Текст книги "Каторга"

Автор книги: Вадим Кошелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Не жалуйся, не надо! – нахмурилась Варвара. – И в душу, которая у тебя, оказывается, есть, я лезть боле не буду. Тем не менее, хотелось бы высказать все, что думаю.

– Откровенность всегда считалась для меня высшей добродетелью, – в который раз усмехнулась амазонка.– И только вам, герцогиня, дано право проявлять сию добродетель по отношению ко мне.

– Очень витиевато сказано. Это не твой стиль.

– Я знаю. – Багира посмотрела прямо в зеленые глаза своей хозяйки, а та приняла вызов и даже не думала отводить взгляд.

– Итак, ты, Алина Чащина – женщина-воин, бездушная машина войны, которой претит всякое проявление чувств. Ты не можешь позволить возобладать эмоциям и фантазиям над холодным расчетливым разумом амазонки. Имидж бесстрастной кошки, смотрящей на людей с презрением, помогал тебе справляться со всяким проявлением ненужных сантиментов. Однако поддерживать сей имидж удается все труднее, ибо наступает понимание того, что лучшие годы жизни проходят, а впереди тебя ждет одиночество.

– Не драматизируй. На Земле одиночество мне не грозит, – Багира первой отвела глаза, тем самым, признав правоту своей собеседницы.

– Я говорю об одиночестве иного рода, – победная улыбка чуть тронула губы герцогине. – И ты меня прекрасно поняла.

– Ты умна, и проницательна, Варя. Я всегда это знала!– сказала Багира, наблюдая, как палубой выше нянька копалась в колыбельке малыша.

– Спасибо за комплимент! – герцогиня проследила за направлением взгляда Алины. – Я знаю, что тебе нужно! Но пусть это останется нашей тайной. .

Глава 6.

Дикий Циклоп, Грач Задира и Ван Гуллит держали совет, сидя на озерном берегу у костра. Вечер выдался на удивление теплым, и даже дым не спасал от назойливого гнуса, летящего со стороны воды. Бартон на сходку не пошел, хотя его звали. Он вместе с несколькими каторжанами занимался ранеными. При чем уже заранее знал, с какими ранеными стоит возиться, а с какими – только время терять. Правда были и такие коматозники, что не поддавались его новой экстрасенсорной способности, позволяющей определять состояние человека. О'Нилл как раз к таковым и относился. Бартон чувствовал, как организм Кельвина борется за жизнь, но исход схватки определить пока было невозможно. Средств первой медицинской помощи хватало на всех. Их было даже слишком много, если учесть, что добрая сотня индивидуальных аптечек осталась от убиенных поселенцев. Тем не менее, никакие сильнодействующие препараты не могли помочь Кельвину, находящемуся у последней черты. Конечно госпитализация, переливание крови, регенерация тканей, несомненно, спасли бы беднягу. Но где ж тот госпиталь взять?

О'Нилл метался в бреду и Бартон оттащил его подальше от посторонних глаз. Присел рядом в глубокой задумчивости, концентрируя в себе энергию, а потом, ощутив тепло исходившее из ладоней, направил его в определенные, выбранные по внутренним токам, точки на теле раненого. Занимаясь неведанным доселе энергетическим восстановлением, Билл переусердствовал, выжал себя и, не желая того, забылся тяжелым сном. Но его старания все же оказались не напрасны, костлявая отступила от Кельвина: пульс его участился, опасность заражения миновала.

Через какое-то время Бартона разбудил Циклоп, пустившийся на поиски пропавшего друга, коего обнаружил спящим рядом с его пациентом. Экстрасенс был разбит и подавлен, он еле открыл глаза, чувствуя неимоверную слабость во всем теле. Ничего не понимающий Циклоп стащил обоих страдальцев на захваченное у викингов судно, готовое в любой момент отчалить и уйти подальше от берега. Помимо раненых, каторжане грузили на дракары скудный скарб и провизию, ожидая прихода каких-то гномов, что со слов одного из пленников должны были прилететь на платформе с запада. Естественно в такую небылицу сложно было поверить, тем не менее, Циклоп, полагавшийся на предчувствие Бартона, убедил других вождей в необходимости готовиться к отступлению. Задира, взявший на себя командование оставшейся дружиной, выслал в указанном направлении дозор, снабдив его сигнальными ракетами.

Оставалась проблема этического характера, связанная с павшими в последнем бою воинами, за чьими телами и должны были прийти те самые гномы. Посовещавшись, решили придать погибших огню, дабы не позволить никаким тварям глумиться над убиенными людьми. Для этих целей требовалось натаскать достаточно много дров, ибо погребальный костер должен был быть воистину огромный.

Но начатое дело до конца довести не удалось. Под утро в нескольких километрах от лагеря в небо взметнули три красные сигнальные ракеты, предупреждающие о приближении серьезно вооруженного неприятеля. Задира дал команду грузиться на суда и отчаливать. Однако Циклоп взял острозаточенный нож, засунул за пазуху увесистый топорик и направился в заросли прибрежного камыша, где намеревался схорониться от непрошенных гостей и понаблюдать за их поведением.

– Чем черт не шутит, может оружием удастся поживиться, – сказал гигант Ван Гуллиту и Задире, когда накануне они обсуждали план отступления. – Этот кретин Гаррисон утверждает, что воды те твари бояться. Я в плавунах спрячусь, а дальше уже посмотрю по обстановке.

Дракары успели отойти от берега на приличное расстояние, когда появилась низколетящая над лесом платформа. Прятавшемуся за прибрежным пригорком Циклопу она напоминала баржу с низкими бортами, закрывающими неглубокий, освещенный изнутри искусственным светом трюм. На носу платформы был установлен генератор неизвестного излучения, снабженный многочленистым шарнирным штативом, позволяющим направлять оружие в любую плоскость, даже свешивать за борт. Маленькая тварь, управляющая этим излучателем, восседала в высоком кресле и палила разрядами, напоминающими грозовую молнию по мелькающим среди деревьев обитателям леса, чьи трупы поднимала на борт смонтированная на корме длинная рука гидрозахвата.

Когда летательный объект снизился над недавним полем боя и почти коснулся земли, его бортовой люк откинулся, и из него резво повыскакивали низкорослые существа, действительно напоминающие гномов. Издали твари походили на людей, если смотреть с точки зрения геометрического строения тела: все то же самое – туловище, голова, две руки, две ноги. Только их рост достигал лишь пояса среднего человека, а у Циклопа гном запросто мог уместиться между раздвинутых на уровень плеч ног. Половую принадлежность коротышек определить не имелось возможности, ибо твари прятались за легкими балахонистыми скафандрами, что покрывали их миниатюрные тела с головы до ног и были изготовлены из прочного серебристого материала. Кроме того, одеяние гномов имело темный гладкий овал, напоминающий маску аквалангиста с встроенными по бокам фильтрующими или же регенерационными элементами.

Циклоп не имел достаточно времени, чтобы получше рассмотреть тварей. Боясь быть обнаруженным, он ретировался в воду. И весьма своевременно, ибо дальнейшие действия коротышек оказались расчетливы и грамотны с военной точки зрения. Полдюжины гномов с гладкими трубками наперевес, разбежалась по периметру, а остальные принялись грузить на платформу трупы людей, проявляя при этом не дюжую для их размера силу.

Сколько всего тварей прилетело на барже для сидевшего по уши в воде Циклопа оставалось загадкой: пригорок, который еще несколько минут назад служил одноглазому гиганту укрытием, теперь загораживал обзор. А на его вершине маячил вооруженный гном.

Голова Циклопа, торчащая среди озерных кувшинок, была сплошь покрыта тиной и спрятана от глаз дозорного густыми зарослями камыша. Но коротышка явно заподозрил что-то неладное и всматривался в сторону таившегося человека через свою темную маску, держа оружие на изготовку. Яркие лучи восходящего солнца били прямо в глаза гнома, мешали смотреть, и, в конце концов, заставили спуститься вниз ближе к воде, стать невидимым для своих собратьев из-за пригорка.

Циклоп сидевший под водой на согнутых ногах, превратился в неподвижное изваяние, что давалось совсем не легко, ибо десятки пиявок вцепились в его огромное тело, а слепни и овода, облепили пошедшую волдырями от их укусов голову. Гигант сжимал в правой руке топор и ждал лишь подходящего момента для броска. На его счастье такой момент не заставил себя долго ждать: Гном отвлекся на неожиданно взметнувшуюся из зарослей утку, которая своим внезапным криком испугала его, заставила повернуть голову, дернуться. Он даже не успел толком успокоиться, как из воды взметнулась громадина одноглазого монстра и точно метнула топор в повернутую боком голову коротышки. А та раскололась как спелый арбуз, но осталась внутри немного видоизменившегося костюма, который даже не порвался, хотя маска дала трещину. В несколько прыжков Циклоп очутился у поверженной твари, вырвал из ее коротких рук гладкую трубку, быстро осмотрел, попробовал подрегулировать лимбы, снабженные неизвестными обозначениями, подергал храповик маленького рычажка, нажал пару клавиш, и, убедившись, что не может быстро овладеть неизвестным оружием, ринулся обратно в озеро. Он успел преодолеть заросли камыша и уже намеревался нырнуть с головой, как сильный разряд электрического тока потряс его мощное тело до основания. Рассудок покинул Дикого Циклопа. Широко раскинув руки, он шлепнулся навзничь, подняв вокруг себя целый фонтан воды.

Грач Задира наблюдал за последними минутами жизни гиганта в бинокль с одной из лежащих в дрейфе дракар, что держались от берега на расстоянии двух миль. Он явственно видел, как поднятый вынырнувшим из воды Циклопом шум привлек стоявших с оружием наготове тварей, и они довольно резво для своего роста засеменили к пригорку. Достигнув вершины, коротышки пустили в дело трубки, из которых в сторону убегающего человека молниеносно протянулись ломаные нити электрических разрядов.

– Что там с Циклопом? – Почувствовавший неладное Бартон, подполз к Задире и дернул за штанину.

– Погиб Циклоп, – констатировал Грач.

– Он не погиб, – заявил Билл, к которому уже начали возвращаться силы. – Я чувствую его все еще живую матрицу.

– Что ты еще чувствуешь? – Во взгляде Задиры читалось явное сомнение.

– Три застарелых осколка в твоей заднице и отсутствие двух нижних ребер. Могу еще сказать, или не стоит?

– Не стоит! – произнес Задира, протягивая Бартону свой бинокль.

Между тем гномы споро грузили трупы людей на ленту транспортера, который перебрасывал груз в утробу платформы. На все про все у них ушло чуть более часа. Когда погрузка закончилась, платформа воспарила над поверхностью и полетела в сторону озера, где плавало тело Циклопа.

Бартон хорошо видел, как его друга подняла из воды четырехпалая много-членистая рука установленного на корме гидрозахвата и бросила в трюм.

Платформа была явно перегружена и долго не могла набрать высоты, что позволила бы ей беспрепятственно лететь над лесом. Тем не менее, она все же воспарила поверх макушек вековых сосен и, тяжело разогнавшись, понеслась в западном направлении.

Летательный аппарат коротышек не успел еще исчезнуть из поля зрения поселенцев, как на северо-востоке появился старый военный корабль землян, на полном ходу приближающийся к лежащим в дрейфе дракарам.

– Это еще кто такие? – Задира отобрал свой бинокль у Бартона.

– На сей раз эльфы какие-нибудь или гоблины, – попытался пошутить Ван Гуллит.

– Там свои, – успокоил засуетившихся каторжан Бартон.– Сдается мне, что к нам пожаловала ее величество королева Кастора со своими амазонками. Эх! Пораньше бы на денек!

Глава 7.

«Крым» бросил якорь в двух кабельтовых от берега, подойти ближе не позволяли мели. Все находящиеся на дракарах каторжане поднялись на борт крейсера, где сразу стала наблюдаться теснота.

Кроме того, наличие большого числа раненых поселенцев добавило проблем не только доктору Анри, но и другим членам экипажа. Госпиталь не вмещал всех нуждающихся в медицинской помощи людей, и было решено устроить временный лазарет в просторном помещении артпогреба. О'Нилла, уже начавшего временами приходить в себя, как раз туда и уложили, подстелив старый заплесневевший матрац, найденный в каптерке крейсера. Сей факт являлся обычным недоразумением, которого вполне можно было ожидать, учитывая неразбериху, творящуюся на борту в первые часы после пополнения экипажа.

Бартон потерял О'Нилла из виду в тот момент, когда ему на шею бросилась внезапно появившаяся Марго, и устроила целый Ниагарский водопад. У Вильяма тоже глаза были на мокром месте. Не находя подходящих слов, он вдруг обеспокоено отстранил дочь от себя и, пристально осмотрев с ног до головы, спросил:

– Когда последний раз тебя осматривал доктор?

– Не помню уже! – шмыгая носом, произнесла девушка.

– Ты знаешь, что у тебя назревают проблемы по женской части?

– Нет! – Марго, удивленно посмотрела на отца.

– Надо срочно принимать меры! Пусть ваш доктор осмотрит тебя. Поверь мне доченька! Я знаю, что говорю!

– Анри сейчас сильно занят, – промолвила девушка, не переставая утирать слезы.

– Думаю, этот бездельник сможет выкроить время для тебя, – Бартон зло сверкнул глазами, вспомнив своего недавнего доктора. И, уже обращаясь к дочери, снова наполнился нежностью. – Главное, ты жива! Теперь я спокоен. О'Нилл вроде тоже на поправку пошел. Значит, можно отлучиться по делам, сходить на берег.

– На какой еще берег ты пойдешь? – Марго вдруг выпустила жало, превратившись в фурию, которая поносила последними словами цветочника Билли на Зее. – Чего ты там забыл? Не думай даже! Я после фильма места себе не находила, извелась вся!

– Какого фильма? О чем ты?

– Не важно какого. Я теперь от тебя ни на шаг не отойду. Жить будешь у меня в каюте.

Девушка схватила отца за руку и потащила к себе. Но далеко им уйти не дали, ибо одна из посыльных амазонок призвала Марго подняться на офицерское совещание.

– Ты пойдешь со мной,– тоном, не терпящим возражений, произнесла девушка, увлекая Бартона на ходовой мостик, где восседавшая в высоком капитанском кресле, герцогиня в присутствие приближенных слушала доклад Задиры о последних случившихся на материке событиях.

Когда бывший командир космического фрегата почтительно умолк, закончив свой рассказ, и, обладающая феноменальной памятью на лица миледи промолвила: «Спасибо Серж!», подал голос стоявший в дальнем углу Ченг.

– Вы наверняка знаете, кем на самом деле являются эти гномы, – обратился он к Задире.

– Я лишь догадываюсь, ибо мне никогда не доводилось встречать сигуурийцев, – Грач даже не повернулся в сторону Ченга, его внимание было приковано к особе с заплаканным лицом, что держала под руку Бартона.

Механик прошел к компьютеру и, отыскав необходимый цифровой снимок, обратился к герцогине:

– Неподалеку от нас лежит дредноут этих тварей. По всему видать, их корабль все еще имеет функциональную систему навигации, что позволяет следить за передвижением «Медузы».

– А зачем чужим трупы людей? – поинтересовалась Варвара Алексеевна.– Может они питаются мертвецами?

Никто не ответил, даже всезнайка Ченг. Непродолжительное молчание нарушила Багира:

– Мы разнесем их посудину, к чертям собачим. И мокрого места не останется.

– Нет! – выкрикнул Бартон, моментально став объектом всеобщего внимания. – Только не сейчас.

– А что так? – вскинула брови главная амазонка.

– Там Дикий Циклоп. Он еще жив. Я должен его вытащить.

– Как ты это себе представляешь? – не унималась Багира.

– Пока не знаю. На месте разберусь.

– Даже не думай без меня ходить, – подала голос Марго, стукнув своим кулачком по плечу отца.

– Последнее время у нас в подразделении отсутствует всякая дисциплина. Кто куда хочет тот туда и идет, без разрешения на то командиров, – сухо сказала Багира, заслужив презрительный взгляд своей, с этого момента, уже бывшей подруги.

– По счастью я не в вашем подразделении, сударыня, – заметил Задира. – И готов снарядить группу для вылазки к звездолету чужих, конечно, если ее высочество не будет возражать. Тем паче, что здоровяк мне тоже далеко не безразличен.

– Дикий Циклоп – это тот громила с дубиной? – спросила Мегера.

– Была у него дубина, – ответил Бартон. – Но зачем тебе знать?

– Познакомиться хочу, – огрызнулась амазонка.

– Что за человек этот Циклоп, – поинтересовалась Варвара Алексеевна. – Почему такое внимание к его персоне?

– Если позволите, могу изложить известные мне сведения об этой воистину легендарной личности, – предложил Задира, и, получив одобрительный жест, начал доклад. – Самуэль Грин, британский подданный – бывший космический флибустьер, заслуживший признание многих монархов, как яростный борец с китайской экспансией в космосе. Это поистине смелый, энергичный человек, умеющий повести за собой людей. Среди «галактического братства» авторитет Циклопа сравним, разве что, с авторитетом Генри Моргана на Карибах 17-го века. Самуэль был заочно приговорен Верховным судом Китайской Галактической Республики к смертной казни. За его голову сулили немалую награду. Однажды его корабли подловили прямо на выходе из гипертоннеля в систему Арктур. Завязалось нешуточное космическое сражение, закончившееся для эскадры Циклопа полным разгромом. Однако Самуэлю удалось бежать и, пользуясь покровительством короля Вильгельма, укрыться на Зее. Тогда казалось, что знаменитый корсар навсегда отошел от дел. Он осел в Тилсбери и даже открыл свое заведение. Но в один прекрасный момент бросил все и неожиданно присоединился к войскам повстанческой армии Кастора. Вместе со своим другом, всем вам известным Вильямом Бартоном, Циклоп бился с «Грифонами» в небе над Тилсбери. Потом был пленен и отправлен на Землю.

– Этот человек достоин всяческого уважения, – удовлетворенно кивнула герцогиня, с каждым днем все уверенней овладевающая искусством повелевать. – Но будем смотреть на вещи трезво, шансов уцелеть у него нет. И даже, если по какой-то причине ему сохранят жизнь, все равно его не вытащить из утробы звездолета. Зачем же тогда нам, рискуя жизнями других достойных воинов, спасать заведомо обреченного человека? Мы лишь потеряем время и получим новые проблемы, которых и так уже скопилось, что складывать некуда. Не лучше ли последовать предложению Багиры и выпустить по инопланетянам пару – тройку ракет.

– Разбомбить дредноут мы всегда успеем, – сказал Ченг. – Надо попытаться его захватить.

У механика просто чесались руки от желания прикоснуться к творениям иной цивилизации, посему, сам того не желая, он принял сторону Бартона.

– Как ты это себе представляешь? – спросила Багира.

– Наскоком, без должной экипировки, сигуурийцев нам не победить. Для начала следует понаблюдать за поведением чужих. Собрать сведения. Я попытаюсь вновь наладить выход в межпланетную сеть – подсоединиться к компьютеру «Медузы», чтобы поискать информацию об этих тварях, уверен – это поможет. На данный момент можно уже утверждать, что наша планета для них не является идеальным местом обитания, иначе, зачем им скрываться за скафандрами. А малый рост инопланетян свидетельствует о многократно превышающей гравитации Сигуура.

– Есть одна проблема, – произнес Бартон. – Гномы могут вычислять присутствие человека, они пришли за трупами почти сразу после боя, лишь дождались, когда станут недосягаемы для «Медузы».

– Вполне возможно, что на инопланетном корабле до сих пор действуют сканеры, которые могут быть настроены на тепло, выделяемое людьми или животными, – сказал Ченг и посмотрел в сторону Мегеры. – По счастью у нас на борту присутствуют девушки, имеющие представление, как с этой проблемой бороться.

Мегера поняла механика с полуслова:

– Мы задавим их корабельными радарами. Завтра же создадим помехи. Чужие уже никогда не смогут отсканировать местоположение теплокровных в радиусе ста миль от нашего корабля.

– А тебе, дядя, я выдам специальный резонатор, гасящий тепловое отражение, если надумаешь отлучиться далеко в лес, – предложила Бартону Мальвина, тоже присутствующая на мостике.

– Но зачем нам это все? Зачем нам нужен дредноут инопланетян? – спросила герцогиня механика, при этом строго взглянув на девочку с голубыми волосами.

– С оружием сигуурийцев мы покорим всю Землю, – ответил Ченг, хотя для себя ставил совсем иные цели.

– А оно нам надо? – Варвара Алексеевна обвела присутствующих поистине царственным взглядом. – Надо ли нам покорять Землю?

– Несомненно, моя королева! – Багира первая склонилась в почтительном поклоне. – Наследник престола Кастора станет самодержцем Земли.

– Хорошо! Быть по сему! – строго сказала Варвара Алексеевна, после чего обратилась к Ченгу. – Вам, мой добрый друг, следует совместно с Бартоном организовать наблюдение за кораблем инопланетян. Но попрошу не затягивать, ибо «Крым» должен в ближайшем будущем совершить поход в земли викингов. Теперь мы просто обязаны примерно наказать этих варваров, а заодно преподать урок остальным дикарям, дабы впредь никому не повадно было даже помыслить о войне супротив нас.

– Мудрое решение, ваше высочество! – поклонился Ченг.

– Вам, сударь! – герцогиня повернулась к Задире. – Повелеваю заняться обустройством колонии на месте старого поселения землян и организовать дозоры.

– Будет исполнено! – Грач коротко кивнул.

– До полного выздоровления Жересса майору Чащиной надлежит исполнять обязанности капитана «Крыма».– Варвара Алексеевна в тот день вошла во вкус, почувствовав, что настало время, наконец, взять бразды правления в свои руки. Продолжая тему, она обратилась к смиренно стоящей по правую руку Багире. – Согласуйте с Ченгом минимальное количество экипажа, которое необходимо для обеспечения боеспособности нашего крейсера. Остальные должны присоединиться к колонистам.

– Да, моя королева! – Упоминание о Жерессе немного опечалило главную амазонку, которую так и распирало побыстрей расспросить Бартона о судьбе О'Нилла, что она и не преминула сделать, как только ее хозяйка покинула мостик корабля.

– Не волнуйся, с ним все в порядке. Существует лишь одна маленькая неприятность – ему предстоит стать левшой, – ответил Бартон, которого ни на шаг не отпускала дочь. – Спроси доктора, куда Кельвина определили. А заодно предупреди этого болвана Анри, что скоро я буду иметь с ним откровенный разговор.

– По поводу? – вскинула брови Багира, ощущая на себе злой взгляд Марго.

– По поводу его обязанностей. Этот бездельник за все время даже не удосужился предложить вам медицинский осмотр, – Бартон стал горячиться. – У тебя, между прочим, тоже проблемы по женской части. Я ощущаю спайки с правой стороны.

– Что значит ощущаю?

– А то и значит, что тебе следует пройти обследование.

– Маразм какой-то! – Багира почувствовала себя не в своей тарелке и, даже смутилась, что с ней бывало крайне редко. – У тебя, видать, все еще плохо с головой.

– Не смей оскорблять моего отца! – прошипела Марго. – И пойми своими куриными мозгами, что он тебе желает лишь добра.

– Хамишь, подруга! – главная амазонка отреагировала на удивление спокойно.

– Я тебе уже не подруга! – Марго вскинула голову и потащила растерявшегося Бартона прочь.

Глава 8.

Свет в конце тоннеля все же сверкнул разок Самуэлю Грину. Сверкнул и погас, оставив в памяти неясные образы мира межреальности, куда его ненадолго забросила неведомая сила. Большое сердце остановилось лишь на несколько мгновений, постояло, передохнуло и с новой силой принялось перекачивать кровь по огромному телу.

В отличие от друга Билла, еще раньше побывавшего в тоннели, Циклоп не потерял памяти и все хорошо помнил вплоть до того момента, когда его поразило несколько молний выпущенных гномами из трубок. Потом провал, вызванный временной отлучкой в астральный мир, где Сэма почему-то не захотели принять, посчитав, что он еще не до конца выполнил свое предназначение на Земле. Очнулся он уже внутри звездного корабля инопланетян, в цилиндре трехметрового диаметра, образованного прозрачной медленно вращающейся субстанцией, отдаленно напоминавшую радужную пленку мыльного пузыря. Внутренний голос подсказал, что пленку лучше не трогать.

Из-за непривычно низкой температуры окружающей среды человеческое тело бил озноб.

Холодный воздух, как внутри цилиндра, так и, скорей всего, на корабле, по своему химическому составу был близок земному, но имел какую-то дополнительную составляющую, которая угадывалась по кислому запаху, вызывающему тошноту и головокружение. Это лишь усугубляло и без того плохое самочувствие гиганта. Тем не менее, Сэму все же удалось преодолеть страдание плоти. Он тяжело поднялся на ноги и осмотрелся.

Цилиндр располагался посреди весьма просторного, хорошо освещенного фосфорическим светом помещения, где помимо Циклопа находились и другие представители гомо сапиенса. Только все они скорее были мертвы, чем живы, хотя сохранились довольно хорошо. Видимо благодаря раствору, в котором плавали. К тому же их цилиндры имели гораздо меньшие размеры и отличались твердостью стенок, напоминающих пуленепробиваемое стекло.

Присмотревшись повнимательней, Циклоп обнаружил, что все заспиртованные земляне принадлежали к сильной половине человечества и разнились гигантским ростом.

Сие открытие наводило на мысль о присутствии на борту некоего коллекционера – мецената, вознамерившегося донести до своих потомков чучела самых крупных представителей планеты Земля. Хотя комната с поверженными Гулливерами вполне могла быть местом, где могли потешить свое эго маленькие лилипуты. Или же более банальный вариант – люди просто служили законсервированным деликатесом, который можно поедать долгими зимними вечерами, когда с продуктами становится туго. Да мало ли?

Пока Циклоп предавался размышлениям о судьбе собратьев, а, заодно, своей судьбе, дивясь тому, что его до сих пор не заспиртовали, передняя, незагороженная цилиндрами переборка отъехала, и в помещение кунсткамеры вошел коротышка с каким-то прибором, в крючковатой семипалой руке.

Смотреть на представшую перед глазами тварь без эмоций было никак нельзя. Причем эмоции, обуревавшие Циклопа крайне отличались друг от друга. Поначалу чувство мерзостного отвращение человека, увидевшего кучу испражнений, завладело Сэмом, потом на смену ему пришел гомерический смех, что может вызвать талантливый мим своим ужасным, находящимся в постоянном движении лицом. Если то, что имелось у твари на голове вообще можно было назвать лицом в физиологическом понимании этого слова, хотя мордой тоже не назовешь. Циклоп для себя все же решил давать человеческие названия частям гномьего тела, тем паче, что некое отдаленное подобие имело место быть. Взять хотя бы голову. Подобие состояло лишь в том, что гном ее имел, и больше ни в чем. Голова не была ни круглой, ни овальной, ни даже квадратной. Она обладала сложной геометрической грушевидной формой и расширялась на затылке. Растительность на голове отсутствовала напрочь. А кожа была пупырчатой, топорщилась множественными складками, которые находились в постоянном движении вместе с появляющимися из этих складок другими органами. Вроде трубчатого рта, способного вытягиваться на приличное расстояние вперед и таких же ушей, что постоянно видоизменяясь, могли принять форму раковины моллюска или граммофонной трубы, только маленькой. О носе однозначно сказать не представлялось возможности, но скорей всего он где-то наличествовал. А вот выпученные жабьи глаза, захватывающие огромный угол обзора, оказались очень даже заметны.

Тварь не имела никакой одежды и ходила в чем мать родила, пряча половые признаки в вездесущих подвижных складках и, по всему видать, на божий свет эти признаки доставала лишь в урочный час. Хотя возможно самки отличались от самцов по цвету кожи, ибо в появившейся следом ватаге гномов выделялись два основных пигмента – бледно-зеленый и светло-коричневый, причем зеленых было больше, чем коричневых.

Коротышки окружили цилиндр с Циклопом, издавая еле уловимые человеческим ухом высокие звуки. Тем не менее общались они, скорей всего, посредством все тех же складок, выписывая самые невероятные фигуры на теле, причем одним телесным набором иероглифов могли передать такое огромное количество информации, на которое у землянина ушло бы полчаса, а то и больше. Издаваемый звук скорей всего был лишь фоном и сопутствовал диалогу так же, как гримаса сопутствует общению людей. Присмотревшись к коротышкам внимательнее, Сэм заметил в складках одной из тварей эмбрион детеныша, приросшего своей спиной к животу родителя. И со стороны казалось, что маленький ублюдок сидит в некой завуалированной складками сумке. Ненормальный викинг, назвавшийся Артуром Гаррисоном оказался прав – гномы размножались почкованием, являясь по сути гермафродитами.

Коротышка с прибором пустил его в дело. Устройство представляло собой суррогат штангенциркуля, стробоскопа и оптического прицела с лазерным наведением. Оно испускало в сторону человека множество лучей, описывающих контур большого тела, пощелкивало внутренними преобразователями, пищало и гудело. Похоже, гном производил геометрические замеры Циклопа, и защитное поле цилиндра процессу замеров ни коим образом не мешало. Другие твари в это время кидали человеку какое-то мягкое губчатое вещество зеленого цвета. По вкусу оно отдаленно напоминало пресноватую брынзу. Пролетая сквозь пленку цилиндра, брынза искрилась и слегка подгорала по краям, хотя своих вкусовых качеств не теряла. Циклопа явно хотели откормить, дабы он растолстел еще больше и по праву занял одно из почетных мест в кунсткамере. Гигант хоть и был голоден, опасался употреблять такую еду, которая могла вызвать жажду. А воды здесь скорей всего не дождешься.

Мысль о воде заставила глубоко задуматься. Несмотря на имидж бесшабашного искателя приключений, Сэм был далеко не глупым человеком, что позволило ему добиться значительных успехов, как на военном поприще, так и в области бизнеса. Он неплохо разбирался в людях, обладал неординарным мышлением, знал точные науки. Циклопу не стоило труда догадаться о принадлежности гномов к расе сигуурийцев и смекнуть, почему твари сторонятся воды. Причина была в том, что в воздухе, которым они дышат, присутствовал аммиак, легко растворяющийся в земной воде. Именно горький вкус аммиака, раздражающего дыхательные пути, почувствовал Циклоп с первых минут пребывания в утробе инопланетного звездолета. Без этого газа, получаемого при соединении азота с водородом, чужим долго не протянуть. В свободном виде на Земле аммиак не существует, значит, его запасы вырабатывает какая-то биохимическая установка. Зеленую «брынзу» тоже скорей всего производит агрегат подобного рода, получая готовый продукт из растительного белка. Но кроме зеленой «брынзы» присутствовала «брынза» коричневого цвета, видимо самый что ни на есть деликатес. Ее Циклопу кинули лишь один раз, да и то совсем маленький. Это уже был продукт переработки организмов содержащих белок животного происхождения.