Текст книги "Владелец пятой печати (СИ)"

Автор книги: Вадим Тарасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 7

* * *

После Присяги Ирменга Борнуа отвели в помещение рядом с залой. Там были Гэенальд, Сэфриоль и Наместник.

– Итак, теперь ты с нами! – провозгласил Канцлер. – Мне сообщили, что ты можешь заполнять ауроферт ночным мраком. Покажи это еще раз, – Лорд достал из стола свой кристалл (на нем была другая огранка и дуги, украшенные драгоценными камнями) и положил его перед алхимиком. Борнуа уже привычно всмотрелся вглубь инклюза. Тот, как и раньше, приобрел угольно-фиолетовое сияние.

– Знаешь ли ты значение того, что сейчас происходит с этим прибором? – слегка недоумевая, спросил Гэенальд.

– Нет, Лорд-Канцлер! Об этом мне не говорили.

– А про печати?

– Я слишком мало здесь живу, чтобы узнать все подробности.

– Хорошо, об этом расскажу я. – Канцлер немного помешкал, и начал повествование. Чернота, которой окрашивается ауроферт – суть отражение слепка человеческой души, данная Богом и его сыновьями. Тот, кто подарил тебе этот цвет – Неназываемый хумангами, и имя его – Филь`ог, первый сын Создателя, гордый и свободолюбивый, отказавшийся стать рабом. За это его отправили в холодную тьму пустоты! Теперь ты принес к нам его печать. Это значит, что Первый Сын жив и борется, по крайней мере – в твоей душе. Мы захватили четыре страны, в которых жили люди. Но так и не смогли найти того, кто их объединит под одной рукой. С твоим приходом этот вопрос решился сам собой – ты – черный аллик, тебе и создавать новый мир, под нашим руководством.

– Я не совсем понимаю, Лорд-Канцлер!

– Да, ведь ты знаешь еще слишком мало. Ладно. Именем Лорд-Принца Эрлингерна! Я, старший кархи Гэенальд, Канцлер Илмора, его вершин и побережья, называю тебя, иномирец Ирменг Борнуа, нашим слугой и черным алликом! Отныне себе ты не принадлежишь. Ты должен создать Алл своего цвета и подчинить упрямцев, не принимающих твоего благословления. И слушать во всем своих мудрых покровителей!

– А вопросы задавать можно? – испортил всю торжественность момента алхимик.

– Задавай, – слегка перекорежившись ответил Лорд.

– Что значит черный аллик?

– Черный – цвет твоей печати. Аллик – властитель над хумангами.

– И что я теперь должен делать?

– Слушать нас троих. Исполнять приказы. Создавать страну, которая будет жить по нашим законам, где мы станем спустившимися с небес Богами!

– А я?

– А ты будешь нашим глашатаем, правителем своих поданных и верным другом своих покровителей. Разве тебе этого мало?

– Нет, Лорд-Канцлер, для меня это даже слишком много. Смогу ли я продолжить свои научные исследования?

Гэенальд едва удержался от ругательства.

– Конечно! Ведь в твоем подчинении будут лучшие умы и любые средства! Ты будешь волен делать то, что захочешь! С нашего разрешения, естественно!

– Тогда я принимаю ваше столь щедрое предложение. Как мне выразить свою преданность?

– Произнеси еще раз Присягу. Только вместо слова "раб", говори – аллик.

– Хорошо, Лорд-Канцлер. Я, Ирменг Борнуа, аллик…

Когда алхимика увели, и старшие кархи остались втроем, Гэенальд резюмировал:

– Он глуп, этот хуманг. Ему говорят о могуществе, равном которому не было не у кого из людей, а он твердит про какие то исследования. Может быть, в его мире, это настолько важно?

– Скорее всего – нет, мой Лорд, – ответил Сэфриоль. – Я общаюсь с ним почти декаду, кое что узнал о характере этого человека, он был ученым, там, у себя, его интересовало, как превратить свинец в золото, но не как захватить власть в стране. Он такой, какой есть.

– Ладно, если он ученый… его сегодняшний эксперимент впечатляет. Подчинение надежное?

– Абсолютно! Он переживает любое мое недовольство.

– Это хорошо. Но на всякий случай, сегодня ночью, я и Наместник, – он кивнул в сторону Нальгорта, – наложим на него дополнительно еще и свой ритуал Подчинения.

– Как долго будем хранить его тайну?

– Особого смысла в этом уже нет. Но кричать на каждом углу, что у нас из ниоткуда появился черный аллик – то же не следует. С завтрашнего дня пусть начинает работу с печатью.

– Какие будут указания на его счет? – спросил Нальгорт, – Каковы дальнейшие планы?

– Ты, Наместник, все прекрасно понимаешь! Он в нашем подчинении. Это даст возможность контролировать ВСЕХ хумангов, на которых будет лежать его печать. Мы тратим уйму сил, занимаясь охраной рудников и резерваций на Западе. А так мы полностью устраним угрозу мятежа и неподчинения, и освободим от этих забот Службу Надсмотра. Пусть сначала проведет обряд над теми, кто управляет местным населением, городской стражей, ремесленниками, затем – над другими хумангами – самцами. Кстати, сколько их в городе?

– Около полутора тысяч. Остальные – старики и дети.

– Так вот, сначала – мужчины, затем – женщины, а потом и все остальные. Если будут ферки – их определять в клирики, пусть помогают нашему… ученому. Закончив с Верлом, перейдем к деревням. Структуру управления, кстати, пока не менять! Потом отправим его в Схорлу или Аррок, пусть там делает все то же самое. Этой весной переправим в Илмор остальных – из Тальпы, Мьенлика, Бженга… Что бы Запад Йорга принадлежал только нам – эли!

– А иномирное оружие?

– Конечно! Оставьте ему время, дайте помощников, пускай продолжает работу. Наместник! Пусть он начинает со своей армии. Илмор нужно защищать. И тут еще мятежники, скорая война на Востоке… Приступайте к постройке военного лагеря для хумангов, что там у них есть – казармы, кузницы, оружейники, конюшни, фуражиры… Заодно отберите наиболее крепких и здоровых, их потом посвятим в шемы. Тогда нам не надо будет самим вторгаться в Алликдейс, за нас все сделает войско аллика. И эли больше не будут погибать в битве ради будущих ареалов!

* * *

На следующий день, разочарованный отсутствием долгожданной награды Сэфриоль привел алхимика в подвал Ратуши.

– Ты должен научиться накладывать на хумангов свою печать, тогда они будут тебе подчиняться беспрекословно! Выполнять все твои приказы, вплоть до самоубийственных! Теперь понимаешь, какую власть тебе дал Лорд Гэенальд?

– Еще нет, – немного смущаясь из-за своей неосведомленности, отвечал Борнуа.

– Ладно, об этом – после, – решил эли. – Сейчас перейдем к практике. Боркуол, веди первого!

Вошел младший всадник и с ним – два эли, ведущих закованного в цепи человека. Присмотревшись, алхимик узнал водоноса, с которым пытался общаться в день прибытия в город. Заключенный был порядочно избит, и, похоже, изрядно пьян. Борнуа в недоумении взглянул на Сэфриоля.

– Что это с ним?

– Нарушал общественный порядок. Сегодня ночью, видимо отмечая прибытие Лорда-Канцлера, преизрядно напился вина, орал песни и ругал Наместника бранными словами. Ты не слышал? Он живет при Ратуше, в твоем крыле.

– Нет, месстре, я спал.

– Неважно. Давай, начинай!

– Что я должен делать?

– Не прикидывайся идиотом! Передай ему свою печать!

– Как? Я не знаю!

– Вот дхарх! – Сэфриоль в раздражении сплюнул на пол. – Положи руки ему на голову, смотри в глаза и представь, что с твоих рук на него переходит некая черная субстанция. Для пущего эффекта, можешь вслух читать какую-нибудь бессмыслицу, которую вы, хуманги, называете стихами!

– Да, месстре, сейчас – алхимик сделал, как ему было сказано, сосредоточился, и начал тихо декламировать первое, что пришло ему в голову – "Божественную комедию".

– Nel mezzo del cammin di nostra vita

Mi ritrovai per una selva oscura

Che la diritta via era smarita…

"Земную жизнь, пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу,

Утратив правый путь во тьме долины…"

Примерно через пять минут декламации, пьяный водовоз дернул головой, и испустил дух. Борнуа озадаченно посмотрел на Сэфриоля. Тот стоял в оцепенении, едва не в трансе. Наконец, встряхнулся, и, перевел взгляд с трупа подопытного на алхимика.

– Что это было? – хрипло спросил эли.

– Не знаю, месстре! Я читал Алигьери, а потом он раз – и умер!

– Кто? Алигьери?

– Да нет, наш пьяница!

– Он умер?

– Да, месстре!

– Дхарх! Наверное на нем было две печати, одна под другой! – эли подошел к трупу, пошевелил бывшего водоноса носком сапога. – Боркуол! Выкиньте эту падаль! Давай сюда следующего! Скажи, хуманг, это стихи из твоего мира?

– Да, месстре. Их автор – Данте Алигьери.

– Это лучшее сочинение, которое я когда-то слышал из уст людей! Ты знаешь его полностью?

– Почти.

– Потом перепишешь для меня.

– Как прикажете, месстре Сэфриоль. А от чего умер этот несчастный?

– Он – не ярги, на нем было две печати, двух его предыдущих алликов. А когда ты начал накладывать третью, его душа не выдержала, и покинула тело. Так всегда бывает, больше двух печатей накладывать нельзя, рвется нить… О, вот и следующий! Давай, пробуй то же самое на этом!

Следующим оказался незнакомый Борнуа тщедушный малый, так же закованный в цепи.

– Как твое имя? Сколько на тебе печатей? – на всякий случай спросил алхимик.

– Виттрим, месстре. Ни одной, месстре, я – ярги.

– Хорошо, Виттрим. Смотри на меня, и слушай, – Ирменг повторил процедуру. Уже через пару-тройку минут, подопытный закатил глаза, шумно задышал и потерял сознание.

– Ладно, хоть живой! – проворчал эли. – Твоя печать сильна, аллик! Окати его водой – он показал на ведро, стоявшее в углу комнаты и достал из мешка на шее ауроферт.

Алхимик послушно исполнил приказание, Виттрим зафыркал, отплевываясь, и пришел в себя, недоуменно переводя взгляд с эли на Борнуа.

– Смотри сюда, червь, – Сэфриоль поднес инклюз к лицу пленника.

Через минуту тот налился чернотой, не такой глубокой, как у Ирменга, но тем не менее.

– Теперь он – твой силс, – произнес эли, обращаясь к алхимику. – Поздравляю, у тебя получилось!

– Благодарю, месстре! Что значит силс?

– Твой слуга третьего ранга. Первый – ферк, затем – вуст, силс, чикри и питик. У питика печать самая бледная. Виттрим! – эли повернулся к сидящему на полу узнику. – Ты больше не ярги, теперь ты – силс черного аллика Борнуа. Тебе понятно?

– Да, месстре эли! – он, как был на коленях, поклонился Сэфриолю, а затем – алхимику.

– Благодарю, мой аллик, за то, что вы приняли меня в семью!

– Встань, Виттрим! – Сэфриоль благосклонно кивнул хумангу – Тебя сейчас освободят, но ты будешь ожидать приказов своего господина в одной из комнат. Ирменг! Прикажи ему то же самое!

Борнуа произнес формулу.

– Боркуол! – вновь крикнул эли – Забирай! У нас один готов, сними с него цепи, устрой в зале для посетителей, на первом этаже. Караул не нужен. И веди следующего!

* * *

Кло-Роску и дес Хизе в ожидании мастера, время зря не теряли. Рыцарь подробно изучил карту, полученную от Далга, заодно изучил местный алфавит и научился на нем читать, правда, не без помощи слепого гронга, который мог чувствовать буквы пальцами. Попробовал выработать свой план, посвятив в него спутника. Маленький Кло-Роску был в восторге от этой идеи – помочь необычному аллику создать свой клан. И поделился с дес Хизе важной информацией.

– У меня очень острый слух, месстре. И иногда, сам того не желая, я узнаю тайны, для меня не предназначенные. Так вот, весной, в месяц Кабана, мой отец принимал дома одного гронга из клана Наг-Орнот. Тот рассказал ему, что хуманги, не пожелавшие принять власть эли, приходят в старую крепость фри Глау, что расположена в долине, между трех пиков Хмарлака. Когда-то ее возвел ярги, возжелавший построить новый город, но у него ничего не вышло, он погиб, так и не окончив свой труд. В крепости осталась его семья, небольшой гарнизон и маленькая деревенька, кормившая округу. И теперь фри Глау – единственный оплот сопротивления хумангов, которые бегут в него со всего Илмора, и, даже Б^женга. Представляешь, сколько там сейчас ярги?

– Да уж! Стоит мне только появиться, как меня вздернут на веревке!

– Почему? Ведь ты им ничего не сделал?

– Видишь ли, те, кто стоит вне закона, очень дорожат своей свободой. С какой стати, им становиться моими сподвижниками и подданными?

– Ты не понимаешь, шем! Каждый из них, втайне, в глубине своей души, очень хочет быть не в разрозненном обществе, а в конгломерате, где один чем-то связан с другими! И эту связь им дает Алл. Конечно, если ярги смогут принять твою печать, – погрустнев, произнес он.

– Надо пробовать, – констатировал дес Хизе. – Ты как считаешь, где нам их ловить?

– Разбойников – возле тракта. Но это очень опасно, меньше, чем десятком, они не нападают. Можно попробовать устроить засаду возле северного перевала Шитлока, правда, добираться в те края почти сто лиг. Там идет короткий горный путь из Дюнгора в Боргирт – столицу Алликдейса и дальше – на север, в Хъерндейен. Беженцев из Илмора там вполне можно повстречать. Торговцев ярги теперь нет, так что рассчитывать на караван из тех мест не приходится. Я бы пошел к перевалу.

– А случайные, где ни будь в деревнях, или на хуторе?

– Может и есть, но я о них не слышал.

– Значит, к перевалу… По предгорьям?

– Да. Через западные ближе, но дорога труднее, говорят, что с лошадьми там не пройти. По восточным – дальше. Но тропа гораздо лучше.

– Подожди, Ро! А патруль ловит ярги? Может, кто-то сидит в тюрьме, ожидая казни?

Гронг отрицательно покачал головой.

– Нет, с бандитами расправляются на месте. Установление личности, короткое следствие – и казнь. С ними не церемонятся. И нападают они не меньше, чем за пятьдесят лиг от города, в местах, где нет дорожной стражи. К тому – же, если у тебя все получиться, то с северного перевала до фри Глау будет гораздо ближе, лиг двести. А ловить разбойников – это на юг, в другую сторону.

– Ясно. Сколько времени займет дорога в те края?

– Три дня, если не торопиться. Но нам потребуется проводник, я, как ты понимаешь, на эту роль не гожусь.

– Да, еще одна проблема. Ладно, будем ждать мастера, посоветуемся с ним.

К возвращению ювелира, они успели два раза поругаться и три – помириться, споря о том, какой путь выбрать. Рыцарь был склонен попробовать удачу на тракте, а домг – твердил, что нужно идти к перевалу. За это время рыцарь познакомился с большей частью музыкального репертуара Кло-Роску, а так же, как он владеет своим оружием – короткой гизармой, которая выглядела в руках малыша как двуручная секира.

Во время тренировочного боя, молодой гронг показал такое мастерство, что комиссар, если бы точно не знал, что тот незрячий – решил бы, что домг претворяется. Он не только с успехом защищался, но даже провел пару серьезных атак, вынуждая дес Хизе уйти в глухую оборону. И если бы не опыт рыцаря, который спас положение, то ему пришлось туго.

Он спросил у гронга, почему тот не носит доспех?

– Меня не считают защитником клана. Я всего лишь калека, обуза, каким являюсь от рождения. То, что я умею – лишь незначительная часть искусства битвы, которым владеют шемы моего Алла.

– Тогда они – великие воины! – с уважением отметил рыцарь. – Идти в битву, плечом к плечу, рядом с таким мастером – это большая честь!

– Жаль, что ты, как и я, не видел боевой хирд Тартура! Говорят, туда берут только самых лучших из лучших! Вот там – действительно – великие шемы!

Мастер и Крарнил подъехали к урочищу во время обеда. После радостной встречи, где Далг не обошел стороной и калеку – гронга, они подсели к погасшему костру и стали держать совет. Молодого сына ювелира отправили разгружать припасы, с последующим несением караула на склоне оврага.

– Я не знаю, что делать, шем, – честно ответил старик. – Сейчас – начало месяца Лисы, через декаду начнется Время Туманов, которое продержится почти до середины месяца Косули. В это время на северный перевал не пойдет ни один проводник!

– Что за Время Туманов? – недоуменно спросил рыцарь.

– Два раза в год – в начале осени, перед сезоном дождей, и в конце весны – на долины Йорга ложится густой туман, спускающийся с Зрубриклау, – начал объяснять мастер. – Он настолько густой, что идти сквозь него можно только пару часов после полудня. Конечно, по тракту ехать можно, там дорога только в одну сторону, главное, не развернуть повозку! А соваться в лес, или горы – верная гибель. Потеряешь тропу, и будешь три декады искать дорогу в десятке ярдов от своего носа!

– И туман очень сильно искажает звук, так что от меня толку будет мало, – добавил Кло-Роску. – Прости, Дальент, я совсем забыл об этом.

– Какой – то тупик! – возмутился рыцарь. – Идти на север – нельзя, хотя запас времени еще есть. Идти на юг – бессмысленно, если потом, все равно – возвращаться на север! На востоке – нет ярги! На западе – эли! Мастер, куда?

Все надолго замолчали.

– Я бы все-таки пошел на север, – осторожно начал Ро. Мы можем успеть выйти с перевала на тракт Дюнгора.

– Ага! И там застрянете в тумане и без проводника.

– Хорошо, мастер, – наконец определился дес Хизе. – Запас еды и питья у нас есть. Времени – тоже. Мы пойдем на юг. И если до Туманов не успеем повидать ярги, то осядем в деревне подле Сигри-Рун. Переждем там. По возможности, отправим тебе весточку. Я согласен, соваться в горы, не зная троп – это безумие, отсиживаться в Роране, ожидая визита Кле-Мирсу – бесперспективно. Чем дальше от него – тем лучше. Кстати, за вами не следили?

– Нет, – уверенно ответил мастер, – Слежки не было, я шел внимательно и осторожно!

– Это можно будет проверить. Пришло время, Мастер! Я благодарен тебе за все, что ты для меня сделал. Настала пора расставания! Не поминай меня плохим словом, когда-нибудь встретимся! – Дес Хизе подошел к старику, на глазах которого навернулись слезы. Мастер обнял его, гладя по голове.

– Будь осторожен, сынок… спаситель… Пусть твой путь хранит наш Халлаг и твой Христос! Помни, у тебя есть дом, мы будем ждать твоего возвращения!

От этих простых слов, к горлу безжалостного инквизитора подступил комок. Так с ним, прощаясь, говорил отец, отправляя в Орден, когда Дальенту было всего десять лет. И уже тридцать лет прошло с тех пор, как похоронили отца, на могиле которого он ни разу не был. И теперь уже не будет…

– Я постараюсь вернуться, мастер! Ждите! – дес Хизе отвернулся, стараясь не показывать внезапно нахлынувшую волну сентиментальности.

– Крарнил! – юноша бегом спустился вниз. Рыцарь, обеими руками, взял его за плечи.

– Ты достойный сын своего отца! Береги его! – прижал на секунду молодого человека к своей груди, потом отодвинул. – Вам пора, езжайте в город.

Мастер и его сын, поднялись на вершину оврага, повернулись и помахали рыцарю рукой. Тот ответил, им на прощанье. Через секунду друзья комиссара исчезли за склоном.

Обождав около пяти минут, рыцарь поднялся следом. Прячась за стволами деревьев, он шел в отдалении от всадников, неторопливо идущих рысью, когда его внимание привлек силуэт, мелькнувший невдалеке. Дес Хизе осторожно вынул метательный нож, и проследовал за соглядатаем. Когда их разделяло около десятка ярдов, комиссар смог разглядеть, что это – человек, не гронг. Алькантарец с силой бросил нож в затылок шпиона. Брать его для допроса было ни к чему, и так все ясно. Тот споткнулся, рухнул, на опавшие листья, не издав ни звука. Ничего не подозревающие Далг и Крарнил спокойно ехали своей дорогой. Рыцарь понаблюдал некоторое время, убедился, что филер был один, и вернулся к трупу. Вытащил нож, попытался вспомнить, не встречал ли раньше эту неприметную личность, и, решив для себя, что – нет, вернулся в овраг.

– Нам пора, Кло-Роску, собирайся.

* * *

Дорога за пределы владений аллика Рорана заняла около восьми часов, поскольку урочище было в двадцати лигах от города. Стараясь не привлекать к себе любопытство жителей поселка и трактирных завсегдатаев, рыцарь и гронг миновали последнюю деревню и остановились на ночлег под открытым небом, в маленьком лесу, от которого до людей было почти пять лиг. Хоть две последние ночи были прохладными, костер решили не разводить, поужинали холодным мясом, дес Хизе натянул свою «побудку», и они улеглись спать.

Рыцарю показалось, что он едва задремал, когда его разбудило осторожное прикосновение гронга.

– Я чувствую приближение нескольких хумангов, – на грани слышимости произнес Кло-Роску. – Трое. Идут с той стороны, – он указал на юг.

– Далеко? – стараясь говорить как можно тише даже шепотом, спросил рыцарь.

– Осталось ярдов двести. Вооружены только мечами, я слышу, как бьются ножны о бедра. Один – очень грузный здоровяк, фунтов триста, не меньше! Похоже… да, у него двуручная секира! Двое других поменьше. Направляются к нам!

– Хорошо, малыш! Я справлюсь, постарайся мне не мешать! – рыцарь встал со своего ложа, развернул тюк с оружием, который теперь всегда держал под рукой, достал и взвел арбалет, вложил болт и стал ждать противника.

– Шем! – внезапно позвал его Кло-Роску. – Один из них – эли! Его походку ни с чем не спутаешь!

– Понял, – тихо ответил комиссар. – Он слева или справа?

– Он за толстяком!

– Ладно, справлюсь! – удивленный дес Хизе прикидывал план атаки. Или контратаки, он еще не решил.

Но время на раздумья ему не дали. Чуть справа, жалобно звякнули колокольчики, расставаясь со своей подвеской – бечевой.

Дальент, не мешкая, нажал на спуск, ориентируясь по звуку. В ответ раздалась отборная ругань, похоже кого-то зацепило! Краем глаза рыцарь заметил, что его спутник схватил гизарму и отошел в сторону, давая дес Хизе место для маневра. Тем не менее, внезапной атаки не последовало. Противник затаился, ожидая, когда рыцарь себя выдаст. В такие игры Дальент играл не в первый раз, мавры на Пиренеях считали, что ночное нападение не противоречит их кодексу чести, и с успехом применяли подобный метод против Ордена.

Отложил арбалет в сторону, вытащил из ножен оба клинка, похвалил сам себя, что не снял перед сном кольчугу, и принялся ждать. Терпения у него хватило бы на пятерых.

Точно, вскоре раздался топот, и на поляну выскочил тот самый здоровяк, о котором предупреждал гронг. Огромная, под два метра, фигура, не скрываясь, бросилась к коням, но внезапно ноги нападавшего подкосились, и тот, булькая кровью из пробитого горла, грохнулся о землю.

Домг остался без оружия, гизарма крепко засела в шее покойника. Значит, для дес Хизе остались двое!

Дальент, по-прежнему не показывал себя, даже малейшим движением. Через десять минут, его терпение было вознаграждено: две расплывчатых фигуры, сливаясь со стволами деревьев, возникли на опушке поляны.

– Эй, шем! – внезапно окликнула одна из них. – Подожди, не… – все-таки дес Хизе еще не совсем привык к левому мечу. Вместо того, чтобы пронзить грудь парламентера, брошенный клинок добавил пол-оборота и, судя по звуку, попал навершием черена точно в лоб. Теперь, оставшись один на один, он бросился на последнего незваного гостя.

Провел первый удар, понял, что промахнулся, вытащил боевой нож и закрутил меч, ожидая ответную атаку. Она не замедлила себя ждать. Низкий рубящий удар по коленям, был выполнен с такой силой, что рыцарь едва не растерялся. Отбив его на излете "веера", перевел палаш в положение для атаки сверху, используя отдачу, и – клинок вновь провалился в никуда. Рыцарь отпрыгнул назад, начиная закручивать "вихрь Смерти". Темная фигура двинулась на встречу. Удар – блок, еще удар – мимо, блок, нижний секущий, возвратно – боковой – противник бился умело, предвосхищая все атаки дес Хизе. Внезапно комиссар почувствовал, как клинок ткнулся во что-то мягкое, он отскочил назад, фигура еще немного постояла и рухнула на листву.

– Готов, – решил комиссар, – Ро, если он еще жив, посмотри на его печать!

Кло-Роску подошел к поверженному, уверенно положил ладони на голову…

– Плохо дело, Дальент. Он был ярги! Его душа покидает тело!

– Сходи к вьюкам, в третьем, от оружейного, лежит веревка. Принеси, свяжем эли.

Домг вернулся быстро, вдвоем они принялись скручивать невозмутимо ожидающего своей участи пленника, оглушенного набалдашником меча.

К удивлению дес Хизе, в ночном сумраке он разглядел только необычно огромные глаза. А вот ушей, которые он при первой встрече принял за рога – не было.

– Куда он дел свои уши? – спросил рыцарь у Ро.

Тот провел руками по лицу, поднял вверх кисти, на которых было три пальца…

– Уши у него отрублены. Как и псевдоподии. Это преступник, которого изгнали из клана, отверженный, гельбс!

– Ладно, подождем, пока он очнется. Ты больше ничего не слышишь?

– Нет. Но где-то должны быть их лошади.

– Постереги пока, – рыцарь передал гронгу свой нож. – Я попробую развести огонь.

Сушняка в потемках комиссар не нашел, но соорудил факел, и поляна осветилась неярким светом. Вытащил гизарму из гиганта и подошел к пленнику. Тот еще не очухался, рыцарь осмотрел второй труп – ранение было в живот, и, очевидно, перерезало главный брюшной сосуд.

– Послушай, Ро… – начал дес Хизе. – А никогда не было такого, что человеческую печать переносили на эли или гронга?

– Нет, о таком я не слышал. Считается, что это невозможно.

– А у нашего подопечного есть печать?

– Да, светло-изумрудная, правда, очень слабая, как у питика. В своей семье он наверняка был домгом.

– Подвинься немного, есть у меня одна мысль… – рыцарь присел на колени, положил руки на изувеченную голову эли, на лбу которого проявлялась здоровенная шишка, закрыл глаза, и начал вслух мессу "Gloria in excelsis Deo" (Слава в вышних Богу).

Закончив первую часть, через пять – семь минут, он попросил Кло-Роску:

– Посмотри теперь!

Тот провел рукой по голове эли.

– Нет, ничего не изменилось. Печать прежняя.

– Да, если бы это было так просто… – разочарованно вздохнул дес Хизе.

– А по-моему, на того, кто без сознания, наложить печать просто невозможно.

– Хорошо, подождем. Тем более, он, кажется, зашевелился.

И точно, эли – изгнанник начал приходить в себя, ошалело переводя затуманенный взгляд с одного на другого.

– Привет тебе, изгой! – добродушно поздоровался с несостоявшимся переговорщиком рыцарь. – Лежи спокойно, ты связан хорошо, не вырвешься. Ну, что, Кло-Роску, попробуем еще раз?

Рыцарь взял дергающегося эли за виски, и глядя прямо в его глаза, вновь начал "Gloria in…". Гельбс извивался, пытался что-то сказать, но предусмотрительно вставленный кляп, не давал ему ни одного шанса обругать своего мучителя. Через несколько минут эли обмяк и вновь потерял сознание.

– Ро, пощупай, как он теперь?

– Вроде по прежнему… хотя нет, подожди, я не пойму… что происходит… – Дальент! – внезапно воскликнул гронг – у него смешались две печати!

– Это как?

– Они мерцают, переливаются! Желтая гораздо ярче зеленой, как у хуманга – вуста! Над ним сверкает то одна печать, то другая, меняя свой цвет, как ящерица – хамелеон! У тебя получилось, Дальент! А о таком чуде я и предположить не мог! Теперь этот гельбс – одновременно питик своего клана и твой вуст! То есть, твои приказы для него приоритетны! Ты понимаешь, что это значит, шем?

– Пока еще нет. О, он опять зашевелился, – рыцарь вытащил кляп и с любопытством уставился на своего первого обращенного.

Тот вновь переводил взгляд с одного на другого. Наконец, через пару минут заговорил.

– Дхарг! Ты – шем дес Хизе, а ты – его спутник, гронг из клана Кло-Царрца. Мы вас преследовали и должны были этой ночью убить… – внезапно разоткровенничался эли. – Что произошло?

– Вам не сказали, что гронг – слепой. И по этому вместо глаз использует уши. Он обнаружил, что вы подходите к нашей стоянке, шансов застать нас врасплох у вас не было. Твои дружки убиты, а ты в плену.

– Да, я пробовал тебя окликнуть, а потом – беспамятство…

– Тебе повезло, что я бросал свой клинок почти лежа. Иначе, ты бы сейчас разговаривал не со мной, а со своими приятелями.

– А потом ты держал меня за голову и говорил странные слова… Что ты сделал, шем? Почему я не чувствую к тебе ненависти и не хочу немедленно прикончить? Ты заколдовал меня? – эли был на взводе.

– Успокойся! Просто на тебе моя печать. Ты мой вуст, эли.

– Дхарг! Дхарг! Как? Как это могло произойти? – в раздражении чуть не заорал гельбс.

– Не знаю. Но это факт. Кло-Роску видит…

– Слепой видит! Не смеши меня! – эли нервничал по-прежнему.

– Он видит руками. На тебе осталась печать твоего клана, но она слилась с моей.

– Ты клирик, шем?

– Нет, я аллик. Янтарный аллик, если тебе угодно.

– Это невозможно… – пленник впал в ступор.

– Домг, ты как думаешь, его можно развязать?

– Теперь – да. Он не сможет причинить тебе зла и выполнит любой твой приказ. Будь печать слабее – я бы сомневался, а так – мы в безопасности.

Дальент освободил пленного от пут.

– Как твое имя, эли? – повелительно спросил безучастного узника рыцарь.

– Айминдель. Из Алла Синей Долины. – Первый принятый в Алл, говорил равнодушно.

– Давно ты стал отверженным?

– Почти двадцать лет.

– За что тебя осудили?

– Тебя это не касается, аллик…

– Отвечай!

– За запретную любовь!

– Это как? – не понял рыцарь.

– Думаешь, если мы, домги, не можем иметь детей, то наши сердца – выжженная пустыня? Все не так, шем! Я полюбил… В моей семье это сочли предательством и изгнали, оставив на память позорные знаки – Айминдель провел рукой по отрубленным ушам.

– Кло-Роску, он не врет?

– Нет. Печать не даст ему солгать перед лицом Повелителя.

– Ладно, об этом – после. Расскажи, кто тебя нанял и почему решили меня убить?

– Сегодня вечером в деревню приехал гронг, из клана Кле-Мирсу. Я, как ты понимаешь, не живу с людьми, наш лагерь отверженных в нескольких лигах от поселка. Здесь, у себя под боком, искать отряд не придет в голову ни одному стражнику. Гронг связался с нами, мы встретились, он сказал, что ты, шем, смертельно оскорбил Кле-Мирсу, а потом – сбежал, боясь мести клана. Их семья не в первый раз обращается к нам за помощью в своих делишках. И дал аванс, сказав, что заплатит остальное, когда увидит ваши головы. Вот и все.

– Так я и думал, – зло сплюнул на землю рыцарь. – Что, Кло-Роску повезло нам? Даже из Рорана не выехали!

– Можно сказать и так. Ответь, Айминдель, ведь ты был вместе с ярги, сколько их осталось в лагере?

– Пятнадцать хумангов.

– Дальент, вот теперь, считай, тебе повезло. У меня есть идея! Айминдель, до лагеря далеко?

– Около пяти лиг. Ночью идти часа два, не меньше.

– Кто у них старший?

– Скайт из Верла. От казни его спасла осада города, он отъявленный негодяй, подонок и беспринципный убийца.

– А почему за нами послали только вас троих?

– Скайт решил, что этого достаточно. Подкрасться в темноте и перерезать горло, чего проще! Для этого всей банды не надо. Кто же знал, что гронг так чутко спит?

– Да, здесь вы прокололись. Дальент, я предлагаю вот что…