Текст книги "Звёздный капитан (СИ)"

Автор книги: Вадим Смольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

– Почему? ― искренне не понимая, спросил я.

– Они сначала отправляют вас, простите, капитан, за прямоту ― не самого именитого офицера, с не самым крупным кораблём, а затем присылают сюда талантливого военного и насколько мне известно две роты пехоты. Вильнёв что-то знает, и если он даже вам об этом не сообщает…

Роман сделал выразительный жест, показывая, что выводы он оставляет за мной. Мне же никаких заключений делать не хотелось. До сих пор лорд-адмирал так или иначе благоволил моей персоне и ожидать с его стороны какой-то западни было странно. .

***

Не успела дверь в каюту бизнесмена закрыться, как с мостика сообщили:

– Капитан! Тут что-то странное, какое-то сообщение… ― голос Евгения дрожал, будто он сам не верил своим глазам.

– Поконкретнее, ― раздражённо ответил я, .

Вместо него ответил ИИ:

– Сообщение засекречено шифром вековой давности и, судя по источнику, отправлено с «Галилея».

Я замер, а затем, не в силах поверить, переспросил:

– Ещё раз, откуда?

– КЗС «Галилей», флагманский корабль Николая Ронского, считается пропавшим без вести вместе со всем экипажем сорок лет назад, ― протараторил искусственный интеллект.

Пулей я помчался на мостик, чтобы своими глазами увидеть происходящее.Второй раз за время моей службы на Своенравном мы сталкивались с чем-то, связанным с экспедицией Ронского. Это не могло быть простой случайностью.

– Что… ― тяжело дыша после пробежки, спросил я, ― что в сообщении?

– Вы, капитан, ― ответил ИИ, ― запись, которую транслировали на орбите газового гиганта во время отправки зонда несколько месяцев назад.

Без спроса он воспроизвёл сообщение. Раздался мой голос, слегка искажённый помехами:

– …говорит капитан Генри Чейдвик… Человеческого Содружества, наш корабль не представляет угрозы… здесь исключительно с исследовательскими целями.

Неожиданно свет погас, погрузив мостик в полную темноту. Я ожидал, что это какой-то временный сбой, однако ни через десять, ни даже шестьдесят секунд энергоснабжение не появилось.

Послышался стук в дверь и голоса с той стороны:

– Вы в порядке?

– Это Чейдвик, у нас нет света, системы не работают, – ответил я.

– Корабль обесточен, – доложили из-за двери, – что делать?

– Найдите Фаррела или Фоэлтона и отправляйтесь в реакторную, возможно, проблема там. Попутно отправьте к нам кого-нибудь с ломиком – вскрыть двери.

– Так точно!

Послышался топот ног, я же тем временем наощупь принялся искать аварийный ящик. Такие имелись в каждом помещении, и мостик не был исключением. В них находился минимальный набор необходимых при авариях устройств: огнетушитель, фонари, дыхательные маски и тому подобное.

– Кто-нибудь помнит карту служебных туннелей, ведущих с мостика? – спросил я у собравшихся вокруг мичманов, попутно проверяя фонарь.

Это был провокационный вопрос: по уставу помнить должны были все. Однако учили это далеко не все и не всегда. Что бы не случилось с кораблём, неважно, насколько серьёзной была авария, проверить познания экипажа никогда не было лишним.

Ответить мне не успели: в дверь заколотили с такой силой и частотой, что, казалось, её сейчас выбьют.

– Что случилось?

– Капитан! Корабль движется! Мы в гипере!

– Что за… – я прикинул варианты и уточнил у Лютцева, – мы успели перед отключением совершить прыжок?

– Нет, – потрясённо ответил лейтенант.

Творилась какая-то чертовщина, явно выходящая за рамки обычной аварии. С той стороны двери послышался топот, какие-то голоса и мне доложили:

– Капитан, реакторная недоступна – двери заблокированы, лейтенант Фоэлтон с командой сейчас пытаются вскрыть их. Лейтенант Фаррел просит подождать – сообщает, что будет здесь через пару минут.

– Передайте ему, что пусть направляется сразу к ядру ИИ, – ответил я. – Если не будет доступа – пускай начинает вскрывать двери. Сюда направьте кого-нибудь другого.

– Так точно!

Мне оставалось только поискать фонариком неприметный лючок на полу. Открыть его удалось совсем не сразу – нужно было записать на будущее почаще проверять их состояние.

– Оставайтесь здесь и дожидайтесь, пока так или иначе не откроются двери, – приказал я, а сам полез в техническую шахту.

Там было душно, пыльно и очень тесно. Не сказать, что я был крупным человеком, скорее, неровным в области талии, и тем не менее даже лишний раз пошевелиться в туннеле стоило немалых усилий. Отсутствие света ничуть не помогало, вдобавок ориентироваться приходилось исключительно по памяти. Прямо говоря: я заплутал. Один поворот, второй, третий и стало понятно, что маршрут, который был у меня в голове, ничуть не похож на тот, которым приходилось перемещаться. Прошло минут десять ползаний, прежде чем наконец удалось найти какой-то выход.

– Приветствую капитан! – раздался у меня над ухом голос.

Кряхтя и разминая затёкшие конечности, я поднялся и, посветив фонариком, осмотрелся. Мои блуждания не зря так затянулись: судя по всему, дополз я аж до медотсека.

Доктора Рубера не было, вместо него дежурил какой-то матрос, который, похоже, был очень удивлён моему появлению. Впрочем, он меня заинтересовал мало: куда большее внимание привлекли лежащие на полу медицинские дроны. Вот кто-кто, а эти точно не должны были выйти из строя.

– Почему дроны отключены?

– Не могу знать! Мичман Рубер отправился искать вас из-за этого.

– А с пациентами что?

На койках оставалась уйма раненых, состояние некоторых из них требовало поддержания непрерывной работы медицинских приборов.

– Пока в порядке, большая часть аппаратов работает в автономном режиме.

– Сколько ещё они продержатся?

– Двенадцать часов.

– Ясно, оставайтесь здесь, матрос, и постарайтесь разобраться, что с дронами. Если вернётся мичман Рубер, пускай будет в медотсеке и следит за пациентами.

– Так точно!

Ещё раз оглядев ряды коек и лежащих на них людей, я отправился прочь, благо здесь дверь была открыта. Нужно было идти либо в реакторную, либо к ядру ИИ. Последний вариант казался куда логичнее – мне так и виделось всё происходящее некой опасной инициативой искусственного интеллекта или даже бунтом.

Коридоры для меня были знакомы куда лучше технических туннелей, и здесь я при большом желании мог перемещаться даже без света – ноги прекрасно знали каждый маршрут на корабле, и освещение было необязательно. Соответственно, и до помещений, где располагалось физическое воплощение ИИ, удалось добраться буквально за пару минут.

Тут было тесно: десяток матросов под руководством Фаррела безуспешно пытались вскрыть дверь. Проблема заключалась в том, что помимо стандартных перегородок, довольно просто открывающихся, на Своенравном было и некоторое количество помещений, двери которых были защищены по максимуму: мостик, цитадель, реакторная и ядро ИИ. Вскрыть такую было задачей весьма сложной, а иных способов попасть внутрь не было: технические люки открывались только изнутри.

– Как успехи? – поинтересовался я, заодно обозначая таким образом своё появление.

– Не идёт! – доложил лейтенант. – Тут нужно резать…

Мера, что ни говоря, крайняя, но, понаблюдав за попытками открыть двери чем было, я, кивнув, распорядился тащить сюда лазерный резак. Мне не очень хотелось просто так стоять, дожидаясь инструмента, поэтому пока было время, решено было сходить к Фоэлтону, который в это же время пытался открыть реакторную. Тут дела обстояли ровно так же: двери напору команды отказывались поддаваться.

– Уверен, реактор работает, – доложил Ник, – но почему мы без света, не понимаю. Даже аварийки нет – это очень странно.

– Возможно это проделки нашего ИИ? – предположил я.

– Ну не знаю… – Николас засомневался, – странный способ нас убить. Мы же куда-то летим.

– Возможно, цель – не убить, а переместить против воли. В любом случае, продолжайте попытки, сейчас мы резаком вскроем ядро и там ясно будет.

– Так точно, кэп.

Не зная, что дальше делать, я вернулся к ядру ИИ. Очень вовремя: как раз заканчивали вскрывать дверь. Внутри стоял полумрак, освещённый разве что мигающими приборами. Это означало, что ИИ в том или ином виде продолжает работать. Ждало нас и ещё одно открытие: внутри оказался робот-колобок из числа произведённых на Сарагосе. Только завидев меня, он сразу же поднял руки вверх и заявил:

– Капитан, прежде чем ругаться, позвольте объясниться. Мои системы были взломаны и в данный момент не функционируют.

Я остановился, спешно оценивая происходящее. Судя по всему, с ИИ мне предстоял долгий разговор на тему допустимости вольного трактования некоторых моих приказов.

Покидая Аркадию, мы действительно подобрали нескольких роботов, сброшенных ещё во время космического этапа сражения из трюма третьего транспорта. Сам не знаю, зачем: скорее из расчёта, что в хозяйстве всё пригодится. По-видимому, корабельный ИИ решил забрать одного себе. В целом чего-то такого я ожидал давно. Все эти разговоры о душе и прочем ничем иным закончиться просто не могли.

– Тогда почему робот продолжает работать? – спросил я, вспоминая медицинских дронов, которые отключились.

– Эта единица автономна.

– «Эта»?

– Ну, я автономен, – виновато, настолько, насколько позволяли возможности модулятора голоса, сказал робот.

– Ты знаешь, что произошло?

– Нет. Последняя синхронизация выполнялась семь часов назад.

Я зыркнул на матросов, крутившихся рядом, и те без слов всё поняли и быстренько вышли. Из всех вошедших, кроме меня внутри остался лишь Фаррел, безразлично взирающий на робота.

Пришлось объяснять корабельному ИИ, что с ним приключилось. Выслушав меня, он предположил:

– Вполне вероятно, что в сообщении был зашифрован некий вирус, однако мне не представляется возможным взлом корабельных систем с помощью видеосообщения.

– Как нам вернуть корабль в норму?

– Перезагрузить меня, – сообщил робот и указал на терминал, – всё вернётся к последней сохранённой версии.

Вздохнув, я принялся проделывать нужные операции. Робот пытался лезть и подсказывать, куда нажимать, но был отогнан. Наконец, мигнув, появилось нормальное освещение, сразу же раздался голос ИИ.

– Внимание, корабль подвергся взлому, – тут он сделал странную паузу и несколько мгновений спустя продолжил, – капитану и старшим офицерам немедленно прибыть на мостик, остальному экипажу приступить к выполнению штатных обязанностей.

Одновременно с этим ожила внутренняя связь, по которой меня уже вызывал Лютцев:

– Капитан!

– Чейдвик на связи.

– Тут… – голос Евгения дрожал, – тут… «Галилей», флагман Ронского!

***

Всю хронологию событий восстановить удалось практически сразу: уже в тот момент, когда я на мостике прослушивал собственное сообщение, все основные системы корабля оказались под контролем неизвестной программы. В первую очередь та взяла под контроль двигатели и, предварительно отключив экипаж от управления, направила «Своенравного» в одну из соседних систем.

Оная не представляла из себя абсолютно ничего интересного: одинокая затухающая звезда с чахленьким астероидным поясом, который уже никогда не станет планетой, и на этом всё. Тем не менее именно к этому астероидному поясу нас и привели неизвестные.

Среди множества безликих каменистых глыб находился корабль, найти который мечтало и стремилось всё человечество: «Галилей». На нём Николай Ронский возглавил свою экспедицию, и вместе с которым бесследно пропал.

«Своенравный» на фоне «Галилея» выглядел ничтожно. Такие корабли давно уже не строили: они были столь массивными, что их называли передвижными станциями, реже – колоссами. Такие могли быть сердцем очень крупного флота, ведя его за собой и снабжая всем необходимым. Будь у современного Содружества хотя бы один такой – война с моллюсками не заняла бы и года.

Но времена этих гигантов давно прошли, слишком дорогие и сложные, неповоротливые и трудно ремонтируемые – все эти недостатки приговорили данный класс кораблей к постепенному исчезновению. «Галилей» был последним построенным колоссом, и то исключительно в научных целях.

И вот он был перед нами: массивный, тёмный и абсолютно мёртвый, насколько можно было судить по активности внутри. Не было и остального экспедиционного флота. Также оставалось загадкой, что он вообще здесь делал: экспедиция Ронского направлялось в область, лежавшую за «Новым Каиром» ― это было почти в двух месяцах пути отсюда, в районе одноимённого недо-сектора.

ИИ тем временем закончил анализ колосса и начал докладывать:

– Не фиксирую на корабле никакой энергетической активности, однако тепловая сигнатура свидетельствует о том, что корабль недавно подвергался достаточно сильному нагреву. Косвенно это указывает на наличие на борту атмосферы. Связи нет, получить доступ к системам удалённо не представляется возможным.

Лейтенант Фоэлтон, уже раздобывший к тому времени чертежи колосса, развернул их и указал на несколько точек:

– Это внешние шлюзы, активны они или нет ― мы сможем их вскрыть. Запустим внутрь команду…

– Лучше дрона, ― заметил Лютцев.

– … или дрона, ― согласился Николас. ― Для этого мне нужен шаттл и пара часов.

– Приступайте немедленно, вместо дрона используйте новую игрушку ИИ, ― сказал я, решив таким образом избавиться и от этой проблемы.

***

– Мы готовы запускать железяку внутрь! ― сообщил по связи Николас, только что закончивший вскрывать шлюз «Галилея».

– Добро, ― ответил я.

На мостике собрались все, кто смог уместиться ― остальные свободные матросы и мичманы расположились в столовой, куда транслировалось происходящее. Превращать нашу операцию в ток-шоу было не самым приятным решением, но с другой стороны момент, что ни говори, был историческим.

– Активирую автономный модуль, ― начал докладывать ИИ, ― проверяю каналы связи ― каналы связи открыты. Изолирую передачу. Передаю видеосигнал.

Появилось изображение: кусок вскрытого шлюза с раскалёнными неровными краями.

– Вижу хорошо, помех нет, можешь приступать, ― подтверждая приём сигнала, ответил я.

Робот медленно поплыл в сторону шлюза. Внутри не было никакого освещения, поэтому ИИ сразу же включил фонарь. Удивительно, но внутренности колосса сохранились более чем хорошо для корабля, проведшего столько времени неизвестно где. Ни следов сильной коррозии, ни каких-либо повреждений. Надо заметить, также отсутствовали и следы борьбы.

– Осмотри терминал дверей, ― посоветовал ему Фоэлтон.

ИИ так и сделал, изучив сначала тот, что контролировал работу внешней двери шлюза, а затем тот, что отвечал за внутренние. Ни первый ни второй не работали, тем не менее никаких видимых повреждений на них не было.

– Если мы не хотим резать и внутренние двери, то нужно попытаться закрыть внешние, ― заметил Николас.

– Мы же отрезали кусок?

– Там есть запасные на случай аварии. Я опасался, что они закроются автоматически, как только нарушится внутреннее давление, но, видимо, шлюз был разгерметизирован.

– Странно, ― заметил я, ― хорошо, попробуй закрыть внешние двери.

На этот случай при роботе имелся портативный источник питания. Для чего-то крупного его бы не хватило, но оживить на пару минут терминал и включить автоматику – вполне. Спустя пару минут подключения проводов, терминал загорелся приятным зелёным светом. Появился древний интерфейс шлюза, к сожалению, кроме этого ничего не было ― терминал работал в автономном режиме.

Последовала заминка, в ходе которой выключался один терминал, подключался другой и открывались внутренние двери. Стоило им открыться, как нам по ушам ударил неприятный хлопок, а динамики начали передавать громкий шум.

Некоторые члены экипажа дёрнулись, думая, что это какое-то нападение.

– Спокойно! Это перепад давления, значит, внутри была атмосфера, ― успокоил их я. ― Продолжаем.

Робот, теперь стоявший на своих двоих, сначала оглядел коридоры. Здесь уже была ржавчина, хоть и не настолько много, как могло бы быть, но кроме этого ничего ― ни следов боёв, ни человеческих останков. Чистенькие, чуть-чуть ржавые коридоры. А вот дальше начались странности: робот попытался направиться в сторону рубки, но стоило ему сделать несколько шагов, как он упёрся в сплошную невидимую стену.

– Какое-то препятствие, не фиксирую перед собой ничего, что бы могло мне помешать, ― доложил ИИ.

– Попробуй пройти в другую сторону, ― подсказал я.

Но и там примерно на том же расстоянии от двери оказалась невидимая стена. Робот принялся размахивать руками, словно бился с роем насекомых.

– Что происходит?

– Пытаюсь проверить, проходит ли сквозь преграду воздух, ― ответил ИИ. ― Проходит.

– На «Галилей» не ставили никаких энергетических барьеров, ― заметил Фоэлтон.

– Будь это они, мы бы легко их обнаружили, ― ответил я.

Следующие несколько минут прошли в бесплодных попытках понять, что за препятствие мешает пройти дальше. Ни один из доступных роботу датчиков не показывал ничего, что могло бы преградить путь.

– Капитан, разрешите подняться на борт «Галилея»! ― не выдержал Николас.

Я задумчиво почесал щёку, размышляя над этим. С одной стороны, рисковать экипажем не хотелось, с другой же робот не обнаружил в том закутке, что был доступен ничего враждебного и опасного.

– Только осторожно.

– Куда ж без этого! ― задорно ответил Ник и принялся собираться.

Робот тем временем вернулся в шлюз, закрыл внутренние двери и снова принялся оживлять терминал, контролировавший внешние. Это позволило до минимума сократить то время, которое потребовалось Нику на его пути.

Оказавшись внутри шлюза, он, в первую очередь, ещё раз изучил терминал, наверное, за всю свою службу не привлекавший столько внимания, и, убедившись, что за исключением даты ничего странного в нём нет, двинулся к внутренним дверям.

Вновь последовал неприятный хлопок и свист, вызванный перепадом давления. Николас покинул шлюз, но не успел ступить и шага, как принялся пятиться.

– Что происходит? ― обеспокоено спросил я.

– Вы их… не видите, так? ― часто дыша уточнил Ник.

– Описывай, что видишь.

– Здесь странные… силуэты, словно из ртути. Постоянно двигаются. Полностью закрывают коридоры…

Неожиданно связь оборвалась, оставив в эфире только белый шум и мигающие датчики, сигнализирующие о том, что соединение разорвано.

========== Синергия ==========

06.05.2211 г. КЧС «Своенравный» система КД-221167.

Произошедшее вызвало бурю паники на корабле. Даже всегда спокойный Лютцев выглядел встревоженным. Все что-то говорили, кричали, спорили, абсолютно не давая мне сосредоточиться на проблеме.

Подумать было над чем. Если откинуть эмоции, становилось понятно, что кто-то достаточно настойчиво пытается войти с нами в контакт, и, судя по всему, эти неизвестные, которых, скорее всего, видел Ник, попросту не способны на прямое общение с нами.

Вселенная бесконечна, кто знает, каких существ она могла породить? До сих пор человечество встречало лишь виды, имеющие биологическое происхождение, но никто не говорит, что это единственный путь. Мне вспомнилось озеро из жидкого металла, рядом с которым находился наш лагерь, когда мы спасались с гибнущей «Небулы». Оно ведь тоже было в каком-то смысле живым, достаточно активно реагируя на метал.

Я резко качнул головой из стороны в сторону, отгоняя эти мысли – как бы то ни было, сейчас происхождение инопланетян было далеко не главным моментом. Если исходить из предположения, что всё произошедшее – попытка контакта, то следовало как можно скорее этот контакт наладить.

– Тихо! ― рявкнул я, окончательно теряя нить своих мыслей.

Кажется, мне хотелось ещё что-то добавить, но в этот момент двери мостика открылись, пропуская внутрь Ника. Он спокойно зевнул, обвел непонимающим взглядом толпу вокруг и спросил:

– Что-то случилось? – заметив множество вытаращенных на него глаз, Ник несколько неуверенно уточнил. – Народ, э-э-э, всё в порядке?

Первым догадался спросить ИИ:

– Лейтенант, подскажите нам сегодняшнюю дату и время.

Николас посмотрел на нас как на сумасшедших, но планшет извлёк и неуверенно сообщил:

– Должно быть, сбой… точно помню, что было третье…

С ним нужно было что-то делать и очень срочно. Я встал и подошёл к нему практически в плотную, и тихо, так, чтобы окружающие нас не слышали, сказал:

– Ник, сейчас очень важно, чтобы ты оставался в сознании и абсолютно спокойным. Нужно, чтобы ты пошёл к мичману Руберу в медотсек для полного осмотра, заодно как можно подробнее перескажешь свои последние несколько дней.

– Что происходит, Вик? – спросил Николас, растерянный донельзя.

Хоть мне и очень хотелось сказать ему правду, но я понимал, что сейчас это вряд ли сыграло бы нам на руку. Поэтому пришлось выкручиваться. Натянув улыбку, я ответил:

– У двоих матросов, с которыми ты контактировал, обнаружили грипп. Очень важно быстро локализовать заболевание, пока не случилась эпидемия.

Лютцев подыгрывая мне, взял Фоэлтона за локоть и, что-то рассказывая в своём нравоучительном стиле, повел его к медотсек. Когда за ними закрылись двери, ИИ незамедлительно сообщил:

– Мой передвижной модуль на корабле не обнаружен. Связи ни с ним, ни со скафандром лейтенанта Фоэлтона нет. Предположительно мы имеем дело с какой-то временной аномалией.

– Ждём результатов обследования. До этого нельзя сделать какие-то преждевременные выводы, – ответил я не столько искусственному интеллекту, сколько остальным.

***

Николас вёл себя нервно, но не сильнее, чем человек, который оказался в непонятной ситуации. Общее медицинское обследование никаких отклонений от нормы не выявило, также оно подтвердило, что перед нами именно Николас Фоэлтон, а не какой-то двойник. Опрос также подтвердил его личность – за тем малым исключением, что Ник словно вернулся на несколько дней назад. «Галилей» никак себя не проявлял, продолжая оставаться мертвым и загадочным.

Я собрал старших офицеров для быстрого совещания. Вопросов было много, а вот ответов не было вообще. К тому же, все мы были на пределе после взлома кабельных систем.

– Нужно ли докладывать о произошедшем? – спросил Фаррел.

– Прежде чем о чём-то сообщать, нужно понять, что происходит, – ответил я. – До тех пор держим молчание. Не хватало еще, чтобы спецпредставитель, находящийся от нас в неделе пути, вставлял нам палки в колеса.

Остальные согласно кивнули. Даже такой строгий сторонник дисциплины, как Лютцев, прекрасно понимал, что лучше получить нагоняй за самодеятельность, чем бездействовать, получив строгий приказ или ещё хуже – нарушить его.

– Капитан! Лейтенант Фоэлтон исчез из медотсека, но вышел на связь мой робот и лейтенант Фоэлтон, находящийся на «Галилее», – быстро протараторил ИИ. – Соединяю.

– Вик, где вы там? Я вас полтора часа пытаюсь вызвать! – со странным облегчением в голосе сказал Николас, как только появилось соединение.

– С тобой всё в порядке? Чем ты занимался?

– Да. Побродил по кораблю, осмотрелся. Экипаж словно исчез, но не бесследно. Железяка, докладывай.

– В одном из помещений были обнаружены следы сожженной неким изучением органики.

– Настоящая куча пепла, – включился Ник. – Пришельцы, кстати, мне ходить не мешают, но следуют неустанно по пятам. Буквально шаг в шаг. Странные они.

Появилось изображение: Николас стоял в каком-то помещении, по-видимому, лаборатории. Точно так же, как и коридоры, которые мы видели ранее, находилась она практически в идеальном состоянии. Лейтенант продемонстрировал большущую кучу чего-то действительно похожего на пепел, а затем переключил внимание на оживленный им лабораторный компьютер.

– Тут записи какого-то ассистента. Я бегло прочитал, говорится о непонятном большом пуске, который назначен на ближайшие время, но никакой конкретики.

– Скачайте всё, захватите с собой образцы, кхм, пепла и возвращайтесь, – приказал я и отключил со своей стороны звук. – ИИ, есть записи того, как исчез лейтенант?

– Воспроизвожу.

Николас переодевался в медотсеке. Вот он тянется за рубашкой, камера мигает, а в следующий момент за ширмой ни лейтенанта, ни, что особенно интересно, его одежды.

– Что с камерой?

– В момент исчезновения произошла вспышка интенсивного светового излучения. Её подтверждает и мичман Рубер.

Тот Николас, что был на «Галилее», тем временем что-то беззаботно болтал. Кажется, жаловался на то, что постоянно приходится ждать, пока отойдёт пришелец. Надо признать, для той ситуации, в которой оказался, вёл он себя достаточно спокойно и даже флегматично. Была в этом какая-то едва различимая фальшь, словно кто-то воспроизводил его стандартное поведение без оглядки на нестандартную ситуацию.

Выждав пару секунд, для того, чтобы убедиться, что это не просто технические помехи, я сказал:

– ИИ, найди на корабле лейтенанта Фоэлтона и спроси, когда он был в медотсеке и снова туда отправь.

– Он уже там, – ответил искусственный интеллект. – Продолжает переодеваться.

Я посмотрел на экран и задумался. Что-то происходило, что-то лежащее далеко за пределами моего понимания. Неужели это попытка контакта? Но как на неё ответить и при чём здесь эти скачки во времени?

Раздумывая над этим, я вышел в коридор, оставив Фоэлтона и Лютцева и дальше обсуждать что-то незначительное, и отправился в район медотсека. Попутно у меня появилась одна интересная идея: три дня назад Ник никуда не исчезал – это я помнил точно, но откуда он тогда взялся? Что если те, с кем мы контактировали, могли создать куда более точную копию, чем можно распознать?

Чтобы это проверить, нужно было просто «пометить» Николаса в медотсеке, а затем спросить у того, что был на «Галилее», происходило ли с ним такое же. Лучше всего это было сделать с помощью какого-то предмета. Слегка подумав, я решил, что надёжнее всего будет всё же использовать обычный маркер. Вряд ли бы Ник потащил с собой в космос какую-нибудь чепуху, которую бы я ему вручил. Поставить же у него где-нибудь небольшое пятнышко – совсем другое дело.

– И зачем мне это? – скептически глядя на маркер в моих руках, уточнил Николас.

– Небольшая проверка, – натянуто улыбаясь, ответил я.

– Давай на ладони тогда уж.

– Нет… нужно так, чтобы это было заметно через скафандр.

Николас хотел что-то возразить, но в этот момент в помещении словно взорвалась световая граната. От неожиданности я дёрнулся назад, обо что-то споткнулся, попытался выровняться и полетел туда, где стоял Николас.

***

Я очнулся на металлическом полу с сильно гудящей головой. Место, в котором мне посчастливилось оказаться, было незнакомым: какой-то заброшенный проржавевший коридор. Из него вели две двери – этот элемент выглядел куда более знакомым: такие же двери мне довелось видеть на кадрах с «Галилея».

Весьма смутно понимая, что происходит, я наобум двинулся в одну из сторон. Что удивительно – дверной терминал работал и безо всякого труда позволил мне открыть дверь. Это было ошибкой.

За ней находилось нечто настолько неимоверно яркое, что глаза просто прожгло болью. Ощущение было, словно я взглянул через телескоп на солнце. Лишь чудом мне удалось сохранить зрение – моя рука дернулась и случайно нажала на интерфейсе терминала кнопку закрытия двери. Весь процесс занял едва ли пару секунд, но, несмотря на такой малый срок, что-то видеть я смог лишь минут через десять, да и то расплывчато. Пришлось просто сидеть, уткнувшись слезящимися глазами в рукав.

Находясь в таком положении, я даже не заметил, как противоположные двери открылись и впустили ко мне странное существо. Это был сгусток какого-то похожего на ртуть вещества, по форме отдаленно напоминавший человеческий силуэт. Пришелец не то подошёл, не то подплыл ко мне и остановился в паре шагов.

С болью в глазах я смотрел на его переливающееся тело, смутно вспоминая, что таких существ описывал Ник, когда вошёл на борт «Галилея». Пришелец просто стоял рядом, не предпринимая никаких действий. Я же только и мог, что всматриваться в него полуслепыми глазами.

Тело пришельца было абсолютно гладким, без каких-либо неровностей или отметин. Ни глаз, ни рта, ни ушей. «Руки» заканчивались как у нарисованного ребёнком человечка – округлостью без всякого намека на пальцы, то же самое было и с ногами, у тех даже стоп не было. Он не издавал никаких звуков и, как я быстро убедился, не отбрасывал тени.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я осмелился подняться и протянуть к нему руку – действие, скорее, интуитивное, нежели разумное. Пришелец просто стоял, не пытаясь мне воспрепятствовать. Моя рука свободно вошла в его тело. Больше всего это было похоже на прикосновение к потоку ветра, разве что ветер ты обычно не видишь, тут же было хорошо заметно, как неизвестное вещество, из которого состоял пришелец, обволакивает руку.

Контакт продолжался недолго – может быть минуту, после этого пришелец передвинулся обратно к той двери, из которой появился. Более странного, но при этом очевидного приглашения я ещё не получал.

Опасаясь за глаза, я крепко прижал рукав кителя к ним и только после этого открыл дверь. Однако никакого источника пронзительного света там не оказалось. Только ещё один коридор, чуть менее запущенный на вид, чем предыдущий.

Моё внимание сразу же привлекла слегка выцветшая надпись краской на стене, гласившая «4 °F». Смутное прозрение посетило меня:

– Это «Галилей»! – воскликнул я, не особенно рассчитывая на ответ.

Впрочем, его и не последовало. Пришелец безучастно проплыл мимо меня к следующей двери и застыл рядом. Мне пришло в голову осмотреться, но ничего кроме кучки не то пепла, не то песка в коридоре не было. Размышляя, не о таком ли песке сообщал Ник, я двинулся дальше.

Ещё один коридор, судя по надписи «2С». Сомневаюсь, что нумерация шла именно в таком порядке, но в тот момент мне было откровенно не до размышлений о природе моего путешествия. Когда весь мир вокруг летит в тартарары, меньше всего обращаешь внимания на такие мелочи, как коридоры не в том порядке.

Я оказался в помещении, одна из стен которого отсутствовала, словно кто-то вырезал огромное окно. От зияющей пустоты космоса меня не отделяло ровным счётом ничего, что нарушало почти все известные мне законы физики. При желании я мог даже высунуть руку в дыру, но интуиция подсказывала, что делать так не стоит. Аккуратно, как можно дальше от космоса, я прошёл к следующей двери, возле которой меня ожидал пришелец.

Меня посетила мысль, что это очень странная прогулка, словно мне хотели что-то показать, но вот что? Повинуясь этой мысли, я несколько пересиливая себя подошёл к дыре и аккуратно посмотрел в неё. Мириады звёзд, таких далеких и чарующих, правда были среди них и какие-то странные: неровные, слишком яркие… словно далекие взрывы. Как ни силился я не смог разглядеть что-то подробнее.

Я двинулся дальше и неожиданно вместо коридора оказался в святая-святых – на мостике. Сколько же тут было людей! Для управления такой махиной как «Галилей» требовалось просто невероятное количество народу. Скорее всего, не меньше тысячи – это с учетом, что на корабле имелся полноценный ИИ.