Текст книги "Монгол. Черный снег (СИ)"

Автор книги: Ульяна Соболева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 20

Тамир снова учил меня защищаться. Мы были вдвоём. Только мы и звуки наших шагов на деревянном полу. Его низкий голос отдавался в ушах, каждый раз пронзая меня до самого сердца.

– Рука выше, – произнёс он резко, прохладно, как будто это было просто ещё одно занятие, как будто я для него – всего лишь ученица, ничего больше.

Его пальцы обхватили моё запястье, и я вздрогнула. Не от боли, не от его силы, а от его прикосновения. Тёплого, уверенного, пугающе близкого. Мне казалось, что это должно быть просто – слушать его команды, выполнять то, что он говорит. Но в его присутствии я теряю себя. Моя рука дрожала, когда он приподнял её, чтобы показать правильное движение.

– Ударь сильнее. Не бойся, – сказал он, и его голос будто прошёл сквозь меня, оставив на коже мурашки.

Не бойся. Как же это смешно. Единственный человек, которого я боюсь, – это он. Я боюсь, что он никогда не позволит мне быть ближе. Боюсь, что он никогда не увидит во мне ту, кто могла бы быть рядом. И ещё больше я боюсь того, что уже не могу без него.

Я сделала удар. Он кивнул, его губы на мгновение приподнялись в едва заметной, почти невесомой улыбке. Я живу ради таких моментов. Ради этих мелочей, которые он, возможно, даже не замечает.

Но урок закончился, и мы сидели рядом, на полу. Я тяжело дышала, чувствуя, как моё сердце колотится, как будто я пробежала марафон. Но это было не от тренировок. Это было от него. Он сидел слишком близко. Так близко, что я чувствовала его тепло. Слышала его дыхание, чуть замедленное, глубокое. Он казался таким спокойным, таким собранным. И в то же время я знала, что внутри он постоянно борется с чем-то.

Я смотрела на него, не отводя глаз. Он сидел, опершись локтями на колени, глядя куда-то вдаль, будто пытался уйти из этого момента, спрятаться за своими мыслями. Я не могла больше терпеть эту тишину, этот барьер между нами.

Я больше не могу молчать.

Он заслуживал знать. Заслуживал знать, что я его люблю. Что я готова принять его, каким бы сломанным он ни был. Я видела его боль, его раны, но это не пугало меня. Мне хотелось быть рядом. Хотелось быть тем человеком, который вытащит его из тьмы, который не отпустит, как бы он ни сопротивлялся.

Моё сердце стучало так громко, что, казалось, он должен был слышать. Стук в груди отдавался в ушах, делая всё вокруг размытым, тихим. Я протянула руку. Осторожно, медленно, словно боялась спугнуть его.

Мои пальцы коснулись его щеки. Я чувствовала тепло его кожи, как напряжение в его челюсти передалось мне через это касание. Он замер. Его глаза тут же нашли мои. Тёмные, глубокие, полные чего-то, что я не могла до конца прочитать.

– Диана, – выдохнул он, и в этом одном слове было столько предупреждения, что я на мгновение замерла. Но я не могла остановиться.

Я наклонилась ближе, не отрывая взгляда от его глаз. Моё дыхание смешивалось с его. Я видела, как он сжимает кулаки, как его мышцы напрягаются, будто он готовится к чему-то. Но он не отстранился.

Мои губы были так близко к его, что я могла чувствовать его тепло. В этот момент всё вокруг исчезло. Была только тишина, только мы, и я сделала то, о чём мечтала так давно. Я потянулась к нему, закрыв глаза, готовая почувствовать его...

Но он отпрянул. Резко, как будто я обожгла его. Его рука обхватила моё запястье, не сильно, но достаточно, чтобы я почувствовала границу.

– Не надо, Диана, – его голос был хриплым, но резким, почти злым.

Я открыла глаза и увидела его лицо. Его взгляд был холодным, но в нём была паника. Настоящий, чистый страх. Он не смотрел на меня, его взгляд метался где-то рядом, как будто он искал выход, спасение.

– Я не могу… – прошептал он, избегая смотреть мне в глаза.

– Почему? – я почти не узнала свой голос. Он дрожал, ломался. – Почему ты так боишься меня?

– Это неправильно, – он отступил ещё на шаг, отпуская моё запястье. Его слова звучали как приговор. – Я не могу… и не хочу.

– Ты лжёшь, – я сжала кулаки, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. – Ты думаешь, что я не вижу? Ты думаешь, что я не чувствую, что ты хочешь этого так же, как я?

– Диана, хватит, – его голос снова стал жёстким, как ледяной нож. Он отвернулся, чтобы не смотреть на меня, его челюсть сжалась, а плечи напряглись. – Между нами не может быть ничего. Никогда.

– Ты говоришь это, потому что боишься. Боишься себя, боишься меня. Но я не отступлю, Тамир. Я не боюсь тебя.

Он резко обернулся, его глаза полыхали яростью, смешанной с болью.

– Ты должна бояться, Диана. Ты понятия не имеешь, о чём говоришь. Ты не знаешь, что я не могу дать тебе то, чего ты хочешь. Всё, что я могу, – это разрушить тебя. И я не позволю этому случиться.

– Ты уже разрушаешь меня, – я почти выкрикнула эти слова, чувствуя, как слёзы катятся по щекам. – Каждый раз, когда ты отталкиваешь меня, ты делаешь это. Ты говоришь, что не можешь быть со мной, но ты не понимаешь, что хуже уже не будет.

Он замолчал, его взгляд на мгновение стал пустым, прежде чем он резко развернулся и вышел из комнаты, оставив меня наедине с моей болью.

Он ушёл, а я осталась одна в комнате, будто отрезанная от всего, как будто мне вспороли вены и оставили подыхать. Сидела там, на полу, глядя в никуда, и пыталась понять, как мне дышать. Как вообще можно продолжать после этого? Его слова, его резкий голос всё ещё звенели у меня в голове: «Не надо, Диана. Не делай этого. Между нами ничего не может быть».

Эти слова – как ножи, которые он воткнул мне в грудь. Но я знала, что они ложь. Я видела его. Видела, как его пальцы дрожали, когда он убирал мою руку. Видела, как в его глазах блеснуло не равнодушие, а страх. Он хочет меня. Он хотел меня в тот момент так же, как я его. Он просто боится этого признать. Боится самих своих чувств. Боится, что если даст им волю, то это разрушит всё.

Чего ты боишься, Тамир? Себя? Меня? Или того, что ты не сможешь контролировать то, что чувствуешь?

У меня в голове творился хаос. Почему он продолжает отталкивать меня? Почему не может просто сказать правду? Почему всё должно быть так сложно? Я перебирала его слова в мыслях, крутила их, как обломки стекла, которые впивались в мои пальцы. Он говорит, что не хочет меня, но его тело, его взгляд, его дрожащие руки говорят об обратном. Если бы он действительно не хотел, то оттолкнул бы меня раньше. Он бы не позволил мне подойти так близко.

Но вместо этого он замер. Он позволил мне коснуться его. И только в последний момент, когда я почти была рядом, он сорвался. Я видела его панику. Видела, как он будто боролся с самим собой, как его холодная маска треснула, открывая что-то гораздо более тёмное и мучительное.

Я хотела кричать. На него. На себя. На весь мир. Почему ты не можешь просто признать это, Тамир? Почему ты так боишься меня?

Я думала, что этот момент будет другим. Я думала, что, если сделаю первый шаг, он отпустит свои страхи, свои сомнения. Что он хотя бы скажет мне правду. Но вместо этого он закрылся ещё сильнее. Теперь он избегает меня. Его холодность стала ещё более жёсткой, почти режущей.

С тех пор, как я сделала этот шаг, он держится подальше. Он не смотрит мне в глаза. Каждое наше общение стало натянутым, резким. Тамир отдалился, будто боится, что я снова попытаюсь подойти ближе. Иногда я ловлю его взгляд – он смотрит на меня через плечо, и в его глазах мелькает что-то дикое, почти отчаянное, прежде чем он отвернётся.

Его поведение изменилось. Теперь он напряжён, почти агрессивен. Раньше он был сдержанным, холодным, но сейчас в его движениях появилось что-то хищное, как будто он всегда на грани. Как будто он защищается. Защищается от меня.

Но я знаю, что это значит. Если бы ему было всё равно, он бы не вел себя так. Если бы он действительно не хотел меня, он бы просто продолжал жить своей жизнью. Но он сражается с собой. Его страх разрывает его на части.

Каждый раз, когда он меня избегает, когда холодно бросает очередное короткое «не надо» или уходит, не глядя в мою сторону, я чувствую, как во мне закипает злость. Но это не злость на него. Это злость на то, что он не может понять простую вещь: я не боюсь его. Я не боюсь его темноты, его сломленности. Я люблю его таким, какой он есть, и готова быть рядом, несмотря на всё это.

Но он этого не видит. Или, может быть, видит и боится ещё сильнее.

Я не могу перестать думать о том моменте. О том, как он дрожал, когда отталкивал меня. О том, как его взгляд метался, как будто он искал выход. Тамир не ненавидит меня. Он ненавидит себя. И эта ненависть разрывает его изнутри.

Иногда я замечаю, как он смотрит на меня, думая, что я не вижу. Его взгляд – тяжёлый, полный чего-то, что он отчаянно прячет. Он избегает меня, потому что боится сорваться. И я знаю, что в глубине души он хочет быть со мной так же сильно, как я хочу быть с ним.

ТОГДА ПОЧЕМУ ОН ГОВОРИТ И МНЕ И СЕБЕ «НЕТ»

Глава 21

Сообщение пришло вечером. Проклятое, короткое, холодное, как удар ножа.

«Ты думал, что я исчез? Мы ещё не закончили. Жду тебя по адресу…»

Я сидел в темноте, держа телефон так крепко, что пальцы побелели. Это был он. Серен Батор. Я почувствовал, как внутри поднимается волна тошноты. Казалось, кислота пожирает меня изнутри. Моё прошлое, это проклятое прошлое, о котором я старался забыть все эти годы, снова вцепилось в меня, как голодный пёс. Я закрыл глаза, но это не помогло. Перед ними снова вспыхнуло его лицо. Тонкая ухмылка, хищный взгляд, этот змеиный голос, который всегда говорил, будто держит тебя на крючке.

Батор. Человек, который знал всё. Который видел всё. Который мог бы остановить её. Но не сделал этого. Он просто стоял в стороне. Нет, даже хуже – он наслаждался этим. А возможно и получал прибыль.

Моя память резко дернулась назад, как удар в грудь. Приёмная мать? Она была чудовищем. Но он… он был тем, кто держал её на поводке, кто руководил грязным спектаклем.

"Серен, помогите…" – я помню, как эти слова сорвались с моего губ однажды, когда я был совсем мальчишкой. Я дрожал, стоя перед ним. Он смотрел на меня сверху вниз, глаза блестели от чего-то, что мне тогда казалось непонятным. Я думал, что он поможет. Что он… что он сможет спасти меня от неё.

Но он только усмехнулся. "Это не моё дело, Тамир," – сказал он. Его голос был мягким, почти заботливым, но за ним скрывалась стальная, ледяная насмешка. – "Ты должен научиться справляться сам. Она же любит тебя… по-своему".

Любит? Сука. Эта мразь называла это любовью.

Я встряхнул головой, пытаясь вытрясти из неё этот голос. Но сообщение уже загнало меня в ловушку. Я знал, что должен был пойти. Я знал, что он не появится просто так. Если Серен Батор снова всплыл в моей жизни, значит, он пришёл не только с угрозой. Он пришёл с чем-то куда хуже.

Склад был таким же тёмным и мрачным, как все подобные места, где обсуждаются грязные дела. Запах ржавчины и прелой древесины, глухая тишина, которую нарушали только мои шаги. Кажется, я даже слышал, как под моими ботинками скрипели доски, старые, словно время здесь остановилось. Всё вокруг кричало: "Это ловушка".

Но я всё равно зашёл.

Не потому, что не понимал, куда иду. А потому, что выбора не было. Ублюдок слишком много знал.

Дверь закрылась за мной с глухим стуком, будто кто-то только что запечатал мой грёбаный гроб. Внутри – холодный свет единственной лампы, свисающей с потолка, и десяток глаз, которые тут же впились в меня, как хищники. Люди Батора.

Все они стояли вокруг, их силуэты вырисовывались из полумрака, будто это не люди, а призраки. Но оружие в их руках было вполне реальным. Стволы пистолетов были направлены на меня, и я чувствовал их так же чётко, как холодный воздух, резавший мне лицо.

Я остановился. Спокойно. Никаких резких движений.

– Ну, наконец-то, – раздался этот ебучий голос.

Серен Батор вышел из тени, как хозяин всего мира, с улыбкой на лице, от которой меня всегда тянуло на убийство. Ему даже не нужно было держать оружие. Он знал, что это не его стиль. Его стиль – заставить других держать оружие за него.

– Что, Тамир, ты думал, придёшь сюда и сразу меня убьёшь? – спросил он с насмешкой, пройдя чуть ближе.

Я посмотрел на него. На долю секунды в моей голове промелькнула мысль: "Рвануться. Просто рвануться к нему, схватить, свернуть ему шею, не думая о пистолетах". Но меня бы остановили раньше, чем я успел бы дотронуться до этого гада.

– Смело, что ты пришёл, – продолжал он, осматривая меня, как хищник осматривает добычу. – Но, признаюсь, немного глупо.

– Хватит пиздеть, Батор, – выплюнул я. – Если хочешь говорить, говори. Если хочешь угрожать, угрожай. Но, сука, заканчивай со своими театрами.

Он рассмеялся, как будто я только что сказал лучший в его жизни анекдот. Этот смех, холодный, пустой, режущий по нервам, заставил меня сжать кулаки.

– Вот за это я тебя и люблю, Тамир, – сказал он, наконец остановившись передо мной. – Ты всегда был таким прямолинейным. Даже когда был ребёнком.

– Заткнись, – рявкнул я, делая шаг вперёд. И тут сразу несколько стволов поднялись чуть выше, направляясь прямо на мою голову и грудь.

– Не горячись, – сказал Батор, подняв руку, как будто успокаивал разъярённую собаку. – Они просто выполняют свою работу. А ты знаешь, какая у них работа.

Я остановился. Мой взгляд прошёлся по этим людям. На лицах ни грамма эмоций. Просто рабочий процесс. Пистолеты в руках, как продолжение их тела. Чтож мне это знакомо.

– Что? Боишься, Тамир? – его голос снова заскользил, как змея.

– Если бы боялся, я бы не пришёл, – ответил я холодно.

– Ха! – он хлопнул в ладоши, словно я только что сдал экзамен. – Вот это мне и нравится. Смелость. Даже перед смертью. Но ты ведь знаешь, что я не хочу тебя убивать. Пока что.

– Да пошёл ты, – сказал я тихо, сдерживая ярость.

Он снова рассмеялся.

– Ты и правда думал, что можешь меня убить? – он подошёл ещё ближе, и теперь я чувствовал запах его дорогих духов, смешанный с гнилью, которую он носил внутри себя. – Что, если бы не мои люди, ты вышел бы отсюда победителем?

– Если бы не твои люди, ты бы уже был мёртв, – отрезал я.

На секунду в его глазах мелькнуло что-то похожее на раздражение, но он быстро вернул свою мерзкую улыбку.

– Возможно, – согласился он, подняв брови. – Но вот ты здесь, стоишь передо мной. И, как ты понимаешь, шансов у тебя никаких.

Он кивнул одному из своих людей, и тот слегка качнул стволом, показывая, что он держит меня под прицелом.

– Давай, Тамир, – Батор снова ухмыльнулся. – Признай, что ты в ловушке.

Я стиснул зубы так, что они почти затрещали. Каждый инстинкт внутри меня кричал: "Сделай что-то! Убей его! Умри, но убей!" Но я не мог. Этот ублюдок всё рассчитал.

Как всегда, он выглядел идеально. Чёрный костюм, выглаженная белая рубашка, блестящие туфли. Даже здесь, в этом забытом Богом складе, он выглядел так, будто пришёл на чёртов банкет. И эта улыбка. Эта грёбаная улыбка, которая выворачивала меня наизнанку.

– Какого хуя ты здесь делаешь? – выплюнул я, стараясь удержать голос ровным. Но он и сам слышал, как он дрожит.

– Ах, так грубо, – он покачал головой, как будто я разочаровал его. – Это всё прошлое, правда? Я думал, ты давно научился смотреть вперёд.

Я подошёл ближе. На секунду захотелось просто схватить его за воротник и врезать. Но я знал, что он только этого и ждёт. Серен Батор был дьяволом. Он управлял ситуацией не только своими словами, но и своей тишиной. Он знал, как загнать человека в угол, заставить его делать всё, что он хочет.

– Чего ты хочешь? – я выдохнул сквозь зубы, подходя ближе.

– Тебя, – просто сказал он, ухмыляясь. – Ты думал, что я исчез, Тамир? Что я оставил тебя в покое? Нет. Мы с тобой связаны. Навсегда.

– Я с тобой ничем не связан, – рявкнул я, и в этот момент мои кулаки сжались так, что я почувствовал, как ногти вонзаются в ладони.

– О, ты ошибаешься, мальчик, – он встал. Его движения были плавными, как у хищника. – Я знаю всё. Всё, что ты так старательно прячешь. Помнишь? Помнишь, как она называла тебя своим любимчиком? Помнишь, что она делала с тобой, а?

Его голос был ядом, он пробирался под кожу. Я почувствовал, как в груди поднимается ярость. Мой первый порыв – ударить его, заставить замолчать. Но он уже видел эту вспышку во мне.

– Ты думаешь, что можешь это забыть? – продолжил он. – Думаешь, что можешь быть… нормальным? Она сломала тебя, Тамир. Она сделала из тебя игрушку. А я… я мог бы это остановить. Но не хотел…

Я застыл. На миг весь мир остановился.

– Ты… – я шагнул к нему ближе, дыша так тяжело, будто только что пробежал марафон.

– О, да, – он улыбнулся ещё шире, и мне захотелось вырвать эту улыбку с его лица. – Я видел всё. Я знал, что она делает. Я мог бы это прекратить, если бы захотел. Но знаешь что? Мне не нужно было вмешиваться. Это не моё дело. А ты? Ты был её проблемой, не моей.

– Ты мразь, – прошипел я. – Ты знал, что она делает со мной, и просто стоял в стороне?

Он не сопротивлялся. Не дрогнул. Наоборот, его глаза сверкнули от чего-то вроде триумфа.

– Конечно, знал, – сказал он тихо. – Ведь эти развлечении снимали на камеру и очень дорого продавали. Копии видео конечно же у меня есть. И зная тебя если я вдруг чихну или заболею гриппом эта милая порнушка выйдет по всем соцсетям. А теперь, Тамир, если ты хочешь, чтобы это всё осталось в прошлом, ты сделаешь для меня одну маленькую услугу.

– Пошёл нахуй.

– Нет, мальчик, это ты пойдёшь нахуй, если откажешься, – он усмехнулся. – У тебя есть выбор: сделать то, что я прошу, или я расскажу всем, кем ты был. Кем ты остаёшься. О, и Диана… как думаешь, она захочет узнать, какой ты "мужчина"? Она уже знает какие у тебя проблемы?

Моё сердце остановилось. Его слова, это имя, на его губах – как удар в живот.

– Не смей.

– Тогда ты знаешь, что делать, – сказал он, спокойно отряхивая воротник, когда я отпустил его. – Подумай хорошенько, Тамир. У тебя мало времени. Мы же с тобой оба знаем, что я всегда готов предложить тебе возможность... исправиться.

– Исправиться? – я сжал кулаки, чтобы не врезать ему прямо в лицо. – Ты шутишь? Ты мне не пастырь, Батор. Давай сразу к делу. Чего ты хочешь?

Он улыбнулся, как всегда – тонко, мерзко.

– Я знал, что ты не будешь тратить время на пустые слова. Хорошо. Мне нужно, чтобы ты кое-кого убрал.

Эти слова повисли в воздухе, как грозовая туча. Я уставился на него, пытаясь понять, шутит он или нет. Но он не шутил.

– Нет, – выдохнул я, качая головой. – Даже не начинай.

– Тамир, – произнёс он спокойно, будто учитель, который объясняет правила ученику, – это совсем не сложно. Этот человек мешает моему бизнесу. Его нужно убрать с пути.

– Я не буду делать твою грязную работу, – отрезал я. Мои слова звучали жёстко, но внутри меня всё сжалось.

Он наклонился вперёд, сцепив пальцы перед собой.

– Ты говоришь так уверенно. Но разве ты забыл, что я держу в своих руках? Забыл, на что я способен?

– Мне насрать на то, что ты знаешь, – рыкнул я, но сам почувствовал, как голос дрогнул.

– Ах, насрать? – он хмыкнул, его глаза блестели от удовольствия. – Насрать, да? Хорошо. Тогда, может быть, мне стоит пообщаться с той милой девочкой, с Дианой? Она такая невинная, такая… хрупкая. Знаешь, женщины такого типа всегда привлекают хищников.

Мой мир рухнул в этот момент. Я почувствовал, как всё внутри меня заклокотало.

– Только попробуй… – начал я, но он поднял руку, остановив меня.

– Спокойно, спокойно, Тамир, – сказал он с улыбкой. – Я ничего не сделаю ей. Если, конечно, ты не заставишь меня.

Я шагнул к нему ближе, кулаки сжаты до боли.

– Ты не тронешь её.

– Конечно, нет. Я же сказал. Всё зависит от тебя.

Он откинулся назад, снова расслабленный, снова этот ебаный хозяин положения.

– Вот что ты сделаешь. Ты найдёшь этого человека. Он бизнесмен, но работает грязно. Я уверен, что тебе это не составит труда. У тебя хорошие руки, Тамир. Я помню. Очень ловкие.

Я сжал зубы, чтобы не заорать на него, чтобы не сорваться прямо здесь и не уничтожить всё. Но он уже видел это во мне. Он наслаждался этим, словно пьявка, которая пьёт кровь.

– Я не буду убивать для тебя, Батор.

– Нет? – он склонил голову, будто ему было любопытно, что я скажу дальше. – Тогда, может быть, я найду кого-то другого. И, может быть, пока я буду решать этот вопрос, у меня найдётся время на… разговор с Дианой.

– Если ты хоть пальцем её тронешь, я тебя прикончу.

Но он только рассмеялся. Этот смех, глухой, тихий, полный насмешки.

– Успокойся, Тамир, – сказал он, убирая мои руки, как будто это была просто досадная мелочь. – Убивать меня не в твоих интересах. Но ты можешь доказать, что я ошибаюсь. Выполни мою просьбу, и я исчезну. Навсегда.

Батор всегда был дьяволом. Он не просто ломал жизни, он переваривал их, наслаждался вкусом, а потом выплёвывал остатки, как будто они были ему отвратительны. И вот я снова стоял перед ним, согласившись на это дерьмо только потому, что у меня не было другого выхода. Он думал, что выиграл. Он всегда думает, что выигрывает. Но я уже знал, что это его последняя игра. Я не позволю ему остаться в живых.

Я молчал. Дал ему наслаждаться своим моментом. Дал ему думать, что я на его крючке. Но внутри я уже прикидывал, как достать эту мразь. Просто убить его? Нет. Этого мало. Его нужно стереть. Так, чтобы никто никогда не вспомнил, что он вообще существовал.

– Я сделаю это, – сказал я наконец. Мои слова прозвучали ровно, без эмоций, но внутри всё кипело.

– Вот и славно, – он поставил бокал на стол и наклонился ко мне, как будто собирался рассказать секрет. – Ты знаешь, Тамир, в тебе есть что-то особенное. Может, поэтому она так тебя любила.

Я замер. Это было, как удар под дых.

– Не говори о ней.

– Почему? Это ведь было так давно. Ты думаешь, я не помню? Я помню всё. Каждую её слабость. Каждую её мерзкую привычку. Я знал её лучше, чем ты думаешь.

Я сжал кулаки, но не ответил. Это то, чего он хотел. Он хотел, чтобы я сорвался. Чтобы я потерял контроль.

– Ты думаешь, она делала всё это просто так? – продолжал он, и его голос становился всё более насмешливым. – Нет, мальчик. Она получала за это деньги. Хорошие деньги. От тех, кто хотел… развлечений.

– Заткнись, – выдохнул я, но он продолжал.

– Ты был её инвестицией. Её маленьким проектом. А я? Я просто помогал ей управлять этим.

– Ты ублюдок, – прошипел я. – Ты хуже, чем она.

Но он только рассмеялся. Этот смех – холодный, от которого хотелось сбежать.

– Конечно, хуже, – сказал он, глядя мне прямо в глаза. – Но ты ведь жив, не так ли? Ты здесь. И теперь ты нужен мне.

– Убери этого человека сам!

– Этот человек не просто человек…Его сложно убрать. А вот ты точно сможешь.

– Кого надо убрать?

– Тамерлана Дугур-Намаева!

Если бы он сейчас выстрелил мне в голову я бы не дернулся так как от произнесенного имени.

– Пошел ты! Урод!

– Ты это сделаешь…Чтобы скрыть свою маленькую тайну, чтобы уберечь свою девочку с белыми волосами. Кого ты выберешь? Того, кто всегда считал тебя вторым сортом и ненавидел или ту, что смотрит на тебя как на Бога. Выбор за тобой, Монгол!

В моей голове было только одно: я должен убить его. Но не сейчас. Не здесь. Мразь…вонючая проклятая мразь.

– У тебя есть два дня, Тамир, – сказал он спокойно, поднимая бокал. – Если ты не сделаешь, что я прошу, я сделаю тебя звездой…одинокой звездой.