Текст книги "Это бизнес, детка! (СИ)"
Автор книги: Ульяна Гринь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Глава 4
В Ницце было жарко. Именно эта мысль была первой, когда я сошла с поезда, где вовсю работал кондиционер, на асфальт перрона. Очень жарко. А я в куртке.
Вышла наружу, оставив здание вокзала позади, и вдохнула пыльный воздух, в который мешались морские нотки. Восемь часов в поезде… Полтора часа беготни по Парижу, чтобы успеть с Северного вокзала на Лионский… Я устала, как собака, но была довольна. Я иду к своей цели!
Навигатор Армани послушно показал несколько последних поездок, в том числе ту самую, с одиннадцатого на двенадцатое марта. Черногорец спускался к морю, в Ниццу. А потом сразу же вернулся в Бельгию. У меня в памяти сохранился адрес, куда навигатор отвёз Армани. Надо наведаться туда и разузнать, кто там живёт. Но сначала, по сложившейся традиции, купить сим-карту с французским номером.
Повертев головой в обе стороны от вокзала, я выбрала правую сторону и двинулась туда. Когда-нибудь же набреду на гостиницу… Но не успела я и пятьдесят шагов сделать, как рядом послышался скрип тормозов и мужской голос:
– Эй, мадмазель, я тебя подвезу? Куда хочешь домчу!
Сначала я даже не поняла, что обращаются ко мне. Но, покрутив головой и оглядев редких прохожих, поняла, что «мадмазелью» здесь могу зваться только я. Соизволила посмотреть на источник звука.
Парню было от силы лет двадцать пять. Арабской внешности, сильно загорелый, в чёрных зеркальных очках, он был одет в джинсы и белую толстовку с принтом какого-то рэпера. Сидело это чудо природы в тёмной «бээмке» – кабриолете, а рядом потешались приятели такого же вида.
Вежливо и без улыбки я отказалась, качнув головой:
– Нет, спасибо, – и пошла дальше. Но парень не отставал, руля возле тротуара:
– Давай, bébé, такая красавица не должна ножками ходить! Прокачу, город покажу, покушаем кебаб вместе!
Мне стало смешно, но я мужественно старалась не улыбаться. Просто не замечала, шагала себе «ножками» и высматривала вывеску гостиницы. Сцена напомнила мне Рустама с его шашлыком, но парень был гораздо симпатичнее азербайджанца. Нет, нафиг, нафиг, я же на деле!
Двое приятелей чуда в перьях взорвались басовитым смехом, оживлённо обсуждая что-то, чего я не поняла, – слишком быстро они говорили, да ещё с этим смешным певучим средиземноморским акцентом. Пожала плечами, ускорив шаг. Но водитель рявкнул на дружков, вероятно, на арабском, и те заткнулись. Парень же снова обратился ко мне:
– Ну, так как? Мне долго за тобой вот так ехать?
Хотела было бросить «je m’en fous», но остереглась – резковато всё же. Ограничилась вежливым:
– Мне всё равно.
– Bébé, не заставляй меня нарушать правила! – чуть рисуясь, пафосно воскликнул парень. – Там дальше одностороннее движение!
Отлично! Я пошла ещё быстрее, чтобы добраться до того одностороннего движения. Красавчик тоже прибавил ходу, терзая ногой педаль газа:
– Куда же ты убегаешь? Я ведь серьёзно! Да подожди!
Основная улица резко сворачивала под углом влево, к ней присоединялась ещё одна – как я поняла, та самая, куда не въехать – узкая и усаженная пальмами по краям. Туда-то я и поспешила, слушая, как парень тормознул «бээмку» и выдал неразборчивое ругательство на арабском. Я думала, нарушит… Только потом заметила белую с синими полосами на боках машину, с мигалкой на крыше. Полиция! Жаль, жаль, парень так мило добивался моего расположения. Значит, не судьба…
Гостиниц в этом районе Ниццы было как блох на бродячей собаке. Куда ни ткнись – везде отель, апартаменты, «Ибис», шмибис… Вот только похоже, что номера бронировались на апрель, начиная с декабря. Я зашла в три гостиницы и ни в одной не нашла свободной комнаты на три недели. Мне советовали обратиться «вон туда» или «на соседней улице», но везде всё было снято. Сумка на плече начинала весить тонну, время шло к четырём часам пополудни, а я ещё не обедала. Прямо по курсу между маленькими кафешками и бутиками показалась стойка кебаба. Перед ней стояли пластмассовые столики со стульями, и я, не раздумывая, села на один из них, с наслаждением вытянула ноги. Из-за прилавка выглянул усатый молодой мужчина с красным от жара лицом и громко спросил:
– Желаете заказать?
– Да! Кебаб в лепёшке, пожалуйста! – ответила я, пытаясь вытащить двадцать евро из рулончика с невидимкой так, чтобы никто на улице не заметил.
– Один традиционный, – кивнул продавец. – Со всем?
Я зависла. Со всем? С чем «всем»? С маслом, вареньем, солёным огурчиком? Мужчина, угадав во мне туристку, ещё не знакомую со всеми тонкостями кебабного бизнеса, терпеливо разъяснил:
– Лук, салат, кебаб, помидор, жгучий перец? Соус какой? Белый, кетчуп, андалу, самурай, арисса?
Отвиснув, я смущённо улыбнулась, извиняющимся тоном ответила:
– Перца не надо, а соус… Белый пусть будет. Спасибо!
Продолжая копаться с застрявшей банкнотой, я сразу и не обратила внимания на хлопок дверцы совсем близко, и подняла голову, только когда на соседний стул плюхнулось чье-то тело.
– Ну, ты меня заставила побегать! – осуждающим голосом выдохнул мой недавний знакомый незнакомец и крикнул в окошко: – Мне дурум со всем, соус самурай!
– Считай, что уже сделано! – откликнулся невидимый продавец.
Я прищурилась, а парень продолжил:
– И всё для того, чтобы таки покушать со мной кебаб! Почему женщины такие странные и нелогичные?
Со смешком я ответила:
– А ты дерзкий!
– Угу, и ещё наглый, смелый, отважный, упорный, беспардонный и лихой! – засмеялся парень. – Я Самир, а ты?
– Алекс, – я, наконец, выдрала несчастные двадцать евро из рюкзака и в упор посмотрела на парня. Тот кивнул:
– Очень приятно. Давай угадаю, откуда ты.
– Ну попробуй, – согласилась я.
Самир поднял голову, словно небо могло дать ему ответ, и протянул задумчиво:
– Ты… с севера!
– Тепло.
– Ага… Нор-Па-де-Кале!
– Холодеет…
– Бретань? Не-е-е-ет… Ты не из Бретани! Эльзас?
– Теплеет, – усмехнулась я. Так мы будем очень долго играть!
– Я понял! Бельгия!
Он поднял очки на макушку и взглянул на меня неожиданно голубыми, прозрачными глазами, от которых к вискам убегали мелкие морщинки. Этот парень много смеётся, поэтому гусиные лапки…
– Угадал, – быстро ответила я. – Из Брюсселя.
– Там холодно, – Самир поджал губы. – Всё время дождь идёт, бр-р-р…
– А что поделать.
– Приехала на море посмотреть?
– Что-то вроде того, – пробормотала я. Продавец принёс мой кебаб, аккуратно уложенный на маленький поднос, на стопку бумажных салфеток:
– Приятного аппетита, мадмуазель. Что желаете пить? Пиво, сок, фанта, кола?
– Принеси два пива, хуя*! – немедленно откликнулся Самир. – Очень, очень холодных, понял, да? И всё на меня, договорились?
Я мысленно перевела последнюю фразу и возмутилась:
– Я могу сама заплатить за свою еду! И почему ты за меня решаешь?
– Во-первых, я тебя пригласил, не забывай! – Самир перегнулся через столик и накрыл мою руку ладонью. – А во-вторых, у Рашида отличное пиво, грех не попробовать!
– Ты разве не мусульманин? Вы можете пить? Разве не запрещено Кораном?
Я пыталась быть саркастической, говорить с издёвкой, но тон сам собой вышел любопытным. Мне и правда стало интересно. Все мусульмане, которых я знала в Москве, особенно наш дворник-татарин, были очень религиозны – не пили, не курили, в порочных связях замечены не были. И молились, всегда молились, пять раз в день, где бы они не были. Однажды дворник дядя Фазиль прямо на тротуаре расстелил свой коврик и принялся отбивать поклоны на восток.
Пиво в высоких бокалах появилось на столе, Самир взял свой, чокнулся с моим, отхлебнул большой глоток пены и ответил:
– Вот когда я тебя познакомлю с родителями, bébé, ты увидишь, что они настоящие мусульмане. А я грешен – пью, курю и всё остальное. Не достанутся мне сорок девственниц в раю, ну и Аллах с ними! Они мне не нужны! Хочу только одну, мою, вот, например, тебя!
И он весело подмигнул мне. Отпив глоток действительно холодного и действительно вкусного пива, я усмехнулась:
– Быстро запрягаешь, красавчик. Ты всегда так знакомишься с девушками?
– Всегда! И всегда это работает!
Тьфу ты. Мачо. Ладно, всё это хорошо, а кушать хочется. Самир тоже получил свой кебаб, и мы вгрызлись в фаршированные мясом и овощами лепёшки, словно оба не ели два дня. За едой молчали, запивая пивом. Не знаю, о чём думал мой новый знакомый, а я прикидывала, где можно поискать свободную гостиницу. Кто знает, сколько времени мне потребуется, чтобы найти покупателя и подобраться к нему достаточно близко, чтобы изъять хамелеон. А пока мне срочно, очень срочно нужна французская сим-карта, чтобы получить интернет в любом месте, где я нахожусь. Не бегать же по городу в поисках интернет-кафе!
Самир расправился со своим дурумом быстрее меня и, вытерев губы салфеткой, спросил:
– Bébé, ты нашла гостиницу? В это время года здесь всё полным-полно.
– Не нашла, – чуть ли не жалобно ответила я, прожевав. Сытость начала сваливать меня с ног. Захотелось лечь и вздремнуть. А может, это пиво виновато…
– Тогда давай доедай, и я отвезу тебя туда, где точно есть комната, – распорядился он. Нет, всё-таки наглость этого человека может граничить только с бесконечностью! Какой тон! Как будто он уже имеет на меня права… Ничего, вот попользуюсь им, как бесплатным такси, и сбагрю нафиг. У меня дело, я не отдыхать сюда приехала. Тоже мне, мачо местного разлива!
– А ты не спрашиваешь, сколько у меня денег? – поинтересовалась я, очень постаравшись сделать тон ядовитым. – Вдруг на твою комнату не хватит?
– Там дёшево, – снова подмигнул он. Голубые глаза показались мне такими яркими – почти как небо над головой, – что пришлось мысленно отвесить себе пощёчину. Не забывайся, Алёшка! Всё это ложь и игра. Главное в жизни – бизнес и кровь.
Самир ушёл расплачиваться, а я допила пиво, сунув двадцатку в рюкзак, с сожалением встала. И вдруг почувствовала, как вибрирует телефон в кармане. Достала, с удивлением глядя на номер матери. Ищет меня, гляньте-ка. Ну, пусть ищет. Я в роуминге, отвечать не буду.
Хотя и захотелось внезапно ответить. Ощутить, что она волнуется за меня. Что спрашивает себя где я… Но нет. Она наверняка обнаружила, что мелкие исчезли и никто их не видел уже два дня. Теперь будет названивать. Надо срочно поменять симку. Срочно!
– Самир, – обратилась я к новому знакомому, когда тот подошёл к столику, – где я могу купить французскую сим-карту?
– Да не вопрос! – деловито ответил он. – Купим. Пошли.
Подхватив мою сумку – а я машинально дёрнулась за ней, – он легко забросил её на заднее сиденье кабриолета и открыл дверцу со стороны пассажира. Ещё и галантный, ко всем прочим качествам! Вот никогда бы не подумала. Но, что с ним делать, я абсолютно не знала. Ведь прицепится, как банный лист, вообще замужем за ним окажусь, и сама этого не замечу! Я села в машину, размышляя, не допустила ли роковой ошибки, принимая помощь извне. Дядя не любил, когда я сходилась с кем-то во время дела, даже по дружбе. Всякие отношения были для него «баловством». Но у меня так болят ноги от хождения по городу… Ладно, Самир сам всё испортит рано или поздно (а лучше бы рано), так что не стоит заморачиваться о глупостях.
«Бээмка» оказалась чистым зверем. Правда, возил её Самир, как оболтус, совершенно не заботясь о коробке передач и карданах. На светофорах машина аж подвывала, так он терзал педаль газа. Слушать было невыносимо стенания бедной машинки… Но я молчала, сцепив зубы. Это не моя машина, не мой парень, не моя страна. Телефон, гостиница, выспаться и начинать, наконец, работу!
Сим-карту я купила в бутике пафосного торгового центра с названием «Nice Etoile» – «Звезда Ниццы». Блеск и мишура, зеркальные полы и стеклянные галереи, великое множество маленьких и не очень маленьких магазинчиков… Без помощи Самира я провела бы целый день, пока отыскала магазин французского мобильного оператора. И то бы заходила в каждый бутик, чтобы полюбоваться и потрогать, а то и померять вещи. Мне вставили карту в телефон, включили, активировали, объяснили, что можно купить любую сумму – от пяти евро до ста, и можно звонить по Франции, за границу, хоть на Северный полюс, пока хватит кредита. С интернетом та же ерунда. Я сразу же купила двадцать евро кредита и положила их на карту с помощью симпатичной улыбчивой сотрудницы бутика. Самир всё это время изучал цены на айфоны и всякую мишуру, полагавшуюся к яблокотелефону.
Потом мы вышли из торгового центра и пешком прошли буквально сто метров. Отель мне понравился уже снаружи. Фасад, выкрашенный в светло-красный, словно пожухлый цвет, окошки с лепными наличниками и старыми ставнями, без новомодных жалюзи, крохотная терраса прямо на тротуаре, на которой стояли столики с зонтами. В общем, уголок покоя и мира в ярком туристическом городе. Самир заговорщицки подмигнул мне и толкнул стеклянную дверь, впуская в холл.
Наверное, только благодаря обаянию моего спутника и его связям с некой Самией, которая работала горничной в отеле «Бореаль», я получила одноместный номер на три недели всего за две тысячи евро. Девушка на стойке регистратора жалась и мялась, мол, всё занято, забронировано, мест нет и никогда больше не будет, но Самир улыбнулся пару раз, посветил своими лучистыми глазками, и комната нашлась – упс, как сказала девушка. Завтрак входил в стоимость, вай-фай предоставлялся бесплатно, кофеварка и сейф уже стояли в номере, правда, надо было карабкаться на самый последний этаж, куда лифт не ходил. Но я была так счастлива, что на эту мелочь внимания решила не обращать.
Самир сунулся было за мной на лестницу, когда я с выданным ключом – мать моя женщина, настоящим ключом, а не электронной картой! – пошла к лестнице, но пришлось его осадить:
– Спасибо за всё, приятно было познакомиться, а теперь я пойду отдыхать.
Похоже, он даже растерялся. Ведь я была практически у него в кармане! За еду заплатил, отвёз, устроил – а тут отказ! Мне стало смешно и грустно одновременно. Наверняка такие вещи он проделывал не раз и не два, а туристки таяли, млели, соглашались… Да ещё и деньги давали… Знаю, читала о таком. Надо обрывать сразу, а не ждать, когда предоставленных услуг окажется слишком много. В конце концов, я его не заставляла мне помогать. На русской Алёшке обломайся, обаяшка Самир из Ниццы.
Но, когда я поднялась уже до второго этажа, мне прилетело из пролёта жизнерадостное, несмотря ни на что:
– Я хотя бы знаю, где ты живёшь!
На это я только головой покачала. Ну не будет же он меня целыми днями караулить? Пусть переключается на других девушек.
Номер оказался уютным и тихим. Широкая двуспальная кровать и столик с телевизором, встроенный шкаф. В уголке скромно ждал своего часа электрический чайник, а рядом в коробочке лежали пакетики чая и растворимого кофе. Бросив сумку на покрывало, я подошла к окну. Отодвинула полупрозрачный тюль. Ницца смотрела на меня с высоты птичьего полёта. Крыши, крыши, крыши… И море. Далеко, из окна не видно, но вот эта голубая пелена за крышами – точно море. Надо обязательно купить купальник и пляжное полотенце. Совместить два в одном, когда ещё придётся побывать в Ницце…
В шкафу было слишком много полок для моих вещей. В джинсах стало жарковато, и я решила сходить на разведку в «Звезду», чтобы посмотреть цены на одежду. Вот прямо сейчас. Кофе попью и схожу. Да, и надо посмотреть, что расположено по адресу из навигатора Армани. На разведку податься, если не очень далеко.
Включив чайник, я засыпала содержимое пакетика «Нескафе» в чашку и села на кровать. Отметив жёсткий и пружинящий матрас дальним уголком мозга, открыла в телефоне гугл-карту. Пока вай-фай просыпался и соображал, что делать, заварила кофе и переодела майку. Заодно причесала лохматые волосы и завязала их в хвост. Телефон неохотно показал вбитый в поисковик адрес. Бар.
Ну конечно, где ещё можно слиться с толпой и обменять бриллиантовое кольцо на деньги! Минутку. Во сколько Армани приехал в Ниццу? Я прикрыла глаза, вызвав в памяти экран навигатора. Улица Префектуры, дом один, время прибытия девятнадцать двадцать три… Ночная жизнь в больших туристических городах начинается после десяти вечера, так что есть все шансы, что черногорца запомнил персонал. А если там работают девушки, то точно запомнили… Значит, можно попытаться расспросить о человеке, с которым Арман встречался в Паззл-баре. Прикинуться ревнивой невестой, плакать и рассказывать, как мой красавчик-боксёр меня обманывает не только в Бельгии, но и на Лазурном берегу! Ладно. Тут как раз недалеко, схожу, посмотрю, что там и как.
А вот если Армани никто не запомнил – это будет отдельная жопа. Придётся действовать по-другому. И это займёт намного больше времени, чем три недели.
*хуя (каб.) – брат
Глава 5
Каждый город красив по-своему. И по-своему очарователен в лёгких весенних сумерках. Ницца не была исключением. Я медленно шла по улице мимо магазинчиков и кафе, мимо тополей и платанов, провожая взглядом звенящие на зазевавшихся пешеходов трамваи, и вдыхала свежий солёный ветер с моря. Улочка была не слишком широкой, но носила гордое звание проспекта. Туристов было мало, по крайней мере, те люди, которые попадались мне на пути, на туристов были похожи лишь издалека. Да я и сама…
Нет, у меня был типичный вид провинциалки с севера: в руке фирменный крафтовый пакет из «Звезды» с логотипом брендового магазина, в другой руке телефон с включённым фотоаппаратом, на плече беспечно болтается сумочка-клатч на длинной цепочке, а в глазах – наивный восторг. Никто же не знал, что в пакете свёрнутые лежат мои джинсы, которые я сняла прямо в кабинке и поменяла на купленные шортики со стразами. Сумочка с пробниками парфюмов – мне её подарили в бутике, когда я купила маленький флакончик «Нины Ричи», который давно хотела, ещё в Москве. Драться я буду только за телефон. Там, в кармашке чехла, лежат деньги. Не все, но достаточно, чтобы разозлить меня при попытке грабежа.
Гугл мапс твердил про двенадцать минут от гостиницы до «Паззл-бара», но я шлялась по торговому центру, потом медленно гуляла, так что прошёл почти час, пока я добралась до милого туристического заведения. На углу двух маленьких улочек, оно подмигивало вывеской и радушно приглашало войти. Я и вошла. С покерфейсом.
Первым, кого я увидела в баре, был Самир.
Нет, это становится уже просто смешным! Откуда он узнал, куда я собираюсь идти? Надо прекращать преследование, даже если придётся попортить его милую мордочку!
Я прошла мимо Самира с таким независимым видом, что самой стало страшно. Была бы я парнем, надавала бы сама себе подзатыльников. Но краем глаза я видела, что он обалдело смотрел на меня, пока я дефилировала к барной стойке. Повесьте мне на нос груз в три кило, я бы не опустила лицо!
Бородатый бармен-хипстер смотрел на меня удивлённо, но я сделала печальное лицо и поздоровалась:
– Добрый день, я к вам пришла с вопросом… Может, немного необычным, но очень важным для меня.
– Заказывать будете? – вежливо осведомился парень, на бейджике которого было написано «Адриан».
– Буду, – кивнула я. – Дайте мне что-нибудь на ваш вкус… Бодрящее.
– Дай ей «Джин Мар», – раздалось у меня за плечом. Самир плюхнулся на высокий стул рядом и шлёпнул по стойке ладонью: – А мне ещё «Хендрикса»!
Бармен быстро смерил взглядом по очереди нас обоих, потом сделал непонятный знак Самиру. Тот успокоил его, показав на себя. Я возмутилась:
– Опять? Я сама могу заплатить!
Он отмахнулся с видом бухнувшего Карлсона:
– Считай, что меня здесь нет!
– Я же тебя вижу, – буркнула я и обратилась снова к Адриану: – Я пришла к вам в надежде узнать, с кем встречается мой жених!
Самир закашлялся и начал стучать себя кулаком в грудь, одновременно глядя на меня, как на привидение. Я гордо отвернулась от него и сделала грустные глазки для бармена. Тот пожал плечами:
– Я особо на людей не смотрю, в лицо помню только самых постоянных…
И начал трясти своим стаканом для коктейля, всем видом показывая, что разговор закончился, ещё не начавшись. Я уже собиралась пустить слезу, но Самир спросил, прокашлявшись:
– А Сорайя сегодня работает?
– Переодевается, – кивнул Адриан, выливая содержимое стакана в широкий и низкий бокал.
– У Сорайи и спросишь, – Самир наклонился ближе ко мне, – она каждый вечер работает, и глаз у неё алмаз.
Он подхватил оба бокала – свой и мой – и кивнул:
– Пошли за наш столик. Адриан, скажи Сорайе, чтобы подошла, будь другом!
– Скажу, – не слишком радостно ответил бармен, чиркая что-то на листочке под стойкой.
За Самиром я пошла неохотно. Не хотелось сидеть в компании его дружков, разговаривающих по-арабски. Вот прямо совсем-совсем не хотелось. Тем более, что на меня сразу уставились три пары глаз разных оттенков чёрного, а языки зацокали, выражая этим, видимо, согласие с выбором Самира. Тот показал всем троим средний палец и усадил меня чуть в сторонке, рядом с собой. Чтобы не думать об оценивающих взглядах парней сомнительного вида, я потянула немного коктейля через трубочку, удачно миновав прямое попадание в глаз уголка бумажного зонтика. Крепкий, мать вашу! Что они в этот «Мар» намешали?
На столике лежала стопка буклетов, я взяла один полистать и наткнулась на состав коктейля. Всего лишь джин, тоник из какого-то температурного дерева и базилик с розмарином… Хм, а ничего так, освежает. Только надо постараться не выпить весь бокал, нужна свежая голова!
К столику подошла высокая, очень стройная и очень смуглая девушка, с длинным носом и обалденными чёрными глазищами. Одета она была в короткую юбку-карандаш и светлую маечку с рукавами, на поясе повязан кокетливый передничек. Официантка. Вежливо поздоровавшись, она спросила у Самира:
– Ты меня звал?
– Садись, разговор есть, – он жестом пригласил её на свободный стул, но девушка поджала губы, бросив почти незаметный взгляд на стойку:
– Ты же знаешь, что сидеть с клиентами не приветствуется.
– Разве что тебе закажут самый дорогой коктейль, правда, Сорайя? – с усмешкой подколол её один из дружков Самира. Девушка прищурилась и тут же ответила:
– От тебя, Рашид, я точно этого не дождусь!
– Я закажу, – подняла руку, как в школе, и Сорайя удивлённо уставилась на меня. Ровно на секунду, потом пожала плечами:
– Хорошо. Что-нибудь ещё?
Самир без слов ткнул пальцем в свой коктейль, в мой и девушке в грудь. Сорайя оказалась понятливой, потому что ушла и через несколько минут принесла три бокала на подносике, сгрузила их на стол, присела на край стула:
– Ну, слушаю!
– Она ищет, с кем встречался её… парень, – Самир кивнул на меня. – Я и сказал, что у тебя глаз-алмаз, что ты всех помнишь.
Девушка была польщена, выпрямилась и даже подбоченилась слегка:
– Ну, так уж и алмаз… А фотка есть этого кадра? Или описать можешь?
Блин! Об этом я и не подумала! Фотка… У Армани есть профиль в Инстаграмме! Сейчас, момент! Схватившись за телефон, я ткнула в аппликацию и зашевелила пальцами в ожидании страницы. Вместе со мной ждали в напряжении и все остальные за столиком. Едва удержавшись от смеха, я показала Сорайе фотографию Армана.
Официантка прикусила нижнюю губу с таким видом, будто хотела черногорца съесть. Или поцеловать. И сказала с придыханием:
– А-а-а, этот!
Я подозревала, что Армани нравится девушкам, но чтобы до такой степени… Сорайя с томным вздохом продолжила:
– Да, был тут, заказывал безалкогольный коктейль. Что-то вроде две недели назад. Был один, без спутницы. Что ещё?
– Он с кем-то говорил? Встречался с кем-то?
Я даже дышать забыла, так ждала её ответа. Официантка прищурилась, качая головой:
– Да вроде нет. Я ещё удивилась… Хотя постой. Подсаживался к нему один наш местный аристократ… Как его… Но они совсем недолго разговаривали. Я только отвернулась, смотрю, а этот опять один. И тот ушёл, ничего не заказывал.
– Тот – это кто?
– Ну, местный, говорю ж. Не помню, как его зовут. Из семейства этих… маркизов.
Маркизов? Я хлопнула ресницами пару раз. Тут живут маркизы? Да ещё и семейством!
– А-а-а, – протянул и Самир, точно так же, как Сорайя минуту назад. – Этот…
– Так кто он, этот таинственный «этот»? – не выдержала я. – Может, фамилию знаете?
– Та он вроде не по той части, – пробормотала Сорайя. – Ну, в смысле, он точно по девушкам.
– Вот я и проверю, – пообещала я. Их стиль разговора – медленный, задумчивый, средиземноморский, в общем, – начинал меня подбешивать.
– Да я не помню, как там их фамилия, – пожала плечами официантка. – Пасси, Масси, Касси…
– Кассис* гы! – откликнулся один из дружков Самира, и остальные двое гоготнули в унисон.
– Вам бы только ржать! – осадила их девушка. – Не помню. Их замок тут в округе, недалеко от ипподрома. Туда ещё экскурсии водят, ты посмотри в интернете, точно найдёшь.
– Спасибо, – только и смогла выговорить я. Девушка осмотрела столик:
– Ну, тогда я пошла работать. Рада, что смогла помочь. Сейчас принесу счёт.
Замок. Маркиз. Экскурсии. Как интересно… А ведь и правда, побывать в Ницце и не сходить ни на одну экскурсию – это неправильно и контрпродуктивно! Решено, завтра наведаюсь в замок. Посмотрю, пошарюсь, разнюхаю…
Сорайя вернулась с двумя чеками. Один положила перед Самиром, второй – передо мной. Сорок два евро, да ещё и пятьдесят сантимов! За три коктейля… Ницца, ты передёргиваешь! Глядя на моё вытянувшееся лицо, Самир не то хихикнул, не то ухмыльнулся. В общем, звук мне не понравился, и я выхватила его чек из пальцев, поднялась и пошла к стойке. Заплатив больше шестидесяти евро, я направилась к выходу и, проходя мимо компании, которая сидела с раскрытыми ртами, помахала им ручкой.
Блин! Будут тут всякие мне хмыкать! Тоже мне, миллионер нашёлся! Пхе, шестьдесят евреев за ценную информацию – это ерунда. Дядя, случалось, и больше платил! Называл это «инвестицией». Так что нечего мне тут рожи корчить.
Я шагала по улице немножко злая, но, в целом, довольная. Впрочем, злиться на себя никогда не приносило положительных результатов. Лучше сделать выводы и больше не допускать ошибок. Самира я умыла, надеюсь, он больше не станет искать встреч со мной. Теперь надо сосредоточиться. Действительно сосредоточиться и думать о деле. Маркиз, аристократ, тот самый загадочный местный, который пять минут разговаривал с Армани. Интересно, сколько ему лет? Не думаю, что больше тридцати пяти, «Паззл-бар» показался мне хоть и дорогим, но довольно «молодым» заведением. Будь покупатель постарше – наверняка дал бы рандеву в более солидном ресторане или кафе.
К тридцатилетнему проще подобраться. Старичком проще манипулировать. В каждом возрасте для меня есть свои преимущества. Впрочем, жаловаться не на что. Я на отличном пути! Главное, пройти его быстро и до конца.
Рядом тормознула машина, визгнули тормоза, и я отскочила к стене дома, а от меня шарахнулась парочка пожилых туристов. Тьфу ты! Разве можно так пугать людей?
Самир выпрыгнул из «бээмки», даже не потрудившись открыть дверцу, и подошёл ко мне вплотную:
– Bébé, что это сейчас было?
– А вот это сейчас что такое? – я вскинула голову, чтобы посмотреть в его голубые и довольно-таки злые глаза. Боже, неужели он думает, что может напугать меня?
– Сейчас это… – он замолчал на полуслове и, схватив меня за шею, притянул к себе. Поцелуй ошеломил не только тем, что его я точно не ожидала, но и горячей быстротой, словно Самир боялся не успеть и снова упустить шанс.
Получив ногой по колену, парень взвыл и схватился за ногу:
– Ты что?! Сумасшедшая!
– Отстань! – буркнула я, вытерев рот тыльной стороной руки, и продолжила свой путь.
– Психанутая, – возмутился Самир, догоняя меня. Но хватать за руки не стал, остерёгся. Просто приравнял свой шаг к моему. Сказал: – Не злись, bébé, я не хотел тебя обидеть! Ты такая красивая, что я не устоял. Почему ты ушла? Почему заплатила по моему чеку? У вас в Бельгии так принято или что?
– Самир, прости, ты симпатичный, весёлый, ты мне помог, и машина у тебя классная, но я на работе! – резко ответила я, не сбавляя шага. – И отвлекаться не собираюсь.
Он как-то странно на меня покосился, но промолчал. Потом тронул за плечо:
– Этот хмырь правда твой парень? Сдаётся мне, что ты совсем не для этого искала его.
– А вот это уже не твоё дело! – огрызнулась я, дёрнув плечом. Нет, ну что за человек! Неужели мой французский настолько плох, что он меня не понимает?
– Bébé, не надо так со мной!
Он выглядел обескураженным, а глаза светили в сумерках не хуже кошачьих. Мне стало его жалко, и я пробормотала:
– Ничего личного. Просто так сложились звёзды.
– Звёзды холодные, bébé, они далеко. А мы здесь, живые, горячие…
Он придвинулся ближе, так, что я ощутила тепло его тела, и шепнул на ухо:
– Хочешь купаться на пляже? Ночью? Только ты и я?
Космос мне свидетель! Я не хотела! Я всем сердцем была против, мозг говорил: «Нет!», вообще, ну нафига он мне сдался, этот Самир и его развлечения?! Но всё, что я смогла сказать в ответ, было:
– У меня купальника нет. И холодно.
– Bébé, я тебя умоляю! Торговый центр закрывается в десять вечера! Мы купим! Ну, не будем купаться, так, ноги намочим!
– Ты! Ты…
У меня не было слов. Только мысли. Все, как одна, непереводимые на французский. Весь вечер.
Когда я вернулась в гостиницу, было уже далеко заполночь. Приняв душ и почистив зубы практически на автомате, упала в кровать и с наслаждением закуталась в хрустящее от крахмала одеяло. Мысли в голове прыгали через заборчик, как знаменитые овцы, и мне пришлось отогнать их подальше. Мы с Самиром резвились, как двое детей на пляже вдали от города, бегали по воде босыми ногами, брызгались друг в дружку – и всё это в прохладном апрельском море под огромной круглой луной… А когда уже садились в машину, Самир поцеловал меня снова. На этот раз нежно, долго и с согласия.
Сегодня я поняла, почему дядя не хотел, чтобы я знакомилась с парнями. Приятные воспоминания, дрожь в коленках и мягкость чужих губ – все эти ощущения я теребила снова и снова, боясь уснуть и потерять их навсегда. А ведь по-хорошему время, потерянное на пляже, можно было провести с пользой: поискать сведенья о маркизе, семейство которого обосновалось в замке недалеко от ипподрома, прошерстить соцсети, проследить знакомства и лайки… Посмотреть, что находится поблизости от замка, где можно устроиться для наблюдения. Узнать, чем занимается объект по жизни, что любит, что ненавидит… Зачем ему хамелеон. Для коллекции, небось. Если так – он должен проводить время на сайтах, посвящённых драгоценным камням и ювелирке. Нужно создать адрес майл, фейковую страничку в фейсбуке, на линкедине, слепить себе биографию, найти друзей, обложить аристократа хренова со всех сторон…
А я в море плещусь! С парнем, у которого прозрачные голубые глаза, точь-в-точь весеннее небо над Ниццей…
Нет, Алёшка, не выйдет из тебя человека! Зря дядя посвятил тебе всю жизнь. Зря учил, тренировал, натаскивал… Зря вообще взял к себе.
