Текст книги "Звёздный капитан (СИ)"

Автор книги: Вадим Смольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

ИИ утверждал, что, скорее всего, всё живое на борту в таком случае либо сварится заживо, либо перегреется реактор, либо случится ещё что-то с одной из многочисленных корабельных систем. Словом, риски были очень велики.

Выход был: фрегат будет сопровождать транспорт в верхних слоях атмосферы до тех пор, пока сможет. На остальном пути его должен был прикрывать наземный отряд, который предварительно предстояло высадить. Нет нужды говорить, что для тех, кто оказывался на поверхности это было самоубийством: им предстояло выдержать удар лучших наёмников сектора, многократно превосходивших их числом.

От раздумий меня отвлёк шум: судя по вскрику, кто-то за углом уронил себе на ноги что-то увесистое. Источником беспокойства оказался никто иной, как Роман Османов, растиравший ушибленную ногу и гневно взирающий на увесистый ящик, лежащий в паре шагов. Было видно, что ему до чёртиков надоело играть в эту игру, но отступить пока не позволяет гордость.

– Капитан, – кисло поприветствовали меня. – Как продвигается швыряние металлоломом?

– Плохо, – признался я.

– Жаль. Этих наёмников нельзя оставлять там ― это шанс прихлопнуть их всех одним ударом. Сколько бы времени это не заняло.

Мне оставалось лишь кивнуть, соглашаясь с ним. Роман пока был не в курсе того, что через полмесяца в сектор прибудет спецпредставитель – эту информацию я счёл полезным попридержать.

Действительно шанс был хороший: сначала за два подхода мы разбили крупнейший флот в секторе, а теперь была возможность закончить и с наёмниками. Но иных вариантов как это сделать, не отправляя людей на убой, у меня попросту не было.

Роман по-своему воспринял моё молчание: развёл руками, подхватил свой ящик и сказал:

– Ну тогда удачи в дальнейших попытках уронить на них что-то увесистое.

Я продолжил путь, всё больше и больше приходя к мысли о том, что необходим наземный десант. Высадить человек сорок, развернуть ПВО, соединиться с остатками местного сопротивления ― может и выйдет что-то.

Только меньшим самоубийством это мероприятие не становилось. Всё такое же безрассудное, глупое, как сказали ли бы многие ― авантюристское. Более того, совесть не позволяла мне отправлять на это дело подчинённых, и я собирался лично возглавить операцию.

Был в этом и некоторый прагматичный расчёт: в отличие от других солдат и офицеров моего корабля, меня бы вряд ли стали бы целенаправленно убивать ― скорее, постарались бы взять в плен.

Сделав ещё пару кругов по своему «маршруту раздумий», я сдался и сказал:

– ИИ, пригласи всех старших офицеров в мою каюту для совета.

***

Лейтенантам я сразу признался в намерении отправиться на планету и руководить всем с места. Это вызвало множество споров, криков и ругани. Фаррел предлагал тянуть жребий, Лютцев грозил отстранить меня от полномочий, Фоэлтон заявил, что мне нужно срочно зайти в медпункт и провериться.

– Если у кого-то из вас есть какие-то мысли о том, как сделать по-другому или предложения, кто лучше справится с наземным командованием – я готов их выслушать, – мой голос был холоден, как сталь. – Жребий – это хорошо, но, Джек, вы готовы отправиться на поверхность и руководить обороной? Вы ни разу этим не занимались и, скорее всего, погибнете почём зря. У меня есть опыт наземных операций, вам это прекрасно известно. Точно так же, как и вам, Евгений, и особенно вам, Николас: Карамзин отправлял меня руководить штурмом Фа’Мегара, на котором окопались моллюски.

Я видел, что у моих лейтенантов масса возражений и вряд ли мне удастся их переубедить, поэтому мне оставалось только поднять руки и в сердцах сказать:

– Вместе, мы справимся с этим. Вы отсюда – я с поверхности. Если будем действовать, придерживаясь плана, всё удастся. Чем тратить время на споры, давайте лучше подумаем, как сделать план лучше!

Ох, сколько же раз впоследствии мне приходилось жалеть об этом решении! Я даже представить не мог, к каким катастрофическим результатам приведёт эта идея.

На разработку плана более-менее похожего на реалистичный ушло несколько напряжённых дней. Была и ругань, и огромное количество споров, и просто недопонимание: кроме меня хоть каким-то практическим опытом обладал разве что Евгений, да и то в основном теорией. Приходилось вызывать Митта и, теша его самолюбие, с ним советоваться.

Связались и с остатками сил на самой Аркадии, которыми руководила Сюзан Герон. Я вкратце обрисовал ей ситуацию и раскрыл общий мотив плана. Женщина слушала меня не перебивая, и очень внимательно. Особенно её заинтересовали новости о том, что теперь она фактически служит Роману Османову, и что тот будет спасать их армией роботов.

– Сделаю всё, что смогу, – заявила она мне и отключилась.

Я, к сожалению, был слишком занят другими вопросами, чтобы заметить странности в её поведении. Меня куда больше, например, беспокоила возможность применения армии роботов. Что ни говори, данная затея мне не нравилась. Я был согласен использовать это лишь потому, что других внятных вариантов не было вообще, иначе бы не раздумывая выбрал их. Утешала лишь одна мысль: вряд ли наёмники, столкнувшись с такой силой, решат продолжать сражение. Мне казалось, что они попросту сложат оружие в тот момент, когда армия роботов окажется на Аркадии. Победа без битвы – наилучший вариант для всей планеты и её населения.

***

Высадка проходила под покровом ночи. В составе «первой волны» был я, Митт и ещё пятёрка матросов, все в лёгком снаряжении по типу того, в котором штурмовали станцию таможенников-пиратов. Остальная площадь шаттла была занята оборудованием. Нам предстояло занять позицию, выгрузить груз и начать готовиться к обороне.

Своенравный в это время совершал на орбите угрожающие манёвры, словно готовясь войти в атмосферу, а где-то в районе одного из полюсов планеты падали сразу три остова – исключительно из желания создать как можно больше отвлекающих элементов. Хаос и неразбериха – лучший помощник любой скрытной операции.

Первое, что я сделал, высадившись на поверхность планеты – упал.

– Хорошее начало, ничего не скажешь, – буркнул я Митту, который помог мне подняться.

Место нашей высадки внушало уныние и желание улететь обратно на корабль. Какое-то коричнево-серое плато с кучкой скал, противным воющим ветром и куцей растительностью.

– Да, помирать здесь точно не хочется, – заметил мичман и, обернувшись, крикнул матросам, – чего ждём, ребята? Ящики в зубы и вон на тот холм. Живо!

– Стоит временно развернуть одну установку здесь, – приказал я, – если нас заметили, то их авиация будет через несколько минут.

Митт кивнул и отправился этим заниматься, я же, прихватив ящик, чтобы впустую не ходить, отправился на холм, где нам предстояло обороняться. Место было хорошее: возвышающееся над плато, труднодоступное, с хорошим обзором на окрестности. Вопрос был в том, успеем ли мы его укрепить.

По связи раздался голос Лютцева:

– Земля, как слышно?

– Слышу вас нормально, у нас будут гости?

– Пока тихо, похоже вам удалось проскочить незамеченными.

– Хорошо, готовьте вторую волну.

Мы должны были высадить с помощью шаттла столько сил, сколько смогли бы. От этого напрямую зависел успех операции. Предполагалось, что отправляться будут в первую очередь добровольцы, но быстро выяснилось, что добровольцами записались все. С тем расчётом, чтобы на Своенравном осталось достаточно экипажа из остальных сформировали четыре группы. Ключевым являлась высадка первых двух: у них с собой должно было быть ПВО, остальные же просто усиливали нашу группировку.

– Капитан, шаттл разгрузили, – сообщил Митт.

– Пускай возвращается на фрегат.

– Есть.

Была ещё одна деталь, сильно меня беспокоившая: Сюзан Герон должна уже прислать свои силы, предполагалось, что они прибудут раньше нас и подготовят позиции, но тут никого не было.

– Своенравный, есть вести от Герон?

– Никак нет, капитан, – ответил ИИ, – не могу установить связь.

– Продолжай попытки.

Четвёрка матросов тем временем, кряхтя, втаскивала на холм массивный ящик, в котором находилась установка ПВО. Помнится, когда я увидел их впервые на борту фрегата, мне показалось это уж совсем излишеством, однако судьба посчитала иначе и бережливость тех, кто впихивал к нам в трюм буквально все виды вооружений сыграла нам на руку. Это были современные автоматизированные ракетные установки. Простые в обращении, надёжные и очень опасные для атмосферной авиации. Наводить их будут со Своенравного, что дополнительно увеличит эффективность, хотя была возможность и управления с «места».

– Во внутренней связи противника оживление, – сообщил ИИ, – предполагаю, что они обнаружили взлетающий шаттл.

Это было неприятно, мне бы хотелось, чтобы мы успели перед обнаружением развернуть ПВО.

– Форсируйте события, – приказал я и переключился на общий канал. – Митт, ускоряйтесь, нас заметили!

***

Мы принялись спешно укреплять позицию. Не желая оставаться в стороне, я участвовал в этой тяжёлой работе наряду с остальными, лишь периодически прерываясь для связи с фрегатом.

От Сюзан и её людей по-прежнему не было никаких новостей. А вот наёмники Леблейдов зашевелились, но активных действий пока не предпринимали – скорее всего, пытались разгадать наш план. Лишь когда со Своенравного во второй рейс вылетел шаттл, от них последовала какая-то реакция: наперерез вырвалось звено перехватчиков.

– Своенравный, попробуйте сбить их, – приказал я.

Мне не хотелось сразу выдавать не только позицию нашего отряда, но и наличие у нас весомых аргументов против авиации. Фаррел начал раздавать команды, готовясь выпустить по противнику два залпа зенитных ракет.

– Боюсь, они слишком низко, капитан, – сомневаясь, сообщил он. – Наши ракеты просто сгорят, прежде чем достигнут цели.

Мне жутко хотелось сказать «стреляйте», но я прекрасно знал, что Джек опытный артиллерист, прекрасно знающий своё дело, и если он сомневается, то значит это не просто так. Кроме сохранения всех тузов в рукаве было важно и не демонстрировать противнику слабости, а значит, ни в коем случае нельзя было показать, что, двигаясь на низкой высоте авиация недосягаема для фрегата.

– Понял вас, лейтенант, будьте готовы стрелять, если они поднимутся выше. ИИ, наводи наземное ПВО.

– Принято, ― ответил искусственный интеллект. ― Залп через… три… две… корректировка… две… одну…

Вверх взмыло три совсем небольших ракеты, улетевшие куда-то вдаль. Глядя на то, как они быстро, без каких-либо проблем поразили свои цели, мне вдруг пришло в голову то, насколько велика была разница между технологиями.

Человечество жило в двадцать третьем веке, и в космосе воевали плюс-минус технологиями, отвечавшими духу времени, но стоило сражению перенестись туда, где была гравитация и атмосфера – мы словно откатывались на несколько веков назад. Весьма специфические условия планетарных битв толкнули военный прогресс к удивительному разделению: одна часть словно застыла во времени, никуда не сдвинувшись с середины двадцать первого века, другая же уверенно шагала вперёд

Ракеты, выпущенные нами, были адаптированными под действия в атмосфере «двоюродными сёстрами» тех ракет, что использовались в ПВО Своенравного. Они давным-давно научились преодолевать все мыслимые и немыслимые манёвры и ловушки. Если в космосе им ещё что-то можно было противопоставить, например, лазеры или РЭБ, то в атмосфере и без того скромные варианты сводились к простому: «если попал под удар ― мёртв».

Поняв, что так просто нас не взять, наёмники изменили тактику. Я ожидал, что, провалившись в первый раз, они просто поднимут в воздух всё, что у них было и попробуют задавить наше ПВО числом ― это, на самом деле, меня вполне устраивало, потому что в таком случае их потери бы оказались катастрофическими. К сожалению, рассчитывать на такой подарок от людей, сражающихся за деньги, не приходилось.

Вместо этого, не подставляясь под огонь ракет, был высажен десант, ориентировочно человек шестьсот. Учитывая, что нас к тому моменту набралось двадцать семь, а на подлёте была последняя группа, состоявшая ещё из пятнадцати человек, соотношение сил было незавидным. Надежда была на Сюзан Герон и её людей, но они всё не появлялись.

Мичман Митт, к тому моменту «переодевшийся» в боевой экзоскелет, высказал мнение, что их, скорее всего, уже перебили. Он вообще накануне боя пребывал в очень мрачном настроении духа и, наверное, лишь моё присутствие неподалёку удерживало его от совсем фаталистичных высказываний. Так, например, узнав дислокацию и силы противника, мичман дал следующую оценку предстоящему бою:

– Как только они поймут, сколько нас здесь, отметят у себя огневые точки, укрытия и месторасположение зенитных установок ― нам конец. Нас просто разнесут на клочки.

Не могу сказать, что его слова были далеки от истины: положение наше действительно было зябким. Нам нужны были люди Сюзан Герон, хотя бы человек тридцать.

Высадилась последняя, четвёртая партия со Своенравного, и нужно было решать, что делать. Сажать транспорт и пытаться прикрыть его чем было, пользуясь тем, что наёмники ещё не вышли на позиции, либо ждать подмоги и начинать ключевую часть операции, имея, как минимум, вдвое больше людей.

– Своенравный, от Герон никаких вестей? ― спросил я, зачем-то обращая взгляд в небо.

– Пусто, ― ответил ИИ и добавил, ― вскрыл вражескую сеть, сейчас анализирую сообщения. За последние двадцать четыре часа никаких упоминаний партизан в вашем районе.

– Значит начинаем как есть. Приступайте к посадке транспорта.

– Говорит мостик, ― раздался голос Лютцева, ― экипажу приготовиться ко входу в верхние слои атмосферы.

Мне пришлось его приглушить, так как сейчас было важно сконцентрироваться на другом.

– По позициям! ― рявкнул по связи я. ― Покажем этим наёмникам, чего стоят настоящие солдаты!

Бой завязался практически сразу ― это на подступы вышел авангард противника. Бойцы в лёгком обмундировании, исключительно со стрелковым вооружением, чья задача была прощупать наши позиции, чтобы основные силы точно знали основные узлы обороны. Такой милости я им предоставлять не стал, запретив отвечать на огонь и оставаться в укрытиях.

Всё бы ничего, но влез Митт, его скафандр позволял вести огонь на гораздо большие дистанции, чем у остальных, чем он не преминул воспользоваться, ослушавшись приказа.

Пока я носился, пытаясь его как-то угомонить, с орбиты пришли новости: транспорт вошёл в верхние слои атмосферы. По расчётам ИИ на посадку ушло бы порядка тридцати двух минут.

Неожиданно раздался возбуждённый голос Николаса:

– Вик! Мы идиоты!..

– Разговорчики! ― недовольное рявкнул Лютцев.

– Увянь! ― огрызнулся Ник. ― Вик, послушай, на транспорте есть спасательные капсулы ― пять штук! Пока он в верхних слоях, мы можем набить в них роботов и сбросить вам на голову! Но нужно делать это сейчас, если он опустится ниже, автоматика не даст их отстрелить!

Меня чуть удар не хватил ― как я мог это упустить! Времени себя корить и медлить не было:

– Немедленно приступайте!

– Произвожу активацию роботов, загружаю боевую задачу, ― засуетился ИИ, ― начинаю погрузку. Капитан, проблема: отстрелить все капсулы одновременно невозможно ― придётся по одной.

– Делай, как выходит, ― оглядываясь, сказал я.

На нашей горе становилось неуютно: наёмники подходили всё ближе, и плотность огня усиливалась. Митт, продолжая игнорировать мои команды, стоял на первой линии, поливая противников выстрелами. Скафандр пока спасал его, но было вопросом времени, когда в него полетит что-то покрупнее пуль.

– Мичман Митт! ― мой голос просто дрожал от злости. ― Немедленно уйдите с передовой!

Он, наконец, меня услышал и, неуклюже повернувшись, собрался возвращаться, но именно в этот момент наёмники, наконец, подтянули что-то способное пробить броню. Ракету заметил не только я, но и сам мичман. Действуя, скорее, инстинктивно, нежели разумно он попытался схватить её рукой и, клянусь, ему это удалось. Последовал взрыв. Место, где находился его скафандр заволокло пылью, полностью лишая возможности увидеть, что произошло.

– Митт! Митт!!! ― вызывал я по связи, но ответа не было.

Ещё с парой человек мы бросились вперёд, бешено и абсолютно безрезультатно паля во все стороны. Скафандр был раскурочен и выведен из строя, но мичман все ещё оставался живым, хотя досталось ему очень сильно: он лишился руки, а в боку зияла огромнейшая, очень опасная рана.

Каким-то чудом нам удалось вытянуть Митта из остова скафандра и дотащить до укрытия так, чтобы больше никто не пострадал, а сам мичман, несмотря на раны, остался при этом жив.

Из-за пыли бой слегка поутих, сведясь к вялой перестрелке ― чувствовалась недостаточная экипированность нашего противника. Пользуясь этим, я и ещё один матрос принялись обрабатывать раны мичмана. Где-то в середине этого процесса виновник суеты пришёл в себя, тихо прошептав:

– Кэп? Я не чувствую ног…

– Странно, ведь у тебя нет руки, и судя по всему, мозгов! ― раздражённо буркнул я. ― Зачем вперёд полез?

Тяжело дыша, Митт ответил:

– Потому что… х-х-х… не хотел подставлять… остальных.

Это было настолько глупо, что мне не удалось сдержаться:

– Идиот! ― раздался мой крик.

– Да, идея была… х-х-х… так себе.

– Капитан, ― раздался голос Лютцева, ― капсулы с роботами вот-вот прибудут. На перехват выдвинулась авиация противника. Идут очень высоко, так что это наша забота.

– Отлично, ― искренне сказал я, ― значит, часть уничтожим заранее.

– К слову, противник активно пытается подавить связь, ― заметил лейтенант, ― не подпускайте их ближе к позициям, чем сейчас, иначе…

Лучшей демонстрации, почему не стоило подпускать наёмников ближе и быть не могло. К счастью, связь быстро восстановилась, и я сказал:

– Понял вас, постараемся.

Оставив Митта на попечение матроса, я отправился на передовую – себя показать да и обстановку оценить. Ситуация была тяжёлой, но пока контролируемой: наёмники продолжали концентрировать силы. Предположу, что они рассчитывали не просто взять нас штурмом, но и подгадать момент так, чтобы сбить заодно и транспорт – иначе говоря, собирались ловить сразу двух зайцев. Одновременно уничтожить и десантную группу, и армию вторжения. Такая самоуверенность в собственных силах играла против них самих.

– Авиация противника, высланная на перехват, уничтожена. Минута до прибытия капсул… ― сообщил ИИ и в туже секунду, тараторя, добавил, ― проблема: из-за помех я могу высадить подкрепление или на голову вам или противникам.

Перспектива своеобразной «орбитальной бомбардировки» собственной позиции мне не понравилась, поэтому пришлось выбирать наименее плохой вариант. Пользы, конечно, от такого подкрепления было бы немного, но лучше, чем совсем ничего. Проследив за их падением, я покинул передовую и отправился проведать, пока это было возможно, Митта.

Мичман был совсем плох ― слишком много потерял крови, а оказать ему достаточную помощь в полевых условиях мы не могли. Он был бледен, тяжело дышал и при этом оставался, что хуже всего, в сознании.

– Кэп, ― слегка поворачивая голову в мою сторону, сказал Митт, ― как всё идёт?

– Нормально, ― соврал я, стараясь не смотреть ему в глаза.

Мы лишись сначала одного подкрепления, затем другого, потеряли тяжёлый скафандр даже до начала основного боя, и вдобавок опытный полевой командир находился при смерти ― фактически всё было очень плохо, но мичману знать это было необязательно.

– Значит, не зря, ― отстранённо и явно довольно сказал Митт. ― А то бывает…

Он остановился перевести дыхание, а я вежливо стоял в стороне, разглядывая низину, где шла вялая перестрелка. Мне не хотелось на него смотреть, даже когда пауза откровенно затянулась и запищали приборы, контролирующие жизненные показатели. Всегда тяжело осознавать, что кто-то умер из-за тебя.

Митт не был мне ничем обязан, он не должен был лететь вперёд, стремясь собой прикрыть остальных, и тем не менее именно так и сделал. Желал ли он выслужиться, просто помочь или жаждал смерти – никто уже не узнает.

***

Когда до прибытия транспорта оставалось двенадцать минут – на связь вышла Сюзан Герон. Женщина была спокойна и даже странно равнодушна, выслушивая меня.

– … когда вы прибудете? ― спросил я в заключении.

– Никогда, ― холодно ответила она. ― Вы снюхались с этим выскочкой Османовым, сдружились с сектантами, купили у них армию и теперь рассчитываете, что вам кто-то будет помогать? Вы знаете, скольких друзей я потеряла на Сарагосе? Хороших людей, которых перемолотили эти роботы? ― её голос оставался холодным, как сталь. ― Я помню ― вы помогли мне, и поэтому воевать против вас ни я, ни мои люди не будут. Желать удачи и тем более победы не стану ― лучше бы вам, Чейдвик, умереть на этом холме героем, чем продолжать жить, как негодяй.

Не дожидаясь моей реакции, она отключилась. Это, вкупе с остальным, настолько выбило меня из колеи, что дальнейшие события я помню какими-то отрывками: транспорт шёл на посадку, выйдя из радиуса прикрытия Своенравного, наёмники подняли в воздух всё, что у них было и перешли в полномасштабную атаку.

Очень быстро наш закуток превратился в форменный ад. Мы стреляли, меняли укрытия, снова стреляли. Всё вокруг было в дыму, то и дело что-то взрывалось, падало, кто-то стонал. Нас теснили, убивали и планомерно прижимали спиной к обрыву.

К тому моменту, когда нашу команду окончательно зажали в угол, а ПВО уничтожили, из сорока двух человек бой продолжали только десять, включая меня. Мы давно уже потеряли счёт времени и контроль над полем боя. Связи не то что с фрегатом, но и между нами не было. Мы даже не знали, есть ли смысл продолжать сражаться. Просто делали это, не особо рассчитывая на пощаду и не желая сдаваться.

Я сидел за каким-то камнем и переводил дыхание, попутно пытаясь понять, почему не стреляет моя винтовка. Так и не найдя причин этого, аккуратно выглянул из-за камня. Удивительно, но никто не стрелял. Стояла какая-то странная, давящая тишина.

Выждав пару минут, мы аккуратно двинулись вперёд. Повсюду были тела, стонали раненые, но кроме этого ― никого.

Я снял вышедший из строя шлем и, убедившись в том, что чинить его уже бесполезно, отбросил в сторону. Неожиданно послышалось равномерное такое «шух-шух», словно кто-то бежал к нам в синтетических штанах. Показался странный силуэт, лишь наличием рук и ног напоминавший человеческий, тело же было шарообразным без какого-либо намёка на голову.

Я первым понял, что произошло и, отбросив оружие, со стоном повалился на землю. Матросы вокруг подумали, что меня атаковали и попытались стрелять по приближающемуся силуэту, но безрезультатно ― оружие не работало.

– Отставить огонь, мы победили, ― из последних сил приказал я.

Из дыма вышел робот, а за ним ещё и ещё. Это были странные создания, такая помесь колобка и паука ― их конечности могли свободно перемещаться по шарообразному телу, принимая нужную для какой-либо ситуации конфигурацию. Ничего не говоря, они быстро принялись грузить нас и раненых на носилки.

***

В себя я пришёл, уже находясь в лазарете Своенравного. Вокруг меня суетился медицинский дрон, что-то мне вколовший, а рядом стоял Роман Османов.

– Вы хорошо поработали, капитан, ― сообщил он, ― Аркадия под полным нашим контролем. Были кое-какие эксцессы…

Хоть бизнесмен и пытался сделать вид, что это не имеет значения, интуиция подсказала мне, что за этой фразой кроется куда больше, чем он хотел сказать.

– Что произошло?

Роман вздохнул и рассказал. С момента битвы минул день. Наёмники, вопреки ожиданиям и здравому смыслу, столкнувшись с армией роботов, не сложили оружие, а напротив, решили сражаться до самого конца. К ним присоединилась немалая часть населения Аркадии. Это было бессмысленное и обречённое сопротивление ― не война, а натуральная резня. В ходе последовавших боёв колония фактически была уничтожена, особенно сильно пострадала столица, бои за которую приняли отчаянный характер.

Эти события войдут в историю под названием «Резни на Аркадии», а за мной на всю жизнь закрепится прозвище «мясник». Хуже всего было даже не то, что я оказывался виновником трагедии, а то, как на это отреагировали остальные. Для команды Своенравного капитан Чейдвик и мичман Митт стали героями, а события на планете обросли целым ворохом выдуманных подробностей. Приходилось, скрепя зубами от злобы, это терпеть.

Самым же отвратительным в этой истории стало то, как на это отреагировали в адмиралтействе. От них пришла похвала за решительные действия и уведомление о том, что по возвращению мне вручат медаль «За мужество». Лучше бы мне и вправду было погибнуть на том холме…

========== Контакт ==========

06.05.2211 г. КЧС «Своенравный» система Аркадия-бей.

На Аркадии задержались дольше, чем я планировал. После всех несчастий, что мы обрушили на этот мир, было как-то совсем кощунственно покидать его даже не позаботившись о тех, кто уцелел после всего произошедшего.

Сформированное под руководством Романа Османова «временное руководство» планеты записало простенькое, очень обтекаемое сообщение с просьбой о помощи. Главным его достоинством, с моей точки зрения, являлось то, что оно вообще не касалось причин произошедшего, акцентируя внимание именно на последствиях. Вполне очевидно, что укажи мы, как всё было на самом деле, реакция была совсем иной.

А так на просьбу о помощи откликнулись достаточно многие. В первую очередь, конечно же, «вольные птицы» ― различные торговцы, дельцы и прочие независимые элементы. Без лукавства скажу, что большинство из них прибыли не из гуманистических побуждений, а скорее из расчёта поживиться, но тем не менее с собой они везли столь необходимые пострадавшей колонии медикаменты и припасы. Были и те, кто просто соглашался подобрать пару попутчиков и вывезти тех куда-то в более приятное место.

Явились и косвенные виновники произошедшего ― представители Сарагосы. Уж не знаю, дело ли это Романа или они сами решили вылезти из своей изоляции, но тем не менее они привезли с собой не только вычурные речи о своей религии, но и более практическую помощь. Подозреваю, что не последней причиной являлся осмотр того, на что способны их роботы.

Своенравный также чем мог пытался помочь, однако наши возможности в этом вопросе были ничтожными. К тому же приходилось считаться с мнением команды ― та была совсем не в восторге от того, что приходилось помогать вчерашним убийцам Митта и ещё кучи народа. Добавить к этому множество проблем из-за нехватки людей на корабле, и ситуация выходила двоякая.

С одной стороны был я и остальные офицеры. Ввиду полного знания всей ситуации мы вели себя соответствующе: ощущая груз вины за множество погибших ни в чём неповинных людей на планете. С другой стороны, были остальные члены команды, для которых во главе угла стояли погибшие друзья и товарищи, которые отдали жизни за людей Аркадии, а те отплатили им предательством. Объяснять тут что-либо было бесполезно: правда была у каждого своя и какие-то попытки изменить мнение команды по этому вопросу в лучшем случае были бы восприняты в штыки. Поэтому приходилось в известной степени оставаться безучастными к трагедии на планете, ограничиваясь какой-то точечной помощью.

Тем не менее сроки поджимали. Вот-вот в сектор должен был явиться спецпредставитель адмиралтейства, и мне уже пришло от него, весьма вежливое, но тем не менее требование организовать встречу. Поэтому, когда до прибытия спецпредставителя оставались считанные дни, мы устроив торжественные проводы погибшим товарищам наконец покинули орбиту Аркадии и отправились к Руру.

***

Уже на самой границе системы случились два события, которые в корне перевернули все наши дальнейшие планы. Была как раз моя смена и, разумеется, перед прыжком я присутствовал на мостике, вяло занимаясь какой-то отчётностью.

– Капитан, входящий сигнал с планеты Рур, кодировка военного флота, ― сообщил ИИ.

На экране появилось лицо мужчины лет сорока, с крючковатым носом и тонкими губами. Его высокие скулы и в целом вытянутое лицо придавали ему несколько надменный вид. Одет он был в армейскую униформу со знаками отличия генерал-майора, а плашка его наград была достаточно внушительного размера и включала в себя в основном «боевые» медали и всего несколько за выслугу.

– Спецпредставитель Директории, генерал-майор Локарт Фэнсон, – очень медленно, едва-ли не по слогам сообщил он.

Директория – это орган государственного управления, пришедший на смену парламенту, который так и не сумел наладить свою работу. Из десяти министерских кресел, семь в нём занимали военные. Лорд-адмирал Вильнёв формально был подчинён Директории, фактически же всё было ровно наоборот за счёт доминирования военных чинов.

– Капитан Чейдвик на связи.

Спецпредставитель сразу же перешёл к делу:

– Капитан, насколько я помню, вы «собирались» встретить меня на орбите Рура, однако вас здесь нет. Будьте добры ― объяснитесь.

– Прошу прощения генерал-майор, операция на Аркадии заняла больше времени, чем планировалось.

– Это меня не интересует, ― холодно ответил Фэнсон. – Мне, а значит и вам, поручено взять под контроль столицу сектора и вы должны этому посодействовать. В какой срок ожидать вас на орбите Рура?

– Неделя ― чувствуя себя школьником которого отчитывают за опоздание на урок, ответил я.

Спецпредставитель смерил меня долгим, раздражённым взглядом. Пауза откровенно затянулась и я даже собирался что-то сказать, пока не понял, что Фэнсон просто над чем-то размышляет.

– Если так операцию проведём без вас капитан, – наконец ответил он. – Тем не менее я рассчитываю что в недельный срок вы будете здесь, – спецпредставитель сделал небольшую паузу и добавил, – к этому времени побеспокойтесь подготовить отчёт о своей деятельности в секторе. Похоже вы расслабились капитан, и чувствую нам будет о чём поговорить тет-а-тет. Фэнсон, отбой.

Экран погас оставив меня в смятении. Давно меня так не отчитывали! Вызвав на мостик Лютцева, на подмену я отправился к Роману Османову. Теперь с прибытием спецпредставителя на Рур не было смысла держать эту информацию в тайне. К моему удивлению бизнесмен ничуть не изумился такому повороту, и даже напротив, прокомментировал:

– Мне известно об отправке сюда войск уже почти месяц, капитан. Жаль, что вы решили скрыть от меня эту информацию. Мне-то казалось, что мы играем во взаимное доверие. Кого сюда прислали?

– Генерал-майор Локарт Фэнсон.

Роман задумчиво почесал щёку, а затем неуверенно сказал:

– Неожиданный выбор, если честно. Я думал пришлют какого-нибудь лояльного штабиста, ан нет. Насколько мне известно, этот человек последние несколько лет руководил обороной приграничных с моллюсками планет. Странный выбор, очень странный.