Текст книги "Тибетская книга мертвых"
Автор книги: Уолтер Эванс-Вентц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
IV. ГУРУ И ШИШЬЯ (ЧЕЛА); ПОСВЯЩЕНИЕ ШИШЬИ
В «Бардо Тхёдоле» неоднократно даются указания умирающему и умершему сосредоточить ум на его боге-хранителе или его духовном учителе, или визуализировать его, а иногда ему велят вспомнить учения, переданные ему его человеческим гуру, и в первую очередь те, которые были переданы ему во время мистического посвящения. Как отмечают йоги и тантрики, комментирующие эти наставления, существуют три иерархии гуру, которых надлежит почитать. Первая и высшая иерархия – сверхчеловеческая, называемая на санскрите дивьяугха, что означает «небесная (божественная) иерархия». Ко второй принадлежат самые высокоразвитые человеческие существа, обладающие сверхобычными способностями (сиддхи), и поэтому эта иерархия называется сиддхаугха. Третья состоит из обычных религиозных учителей и называется манаваугха (человеческая иерархия)[428]428
Названия этих иерархий гуру указывают не на их психические способности, а на их местопребывание. В Тантра -Раджа (гл. I) говорится, что Гуру Ордена Дивья неизменно пребывают на Небе Шивы, а Ордена Сиддха – и на земле, и на небесах, в то время как гуру Ордена Манава живут только на земле.
[Закрыть].
Женщины, как и мужчины, пройдя обучение, могут стать гуру. Перед тем как получить первое посвящение, шишья обычно подвергается в течение года испытаниям. Если по истечении этого времени обнаруживается, что он недостоин быть вместилищем высших учений, его отпускают. Но если он достоин, гуру станет тщательно готовить его к вступлению на путь духовного совершенствования. Во время искуса шишья только получает указания выполнить те или иные действия, которые усматриваются как подходящие для данного ученика или ученицы. Только после окончания испытания учитель сообщает ученику о значении этих действий и о конечных результатах, получаемых при правильном их выполнении.
Выбрав гуру, шишья обычно находится у него в полном подчинении и не имеет права уйти от него к другому гуру, если не будет установлено, что он не может дальше руководить им. Если шишья, благодаря хорошей карме, быстро достигает уровня развития своего гуру, последний в таком случае, вероятно, сам направит своего ученика к более подготовленному гуру.
Перед посвящением шишьи гуру должен сначала подготовиться сам. Обычно подготовка занимает несколько дней и состоит в исполнении ритуалов, с помощью которых гуру привлекает волны благодати, исходящие от божественной иерархии гуру, и устанавливает прямую связь с их духовным планом. Если гуру обладает способностями сиддхи, эта связь с иерархией будет такой же реальной, как беспроволочная или телепатическая связь между людьми на земле.
Само посвящение, которое затем совершается, состоит в передаче шишье тайной мантры, то есть Слова, обладающего Силой, с помощью которого шишья, ставший после посвящения членом тайного братства, соединяется с Высшим Гуру, являющимся Божественным Отцом для всех гуру и шишьев. Когда жизненная сила, или жизненные токи (прана-ваю), служащие психофизической связью, соединяющей человеческое с божественным, сосредоточивается в седьмом психическом центре – Тысячелепестном Лотосе, этот центр с помощью пробужденной Змеиной Силы принимает, подобно радиоприемнику, волны благодати от Высшего Гуру. Так, божественная благодать достигает человека и, как электричество, проходящее через вакуумное пространство электролампы, наполняет его светом. Тогда на ученика нисходит Озарение, и он получает истинное посвящение.
В индийских и тибетских мистериях Высший Гуру изображается находящимся в центре Тысячелепестного Лотоса. Туда, с помощью пробужденной богини Кундалини, ее Змеиной Силы, приходит ведомый человеческим гуру шишья и, склонившись у ног Божественного Отца, получает благословение. Покрывало майи убрано, и Ясный Свет проникает в сердце шишьи, не встречая преград. Как светильник зажигается от пламени другого светильника, так и Божественная Сила передается от Божественного Отца, Высшего Гуру, духовно новорожденному человеческому шишье.
Тайная мантра, переданная при посвящении, как и египетское слово, обладающее силой, открывает путь для перехода от воплощенного состояния в развоплощенное при сохранении непрерывности сознания. Если посвященный уже будет достаточно развит духовно, прежде чем наступит для него время оставить физическое тело, и сможет, покидая земной план, вспомнить тайную мантру (обладающее силой слово), этот переход произойдет в полном сознании, и при каждом новом переходе сознание духовно развитого шишьи не будет прерываться.
V. РЕАЛЬНОСТЬ
Все школы буддизма отрицают гипотезу о существовании души, утверждая, что личное бессмертие невозможно, поскольку существование личности не имеет постоянства и есть непрерывное изменение, кармически обусловленное ложными представлениями о том, что явления, образы, состояния и существа реальны. Следовательно, с точки зрения буддизма Реальность непознаваема для индивидуумов с ограниченным их индивидуальностью сознанием.
В «Бардо Тхёдоле» также подчеркивается, что до тех пор, пока ум остается человеческим, до тех пор, пока он отдает предпочтение своему «я» и рассматривает себя в отдельности от всех других умов, он находится во власти Мары, Невежества, и, принимая призрачное существование в сансаре за реальность, не может вследствие этого выбраться из трясины мира явлений.
Вера приверженцев семитических религий в существование души и личное бессмертие, понимаемое как жизнь после смерти в феноменальном раю или в преисподней, сделалась их наследственной чертой и настолько глубоко проникла в сознание, что никакими доводами ее невозможно поколебать, и поэтому они ошибочно истолковывают неприятие буддистами этих догматов как абсолютное отрицание бытия.
«Бардо Тхёдол» учит, что для познания Реальности необходимо очистить ум от всех заблуждений, ложных представлений и достичь того состояния, находясь в котором, человек становится недосягаемым для Мары. Когда ум освободится от затемняющих кармических влияний, от главного заблуждения, что миры явлений, небеса и преисподняя реальны, тогда будет обретено Правильное Знание: все формы сольются с тем, что не имеет формы, все явления – с тем, что трансцендентно явлениям, Свет Истины рассеет тьму невежества, личность как субъект исчезнет, наступит конец страданиям и существованию, ограниченному индивидуальным «я». Будет познано, что ум и материя едины, мирское сознание станет сверхсознанием, и путник, слившись с Дхармакаей, достигнет Цели.
Великий Патриарх Ашвагхоша, записавший в I веке н.э.[429]429
Точное время жизни Ашвагхоши неизвестно. Судзуки, очень тщательно исследовавший этот вопрос, считал, что Ашвагхоша родился во второй половине I века до н. э. и умер в 50 или 80 г. н.э. или, если исходить из иных расчетов, жил не позднее I века н.э. (Т. Suzuki. The Awakening of Faith, Chicago, 1900, p. 17).
[Закрыть] главные учения Махаяны, со времени Будды передававшиеся посвященными устно, в своем знаменитом трактате «Пробуждение веры»[430]430
Существуют два перевода на английский язык трактата The Awakening of Faith («Пробуждение веры»). Один был сделан в 1894 г. с китайского языка ныне покойным преподобным Тимоти Ричардом (Richard), миссионером, жившим в Китае, и опубликован в Шанхае в 1907 г. Автором другого перевода, опубликованного в Чикаго в 1900 г., является японский буддолог г-н Тэйтаро Судзуки. Мы здесь приводим параллельные выдержки из обоих переводов. Оригиналами служили два различных перевода на китайский язык одного и того же санскритского текста, впоследствии утраченного. Один был сделан в 554 г. н.э. буддийским миссионером из Индии Парамартхой (его другое имя Куланатха). Он прибыл в Китай в 546 г. и умер в 569 г. в возрасте 71 года. Автором второго перевода является другой миссионер из Индии Шикшананда, который начал работать над переводом в 700 г. и умер в Китае в 710 г. в возрасте 59 лет. Ричард перевел текст Парамартхи, а Судзуки – текст Шикшананды.
[Закрыть] дает учению о Реальности свое собственное толкование, касаясь следующих его аспектов:
О невежестве
«Истинная Реальность изначально одна, но степени невежества бесконечны, и поэтому люди отличаются друг от друга характерами. Возникают греховные мысли, превосходящие числом песчинки Ганга. Некоторые из них возникают из-за неправильных представлений, а другие порождаются ложнонаправленными чувствами и желаниями. Таким образом, все греховные мысли являются следствием невежества и существуют в таком бесконечном разнообразии, которое только Джу Лай [то есть Татхагата] может знать[431]431
Перевод Ричарда (с. 18). Перевод Судзуки (с. 89): «Хотя все существа обладают в одинаковой степени таковостью (причастны Абсолюту.– Прим. пер. О. Т.), существующее извечно невежество, приводящее к их обособлению друг от друга, представлено в таких разнообразных градациях, что числом они превосходят песчинки Ганга. И то же самое можно сказать о таких опутывающих сознание предрассудках (клеша, или ашрава), как ложное представление о существовании «я», предрассудки, исходящие от ума и чувств и т. д.; их влияние в каждом индивидууме различно и зависит от прошлой кармы. Понять это может только Татхагата. Отсюда такое разнообразие верований и др.
[Закрыть].
Если с помощью Истинной Реальности человек приходит к пониманию того, что объекты внешнего мира нереальны, тогда различные пути следования Истинной Реальности и подчинения ей появляются сами по себе, без мысли о них и без совершения действий, и если человек находится под этим влиянием длительное время, невежество исчезает. Когда исчезает невежество, ложные представления не возникают. Когда ложные представления не возникают, существование объектов внешнего мира также прекращается. Когда эти силы прекращают действовать, тогда конечный ум уходит с ложного пути, и это называется нирвана, и при ее достижении действуют только естественные силы Истинной Реальности»[432]432
Перевод Ричарда (с. 17). Перевод Судзуки (с. 86, 87): «Благодаря этому преобладающему влиянию, то есть когда таковость преобладает над невежеством, мы сможем осознать, что в нас присутствует таковость, чья сущность безукоризненно чиста, и мы также осознаем, что все явления представляют собой не что иное, как иллюзорные видения, исходящие от ума (алаявиджняна), и сами по себе нереальны. Когда мы таким путем приходим к этой истине, мы можем применять средства, которые освобождают, можем совершать те действия, которые согласуются с Дхармой. Мы не будем заниматься частностями и не будем ни к чему привязаны. С помощью этой дисциплины и привычки, приобретенной в течение неисчислимых асамкхьейякалъп, букв, неисчислимых веков, мы освобождаемся от невежества. Когда невежество будет таким образом уничтожено, ум, то есть алаявиджняна, не будут больше беспокоить мысли о «я». Когда спокойствие ума не будет больше нарушаться, прекратится разделение окружающего мира на частности. Сказано, что, когда таким путем полностью уничтожаются основание и условия, вызывающие загрязнение ума, последствия этого и беспокойство ума, мы достигаем нирваны, и в этом состоянии различные спонтанные всплески активности находят свое завершение».
[Закрыть].
О явлениях
«Все явления сначала существуют в уме и не имеют внешней формы. Поэтому, раз формы нет, считать, что там есть все, значит придерживаться ложного взгляда. Все явления возникают лишь вследствие неправильных представлений. Когда ум освобождается от этих неправильных представлений, все явления исчезают[433]433
Перевод Ричарда (с. 26). Перевод Судзуки (с. 107): «Словом, все виды относительного существования и мир явлений в целом суть просто создание утратившего спокойствие ума, воспринимающего существующее как множество отдельных вещей. Если нам удастся отмежеваться от него, все виды относительного существования исчезают сами по себе».
[Закрыть].
Отсюда следует, что явления в трех мирах, в мире желаний, в мире форм и в мире, не имеющем форм, созданы умом. И поэтому внешние объекты не существуют вне ума. Существование является следствием неправильных представлений, возникающих в уме. Все различия существуют только в уме. Но ум не может видеть себя, так как он не имеет формы. Следует знать, что все явления возникают вследствие несовершенства ограниченного ума. Поэтому существование, подобно отражению в зеркале, лишено сущности и является лишь призраком, возникающем в уме. Когда действует ограниченный ум, возникают все вещи во всем их многообразии. Когда ограниченный ум прекращает свою деятельность, все объекты исчезают»[434]434
Перевод Ричарда (с. 12). Перевод Судзуки (с. 77, 78): «Посему три мира, или три лока,– мир чувств ( камалока), мир форм (рупалока) и мир, не имеющий форм (арупалока ), представляют собой не что иное, как самопроявление ума, то есть алаявиджняны, которая фактически тождественна таковости (бхутататхатё ). Отдельно от ума не существуют объекты шести видов чувственного восприятия. Это объясняется следующим образом. Поскольку принципом существования всех вещей является ум (алаявиджняна) и, следовательно, субъективное (смрити) служит их источником, все виды разделения на частности являются отражением ума, занимающегося разделением на частности самого себя. Однако сам ум, как не имеющий никаких атрибутов, не состоит из обособленных сущностей. Отсюда следует вывод, что все вещи и состояния феноменального мира, которые все существа по причине невежества (авидья) и субъективизма (смрити) принимают за объективно существующую действительность, не более реальные, чем отражения предметов в зеркале. Они являются просто-напросто представлениями, возникающими в уме, занятом разделением на частности. Когда ум не спокоен, он проецирует множество вещей, но когда ум успокаивается, все объекты исчезают».
[Закрыть].
О пространстве
«Следует знать, что пространство есть ничто. Оно не существует и не является реальностью. Оно есть термин, противоположный реальности. Мы говорим, что эта или та вещь видимы для того, чтобы отличать их друг от друга»[435]435
Перевод Ричарда (с. 25, 26). Перевод Судзуки (с. 107): «Следует уразуметь, что пространство есть не что иное, как способ разделения на частности, и само по себе не существует. Когда говорят о пространстве как о существующем, то одновременно признают существование множества вещей, независимо от которых, согласно этому взгляду, существует пространство. Поэтому пространство существует только в нашем занимающемся разделением на частности сознании».
[Закрыть].
Об уме и материи
«Изначально ум и материя едины. Так как сущность материи есть мудрость, сущность материи не имеет формы и называется воплощением мудрости.
Так как проявленная сущность мудрости есть материя, она называется всепроникающим воплощением мудрости. Непроявленная материя не имеет определенной величины. По желанию, она может проявляться во Вселенной как неизмеримые Пусы, просвещенные, высокоразвитые духовно личности, бодхисаттвы, неизмеримые вдохновенные духи, неизмеримые светочи, и все они отличаются друг от друга, но не имеют величины и не мешают друг другу. Это то, что не воспринимается обычными органами чувств, так как исходит от Абсолютной Реальности»[436]436
Перевод Ричарда (с. 24, 25). Перевод Судзуки (с. 103, 104): «Материя (рупа) и ум (читта) изначально едины. Поэтому мы говорим о Вселенной как о рациональной системе (Праджнякае), понимая, что истинная природа материи есть лишь истинное состояние ума. Мы также говорим о вселенной как о материальной системе (Дхармакае), понимая, что истинная природа ума есть лишь истинное состояние материи. Теперь, имея опору в Дхармакае, все Татхагаты являют себя в телесных формах и постоянно присутствуют во всех точках пространства. А бодхисаттвы десяти сторон света могут, в соответствии с их способностями и желаниями, создавать бесконечные Тела Блаженства и бесконечные, наполненные красотой пространства, и хотя каждое из них имеет знаки отличия от других, это не препятствует другим слиться с ними, и это их слияние не имеет перерыва. Но это проявление Дхармакаи в бесконечных формах для обычного ума непостижимо, так как оно есть свободное и тончайшее проявление Таковости».
[Закрыть].
В свете Абсолютной Реальности нет различия между умом и материей. Эти различия возникают вследствие загрязненности конечного, втянутого в круговорот жизни и смерти[437]437
Перевод Ричарда (с. 26). Перевод Судзуки (с. 108, 109): «Да будет известно, что таковость (бхутататхата) не имеет ничего общего с какой-либо формой обособления, обусловленной загрязнением, и, даже говоря о бесчисленных достоинствах Таковости, надо помнить, что их чистота безупречна».
[Закрыть].
Но на самом деле загрязнения как такового нет. Оно не содержит в себе никакой реальности[438]438
Перевод Ричарда (с. 27). Перевод Судзуки (с. 109): «...то, что не чисто,– не что иное, как несущность, и с самого начала не является самосущим (свабхава)...»
[Закрыть].
Поэтому, чтобы отказаться от ложных взглядов, необходимо осознать, что чистое и нечистое – относительные понятия, независимо друг от друга не существующие. Хотя все вещи в мире от самой вечности не являются ни умом, ни материей, ни безграничной мудростью, ни ограниченным знанием, не существуют и не не существуют и фактически не поддаются описанию, мы тем не менее употребляем слова. Однако следует помнить, что Будда, в совершенстве владея речью, пользовался словами для того, чтобы наставить людей на правильный путь, чтобы они отказались от бесплодных умствований и обратились к Абсолютной Реальности, ибо лучшая человеческая мысль о чем бы то ни было – лишь временная, а не Абсолютная Истина»[439]439
Перевод Ричарда (с. 27, 28). Перевод Судзуки: «Тот, кто полнос тью освободился от разделения на частности и от привязанности, постигает, что все вещи, чистые и нечистые, имеют лишь относительное существование. Посему следует знать, что все существующее в мире от начала не является ни материей (рупа), ни умом {читта), ни разумом (праджня), ни сознанием (виджняна), ни небытием (абхава), ни бытием (бхава) и, в сущности, не поддается истолкованию. Татхагата, однако, стремится обучать с помощью слов и толкования смысла, осуществляя это благодаря его высокому приносящему благословесному искусству или следуя практической целесообразности (упайякаушалъя). Он пользуется словами и определениями только как средством, дающим возможность указать путь всем существам, преследуя в то же время главную цель – побудить их отказаться от символов и познать истинную реальность (таттва) прямым путем. Ибо если они будут заниматься рассуждениями, мудрствовать и таким образом культивировать субъективистское деление на частности, как они смогут тогда обрести истинную мудрость (таттваджняна) и достичь нирваны?»
[Закрыть].
О природе Изначального Ума
«Ум изначально чист, но так как в нем есть аспект конечного, который загрязнен мыслями о конечном, существует этот его загрязненный аспект. Хотя есть это загрязнение, изначальная чистая сущность ума неизменна вовек. Эта тайна понятна только Просветленному[440]440
Перевод Ричарда (с. 13). Перевод Судзуки (с. 79, 80): «Хотя сущность ума извечно чиста, влияние неведения приводит к его загрязнению. Но, несмотря на загрязнение, ум сам по себе вечен, светел, чист и не подвержен изменениям, и так как его изначальная сущность не занята разделением на частности, в ней не происходит никаких из менений, хотя она повсюду порождает разнообразные формы существования. Пока не осознано единство всего сущего (дхармадхату), возникает неведение, а также разделение на частности, обусловливающие все состояния загрязненного ума. Но эта истина настолько сокровенна и глубока, что ее могут до конца понять только будды и никто другой ».
[Закрыть].
Если бы не было Истинно Реальной Сущности ума, тогда все существующее не существовало бы. Не было бы зрителя для него. Поскольку существует Истинно Реальная Сущность ума, существует и конечный ум. Только когда прекратится умопомешательство конечного ума, конечный ум исчезнет. Но не мудрость Истинной Реальности[441]441
Перевод Ричарда (с. 15). Перевод Судзуки (с. 84): «Когда невежество будет искоренено, исчезнут также признаки неустойчивости ума, хотя сущность ума, то есть таковость, останется той же. Только если сам ум будет уничтожен, все существа перестанут существовать, так как исчезнет то, благодаря чему они могут проявлять себя. Но пока есть ум, его неспокойное состояние может продолжаться».
[Закрыть].
Как человек, заблудившись, считает запад востоком, хотя в действительности ни восток, ни запад не изменили своего местоположения, так и заблудшее человечество по своему невежеству считает свои мысли вселенским разумом. Но Ум всегда один и тот же, и мысль человеческая не может его изменить ни в малейшей степени. Когда люди осознают, что Абсолютному Уму не нужны мысли, подобные человеческим, они последуют по пути, который ведет к Беспредельному»[442]442
Перевод Ричарда (с. 25). Перевод Судзуки (с. 105,106): «Как заблудившийся человек считает восток западом, хотя он тем не менее остается востоком, так и все существа, по причине невежества, думают, что ум не спокоен, хотя в действительности он спокоен. Когда же они поймут, что неспокойное состояние ума, то есть рождение и смерть, есть в то же время бессмертие, то есть таковость, они тогда войдут во врата таковости».
[Закрыть].
О природе Абсолюта
«Это не то, что когда-то имело начало, и не то, что когда-нибудь закончится. Оно поистине вечно. Оно заключает в себе всегда все возможное и описывается как великий свет и мудрость, освещающая все существующее, истинная и всеведущая. Его истинная природа – это чистый ум, вечно радующийся, истинное бытие, чистое, спокойное, неизменное и поэтому свободное и исполненное всех добродетелей и бодхических качеств, числом, превышающим песчинки Ганга, божественное, не имеющее конца, неизменное и невыразимое[443]443
Перевод Ричарда (с. 21). Перевод Судзуки (с. 95,96): «Оно не было создано когда-либо в прошлом и не будет никогда уничтожено в будущем. Оно вечное, постоянное, абсолютное и от самой вечности содержит в своей сущности в изобилии все возможные добродетели {пунья). Иначе говоря, таковость имеет следующие свойства: от нее исходит свет великой мудрости; она озаряет Вселенную (дшрмадхату); она есть истинное и полное знание; она есть чистый ум в своей сущности; она есть вечная, благословенная, самосущая и чистая, спокойная, неизменная и свободная. И нет различия во всех тех Буддадхармах, которые, превосходя числом песчинки Ганга, не могут быть ни тождественны (экартха), ни нетождественны (нанартха) сущности таковости, и, следовательно, это непостижимо для нас».
Это описание Абсолюта есть также описание Дхармакаи, поскольку они синонимы. Современный исследователь буддизма г-н П. Лакшми Нарасу (P. Lakshmi Narasu) в своей книге «The Essence of Buddhism» («Сущность буддизма»), Madras, 1912, p. 352, 353, так определяет summum bonum: «Буддизм отрицает Ишвару, верховное божество, так как даже предвечный Будда не является им, а лишь гипотетическим первым буддой ламаизма, и поэтому он не может быть для буддистов целью и местом упокоения. Цель буддиста – состояние Будды, сущность которого – Дхармакая. Она есть совокупность законов, управляющих жизнью, познание которых приводит к Просветлению. Дхармакая – всеобъемлющее слово, с помощью которого буддист выражает свое миропонимание и мироощущение. Дхармакая означает в понимании буддиста, что Вселенная не есть простой механизм, а пульсирующая жизнь. Кроме того, этим словом утверждается тот самый поразительный факт, что во Вселенной существуют разум и нравственный закон. Особенно в ее высших состояниях. И еще в нем заключена мысль о том, что Вселенная в сущности едина и в ней нет нигде ни хаоса, ни раздвоения. Дхармакая – не бессодержательная абстракция, но тот аспект бытия, благодаря которому возможно познание мира, проявляющегося в причинах и следствиях,– то идеальное начало вещей, которое получает наиболее полное выражение в человеке, в его подчиненной разуму воле и нравственных принципах. Оно есть воплощенный вдохновляющий принцип каждого развитого ума. Без Дхармакаи не может существовать то, что составляет личность: ни разум, ни знания, ни этические принципы, ни идеалы, ни устремления человека. Дхармакая есть образ всего сущего, эталон истины, справедливости, благой закон. Она есть то, что присутствует во всех вещах и делает одни поступки приносящими добро, а другие – гре-ховными».
[Закрыть].
Поскольку вся природа, познаваемая всеми видами опыта, не имеет начала, то она не имеет и конца и есть истинная нирвана...»[444]444
Перевод Ричарда (с. 27). Перевод Судзуки (с. 112): «Необходимо знать, что сущность пяти скандх вечна и они не могут быть уничтожены. И поскольку они не могут быть уничтожены, они в метафизическом аспекте по своему происхождению суть сама нирвана».
[Закрыть]
«Все виды существования завершаются Высшей нирваной, Совершенным Отдыхом»[445]445
Перевод Ричарда (с. 31). Перевод Судзуки (с. 121): «...все вещи (сарвадхарма) от начала имеют природу самой нирваны».
[Закрыть].
Так раскрывает в своих комментариях Ашвагхоша истинный смысл сокровенной философии Махаяны, лежащей в основе «Бардо Тхёдола», подтверждая своими оригинальными суждениями нашу интерпретацию.
VI. СЕВЕРНЫЙ И ЮЖНЫЙ БУДДИЗМ И ХРИСТИАНСТВО
Можно привести очень много свидетельств, указывающих на различия между двумя великими школами буддизма – Северной и Южной, называемыми также Махаяна (Великий Путь) и Хинаяна (Малый Путь). Название в некоторой степени умаляет эту школу и южными буддистами никогда не употребляется[446]446
Атал Бихари Гхош дает разъяснение значений этих названий: «Возможно, Махаяна действительно означает «Великий, или Высший, Путь (Переход)», а Хинаяна – «Малый, или Нижний, Путь (Переход)». Корень «я» в слове «яна» означает «идти», а «яна» – средство передвижения. Западные востоковеды переводят «яна» как «колесница», употребляя значение, приведенное в учебниках. Однако «Путь» – более правильный перевод».
[Закрыть].
Главные отличительные особенности северного буддизма – его высокоорганизованная церковная иерархия, придание большого значения ритуалам, его тщательно разработанное учение о божественных эманациях, церковные обряды, напоминающие христианские, его тантризм, его Дхьяни-Будды, бодхисаттвы и многочисленный пантеон богов, вера в предвечного Будду, большая приверженность к йоге, его сокровенная философия и трансцендентальное учение о Трикае.
У южных буддистов, напротив, духовенство организовано слабо. У него нет общепризнанного главы, каким является бог-монарх Тибета Далай-лама и высший духовный глава ламаистов Таши-лама. Ритуалы в южном буддизме сильно отличаются от ритуальной практики Северной школы. Тантризма в них почти нет. Южные буддисты не чтут Дхьяни-Будд и предвечного Будду и с оговорками допускают существование дэв и демонов. Из бодхисаттв они молятся только Майтрейе, грядущему Будде, и изображают его в храмах.
Хотя подчеркивается важность йоги, ее, по-видимому, с давних времен практикуют мало, тогда как при жизни Будхагхоши и его прямых учеников Цейлон, как считают, славился своими великими святыми (йогами), как ныне славится Тибет.
Южные буддисты отвергают основанный на учениях тантр и практической йоге трансцендентальный буддизм, который ламы, по их утверждению, приняли путем устной его передачи, восходящей ко времени Будды. Они считают, что Будда не проповедовал никаких других учений, кроме тех, которые записаны в Три Питаке (Налийском Каноне). Они также не признают эзотерическую триаду Трикаи, несмотря на то что в «Агганна Суттанте», входящей в «Дигха Никая» в записи беседы Будды со жрецом-брахманом по имени Васетта (санскр. Вашшитха), приводится высказывание Будды о Дхармакае, а в сингальской «Дхарма-Прадипике» подробно рассмотрены Рупакая и Дхармакая[447]447
Lakshmi Narasu. The Essence of Buddhism, Madras, 1912, p. 352.
[Закрыть].
Выдвигаемая апологетами христианства гипотеза о том, что северный буддизм отделился от южного буддизма под влиянием христианства, которое проповедовали первые христианские миссионеры, по-видимому, несостоятельна в отношении основополагающих учений буддизма и опровергается тем имеющим важное значение фактом (о котором недавно стало известно западным ученым после обнаружения нескольких трудов величайшего из отцов церкви северного буддизма патриарха Ашвагхоши), что северный буддизм в первом веке н.э. и до возникновения христианства был фактически таким же, каким является сейчас. Если имело место влияние христианства, которое проповедовали несториане, Св. Фома или позднее другие миссионеры, оно могло коснуться только внешней стороны[448]448
Хью (Hue) в своей книге «Travels in Tartary» (в переводе Хазлет-та, п, 84) утверждает, что Дзонкхапа, основатель секты Гелугпа – реформированной государственной церкви Тибета, познакомился с христианством через римских священников, по-видимому, занимавшихся миссионерской деятельностью неподалеку от места его рождения в провинции Амдо, Китай. Но так как Дзонкхапа родился во второй половине XIV века и основал секту Гелугпа в начале XV века, это предполагаемое влияние было бы несущественным в отношении старой, основанной в VIII веке Падмасамбхавой, нереформированной церкви Ньингмапа, от которой ведет свое происхождение наш манускрипт. Полуреформированная секта Каргьютпа также зародилась раньше Гелугпа. Ее основал во второй половине XI века Марпа (см. с. 2503), главным гуру которого был индийский пандит Атиша (Waddell. «The Buddhism of Tibet», p. 54-75).
[Закрыть].
По нашему мнению (хотя ввиду скудости сведений о взаимодействии индуизма, буддизма и других восточных религий и христианства, это, конечно, только гипотеза), именно христианство формировалось под влиянием существовавших до него религий, из которых оно развилось. Это касается не только его символики, имеющей дохристианское происхождение, и обрядов, но также и его вероучения. Например, христианский институт монашества, достигший наивысшей ступени в Египте в первые века христианской веры, с его похожим на йогу праксисом, вероятно, имеет непосредственную связь с более древними институтами монашества, такими, как индуистское, буддийское, джайнистское и даосистское. Два важнейших христианских догмата о Троице и Воплощении не являются, как прежде считалось, исключительно христианскими. Они были выработаны в дохристианскую эпоху, причем не только в Индии, но были главными догматами в культе Осириса в Египте по меньшей мере шесть тысяч лет назад. Древняя христианская гностическая церковь, исповедовавшая эзотерическое христианство[449]449
Ориген, ученик св. Климента Александрийского, наиболее сведущий и высокообразованный из Отцов Церкви, который через 299 лет после смерти был отлучен от церкви той самой церковью, которая исповедовала экзотерическое христианство, считал, что учения о карме и перевоплощении являются христианскими. Выражая свои взгляды, он писал: «Утверждение о том, что существуют знания, не сообщаемые невежественным людям, передаваемые только после изучения экзотерической науки, относимо не только к христианству, но и к тем философским системам, в которых некоторые истины экзотерические, а некоторые эзотерические» (Ориген. Против Цельса, книга I, гл. VII). То, что Ориген выступает здесь как истинный христианин, хотя он был осужден невежественными приверженцами экзотерической церкви на Втором Константинопольском соборе как еретик, подтверждается высказываниями, приписываемыми самому основателю христианства: «Вам, избранным ученикам, дано знать тайны Царствия Божия, а тем внешним (то есть непосвященным) все бывает в притчах, так что они своими глазами смотрят и не видят, своими ушами слышат и не разумеют (Марк, IV. 11, 12); см. также I Коринф., 11,7; III, 12, и «Пистис София», i, 9, 12, 15 и далее.
[Закрыть], также в целом признавала древние восточные учения о перевоплощении и карме, отвергнутые возникшей позднее экзотерической христианской церковью, принявшей на Втором Константинопольском соборе в 533 г. следующее постановление: «Тот, кто будет защищать мифическую доктрину о предсуществовании души и следуемое из нее нелепое предположение о ее возвращении, тому анафема».
Саму Нагорную Проповедь, как показывает изучение Палийского Канона, составленного до возникновения христианства, можно вполне считать, как считают многие буддийские ученые, христианским переложением учений, которые сам Будда проповедовал как наследие, принятое от будд, живших в доисторическую эпоху[450]450
Ср.: A.J.Edmunds. Buddhist Texts in John (Буддийские тексты в Евангелии от Иоанна), Philadelphia, 191I, и его же Buddhist and Christian Gospels (Буддийские и христианские евангелия), Philadelphia, 1908).
[Закрыть].
От буддизма и других восточных религий в значительной степени отличаются современные христианские церкви, ставящие себе в заслугу отсутствие у них эзотерических учений, но не древнее гностическое христианство, исповедовавшее глубокий эзотеризм. Из догматов современного христианства три являются наиболее характерными: 1) догмат о том, что человек живет один раз на земле, и после смерти его ожидает вечное блаженство в раю или вечные муки в аду; 2) догмат об искуплении грехов страданиями Иисуса Христа, принесшего себя в жертву ради спасения человечества; 3) догмат об исключительности Божественного Воплощения основателя христианства.
Западный ученый, чье мировоззрение подверглось в той или иной степени влиянию христианской теологии, выработанной на Вселенских Соборах, а не древнего гностического христианства, должен хорошо уяснить себе, в чем состоит различие между основополагающими учениями буддизма и современного христианства.
Так, в отличие от современного христианства (христианства, исповедующего догматы Вселенских Соборов), которое учит полагаться на помощь извне, то есть на помощь Спасителя, буддизм учит, что человек может достичь спасения, только полагаясь на самого себя. В практике и отчасти в теории ламаизма отмечается отход от этой главной заповеди о возможности спасения только собственными усилиями. (Такой вывод можно, например, сделать, читая «Бардо Тхёдол».) Верующие обращаются с молитвой к Дхьяни-Буддам и богам-хранителям, так же как христиане к Иисусу Христу, святым и ангелам. В отличие от Южного буддизма, в Северном буддизме и в современном христианстве существует литургический чин и совершается обряд евхаристии.
Во-вторых, как уже говорилось выше, современное христианство отвергает доктрины о перевоплощении и карме (принятые древними христианами-гностиками), в то время как буддизм основывается на них.
В-третьих, эти две религии различаются в своем отношении к вопросу о существовании Верховного Божества. Бог-Отец как личное и антропоморфное божество – краеугольный камень христианской теологии. Но в буддизме (хотя Будда не отрицал и не утверждал, что существует Верховный Бог) не находится места Верховному Божеству, так как, по учению Будды, познание реальности зависит не от веры в Верховного Бога, а от усилий самого человека в совершении правильных действий.
Будда «не утверждал, что Ишвара является первопричиной мира, и не называл первопричиной что-нибудь другое. Он также не говорил, что мир не имеет причины». Он рассуждал так: «Если бы мир был создан дэвой Ишварой, в нем не было бы страданий, бедствий, не было бы неправильных действий и не было бы правильных действий, так как все поступки, чистые и нечистые, исходили бы от дэвы Ишвары... К тому же, если бы Ишвара был бы создатель, все существующее находилось бы в безмолвном подчинении ему, и тогда совершать добродетельные поступки не имело бы смысла.
Тогда не существовало бы различия между добром и злом... Итак, вы видите, что этим рассуждением (шастрой) опровергается вера в создание мира Ишварой»[451]451
Ср. также с Fo-sho-hing-tsan-king (w. 1455—1468), известным переводом на китайский язык «Будцхачариты» Ашвагхоши, сделанным около 420 г. н. э. индийским буддийским монахом по имени Дхармаракша, который опубликован в XIX томе серии The Sacred Books of the East, Oxford,, 1883, p. 206-208 (в переводе на английский язык С.Била).
[Закрыть].
Считая бесполезным для людей вопрос о том, верить или не верить в Верховное Божество (и тем более в антропоморфное Божество), так как это не приводит к духовному Просветлению, Великий Учитель, однако, утвердил в качестве краеугольного камня буддизма (существующего также в индуизме) веру в Высший Вселенский Закон, называемый на языке западной науки законом причины и следствия, а на языке восточной науки – кармой. «Что посеете, то и пожнете»,– говорил Будда, и много лет спустя такие же слова написал Апостол Павел: «Что посеет человек, то и пожнет».
Кроме того, как уже указывалось выше, буддизм отрицает существование постоянной, неизменной сущности, то есть личного «я», называемого в христианской теологии «душой». Также отрицается возможность достижения вечного блаженства в сансаре (то есть в мире явлений), так как Реальность, или нирвана, признается всеми школами буддизма как существующая вне сансары, за пределами небес, преисподней и миров и познаваемая только путем личного опыта.
Будда поэтому не говорил ничего о Небесном Отце и Единородном Сыне и не учил никакому другому пути спасения, кроме достигаемого человеком с помощью собственных усилий, ведущих к Правильному Знанию. Он, как верят все буддисты, нашел этот путь, пройдя духовную эволюцию в течение бесчисленных воплощений и стал Полностью Пробужденным, Просветленным, исчерпавшим всю сансару непостоянства и страданий. Только своими собственными силами он достиг цели существования – состояния сверхсознания. Он почитается буддистами не как Спаситель, а как Указующий Путь, по стопам которого должен идти каждый, стремящийся познать Истину и обрести Спасение.
Хотя буддисты обращаются с молитвами к силам, превосходящим человеческие, о чем также свидетельствует «Бардо Тхёдол», и поклоняются Будде как божеству, они никогда не забывают о преподанном им учении о достижении Правильного Знания путем самосовершенствования. Им никогда не была свойственна та почти полная зависимость от внешних сил, которую проповедует христианство, и в их вероучении не встречается ничего похожего на христианскую доктрину о прощении грехов покаявшимся грешникам, верующим в Спасителя и Его искупительную жертву.
Некоторые обряды северного буддизма, возможно, наводят на мысль о существовании в нем сходной с христианской доктрины о прощении грехов, которую больше, чем какую-нибудь другую из неосновных доктрин северного буддизма, можно считать заимствованной из христианства, если допустить, что такое заимствование имело-таки место в Махаяне. Но при ближайшем ознакомлении обнаруживается (если не учитывать возможного влияния христианства), что эти обряды призваны внушить мысль о том (как об этом более настойчиво проповедуют представители всех направлений южного буддизма), что только заслугой, иначе говоря, хорошей кармой, может быть нейтрализовано такое же количество плохой кармы, подобно тому как в физике нейтрализуют друг друга две равновеликие противоположно направленные силы. Но в буддизме, как и во всех религиях, отмечается очень большое расхождение между первоначальным учением и его современными исповеданием и практикой, и в этом отношении « Бардо Тхёдол» как трактат о ритуалах не составляет исключения. Но при всем этом «Бардо Тхёдол» содержит изложенные на языке символов для понимающих этот язык основные концепции северного буддизма, иногда называемого, в отличие от южного буддизма, высшим направлением буддизма.
