Текст книги "Два шага назад (СИ)"

Автор книги: Вадим Булаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– Псих! Ты – дурак! – в сердцах вскрикнул я, не представляя, как донести всю степень своего гнева. – А если бы…

– Но ведь у нас получилось? – не сказал, спросил он жалобно. – Не злись, Маяк. Действовал по ситуации. Хочешь пиццы?

– Заказывай.

Взятка всегда приятна. Даже такая, извиняющая. Однако спускать самовольство я пока не был готов.

– С машиной определились… Следующий этап. Скажи, если бы попались, что бы ты делал?

Несколько запоздалый вопрос терзал меня ещё с автобуса из прифронтовой зоны.

– На себя всё взял, – мой первый номер говорил без шуток, как о давно решённом. – Дождался бы тюрьмы, а там торговался бы с безопасниками. Я не боялся последствий. И сейчас не боюсь.

– Ты о том, что нас могут вычислить?

– Такая вероятность остаётся всегда. Вполне допускаю, что где-то мы прокололись. Потому сегодня уезжаем в бригаду, подальше от всех. Там быстро не достанут.

– Тебя – вполне возможно. А меня?

Оговоренный ранее возврат выглядел двояко. Узнай начальство о наших проделках, будет большой шум. Достанется по самое некуда, вплоть до пули в затылок под безымянным кустиком. На гуманный суд со следствием и надеяться нечего. А если мы не появимся – считай, расписались в причастности. Связать стрельбу в столице с парой пропавших бойцов – дело техники.

Однако Псих гнул своё:

– Уезжать следует обязательно. В батальоне попросимся на передовую. На две недели. Или на четыре. Параллельно выждем, пока шумиха уляжется. Если со всеми технологиями нас не возьмут в ближайшие два дня, потом процесс поисков существенно затянется. Разъяснить, почему?

– Не надо. При условии, что мы обхитрили систему городского наблюдения, установить наши личности можно только… не представляю, как! Разве что сами проболтаемся. Понятного копам мотива у нас нет, привязка к прошлому Цаха почти отсутствует, делить нам нечего. Остаются «титановские» специалисты.

– Подавятся. Они все в одни школы ходили. Что контрразведка, что СБшники, что наши хитрованы. Думают одинаково. Цах грохнул лидера банды. В него стрелял человек с ярко выраженными приметами, причём неумело. Не в голову. Частная месть кого-то из преданных? Месть… Говорю тебе – два дня. Это с запасом. На крайний случай можно в плен сдаться. Только мне не хочется.

– Мне тоже… Кстати! – спохватился я при упоминании карательных органов и упомянутых переговоров. – Майкл на связь выходил?

– Ага, совсем из головы вылетело. Вчера, ты ещё не вернулся.

– И?

– Пустой трёп о возможных перспективах и светлом будущем. Сложилось впечатление, что ему нечего предложить. Высокие начальники сомневаются в полезности переговоров или элементарно не успели определиться. И терять нового агента не хотят. Приказали ему подтвердить намерения, он и подтвердил. Без конкретики. Их структура быстро не работает. Всем обмозговать надо, подводные камешки поискать. К тому же, мы пока не того уровня личности, чтобы с нами носиться как с антикварной вазой.

Базовые прогнозы сбывались. Информация о женщине-наркоторговце мало заинтересовала рыцарей плаща и кинжала, но сработала как крючок. Мы познакомились, прощупали друг друга. Теперь и надо подсунуть тему позабористее…

В расположение нам следует явиться завтра к вечеру, так что заскочить в некое кафе с одиноким барменом минутка найдётся.

– Сам пойдёшь?

– Приличные люди вдвоём к одной даме не ходят, – отшутился сослуживец. – Я же ему братьев по оружию буду закладывать, зачем нам свидетели?.. Усаживайся, приступим к всеобщей чипизации. Вернём на место наши поводки. Предлагаю к пицце дозаказать кофе. Двое суток на ногах. Меня, лично, рубит.

Глава 20 Интерлюдия № 5

… Столичный товарищ перезвонил через сорок минут, что Майкла нисколько не огорчило. За это дополнительное время он успел ещё раз проанализировать свою беседу с Психом и теперь всячески прикидывал, как на этом сыграть поэффектнее.

В высокие кабинеты старый оперативник не рвался, однако предпенсионный возраст, напоминающий о себе ноющими коленками да отвратительным самочувствием по утрам, открыто требовал перемен в образе жизни.

К примеру, сидячей должности заведующего информационно-аналитическим отделом. Как раз кресло готовилось к освобождению.

Вот только непосредственное начальство видело в нём не его, не Майкла.

Так что, самое время подсуетиться и проявить твёрдость, особенно если учесть, что разработка «Титана» ведётся им в режиме строжайшей секретности, втайне даже от местных шишек СБН.

Поэтому пускай старый знакомый из столицы поднапряжётся, вспомнит былое и отплатит добром за добро, тем более что повод намекнуть – идеальный.

– Здравствуй, – начал тот, едва мужчина нажал иконку ответа на входящий вызов. – Что-то срочное?

– Да. Информация по некоему Цаху…

– Кому? – рявкнул далёкий собеседник, обрывая оперативника на полуслове. – Цаху? Докладывай!

От резкого перехода к командному тону Майкла покоробило и до зубовного скрежета захотелось напомнить, что он не в прямом подчинении, а помогает в счёт… Шиш ему, утырку министерскому, а не просьба. Теперь требовать нужно. В качестве компенсации.

– Докладываю, – похабно повторил безопасник, издевательски вытягиваясь во фрунт. – Неизвестный мне Цах причастен к смерти главаря группировки «Хозяева улиц». По непроверенной информации являлся непосредственным исполнителем заказа. Имею стенограмму переговоров неустановленных лиц…

– Почему неустановленных? – вновь перебил звонящий, и оперативник из далёкой прифронтовой провинции позволил себе больше не сдерживаться.

– Да потому что нам не верят! Потому что когда я тебе сообщил о контакте с Психом – ты отмахнулся! Сказал, пусть сам себе награду выдумывает, а мы рассмотрим! И что таких добровольных стукачей надо первыми за решётку сажать, чтобы не мстили своим врагам нашими руками! Советовал взять на крючок самим фактом разговора и впоследствии использовать как помойную шестёрку!

– Обороты сбавь.

Майкл и не подумал этого делать, продолжая разыгрывать плановый спектакль.

– Удивишься, но оригинал аудиозаписи чего-то, да стоит! А ты, как всегда, хочешь бесплатно!.. У меня с ним общаться полномочий не хватает! По твоей, кстати, милости! Организуй мне официальное требование, проводи запрос… Развяжи мне руки, наконец! Без всей твоей секретности от всех на свете. Тогда я зарегистрирую дело оперативного учёта и возьму Психа в законную разработку… А так, из-под полы… Что я могу предложить от себя? Пару марок и байку о вечной признательности?!

Собеседник растерялся.

– Ты всерьёз полагаешь…

– Да! Полагаю! Когда я ехал на вторую встречу, ты что сказал? Напоминаю: «Смотри по ситуации. Слишком быстро всё происходит!» Я посмотрел. Мне дали послушать отредактированную аудиозапись с упоминанием Цаха, без иных имён и прозвищ. Стенограмму на память подарили, заранее предполагая, что мы с тобой – медлительные мудаки. И разрешили более ничего не придумывать.

– Конкретнее, – звонящий подобрался.

– Я когда с Психом общался, тот кивал постоянно, словно просчитывал всех нас одновременно. Я пробую увильнуть – а он и не настаивает на конкретных обещаниях. Я пробую надавить – а он смотрит на меня так… с сочувствием, как на мелкую сошку, возомнившую себя генералом.

– Майкл, оставь эмоции.

Безопасник хитро подмигнул самому себе, чрезвычайно довольный, что его жаркий монолог достиг цели.

– Псих хочет полётное окно для частного авиарейса в нейтральную НьюДанию. Кто с ним полетит – я не знаю.

– Маяк?

– Он при нашей встрече не присутствовал. Складывается впечатление, что его вообще выводят из игры. «Титановец» воспользовался нашим с ним знакомством, вышел на меня, а дальше у него свои планы. Но это не точно, с вариантами…

– Для чего ему это?

– Личное. С его дочерью в прошлом случилась некрасивая история, экстраполировавшаяся на «Титан». Только это долгая сказка. Потом расскажу. Может, из тебя, старого сухаря, слезу выдавлю. Денег Псих не просил.

– Зато попросил беспрепятственный полёт за мелкую услугу… Но, интересно, не спорю. В высшей степени, – звонящий товарищ помялся, решая, стоит ли делиться информацией, однако определился быстро. – Цах в больнице, подстреленный вчера утром. Неудачное покушение. Стрелял человек с бандитскими татуировками. По повадкам – из той самой группировки. И вменяемых версий, признаться, не было… А с твоими новостями будем брать Цаха в разработку. Стенограмму перешлёшь? Не постановка?

– Вряд ли… Качество у записи так себе, но на актёрскую игру не похоже. По Цаху… Считаешь, месть кого-то из уцелевших ближников?

– Вероятнее всего.

– Совпадает. Убедительно получается.

В динамике немного помолчали, собираясь с мыслями.

– А не Псих ли его завалил? – осторожно допустил столичный чин. – Смотри. Стреляют в «титановца», и тут же появляется наш добровольно навязывающийся боец с ценными сведениями. Как по заказу. Не верю я в такие совпадения.

– Когда стреляли?

– Сегодня утром.

– Тогда Псих вряд ли имеет отношение к стрельбе. Про стенограмму и аудиозапись он ещё в телефонном разговоре упоминал, до описываемых тобой событий. Без конкретики. Я ему тоже невнятно отвечал. Потому и не договорились.

– О как! – в столице позволили себе слегка изумиться. – Из мелочей рисуется картина. И Псих… ну да, за каким чёртом ему это надо? Тем более, он прекрасно понимает, что за одного лишь киллера никто из страны не отпустит. Ещё и на его условиях.

– Дезинформационная игра? – в свою очередь, выдвинул версию Майкл. – «Титан» воду мутит, преследуя свои цели?

– Маловероятно, – звонящий уже отмёл первоначальные сомнения. – Умри Цах, я бы, может, и рассмотрел эту версию. Но при том, что он выжил, сдавать штатного стрелка – полнейшая ахинея. Тут, скорее, наш новый стукач начал свою игру. Персональные финты.

– Допускаю. В качестве оплаты он предложил две вещи…

– Излагай.

– Предоставит оригинал записи с указанием имён фигурантов и в полёте даст свидетельские показания прокурору о верхушке бригады. Под протокол. Темы для беседы обязался предварительно согласовать с нами, чтобы без неожиданностей… Точку вылета, правда, не назвал.

– Хм… – задумчиво прозвучало в динамике. – Бартер начинает пахнуть выгодой. Выпустить самолёт с какого-нибудь частного аэродрома не проблема. Но стоит ли оно того? И не треснет ли у него морда?

– Причём частичную предоплату Псих уже готов внести. Тем более, он прекрасно понимает, что самолёт – вещь дорогая и в его случае приобретается путём продолжительного сотрудничества. В общем, вылет не завтра.

– Отличный малый. Я почти в него влюблён.

– Вот и позвони ему, признайся. "Титановец" мне более чем открыто сказал, что желал бы пообщаться с чином повыше. Это будет умнее, чем меня посредником использовать. Ещё и в полной секретности от моего шефа. Речь шла о предоплате…

– Говори! – голос собеседника стал строже. – Что-то ценное?

– Погоди, – Майкл почти парил над полом, предвкушая грядущий триумф. – У нас тут, в глуши периферийной, местечко наклёвывается, и я хотел с тобой… э-э-э… посоветоваться…

Глава 21

Как ни странно, однако вернувшись в расположение и бросив рюкзак у своей койки, я впервые за долгие месяцы почувствовал себя умиротворённо. Скаутский домик, в котором мы с товарищем квартировали, для меня незаметно превратился в дом. Настоящий, в какой-то степени даже свой.

После доклада о прибытии нас по очереди вызвали на приём к замкому, где тот устроил некоторое подобие допроса. Причины столь внезапного интереса к двум рядовым бойцам бригады напрямую не озвучивались, всё преподносилось как отеческая забота о личном составе.

Говорили с нами ласково, задушевно, без давления. Тем не менее, задаваемые в том или ином виде вопросы о моей поездке в столицу с постоянным уточнением хронологии действий, открывали подоплёку яснее ясного.

По Цаху версии отрабатывают. На меня с первым номером особо никто не грешит, но для проформы опросить обязаны.

Я отвечал честно: катался с наставником на машине, бухал, кушал пиццу, по утрам маялся похмельем.

Факт того, что Псих употребляет алкоголь, никого особо не взволновал, хотя к вопросам об этом я был изначально готов. Обычно, общественное мнение глубоко убеждено, что странные люди не пьют, а если и пьют, то обязательно вляпываются в разнообразные неприятности, о которых занятно послушать и посмеяться.

Загулял и загулял. Важно, что без эксцессов. В отпуске имеет право.

К моему отдельному удовольствию, с медицинским осмотром никто к нам не полез. Я всё боялся, что дотошные медики обнаружат свежий след от разреза там, где находится капсула с документами. Медицинские гели с клеями хоть и способны творить чудеса заживления, но и они не всесильны. Перед визитом к начальству первый номер отдельно об этом напомнил, проводя тональным кремом по почти зажившей коже:

– Направят к доктору, улыбайся, кивай и молчи. Тогда быстрее отстанут.

Наука не пригодилась.

Думаю, таким мягким исходом мы обязаны собственной некровожадности.

… Цах выжил. Об этом стало известно из криминальных новостей, где дикторы вскользь, без сенсационной перчинки, упоминали обстоятельства нападения, отведя новости всего лишь около тридцати секунд эфирного времени.

Соцсети же дали несколько больше информации. Я увидел себя со смазанной от скорости и почему-то удивлённой рожей, реанимобиль парамедиков, дюжих мужчин в униформе с красными крестами, укладывающих находящегося в сознании подранка на носилки. Тот держал за руку супругу и что-то ей говорил. Выглядел он откровенно паршиво, но на умирающего нисколько не походил. Крепкий сукин сын.

Некрологов или заметок о том, что раненый умер в больнице, мы также не обнаружили. Меня эта новость обрадовала, а вот Псих отнёсся к ней равнодушно, цинично заметив:

– Повезло. Ты мог и промахнуться. Попасть в голову.

– Тогда бы нас искали с удесятерённым рвением.

– Это да.

***

Наобщавшись с замкомом, я получил профилактический втык от взводного непонятно за что и вместе с Психом отправился на батальонный полигон, где наши сослуживцы, в поте лица, отрабатывали различные механизмы взаимодействия в боевых условиях.

Отдельные тренировки закончились. Теперь мы проводили дни напролёт вместе с парнями, и привычный ко всему товарищ сообщил:

– Скоро на передок. Ротация.

Его слова подтверждали и стягивающиеся отпускники, и участившиеся проверки боевых навыков, и засуетившееся начальство. По слухам, отправка бригады на позиции ожидалась через три-четыре недели.

Психа эта новость весьма воодушевляла, выражаясь в повышенной продуктивности рисования.

– Я сюжет придумал, – с горящими глазами вещал он, пока я возился с заменой боекомплекта на пушке. – Ло потеряется в страшном-страшном лесу, а Го будет её искать. А найдёт он сначала солдатскую каску, а в каске волшебный компас, показывающий, где ближайшие живые. И Го обнаружит древний домик, а в домике…

– Злую ведьму? – из меня вырвалась классика жанра, мало уместная среди перепаханной стрельбами местности.

– Не-а… – допущение товарища только раззадорило. – Злая ведьма в этом году была. Найдёт…

– Прекрасного принца, спрятавшегося от папаши короля и постигающего астрофизику!.. Орудие к бою готово! Открывай огонь. Вон, лейтенант уже косится.

Шутка про сбежавшего наследника престола, к моему изумлению, понемногу превратилась в увлекательную графическую историю. Только астрофизику заменили на некромантию. А так – забавно получилось.

***

Каким образом Псих снова устроил нам две недели на посту перед насосной станцией – для меня осталось загадкой. Когда спросил, он лишь невнятно пробубнил о старых связях и всеобщем нежелании выдвигаться на линию соприкосновения раньше времени. Увольнительные не в счёт. Скоро все будут при деле, когда ещё те увольнительные наступят…

Тут я ему верил. Но сломать армейский график нарядов, разработанный на месяц вперёд – надо умудриться. Мы же во всех файлах уже расписаны, подписи везде поставлены, служебные нагрузки со всеми согласованны. Один раз поменяться с кем-то – допускаю, реально; однако устроить подобное дважды за столь короткий срок более, чем круто.

– Там пересидим, – мусолил товарищ давно решённое. – Так что надо перед отъездом подготовиться, видеоисповедь сделать. Пусть готовой побудет… Со мной связался СБшник из столицы, попросил что-нибудь для затравки.

– А взамен?

– Намекнул о равноценном бартере. Я ему – убойную информацию, он мне – всевозможное содействие. Но в перспективе. По сути – больше знакомились.

– Ты ему что-нибудь подкинул?

– А как же! Мы люди безотказные, просят – обязательно делаем. Сначала рассказал о Цахе, как умел. Упомянул о его склонности тереться рядом с начальством, частые отлучки в тыл. После подтвердил, что пакеты с наркотой принадлежали бригаде. Столичный хмырь, понятное дело, засомневался, но я ему беседу замкома с мозгоправом скинул. По голосам наших заговорщиков, конечно, опознают без задержек, однако вечно таить данный факт нельзя… Не сомневайся, это правильное решение. С ним ты переходишь в разряд полезных свидетелей. О тебе речь ведь тоже шла… Пора приоткрывать карты, тем более что козырных среди них и нет.

– И где ты думаешь недостающие масти добирать? Без королевского флеша(**) партия теряет смысл.

– Не проблема. Воспользуемся естественным хранилищем знаний – мозгом. Для примера: недавно ты на мотоцикле едва не вляпался в крупные неприятности. Тебя спасли Минус и Стан. А я прекрасно помню, кто выезжал из расположения в те дни. Полностью такую информацию скрыть невозможно. Если отбросить частично задействованных отпускников, то получаем готовый список участников разборок с «Хозяевами улиц», – Псих победно подмигнул. – В умелых руках этот перечень станет сильным оружием. Да, игра пойдёт в долгую. Но и фиг с ним! Доигрывать они будут без нас. К тому же, вспомнить я могу и прочие авральные выезды наших специалистов по вооружению Федерации. До тебя они тоже случались… А если плотно посидеть в сети, пошуршать в архивных новостях, то найдётся, с чем их связать. Я просто раньше не интересовался этой стороной здешнего уклада, но на склероз не жалуюсь. Сопоставлю. Некоторые экскурсы в прошлое уже дали результаты. Припомнилось кое-что.

– Маловато, – честно заметил я. – На одних мемуарах далеко не уедешь.

– Так и мы ровно сидеть не будем. Найдём, где хранят наркотики, и в конце используем эту информацию как джокера. Как считаешь, откуда начинать поиски?

Спроси меня об этом другой – в жизни бы не признался, матерно обругав за тупые вопросы. Но первый номер… ему можно.

– На водонасосной станции. Семьдесят процентов из ста. Удобнее не придумать.

– Ты тоже?.. – он не закончил, уронив от удивления челюсть почти на грудь. – Подробнее!

– Охраняемая точка на передовой, максимально прикрытая как официальными, так и кулуарными договорённостями враждующих сторон. Посторонних там не бывает, немногочисленная охрана за этим следит. По военным меркам бесполезный пост. При атаке врага он всё равно ничего не сделает, кроме как героически умрёт. А вот послать куда подальше случайно завернувшего проверяющего или чужого офицера с солдатиками – самое оно. «Титан» фактически никому не подчиняется, и это всем известно. Где сядешь, там и слезешь… Дальше, – меня несло, слова сами выстраивались в предложения, освобождая давно обдуманное из плена разума. – Слишком много запчастей, которые рембатовцы возят с собой. Объяснение, конечно, придумано классное – каждая вахта отвечает за материально-техническое обеспечение своей смены. Только оно бредовое. Я на ферме вырос, без центрального водопровода, и видел, как отец чинит скважинные насосы и обслуживает опреснительно-фильтрационную систему. Так вот, столько добра для этого не требуется. И связь с базой тоже никто не отменял. Перед сменой сконнектились, согласовали необходимый перечь расходников, и перевозимые объёмы уменьшатся вдесятеро. Опять же, в крайнем случае, требуемую железяку можно на машине подвезти. А если учесть, что подавляющее большинство груза у рембатовцев ездит в обезличенных армейских ящиках, то резонно было бы спросить: «Для чего такие сложности? Почему не в заводской таре? Что секретного в запорной арматуре с прочими железяками?» Ну и так далее… В эту же копилочку можно добавить и подозрительную самоизоляцию на объекте. В прятки от снайперов не верю, уж извини.

– Считаешь, в ящиках реактивы? – прищурился товарищ, до этого очень, очень внимательно слушавший мои разглагольствования.

Я, на всякий случай, уклонился от прямого ответа:

– Проверить надо. Пока это домыслы.

– Совпадающие с моими. Поедем на передок – обязательно проверим. Я с твоими выводами полностью согласен.

– Каким образом?!

– Ты придумаешь, Маяк. У тебя получается.

Столь наглое спихивание проблемы на мои плечи вызвало всплеск негодования. Гениально выкрутился! И… А ведь это занятная задачка. Любопытная. Хочу решить, подловил.

Но полностью не сомневаться я не умею.

– Что будем делать, если ничего не найдём?

– Дальше искать. Мест, где можно оборудовать лабораторию, не так и много. В твоём бывшем батальоне, при всех его складах и постоянном грузообороте, где бы ты спрятал?

– Нигде, – за это утверждение можно было ручаться смело. – На территории присутствуют гражданские, а куда их не пускают – там бойцы всё излазили. Зато попутками оттуда можно что угодно отправить вглубь страны. Армейские посты пропустят без досмотра.

– Об этом в записи речь шла. Предварительно хозяйственную часть бригады отметаем. В нашем батальоне тоже прятать негде. Остаётся завод по приёмке металлолома и рембат. Но в рембате я бы поостерегся. Там тоже служат люди с ушами и глазами. И наверняка не все в курсе тёмных делишек. Не-а… Не спрячешь, – бодро хмыкнул Псих, давая понять, что всё не так плохо. – Нас же интересует охраняемое местечко с электричеством, водой, вентиляцией, расположенное в труднодоступной для посторонних местности. Найдём. Подходящие помещения на ближайшие сто километров можно по пальцам пересчитать. Точно-точно… Война везде прошлась.

***

Нынешний отъезд на передовую ничем не отличался от предыдущего. Погрузка боекомплектов, оружия, провианта, личного барахла. Единственное дополнение – краткое шушуканье Психа с водителем.

Когда выехали, первый номер опёрся о задний борт грузовика и вдумчиво зевнул:

– Действуем по твоей схеме. Забираем рембатовских – ложись спать. Машина тормознёт у регуляров, на том же самом месте, где и в прошлый раз. Все выйдут на улицу. Тогда не зевай. Открой пару ящиков, посмотри, что там.

– А если они из кузова не станут выбираться?

– Станут. Я могу долго со знакомыми трепаться. А тут жарко. Кто без крайней необходимости долго высидит?

Тентованный грузовик к долгому времяпрепровождению действительно не располагал. В кабине ещё туда-сюда, кондиционер есть, а вот в кузове скучновато. Пока едем – терпимо из-за встречного ветерка, на остановках – качественная парилка.

Дальше пошло как по писаному.

В рембате к нам загрузили изрядное количество ящиков, следом попрыгали хмурые от предстоящих перспектив сидеть взаперти парни. Немного поругались с Психом за место у заднего борта, где дышалось легче. Я не вмешивался, забившись в дальний угол и имитируя сон.

К своему стыду, действительно заснул. Тряска по прифронтовым ухабам убаюкала не хуже колыбельной, или попросту перенервничал.

Что снилось – не помню, но что-то такое… невразумительное, исчезающее из памяти вместе с пробуждением.

– Я скоро! – заметивший мою отключку товарищ говорил громко, втайне подражая будильнику.

– Предлагаешь нам тебя ждать? – буркнул кто-то из ремонтников, однако без особого расстройства.

– Не ждите, – легко согласился Псих. – Проветритесь. Я минут за десять управлюсь.

– Ноги, что ли, размять? – протянул другой «титановец», ни к кому особо не обращаясь.

Дальше послышались удары ботинок о землю. Как и напророчил сослуживец, все бодрствующие воспользовались случаем выбраться на свежий воздух, не желая потеть в разгорячённом кузове.

Приподнявшись на локте, я осмотрелся, отмечая, что далеко никто расходиться не стал. Бойцы перебрались под теневую сторону грузовика и вяло травили бородатые анекдоты.

Вроде бы можно…

Мягко встав на ноги, пробежался пальцами по крепким, внушительным замкам верхнего ящика. Обычные, без ключей или иных хитростей. Выглядят ухоженными. Оно и понятно – в рембате и дрянные запоры? Да их командование сгноит за подобное разгильдяйство.

Прижал ладонь к правой задвижке, чтобы звук щелчка получился тише, открыл. Постоял, затаив дыхание.

Снаружи никто не вскочил, не вскинулся, не поинтересовался у соседа: «Ты слышал?!»

Нормально.

Левый запор сработал ещё тише своего собрата. Крышка легко пошла вверх.

Так… Что тут у нас?

Синие пакеты с непонятными знаками и переизбытком маркировок. Много текста мелкими буквами, слабо различимыми в полумраке тента. То, что написано крупными – я прочёл, но не осилил. Сплошная химическая заумь.

Попробовал наощупь – порошок. Чёрт его знает, какой…

В соседнем ящике меня ожидала мягкая, полупрозрачная канистра, принявшая форму тары и отвратительно демонстрирующая сквозь стенки жидкость цвета яркой мочи. Горлышко запечатано фабричной пломбой.

Дальше я рыскать не стал, увиденного хватило с лихвой. Будь это обычные коагулянты для фильтрационной системы – их бы никто не стал прятать от сторонних глаз. Навалили бы кучей, принимая по списку, и повезли.

Так и грузить удобнее, и выгружать.

Закрыв ящики обратно, плюхнулся на бок, подсунув под голову рюкзак с пожитками, однако больше имитировать сон не стал. Долго в такой духоте спать невозможно, ради реализма пора вставать.

Товарищ, словно чуя финал нашей карликовой операции, подошёл к отдыхающим рембатовцам и принялся трепаться ни о чём, исподволь намекая, что надо ехать дальше, на доблестную оборону финансовых интересов бригады.

– Псих! – принялся я оправдывать ожидания. – Куда все свалили?!

– В тенёчек. Один ты дрыхнешь, как убитый.

– Могли бы и разбудить.

– Мог бы и проснуться, – задиристо отозвался кто-то из бойцов.

– Да пошли вы… – вырвалось у меня столь естественно и обидно, что снаружи разноголосо заржали.

Отдыхающие, понукаемые высунувшимся из своего комфортабельного уюта водителем, забрались в кузов и грузовик, погромыхивая ящиками, покатил, дальше, на позицию.

***

После обустройства, перед обедом, первый номер выслушал доклад о моих шпионских потугах.

– Непременно реагенты для наркоты, – заключил он, меняя ботинки на пляжные тапочки. – В открытую везти нельзя. В бригаде много образованных людей, разберутся, что к чему. Это мы тупые в химии… Ты хоть что-то из маркировок запомнил?

– Нет, – признался я, огорчаясь собственной недружбе с длинными наименованиями и формулами. – Какой-то «мудил» вроде встречался. Там в названиях букв полно. И формул.

– Сам ты «мудил», – давясь смехом, важно изрёк Псих. – Метил, наверное… или что-то созвучное. Ладно, проехали. Основное мы выяснили – в ящиках химия.

– Сдадим безопасникам?

– Что ты! Будем вечно молчать и не признаемся под пытками… Маяк! Проснись! Это же наш козырь!

Я хмыкнул и пошёл к спальному топчану, прятать свои слегка уменьшившиеся сбережения в давно присмотренный отнорок за щитом, ограждающим земляную стенку нашей огневой точки. После столичных приключений отчего-то казалось неумным хранить наличные в расположении батальона.

***

Неделя прошла в относительно праздном безделье. Мы посменно дежурили на позиции, обсуждали идеи очередного шедевра для самых маленьких, много отжимались в целях поддержания физической формы.

По вечерам – обязательно трепались. Неспешно, с ленцой, после ужина.

Обсуждали разное, но неизменно возвращались к нашим дальнейшим планам, выискивая в них слабые места или моделируя возможные развития событий.

И этот вечер не стал исключением. Небесное светило ещё не село за горизонт, однако уже усмирило свои палящие лучи, разрешив долгожданной прохладе порадовать двух «добровольцев» на боевом посту…

– Самолёт нам никто не даст, – Псих задумчиво почесал карандашом кончик носа. – Пообещают – да. Но потом костьми лягут, чтобы мы остались в стране. Свидетель хорош, когда он под рукой, а не на другом конце планеты. Тогда свидетельство почти ничего не стоит.

– Мы же это изначально предполагали.

Я даже не подумал поворачиваться в сторону сослуживца. Послеужинное лежание на спине и созерцание облаков – занятие увлекательное, требующее максимального расслабления.

– Это я так… Скучно молчать.

– Понимаю… Мне тоже рот проветрить не повредит.

– Вот-вот. А что ещё делать? Вокруг никого. С противником не поболтаешь, в гости к насосной идти лень… Давай по пунктам пройдёмся. Ибо повторение – мать учения!

– Сам придумал?

– Куда мне, – первый номер растянул губы в улыбке. – Древняя поговорка.

– Школой попахивает… Ну, убедил, – от предстоящего умственного напряжения захотелось потянуться до хруста в суставах, и я не стал себе отказывать в такой малости. – Хуже не будет. Давай пройдёмся. Итак, в ближайшей перспективе наращиваем обмен информацией с твоим новым знакомым из СБН. Понемногу, по чуть-чуть. Попутно ноем о том, что кольцо вокруг нас сужается и выпрашиваем легальные документы, приплетая программу защиты свидетелей.

– Правильно. Новые ID нам дадут без проблем, но, конечно, покочевряжатся для приличия и значимости подачки. О чём не скажут – это об изначально наложенном запрете на выезд из страны и автоматической фиксации места пребывания. Типа, нате, играйтесь. Только далеко не уходите. А сунетесь в космопорт или на пограничный контрольно-пропускной пункт – очень удивитесь. Ну и про самолёт напомнят. Скажут, что в самый важный момент не бросят, спасут. Мы же, скажут, одно дело делаем…

– Враки, – убеждённо подытожил я, свято веря в двуличность любой государственной структуры. – Пока нужны – будут облизывать, а потом выбросят на помойку.

– Конечно. Но они же не знают, что нам самолёт не особо нужен. Это так… дань вечно актуальному постулату «Просите больше, чем хотите получить». Наша цель – склепать тебе легальные документы. Пусть и кастрированные. С ними ты сможешь нормально передвигаться по стране, не опасаясь полиции и не выпрашивая командировочные у начальства. Ну, на девять десятых свободно. И вот в один прекрасный день… – Псих замолчал, давая мне продолжить.

– Под благовидным предлогом выбираемся за пределы военно-административной зоны, после чего со всех ног мчимся к побережью, на какой-нибудь курорт неподалёку от НьюДании. Где имеется морская граница.

– Не на «какой-нибудь», а на самый лучший! – возмущённо поправил первый номер. – Город вечного праздника с романтическим названием «Лазурные Скалы». Где сплошь богачи. Морским языком «Port of entry» (*). Там действует упрощённый режим пересечения границы. Пограничники не пересчитывают вилки и ложки, переворачивая яхты от киля до клотика, а таможенники более чем учтивы и ненавязчивы. Потому что публика в тех краях собирается очень денежная и капризная. Простого люда почти нет, разве что местные из обслуживающего персонала. Там кофе в уличной забегаловке стоит как полноценный обед в провинциальном ресторане. И там очень красиво.