Текст книги "В мире исканий(изд.1949)"

Автор книги: Вадим Охотников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

За рулем сидел инженер Дорохов; сбоку кабины, перед распределительным щитком и маленькой радиостанцией, – бортмеханик Костя Уточкин. Профессор Полозов расположился в удобном сиденье возле столика, выдвигающегося из стенки, напротив большого овального иллюминатора из толстого броневого стекла.

Внутренность кабины наполнял тихий, монотонный гул двигателя.

– Быстро мы прошли это расстояние… – задумчиво проговорил Полозов, наблюдая через иллюминатор за вараном – почти метровой ящерицей, зарывавшейся в песок при приближении машины.

– Коробку скоростей надо переделать – тогда скорость еще увеличится, – ответил Дорохов. – Немедленно надо переделать, – добавил он решительно через некоторое время.

– Под землей будете переделывать? – тревожно спросил профессор. – Нет, немедленно по возвращении из экспедиции.

Профессор вздохнул.

– Костя! – окликнул Дорохов. – Автогенная установка у нас в полной исправности?

Но ответа не последовало.

– Я вот думаю, что если разрезать восьмимиллиметровый стальной лист, то… понимаешь? – продолжал инженер.

– Все-таки под землей собираетесь? – снова забеспокоился Полозов.

– Коробку скоростей мы трогать не будем, а вот защитное приспособление к винту – обязательно, на первой стоянке, – сказал Дорохов.

Профессор перевел взгляд от иллюминатора к месту, где сидел Костя. То, что он заметил, обеспокоило его еще больше. Кости на месте не было. Он успел шмыгнуть в маленькое отделение кабины и там, наклонившись, над чем-то возился.

В сущности говоря, в этом не было ничего такого, что могло бы обеспокоить профессора. Но все дело было в том, как это Костя делал. Он ежесекундно осторожно выглядывал из дверей отделения, и его лицо было взволнованно, словно он производил что-то недозволенное.

“Волнуется и трусит”, мелькнуло в голове у профессора, вспомнившего напутствие Горшкова.

– Костя! Где ты? – прокричал Дорохов, не оборачиваясь к механику.

Костя быстро и воровато возвратился на свое место.

– Я проверял автогенную установку, – проговорил он, усаживаясь за пульт.

Вездеход, карабкаясь по камням, перебрался через перевал и начал спускаться.

В овальные стекла иллюминаторов стала видна протекавшая внизу река, окаймленная редкой и чахлой растительностью.

Профессор поднялся и, облокотившись на выступ иллюминатора, принялся наблюдать.

– Вот она! – проговорил он немного торжественно. – Таинственная река Янгиер! Теперь мы разберемся, куда ты несешь свои воды!

– И вездеход проверим в подземных условиях! – также торжественно добавил Дорохов.

Профессор обеспокоенно посмотрел в сторону инженера.

– Подземные реки существуют на земле в достаточном количестве, – продолжал Полозов. – Большинство из них ушло под землю постепенно. Вода размывала легкорастворимые породы, находившиеся в определенном месте дна реки, и строила себе подземное русло. Эта же река ушла под землю в результате землетрясения. Случай очень редкий и почти не исследованный. Еще не установлено, друзья мои, куда деваются воды реки Янгиер. Обычно подземные реки или снова появляются на поверхности, или подземным путем уходят в море. А в поведении этой реки есть нечто странное…

– Вот и автомат для подачи масла в подшипники ведет себя очень странно, – задумчиво проговорил Дорохов. – Масла уходит много.

Профессор снова подозрительно посмотрел на спину инженера, сидевшего за рулем, и, поджав губы, отвернулся к стеклу.

Вскоре вездеход приблизился к реке и остановился на каменистом берегу. Участники экспедиции вышли из машины и занялись поисками удобного места для спуска вездехода в воду.

Было уже далеко за полдень, и солнце пекло безжалостно, После раскаленного песчаного поля странно было видеть совершенно прозрачную, чуть голубоватую воду, стелющуюся в виде ленты среди каменистого поля. Совсем же далеко виднелись серые горные складки. Туда текла река, постепенно замыкавшаяся ущельем.

Костя вернулся в машину раньше других. Он уселся за пульт и включил радиопередатчик. На распределительной доске вспыхнула красная сигнальная лампочка.

– Люда!.. Люда!.. Вы слышите меня? Люда!.. – заговорил Костя в блестящий пластмассовый микрофон.– Хорошая слышимость? Ну и чудесно! Мы уже на берегу реки… Что? Спасибо… Через несколько минут спускаемся в воду… Да… Да… Ждите меня в условленное время… Что? Не меня, а мою передачу… Всего доброго… Привет всем… До свиданья…

Улыбаясь, Костя снял наушники и повесил их на свое место.

Спуск машины с относительно крутого берега прошел благополучно. Вслед за этим вездеход быстро поплыл вниз по течению, рассекая воду своей стальной грудью.

Все выше и выше становились берега. Наконец они превратились в глубокое и темное ущелье. А еще через некоторое время участники экспедиции увидели в иллюминаторы зияющее черное отверстие. Это была каменная пещера, через которую река уходила под землю.

Костя поднялся и вплотную приблизился к иллюминатору. Прижавшись лбом к стеклу, он смотрел вверх.

– Что вы там увидели? – заинтересовался Полозов.

– Ничего особенного, – ответил Костя. – Просто прощаюсь с солнечным светом.

“Трусит”, опять пронеслась назойливая мысль в голове профессора.

Дневной свет исчез сразу. Вместо него в кабине вспыхнули матовые электрические лампочки, вделанные в стены. Шум работающего винта, доносившийся снаружи, резко изменился и стал громче. Его отражали каменистые стены подземного тоннеля.

Сильный прожектор, установленный на носу машины, посылавший свой пучок света далеко вперед, то скользил по ряби воды, то задевал серые стены, изрезанные мелкими трещинами. Мимо овальных иллюминаторов быстро проносились хорошо освещенные рассеянным светом вспенившиеся волны.

– Кажется, фиксатор рулевого управления закрепляется недостаточно туго, – с досадой произнес Дорохов, всматриваясь в пульт управления, освещенный синим светом маленьких лампочек.

– Настоящему инженеру ничего не должно “казаться”, Андрей Леонидович, – немного иронически заметил Полозов. – Разве нельзя было все это проверить раньше?

– Ну, как вам объяснить… – ответил Дорохов. – Я, например, уверен, что настоящий инженер – это тот, кто беспрерывно стремится усовершенствовать любую, даже самую замечательную машину. А человек, довольствующийся уже существующей, – это не инженер.

– Гм… – произнес Полозов. – Возможно… Только не под землей…

– А вы не беспокойтесь, Валентин Петрович, – вмешался Костя. – Наша машина очень надежная, и бояться чего-либо не нужно: все будет в порядке.

Постепенно подземный тоннель стал сужаться. Одновременно с этим увеличилась и скорость течения воды. Вездеход приближался к порогам. Но стальная гусеничная машина легко преодолела их и вскоре снова понеслась по гладкой воде.

Мимо иллюминаторов все быстрее и быстрее стали мелькать мрачные, седые, камни, причудливо выдававшиеся из стен. Подземное русло реки то и дело меняло направление, и Дорохову, сидевшему за рулем, пришлось сосредоточить все свое внимание, чтобы не наткнуться на каменную стену.

Вдруг профессор насторожился. Он медленно обвел взглядом кабину, снова внимательно посмотрел в иллюминатор и произнес тихо:

– Странная вещь: мне показалось, что я слышу… плач ребенка. Вы ничего не заметили?

– Ученым ничего не должно “казаться”, – заметил Дорохов, усиленно вращая баранку рулевого управления.

– То-есть… Позвольте… Я слышал ясно!

– Это, действительно, вам показалось, – заметил Костя.

Между тем глубина подземной реки значительно уменьшилась, и водный поток забурлил еще больше. Вездеход стал испытывать толчки. Видно, его днище снова натыкалось на подводные камни.

Дорохов выключил гребной винт, и машина стала двигаться, лишь увлекаемая течением.

Однако вскоре и этого оказалось недостаточно. Скорость возросла настолько, что появилась опасность при резком повороте разбиться о стену, пришлось включить задний ход. В кабине послышался шум бешено работающего гребного винта, тормозившего вездеход.

Вскоре луч прожектора вырвал из глубины подземного мрака красивую и в то же время страшную картину. Вдалеке виднелся бурлящий фонтан из брызг и водяной пыли. А еще немного дальше тоннель заканчивался глухой отвесной стеной.

Стало ясно, что впереди водопад.

– Серьезное дело, – хмуро проговорил Дорохов.

В это время машина, по-видимому наткнувшись на большой камень, на мгновение приняла почти вертикальное положение.

– Ого!.. – вскрикнул Полозов, судорожно уцепившийся руками за подлокотники своего сиденья.

– Вот где пригодилась бы дополнительная защитная сетка винту, – процедил сквозь зубы Дорохов, выравнивая машину с помощью включения гусениц. – Подготовьте дополнительный мотор, Костя.

Костя передвинул несколько рычагов и, не выпуская из руки один из них, принялся напряженно всматриваться в переднее стекло.

Облако брызг приближалось быстро. Машину резкими рывками бросало из стороны в сторону. Кабину наполнил лязг и скрежет стали, царапающей камни.

Несмотря на серьезность положения, Костя изредка поглядывал на профессора, продолжавшего сидеть у иллюминатора. К его удивлению, “кабинетный” ученый вел себя очень достойно и не проявлял никаких признаков страха. Гордо откинув свою голову, увенчанную густой шапкой седых волос, Полозов сидел спокойно, немного щуря глаза. Костя сообразил, что профессор ради предосторожности снял золотое пенсне.

Посматривал на Костю и Полозов. Лицо юноши приняло суровое и решительное выражение.

“Не очень боится”, решил Полозов.

В это время его внимание снова привлек странный звук. Среди шума кипящей воды и ударов стенок машины о камни было трудно разобрать, что это такое. Во всяком случае, подобный звук не могли издавать какие-либо части машины. Не было никакого сомнения, что этот жалобный, напоминающий вой или плач звук доносится извне.

Профессор, рискуя удариться, приблизился вплотную к стеклу.

Машина проходила под низко нависшими каменными глыбами. Бушующими волнами плескалась о черные стены вода.

Стон снова повторился.

– Я опять слышал! – прокричал Полозов, стараясь перекрыть шум.

Но ни Дорохова, ни Костю уже не могли заинтересовать слова профессора.

Машину неуклонно тянуло к бушующему подземному водопаду.

5. КОСТЯ НАДЕЕТСЯ ВСТРЕТИТЬ ДИНОЗАВРОВ

Представьте себе, что вы находитесь в полной темноте. Совсем рядом бурлит, клокочет вода. Вы прислушиваетесь к этому шуму. Он необычен. Гулко разносится рев воды, словно многократно отраженный от стен огромного помещения. Но вот откуда-то появляется слабый свет. Вы видите, как он постепенно увеличивается. Это начинает светиться пенящаяся вода. Теперь уже виден контур овального отверстия, из которого, с ревом преодолевая каменные гряды, несется освещенная изнутри вода и падает вниз.

Вскоре свет становится ослепительным. Переливаясь всеми цветами радуги, высоко вверх поднимаются миллионы мельчайших брызг.

То вверх, то вниз прыгает приближающийся к вам источник света.

Это прожектор вездехода-амфибии, среди пенистой воды карабкающегося с помощью стальных гусениц по нагромождению камней.

Но вот машина, преодолев последние гряды, вышла в спокойную воду. Она ползет дальше, то появляясь над поверхностью воды, то погружаясь совсем.

***

Когда был открыт люк и трое путешественников взобрались на стальную спину своей машины, перед ними открылась замечательная картина.

Они находились в огромном сказочной красоты гроте, одном из тех, которые нередко встречаются под землей.

Луч прожектора, упершись в потолок, освещал каменное подземелье мягким, рассеянным светом. Отчетливо было видно, как блестят, переливаясь, прозрачные грани кварца, вкрапленные в черные стены, изрезанные многочисленными ущельями. С потолка свисали вот-вот готовые сорваться каменные глыбы. А посредине грота раскинулось широкое подземное озеро.

– Ничего себе была переделка! – воскликнул Костя, указывая рукой на бушующий поток воды, вырывающийся из продолговатого отверстия.

Именно через это отверстие машина проникла в грот, преодолевая нагромождение огромных и скользких камней. Дальше машина поползла по дну озера и теперь стояла на берегу недалеко от стены, блестящей от влаги.

– Надо будет усовершенствовать буферные выступы, – задумчиво проговорил Дорохов, вспоминая страшную тряску при прохождении через груды камней.

– Явление карстовое, – сухо проговорил Полозов, обращаясь неизвестно к кому.

– И вот защитная сетка… – начал было Дорохов.

– Да, карстовое! – перебил профессор. – Это значит, вода размыла все растворяющиеся породы, а каменные стены остались. А называется карстовым по имени местности, где впервые было обнаружено и изучено это явление. В сущности, оно очень распространенное в природе!– А куда дальше уходит вода? – заинтересовался Костя.

Полозов посмотрел на него недоумевающим взглядом:

– Мы же для этого сюда и прибыли! Немного отдохнем и приступим к исследованиям.

– А скажите, Валентин Петрович, возможна такая вещь, что одна из этих глыб сорвется сама собой? – не унимался Костя, указывая рукой вверх.

– Не поручусь… На всякий случай надо будет ходить осторожно. Это общее правило для подобных подземелий, – ответил Полозов. – Интересно было бы обследовать дно озера, – добавил он через некоторое время.

Вдруг среди равномерного шума воды откуда-то послышался тихо протяжный, жалобный вой. Профессор резко повернулся на месте и стал оглядываться по сторонам.

– Вы слышали? – проговорил Полозов, обращаясь к Косте.

– Да… Действительно… – забормотал Костя. – Тут, наверное, живут какие-то подземные обитатели.

– Вообще встречаются, но, насколько я помню, это рыбы, рачки, черви… слепые и безмолвные, – ответил Полозов.

Некоторое время все трое стояли молча, прислушиваясь. Иногда им казалось, что к шуму воды примешиваются какие-то посторонние звуки, но существовали ли они в действительности, определить было трудно.

– Озеро обмелить можно очень просто, – нарушил Костя молчание.

– Каким образом? – удивился профессор.

– Совсем пустяк!

– Пустяк?

– Конечно! Вы видите каменные глыбы, свисающие над выходом, откуда идет вода? – продолжал Костя. – Они еле держатся. Килограммов пять взрывчатки – и все полетит вниз.

– И частично, а может быть, и совсем закроет доступ воды в грот, – сухо подтвердил Дорохов.

– Для воды – частично, а для нас выход на поверхность – полностью, – спокойно заметил профессор.

Это замечание, как видно, совершенно взбесило инженера Дорохова. С видом явного превосходства он принялся осматривать профессора с ног до головы.

– Для кого закроет доступ на поверхность? Для нас?.. Даже как-то странно слышать подобное предположение. Или вы окончательно не верите в могущество советской техники, или просто смеетесь над нами, – горячо, отчеканивая каждое слово, заговорил инженер. – “Посмотрите, как устроен нос у нашей машины, – продолжал он. – Разве вы не видите вот этот выступ? Может быть, вы думаете, что он сделан для украшения? Нет, не для украшения… Отсюда автоматически выдвигается мощный телескопический бур. Также автоматически, в то время как мы будем находиться в бронированной кабине, в просверленное отверстие вставляется заряд взрывчатки. Дальше следует взрыв. Снова работает бур, и снова взрыв. Специальными ковшами вездеход выгребает разрушенную породу назад и расчищает, таким образом, путь спереди себя. Эту работу он может производить, даже находясь под водой. А вы говорите – закроет доступ…

– Все это мне было известно и раньше, – спокойно ответил профессор. – А в настоящее время неизвестно лишь одно: не произойдет ли этой самой… аварии?

Тут настал черед и для Кости принять позу оскорбленного человека.

– Уверяю вас, профессор… – волнуясь, начал он, но, видно, не нашел подходящих слов и умолк. – Вот боковые лопасти нужно было бы сделать толще, – продолжал инженер, снова погрузившийся в размышления об усовершенствовании своей машины.

– Да… было бы неплохо… – протянул Полозов.

– Лопасти сделать толще?

– Нет, зачем – озеро обмелить…

Оставив профессора и инженера договариваться насчет обмеления озера и улучшения лопастей, Костя быстро спустился в люк. Приближалось время, условленное для радиосвязи.

Через несколько минут из люка послышался его радостный и задорный голос:

– Люда?.. Хорошо слышно?.. Все благополучно. Находимся в гроте… Как в сказке!.. Сказочный грот, говорю… И животные водятся, которые кричат… Да… Еще не видели. Возможно, динозавры. Не знаю… Не знаю…

Костя засмеялся чему-то громко, а затем стал разговаривать тихо. Он сидел перед радиоприемником, прижимая левой рукой один из наушников, а правой поддерживая микрофон.

В палатке поисковой партии, окруженная сотрудниками, перед радиопередатчиком сидела Люда.

– Передайте от меня всем привет и пожелание успехов, – проговорила начальник партии Мария Ивановна.

Люда выполнила поручение.

– И от меня привет, – пробасил стоявший тут же Горшков. – А Косте скажите, чтобы он ничего там не боялся… Я вот видел, как он волновался. Это безобразие.

– Афанасий Кондратьевич передает вам привет! – прокричала Люда, давясь от смеха. – И говорит, что с таким смелым человеком, как вы, экспедиции опасаться нечего.

Горшков что-то буркнул и недовольный отошел в сторону.

– Как поживает ваша собака? Сейчас спрошу! – прокричала Люда в микрофон. – Афанасий Кондратьевич! Костя спрашивает вас, как поживает его собака,– обратилась она к Горшкову.

– А чего ей станется… Бегает где-то… – обиженно выдавил Горшков, угрюмо посматривая на радистку.

– Афанасий Кондратьевич говорит, что целый день от нее не отходит. Даже купал ее несколько часов назад! – прокричала Люда, заливаясь смехом.

Но через минуту лицо Люды стало серьезным:

– Мария Ивановна, профессор Полозов хочет говорить с вами.

Мария Ивановна надела наушники.

– Влажность песка?.. Да… Продолжается по-прежнему… Явление необъяснимое… – слышался голос начальника поисковой партии. – Хотите обмелить подземное озеро, завалив вход?.. Поступок очень смелый… Машина проверялась неоднократно… Да… Ручаюсь… Только делайте все очень осмотрительно… Хорошо… Жду сообщения. Всего доброго!

Наушниками и микрофоном снова завладела радистка:

– Костя! Может быть, хотите послушать вашу любимую пластинку?.. Хотите!

Кто-то из сотрудников, сообразив, в чем дело, уже тащил патефон к радиопередатчику. Через минуту из рупора, к которому был прислонен микрофон, послышалась знакомая песня:

Мы не опустим паруса,

Пусть кричат нам альбатросы…

***

Вооружившись альпенштоком и веревкой, Костя вылез из машины и тронулся в путь. Ящик со взрывчаткой он нес на спине, привязав его ремнями.

Приходилось итти вдоль берега подземного озера. Прожектор лодки, направленный в сторону отверстия, откуда вырывалась вода, хорошо освещал путь.

Костя шел, насвистывая любимую песенку, только что услышанную по радио.

Вскоре он очутился вблизи бушующего потока и принялся изучать стену, по которой ему предстояло взбираться вверх.

Это была стена, испещренная мелкими трещинами, В разных местах торчали каменные выступы, образующие иногда удобные площадки.

Костя приготовил веревку с петлей и, размахнувшись, удачно набросил ее на один из выступов. Подниматься было легко. Правда, стены, мокрые от брызг, были очень скользкие, но Костя, хорошо тренированный спортсмен, легко преодолевал все трудности.

Вот он уже стоит на довольно широкой площадке. Дальше двигаться было незачем. Именно в этом месте можно установить ящик с толом. Рядом с площадкой находится тонкое основание каменной глыбы, почти готовой самостоятельно свалиться вниз.

Нисколько не торопясь и продолжая насвистывать песенку, Костя принялся прилаживать ящик.

Обратно Костя решил спускаться на веревке. Когда он, перебирая руками мокрую веревку, уже скользил вниз, над его головой, словно бенгальский огонь, рассыпая фиолетово-красные искры, горел бикфордов шнур.

Костя рассчитал время горения шнура с большим запасом. Он прекрасно успеет спуститься, дойти до машины и спрятаться в ее бронированном туловище. Но все же было не очень приятно находиться рядом со взрывчаткой, к которой, хотя и медленно, подбирался огонь, и Костя решил поторопиться.

Однако спуску очень сильно мешали каменные выступы. От раскачивания веревка то и дело терлась и наконец заклинилась в расщелине.

Костя увидел, что висит над самой серединой бурлящего потока.

Он пробовал раскачаться, но еще больше испортил дело. Веревка заклинилась между двумя выступами в другом месте.

Единственный выход – снова подняться наверх…

Костя внимательно осмотрелся и стал подтягиваться на руках.

Словно предупреждая о грозящей опасности, на голову Кости, приближавшегося к взрывчатке, неожиданно посыпался дождь красных искр.

6. ВЗРЫВ

Профессор Полозов и инженер Дорохов сидели за выдвижным столом и внимательно изучали карту.

– Теперь мы находимся вот тут, – проговорил Полозов, указывая карандашом. – Быстро прошли. Это уже под территорией пустыни.

– Если бы немного изменить защитную сетку у гребного винта, то машина двигалась бы по воде еще быстрее, – произнес инженер.

– Не нужно… Ничего не нужно изменять в вашем вездеходе. Он работает прекрасно… Интересно, куда дальше уходит вода?.. Вот смотрите: это схема подземного хода, составленная мною на основании наблюдений и измерений во время пути. Можно предположить, что дальше…

Профессор не договорил фразы. Послышался странный звук, напоминающий чавканье.

– Что такое? – тревожно произнес профессор, подходя к люку.

– Может быть, какой-нибудь мастодонт бродит по пещере?

– Никаких мастодонтов тут не должно быть… Надо хоть немного интересоваться зоологией и геологией,

Андрей Леонидович! – раздраженно ответил профессор.

– Вы же не интересуетесь моей защитной сеткой к винту…

– И очень плохо… очень плохо. Признаюсь, что плохо… Надо выйти и посмотреть. Все эти таинственные звуки начинают меня раздражать…

Через минуту они находились уже на плоской площадке вездехода. Однако самый тщательный осмотр не привел ни к чему. Поблизости никого не оказалось.

– Почему это до сих пор нет Кости? – тревожно проговорил Дорохов, всматриваясь в бурлящий поток воды, виднеющийся вдали. – Жаль, что я не настоял на своем и не отправился вместе с ним.

– Но он ведь опытный подрывник?

– Опытный. Однако…

– Что “однако”?

– Мало ли что может случиться!

– Да… конечно… – задумчиво произнес Полозов. – Знаете что, Андрей Леонидович? Я, пожалуй, пойду посмотрю.

– Теперь это опасно. Давайте попробуем позвать… Ко-о-о-о-остя-а-а!.. – прокричал Дорохов.

Ему ответило необычайно гулкое и продолжительное эхо, возможное по своей продолжительности лишь в огромном каменном подземелье.

– Ко-о-остя-а-а-а-а!.. – тревожно повторил Дорохов. Ответа не было попрежнему. Но через минуту совершенно отчётливо донесся звук, очень похожий на жалобный вой.

– Опять… Вы слышите?.. – забеспокоился Полозов.

Если бы люди в это время находились не на площадке, а в кабине машины, то они бы увидели странную вещь. В одном из маленьких отделений кабины без всякой видимой причины зашевелился ящик. Его крышка, на которую были навалены разные предметы, стремилась самостоятельно приподняться.

Но люди, продолжавшие звать Костю, ничего этого не видели. Не увидели они также, как из ящика с большим трудом выкарабкалась собака, угадавшая по интонации крика, что ее хозяину грозит опасность.

Собака быстро обнюхала помещение, выпрыгнула из люка и помчалась, опустив голову, по следам Кости.

– Его не следовало бы отпускать одного. Это я виноват, – взволнованно говорил Дорохов, спускаясь по лестнице.

За ним, торопливо перебирая ногами ступени, следовал старый профессор.

Обгоняя друг друга, оба помчались к отверстию, откуда вырывалась вода.

Но вот Дорохов остановился и ухватился за рукав Полозова.

– Посмотрите! – испуганно прошептал Дорохов. – Горит бикфордов шнур…

Несколько секунд оба стояли в нерешительности. Затем профессор, не говоря ни слова, неожиданно сорвался с места и бросился бежать по направлению порогов.

– Взрыв!.. Может произойти взрыв! Каждую секунду! Остановитесь!.. – кричал Дорохов, стараясь догнать профессора.

Но профессор, прыгая с камня на камень, быстро мчался вперед.

– Костя!.. Костя!.. Костя!.. – кричал он срывающимся голосом, стараясь перекрыть шум воды.

Полозов не видел, как в это время вверху карабкалась по каменным уступам большая кудлатая собака. Не видел этого и Дорохов, поскользнувшийся на камне и упавший на землю. Никто также не видел, как Джульбарс, остановившись на площадке, несколько секунд наблюдал за снопом искр, разбрасываемых бикфордовым шнуром, понюхал привязанную веревку, а затем со всего размаху бросился вниз, в воду.

Через две-три секунды раздался взрыв.

Могучая воздушная волна застигла Полозова на берегу озера, столкнула в воду, и он погрузился с головой на значительную глубину.

Возможно, именно это обстоятельство спасло профессора от града камней, вслед за этим посыпавшихся сверху. Однако один из камней все же успел нанести сильный удар в правое плечо.

Барахтаясь в холодной воде, Полозов чувствовал резкую боль. Правая рука оказалась поврежденной, и приходилось работать лишь левой.

Для старого, опытного путешественника, каким был профессор Полозов, не впервые тонувшего на своем веку, вначале положение не показалось опасным. Однако уже спустя минуту он понял, что силы оставляют его.

– Помогите… – прохрипел Полозов и погрузился с головой в воду.

Еще несколько раз удалось профессору поднять голову над водой, но он уже прекрасно понимал, что все это продлится недолго.

Кроме бездействующей руки, плыть к берегу мешали одежда и тяжелые походные сапоги. Течение уносило его все дальше и дальше.

В это мгновение он ощутил совершенно отчетливо, что зубы какого-то животного хватают его сзади за больное плечо. Полозов попытался левой рукой нанести удар врагу, но сделать этого не смог.

Вскрикнув от боли, он потерял сознание.

***

Уже давно прошло время, условленное для радиосвязи.

Люда сидела в палатке одна. Она продолжала внимательно вслушиваться в наушники, изредка подкручивая ручки настройки своего радиопередатчика. Время от времени снова повторялся ее монотонный и немного тревожный голос:

– “Амфибия”… Я “Пустыня”… “Амфибия”… Я “Пустыня”…

В палатку вошел Афанасий Кондратьевич.

– Безобразие! – проговорил он, приближаясь к радистке.

– Что такое? – спросила Люда, не поднимая головы.

– Да вот… собака исчезла… Словно как в землю провалилась. Наверное, погналась за вездеходом… Нигде нет! Так и передайте Косте.

– Некому передавать, Афанасий Кондратьевич. Вот уже час, как Костя не отвечает.

– Вот еще новость! – проворчал механик.

– Когда вы видели собаку последний раз?

– Да, признаться по-честному, с тех пор как машина уехала, я ее не видел совсем. Товарищ Уточкин сказал, что закрыл ее в третьей палатке. После отправления машины я пришел туда – нету… Ну, подумал, бегает где-нибудь…

Афанасий Кондратьевич постоял еще некоторое время у передатчика, тяжело вздыхая и переминаясь с ноги на ногу, и медленно направился к выходу.

– Вот не знаю… – проговорил он задерживаясь. – Надо сообщить Марии Ивановне… Когда я лежал на песке возле буровой скважины, то… возможно, мне показалось… одним словом, будто из-под земли взрыв был слышен…

***

Все случившееся было совершенно невероятно, и Дорохову не хотелось верить.

Несколько раз он уже подходил к радиопередатчику, чтобы сообщить о несчастье на поверхность, но рука, поднятая для того, чтобы включить аппарат, опускалась сама собой.

Бесследно исчез Костя Уточкин.

На раскладной кровати, поставленной у стены кабины, лежал с забинтованным плечом профессор Полозов.

– Я припоминаю, – говорил он с трудом, – что на меня напала какая-то большая рыба или животное. Вот до сих пор отчетливо ощущаю, как она схватила меня за больное плечо. Это невероятно! Согласитесь сами… Ведь больших рыб или животных в подземных озерах не встречается…

– И еще странно то обстоятельство, – задумчиво проговорил Дорохов, – что я нашел вас на берегу сравнительно далеко от того места, где раньше была вода… Вы не помните, не ползли ли вы сами?

– Этого не может быть. Человек, потерявший сознание, как известно, не двигается.

– Странно…

– Очень странно…

Дорохов снова вылез на площадку.

После взрыва грот значительно изменился. Огромное озеро превратилось в маленькую лужицу. Исчез шум моды. Обвалившаяся масса камней засыпала отверстия, откуда в грот поступала вода. Правда, под большим напором она продолжала бить сквозь щели в камнях длинными фонтанирующими струями, но общее количество поступающей воды было ничтожно. Работа Кости не пропала даром. Теперь профессор мог удобно исследовать подземные ходы и расщелины, освобожденные от воды.

Уже два раза осматривал Дорохов место взрыва, но обнаружить тело Кости ему не удалось.

Горький комок подступал к горлу Дорохова, стоявшего на площадке. Быстро сменяясь, пронеслись воспоминания о неразлучном механике, с которым Дорохов работал уже много лет, добром и чутком товарище.

– Искать, искать еще. Искать, пока тело не найдется. А вдруг он живой! – тихо шептал инженер, сжимая кулаки.

Неожиданно Дорохов замер. Ему показалось… Но нет, этого не может быть…

Инженер спустился в кабину.

– Ну как? – озабоченно спросил Полозов, приподнявшись на постели.

Инженер ничего не ответил. Он медленно опустился на сиденье.

– Сколько машин и разных приборов понастроили мы вместе с Костей! – глухо проговорил он. – Вы знаете, как я люблю технику и как близки и дороги мне эти машины. И вот… все эти машины вместе взятые и тысячи других, самых совершенных и самых замечательных, не стоят одной человеческой жизни…

Полозов, стараясь не шуметь, осторожно поправил подушку и уселся еще выше,

– Иногда людям приходится жертвовать собой, Андрей Леонидович, – немного виновато, не глядя на инженера, начал он. – Жертвовать собой ради прогресса науки, ради того, чтобы машины были более совершенны. В капиталистическом обществе, где каждое научное достижение служит для порабощения людей, где каждая новая усовершенствованная машина выбрасывает на улицу новые толпы безработных, – это бессмысленные и жестокие жертвы… В нашей же стране труд стал делом чести и доблести, а самоотверженные поступки ради прогресса науки и техники – делом величайшей чести, доблести и геройства… Но поиски Кости мы еще будем продолжать, – тихо закончил профессор.

– Я хочу немедленно отправиться на поиски, – проговорил инженер поднимаясь.

Во время сборки необходимых вещей инженер неожиданно увидел, как Полозов приподнялся с постели, внимательно к чему-то прислушиваясь.

– Тише… – прошептал профессор. Дорохов замер.

– Мне показалось, что я слышал отдаленный лай собаки… Вот уж поистине таинственная пещера! – проговорил профессор, снова опускаясь.

– И мне показалось.

– Вот видите!