Текст книги "Дарю игру"

Автор книги: Вадим Лейбовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Этот турнир был отнюдь не самым ответственным в спортивной жизни Мшвениерадзе. Он вполне мог стереться в памяти. Однако и рядовые события по какой-то причине иногда не забываются…

Уже на следующий день после заплыва в чане Како отважился на штурм новой вершины. В ту пору на Куре, как раз напротив дома, где он жил, был небольшой островок. От берега недалеко – камень добросить нетрудно. А чтобы переправиться на него, надо сначала до середины протоки идти вброд, а потом немного проплыть, пока снова не ощутишь под ногами твердь. Задачу осложняло течение: нужно успеть проскочить, чтобы не унесло. Дело нехитрое, если умеешь плавать. Како смело поплыл на остров. И доплыл. И сам удивился, как легко получилось.

Говорят, хорошо на острове ловится цоцхали – знаменитая «курная» рыба. Да, да, весь город так говорит: «курная» рыба, «курная» вода. Плавать «по-курному» – значит двигаться в воде неторопливо, степенно, не поднимая брызг. Жалко, чтo никто из друзей пока так плавать не умеет. А таких слов, как «брасс», «кроль», «баттерфляй» никому из них, в том числе и Како Мшвениерадзе, пока вообще не доводилось слышать.

Ночь над городом. Ребята перебрались на остров с вечера. Каждый кроме снастей и приманки принес из дому подстилку – время течет медленно, можно и подремать. Взяли хлеба, а Како захватил и любимую всеми вареную картошку. Костер они не разжигали – нечем, да и незачем – и так теплы летние ночи в Тбилиси.

Спят Резо, Мамия, Вахтанг. Рядом с Како, лицом к нему, лежит Гиви. Вдруг откроет глаза, удивленно взглянет на Како и снова задремлет. Како не спит. Смотрит на чуть посветлевшее небо, на гору Мтацминду, над которой сегодня как-то особенно много звезд. А может быть, так всегда, просто он их не замечал.

Не спит Како. Слушает реку. А Кура сегодня будто чем-то встревожена. Кажется, волны несутся быстрее, чем обычно, словно о чем-то предупреждая. Присел Како, прислушался. И различил какой-то нарастающий, но пока еще далекий гул.

И в этот момент он вспомнил! Кто-то говорил вчера, что собираются открыть шлюзы на ГЭС– для очистки их от ила. А если так, то по реке пойдет большая волна. Такая, что сразу затопит остров и смоет с него все и всех. «Если это и произойдет, то только ночью, когда на реке никого нет», – думал Како. Никто из ребят не знал, что еще с вечера об этом объявили по радио.

Рокот все нарастал, и сомнений уже быть не могло – шлюз открыли. Како тронул за плечо Гиви:

– Нужно поднимать ребят и быстро уходить на берег.

Осторожно, чтобы избежать паники, разбудили остальных.

А когда они вышли на берег и обернулись, острова уже не было. Бурные воды реки неслись над тем местом, где совсем недавно спали друзья.

– Куда мы теперь пойдем? – спросил Мамия – Ведь еще так далеко до утра.

– Пойдем ко мне, – ответил Како. – Я думаю, что мама проснулась, она все всегда чувствует. Пойдем, пойдем, обсушимся и поспим немного.

Когда они поднимались по улице Чхеидзе, навстречу уже бежала Надежда Семеновна. Она с вечера, увы, тоже ничего не слышала про открытие шлюзов, но какое-то беспокойство не давало ей уснуть, выгнало на улицу.

– Ну, слава богу, все мои рыбаки на месте, пойдемте скорее.

Мама быстро почистила картошку, порезала хлеб, разлила молоко по стаканам, постелила ребятам на полу.

А утром, как всегда, она помыла им головы. Это были ее дети: шумливые, непослушные, веселые. Но такие родные! И ругала она их, и ласкала так же, как и своего. Они так любили, когда мама Надя мыла им головы, которые в описываемую эпоху вряд ли были отягощены более серьезными проблемами, чем несостоявшаяся рыбалка или предстоящая вечером очередная, «календарная» футбольная игра с соседним двором. Никто, конечно, не мог предвидеть, что Мамия Сихарулидзе станет главным врачом республиканской больницы, Реваз Липартелиани – доцентом Тбилисского политехнического института, Гиви Дзагания – прокурором, а Вахтанг Чарбадзе – главным товароведом треста ресторанов города Тбилиси.

После той неудавшейся рыбалки ни сам Како, ни его друзья уже не сомневались, что плавать он умеет. Однако мальчишеское самолюбие не позволяло довольствоваться достигнутым, и он жаждал новой ступени совершенствования и самоутверждения. Ступень эта – противоположный берег.

До сих пор Како перебирался туда на пароме или по Верийскому мосту. Но за паром нужно платить, а до моста еще надо дойти. Да и какой в этом интерес, если есть третий путь. Вернее, пока его нет, но как хочется его открыть!

И еще одну дерзкую мысль берет Како с собой на тот берег: поплавать в бассейне, что на той стороне у самого берега. Но бассейн обнесен забором, и туда, наверное, не всех пускают. А потому попасть в него особенно интересно. Поплавать самому и посмотреть, как плавают настоящие спортсмены.

Течение сразу же схватило его в охапку и понесло, но он, зная это, вошел в воду с запасом, много выше по реке, и в результате выбрался на противоположный берег как раз у бассейна. Даже сам удивился, как легко все получилось, ничуть не устал. Ну а теперь – в бассейн. Вот только этот забор. Может быть, найдется какая-нибудь лазейка? Нет, дырки, кажется, нет. Придется перелезать.

– Эй, мальчик, ну-ка слезай и иди сюда, – раздался справа чей-то голос, не суливший, кажется, ничего хорошего. Како поднял глаза и увидел сухощавого человека невысокого роста, с лицом строгим, а потому и неприятным. Во всяком случае, таким оно тогда показалось Како. – Ты что собираешься делать?

Так в наше повествование вошел Лука Александрович Иоакимиди – всерьез и надолго, как вошел он в жизнь Петра Мшвениерадзе, будущего знаменитого игрока в водное поло.

Допускаю, что в руках другого педагога он стал бы не менее выдающимся спортсменом – при таких-то данных! Однако вспомним, сколь щедра была природа ко многим иным, кого белый свет так никогда и не узнал, как ни были велики их мечты и старания. Что-то помешало, где-то попался на пути сучок, соринка, песчинка, масляное пятнышко, – и разом перечеркнулось все. Расчистить метлой бы этот путь да протереть чистой тряпкой. Если бы! Да и зачем? По счастью, Лука Иоакимиди понимал, что дело в другом. Его заслугу я вижу прежде всего в том, что вселял он в учеников высокий настрой духа.

Тогда, в сорок третьем, Луке Александровичу исполняюсь 34 года и сам он был еще действующим спортсменом. Однако рассказ о нем следует начать с более ранней точки отсчета.

В 13 лет Лука заболел малярией и чуть было не отправился на тот свет, еле отходили. Тогда-то и сказал ему доктор: «Хочешь жить дальше, занимайся физкультурой».

Семья Иоакимиди жила тогда в Батуми. Отец по нынешним понятиям был профессиональным борцом – в цирке работал. Боролся даже с самим Поддубным, однако ни к каким физкультурным упражнениям приобщать сына не собирался, наверное, собственный спорт был ему не в радость. В общем, все получилось само собой – Лука сотворил себя сам.

После того как отец Луки простудился и скоропостижно умер от воспаления легких, семья перебралась в Тбилиси.

Лука, держа в уме напутствие доктора, решил закаляться и уже через год купаний в Куре стал всесезонным пловцом, коих нынче именуют «моржами». Кроме того, бегал, придумал для себя гимнастику, поднимал тяжести. Потом как-то, году в двадцать пятом, бегая по парку, очутился на поляне, где увидел двух молодцов, лихо прыгавших в высоту и длину, преодолевавших барьеры, толкавших ядро. Столь высокого мастерства Луке видеть пока не приходилось, и потому стал он специально приходить на поляну и наблюдать за теми двумя, которые оказались братьями Борисом и Владимиром Дьячковыми, ставшими впоследствии знаменитыми легкоатлетами и тренерами. В общем, насмотревшись, Лука стал робко примерять их приемы к себе.

В 1927 году он выступил в легкоатлетическом пятиборье на первой Спартакиаде Закавказских республик. Какое место занял, не помнит, но важно было обретенное чувство своей причастности к миру сильных, здоровых и ловких.

В следующем году состоялось его выступление на первой Всесоюзной спартакиаде. Правда, уже не в легкой атлетике, а скорее в гимнастике, притом не на стадионе, а… в Большом театре. На празднике, посвященном открытию Спартакиады, группа гимнастов выходила на сцену и строила разные фигуры, а заодно произносила лозунги и призывы, стихи читала. Называлось все это живой газетой – такое теперь разве что в кино увидеть можно.

В спартакиадных состязаниях Луке выступить не довелось, зато гимнастикой он занялся всерьез и вскоре по этой дисциплине стал чемпионом Закавказского военного округа. В тот же период играл в волейбол, участвовал в играх на первенство Тбилиси за команду оперного театра.

Спешу, однако, заверить читателя, что в балете Иоакимиди не танцевал, просто в те годы вопросы ведомственной принадлежности участников соревнований были довольно условными: хочешь выступать – выступай. Хоть за артистов, хоть за пожарных.

Купаний в Куре Лука по-прежнему не оставлял, приобщился также к гребле и, конечно, соревновался. Увлекся и прыжками в воду. В 1934 году в Ростове, выступив на дистанции 100 метров вольным стилем, поднялся на десятиметровую вышку и совершил прыжок со стойки на кистях. В общем, все умел.

В том же тридцать четвертом году сборная Грузии по водному поло, за которую играл Иоакимиди, встретилась с командой Москвы и потерпела сокрушительное поражение – 0:14. Москвичи были быстрее, сильнее физически, они наносили удары с любых дистанций, повергая соперников в смятение, вселяя в них сознание полной беспомощности. Казалось, они могли бы забить еще мячей десять, да сжалились.

Долго приходили в себя грузинские спортсмены. Однако воспрянули духом. Многое почерпнули они для себя из той памятной встречи с москвичами. И вот перед самой войной сумели победить ленинградских военных моряков – одну из самых сильных команд в стране. Выиграли, правда, всего один мяч, но это была принципиальная, вдохновляющая победа, сулившая многое. Если бы не война…

В 1946 году предвоенная история повторится: встреча между москвичами и тбилисцами вновь обернется тяжелым поражением последних, и снова оно станет началом восхождения грузинских ватерполистов.

Конечно, никакого тренера у Луки не было, да и у кого они тогда были? Лука учил себя сам, анализировал, осмысливал, преломлял все в себе, в своем сознании. Без кинограмм или методических пособий. И пусть широкая специализация не позволила ему добиться высот мастерства в каком-то одном виде спорта, зато благодаря ей он овладел высокой общей культурой движения. В дальнейшем, работая тренером по плаванию и водному поло, Лука Александрович первым в стране поставит вопрос об общефизической подготовке пловцов, заложит в этом деле теоретические и практические основы. Даже такое известное нынче понятие, как «сухое плавание» – не от лукавого, а от Луки.

Что же касается чисто табельного выражения результатов тренерской деятельности Иоакимиди, то они – в успехах многих рекордсменов, чемпионов и призеров первенств Советского Союза. Среди них Владимир Лавриненко, Борис Никитин, Юрий Абовян, Лия Пачулия, Александра Антонян, Лидия Алексеева, Рада Аркадьева, Любовь Крюкова, Вадим Букарев, Борис Каменский. А уж сколько «просто» мастеров спорта подготовлено Иоакимиди – не счесть!

Уже семидесятилетним он отправится в долгую поездку по Грузии с тем, чтобы отобрать способных к плаванию детей и привезти в Тбилиси – в спортивный интернат. Среди двадцати отобранных окажется Ирина Герасимова, которая в 1982 году доведет рекорд СССР в плавании на дистанции 200 метров вольным стилем до результата высокого международного класса– 2.01,13.

И по сей день Лука Александрович с утра до вечера пропадает в бассейне. Много ли мы знаем тренеров с рабочим стажем больше полувека?

А первые уроки он дал в 1934 году. Его тогда вызвали в ЦК Компартии Грузии и сказали: «Республике необходимы квалифицированные тренеры по плаванию. Мы предлагаем вам полугодовую командировку в Ленинград и Москву для стажирования. Согласны?..»

Так Лука Александрович связал свою жизнь с плаванием уже окончательно и навсегда. Так он стал профессиональным тренером.

В наши дни переход спортсмена на тренерскую работу почти неизменно сопровождается его отказом от дальнейших личных выступлений. Но то был тридцать четвертый год, и Лука считал, что лучшая педагогика – личный пример для учеников. Пройдет еще полтора десятка лет до того, как Лука Иоакимиди выступит в своих последних соревнованиях, защищая ворота ватерпольной команды тбилисского «Динамо».

Когда началась Великая Отечественная война, Иоакимиди был направлен командиром взвода на Кавказ, на Сурамский перевал. Однако спустя полгода его отозвали в Тбилиси. «Здесь вы сейчас нужнее, – сказали ему – Будете на офицерских курсах преподавать военизированное плавание».

Он хорошо освоил и эту дисциплину, хотя ее теорией занимался мало. Но были опыт, знания, глубокая культура владения движением, его логикой. Это была для него, по существу, тоже тренерская работа. Ученики Иоакимиди впоследствии форсировали Днепр, Керченский пролив, Южный Буг, и в их ратных делах была доля его труда.

Того бассейна, где начал свою жизнь в спорте Петр Мшвениерадзе, давно нет, остались лишь деревья, посаженные Лукой Александровичем. Теперь они большие.

А когда деревья были маленькими, физкультурно-спортивная жизнь била здесь ключом. Спортивный городок включал в себя кроме бассейна волейбольную и баскетбольную площадки, теннисный корт, боксерский зал и даже танцплощадку.

Вода в бассейне была, разумеется, «курная», закачивали ее прямо из реки. Конечно, никаких хлораторов, отстойников, фильтров и в помине не было, да и как можно фильтровать воду Куры, которая занимает, кажется, второе место в мире по илистости. Воду в бассейне, понятно, не обогревали. В общем, была эта вода несколько отличной от той, что в бассейне «Олимпийский», где Мшвениерадзе – самый младший – завоевал золотую олимпийскую награду.

Ничего, конечно, что каждая тренировка в бассейне заканчивалась неизбежной долгой гигиенической процедурой, включавшей в себя чистку от ила носа, ушей и глаз. Куда более хлопотной была чистка бассейна: не раз в месяц – дважды в неделю сотни носилок вытаскивали ребята со дна. Штатных рабочих, разумеется, не было – шла война.

Долго Лука Александрович вынашивал мысль о переоборудовании бассейна. И вот взялись. Построили «лягушатник», разделили 80-метровую ванну перегородкой со стартовыми тумбочками, выделив тем самым спортивную зону длиной 50 метров. Трудней всего было углубить бассейн на полметра и снова забетонировать. Но все сделали. И тренировок не прекращали.

Бассейн был для ребят вторым домом, детским клубом, любимым, если не единственным, местом времяпрепровождения. Лука принимал всех, бесперспективных не отчислял. Сам, однако, с огромной армией желающих справиться не мог, а потому в бассейне был свой актив из лучших, наиболее опытных спортсменов. Они помогали тренеру в работе с малышней.

Часто они уходили до Дигоми, что километрах в семи-восьми от бассейна. Шли быстро, порой переходя на бег трусцой – хорошая нагрузка получалась. Там, в Дигоми, на поляне играли в футбол, пекли картошку, а под конец непременно собирали цветы, из которых сплетали венки для каждого. Ну а потом бросались в Куру и – вплавь домой, к бассейну, да еще мяч перед собой гнали и друг другу перебрасывали. Так и несся вниз по стремительной Куре стоголосый, цветами увенчанный ребячий хор.

Спортивным плаванием в этот день обычно не занимались. Вернувшись в бассейн, ставили ватерпольные ворота, и до темна мелькал над водой мяч.

Однако водная феерия в «клубе» Иоакимиди была явлением сезонным. Хотя Тбилиси и южный город, но вода в Куре, а следовательно, и в бассейне позволяла тренироваться лишь пять месяцев. Тренировки весной начинали градусах при четырнадцати, и осенью терпели до тех же пределов. Хорошо, что никто не болел, закаленный был народ, но ведь и толку от тренировки в холодной воде куда меньше!

Одна беспокойная мысль не покидала Луку Александровича: время военное, отцы на фронте, а значит, воспитание детей, заботу о них должны взять на себя те, кто остался в родном городе, и в первую очередь он, Лука Александрович Иоакимиди, директор бассейна, он же старший (и единственный) тренер, он же слесарь по ремонту оборудования, он же сторож. А значит, межсезонья в бассейне не должно быть.

В те годы идея круглогодичной тренировки в сезонных видах спорта еще только начинала пошевеливать крыльями. И вот однажды Иоакимиди удалось заполучить для своих питомцев на зиму боксерский зал. Тогда он сел за чертежи и расчеты и придумал, скажем даже – разработал, то, что теперь называют спортивными тренажерами. Это были различные приспособления, которые укреплялись у гимнастической стенки или ставились на полу: блоки с веревками, растяжками, подвесными грузами, даже старыми автомобильными амортизаторами. Все было сделано с расчетом на развитие именно тех мышц, которые более всего работают в различных фазах движения пловца. Спортсмен «впрягался» в тренажер и методично выполнял упражнения. Иоакимиди сделал и тренажер для игры в водное поло: на деревянном щите в полный размер нарисованы ворота, на разных участках их площади выведены цифры – вроде стрелковой мишени получалось. Все это ученикам нравилось, занимались они с охотой.

Заинтересовались делами тренера из Тбилиси и в Москве. Позвонили из «Советского спорта», попросили написать статью. Он написал, послал – тут же опубликовали. Потом попросили еще. Он и еще написал. Вновь опубликовали. Предложили написать небольшую книгу. Когда книжка по общефизической подготовке пловца вышла в свет, на Луку Александровича свалился воз новых хлопот: письма пошли отовсюду, он же по своей обязательности отвечал на все.

На вершине того холма, у основания которого был бассейн, расположился городской цирк. Неподготовленному человеку взбираться к нему пешком – работа. Если же подняться быстрым шагом и тут же вниз трусцой, – это работа и для спортсмена. А если без передышки – вверх и вниз и снова вверх-вниз, то у легкоатлетов это называется интервальной тренировкой. Так работал Иоакимиди со своими ребятами. И сам, конечно, бегал с ними – как же иначе?

Кто-то где-то раздобыл водные лыжи. Не те, что нынче – ковбойские, летучие, лакомство для фоторепортеров, а иные – сигарообразные надувные плотики со специальными полостями для ступней. Предусмотрены были и специальные, нетонущие лыжные палки. Худо-бедно, а зимой, если вода в бассейне не замерзала, тренировались и на водных лыжах. В бассейне и греблей занимались – тоже тренировка, и для разнообразия неплохо. А уж в совсем студеные времена – случаются в Тбилиси и такие – водная гладь бассейна превращалась в каток.

А с весны опять бурлили вода и жизнь в спортивном городке. У Луки Александровича с его неистребимой жаждой приобщить к плаванию как можно больше детей возникали и дополнительные трудности. Бассейн был в определенной степени заведением коммерческим, и немало часов отводилось в нем на обслуживание горожан по платным билетам, а это ущемляло спортсменов… И тогда приходилось Иоакимиди обивать различные административные пороги, доказывать, спорить, стучать кулаком, писать письма: «Сократите количество платных часов, отдайте их детям». Очевидно почувствовав себя на гребне журналистского успеха, он написал об этом новую статью в «Советский спорт». И опять опубликовали.

1985 г. Прошло около 40 лет, а тренер Л. Иоакимиди по прежнему на своем посту

Спортивным отцам города Тбилиси такая активность Луки Александровича не понравилась, и было ему после этого нелегко. Так и живется ему нелегко. С утра и до вечера – все в бассейне, три четверти века прожито, и никаких выходных, отпусков. Однако благодарная у него судьба. Сколько хороших людей не без его помощи в жизнь вышло! Известный хирург Григорий Кирпичев. Капитан первого ранга Юрий Филиппьев, удостоенный уже в семидесятых годах звания Героя Советского Союза за образцовое выполнение особо важного задания Родины. Известный журналист-международник Мэлор Стуруа. Доктор технических наук Юрий Сихарулидзе. Заведующий лабораторией в Институте строительной физики Зураб Чачава – в прошлом известный ватерполист, а нынче один из наиболее авторитетных судей. Или его однокашник, а ныне академик Евгений Примаков. Или крупнейшие мастера нашего кинематографа Лев Кулиджанов и Марлен Хуциев. Или всеми любимый актер Зиновий Высоковский. Вратарь сборной СССР пятидесятых годов, а ныне заведующий кафедрой физического воспитания МГУ Михаил Рыжак. Известный спортивный комментатор Владимир Рашмаджан. А еще… Петр Мшвениерадзе, которого мы пока оставили сидящим на заборе бассейна и ничего хорошего не ожидающим от невысокого человека со строгим лицом.