Текст книги "Обнаружение цели (СИ)"

Автор книги: В. Миргородов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

Глава 24 – Бандиты

– Слышь, он там спит что ли? Вы кому товар оставили, олухи?! – вопрошает первый из пятерки бандюков, с ноги открывший калитку и вошедший в весьма узкий проем во главе колонны.

Расслабленно, оглядываясь на ходу на «коллегу», за что тут же расплачивается – получает от резво подскочившего меня, оставшегося так и незамеченным толи из-за роста, толи из-за невнимательности, носком сапога под коленную чашечку. Хорошие сапоги делают и в этом мире! Очень хорошие! Тяжелые, плотные! Кирзач! Идеальное оружие.

– Да нормально – отвечает ему второй, и тут замечает меня, высовывающегося из-за плеча начавшего падать человека, что «неожиданно съевшим лимон» коллегой, и даже охрип от боли.

По печени, этому падающему на меня «скрюченику», чтобы не мешал!

– Привет! – поднимаю левую руку, показывая два пальца в символе победы, и продолжая уже басом – Закурить, есть?

– А ты еще кто такой? – спрашивает высунувшийся из-за спины второго мужика третий.

А я приложил первого из банды, и судя по прошедшей беседе – её главаря, ну или покупателя нашего оружия, еще и с ноги в живот – а то он реально на меня упал! Откинул тело в сторону.

– Смерть ваша! – улыбаюсь, глядя на ошарашенные моськи – Что пришла по ваши души!

– А... – выронил четвертый в тот момент, что второй получил от меня похоронный в солнечное сплетение.

Кажется, удар усиленный силой, вышел слишком хорошо! А вернее – «браток» оказался слишком хлипким! И облевал меня кровью из глотки!

Пятый, так и не успевший войти в калитку оценил ситуацию наиболее верно – драпанул! Третий – застыл столбиком. Четвертый, кажется, чисто инстинктивно, пялясь на меня широко раскрытыми глазами и с открытым ртом, потянулся куда-то за пазуху. Он и стал моей следующей целью! Вернее – я взял на таран, ударом с плеча, третьего, откинув тело второго так же в сторону, как до этого сделал с четвертым, и уже его тушей приложил бедолагу спиной об железный столб – не «вписались» малость в габариты!

– ААА! – разнеся по округе вопль бедолаги.

– Слабаки! – сплюнул я, «посчитав ребра» передо мной стоящего, и желавшего меня приложить по спине человека стоящего, и глядя на стонущего об столб ударившегося.

Легонький, действительно легонький! Ударов кирзового сапога в основание черепа, и «мученик», орущий как настоящая истеричка! Уже в нокдауне – и вроде живой! Пульс есть!

– Эй, вы чего тут?! – ввалился в проход двухметровый верзила, что в калитку войдет только боком, и то не факт.

И тут же вышел от бесчестного удара «по яйцам»! А следом вышел и я, и дополнил симфонию боли ударом в кадык снизу вверх – блага клиент сам нагнулся! Ну и по легким двоечку, чтоб совсем уж сбить дыхание бедняги.

Отскочил назад пропуская свист биты между собой и падающим бугаем, и сделав шаг – тупо встал на спорт инвентарь.

– Привет! – и удар человеку в «спортивке» точно между глаз, что он аж биту отпустил!

– Ааа! – боевой кличь еще одного с аналогичным оружием из категории «лом», повторный уход от удара тупо шагом в бок, но в ответ ему пришлось нанести уже удар по печени, а не переносице. Затем по почкам – сам подставил! И еще коленом в брюхо! Я вообще не виноват! Оно само просилось! Удар по уху тому, что получил между глаз, а то он че-то еще не падает, и...

– «Бах!» – донеслось откуда-то со стороны припаркованных чуть в стороне от дома машин.

И я повернул голову на звук, с кажущейся мне невероятно медленной скоростью.

– «Бах!» – вновь повторилось всё оттуда же.

И моё настроение как-то резко подпортилось, хоть и совсем не было веселым.

– Стрелять научись, придурок! С пяти метров не попадаешь в стоячую мишень! – не удержался я от сарказма, глядя на этого идиота с ПМ-ом.

– «Буф!» – донеслось приглушенное из дома, и от машины пошел уже отборный русский мат.

Батя в здании! И он не мажет! Столь топорно как эти двое с пистолетами, или я, что уже становится даже не смешно. А ведь у папки в руках непослушный «Калаш»! Да без оптики, с одной плашкой... и расстояние, и... у...

Так, а сколько всего было бандитов? – посетила мою тупую голову вполне умная мысль, глядя как еще двое бегут куда-то прочь от «тачек», а тот, что по умнее – в одной из них, заводит двигатель. Мне же ведь их потом по всему городу отлавливать! И за его приделами! И даже, из милицейского участка!

Так; первую очередь – того что за рулем! Локтем выбиваю стекло, тут же отбираю незаряженный и стоящий на предохранителе пистолет, которым в меня хотели тыкнуть, и еще через миг, и по прошествии пары ударов куда-то в район лба и уха – отправляю умудренного сединой бандита в нокдаун. Или он при мне тут поседел?

Безуспешная попытка заткнуть «подранков» – безуспешная! Они на адреналине, орут, катаются и матерятся, придерживая простреленные руки. Но хотя бы стволы у них удалось отобрать! И бег в кусты!

По дороге замечаю, что за машинами еще кто-то спрятался, оглядываюсь – болезненно получаю в лоб! Еле сдерживаю, чтобы не начать матерится как все тут, а просто слегка избив, оставляю парня лежать где и сидел с изуродованным лицом.

В кустах – врубаю режим ищейки! По запаху пота и страха понимаю – цели явно стажировались у зайцев! И мне на них реально придется охотиться как на дичь в условиях смешанной местности – села и леса. Сморкаюсь, и набираю ход, для удобства передвижения средь веток переходя на бег на четвереньках.

– ррААА!

– Первый есть! – шепчу на ушко вдавленному в землю мужику, и практически пощёчиной по маковке отправляю в царство снов.

Надо бы веревкой разжиться – а то так и поубивать этих молокососов недолго!

– Что за... – успевает выкрикнуть еще один, прежде чем упасть прямо в грязь посреди соседней, через лесок, улице еще один, когда пущенная мной в полет сухая ветка догнала его ноги.

– Не, ну это уже слишком! – смотрю на вторую такую же в левой руке, понимая, что попадание таким по затылку равносильно выстрелу из пистолета!

И пускаю деревяшку в спину – слышится хруст, и я невольно морщусь – ребра сломал точно!

Следующие двое, оказались умнее – они ввалились к кому-то в дом, решив взять заложники. Вернее – они отчего-то решили, что в принципе за ними никто не гонится! Но зачем-то спрятались в доме у бабуси.

– Прости бабуся, но я разбил ваш горшок. Хм, ночной. Ум, чугунный.

– Нечего милок, он все равно был старым и тяжелым – выдавила бабка, так и не отойдя от шока, смотря на все происходящее, как на плод своего престарелого воображения.

Хм, а последняя парочка то решила вернуться! Надеюсь батя с ними справится...

– «Бах!»

Ну да – одному ногу прострелил, второму так... прикладом.

– Дочка... – побелел папаша вмиг, хотя и так негром не был! Стоило ему только меня увидеть.

– А! Не парься! – выковырял я... резиновый шарик у себя из лба – Фигня!

– Не хрена себе... фигня... – кажется, еще сильнее побелел родитель, а утырок под его сапогом не вовремя завозился – батя явно решит его добить.

– Мелочи жизни, заживёт! – как можно более беззаботно проговорил я, махнув ручкой для пущей убедительности – Лучше скажи – что дальше-то делать будем?

– Дальше... – все же сумев оторвать взгляд от моего изуродованного лба, где резиновая пуля умудрилась раскрошить мой череп, отче сглотнул слюну, и, побольнее надавив меж лопаток клиенту сапогом, достал телефон – Тебе домой бежать, а я уже позвонил.

Как видно достал, чтобы время узнать, так как сразу же его убрал обратно во внутренний карман.

– Тебя тут не было! Ни здесь, ни вообще! Ты простая школьница, и вообще!.. – и зачем-то вновь достал телефон – Дома была... Живо! Испарилась из этого квартала!

Я закусил губу, и решил – что лучше мне сейчас реально испарится! И втягивая обратно проступившею на лбу кровь, ломанулся в сторону города напрямки через лес, слыша вдалеке, многоголосый вой милицейских сирен. Папка точно вызвал много и это – надолго.

– Саша? Ты что так рано? – поинтересовалась мамка, выглядывая с кухни с руками и фартуке в муке – И где папа?

– Да, так получилось. – буркнул я в ответ, проскальзывая побыстрее в ванную, дабы на всякий случай лишний раз проверить себя и одежду на наличие пороха и крови, или любых иных следов прошедшей битвы – А вот папа наоборот будет поздно – он там старых приятелей встретил... – добавил, высунув из-за двери одну лишь голову, пусть и в кепке.

– А! Понятно... – как-то обреченно-смиренно проговорила мать, и решила вернуться к готовке, скрывшись обратно «в глубинах» кухни.

Ненадолго – из комнаты подал голос Ванька, решив привлечь внимание «свежей жертвы».

– Цыц! – проскользнул я к нему нагишом, в кепке! Вперед одетой матери, и парнишка с испуга закусил беззубым ртом собственный палец.

Хотел вновь разораться, уже по этому, реально весомому, по его мнению, поводу, но глядя в мои суровые глаза – передумал. А мой голый зад, при залегании обратно в ванную, получил от матери пыльным полотенцем.

– Иш! – только и смогла выдавить из себя женщина, на мои поистине странные передвижение по квартире... в кепке! Для прикрытия дыры во лбу!

И полотенце не пыльное! А в муке! А на одежде все же нашлась капелька крови, причем – на отвороте ворота куртки. Как она?.. А! Это когда я того стрелка дубасил! Надо быть втрое осторожнее в будущем, и в четверо более сдержанным. А желательно – вообще более не попадать в такие ситуации! Когда надо бить кучу народа, но при этом... Не шуметь? Ха-ха.

Батя вернулся поздним вечером, следующего дня. Мать к этому времени естественно уже вовсю паниковала! Несмотря на то, что днем звонила и голос отца слышала – отец сказал, – «потом» и «занят» – целых два слова! Что я успокаивал... Не спала – в полдвенадцатого ночи! И мне, естественно – не давала!

Нашла сто причин, чтобы я хоть чем-то, да занялся. И миллион дел, что вот ну срочно надо сделать! Ну и естественно, озаботилась тем, что бы я хоть что-то из этого делал – мыл посуду, шкафы, пол... да и сама без дела не сидела – телевизор... Помыть! Белье в ночи – посушить!.. И единственный, кто все это время «бесспор6но важных дел», небось во всем доме разом, тихо мирно спал – Ванька! Этакий хитрец – нуля лет!

Батька прибыл в дом хмурым и усталым – видать досталось ему там за меня! Ну и за себя вполне возможно тоже. И естественно, сразу завалился спать, отложив все расспросы «на потом». А вот уже с утра:

– Иди дочка, погуляй... – подмигнув мне зачем то, так ничего и не объяснив толком, банально выгнал из квартиры!

Я в прочем – не против! За вчерашний день я из разминки только бегал! Просто так, без утяжелителей и всего эдакого прочего. И измученное адскими тренировками тело – требует нагрузку! А иначе... у меня уже, за один жалкий день!.. Начали стонать кости, и «нудеть» мышцы.

– Надо найти что потяжелее, чтобы натянуть себе на плечи – пробормотал я, скидывая со спины увесистый валун.

Чтоб не падало, и... Не столь сильно привлекало внимание – углядел я чьи-то ноги, находясь в позиции «упор лежа» и подняв глаза, увидел двух дам пенсионного возраста. Что, сделав вид, будь то они графини, а я их тут до гроба оскорбил, вздёрнув свои сморённые клюки-носы, степенно удалились. Прекратив меня, внаглую разглядывать!

– И что это было? – сел я попой на песок, задрав голову к безоблачному небу чеша затылок.

И вернув взгляд обратно к домам, углядел в пространстве между ними, уголок здания школы. Спорт школы! Где я в, уже теперь весьма далёком, две тысячи втором, учился эффектному спорту, крутясь на турникетах. И где теперь... Что? Детсад на лямках? «Заброшка»? Выглядит здание, как ни посмотри, еще более убого, хоть и раньше не блистало. Или все же... новые надежды? Но все-же...

– Жалко их.

Тех двух тёток, что положили столь много сил, в надежде на моё светлое будущее! В надежде на золотые медали, и олимпийскую сборную! В надежде на... Мировой успех моей персоны.

Впрочем – всех не пожалеешь, всем не угодишь. – подумал, и встал с земли, отряхнул от неё свой зад, и побрел в сторону виднеющегося вдали здания.

– Александра?! Это ты?

– Совсем не изменилась. – узнали меня с порога бабки.

После того как я уже минут десять отстоял в сторонке, наблюдая за занятиями «нового поколения» – малолеток лет семи! Что, судя по прейскуранту, занимаются тут сугубо на платной основе и, судя по самим занятием, в стили «отвали!». В смысле – никаких нагрузок! Делали это исключительно «для понта», а никак не для медалей.

– Какими судьбами в наших краях? – Нина Сергеевна.

– А нет, изменилась – закостенела! – приступила к моему более детальному осмотру Анна Петровна.

Начав в наглую ощупывать чуть ли не все мышцы тела, забив свою жиденькую группу о пяти «балерин».

– Что, все настолько плохо?

–Ужасно... – сказала одна бабка другой, взяв за предмет изучения мою правую руку, что больше похожа на кусок дерева или железа, чем на живую плоть, игнорируя меня самого!

– Как ты могла себя так запустить?!

О! А вот это уже ко мне самому! А то я думал, что им кажется, что тут просто насрано...

– Ну... – сделала я задумчивое лицо – так получилось. Никакого спорта, ни...

– КАК?! – офигели старушки, аж подпрыгнув на месте, о чем тут же пожалели, с беззвучным стоном хватаясь за спины.

– КАК?! – хором проорали они мне прямо в лицо, так что весь «класс» не просто «услышал», сквозь музыку магнитофона, и прекратив свои занятия, озадаченной уставившись в нашу сторону.

– Ну, мать... – сказал я, глядя на класс, и тут увидел, что предо мной два носорога в теле старушек! А не пенсионного возраста тренера, бывшие в далёких восьмидесятых мировыми знаменитостями – вдруг стала против спорта...

– ЧТО!?! – выкрик сотряс здание, а меня оглушило, как от выстрела над ухом – СРОЧНО! – переглянулись бабки – Собираемся и идем! Нельзя что бы такой талант вот так пропадал!

И покивав каким-то своим мыслям, забыв о спине, метнулись к тренерской комнатке. А я, видя как они в солдатском темпе передуваются буквально на бегу, и проковыряв пробки в ушах, решил выдавить из себя хоть какой-то контраргумент:

– А как же класс?

– Класс?! Класссс... девочки! Занятия на сегодня окончены! Можете идти по домам. С... Света! Вот ключи – закроешь и вечером занесешь.

– Хорошо – пискнула светловолосая девчонка в пачке для балета, и «утанцевала» в передевалку для «студентов».

А я понял – пса взявшего след может остановить только пуля!

– А мамка то дома? – прорезалась-таки зерно разума сквозь инстинкты уже у входной двери, к которой меня под ручки, как под конвоем! Подвели.

– Вы же вроде продавать квартиру собирались?

– И в Москву ехать.

– Так...

– Эх... – вздохнул я, и решил – что вот он! Мой звездный час! Пора рассказать мою историю, и сбросить бульдогов со своего следа!

Избавится от неожиданной навязанности двух преклонного возраста мадам, что похоже решили, что я статуя в их собственности. От конвоя, охраны, стражи! И выйти наконец «на оперативный простор»! И...

И тут входная дверь в спортзал отворилась, и на пороге обнаружился...

Глава 25 – Столкновение

И... На пороге обнаружился... Ванька! В коляске, с мамой «за рулем».

– Саша? Ты что это тут делаешь?

– Мама? А ты... – раскрыл было я рот, но меня перебили:

– Любушка! А мы как раз к вам! – проворковал Анна Петровна, кисельным голоском, словно свежую сметану, из банки налила.

Железной хваткой, в меру своих старческих сил, конечно, держа мою левую руку в почти-что болевом захвате, чтоб ненароком не сбежал! Если дернусь – точно попробует руку вывернуть!

– Ко мне? – удивилась мать, все так же стоя по ту сторону двери, с коляской, застрявшей в проходе.

– К вам, дорогая, к вам, – проворковала не менее сладко вторая старушка, с неохотой отпуская мою правую руку – проходите, чего же вы так встали? Проходите, чаю попьете...

– Ой! Да и правда! – спохватилась моя родительница, начав проталкивать коляску вглубь помещения – А я ведь собственно для того к вам и шла! Узнать, как вы тут жизнь-живете, да поживаете – оглядела она зал со всеми его атрибутами, что за прошедшие годы так никак и не изменился, словно застывший во времени – Чем заняты, да чем город дышит...

Понятно – собрать сплетни! И вторая бабка отлипла от меня, ускакав в тренерскую за чаем и чайником, по пути полюбовавшись «первыми ласточками», теми девочками, что могли бы сдать армейский норматив! И уже переоделись, пусть и не торопятся сваливать – ждут товарок, чтобы клином «полететь».

– Ой, какие красивые девочки! – заметила мать тех, что еще и не начали раздеваться, все так же пребывая в каком-то странном подобии облегченной балетной пачки, что и не понятно – это секция балета, или все же гимнастики?! – Это новая группа, да? У вас теперь и балет здесь, да? – и глаза матери недобро, для меня, заблестели.

– А? – заметила Анна, помогавшая вкатить коляску, куда любовь смотри – А... – и отмахнулась, как от чего-то несущественного.

Потом что-то прошептала на самое ушко матери, что я бы мог в принципе расслышать, если б попытался... Но я напротив нарочно не стал этого делать, начав тихонько мурлыкать себе под нос песенку «а я зеленый гном, гном, гном...» – нафиг мне нужны эти «женские секретики»!?

– На! – всунула мне в руки какую-то непонятную тряпку Нина Сергеевна, держа в другой руке полный воды чайник вместе с подставкой – Иди пока растяжку обнови.

Так, понятно – я опять тут «не удел»! Бабки берут мамку в оборот, а я – буду их манипуляциям лишь мешать! Ясно, ясно – от меня опять ничего не зависит! А тряпка... спортивный купальник с чужого плеча. Вы...

Взбрыкнуть? Боднуть? Устроить истерику? Разложить по аргументам... Не, это равносильно предыдущему! Значит – вздохнуть.

– Эх...

И идти передеваться – как раз основная часть мелких пигалиц упорхнула на выход. Осталась разве что парочка отщепенок, в спешке стягивающие шмотки, чтобы натянуть другие. Да Светка, нетерпеливо ждущая у входа запоздалых птах, скрестив руки на груди и постукивая ножкой.

А нет, дошло, что бабки-тренерши никуда валить не собираются, и она вернула им ключи, с визгом удалившись прочь.

– Какая хорошенькая! – проговорила мать.

– Ишь, блин! – проговорила в ответ тренер, забравшая ключи, неодобрительно глядя вслед убежавшей – Второе дыхание прорезалось! – и кивком головы указала мне «свалить».

– Эх – еще раз вздохнул я, и «слегка» напугав запоздавших «синичек» своей огромной, в их представлении, тушей.

А то они тут расслабились! «Клювики» – по раскрывали! Решили, что раз «старшая» свалила, то можно и не спешить! Не «рвать когти», как попало одеваясь... А степенно, размеренно... Ничего не делать, щебетать!.. Фиг! Я пришел!

– Свалили, мелкие!

Намек от вдвое превосходящей туши поняли, манатки в руки – и бежать!

– Га-га-га-га! – можно и сартистически поржать.

Однако, даже переодевшись, выходить обратно в зал, где беседует высокое начальство – как-бы не стремлюсь. Нафиг надо? А беседа тем временем перешла в высокие тона:

– Да как вы не понимаете! У меня одна дочь! – прокричала «на всю ивановскую» – мать, придавая задержавшимся девчонкам дополнительный стимул более не быть таковыми, и лететь еще быстрее, на ходу впрыгивая в колготки.

– У всех одна! – ловко парировала тренер Аня в ответ, не жалея ехидства словам – А у кого не одна, так думаете, что, легче?! Как сейчас молодеешь говорит, «если что – есть запаска»?! Не-е-эт, дорогая! Так никто не судит!

– Да она же, только после операции! Она вон, в больницу каждый день ходит! Ездит! Её даже до больницы отец возит!

– Николай Алексеевич? – словно проснулась Нина Сергеевна, явно заинтересовавшись услышанным.

И в её голосе я заметил странные... Теплые чувства. Че это за... не, не любовь... Тогда что? Материнские чувства? Хм...

– Операция говоришь, – словно-бы пожевала эти слова Анна – но мы её всю осмотрели и никаких...

– Боже, так это же не на руках с ногами операция-то была! – понизила голос мать, словно бы поняв, что говорит с малыми детьми.

Неразумными, бездумными...

– На брюшной полости – вновь подала голос Нина, выйдя из задумчивости – Но надо отдать должное врачам – повреждение мышечной ткани минимально, и уже через год, в худшем случае – полтора, от подобной травмы не останется и намека! Не переживай, родная, и не из таких передряг вытаскивали! Она еще и золото возьмет, если постарается!

– Да что вы знаете!.. – «махнула рукой» мать, и разговор продолжился, но уже без крика, обычным голосом, за чашкой чая.

Я посмотрел на свой живот, оттянув купальник – и где они тут что ущупали?! Вот это вот – нащупал под кожей складку шовчика, словно оставшийся под кожей кусок провода от чайника – эта... фигня? Серьёзно? Да это-ж... фигня? Интересно – кто победит в этой битве умов? – тихонько выглянул из-за угла, взглянув на чаепитие прямо посреди спортзала, на матах и скамье с козлом – я ставлю на бабок – их две! А мать одна, пусть и упертая, ей не спастись от наезда с двух сторон!

– А вот и я! – с грохотом распахнулась дверь в спортзал, пропуская внутрь некую... Атлетичную, толстую тетку?! В «вырвиглазном» спортивном костюме... – Анна Петровна, Надежда Сергеевна... что-ж вы не сказали, что у вас гости... Да еще и – «у-ти пути»...

Ой, не завидую я самой последней девице, что решила зашнуровать ботинок! Её сейчас... В прочем – сама виновата! Нефиг было ушами работать! Кхм!

Так, ясно – бабки в тихую подтянули «тяжелую артиллерию»! Что-то я сильно сомневаюсь, что бы эта мадам... Пришла сюда именно сейчас «просто – чисто случайно». В театральном она точно не училась! Её игра в неожиданный – «вот это поворот» – убога!

– Да вы что! Такой талант пропадает!

А это вообще достойно фейспалма!

Но когда в след за «жиро-фитнес – в розовом» к «трио наездниц», на одну мать, присоединились еще четыре тетки разного возраста... Я понял, что одним «арт-огнем» мои бывшие, а надолго ли, тренерши не ограничились. Тут и диверсии, и танки, и...

– А вот мы сейчас позвоним нашей зав-детским отделением больницы... Она, как-бы опытный хирург! И все нам скажет...

И даже «авиация» с «тактическим ядерным»!

– Да всё, хватит! – но мать оказалась непреступной, как глубоко эшелонированная оборона, с кучей хорошо укрепленных бункеров, с полной автономией – Саша! Саша!

– Я! – вышел я из переодевалки, уже успев переодеться обратно.

– Пошли домой! – толкнула мать впереди себя коляску – Пока эти, – обвела суровым взглядом притихшею толпу «моральной атаки» – тебя тут совсем, не изуродовали.

Ну, моё дело маленькое! Коляску в руки, и на выход! В смысле выкатывать коляску к двери, ждать, когда мать откроет...

– Постойте!..

Ждать, пока незаконченный разговор все же завершится... В принципе, я бы мог все решить и своим словом! «Уперется рогом», «встать в позу», просто выдать резкое и категоричное... Но зачем?! Мне было банально интересно, чем же кончится эта война! Да! Судя по глазам теток – это именно она! И пусть, несмотря на все свое огромное превосходство как в численности, так и в вооружении, эту битву они проиграли, сдаваться, и капитулировать – не намерены! А значит – будет и «акт второй».

Интересно, какой стратегический ход они предпримут при втором заходе? – подумал я отрешённо, толкая коляску впереди себя, и старательно игнорируя все словесно-эмоциональные возмущения маман, что она на меня изливает прямо на ходу, не забывая обильно жестикулировать:

– Да ты только подумай!

– Да-да...

Главное вовремя «дадакать»!

– Саш, ты меня вообще слушаешь? Я с кем вообще разговариваю, а?

Упс. Прошляпил! Пришлось внимательно смотреть на бедную женщину, лицом отражающим саму невинность...

– Эх...

Подействовало! Так, надо запомнить. И, наверное, решить – на чьей я все же стороне, ведь третьего акта точно не будет – не столь я большая птица, чтобы ради меня столько биться!

– Саш привет, привет дорогая, где вы так долго были? – поприветствовал нас отец, помогая вкатить коляску вовнутрь квартиры.

Видимо он, все это время мирно спал – выглядит слегка посвежевшим! Не таким, как был утром, не говоря уже об вечере.

– Дорогой, представляешь... – начала мать «катать по ушам», стоило им обменяться поцелуями, и батька с надеждой взглянул на меня.

Вас понял, командир!

– Пап, я тут в учебнике видела одну интересную задачку, по физике – с укором взглянул на мать, что уже открыла рот для выражения желания самой помочь – Но никак не могу понять, как же она решается? Ты не поможешь?

– Конечно родная, показывай.

Прошли в комнату – мать увязалась следом – так не «канает»!

– Мам, а я кушать хочу!

Минутная загрузка...

– Ой! – спохватилась она и упорхнула на кухню – И правда, что же-то я! Семья есть хочет, а я...

– Ну и где эта задачка? – лукаво усмехнулся батька.

– Лучше скажи, чем позавчера там дело кончилось? – улыбка с отцова лица сползла как рисунок акварелью под дождем.

– Ну... – протянул он, и подобрал себя из «разлитого состояния», обретя серьёзность и даже резкость, став похожим больше на статую, чем на человека – Ничем хорошим это не кончилось, и кончится не могло. Низкое начальство было сильно недовольно, но заткнула своё мнение под давление высокого. Высокое просто недовольно, и жаждет крови и перемен. Их не устраивает текущая дыра в бюджете без достойной оплаты, или хотя бы его призрака на горизонте. Эх, – вздохнул отец, опустив взгляд и помотав головой – Каникулы скоро кончатся.

Ясно. Ментов и прочих – заткнули и приказали самим разбираться, нас не впутывая. Однако за такое решение с нас требуют хоть каких-то результатов, а не «ну, вот, она научилась стрелять...». Скоро для меня найдут «достойное» занятие за стенами родимого дома, и на самом деле будет печально, если им окажется клиника и опыты. Пусть отцу, и матери, это и не понравится, но уж лучше быть убийцей, чем куском мяса в банке!

И я уже собрался озвучить свою позицию отцу, но ты в комнату зашла мать.

– Так вот как это решается! – воскликнул я, держа в руках открытый мгновением назад на произвольной странице учебник физики за десятый класс.

– Саш, ты не поможешь с картошкой?

– Иду! – воскликнул я, захлопнув книгу, хм, за одиннадцатый класс! И поплелся на кухню.

– У тебя всегда это хорошо выходит!

Ага, опыт – усмехнулся я, и заметил, как взглянувшего на меня отца, атаковал табун мурашек. С чего бы это?

– Ты представляешь, нашу дочку – вновь вернулась к теме мать, начав излив души отцу, на него не глядя, готовкой поглощенной – еще даже не до конца оправившеюся от операции! Тут уже хотели затянуть в этот ад! В эту... Спортшколу!!!

Последние слова, она словно выплюнула. Я даже отвлекся от картофана, решив проверить – не плавает-ли чего лишнего в будущем супе?

– В спорт, куда? – переспросил отец, оторвав наконец взгляд от моего ножа.

– Школу – оглянулась на него мать – Да я же рассказывала! Да ты сам помнишь, ведь! Гимнастика.

– Ну да. – Похлопал глазами батяня, до сих пор «невкуривая» о чем речь – И?

– Ну так её опять хотели затащить в эту смертоубийственную секту! Полоумные бабки!..

Мать вернулась к готовке, продолжая поливать старушек как могла, а отец вернул взгляд на меня. Вновь залип на ноже, чем уже даже стал меня подбешивать, но все же оторвался и осмотрел все тело.

– И? В чем проблема то? – невпопад вставил в её речь, что мать аж «зависла».

И я тоже, если – честно!

– То есть как – " чем проблема«?! Я ту, понимаешь-ли...

– «Бряк» – бросила ложку, в сковороду, и резко развернулась к отцу – мать.

– Ты что!

– Нет, ну правда, что такого? Спорт как спорт, ты ж вот в детстве вообще балетом увлекалась! – мать от возмущения на такой наезд аж-задохнулась, и так и не смогла хоть что-то ответить – слишком многое наружу просилось!

– Я... Тоже «не безгрешен» по юности. Да и вообще – врачи говорят, ей сейчас полезна умеренная нагрузка.

– Умеренная!

– Ну так, а это какая? Это ж не марафон!

– Да ты...

– В конце концов, всегда можно проконсультироваться с врачами! Да и какой смысл зарывания таланта в землю?

Так. Кажется, мне пора от сюда по-тихому «утекать»! Ибо сейчас начнется тот самый «акт второй». Пусть не по графику. А мне... надо проверить Ваньку! Во! А картошку я уже начистил.

– Саша?! Ты куда?! – окрикнула меня мать, на низком старте в коридоре – Ну скажи хоть ты своё мнение!

О! Вы хотите знать моё мнение?! Нет, серьёзно, да? Хотите, правда?.. Нет, не хотите – да... У вас же все на лице написано – «выбирай кого ты больше любишь» ...

– Я была против гимнастики, – сделал паузу я в своем ответе, и мать одобрительно покивала, с укором глядя на отца «вот видишь!».

И как бы уже на меня ручку положила, типо «иди давай, не мешай! Ты своё мнение высказала». Но – фиг! Нифига я не высказал! Только начал!

– Когда ты, мам, меня туда силком меня притащила. – мать заподозрила неладное, и уверенность в её взгляде пропала, а рука на плече надавила сильнее – Была против, когда ты уговаривала тренеров меня туда взять. Была против трат и вообще всей этой бессмысленной затеи! – рука матери уже фактически в отрытую меня выпроваживает, а сама она глазами так и говорит отцу «ну дети! Что с них возьмешь, да?».

– Однако потом я втянулась – продолжил я, говоря это уже скорее не родительнице, а её мужу – Стала получать... Удовольствие от процесса. От занятий, от выступлений, от наград и побед. Пока ты, мам – вновь взгляд на мать, теперь уже сам смотря на неё с большим укором, что даже неё, проняло, и она перестала пытаться меня выгнать и смотреть как на кусок г... выгребной ямы! – не лишила меня этого удовольствия! Знаешь, как было тяжело, мам? Все тело ломило и болело от резко пропавшей нагрузки! – изобразил я как оно «болело» и «ломило».

– Но... – как видимо достаточно убедительно изобразил!

– Нельзя столь резко убирать нагрузку! – скорчил серьёзную мордаху и скрестил руки на груди.

Мать в ответ приобняла меня, с видом «ну прости!», даже озвучила это! И явно постаралась перевести все в шутку, но я отстранился и продолжил:

– Я страдала от безделья, и в итоге вообще чуть не погиб! – взгляд на отца – И...

– Но я-же тебе предлагала кружок музыки! – перебила мать суровым тоном – Отличные занятия, утонченный вкус, и вообще – никаких опасностей!

– Нет! Я хочу гимнастику! – взглянул на мать, и на отца, который явно непросто так поднял эту тему, за место банального и классического «да-даканья» как обычно принято в нашей, да и не только нашей, семье – когда матери просто нужно выговориться!

А значит – у него есть какой-то план! И какая-то цель, и все это – уже точно не просто так по чьей-то прихоти.