Текст книги "Анатомия колдовства (СИ)"

Автор книги: Вадим Скумбриев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 5

Рона ненавидела просыпаться, едва уснув. Причина была более чем серьёзна, и тем сильней девушка ненавидела ублюдков, вздумавших напасть поздно ночью.

Несколько часов ушло на то, чтобы заставить взбудораженных людей разойтись по комнатам и объясниться со стражей. Три трупа, да ещё убитых магией – дело серьёзное. Заявившийся в гостиницу констебль подозревал нечистый след в этом деле, и только слова Джоанны Хоул кое-как убедили его, что уважаемый мейстер Эриксон тут ни при чём.

В конце концов разочарованный констебль ушёл, пообещав прийти утром с носильщиками, а до того мертвецов вынесли наружу и уложили в снег. Рейтшверт [1] оставшегося безымянным тэна Магнус забрал себе, решив таким образом проблему оружия, пистолет достался Роне. Остальное он великодушно подарил мейстрес Джоанне в счёт разгрома, хоть та и не просила ничего.

Ждать констебля вторично он не собирался, и едва часы пробили семь, снова поднял заспанную Рону, заявив, что им стоит воспользоваться приглашением шерифа Эльфгара и посетить его Длинный дом. Хотя бы чтобы осторожно узнать, зачем он послал убийц. А затем продолжить поиски.

– Почему ты не допросил мертвецов? – вяло спросила девушка, пытаясь влезть в штаны. – Нам не пришлось бы сейчас идти к этому болвану.

– Это слишком тонкая работа, – ответил Магнус. – Женщина на моем месте сумела бы что-то выловить из их мозгов, но не я. К тому же они – октафиденты. Кто бы ни создал в прошлом их ритуал, постарался он на славу.

– Ритуал?

– Посвящение Восьмерым. Когда тебе наносят на лоб восемь знаков маслом и ждут, пока оно впитается, а священник читает нужную молитву. То, что каждому младенцу в странах Окты делают. Эта штука препятствует магии Смерти. Пробить её и поднять мертвеца сервусом несложно, но о тонких операциях над мозгом не стоит и думать.

– Умно, – вздохнула Рона, застёгивая пояс. – Только всё равно ты лезешь в медвежью берлогу. И я, дура, с тобой.

Идея отправиться прямо в дом врага не нравилась ей всё больше и больше.

[1] Рейтшверт (нем.) – «рейтарский меч», холодное оружие, переходная форма между мечом и шпагой, одинаково пригодная для рубки и укола.

***

На улице бушевала метель.

С самого утра злой ветер поднимал тучи снега и разбрасывал их по всему городу, заставляя людей отсиживаться по домам в ожидании хорошей погоды. В белой мгле нельзя было разглядеть даже дом на другой стороне улицы, и Эльфгар видел в этом наказание за свои проступки.

Как иначе объяснить то, что этой ночью он лишился одного из своих людей – просто потому, что не удосужился узнать о пришельце с юга побольше? Он поспешил. Поторопился. И вот знак свыше.

Эльфгар не верил в силу Окты. Несмотря на посвящение и службу Тостигу, Красному королю, законному правителю Хельвега, он так и не принял новую религию душой. Разумом – да, разумом он понимал, что иначе нельзя. Что язычники обречены, и скоро всё королевство будет служить Восьмерым. Недаром же ещё пять веков назад весь Силумгар и часть южных стран были языческими, а теперь? Теперь все они подчиняются клирикам. И это правильно. Только объединившись под одним знаменем, люди смогут выстоять перед демонами, которых с годами становилось всё больше и больше. И какая в конечном счёте разница, существуют ли архонты Окты или это всего лишь сказки церковников?

Зато в Творца всего сущего он верил и раньше, и теперь. Священники говорили, он больше не вмешивается в дела людские, а лишь ждёт. Наблюдает. Смирение и молитвы опустошают чашу его терпения, грехи же наполняют её. И когда человечество окончательно канет во тьму, Всевышний уничтожит всех.

Потому и приходится справляться с язычниками своими силами. Потому и нужно молиться о земных благах не Творцу, а Окте, восьмерым его архонтам. Эльфгар этого не делал: он давно уже убедился, что архонты глухи так же, как и их господин.

Но сейчас ему надо было выговориться.

– Позволь мне облегчить твою душу, друг мой, – услышал он.

Эльфгар отвёл взгляд от окна. Маленькая комнатка, где сидел сейчас стирэсман, служила только для одного – здесь рассказывали секреты. А Эдмунд Вендерский, друг рода, рукоположенный священник, слушал их.

А иногда и не только слушал. Эльфгар не мог сказать наверняка, но подозревал, что Эдмунд не просто так исповедует его тир, в особенности молодых и пригожих. Сам священник говорил, что не делает разницы между рабом и свободным – в конце концов, даже сам Хильдерик, архонт Созидания, при жизни был сыном рабыни, но Эльфгар не верил ему. Стоило бы расспросить тир, только ли исповедью они занимаются наедине, но это означало возможную ссору с Эдмундом. А ссориться с ним шериф не хотел.

– Спасибо, что слушаешь, друг, – медленно проговорил Эльфгар. В таких случаях полагалось называть священника «патер», то есть «отец», но как быть, если Эдмунд сам годится шерифу в сыновья? И уж тем более глупо исповеднику звать лорда «чадо» или «сын мой». А потому Эдмунд был для него другом – во всяком случае, хотя бы на словах. – Тяжкий грех камнем лежит на моей душе.

– Расскажи мне, – голос исповедника был мягок и благодушен.

– Этой ночью я послал тэна Дегхельма убить гостя из Джумара. Гость приехал с молодой девушкой, сестрой хэксы Альмы, и я посчитал, что шестерых крепких мужчин будет достаточно. Глупец! Мне говорили о мёртвой лошади, но я не придал тому значения. Это способен сделать даже некромант второго-третьего звена. Никому из них не по зубам добрая сталь.

– Дегхельм мёртв? – спокойно спросил Эдмунд. Пальцы священника постукивали по трости, выбивая замысловатый такт.

– Да. Колдун оказался куда сильнее, чем мы думали. Он умеет повелевать не только умершими… Я потерял друга. Потерял из-за собственной гордыни, глупости, неосторожности… Знай я раньше, и мы встретили бы колдуна не сталью, а свинцом.

– Он умер в бою, друг мой. Это достойная смерть.

– И всё же слишком ранняя.

– Верно. Но лишь Сефран знает, когда настанет час каждого. Кто мы, чтобы идти против его воли?

Эльфгар расслабленно выдохнул. Несмотря на молодые годы, святоша умел ткнуть в больное место так, чтобы оно успокоилось. Как сейчас.

– Чёрный колдун жив, – продолжил он. – И в этом тоже есть моя вина.

– Он что-то подозревает?

– Наверняка. Царь Джумара не послал бы сюда наивного простака. И это я тоже должен был предвидеть…

– Ты не мог знать, что колдун владеет такой сильной магией, – поспешил сказать Эдмунд.

– Я организовал его убийство так, словно в гостинице Джоанны остановился торговец яблоками, – буркнул Эльфгар. Он хотел добавить что-то ещё, но в этот миг в дверь постучали.

Священник посмотрел на потолок.

– Пусть войдёт, – благостно произнёс он.

– Входи! – рявкнул шериф. Внутрь скользнула одна из его тир.

– У ворот гость, господин, – сказала она, и по хребту Эльфгара пробежал неприятный холодок. – Он сказал, хольдару Деорингу и вам известно его имя: Магнус Эриксон, посланец царя Жа… Жаха…

– Джумарского короля! – прошипел Эльфгар, и тир испуганно замолкла. – Проведи его в холл и обращайся, как со знатным человеком. Быстро!

Девушка выпорхнула из комнаты, точно кузнечик из раскрытых ладоней. Когда господин был не в духе, его слуги могли поспорить скоростью с лучшими рысаками.

– Он знает, – Эльфгар посмотрел на исповедника.

– Наверняка, – Эдмунд вздохнул.

***

Усадьба шерифа вовсе не была настоящим Длинным домом, какие строились в Хельвеге пятьсот лет назад. Напротив, в каждом украшении, в каждом камне здесь смотрела современность. Фьёрмхолл был настоящим двухэтажным дворцом с роскошной террасой и широкими окнами – казалось, будь у владельца возможность, и он целиком построил бы дом из стекла. Окна не позволяли любопытным прохожим заглядывать внутрь комнат только потому, что были отделены от улицы высокой оградой.

Девушка-тир почтительно открыла перед Магнусом дверь. Колдун не выглядел богато – несмотря на опрятный вид, в его одежде не было ничего роскошного. Такое носили хольдары и небогатые тэны. Но хозяин явно стремился продемонстрировать гостеприимство, и отказывать ему не следовало. Даже если ещё вчера у него были совсем другие намерения.

– Сюда, мейстер Эриксон, – тир открыла ещё одну дверь, выпуская некроманта в холл.

Магнус молча осмотрелся, отметив, что фасадом богатство Эльфгара не ограничивалось. Взгляд любого входящего непременно падал на бронзовую статую в центре, изображавшую обнажённую норну с огромным волком. По поверьям Хельвега, именно на них разъезжали верхом колдуньи. На взгляд Магнуса, настоящие волки были маловаты размером для того, чтобы выдержать пусть даже не очень тяжёлую девицу, но такие мнения он предпочитал держать при себе.

Больше в холле смотреть было ровным счётом не на что, и он спокойно встал рядом со статуей, сложив руки на груди. Рона мрачно замерла позади. Перед визитом она тщательно проверила механизмы пистолетов и зарядила оба, но Магнус не считал, что ими придётся воспользоваться. К тому же у него имелись куда более эффективные средства убивать людей.

Топили здесь, судя по всему, только в комнатах, и в холле было весьма холодно. Но Эльфгар не заставил себя ждать.

Шериф Фьёрмгарда был мужчиной в летах, но всё ещё крепким – Магнус отметил про себя его молодую кожу и проглядывавшие даже сквозь камзол бугры мышц. Молодыми были и глаза – голубые, как у Роны, внимательные и настороженные. Шериф изучал гостя, явно пытаясь понять, чего ещё ждать от него.

Не самый обычный экземпляр, но и ничего особенного.

За его спиной стоял человек в чёрной сутане. Этот по повадкам больше всего был похож на убийцу, зачем-то напялившего одежду священника Окты.

– Приветствую, дорогой гость, – медленно проговорил Эльфгар, подходя ближе и протягивая руку. Магнус дружески пожал её. – Я Эльфгар, стирэсман Фьёрма. Мейстрес Веллер! Не скажу, что рад вас видеть, но будьте и вы моей гостьей.

Услышав свою фамилию, Рона поджала губы, словно мужчина произнёс грубое ругательство, и принялась разглядывать дубовый паркет.

– Магнус Эриксон, некромант девятого звена при крепости Фец, империя Джумар, – сказал колдун. Священник за спиной шерифа вздрогнул. – Я не задержу вас надолго, лорд Фьёрм.

– Очень на это надеюсь, потому что магам Смерти не место в моём городе, – сухо ответил Эльфгар. Его взгляд скользнул по рукояти рейтшверта Магнуса, и тот улыбнулся краем губ.

– Я послан сюда царём Джахандаром, властителем Джумара, – спокойно сказал некромант. – Не так давно в Хельвег прибыл корабль, приписанный к порту Аим-Хайят.

– Да, припоминаю, – с напускным равнодушием бросил шериф. – Но они уплыли и больше не возвращались. Возможно, их застигла буря по пути на юг?

– Или пираты, – легко согласился Магнус. Разумеется, в такой исход он не верил ни на йоту – в экипаже корабля было слишком много теургов, чтобы подобно «Трезубцу» разбиться о скалы или утонуть. К тому же корабли редко отплывают из фьордов ночью, и уж тем более этого не стал бы делать джумарский лоцман, незнакомый с местным фарватером. – Значит, вам ничего не известно о его судьбе?

– Именно так.

– Что ж, печально. Тогда я отправлюсь к Ледяному Озеру. Возможно, что-то узнаю там.

– Как вам будет угодно, мейстер Эриксон, – Эльфгар пожал плечами. – По счастью, Озеро лежит вне моих земель. Но должен предупредить, что почтенный лорд Бернред, эрл Гирваса, куда менее терпим к чёрной магии, чем я. И долг требует от меня предупредить его о визите чернокнижника.

– Это ваше право. Надеюсь, в его владениях будет меньше разбойников и воров, чем здесь. Верите ли, лорд, не далее как этой ночью меня пытались ограбить и убить.

Эльфгар закусил губу, но ничего не сказал.

– Разумеется, я расправился с негодяями, хотя нескольким удалось ускользнуть, – спокойно продолжил колдун. – Как видите, пока что я приношу вам только пользу. Очищаю ваши земли от грязи.

– Несомненно, – буркнул шериф, едва сдерживаясь. – Должен также заметить, что я не дам никого из моих людей, если вам потребуется проводник. И вряд ли кто-то из добрых октафидентов согласится путешествовать с чёрным магом.

– У мейстера Эриксона уже есть проводник, – услышал Магнус голос Роны за спиной.

– Вот как? – Эльфгар поднял бровь. – Что ж, тогда говорить нам больше не о чем. Моё почтение вам… и вашей сестре, мейстрес Веллер. Желаю удачи, мейстер Эриксон. И надеюсь, что возвращаться в свою пустыню вы будете не через Фьёрмгард.

– Приму это во внимание, – кивнул Магнус.

– Вас проводят, – Эльфгар махнул рукой.

Тир поклонилась колдуну и жестом велела идти за ней. Но вместо того, чтобы направиться к выходу, она свернула куда-то в сторону левого крыла.

– Не удивляйтесь, господин, – услышал Магнус тихий голос. – Просто идите.

Внутренне он приготовился к бою. Вполне возможно, что это ловушка – тогда придётся действовать. Шаги Роны за спиной остались по-прежнему ровными, дыхание тоже не изменилось. У неё два выстрела, если ни один не даст осечку – две смерти для нападающих. В её фехтовальные способности колдун не верил.

Но боя не случилось.

– Сюда, – тир пропустила его на застеклённую веранду. Здесь было почти так же холодно, как и на улице – дурацкая, по мнению Магнуса, расточительность. Шериф явно озирался на южную архитектуру, заказывая особняк, и в заснеженном Хельвеге всё это смотрелось нелепо.

На веранде их ждали. Юноша лет семнадцати, очень похожий на Деоринга, но с густой рыжей шевелюрой на голове. В остальном – такие же голубые глаза, такой же волевой взгляд. Юноша был в одной рубашке и, кажется, даже не замечал, что при каждом выдохе изо рта вырывается пар.

– Иди, Фрида, обожди за дверью, – кивнул он тир. – Мейстер Эриксон, меня зовут Дунстан, я третий сын Эльфгара Фьёрмского.

– Полагаю, вы не просто так решили поговорить со мной без отца, – заметил Магнус.

– Конечно, – он вздохнул. – В отличие от него, я не скован догмами Окты, хотя и ношу на шее её звезду.

– И он об этом не знает.

– Верно.

– Что вам нужно?

– Поговорить. Вы ищете следы экспедиции – уверяю, вы их не найдёте.

– Вы знаете о её судьбе?

– Немногое. В этом замешан отец, но он не посвящал меня в свои планы. Я сужу лишь по догадкам и слухам. Так вот, у Красного короля появилась некая советница, джумарка, молодая и, как говорят, красивая. Теург.

– Имя? – спросил Магнус. Перед отплытием он изучил список пассажиров, и на роль «советницы» годилась только одна женщина.

– Я его не знаю.

– Что ж, придётся отправиться и к королю, – подытожил Магнус. – Почему вы рассказали это мне?

Дунстан посмотрел на молча застывшую у двери Рону.

– Хельвег сейчас – это бочка с порохом, мейстер Эриксон, и не смотрите, что она занесена снегом. И когда бочка взорвётся, я хочу знать, что джумарцы поддерживают нас, а не восьмёрников.

– Если гибель экспедиции – действительно дело рук Эльфгара, так и будет, – сказал Магнус, умолчав, что Джахандар очень редко страдает такой болезнью, как чувство благодарности. Впрочем, говорить эту Дунстану не стоило.

– Тогда моя миссия выполнена, – юноша три раза постучал по оконной раме, и в комнату юркнула Фрида. – Проводи гостей.

Девушка кивнула. Колдун вышел с веранды, думая о том, что ситуация оказывается куда более скверной, чем ему казалось раньше.

Глава 6

– Шемаг.

– Звучит как имя какого-то демона, господин, – сказала Хильда.

– Угу. И всё же это шемаг. Кажется, кочевники в Джумаре и Вольных городах его называют именно так, хотя я и не поручусь. Вот эта часть, – Йон отметил примерно две трети полосы, – оборачивается вокруг головы, а вот этим прикрывается лицо от знойного ветра и песка.

Йон принялся изучать фактуру ткани. На девушку, которая после некоторых колебаний всё же сбросила остатки одежды и погрузилась в бадью, он не обращал никакого внимания. Шевельнувшийся где-то внутри червячок желания снова уснул – у теурга были новые заботы.

– Вы думаете, это след некромантов?

– А откуда ещё тут взяться их одежде? – хмыкнул Вампир. – Вот почему они оставили эту одежду здесь, хотел бы я знать. К тому же Гирт говорил, джумарцы сюда шли из Фьёрмгарда к Ледяному озеру. То есть в эту деревню они не попали бы.

– Продать эту штуку джумарцы не могли, – Хильда тоже задумалась. Если прежний хозяин считал рабыню всего лишь игрушкой, то Йон не презирал её советы и всякий раз спрашивал, о чём думает тир. – Значит, она попала сюда как-то иначе.

– Украли или ограбили, – Йон сложил шемаг и бросил его на кровать. Больше ничего интересного в шемаге не было, и он вновь мог позволить себе вернуться в реальность. – Проклятье, от этих загадок у меня в горле пересохло.

Он взял лежащую на столе серебряную фляжку и уже хотел было открыть пробку, когда услышал голос Хильды:

– Вам это не нужно.

– Что? – Йон удивлённо повернулся к ней. Тир приподнялась из воды, обнажив грудь, и его взгляд сам собой опустился на неё. Точно, он и забыл, чем хотел заняться только что.

– Эта не та фляжка, – терпеливо пояснила Хильда. – Там моё… лекарство.

– Ты больна?

– Да, но это не заразно. Доктор прописал пить мне это один раз в три дня.

– И что же это за болезнь? – Йон не спешил убирать флягу.

– Я не знаю, – Хильда снова погрузилась в воду. – Мне просто сказали пить это, и всё.

Глухой тупик. Йон не отказался бы проверить поподробней, что это за лекарство пьёт его служанка, а заодно воплотить, наконец, в реальность терзавшее его желание, но тут он убедился, что иногда с мечтами лучше повременить. В дверь постучали.

Стук был громкий и требовательный – человек за дверью не стеснялся. Хильда потупила взгляд. Теург, выругавшись, пошёл открывать. Ссориться с Багровыми себе дороже.

– Мейстер Винтерсон? – человек в коридоре был мрачен и угрюм. – Спуститесь вниз.

– Могу ли я узнать, кто меня требует? – не менее угрюмо спросил Йон. Собеседник заколебался. Будь на месте Вампира какой-нибудь обычный путник, он наверняка просто повторил бы приказ снова, не утруждая себя пояснениями. Но с теургами старались быть вежливыми все.

– Палач Ордена, Ситилла из Таур Дарг, – наконец сказал он. – Всего лишь несколько вопросов, мейстер.

– Пошли, – буркнул Йон, переступая порог и закрывая дверь. Хильде предстояло помыться одной.

Спускаясь по шаткой скрипучей лестнице, он думал, что такого могло понадобиться от проезжего теурга человеку, охотящемуся на демонистов, и кто додумался поставить во главе отряда Багровых женщину. Но реальность оказалась даже хуже.

Ситилла из Таур Дарг была не только женщиной – она была Проклятой.

Бледная, как у мертвеца-утопленника, кожа – почти такая же досталась Йону от матери. Пепельные волосы, толстой косой спускающиеся на грудь, подведённые тёмно-фиолетовым глаза и губы. Лицо этой женщины будто выцвело, потеряло краски. Впечатление это производило жутковатое, особенно если знать, что в любой момент она может приказать Багровым обезглавить Йона тут же во дворе. Да, он не демонист, но и охотники, бывает, ошибаются.

Народ Проклятых некогда жил там, где сейчас лежала империя Джумар, и вместе с другими ушёл на север после чудовищной катастрофы, породившей демонов. Ни причин, ни природы этой катастрофы по сей день никто не знал, кроме клириков, разумеется, но им верить Йон не хотел. Зато все знали, что до неё Проклятые выглядели как обычные люди, и только потом стали такими.

С точки зрения Йона они и сейчас не особо отличались – подумаешь, бледная кожа, далеко на югах люди вообще чёрные, и ничего. Но кроме этого, Проклятые жили чуть ли не в полтора раза дольше обычных людей и куда лучше владели магией. Неудивительно, что их регулярно обвиняли во всех смертных грехах, а Окта перестала травить на официальном уровне только в восьмом веке новой эры, и, разумеется, не добровольно. Сейчас отношение к ним сгладилось, но всё равно даже полукровка не раз ощущал на себе полные неприязни взгляды, и во время учёбы в Ветеринге оставался изгоем.

И меньше всего беспокоился по поводу предрассудков Багровый Орден. Доказательство этого стояло прямо перед Йоном – Проклятая женщина в кожаном багровом плаще, на отвороте которого сверкали серебром рунические знаки. Ситилла имела ранг палача, то есть возглавляла отряд Багровых и могла не только сражаться против демонов, но и арестовывать тех, кого уличили в занятиях тёмными искусствами. А если потребуется, то и казнить на месте. Лишь титул мог спасти демониста от тяжёлых клинков палачей Ордена, но и он не служил защитой от ареста.

И присутствие ищейки здесь, в мёртвой деревне, вызывало подозрения. Багровые палачи работают против людей, и лишь потом – против демонов. А из людей здесь остались только орденские. И Вампир с рабыней.

– Приветствую, – Проклятая не протянула руки, но Йон не удивился. Такие люди, как эта, не спешат показывать дружелюбие. Ценное качество, когда любой может вдруг оказаться еретиком. – Вы – теург, который сегодня приехал сюда.

– Так и есть.

– И нашли спрятавшегося демона, – продолжила Ситилла.

– Лакерт, – уточнил Йон. – Убит без кровопролития.

– Да, я знаю, – тёмные губы собеседницы растянулись в слабой улыбке. – Любопытно получается, мейстер Винтерсон. Мы ищем демониста, который натравил тварей на деревню. И единственный, на кого может упасть подозрение – вы, так вовремя приехавший сюда.

– Вот как? – Йон не смутился. Чего-то такого он и ждал. Наверняка десяток громил за стеной только и ждёт сигнала, чтобы наброситься на теурга. – С чего вы вообще решили, что змеелюдов сюда кто-то натравил?

– С того, что почти все они были вооружены копьями, хоть и владели ими не лучше пьяного крестьянина. А лакерты не берут копья в руки, если только их кто-нибудь им не даст. Зачем вы здесь, мейстер Винтерсон?

– Проездом.

– И куда направляетесь?

Несколько мгновений Йон колебался. Наверху найдена джумарская тряпка. Знает ли о ней Ситилла? Нет. Знает ли он о джумарцах? Вполне. А зачем доброму октафиденту искать встречи с некромантами? Больше ведь у озера людей не найти, северяне рядом с этим гиблым местом не селятся.

– Фанген, – сказал он. Городишко располагался в каких-то пятнадцати милях от Озера. – Там живёт один человек, бывший алхимик, с кем я хотел бы встретиться. По заданию ректора Академии Ветеринга.

Ложь повисла в воздухе, и Йон напрягся. Сладостное предвкушение, владевшее им в хозяйской спальне, давно уже сменилось насторожённостью. Теперь на её место приходила готовность к схватке.

– Заданию? – идеально ровные брови Ситиллы слегка приподнялись. – Что ж, причина серьёзная. Впрочем, ваши слова проверить я не могу…

– Вы спросили – я ответил, – сухо сказал Йон.

– Верно, – согласилась Проклятая. – Но вы меня убедили. Так уж вышло, что я знаю кое-что о демонисте, и вы совершенно не подходите под его образ, разве что… Бранд!

Стоявший у двери Багровый качнулся вперёд. Йон с превеликим трудом заставил себя не шелохнуться, и даже когда Бранд бросил ему прямо в лицо щепотку какого-то порошка, только прикрыл глаза.

– По крайней мере, у этой дряни нет запаха, – пробормотал он, чувствуя, как порошок оседает на кожу.

– Это пыльца делюжника, – пробурчала Проклятая. Она выглядела разочарованной, явно надеявшись на эффект. – Итак, мы убедились, что вы – это вы, мейстер Винтерсон… Надеюсь, в следующий раз вы будете столь же сговорчивы.

– Как я могу отказать Багровому Ордену? – хмыкнул Вампир, даже не пытаясь скрыть сарказм.

– Тоже верно. Что ж, удачной дороги.

***

Они ехали, казалось, уже целую вечность. Визит к шерифу не закончился пальбой и всеобщей резнёй, чего опасалась Рона, но, как она думала, и пользы он не принёс. Хотя некромант считал иначе.

– Теперь мы знаем, что именно Эльфгар послал тех убийц, и из этого можно делать выводы, – сказал он тогда, после того, как они выехали со двора гостиницы мейстрес Хоул.

– Скажешь тоже! – фыркнула в ответ Рона. – Это и так понятно было даже слепому.

Вот и сейчас, когда Фьёрмгард давно уже остался позади, она по-прежнему не понимала, зачем было совать голову в пасть медведю и лезть в усадьбу Эльфгара. Магнус лишь посмеивался в ответ на её вопросы.

– Всегда лучше знать точно, чем предполагать, – сказал однажды он, когда Рона с отборной руганью разделывала подстреленного зайца. Зверь попался живучий и успел обдать её кровью из рассечённой артерии, прежде чем умер окончательно. – Хочешь знать, почему градоправитель не попытался взять нас тогда, в холле своего дома?

– Ну? – буркнула Рона, ожесточённо потроша добычу.

– Он сомневался. Выжившие рассказали ему, как было дело, это понятно. Но здесь, далеко от Джумара, немногие вообще знают, что такое некромантия. В представлениях местных некромант – это чёрный колдун, который повелевает мертвецами и больше ничего не умеет. Но всё куда сложнее.

– Короче, он испугался, – девушка принялась срезать полоски мяса..

– Можно сказать и так, – помолчав, ответил Магнус. – Хотя это и не совсем верно. Скорее он просто не мог оценить, сможет ли осуществить задуманное.

– Ты сказал «девятое звено». Того восьмёрника аж перекосило, когда он это услышал. Почему?

– Это ранги магов Джумара – Цепь, как их называют. На низшем звене висит огромная гиря – простые люди, которых маги удерживают от падения в пропасть. Высшее же крепится к потолку, который стремится достичь каждый чародей…

– Сколько поэтики!

– На Юге это любят. Так вот, всего звеньев девять. Первое – это едва закончившие медресе подмастерья. Полноценный молодой маг, сделавший первые самостоятельные шаги – второе.

– А ты – девятое.

– Да.

– Неплохо. Это значит, что ты очень силён?

– Смотря что ты подразумеваешь под «силой». Моя магическая мощь не так уж велика в сравнении с другими людьми, но я научился распоряжаться ею.

– Знать бы ещё, каково это – чувствовать магию, – вздохнула девушка и в который раз за эти дни задумалась, для чего колдун взял её в ученицы. Она ведь не владеет даром. Те крохи, что ей доступны, даже для зажжения свечи вряд ли сгодятся. Она знала, она пробовала.

– Вполне возможно, что у тебя есть скрытые способности, – ответил Магнус. – Точно я смогу сказать, только если исследую твою кровь. Но для этого нужно алхимическое оборудование.

– Ага. Думаешь, Альма пропустила бы меня? – кисло спросила Рона, нарезая мясо. – Если бы я обладала хоть крупицей силы, уже звалась бы сейдконой. Пусть даже деревенской травницей, но – ведьмой.

Слова Магнуса всё же заронили в ней зерно сомнения. Да, Альма в свои двадцать шесть была очень сильной колдуньей – не просто же так старухам пришлось посторониться и уступить ей место в ковене. Но некромант обладал знаниями, недоступным северянкам. Здесь дар выявляли очень просто – давали несколько заданий, и если они не получались, значит, дара нет. Магнус же подходил к этому делу совсем иначе.

И его методы почему-то нравились Роне куда больше.

***

– Всё равно что искать иголку в стоге сена, – проворчал Йон, когда они взобрались на очередной холм. Начиналась метель, и он убедился, что увидеть хоть что-то в этой снежной круговерти невозможно. – Особенно если её там может и не быть.

Лагерь джумарцев мог располагаться где угодно. В редкие дневные часы его можно было бы найти по столбу дыма, а когда уставшее солнце закатывалось за горизонт, по огню. Но находка в разорённой деревне говорила о том, что ничего они не найдут, и Вампир не был удивлён. Усердствовать в поисках он не собирался.

Куда больше его занимала возможная судьба экспедиции. Если та уничтожена нежитью Ледяного озера, то как шемаг попал в дом йомена? Ни один мародёр не полезет в эти прòклятые места, если ему жизнь дорога. Да и нет здесь ничего. Слухи говорили о богатствах, заточенных во льду озера, но если те и существовали, то слишком глубоко для шайки грабителей. Кроме того, те же слухи говорили о драуграх, и даже Йон чувствовал себя неуютно, когда среди деревьев показывалась белая пустыня озера. Хильда же и вовсе с большим удовольствием повернула бы обратно, но выбора у неё не было, и девушка продолжала идти.

Коней пришлось оставить в Фангене – дорог к озеру никто не торил. Там же Йон приобрёл две пары лыж, на которые не становился несколько лет: в Ветеринге снег выпадал очень редко. Теперь они медленно обходили берег, высматривая следы людей, и с каждым часом Йон убеждался, что никого он здесь не найдёт.

Может, разве что оживших мертвецов.

С началом зимы озеро быстро засыпало снегом, но Вампир всё равно знал, что скрывается под белым покровом: сотни ненюфаров, вмёрзших в лёд. Летом лёд таял, высвобождая водяные лилии, и те начинали бурно расти, пока вновь не выпадал снег. Нигде больше на Севере ненюфары не встречались, да никто бы и не взял отсюда ни цветочка, страшась проклятия. Йон, впрочем, в малефициум верил с большой осторожностью: то, что рассказывали люди, не укладывалось в известную ему картину мира, подчинённую стройным математическим законам. С другой стороны, за чертой известного всегда лежит что-то новое.

Когда-то здесь стояла крепость одного из прежних королей Хельвега, которую облюбовал под жильё его брат. Имени этелинга не сохранилось, в сагах он упоминался лишь как Забытый, и никто не мог даже сказать, когда именно он жил. Знали только, что он поддался на любовь некой прекрасной девушки, которая однажды предложила Забытому обрести бессмертие. Этелинг согласился, и вскоре жизнь его вилланов изменилась. Один за другим люди исчезали за воротами замка, чтобы уже больше не вернуться, и так продолжалось, пока не пропал жених местной норны, прямо накануне свадьбы. Что было дальше – толком не рассказывало ни одно предание, но все сходились в том, что именно после этого замок утонул вместе с этелингом-вампиром и его проклятой возлюбленной, а в окрестностях поселилась нежить и демоны.

Замок стоял и сейчас. Погрузившиеся в лёд башни и стены выдавались над поверхностью, чернея посреди озера мрачным пятном. Йон не знал, сколько правды в легенде, но меньше всего он хотел это проверять.

И он отнюдь не был разочарован тем, что за три дня поисков так и не встретил ни одного немёртвого. Но на четвёртый день началась сильная метель, следов южан как не было, так и нашлось, так что Йон решил уходить. Гирту Торкельсону на этот раз придётся остаться с пустыми руками.

– Это верное решение, господин, – сказала ему Хильда, когда они устроились на ночь у костра. Огонь мог приманить из ночи кого-то голодного, но Йон ловко решал эту проблему, выстроив вокруг лагеря круговую стену из снега. Ему доставляло какое-то особое, ни с чем не сравнимое удовольствие управлять кристаллами льда, заставлять их взлетать в воздух и сплавляться вместе, образуя прочную конструкцию. Вода казалась Йону субстанцией, непохожей ни на одно другое вещество.

– Твоей интуиции я доверяю, – хмыкнул Вампир, садясь поудобнее. Мельком он подумал, что стоит по возвращению потребовать Хильду себе в подручные, со временем выправив купчую грамоту и подарив свободу. Гирт согласится, а терять этот бриллиант Йон не собирался. Пусть её дар и не силён даже для женщины, но она может больше, чем просто зажигать свечи. – Что ещё скажешь?