Текст книги "Очень Дикий Запад (СИ)"

Автор книги: Ульрих Г. Бар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Загнув «усики» чеки гранаты в исходное положение, Гамлет прицепил ее на прежнее место. Пришло время его любимого оружия. Щелкнула кнопка на нагрудном кармашке, и вот с тихим шипением, словно кобра, на свет извлечена цепь от бензопилы с наточенными до бритвенного состояния зубами. Синяя изолента вместо ручки. «Метр Смерти», именно так Гамлет называл свое творение.

Подтянулись его бойцы. В их руках появились точно такие же цепи.

– Рано, – остановил особенно ретивого бойца Гамлет. – Не подойти.

– Так там же бегунки людей рвут.

– Вижу, но рано.

Рубер отвлекся от своей цели и теперь пытался рассмотреть того, кто доставил ему столько боли. Удалось, тем более Санек и не пытался скрыться. Он медленно отступал к пятиэтажке спиной, пытаясь заставить Рубера следовать за ним. Рубер не мешкал и, подволакивая окровавленную ногу, направился за наглецом, посмевшим причинить ему боль.

– Пора! – дал отмашку Гамлет и первым побежал на помощь тем, кто уже почти и не отбивался от ожившего кошмара из самых дурных снов.

Бегуны не ожидали нападения сзади, и через минуту с ними было покончено.

Пока бойцы Гамлета помогали людям выбраться из-под мертвых тел, он сам решил помочь Саньку. Чем он мог помочь – непонятно. Но и стоять без дела Гамлет не мог.Тем временем, как показалось Гамлету, Рубер загнал Санька в тупик, и теперь его от смерти могло спасти только чудо. Как бы он сам выглядел, угоди он в такой переплет, Гамлет не смог бы ответить, а вот Санек выглядел так, словно был очень доволен и в положении своем ничего плохого не находил. Он оперся спиной о стену и, казалось, отдыхал, будто свою часть работы он проделал, а остальное его не касалось. Сигареты в уголке губ не хватало и банки пива в руке, а так – стоит студент после экзаменов, или нет, скорее, дембель пришел на гражданку и наслаждается первым днем не казарменной жизни.

Рубер вплотную подступил к Саньку и уже поднял руку, чтобы прихлопнуть того, как муху.

Звон разбившегося стекла вывел Гамлета из оцепенения, и он увидел, как из окна третьего этажа, с зажатым в руках большим альпенштоком летит прямо на Рубера, на его плечи, второй Санек.

Это было как в эпическом кино. Где-то в глубине души, Гамлет пожалел, что в его руках сейчас нет камеры. Короткий миг полета, и вот ботинки «каскадера» встретились с могучим загривком Рубера, и если Санек прекратил свое падение, то альпеншток в его руках – нет. Миг, и хищное жало, чавкнув, пробило затылок чудища…

Стон закружился в колодце внутреннего дворика, и эта махина, уже мертвая, стала оседать, заваливаясь мордой вперед. Санек, стоявший у стены, со скучающим видом отошел в сторону, давая возможность творению Стикса впечататься мертвым лбом в стену, в то место, где так беспечно ожидал вступления в игру своего неизменного напарника это человек. Человек? Гамлет не решился бы однозначно утверждать это…

Все было кончено.

Со стороны школы в небо устремился красный сигнальный огонек.

Писк все видел.

Глава 30

Улица бушевала.Люди, испуганные, сбитые с толку, метались от дома к дому, от машины к машине, пытаясь найти хоть какое-то место, где можно быть в относительной безопасности.

Трудно. Сложно поверить в происходящее, понять то, что творится. Вот только что, час тому назад, все было как обычно, если не считать плохого самочувствия, и вдруг твой давний знакомый, идущий по тротуару рядом с тобой, сжимает виски и в следующее мгновение уже хватает тебя за горло. И тянется зубами к твоему лицу, щелкает челюстью у глаз…

И словно добивая людей, на помощь к тем, кто был другом, братом, матерью, отцом, был и перестал им быть, превращаясь в тупого монстра, сам дьявол выпускает на свет Божий еще более фантастических тварей. Огромных уродливых чудищ, появляющихся словно из ниоткуда, становилось все больше. Они прыгали, нарушая своими прыжками все мыслимые и немыслимые законы физики, они вырывали массивные двери больших магазинов и запускали их в воздух, как фрисби. Гиганты, похожие скорее на горных троллей, чем на огромных людей, мяли ручищами машины вместе с сидевшими внутри людьми…

Не обращая внимания на весь этот кошмар, ловко огибая одни препятствия и перепрыгивая другие, по улице несся человек с таким тесаком в руках, что страшно становилось вдвойне. Страх от того, что этот безумец с тесаком не боялся всего, что его окружало, а если на пути вставал мертвяк, то он попросту сносил ему голову одним точным ударом и, не замедляя бег, устремлялся дальше.

Добравшись до спуска в подземный переход, Кряж взобрался на крышу брошенной «девятки» и осмотрелся, приговаривая чуть слышно:

– Дружба крепкая…не сломается,

Не расклеится от дождей и вьюг.

Из перехода вышел зараженный и направился прямиком к снайперу, выставив одну руку перед собой, порыкивая, переставляя одеревеневшие ноги.И задумка его легко читалась на синюшном лице – сожрать.

Не отводя взгляда от прохода между домами, куда забежал, спасаясь от наплыва мутантов ДиЗи, Кряж отмахнулся тесаком от мертвяка, отсекая тому конечность.

– Че ты хапаешь? Че хапаешь? – приговаривал Кряж, вторым движением снося голову приставшему к нему зомбаку.

– Друг в беде не бросит, лишнего не спросит —

Вот что значит настоящий верный друг!

Закончив с песенкой, снайпер лихо спрыгнул с крыши на капот, затем на асфальт и устремился вслед за ДиЗи. Пробегая по узкому проходу между домами, Кряж отметил, что ковбой оставил после себя внушительный след в лице пятерых убитых им ползунов.

– Браво, мальчик. Браво!

Вбегая во двор, Кряж осмотрел предстоящее поле боя и удовлетворенно крякнул. Обстановка многообещающая. Двор был оборудован не самой дешевой детской площадкой со всевозможными качелями, каруселями, горками и игрушечными, но крепкими домиками. На одном из таких домиков на курьих ножках, у входа в который восседала в ступе деревянная Баба Яга, устроился ДиЗи и планомерно расстреливал штурмующих его крепость мутантов.

ДиЗи был собран и сдержан. Каждый выстрел был точным, отменно выверенным. Один выстрел – один труп. И вообще, Кряж присвистнул от восхищения, до того ДиЗи был прекрасен. Черный плащ его трепетал фалдами, шляпа сидела низко, чуть ли не прикрывая брови. Лицо амера строгое, сосредоточенное. Ни тени страха в глазах. Индиана Джонс отдыхает в сравнении с ковбоем. ДиЗи стал своим в Стиксе.

С балконов и окон домов доносились крики. В каждом таком крике читалось одно и то же: отчаяние, страх, боль…

Внимание Кряжа привлекло странное действо на одном из балкончиков шестого этажа здания напротив. Человек в трусах, стоя на карачках, уперся лбом в прутья ограждения и пытался протаранить их. Понятно – зараженный. Паразит, тот самый, что селится в организме не иммунного и превращает человека в нечто, сжирая его изнутри, выгрызая личность как таковую, в попытках добраться до плоти, в силу неразвитости своей, не способен искать пути к достижению своей цели и выбирает самый очевидный – прямой. Но на то, чтобы хотя бы встать с четверенек, разума не хватало. Пока.

Вот его руки нашли опору, обхватив металл поручня, и потянули тело вверх. Он уже на ногах. Пошатывается, порыкивает. Тело его сгибается в поясе и, теряя равновесие, зараженный устремляется вниз. Летит быстро и красиво. Две секунды, и глухой удар о землю оповещает всех тех, кто способен мыслить о том, что для этого существа все кончено.

– Кряж! – ДиЗи заметил снайпера. На приветственный взмах рукой не было ни сил, ни желания.

– Бегу!

Кряж рванул на помощь. ДиЗи хоть и держался молодцом, но патроны, как известно, имеют свойство заканчиваться, а мертвяков было еще довольно много.

Врезаясь в толпу зомбаков с тыла, Кряж наносил безжалостные сокрушительные удары тесаком, разрубая, по сути, мертвую плоть как поросль бамбука. Головы отделялись от туловищ не многим легче, чем руки и ноги.

Как только часть зараженных«догадалась», что они теперь выступают в роли добычи, тут же переключила свое внимание на Кряжа. Удалось-таки разделить группу на две. Кряж попятился, отводя за собой тех, кто счел его более доступной едой.

– Цыпа-цыпа! – снайпер крутанул тесаком. – Идите за папочкой.

Подпуская к себе особенно «быстрого», Кряж молниеносно срубал торопыге башку и тут же отступал на несколько шагов.

– И даже не взопрею! Я так пару часов махать могу.

*****

Патронов оставалось слишком мало. Пришлось один миротворец спрятать в кобуру.

ДиЗи стоял на крыше игрушечного домика,выцеливая очередную жертву. Цель найдена – потянуть скобу. Выстрел – цель уничтожена.

Он поймал себя на мысли,что если относиться к этому делу с определенной отстраненностью, то оно продвигается многим легче, чем в случае подключения любых эмоций. Чтобы выжить, необходимо превратиться в робота. Необходимо? Значит так и будет.

Еще ковбой понял, что жизнь его не так и дорога ему. Нет желания жить. Совсем. Это не значит, что можно сложить руки на груди и принять смерть – нет. Но и цепляться за жизнь всеми возможными способами он не станет. Кончатся патроны, и ДиЗи, вооружившись ножом, спрыгнет вниз, попытается пробиться сквозь плотную толпу мутантов. Разговор не об этом.ДиЗи понимал, что не станет свою жизнь ценить выше другой жизни. Не станет прятаться за спинами других людей. Никогда. Больше никогда.

– Кряж! – не удержал ковбой возгласа, заметив появление снайпера.

Сейчас станет легче. Вдвоем с этим прожженным стиксовцем они без особого труда разберут этот сброд на запчасти.

Кряж, вечно бубнящий себе под нос странные словечки, врезался с разбегу в тыл зомбакам и первыми же взмахами своего устрашающего тесака расставил все точки над «Ё».

Как только мертвяки разделились, и какая-то часть устремилась за Кряжем, ДиЗи разрядил миротворец в головы оставшихся и, перезарядив револьвер, спрыгнул с крыши домика в песочницу, нечаянно раздавив чье-то синее маленькое ведерко, забытое рассеянным карапузом.

*****

– Куда теперь? – Кряж стряхнул с широкого лезвия кровь и, присев, отер свой тесак о пиджак обезглавленного мертвяка. – Тоска что?

– Сказал, чтобы я к тебе пробивался, а ты сам ко мне подоспел.

– И где он? Уединился с Глобусом в уютном месте и пивко потягивает?

– Не знаю.

– Дела-а-а… Саньки к магазину рванули, может, и мы сходим? Людям поможем.

ДиЗи не знал, что ответить. Сходить? Почему бы и нет? Можно, конечно, вернуться назад, туда, куда и говорил Тоска. А с другой стороны – людям помочь не мешало бы. В то, что Санькам потребуется помощь, верилось слабо.

Ковбой готов был уже согласиться с Кряжем и сказать тому об этом, как вдруг в голове его зазвучала музыка. Почти такая же, какую он слышал перед появлением Зайки. Только эта музыка больше напоминала тихий звон колокольчиков, а не хрустальный перелив.

– Скреббер.

Кряж посмотрел на друга с недоверием.

– Где? С чего взял?

Он завертел головой, пытаясь понять, где может находиться или откуда может появиться самый опасный враг человека в Стиксе.

– Не показалось?

ДиЗи постучал пальцем по своему виску:

– Я его слышу.

– Да ну! – восхищенно воскликнул Кряж.

ДиЗи не намерен был шутить и, схватив снайпера за руку, потянул к входу в ближайший подъезд.Поднявшись на промежуточную площадку между первым и вторым этажами, друзья остановились.

– Это ничего себе, как твой дар в жилу-то!

– Не ори, – поморщился ДиЗи. – Какая жила? Если бы я хоть что-то понимал из этого звона. Он может за три километра отсюда, а мы уже в подъезде хоронимся. Хороший дар, ничего не скажешь!

– Прокачаешь, – беспечно отмахнулся от стенаний ковбоя Кряж. – Какие твои годы?

Снайпер подошел к окошку, ведущему во двор, и, привстав на носки, выглянул.

– Вроде тихо… а? Может, точно далеко?

ДиЗи пожал плечами.

– Так что? К магазину или ко мне в гнездышко?

– Давай к магазину. Ракету видел? Если там и спокойно все, так хоть с погрузкой поможем.

Кряж снова выглянул в окошко.

– Слушай… чет мертвяки притихли и хари свои попрятали. Видать чуют, что «хозяин» близко. Нам бы быстрее дергать надо отсюда, слышишь?

– Давай, – согласился ДиЗи.

Кряж отпрянул от окна, подпрыгнул несколько раз на месте, покрутил руками, изображая пловца, и потянул из ножен свой тесак.

– За мной.

Перепрыгивая через несколько ступенек, снайпер, оказавшись у выхода, быстро выглянул наружу и тут же отпрянул от дверного проема.

– Не видно никого, – он оглядел ковбоя с ног до головы и, усмехнувшись, заметил:– Шнурки завяжи, тетеря. А то нос разобьешь.

ДиЗи посмотрел на свои ноги. Да, один из шнурков развязался, и он, опустившись на колено, принялся приводить обувь в порядок.Кряж тем временем, решив разведать обстановку, шагнул наружу.

Осмотрев двор на предмет нахождения в нем нежелательных элементов, он развернулся лицом к ДиЗи и, как всегда, решил отпустить очередную колкость:

– Так до второго пришествия тут просидим.

ДиЗи почти закончил и, подняв голову, ответил снайперу:

– Иду уже, иду!

– На карачках идешь? Так дела не дел…

Черная трехпалая лапа с длинными кривыми, как ятаганы, когтями схватила снайпера за голову. Один миг, и тело Кряжа устремилось вверх.

Глава 31

ДиЗи несколько раз моргнул, не понимая, что происходит. Вот только что Кряж стоял и разговаривал с ним, и вдруг момент, и все кончено.

Так и не приведя в порядок обувь, ковбой без раздумий прыгнул в дверной проем, одновременно раскручивая свое тело и выхватывая верные револьверы. На площадку, вымощенную ровными прямоугольниками брусчатки, ДиЗи приземлился спиной, но боли не почувствовал. И дело даже не в адреналине, которым наполнена кровь. Просто «доспех», подаренный ему Разумом, действительно был волшебным. Материал Внешников распределил нагрузку от удара по всей своей площади, работали даже те участки, которые не соприкасались с камнем.

Выставив руки перед собой, ДиЗи взял под прицел козырек подъезда.

Время остановилось, дав возможность в полной мере оценить того, кто являлся истинным хозяином в Стиксе.

Ковбой очень пожалел, что в руках его всего два ствола, и в каждом из них всего по шесть патронов. Как бы он хотел, чтобы было двенадцать стволов, и в каждом по два заряда. И желательно выстрелить из всего этого арсенала одновременно. По-другому то, что он увидел восседающим на плоской крыше подъезда, не завалить. Быть откровенным, так и двенадцати стволов мало. Такую броню, пусть даже она и не из металла, не прошибешь.

Два огромных глаза, не мигая, смотрели на человека. Эта бестия понимала все, что происходит. Колючий, пристальный взгляд изучал ДиЗи, оценивал. Ледяным холодом страх выходил наружу из ковбоя, пробивая поры кожи липким, холодным потом. С этим существом не справиться. Никак. Одному – без шансов.

Бугристая голова, похожая на пережаренный каштан, облепленная пластинами брони, склонилась набок, что указывало на определенный интерес этого существа к персоне ДиЗи. Три шипа венчали макушку массивного черепа и напоминали куцую корону скомороха. Но смеяться не хотелось…

Скреббер стал опускать голову вниз, лопатки выкатились холмами на его могучей спине. Когти царапнули жесть отлива, зверь рыкнул. На загривке появился своеобразный ирокез – несколько десятков иголок, таких, как у дикобраза, только многим крупнее. Между лап чудовища лежал Кряж. Левая рука снайпера безвольно свисала с козырька, с пальцев капала кровь.

ДиЗи потянул большими пальцами курки на себя и, не мешкая, выстрелил одновременно из двух револьверов.

Так быстро ковбой не стрелял никогда. Вся злость,ужас происходящего, казалось, наделили его сверхспособностью, и двенадцать пуль впились в морду Скреббера. ДиЗи мог поклясться, что несколько пуль попросту отскочили от головы зверюги, которая растерянно мотала своей башкой из стороны в сторону, а остальные точно застряли в буграх хитина, или из чего там была сотворена его броня.

«Надо было в глаза целиться!»

Колокольчики в голове ковбоя больше не пели. Волшебная музыка прекратилась, на смену ей пришел настоящий голос монстра – могучий рык, заслышав который, африканский крокодил издох бы от зависти.

В бешенстве, в порыве безудержной ярости Скреббер подался вперед и, мощно оттолкнувшись задними конечностями, взмыл в воздух. Секунда, и он уже за спиной поднявшегося на ноги ДиЗи. Кряж остался лежать там, где и лежал. Мертв? Жив? Неизвестно. Одно ДиЗи знал наверняка – мертвец сейчас точно появится, и что-то внутри него говорило, что мертвецом выпадет быть именно ему.

Что ж, принять смерть следует повернувшись к ней лицом. Зарядить кольты он уже не успеет, да и толку от них…

Скреббер припал к земле, опустив брюхо на песочницу, ту самую, в которой ДиЗи несколькими минутами ранее так геройски расправился с детским ведерком. Даже так, лежа на брюхе, Скреббер вызывал уважение своими габаритами. Два с половиной метра вверх, четыре от кончика куцего обрубка-хвоста до морды. Сколько оно весит?

Воззвав к Богу, и заодно ко всем сверхъестественным существам, которые ДиЗи смог вспомнить, ковбой шагнул вперед. Шагнул, и тут же застыл.

В проходе между домами, через который он сам попал в этот двор, замаячили две фигуры, и так, как этим двум, ДиЗи никогда и никому не был рад. Тоска и Глобус неслись на помощь. Глобус, сойдя с ума (иначе его поведение не объяснить), раскручивал над головой какой-то мешок. Он что, действительно думает, что эту махину можно убить, метнув в него мешок, пусть даже этот мешок наполнен камнями? Или чем он там его набил? Патронами? Так они по-другому работают. Тут с миротворцев стрелял – без толку, а так кидаться…

Глобус, видимо, имел свою точку зрения и, в очередной раз крутанув над головой свое «оружие», все-таки запустил им в сторону Скреббера. Попал! И сработало! Не так, как хотелось бы, но все же. Скреббер потерял интерес к ДиЗи и, рывком развернувшись, разламывая, перетирая в труху брюхом своим песочницу, обернулся к новым действующим лицам. Очередной рык сотряс воздух.

– В подъезд, дибила кусок! В подъезд!

Ага, это, стало быть, ему кричит Глобус. Понятно.

Дважды уговаривать ДиЗи не надо. Не добежав до дверей, ковбой подпрыгнул, хватая Кряжа за свисающую с козырька руку, и повис на ней, как на лиане. Застрял, чертов балагур.Послышался треск рвущейся ткани. Тело друга хоть и неохотно, но, все же поддавшись весу ДиЗи, пришло в движение и соскользнуло вниз. Удержать падающее тело ковбой не смог, и снайпер, грохнувшись на брусчатку, глухо застонал.

– Живой! – заорал зачем-то ДиЗи. Подхватив Кряжа под мышки, втянул в подъезд.

– Живой… живой, – как заведенный, повторял ДиЗи, осматривая раненого.

Выглядел тот плачевно.Коготки у Скреббера знатные, острые, как бритва. Их остроты хватило для того, чтобы снять скальп с головы Кряжа, и теперь кожа вместе с волосами перекочевала с макушки набок, прикрыв собой правое ухо снайпера. Жуткая картина. Плечи и спина так же в порезах. Не беда. Все это лечится. И нос, свернутый в сторону, и выбитые зубы, и сломанная челюсть – пустяк. Если в Стиксе руки прирастают, то с такими ранениями не должно быть проблем. А вот без штанов, видимо, оставленных на козырьке подъезда, должно быть неудобно.

– Милок, – ДиЗи подпрыгнул от неожиданности. – А че это? Что происходит-то?

«Приведение»,– подумал ковбой. На площадке первого этажа стояла старуха в длинной ночной рубахе не первой свежести.

– У тебя бинта не найдется, мать? А то другу моему плохо.

Старуха пристально посмотрела на ДиЗи, перевела взгляд на лежащего у его ног Кряжа, хмыкнула и скрылась за дверью в квартиру.

– А говорили, что русские бабушки самые добрые в мире… – ДиЗи и не думал осуждать старушку. Он прекрасно ее понимал. Два типа, один из которых в крови и без штанов, другой одет как в вестернах, шатаются по парадным и просят бинт. Наркоманы.

Каково же было его удивление, когда она вернулась, неся в руках кирпичного цвета ридикюль, и, решительно отстранив ковбоя, склонилась над Кряжем.

– Внукам говорю и вам скажу – много не пейте, с дураками не водитесь. И не будете по подъездам бинт выпрашивать. А что творится, видел? Не иначе, конец света. Люди —не люди, звери —не звери… А все это масло пальмовое, да наркотики американские… Кто его так?

– Скребок, – зачем-то ответил ДиЗи.

– И имена поганые… Скребок, Дылда, Жбан… тьфу!

Объяснять что-то бабке бессмысленно. И пока она «колдует» над Кряжем, ковбой решил выглянуть наружу, посмотреть, куда делись Тоска с Глобусом.

Понятно. Те двое дальше ближайшего подъезда не ушли. Отвлекли на себя внимание Скреббера, и, понимая, что ничего кроме смерти прямое столкновение с монстром не несет, предпочли отсидеться в тесном для такой туши помещении. Узкий проход легче оборонять, чем взять. Скреббер все же сдаваться был не намерен. Вряд ли его прельщала такая добыча, но будучи существом разумным, он явно имел свойство обижаться. Он жаждал мести, как бы дико это ни звучало. ДиЗи слышал это желание в его рыке. Как он понимал? Ответа нет, он просто знает, и все.

Чудище просовывало башку в дверной проем и тут же отпрыгивало назад. Так повторилось несколько раз, прежде чем, дико заверещав, Скреббер не принялся кружиться волчком, царапая страшной лапой свою морду. ДиЗи прищурил глаза, в попытке разобрать, что заставило Скреббера так плясать. Вот он вновь кинулся на дверь, но теперь в ход пошли лапы. Просовывая конечность вглубь укрытия, Скреббер пытался нащупать обидчиков и извлечь их из этой проклятой норы. Не выходило. В момент, когда морда его была обращена в сторону ДиЗи, ковбой увидел, что заставило так дико верещать монстра. Из глаза его торчала древко арбалетного болта. Тоска в деле! При всем том, что болт был пущен с очень близкого расстояния,пронзил глаз, он так и не добрался до мозга. ДиЗи уже не был так уверен в том, что, попади он в глаз Скребберу, смог бы его убить. И вообще, кто сказал, что мозг у этого отродья обязательно в голове? Насколько он помнил школьный курс биологии, Скреббероведение у них не преподавали.

– Сестра… – послышался слабый, охрипший голос Кряжа. – Письмо мамане…там, в кармане…отошли, а?

– Конечно, милок, конечно, – поглаживая руку Кряжа, успокаивала старушка бредившего. – И матушке, и любушке. Всем отошлю.

– Эй, ты как, Кряже? – ДиЗи склонился над снайпером.

Целую минуту ждал ответа ковбой и дождался.

– Жопа мерзнет…

– И будет мерзнуть, она же голая, – фыркнула бабушка в кулачок, лукаво посматривая на ДиЗи.

Руки Кряжа потянулись к причинному месту, прикрывая его от нечаянных взглядов.

– ДиЗи, малыш… скажи девушке, пусть отвернется.

Патологическая тяга Кряжа к абсурду неистребима, как и он сам. ДиЗи был рад, что друг так быстро пришел в себя, но эти шуточки его…

– Там не на что смотреть, – вставила старушка.

Кряж криво усмехнулся, морщась от приступа боли.

– Он просто замерз.

*****

Запустив сигналку в небо, Писк уже был готов начать спускаться по пожарной лестнице и отправиться на помощь к Гамлету и Сухому. Грузить машины не так весело и почетно, как сражаться с монстрами, но парень понимал, что и этим должен кто-то заниматься.

Уже взявшись рукой за холодный поручень и перекинув ногу через бортик, Пискзамер и, уставившись вдаль, рукой нащупал висящий на груди бинокль. Приставив прибор к глазам и подкрутив колесико настройки, матернулся.

– С…ка…, муры! Муры, мля!

Муры с отупевшими от спека лицами вышагивали по улице, стреляя без разбора во все, что двигается. Хватали метавшихся в панике людей. Один ублюдок заграбастал совсем еще юную девочку, тут же ухватил ее между ног. Девчушка отбивалась, и когда ей удалось расцарапать лицо муру, он тут же наотмашь хлестнул ее тыльной стороной ладони по лицу. Ноги ее подкосились, и, вскинув обмякшее тело на плечо, мур направился к медленно двигающейся за всей этой процессией грузовой машине. Перевалив девушку через борт кузова, как мешок с картошкой, он, не меняя выражения лица, вернулся в строй.

И не боятся, черти, ничего не боятся! Ни руберов, что могут появиться в любой момент, ни, не приведи Господь, элитников. Хотя, чего им боятся? Вооружены они дай Бог каждому, и Писк не очень удивился, рассмотрев в их руках оружие, которого не видел ни у кого и никогда. Внешники хорошо экипируют своих холуев, ничего не скажешь.Из кабины грузовика, обвешенного броней, с той стороны, где обычно сидит пассажир, из узкой бойницы, проделанной в решетке, выглядывало дуло крупнокалиберного пулемета. Писк подозревал, что такой же пулемет расположен и в кузове, прикрывая тылы.

Самое страшное, что увидел Писк, так этото, что вся эта дружная компания приближается к перекрестку, к тому самому магазину, в который отправился Глобус.

Быстро приняв решение, парень начал спускаться.Надо добраться до Гамлета быстрее, чем муры доберутся до Глобуса.

Писк не увидел, как его командир в сопровождении одноглазого наемника вынырнул из подземного перехода и направился в один из дворов неподалеку.

*****

– Это рубер? – широко распахнув глаза, Писк застыл на месте,как вкопанный, рассматривая мертвое чудовище с развороченным затылком, откуда рейдеры извлекли все ценное. – Живой рубер!

– Не живой уже, – хрипловатый голос Гамлета вернул парня к реальности. – Ты что, рубероида никогда не видел?

– Видел. Но не так близко, – ответил Писк и, тут же, спохватившись, затараторил:– Муры. Много, идут в направлении Глобуса, хватают людей…всех. Стреляют, как идиоты, во все и всех. Обдолбанные, морды тупые.

–Дела-а-а… – протяжно вздохнув, заметил Гамлет.

Две газели стояли у перевернутой фуры. Бойцы, выстроившись цепочкой, перекидывали содержимое в кузова машин. Работа кипела. Несколько бойцов заняли удобные позиции, прикрывая остальных от возможного нападения.

– Снять некого. Каждый человек на вес золота. У Сухого. А у меня совсем мало парней, и они нужны здесь.

– А что делать?

– Кобыле х…вост приделать и за мерина отдать! – Гамлет прихватил Писка за ворот гимнастерки, подтянул к себе и, заглядывая в глаза, заговорил:– Кого туда отправлять? А! Может, тех, кто сейчас жопы грузчикам прикрывает? Или Сухого, который, как наседка, возле местных кудахчет? Кого? Прими решение, и я его озвучу всем.

– Н-не з-з-знаю… – промямлил Писк.

Гамлет оттолкнул стушевавшегося парня и уже примирительным тоном сказал:

– Извини… Всем тяжко и страшно. Я не исключение. Пойди, помоги ребяткам с погрузкой.

Писк все понимал и ни грамма не обижался. Быть командиром —это не означает сидеть в кабинете и пить чай, пока остальные рискуют своими жизнями. По крайней мере, в Стиксе.

Гамлет огляделся. Рядом на высоком бордюре сидел Санек, тот, который молчит всегда. Более говорливый близнец его беседовал с Сухим, который пытался успокоить выживших, и судя по его жестикуляции, у него не очень хорошо это получалось. Вот Санек похлопал Сухого по плечу, развернулся и направился прямо к Гамлету.

– Давай я схожу, делов-то?

– Куда? – не понял Гамлет.

– Глобуса прикрою. Хотя он с Тоской. А раз там Тоска, то ваш человек в безопасности. Относительно, конечно, но все же… При всех раскладах лично я предпочел бы, чтобы рядом был Тоска, а не гаубица.

Гамлет растеряно смотрел на Санька и никак не мог сообразить, откуда тот узнал про Глобуса? Не мог же он слышать, в самом деле, как Писк докладывал.

– Слышал, – словно прочитав мысли Гамлета, сказал Санек. Он указал на своего близнеца, и добавил: – Я все время тут был.

Окончательно запутавшись, Гамлет махнул рукой.

– Делайте.

– Дай пару наступательных, а? На всякий случай.

Гамлет молча отдал близнецам две имеющиеся у него РГД-5.

– С Богом! – напутствовал он эту странную парочку.

– Я предпочитаю с РГД, – усмехнулся Санек.

*****

Ни грамма не тушуясь, старушка ловко пристроила скальп Кряжа на законное место и теперь быстро бинтовала голову снайпера. Вышло очень мило, а бантик под подбородком делал схожесть Кряжа с младенцем еще более убедительной: попа голая, на голове чепчик из бинта, несвязанная, путаная речь и сопли под носом.

– Где это вы так натренировались? – спросил ДиЗи, заглядывая через плечо старушки.

– Двадцать лет фельдшером втравмпункте. После каждого праздника такое видела, что тебе и не приснится.

– Жить будет?

Кряж выглядел, мягко говоря, не очень бодро. Многочисленные ссадины и порезы, да еще этот скальп…

– Будет, – уверенно ответила старушка. – Только в больницу надо. А телефоны не работают.

– Да и больницы тоже…

ДиЗи вновь отправился к выходу. Скреббер никуда не делся, лишь отошел в сторону и затаился, ожидая, что неосторожные и глупые людишки выйдут из укрытия. Тогда он им покажет, по чем фунт лиха.

Стремительное размытое пятно пересекло двор и скрылось за горкой на детской площадке. На такое способен лишь один человек, и этого человека ДиЗи знал. Вернее, людей. Саньки подоспели как нельзя вовремя. Убить скреббера они не смогут (в этом ДиЗи не сомневался), а вот доставить тому неприятностей – легко. Уже дело! Может, монстр решит, наконец, что за благо уйти, отказавшись от мести.

Мелодия серебряных колокольчиков вернулась в голову ДиЗи. Скребберу больно, и…грустно?

Ковбой встряхнул головой, отгоняя от себя ненужные мысли.

Еще одно пятно мелькнуло вблизи подъезда, и вот уже Санек протягивает руку ковбою, приветствуя, словно они в кинотеатре встретились или на автобусной остановке.

– Выживаете?

– Не очень получается, – ответил ДиЗи.И уже серьезно добавил: – Кряж плох.

Санек подошел к Кряжу и, потеснив фыркнувшую от такой наглости старушку, присел около друга.

– Ты что, штаны пропил?

– Иди ты…

Санек снял с пояса флягу.

– На. Спек. Не увлекайся.

Видя, что снайпер никак не отреагировал, боец сам отвинтил крышку и поднес флягу ко рту «больного». Металл звякнул о зубы. Первый глоток зашел трудно. Кряж подавился, закашлялся, разбрызгав лекарство. Успокоился и уже сам потянулся за флягой.

– Не увлекайся, – напомнил Санек, и как только губы Кряжа оторвались от фляги, тут же ее забрал. – Спи, чертяка.

ДиЗи вновь выглянул наружу. Ничего не поменялось. Спиной почувствовал, как Санек подошел. Отодвинулся, давая тому возможность обзора.

– Сейчас я его отгоню.

– Как?

– Да он кислое не любит, – усмехнулся Санек, и тут во дворе бабахнуло. Еще раз!

Заверещав, скреббер сорвался с места, и (ДиЗи принялся тереть глаза, не веря им) побежал по стене, как гигантская муха. Через несколько секунд, могучее тело монстра скрылась на крыше многоэтажки.

– Это что было? – ковыряясь в заложенном ухе пальцем, спросил ДиЗи.

– Как говорили у меня во дворе мальчишки – лимонки. Это чучело на брюхе валялось, не обратил внимания? Посему вывод – прячет. Слабое место у него там. У всех есть слабое место, ДиЗи. И скребберы не исключение, какими бы неуязвимыми они не казались.

– Не вернется?

– Нет. Он же не дурак.

Санек указал в направлении подъезда, в котором прятались Тоска и Глобус. Командир наемников вышел из укрытия и, широко расставив руки, в которых что-то держал, направился к горке, за которой скрывался один из близнецов.