Текст книги "Богиня Крола (ЛП)"

Автор книги: В. Ланкастер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Позаботившись о своей одежде, она легла, прислонившись спиной к стене. Завтра она отправится за припасами. Она соберет хворост и палки, чтобы соорудить вешалку и быстрее высушить одежду, а также соберет камни, чтобы сдержать огонь. Она соберет листья, чтобы устроить себе постель. И ей понадобится что-нибудь, чтобы набрать дождевой воды.

Эти размышления отвлекли ее от мыслей о Бигфуте настолько, что она смогла заснуть.

Она проснулась от того, что её кто-то или что-то коснулось.

Она просто почувствовала, как что-то копошиться в её волосах, и тут же с визгом проснулась, проведя руками по волосам, представив пауков, скорпионов или крыс. Ее взгляд сфокусировался на маленьком мальчике – Бигфуте, бегущим обратно к отцу, она вспомнила, где находилась, и её охватил ужас. Ее визг разбудил отца ребенка, и он мгновенно вскочил на ноги, зарычав и бросившись к ней, схватил мальчика и заслонил собой.

Наоми отползла назад, вскинув руки, чтобы встретить его удары, когда он подошел ближе.

– Нет! Нет, я ничего не делала! – вскрикнула она. Это было худшее пробуждение из всех.

Похоже, мальчик что-то прокричал, и его отец, возвышаясь над ней, фыркнул. Он бросил на нее ещё один взгляд, а затем потопал обратно в их конец пещеры.

Когда Наоми снова опустила руки, она заметила, что дождь так и не прекратился. Отлично.

Она проверила свою одежду, которая по-прежнему была влажной, и поняла, что когда наденет её снова, та будет жесткой и неудобной. По крайней мере, ее жилет и нижнее белье высохли от жара ее тела. Будет чудом, если она не заболеет. Тем утром больше, чем когда-либо с тех пор, как она очутилась в джунглях, она жаждала выпить чего-нибудь горячего. Немного разбавленного какао или крепкого кофе. Но этому не суждено было случиться, так что не было смысла себя мучить.

Она подтянула к себе рюкзак и съела больше фруктов, чем ей хотелось на самом деле. Их было легко раздобыть, они помогали ей экономить питьевую воду, и она надеялась, что помогали ей поддерживать силы. Она проверила огонь, но до костра, который ей требовался, чтобы прогреть кости, было ещё далеко. При таких темпах на это уйдет несколько дней. И все же она не позволит этому ее остановить. Похоже она больше ничего не могла поделать, но сдаваться было самоубийством, когда дело касалось выживания.

Позавтракав, она надела мокрые носки и ботинки, несмотря на ноющую боль в лодыжке. Она с трудом натянула лифчик, затем сняла жилет. Ей понадобится сухая одежда, когда она вернется. Наоми поднялась, повернулась лицом к дождю, собралась с духом и, прихрамывая, вышла наружу. Было не очень приятно, но она заставила себя привыкнуть к погодным условиям, и тогда все стало более-менее терпимо. Это был просто дождь. Когда она смирилась с тем, что промокнет, перестала горбиться и вздрагивать, то смогла нормально передвигаться.

Земля, конечно же, была сырой, на ней оставался слой опавших листьев и грязи в шесть дюймов, через которые приходилось продираться. Она не сводила глаз с обнаженных корней или камней, и прыгала по лесу в нижнем белье, ища то, что ей было нужно, вздрагивая и морщась при каждом шаге.

Когда она вернулась, все её вещи исчезли.

Она с ужасом посмотрела на Бигфута. Они больше не прятались в глубине пещеры. Здоровяк стоял прямо по центру пещеры и застыл, когда она вошла, уставившись на нее.

Она обдумала все варианты. Она могла позволить им выгнать ее, попытаться найти свои вещи и найти другое место для ночлега. Сейчас, когда рассвело, эта идея казалась ей самой лучшей. С другой стороны она могла сесть на попу ровно и показать им, что никуда не денется. Или она могла пойти поискать свои вещи, а потом вернуться.

Она посмотрела на дождь. Наоми уже промокла насквозь, вряд ли что-то изменится, если она снова выйдет наружу. Она замерзла и была в нижнем белье. Ее главная проблема заключалась в том, что они пытались избавиться от нее. Возможно они думали, что она не вернется, но в данный момент они явно не собирались возвращать ей вещи. Оглядев здоровяка ещё раз, она заметила, что его мех был мокрым.

Ее чувства были задеты. Это было похоже на какую-то детскую шалость, как если бы другая девушка выкрала ее одежду, пока она была в душе, и ей это не нравилось. Она была слишком стара для таких игр, с ней не случалось подобного с тех пор, как ей исполнилось одиннадцать. Так что вопрос в том, что она собиралась с этим делать?

Наоми развернулась и снова вышла наружу, оглядываясь по сторонам в поисках своей одежды, выброшенной в грязь. Она сомневалась, что Бигфут удосужился отойти подальше, чтобы выбросить ее пожитки, и он бы не стал закапывать их в эту грязь. Она двигалась взад и вперед, то и дело сгибаясь пополам, пока маленький мальчик не подбежал к ней и не взял ее за руку, указав в сторону деревьев.

Его отец с ревом бросился за ним. Наоми отскочила в сторону, когда он схватил мальчика за шкирку и потащил обратно в пещеру. Наоми не знала, почему он так боялся, что она сделает что-то с его мальчиком, но, по крайней мере, у неё появился друг. Она подошла туда, куда указал мальчик, и обнаружила свою мокрую, грязную одежду, сваленную в кучу. Она собрала ее, поежившись, когда вода стекла по ее груди. Она увидела, что ее растопка для костра разбросана повсюду, и подобрала ее, хотя сомневалась, что она сгодится. Просто Наоми не хотела отдавать победу этому угрюмому Бигфуту.

Она вернулась в пещеру и с влажным шлепком вывалила все собранное на пол. Она сняла свой рюкзак, отяжелевший от камней и палок, а также от еды на потом. Она выжала волосы, метая взглядом кинжалы в Бигфута, который с рычанием вернулся в дальний конец пещеры.

– Так просто от меня не отделаешься, – сказала она, уперев руки в бока. – Я – упорная. – Это была единственная причина, по которой она не стала искать другую пещеру. Она не собиралась признавать свое поражение. Если по близости есть другая пещера, пусть сам её ищет. Он легче перенесет путешествие. Это были его родные края, к тому же у него был мех, чтобы согреться, а у нее только ее гнев.

Она отжала одежду и сняла ботинки, чтобы вытереть ноги. Она разложила все для просушки и выложила вокруг костра круг из камней, хотя сейчас он был пуст. Затем она принялась сооружать сушилку для белья.

Бигфуты начали разговаривать друг с другом. Наоми пыталась не обращать на это внимания, игнорировать их, но они действительно разговаривали. Они не просто рычали друг на друга, хотя именно так это и звучало. Прежде чем ответить, они ждали, пока один закончит говорить. Голос отца был глубоким и хриплым, голос сына – гораздо более писклявым, то повышаясь, то понижаясь на несколько октав, словно он еще не вполне им владел. Ей было интересно, о чем они говорили, но она знала, что о ней. Она надеялась, что ребенок был на её стороне.

Если они могли говорить, значит, они были разумны. Судя по всему, они еще не обзавелись одеждой и домами, но не были животными. Она уже догадывались об этом, но данное обстоятельство подразумевало иное развитие событий. Получается она сможет взаимодействовать с ними. Они смогут разрешить эту ситуацию. Они смогут научить ее разным вещам. По всей видимости сейчас они не могли понять друг друга, но, возможно, они смогут разработать свою систему общения. В теории это означало, что они могут стать друзьями. Они смогут сопереживать друг другу.

А может, и нет, поскольку отец мальчика даже увидев одинокую продрогшую женщину при первой же возможности выгнал ее из своей пещеры.

Но это навело её на мысль.

Мальчик относился к ней не так настороженно, как его отец. Возможно, если она сумеет завоевать его расположение, то сможет задобрить его отца, и ей позволят остаться.

Она разложила рядом с собой собранную еду так, чтобы она была между ней и ними. Съедобные плоды по-прежнему были в пределах ее досягаемости, они не могли их не заметить. Насколько она могла видеть, у них не было с собой провизии. Отец, скорее всего, не переступит свою гордость, но она сомневалась, что её не переступит мальчик. Отец ни за что не оставит ребенка наедине с ней, пока будет добывать пропитание, так что ему придется вывести мальчика под дождь.

Теперь ей оставалось только ждать и выглядеть невинной, поэтому она села, прислонившись спиной к стене, выжала жилет и протерла им другие свои вещи. Она никогда не была мастером художественного свиста, поэтому стала напевать себе под нос ещё одну песню.

– Заводи новых друзей, но не теряй старых. Один серебряный, другой золотой. Круг есть круг, ему нет конца, вот как долго я буду твоим другом. – Ей было больно петь эту песню в ее нынешней ситуации, но она напоминала ей обо всех друзьях, которые остались у нее дома, обо всех людях, с которыми она обменялась этим обещанием.

Бигфут затих, но она продолжала петь. Здоровяк попытался зарычать на нее, но она проигнорировала его. Когда она продолжила, они возобновили свой разговор. Мальчик, казалось, приставал к отцу с расспросами, и она улыбнулась. Возможно, ее план сработал. Даже если они говорили о чем-то другом, они отвлеклись. Именно тогда они напомнили ей о стольких семьях, которые она видела за эти годы. Родители и дети, старшие и младшие братья и сестры. Малыши умоляли пойти/остаться с ними или отвезти/забрать их домой. На душе у неё потеплело, когда она обнаружила хоть какое-то сходство со своей прежней жизнью здесь.

В её песне возникла пауза, вынудив их обоих посмотреть на нее. Набравшись смелости, она покатила к ним по полу пещеры фрукт. Отец остановил его ногой, держа на безопасном расстоянии от них, как будто это была граната. Наоми улыбнулась ему, затем отвела взгляд и снова затянула свою песню.

Через несколько минут мальчик уже жевал, а отец смерил ее убийственным взглядом, и она лишь ухмыльнулась своей победе. Она покатила по полу ещё один фрукт, отложив в сторону то, что, по её мнению, ей понадобится в конце дня. Завтра ей снова придется выйти наружу, но, возможно, на этот раз ее одежда не будет выброшена в грязь.

Позже в тот же день отец подхватил мальчика под мышку, снова бросил на нее свирепый взгляд и исчез под дождем. Наоми воспользовалась возможностью размять ноги и исследовать их конец пещеры. Разумеется, смотреть там было не на что, никаких признаков того, что они вообще здесь были, но все равно было волнующе идти туда, где она могла навлечь на свою голову беду.

Когда они вернулись, мокрые, неся столько фруктов, что ломились руки, Наоми постаралась придать себе такой вид, будто не сдвинулась ни на дюйм. Отец снова занял свое место, и через минуту какой-то фрукт прокатился мимо ее ноги. Она посмотрела в их сторону и определила, что инициатором этого действа был мальчик. Он стоял на четвереньках, со смятением наблюдая за тем, как фрукт катится к выходу из пещеры. Наоми улыбнулась и протянула руку, чтобы забрать фрукт, вытерев его о свой жилет, в то время как отец фырчал и ворчал на своего сына за то, что он сделал.

– Спасибо, – сказала Наоми, указав на фрукт.

Они, казалось, не расслышали её, поскольку спорили.

Спать в нижнем белье на полу пещеры было неудобно. Ей бы хотелось свернуться калачиком на чем-то теплом и мягком. Она всегда чувствовала себя комфортно с минимумом вещей, когда ходила в походы и разбивала лагерь, но это было уже слишком.

И снова ее ранним утром разбудил маленький мальчик. На этот раз он изучал ее вещи, трогая ее одежду. Его маленький хвостик хлестал по полу позади него, пока он сидел на корточках, изучая рукав ее рубашки. Она улыбнулась, затем протянула руку и коснулась кончика хвоста, мех был мягким, когда он выскользнул из-под кончиков ее пальцев. Он подскочил и посмотрел на нее поверх плеча, она приподнялась и села. Он глянул в дальний конец пещеры. Наоми тоже посмотрела и увидела, что Бигфут спал сидя.

Наоми взяла рубашку и надела ее, ткань была влажной и некомфортной. Она натянута её ради мальчика, который, казалось, был очарован, затем сняла ее и накинула на его крошечные плечи, помогая ему просунуть руки в рукава. Он явно не боялся Наоми и радостно щебетал, размахивая длинными рукавами, которые свисали с его рук. Она хихикала над его шалостями.

Из глубины пещеры донесся резкий рык, заставивший их обоих подпрыгнуть, когда отец ребенка проснулся. Мальчик упрямо нахохлился, когда к нему подошел отец. Он сорвал с мальчика рубашку и, встретившись взглядом с Наоми, демонстративно выбросил ее под дождь. Затем он подхватил мальчика на руки и вернулся туда, откуда пришел. Его сын протестующе завопил, а Наоми забрала свою рубашку и, нахмурившись, принялась проверять свои пожитки. Ее палки немного подсохли, в ближайшие пару дней их можно будет использовать для костра.

Сегодня она соберет листья для постели или, по крайней мере, для одеяла. Листья здесь были такими большими, что еще вчера она не смогла их унести. Она закинула рюкзак на плечо и вышла, чуть меньше чем через час вернувшись с охапкой листьев длиной по меньшей мере четырех футов и рюкзаком, набитым фруктами, которых ей хватило бы на несколько дней. Она не знала, что еще ей могло понадобиться, поэтому надеялась, что это будет ее последний раз, когда она промокнет.

Когда она вернулась, все ее вещи были на своих местах. Она улыбнулась Бигфуту, который зарычал и уклонился от ее взгляда.

– Ну, я все равно это ценю, – сказала она, сев и принявшись вытирать воду с листьев своим жилетом.

Чтобы разложить их, ей пришлось занять много места, из-за чего она испытывала чувство неловкости. Время шло, и мальчик явно расстраивался из-за того, что его держат взаперти. Наоми краем глаза наблюдала за тем, как он настойчиво взбирался на своего отца, используя его мех в качестве точки опоры, иногда заставляя большого самца морщиться. Мальчик прыгал у него на коленях, сколько бы раз отец ни стаскивал его с себя и ни ставил на землю.

Наоми узнала в нем скучающего ребенка точно так же, как могла распознать раздраженного и расстроенного родителя. Она отложила свои дела и полезла в сумку за фруктами, повернувшись лицом к дальнему концу пещеры. Затем она начала жонглировать.

Она не считала себя искусным жонглером, не то что некоторые из лагерных вожатых, которых она встречала. Наоми могла жонглировать только тремя фруктами, и она не могла делать это, не глядя. Но по воцарившейся тишине она поняла, что завладела их вниманием. Она жонглировала так долго, как только могла, а потом не удержалась и взглянула на них, чтобы увидеть их реакцию. Глаза отца были широко раскрыты, он крепко обнимал своего сына. Мальчик выглядел изумленным, и Наоми улыбнулась, потеряв концентрацию и уронив один из своих фруктов. Ей удалось поймать два других, и когда она снова взглянула на Бигфутов, они все еще пялились на нее.

– Та-дааа, – пропела она, покачав фруктами в поднятых руках с растопыренными пальцами, а затем слегка поклонилась. Когда она подняла голову, отец выглядел не просто испуганным, он был в ужасе.

Не сводя с нее глаз, мальчик отвел одну руку за спину и неистово стал хлопать отца по груди, словно пытался привлечь его внимание. Он оглянулся на него и указал на Наоми.

Наоми рассмеялась и снова начала жонглировать фруктами, как могла. Когда она неизбежно роняла фрукты, то смотрела на свою аудиторию. Мальчик вывернулся из отцовской хватки, пытаясь подойти к ней, но Бигфут стал оттаскивать его за хвост, вынудив малыша издать пронзительное рычание и ударить отца по рукам.

Она поймала себя на том, что улыбается, глядя на их выходки. Она не могла сказать, что они ей нравились, особенно отец, который изо всех сил старался показать, что она ему не нравится, но она не боялась их так, как раньше. Они провели в этой пещере вместе почти два дня, не подравшись. Он не доверял ей, но, по крайней мере, они не оказались людоедами. Возможно, он просто выжидал, прежде чем снова тайком ее выселит, но она все еще была рада компании, звукам других людей поблизости. Она знала, что они не станут рисковать своими жизнями, ради её спасения, но, по крайней мере, если они побегут, у нее тоже будет шанс спастись.

Они были компанией. Порой они её забавляли. Порой хоть чем-то занимали ее мысли. Если уж на то пошло, она была рада, что нашла их. Особенно она привязалась к маленькому мальчику. Она всегда любила детей, поэтому, играя с ним, чувствовала себя самой собой. Ситуация была не идеальной, но она уже к ней привыкала.

К тому времени, когда наступила ночь и Наоми соорудила постель из кучи листьев, она была довольной собой.

Глава 6

Она была духом.

Крол сидел в своем углу пещеры, наблюдая за ней. В нем росло и клубилось чувство, похожее на панику. Рилл спал у него на коленях. Королева устроила себе гнездо из листьев, в котором заснула.

Это его злило. Он не хотел, чтобы она устраивалась с удобствами. Он хотел, чтобы она ушла, а не устраивала здесь свой дом. Если она обоснуется в этой пещере, он не знал, что она от них потребует. Пока он думал, что она была какой-то необычной, юной Королевой другого вида, он был защищен от ее попыток Связать его Узами и усыновить Рилла.

Сейчас он был уверен, что ему не стоит беспокоиться об этом.

Гнездо – это одно. Для существа без шкуры в этом был смысл. Палки и круг из камней? В этом не было никакого смысла. Если бы он когда-нибудь увидел подобную ей, если бы у него было имя того, кем она являлась, он бы классифицировал ее как Шаманку и оставил все как есть. Но он никогда раньше не слышал о подобных ей. Факт оставался фактом: она была самкой-загадкой, обнаруженной в дикой местности, неспособной общаться с ними, которая до сих пор не проявляла ни малейшего доминирующего поведения Королевы, и которая, казалось, была не только полна решимости остаться с ними, но и удивительно доброжелательна.

А затем она провернула тот фокус с фруктами. Какое значение имело это представление? Какое заклинание она наложила на него? Она обладала магией, и Крол должен был помнить об этом. Теперь вопрос состоял в том, была ли она послана Богиней, или он наткнулся на нее на свою беду? Навредит ли она им или принесет пользу?

Он на мгновение оторвал от нее взгляд и перевел его на выход из пещеры. Дожди будут идти еще много дней. Фрукты не будут расти без солнечного света, ему придется каждый день отходить все дальше и дальше, чтобы прокормить Рилла. Чем дальше он отходил, тем больше они оба промокали, если только он не оставит Рилла в пещере, наедине с духом. С каждым днем земля становилась все мягче, повышался риск оползней. Звери становились все голоднее и начинали охотиться, несмотря на дождь. Он мог рисковать своей жизнью, но не мог рисковать жизнью Рилла… возможно, дух был послан, чтобы воспитать его, потому что Крол скоро умрет?

Он встряхнулся, стараясь не заснуть. Так больше не могло продолжаться. Он не мог бодрствовать всю ночь и весь день. Прошлой ночью он заснул, а когда проснулся, Рилл снова играл с духом. Это было слишком опасно. Что, если ее послали не помочь им, а наоборот забрать Рилла в мир духов? Крол никогда о таком не слышал, но он был измотан и мог поверить во что угодно.

Он всегда старался быть хорошим, но понимал, что Богиня могла рассердиться на него за то, как они прожили последние три года. И все же он не хотел ничего менять. Удерживая Рилла вдали от Королев, он удерживал его в безопасности.

Ему нужно было поспать. Ему нужно было чем-то занять Рилла в течение дня, иначе у него будут проблемы.

Ему нельзя было спать, он должен был быть уверен в том, что дух оставался там, где был.

В конце концов, сон его настиг, было трудно оставаться бодрствующим, когда единственным звуком был монотонный шум дождя.

Он заснул.

На следующее утро он проснулся позже, чем намеревался, свет снаружи был ярче, чем он рассчитывал. Он сразу же заметил Рилла, стоящего возле духа и смотрящего на ее гнездо, в котором она спала.

– Рилл! – прошипел он. Крол столько раз говорил об этом малышу. – Отойди от нее!

– Мне кажется, она ранена… – заскулил в ответ Рилл, стараясь подстроить свой голос под шепот Крола. Хвост Рилла беспокойно дернулся, и он поднес кончик к груди, сжав его в руках, чтобы успокоиться.

Крол вскочил на ноги, пытаясь преодолеть скованность в теле. Он не мог продолжать спать сидя, иначе вообще не сможет больше передвигаться. Он постарел, или его тело просто разваливалось на части от излишка рубцовой ткани, отказываясь двигаться дальше? Он подошел к духу так тихо, как только мог. Честно говоря, ему было все равно, что ей больно, он просто не хотел прибираться за ней, не хотел, чтобы Рилл беспокоился, наблюдая за тем, как она умирает, ведь он был еще так молод. Он отодвинул Рилла одной рукой и посмотрел на духа.

Малыш был прав. Для нее было необычно, что она еще не проснулась, и не проснулась после того, как услышала их голоса. Она спала в листве, укрытая с головы до ног, ее дыхание было хриплым, а кожа блестела от пота. Крол нахмурился. Он не хотел иметь с этим дело.

– С ней все в порядке? – спросил Рилл, прижавшись к ноге Крола, чтобы получить заверение.

– Уверен, что с ней все в порядке, – ответил Крол. Если она умрет, он скажет, что она спит, пока ночью он не вынесет ее тело наружу и не скажет Риллу, что она ушла. Надеясь, что болезнь, сразившая ее, не была заразной. – Пойдем завтракать.

Пока они ели, Крол не переставал удивляться. Дух заболел. Возможно из-за того, что она так долго жила вдали от Богини? Неужели ей что-то нужно, чтобы выжить, чего она не может достать в лесу? Может ли дух умереть? Проклянет ли их Богиня, если она умрет?

Она не просыпалась. Рилл снова подошел к ней, на его лице ясно читалось беспокойство, как будто дух был животным, с которым он подружился.

– Проснись! – резко рявкнул он, напугав Крола. Дух никак не отреагировал. Рилл, пошатнувшись, опустился на гнездо из листьев.

– Рилл, не трогай ее, – предостерег Крол.

Он бросил на Крола негодующий взгляд и с силой потряс ее за плечо. Дух в ответ только простонал. Она явно была очень больна. Крол внимательно к ней присмотрелся. Рилл расстроится, если она умрет.

– Крол, помоги ей! – крикнул ему Рилл.

Крол старался сохранять терпение, напомнив себе, что он согласился стать отцом этого малыша, и что все самцы рождаются от Королев, так что проявление в нем характера Мирры не было его виной. Он снова приблизился к духу, а Рилл выжидающе за ним наблюдал.

У Рилла раньше бывали приступы лихорадки, и все они приводили Крола в ужас. Он был один, у него не было Шамана, который мог дать лекарство или исцеление. Он не знал, что делать. В данной ситуации он тоже был растерян. Он сел на корточки и протянул руку, коснувшись пальцами лица духа. Она вся пылала, но, возможно, это было для нее нормальным состоянием. Может у него просто замерзли руки.

– Я не знаю, как ей помочь, – признался он Риллу.

– Ты должен! – крикнул он в ответ.

– Ей придется выздоравливать самой.

Рилл оглянулся на духа, раздираемый противоречиями. Он хотел помочь, но не знал как, вертя хвост в руках.

– Я не хочу, чтобы она болела, – произнес он.

– Такое случается, – сказал Крол, отходя в сторону и пытаясь обдумать то, что им потребуется, учитывая то, что они имели.

– Она поправится?

– Не знаю.

– А что будет, если она не поправится?

– Не знаю, – солгал Крол.

Рилл захныкал. Крол ненавидел это.

– Отойди от нее, Рилл. Ей просто нужно отдохнуть.

Рилл с неохотой отступил, затем подбежал к Кролу, взобрался к нему на ноги и вцепился ему в плечо. Крол размышлял, не оставить ли его здесь, там, где сухо, раз уж дух не двигался, но эта идея ему не нравилась. Она все еще могла проснуться. Все, что у нее было, могло оказаться заразным. Рилл мог сделать что-то опасное, пытаясь ей помочь.

Они не задержаться надолго.

Он приготовился к тому, что придется выйти под дождь, и побежал к деревьям.

Когда они вернулись, дух не шевелился. Рилл спрыгнул со спины Крола и побежал к ней, а Крол заворчал, занявшись раскладкой фруктов и водяных плодов в глубине пещеры.

– Держись от нее подальше, ты тоже можешь заболеть, – предупредил он.

– Крол, она не просыпается, – сказал Рилл, его голос дрожал, словно он был на грани слез, но Крол слышал, что он использовал тот же тон, когда отказывался засыпать, поэтому не воспринял его всерьез.

Крол сам подошел посмотреть. Возможно, она умерла, пока их не было. От этой мысли он по-настоящему содрогнулся. Если она была духом, и Богиня послала ее, чтобы им помочь… для нее смерть в одиночестве окажется немилосердной, если не жестокой. Даже если она была не духом, а просто каким-то странным существом другого вида, это было грустно. Застрять в компании с теми, кто ее не понимал, умереть в окружении не своего родного племени… Слишком близко к тому, какой могла быть и будет его собственная судьба. Возможно, он должен попытаться ей помочь, несмотря на то, что она самка.

Она была жива, лежала на спине, дышала хуже, чем раньше. Ее кожа все еще пылала, когда он провел ладонью по ее лицу.

– С ней все в порядке, – сказал Крол, стараясь скрыть от племянника свое беспокойство. Она была не в порядке.

– Ей плохо! – завопил Рилл в панике и отчаянии, ударив Крола кулачком по руке и обвив хвостом его ноги. – Ты просто не хочешь ей помочь, потому что боишься ее! – воскликнул он.

– Что? – с негодованием фыркнул Крол. – Я ее не боюсь, она крошечная.

– Боишься! Ты боишься, потому что она умеет колдовать, и она не такая, как мы, поэтому ты думаешь, что она плохая! Но если ты не поможешь ей, то сам окажешься плохим! – Рилл с вызовом уставился на него, на детском личике яростно сверкали глаза. Такое чувство, что с ним разговаривал Сурак, и у него по спине пробежал холодок. С него было достаточно призраков.

– Рилл, есть вещи, о которых ты не знаешь, вещи, которых ты не понимаешь…

– Ненавижу тебя! Я убегу! Не хочу жить здесь с тобой. Она милая, не то, что ты! – настаивал Рилл.

Крол почувствовал себя так, словно его сердце сжали в кулаке. Рилл и раньше устраивал истерики, говорил Кролу, что ненавидит его, что сбежит, но никогда и намека не давал, что недоволен своей жизнью. Ему было мало Крола, всегда было и всегда будет. Хотя он пожертвовал всем ради этого малыша. Рилл не знал этого, а Крол не хотел, чтобы ему стало об этом известно, это было бы несправедливо, но все равно ему было больно, когда он бросал такие слова ему в лицо. Рилл был очень маленьким. Если он сейчас так себя чувствовал, сколько времени пройдет, прежде чем Крол потеряет над ним контроль? Прежде чем Рилл действительно сбежит и оставит его в полном одиночестве?

Он любил малыша, как родного сына, и тем не менее Рилл считал его плохим.

– Хорошо, Рилл, – сказал он ошеломленно. – Я сделаю все, что смогу. Принеси мне водяной плод, – приказал Крол. Он не мог поверить, что делал это. Он должен был просто положить этому конец, унести дух обратно в лес и оставить ее там. Она была не их проблемой, она стала причиной раздора между ними. Возможно, она сможет вернуться к Богине, если он так сделает. Возможно, она не умрет, если окажется среди деревьев.

Но его глупое, слабое, безвольное сердце хотело, чтобы Рилл взглянул на него и увидел доброту или хотя бы признак милосердия, а не изувеченного, почти обезумевшего изгоя, каким он себя считал. Ему казалось, что пришли годы, прежде чем Рилл понял, что его не следует стыдиться, но, похоже, он ошибался.

Рилл мгновенно вернулся с тяжелым плодом в руках. Крол посмотрел на дух, Королеву, или кем там она была, и его охватила тревога. Он не хотел прикасаться к ней, не знал как. Он не хотел, чтобы она проснулась и накричала на него за дерзость. Он боялся жертвовать собой во имя ее спасения, если она так или иначе умрет. Ему не хотелось переживать, если случится неизбежное.

На самом деле он не знал, как работает Связь. Он знал только, что самка может выбрать его, и что тогда? Он не хотел каким-то образом сделать это с собой случайно, пока она была без сознания.

Он положил руку ей на плечо, проверяя. Она никак не отреагировала. Он смахнул листья с ее груди, которая была прикрыта какой-то тонкой тканью, незнакомой ему, но он был благодарен за это. Без шкуры она выглядела слишком… голой. Он не прикасался к самке с тех пор, как умерла его мать, во всяком случае, это были не более, чем слабые, случайные прикосновения к меху. Как ни странно, его сердце бешено колотилось. Рилл был прав, он боялся ее и той власти, которую она могла над ним обрести.

Он приподнял голову одной рукой, просунул руку ей под плечи и усадил к себе на колени. Она застонала, и он чуть не уронил ее от неожиданности. Он прислонился спиной к стене пещеры, и листья с ее тела упали. Когда ее бесхвостый зад прижался к его бедру, он был благодарен за то, что его кожу покрывала шкура, хотя ее и покалывало. Он молился, чтобы это не было Связью. Насколько быстро возникала Связь? Было ли достаточно одного прикосновения? Он осторожно прижал духа к груди, укачивая его, как укачивал Рилла, когда тот спал. Он протянул руку за водяным плодом, и Рилл передал фрукт ему.

Он хотел предупредить Рилла о том, что эта самка может сделать с их жизнями, как она может все изменить. Она могла управлять Кролом так, как Рилл и представить себе не мог. Но он знал, что скажет малыш, все равно заставив его помочь ей. Он был очень молод, болезнь казалась ему чем-то ужасающим. Возможно, Рилл подобреет к Кролу. Возможно, день или два счастья стоили неизбежных страданий, которые доставит им Королева.

Он ничего не сказал. Его долг – защищать Рилла, это решение было очень важным для него. Поэтому Крол возьмет на себя бремя спасения жизни духа.

Он проткнул водяной плод своим здоровым клыком и поднес его ко рту духа. Он был осторожен, но вода все равно выливалась у нее изо рта и стекала по лицу, а кожа покрывалась мурашками от холода. Крол сдержал нетерпеливый рык. Она определенно была слишком больна, чтобы есть. Ему придется держать ее, пока она не поправится.

Он протянул Риллу водяной плод и повернул дух лицом к себе, расположив ее ноги по обе стороны от своих бедер, пристроив ее голову на своем плече. Ее дыхание обдавало его шею, и он начал потеть от жара ее кожи, прижатой к нему. Он положил руки ей на спину, чтобы удержать на месте, и она вздрогнула.

Он смирился с тем, что этот день стал самым несуразным из всех. Ему совсем не нравилась эта поза, но она была такой слабой, что он не мог придумать лучшего способа ее согреть. На протяжении двух последних ночей, когда он боролся со сном и наблюдал за ней, он видел, как она дрожала во сне. Должно быть, ей было холодно без шкуры, а ее одеяния были слишком влажными, чтобы носить их, поэтому она и соорудила гнездо. Если она была в таком состоянии из-за того, что сильно замерзла, может тепло его тела поможет ей прийти в себя. У него не было идей лучше.