Текст книги "Очень Дикий Запад (СИ)"

Автор книги: Ульрих Г. Бар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Глава 17

Вновь на ДиЗи глядел сумасшедший. Это уже раздражало. Вот человек нормально с тобой общается, и вдруг – он идиот.

Оттолкнув от себя юродивого, ДиЗи направился к оконному проему и, встав сбоку, осторожно выглянул наружу. Да. Вид отсюда открывался отменный, все как на ладони. Тоска с Тычком все там же, вяло отстреливаются от засевших в лесу кочевников.

Так, между теми, кто спрятался в лесу и Тоской с Тычком, вроде бы лежит несколько тел. В траве не разобрать – двое, трое, живые, или нет. ДиЗи решил действовать. Во всяком случае, его стрельба не будет лишней. Во-первых – он даст знать своим что живой; во-вторых – чем черт не шутит, вдруг и подстрелит кого?

Вскинув автомат к плечу, практически не целясь, ДиЗи щедро сыпанул длинной очередью в сторону тех, кто затаился в траве. Попал! Все-таки их там было трое. Один так и остался лежать, срезанный случайным попаданием ковбоя, а еще двое попытались отступить в сторону леса, откуда их уже прикрывали огнем. Почти добежав до своих, один их кочевников вдруг споткнулся, и забавно всплеснув руками, завалился лицом вперед, ударившись о землю. Кряж? Его меткий выстрел не позволил этому спринтеру установить рекорд по преодолению коротких расстояний в боевых условиях?

ДиЗи вновь выглянул в проем. Показалось, или Тоска действительно смотрит в его сторону, приложив к единственному глазу какую-то приспособу? На всякий случай ДиЗи помахал рукой. Зря. Задерживаться в окне не стоит, и ему об этом напомнили. Застучавшие в стену пули словно говорили – тебя видит не только Тоска. Пришлось резко отступить, нога подвернулась, и ДиЗи не удержав равновесие, приземлился задницей на битый кирпич.

– Ох, ты ж… больно-больно! – Запричитал ДиЗи и, повернувшись на бок, обхватил костлявый зад руками.

– В жопу раненый боец – он уже не молодец, – флегматично заметил Разум.

Ответить ДиЗи не успел. В небе завыло, засвистело. Свист приближался, усиливаясь с каждым ударом взбесившегося сердца. Совсем рядом рвануло, перекрывая все звуки. Сверху сыпануло землей. Не удивительно, крыши то нет. Еще один взрыв, уже ближе.

– Сломали банджо, музыки не будет.

ДиЗи хоть и далек от войны, но то, что по ним вели огонь из миномета не трудно догадаться. Если учесть то, что каждый новый взрыв приходился все ближе, прогноз на точное время жизни будет не состоятелен. Могло накрыть прямо сейчас.

– Давай сюда! – послышался голос Разума.

ДиЗи посмотрел в сторону говорившего, и не сдержал испуганного возгласа. Испугаться было чего. На него смотрела и улыбалась голова, что покоилась на одной из кучи мусора и шевелила губами. Черная шляпа не делала ее симпатичной.

– Саньки меня храните, – не зная почему, ДиЗи мысленно призвал близнецов.

– Ну же! – теряя терпения, вновь крикнула голова.

На этот раз из кучи мусора появилась рука и призывно помахала.

Ну, это куда не шло. Голова с рукой – не так страшно. Голова с рукой – это не просто голова.

Все оказалось прозаичнее, чем выглядело. Подвал. В этом здании, бог весть для чего предназначенном, был подвал. И как только ДиЗи это понял, приблизился и прыгнул вслед за полностью скрывшимся юродивым в черный квадрат.

– Сюда, иди сюда, – позвала непроглядная тьма голосом сумасшедшего. – Тут, в углу, надежнее всего.

ДиЗи направился в сторону голоса, тут же боднув балку. Слишком низко, придется опять кланяться в пояс и так, согнувшись и выставив руки впереди себя, дабы не боднуть уже стену, двигаться вперед. Несколько шагов, и вот, его рука встретилась с рукой Разума, который поспешно, и на удивление сильно потянул ДиЗи к себе.

Вовремя. Как только ковбой приземлился рядом с Разумом, земля под ногами дважды вздрогнула, и послышался звук, напоминающий шум, кокой большой кит издает, когда выдыхает. Треск и грохот наполнили пространство вокруг людей, занимая каждый сантиметр подвала, придавил, вжал их в стену.

– Что это? – не пряча испуга, прошептал ДиЗи, словно боясь выдать себя громким вопросом, и привлечь к себе внимания того, кто громыхал и трещал.

–Мины. Я думаю, что их было две. Стены не устояли. Подожди, – послышалось шуршание, и после сухого щелчка тугой луч желтого света рассеял мрак.

Луч фонаря идеальным кругом с темной точкой в центре заплясал по подвалу, упираясь в стены. В центре погреба образовался завал. Одна из мин, не при помощи рухнувших стен, сломала пополам плиту перекрытия, и та уперлась краями в землю. Сверху на этот излом навалило битого кирпича.

– Я так понимаю, – уже не таясь, сказал ДиЗи – что там был тот самый люк, через который мы сюда попали.

Он встал на карачки, попутно посетовав на то, что эта поза за последние минут десять стала привычной, и передвигался он таким способом куда чаще, чем на ногах, пополз в сторону бетонной воронки.

– Посвети! – крикнул он.

Круг света заплясал по кускам плиты, выхватывая опасно торчавшие куски арматуры. После недолгого осмотра, ДиЗи вынес неутешительный вердикт:

– Этим путем на поверхность нам не выбраться. Если наши друзья поверят в то, что мы каким-то чудом выжили, то откопать они нас смогут примерно…через неделю? Не весело. Как там Кряж говорит?

ДиЗи посмотрел в сторону Разума, и естественно находясь в луче света, не мог рассмотреть того, кто находился в темноте. Но голос его слышал прекрасно.

– Если ты про ситуацию, в которой мы оказались, то ответ очевиден. И ответ это знает каждый нормальный мужчина. Что-то там заканчивающееся на "…здец".

– Ага, именно про …здец я и говорю.

ДиЗи потер ладонями израненные колени и, вздохнув, отправился в обратный путь, не переставая говорить:

– Граппы у нас не очень, в смысле количества. Еды вообще нет. Что делать?

Разум подсвечивал путь, и как только ДиЗи вернулся на место, тут же потушил фонарь. Объяснений не потребовалось. Свет может еще пригодиться, и растрачивать заряд батареек попусту – непростительное расточительство.

–Граппа? Это вы так живун обзываете? Что ж, не страшно. Несколько дней мы можем потерпеть. Если проголодаемся, то у тебя есть я, а у меня ты. Ну, это в крайнем случае.

Даже в непроглядной тьме, ДиЗи догадался, что Разум шутит и улыбается. Есть друг друга они не станут. Ведь не станут?

– Слушай, тебя ведь Разум зовут?

– Да, истинно так. А что?

– Да…может ты не заметил, но иногда,… в общем, иногда ты ведешь себя, и говоришь так, словно лишен этого самого разума. Или тебя так назвали в шутку?

Разум вздохнул, как человек, который уже не раз слышал подобный вопрос, и попросту устал на него отвечать.

– Может и шутка… Стикс большой шутник. Даже огромный. Но есть в этой вселенной тот, кто сможет все изменить. Его и ищу. Ошибка…моя ошибка. Не стоило его оставлять одного. Необходимо было убедить, доказать, что он без меня неуправляемый. Где он?

Разум занервничал, зашевелился. Руки его шарили в темноте, в надежде найти, нащупать того, кого он искал. Жутко.

Подобное заточение с сумасшедшим, не ясно на что способным, ДиЗи не радовало. Что теперь, не спать? Чего доброго – проснешься, а голова в тумбочке… Где там Тоска? Где всемогущие Саньки и балагур Кряж? Где, черт побери, крестный?

ДиЗи гнал от себя мысли о том, что друзья погибли, не справились с какими-то кочевниками. Он мысленно себя настроил на то, что они перестреляли всех, и теперь стоят над кучей кирпича, в размышлениях как бы быстрее вызволить ДиЗи из ловушки.

Еще этот чудак. ДиЗи нащупал ногой ногу Разума. Опасаясь того, что этот странный тип отправиться в путешествие по темному царству, окутывающему их обоих, он решил наладить тактильный контакт, и в случае попытки Разума отойти с места, тут же пресечь ее. Зная о невероятных талантах "сокамерника", ДиЗи не исключал возможности того, что ему удастся потеряться даже в замкнутом пространстве.

Что ж, теперь только ждать. Закрыть бесполезные во тьме глаза, и ждать. Ждать…ждать…

*****

Молли лениво перебирала ногами. Покачиваясь в седле, Люк задремал. Весеннее ласковое солнце приятно грело, не обжигая, как обычно это бывало летом. Неспешный шаг, и такой же неспешный ритм в мыслях убаюкал ковбоя, возвращающегося с дальних выпасов к себе на ранчо.

Здорово это – ощущать в себе достаточно сил, хватающих пусть и не на грандиозные, а совсем уж частные и приземленные, но свершения. Сам себе хозяин. Только одного не хватает Люку Вилду – жены. Охотниц много, а вот той, что запала бы в сердце, разбудила жгучее желания оставаться с ней всегда – нет. И вновь закралась мысль, не дающая покоя Люку последние месяцы. Простая мысль, о простой девушке с прекрасным именем Кэтти. Не скажешь, что писаная красавица, а взглянешь, и весь день чувство такое, словно шоколад пьешь. Тепло внутри. Вот бы ее в жены: хорошая, тихая, ветеринар, опять же. Бинго, а не девушка.

Молли под седлом вздрогнула и остановилась. Люк качнулся на широкой спине, и открыл глаза. Не чудо ли? Только подумал о Кэтти, и вот, пожалуйста, стоит она, и не просто стоит, а подходит к кобыле и, гладя ее по теплой мягкой морде говорит, глядя на Люка. И от слов ее уже не тепло, наоборот – холодно. Голос чужой, и выглядит она совсем иначе. Вроде и она, но не похожа на саму себя. В военной форме, с другим тембром в голосе. Слова ее непонятны, и лишь звонкие согласные выделяют ее речь, отгоняя остатки сна.

Люк встряхнул головой. Щелкнуло, словно тумблер включили, и вот он уже понимает то, о чем ему говорит Кэтти.

– …а ты ее погнал в такую даль. Не стыдно?

– Почему мне должно быть стыдно?

– Или ты из тех, кто уверен, что раз сам может с болячками расхаживать по свету, то и другим не следует поберечься?

– Ты о чем, Кэтти? – не скрывая раздражения, спросил Люк.

– Не знаю о какой Кэтти ты тут говоришь, а вот о Молли я бы тебе посоветовала побеспокоиться. Это у тебя всего несколько укусов да царапин, не считая плевого перелома ключицы. Стикс и не такие раны зализывал. А вот Молли…

Она замолчала и перевела взгляд на бок лошади, туда, где находилась нога Люка.

– Какой Стикс? Какие переломы? – окончательно завелся Люк, и посмотрел туда же, куда и девушка. – Вот черт!

Других слов и не подобрать. Бок Молли отсутствовал. В прямом смысле этого слова. Ребер как не бывало. Зияющая пропасть, а не рана, из которой свисали, касаясь земли сизые внутренности.

– Что за… – хотел было спросить Люк, но подняв глаза на Кэтти, подавился своими словами.

Вместо симпатичной девушки стоял перед ним ни кто иной, как Генри. С высоты седла, Люк рассмотрел, что верхушки черепа не было там, где ей положено быть. Вместо прочной кости спрятанной под покровом волос, располагалось кровавое месиво. Генри посмотрел на люка, и изобразив на мертвом с прожилками синих вен лице подобие просящего выражения, сказал:

– Мистер Вилд, можно я заведу собаку?

Молли не выдержала первой и, заржав, встала на дыбы. Люку пришлось вспомнить все свои навыки, для того, что бы удержаться в седле. Опустившись обратно на землю всеми четырьмя конечностями, лошадь вместо того, что бы сорваться с места в галоп, принялась стучать копытом в землю, отзывающуюся на каждый удар звуком схожим с тем, что издает барабан.

Бум. Бум. Бум…

*****

ДиЗи закричал и проснулся.

–…найду и отругаю. Нельзя так.

Понятно, Разум на месте. Ну, или не на месте разум…Кто, к дьяволу, придумал такое имя сумасшедшему? Путаница, да и только.

Сон, это всего лишь сон.

– Тихо, – нашарив рукой невидимого Разума, попросил ДиЗи.

Сон ушел, а стук остался. Сверху кто-то методично молотил чем-то тяжелым, и надо быть идиотом, чтобы не догадаться, с какой целью это делалось. Наверху пытались понять, есть ли живые внизу.

Есть, только, как об этом сообщить?

–Свет! Включи чертов фонарь!

Дважды повторять не пришлось. Не прошло и секунды, как Разум щелкнул кнопкой, и в подвале появился знакомый желтоватый круг.

–В руках ты его держал, фонарь этот? Некогда рассуждать, надо действовать. Вдруг барабанщик устанет, и бросит свои попытки связаться с обитателями подземелий, и свалит на Гавайи?

ДиЗи поймал себя на мысли, что несет бред, очень схожий с тем, что выдавал с упорным постоянством Разум. Может это заразно?

В обозримом пространстве ничего подходящего, чем можно от души садануть по низкому потолку, нет. А стукнуть надо, ой, как надо.

– Свети вокруг!

Разум послушно начал смещать луч в сторону, не спеша и не перепрыгивая с места на место, давая возможность все тщательно рассмотреть. Вот! То, что надо! Несколько кирпичей намертво скованных между собой цементом. Такой штукой не то что дать сигнал, а при определенном упорстве, пробить дыру в потолке можно.

ДиЗи поднял находку и, вскинув на плечо, приготовился со всей возможной силой, с какой только получиться из положения сидя, ударить по потолку. Необходимо только рассчитать момент, что бы его удар ни совпал с ударом сверху.

–Бум-м-м… – послышалось над головой, чуть левее.

ДиЗи сместился в ту сторону, и вновь приготовился ждать.

Он успел сосчитать до пяти, прежде чем звук удара повторился, на этот раз прямо над ним.

Молодецки хакнув, ДиЗи вскинул над головой кирпичи. К отдаче он не подготовился, и чуть не выронил свой снаряд, который непременно раскроил бы ему его глупую голову.

На этот раз звук повторился через минуту, и стукнули дважды.

– Принимаю игру, – заверил ДиЗи тех, кто был наверху, и уже основательно подготовившись, нанес свои два удара.

Ответ не заставил себя долго ждать, и ДиЗи насчитал три удара.

– Идите вы к черту! Не стану я тут этой штуковиной махать, – зашипел он, но все-таки вскинув на плечо кирпичи, нашел в себе силы для единственного ответного удара.

Наверху что-то происходило. Некое движение. Стены подвала завибрировали, и ДиЗи поспешил обратно в свой угол, опасаясь, что на голову может что-нибудь грохнуться.

– И что там? – подал голос Разум.

– Откапывают.

– Кого?

ДиЗи и сам бы не смог объяснить, если бы его кто спросил, почему он ответил так, как ответил Разуму.

– Пушкина, твою мать…

*****

– Кто в теремочке живет?

Улыбающаяся рожа Кряжа появилась в расчищенном проеме.

– Мышка-нарушка, да зайка-попрыгайка, – немедля отозвался Разум.

Этот шифр ДиЗи еще не освоил, но судя по довольным лицам Кряжа и Разума, понял – пароль полностью совпадал с отзывом.

– Кончайте вы дурить! – послышался взволнованно-радостный голос Тычка. – Где мой крестничек?

Ладонь обхватила лицо Кряжа и потянула вон из проема, и через секунду на том самом месте появился сам Тычок. Спрыгнув вниз, он расставил в стороны руки, приготовившись обнять ДиЗи.

– Эх, жаль, яичка крашенного нет. Иди сюда, крестник, с воскресением тебя поздравлю, почеломкаемся.

ДиЗи двинулся на встречу, уговаривать не пришлось.

– Слушай, – обняв Тычка, сказал он. – Что вы там про прокачку дара говорили? Что-то не то со мной, и ничего опять не понимаю. Какие мышки, какие ватрушки с зайками? И что за глагол такой – почеломкаемся? Это что, тайный язык некоего общества, о котором я не знаю?

– Это великий, могучий русский язык, ДиЗи, – отстранив ковбоя, не отпуская его плеч из рук, ответил Тычок. – Привыкнешь, для такого горох не нужен.

ДиЗи оглянулся, отыскивая оставшегося в одиночестве Разума. Тот сидел на своем месте, никуда, что странно, не пропал.

– Пошли, Разум. Отдых закончился, пора в путь,– ДиЗи перевел взгляд на Тычка. – А как вы…не руками же нас откапывали?

– Нет, и отбились не сами. Со "Звездного" подоспели. Накрыли три группы кочевников, и сюда. Кряж клялся, что вы перед взрывами не выходили. Думали – все, отбегались парни. А один из бойцов сказал, что знает эту халупу, и что в ней есть погребок. Вот мы и… У них на броне нож стоит, расчистили площадку, нашли просаженное место, а дальше ручками, благо нас три десятка рыл. За пару часов вот управились.

Выбрались на площадку.

– Боец, ты почему на месте не остался, как того требовал командир?

Тоска был зол.

Глава 18

Устроившись на дрожавшей осиновым листом броне, ДиЗи, как говориться, задницей почувствовал, что значит сила и надежность. Тяжелая техника бодро летела по дороге, не обращая внимания на встречавшиеся ямы и неровности. Просто двигалась вперед, ощетинившись широким лезвием толстенного ножа, которым при случае можно, не снижая скорости, убрать с дороги легкие препятствия, да и боднуть нечто основательное так же не представиться чем-то сложным.

Позади пылил «козелок».ДиЗи был поражен тем фактом, что такие люди как Кряж всегда готовы дать прозвище автомобилю. То «буханка», то «козелок». Тычок был более благосклонен к этой угловатой машине и с любовью назвал ее «гелендуазик» за сходство формы кузова с немецким джипом. Больше они ни чем не походили друг на друга, говорил крестный. И высказался о чувстве гордости за то, что немцы скоммуниздили хоть что-то из русского автопрома.

Перед тем, как отправиться в путь к загадочному «Звездному», где, по словам вездесущего и всезнающего Кряжа, никто никогда не был, ДиЗи пришлось пережить несколько неприятных моментов. Мало того, что он выслушал все, что о нем и его боевых способностях думает командир, так все эти слова разбавлялись ощутимыми тычками каменного кулака в область печени ковбоя. Вмешались Саньки, напомнившие командиру о том, что в случае выполнения приказа тому бы некому было сейчас выговаривать, и ДиЗи с Разумом накрылись бы медным тазом после первой мины, угодившей в «буханку».

– Знаю я,– ощетинился Тоска. – Себя ругаю, не его.

ДиЗи трусливо признавался самому себе в том, что он не жалеет о времени, проведенном в подвале, пока его друзья и бойцы «Звездного», выкатившие на звук стрельбы, разбирались с кочевниками. Тоска, словно подслушав его мысли, сменил гнев на милость и успокоил, перекрикивая шум мотора:

– Ты очень помог, ДиЗи. Если бы они не сменили цель и не начали сыпать минами в вашу сторону, то нам с Тычком туго пришлось бы. Откуда у этих крыс болотных минометы?.. Его колпак не способен сдержать несколько близко положенных друг к другу снарядов, и сложился бы не хуже вашего сарая. А так ты помог нам продержаться до прибытия группы, что выехала навстречу тем, кто остался в «буханке».

Щит. Так называемый щит, не что иное, как энергетический кокон. Вот это дар! Не то, что у ДиЗи. И вообще, вовсем, что касалось даров Стикса, ковбой на вселенную был обижен. ДиЗи ощущал себя ущербным.

Кряж имел поистине отменное зрение, не уступающее орлиному, а прицел его винтовки, вечно снайпером протираемый, оказался бутафорским. Обычная трубка со стекляшками, лишенная линз. По заявлению самого Кряжа, это для того, что бы антураж присутствовал. К этому дару логично приклеился еще один – Кряж мог чувствовать оружие. Именно это позволяло ему определять примерное количество противника. Был и минус – такой своеобразный рентген работал только по одному направлению. Куда глаза смотрят. Чуть в стороне могли засесть полки противника, и Кряж, если не посмотрит в их сторону с определенной внутренней настройкой, ничего не учует. Вот и проворонил еще две группы кочевников.

Тычок тоже непрост. Помимо щита он еще умудрился отхватить у Стикса довольно интересный дар. Стоило ему включить его, как в радиусе десяти метров гас любой огонь. Но и на этом еще не все! Был у Тычка дар не боевой – везение в картах. Он мог обыграть кого угодно и в какую угодно игру, даже толком не зная правил. Правда это не очень помогло ему прижиться в Стиксе и чуть было не лишило жизни. В одном из стабов Тычок выиграл все, что только можно, поддавшись искушению и не сумев вовремя остановиться, за что был схвачен потерявшими терпение местными жителями и отправлен в тюрьму. Спас его Тоска, и с тех пор Тычок неразлучен со своим спасителем, и зарекся прикасаться к картам до конца своих дней.

Саньки и Тоска все еще оставались загадкой для ДиЗи. Говорить о своих дарах не хотели, лишь отшучивались. Да и без их откровений было понятно, что они еще те люди Икс, если не круче. ДиЗи сжал кулак и поднял, уставившись на ямочки между костяшками. Вдруг у него, как у Росомахи, лезвия вылезут? Бред…

Саньки с тоской посматривали на колесивший следом «гелендуазик».

– Саньки! – позвал ДиЗи и, дождавшись, когда один из них оторвал взгляд от дороги и посмотрел на него, продолжил:– Что случилось? Чего грустим?

– Разум, – намекая непонятно на что, ответил Саньки и вновь устремил взгляд на дорогу. Щурился, словно пытаясь рассмотреть что-то до боли знакомое, но не получалось.

ДиЗи не понял, что этим хотел сказать ветеран Стикса, но про себя отметил, что оказался прав в своих предположениях по поводу повышенного интереса Саньков к юродивому. Как только они выбрались из подвала, все кинулись ощупывать ДиЗи, и только Саньки поспешили к Разуму. Именно тогда ковбой отметил для себя интерес Саньков к этому странному мужчине. Отметил, но за неимением ответа на вопрос постарался выкинуть из головы, объясняя странное поведение близнецов ничем иным, как своеобразным мироощущением.

*****

Ворота выглядели так, что невольно одолевала оторопь. Такую махину не взорвешь и не подвинешь.

– Конечная остановка, выметаемся! – показалась из утробы БТРа голова в потешного вида шлеме. Юное лицо испачкано, под носом мазутные усики.

– Цыц, титька тараканья! – сдвинув брови, напустил на себя строгости Кряж. – Ата-та по попе сделаю,– он покачал перед чумазым носом бойца указательным пальцем и, не удержавшись от соблазна, щелкнул по самому кончику «сопелки».

– Ты чего? – округлил глаза парень. – С ума сошел? За нападение на…

– Замяли, – вскинул руки Кряж и извлек из рюкзака, покоившегося на коленях, невесть откуда взявшуюся шоколадку, протянул водителю. – Скушай, и все пройдет.

Помня о случае в «Полярисе», снайпер с опаской посмотрел в сторону Тоски. Убедившись, что все в порядке, и бить его не будут, спрыгнул на землю.

Бойцы посыпались с брони, как спелый виноград в ветреную погоду.

– А ты? – глядя на водителя, поинтересовался ДиЗи.

– А я в гараж, тютя! Кто ж меня внутрь пустит?

И все. Ни объяснить по-человечески, ни до свидания – ничего. Нравы оставляют желать лучшего. Значит не только в их команде принято недоговаривать. Никто не станет возиться с относительно новым человеком в Стиксе, разжевывая ему все и вкладывая в рот. Сам доходи до всего и не ной.

Чихнув густым клубком сизого дыма, охватившего всех без исключения, БТР взревел и, чуть задрав нос, припадая на задние колеса, ринулся с места, оставив пешеходов один на один с высоким забором и воротами.

Кряж уже было открыл рот и, набрав в грудь воздуха, намеревался выкрикнуть что-то, но его осек Тоска:

– Скажешь про теремок – зубы выбью.

Кряж не подал виду, что слова командира его как-то задели. Он просто шумно выдохнул и в знак протеста уселся там, где стоял.

– Шутки кончились, Кряже. Тут, брат, зубы скалят только в том случае, если хотят укусить.

Снайпер посмотрел на командира, кивнул и встал, отряхивая зад.

– ДиЗи, будь всегда между мной и Тычком, – сказал Тоска и, не глядя на ковбоя, добавил, но уже обращаясь к близнецам. – Вы за Разума отвечаете. Не шучу.

– Ты бы объяснил, – буркнул озадаченный Тычок. – Только туману наводишь.

–Вечером, друже, вечером…если живы будем.

На белоснежных громадных воротах «Звездного» красовалась черная эмблема – два кольца, соединенные парой параллельных полосок. ДиЗи напрягал свой мозг так, как только мог, но ничего походившего на этот рисунок в своих воспоминаниях не находил. Заметив, с каким лицом он рассматривает ворота, Кряж поинтересовался:

– Что, харя техасская, не знаком со значком этим?

– Нет.

– Это от того, что у вас неправильные книги читают в детстве, и фильмы ваши, голливудские – дерьмо. Это знак Странников.

– А кто это?

– Абсолютное зло. Ели бы ты вырос в правильном обществе, то знал бы, что о Странниках рассказать может Кир Булычев или, на крайняк, Алиса Селезнева. Тычок, помнишь, как она с лиловым шаром бегала?

– Угу, – отозвался крестный ДиЗи. – Главное нам сейчас за этими воротами с Громозекой не схлестнуться. У него одного рук столько, сколько у нас всех вместе взятых.

– Не, у него шесть вроде. А у нас – двенадцать. Разум не в счет.

ДиЗи с надеждой всматривался в их лица, пытаясь прочесть на них шутку, и с ужасом понимал, что они не шутят. Даже Тоска, ставший до придела серьезным у стен стаба военных, не пытался прекратить этот разговор. Неужели они не шутят?

Слева от ворот вспыхнула красная лампа и, мигнув несколько раз, погасла.

– О, открывают. Ща все узнаем, – Кряж в предвкушении потер ладони.

– Заходим! – сухо буркнул Тоска, и ДиЗи, последовав примеру всех, направился в узкую щель приоткрытой створки ворот, на которых была эмблема Странников, абсолютного вселенского зла, если верить Кряжу.

*****

Поле примерно в десять гектаров без единой травинки на бетонном покрытии. Черные полосы непонятной дорожной разметки замыкались между собой в замысловатый орнамент, видом своим хоть как-то оживляя серую пустыню.

ДиЗи крутил головой, осматриваясь в попытке найти нечто внеземное. Искать долго не пришлось. Прямо напротив входа, метрах в ста от ворот, из земли вверх устремился матовый пузырь, высотой своей не уступая добротному зданию в четыре этажа. Такие же пузыри расположились дальше и на расстоянии казались меньше, чем этот. Всего таких странных сооружений ДиЗи насчитал семь.

Подходя к пузырю, ДиЗи обратил внимание, что на бетонном покрытии четко обрисовывались квадраты, и тихое бормотание Тычка объясняло их предназначение. ШПУ – шахтная пусковая установка. Именно из таких шахт в небо устремляется ракета, начиненная бог весть чем и несущая на своих маленьких крылышках смерть. И ничего кроме смерти. Кряж, подслушав стенания друга, заметил:

– Не ссать, они пустые. Там ничего нет, может, только гнилой картофель. ДиЗи, как ты насчет картофеля?

– Сейчас бы водочки, – потирая кадык, ответил ковбой.

– Тычок, твой сынок совсем вырос, – засмеялся снайпер.

– Заткнитесь вы…оба, – отмахнулся Тычок, и подпихнул ДиЗи в спину, направляя того на место, между собой и командиром.

Тоска не проявлял никакого интереса ни к разговору, ни к окружающему его пейзажу, словно для него не в диковинку такая обстановка, и как минимум по семь раз на неделю он бывает в местах, подобных «Звездному».Он впечатывал в шершавый бетон шаг за шагом, приближаясь к человеку, стоявшему около основания купола.

Широкоплечий, с низким лбом, круглолицый мужчина стоял, уложив скрещенные руки на груди, слегка наклонив голову к плечу, рассматривая Тоску и его команду. Именно таким себе и можно было представить Майора, главнокомандующего силами «Звездного». К удивлению ДиЗи Тоска не счел необходимым быть хоть сколько-нибудь любезным с этим человеком и, подойдя к нему вплотную, сказал, глядя на военного:

– Где Майор? Если это шутка, и у него нет времени на меня, то я и мои люди готовы покинуть «Звездный» прямо сейчас.

ДиЗи не завидовал этому бойцу. Понятно, как божий день, что он не самовольно прикинулся главным, а по приказу того, но стоять и корчиться под пронизывающим нутро взглядом единственного глаза Тоски – то еще удовольствие. И такой кары достойны только действительно виновные, по меньшей мере, в убийстве младенцев, но никак не в том, что исполняют, по сути, не самый страшный приказ. Подумаешь, проверочка. Возможно, Майор желает понаблюдать со стороны за наемниками. Что в этом такого?

– Я сосчитаю до двух с половиной, и мы уходим, – заявил Тоска, не сводя взгляда со стушевавшегося бойца.

Надо отдать должное военному – он довольно скоро пришел в себя и, сжав волю в кулак, ответил, правда, так и не решившись встретиться взглядом с пышущим негодованием глазом Тоски.

– Мы орлы подневольные, сказали встретить – встретили. Я и не говорил, что я Майор, так что претензий ваших не понимаю.

– Полтора! – не обращая внимания на слова мужчины, произнес командир. – У тебя времени ровно столько, сколько мозгов. Нет совсем. Два!

Обстановка накалялась. ДиЗи почувствовал, как Тычок вплотную приблизился к нему и развернулся лицом к сопровождающим их группу бойцам, расположив руку ближе к автомату. Кряж вдруг обнаружил, что шнурок на его ботинке развязался и, опустившись на одно колено, принялся приводить обувь в порядок. Саньки провели потрясающую по скрытости рокировку, запрятав незаметно для всех Разума между собой. ДиЗи посмотрел на близнецов и, видя их спокойные лица, расслабился. Эти двое уже победили в мыслях своих и молча, но внимательно посматривали в сторону белоснежных ворот.

– Нас тут двенадцать человек против семи, – резонно заметил военный. – Ты думаешь запугать нас? Наемник, сила силу ломит, если ты забыл.

– Я не забыл, странно то, что ты помнишь. Ведь считать ты совсем не умеешь. Вас больше, чем двенадцать. Вы забыли сосчитать свой страх. Так что умножай на два. Итак, я продолжаю счет. На чем я остановился?

– Два! – напомнил Кряж.

Глядя на своих друзей, ДиЗи пришел к выводу, что каждый из них знает, кого именно им предстоит убивать в случае, если конфликт не решится мирным путем. Такое взаимодействие достигается долгими изнурительными тренировками или множеством реальных стычек спиной к спине. Этим людям нет необходимости договариваться заранее, распределяя роли. Стикс сам сплотил их и распределил.

Но и военные не так просты, как охрана «Поляриса». Никто не стушевался, все хорошо все понимали, но за оружие хвататься не спешили. Зачем? Каждый из них, также как и люди Тоски, не вчера познакомились со своими «амулетами», действующими в этом мире. Каждый из бойцов был уверен в своей силе и ловкости, и привести оружие в боевое состояние мог за мгновение.

Из-за пузыря неспешной рысью выбежали еще люди. Правда, без оружия. Проговаривая по слогам глупые речевки, восемь бойцов, разделившись по четыре, несли толстенные бревна, взвалив их на плечи. Позади них вышагивал молодой парень, держа в руках двуручную пилу и огромный топор. Ничем не примечательный человек. Абсолютно. Сейчас он пройдет мимо, и как ни всматривайся в его лицо, но как только переведешь с него взгляд, тут же забудешь.

– Иваныч! – крикнул он, не доходя до людей, которые только чудом еще не принялись за бессмысленное уничтожение друг друга. – Смени меня.

– Есть! – бодро отозвался тот, как показалось ДиЗи, с облегчением.

Тоска проводил взглядом уходящего прочь военного, которого ДиЗи вначале принял за Майора.

– А вот и Майор, – произнес он. – Отбой, ребятки.

– Все, кина не будет! – подытожил Кряж и с довольной физиономией принял вертикальное положение. – Бетон, черт, горячий, хоть яичницу жарь. Коленку спек.

Все без исключения выдохнули. Напряжение спало.

Неприметный молодой человек подошел к Тоске и, протянув руку, представился:

– Майор. Ты, как я вижу, Тоска, – он принялся переводить взгляд с одного на другого, при этом высказывая свои догадки по поводу того, кто кем является. – Кряж, балагур и повеса. Тычок, он же Тичер…опасный тип, а выглядит тихоней. Это же ты в «Приозерном» муров живьем закапывал? Ты, вижу, что не ошибаюсь. Глаза не прячь, тут нечего стыдиться.