Текст книги "Кино для взрослых. Плутовка"

Автор книги: Уильям Вулфолк

Соавторы: Ги Кар
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)

Глава 3

Письменный стол в кабинете Ирвина Миддлтона был завален экземплярами «Нью-Йорк ревью». Читая заметки Пола, Ирвин в то же самое время вылавливал из большой банки фрукты и запивал молоком из картонного пакета. Он всегда ел только натуральные продукты и каждый день брал с собой еду в офис.

Наконец он закончил чтение. Наблюдая за выражением его лица, Пол уже догадался об отказе.

– Что говорить, все это чрезвычайно интересно, но обнаженная натура – не наш материал. Мы чужды сенсационности.

Пол усмехнулся. Кто в наши дни говорит «чужды»? Только Ирвин Миддлтон. Вот почему он – выпускающий редактор литературного ежемесячника с высоким эстетическим и интеллектуальным уровнем, но очень низким тиражом.

– Думаю, это выигрышная тема для дискуссии, – возразил Пол. – Торговля видеокассетами по почте приобрела широкий размах. Львиная доля этих лент – порнуха. Миддлтон поправил булавку в галстуке.

– Вношу предложение. Как насчет синдиката Притчетта?

Газетная империя Уильяма Грэхема Притчетта насчитывала более восьми десятков малоформатных листков, расходящихся по всей стране. Их коронными рубриками были светские сплетни, результаты скачек, спортивные страницы, рассказы о преступлениях, сексе, голливудских звездах и оккультных явлениях – таких, как НЛО, экстрасенсы и черная магия.

– Почему ты считаешь, что это может их заинтересовать?

– Они обожают крестовые походы и постоянно с чем-нибудь борются – будь то вивисекция животных, мафия или сексуальная распущенность. Порнографические видеокассеты – как раз то, что нужно! Это даст им возможность выразить священный ужас и в то же время поместить – на радость обывателям – похабные снимки. Это и есть так называемая формула успеха Притчетта.

– Что ж, спасибо за идею.

Без особой надежды на успех Пол явился на встречу с редактором одной из газет Притчетта – «Нью-Йорк дейли игл».

Тед Шилмен сидел за столом, заваленным гранками. Сначала он слушал с вежливым интересом, а затем – с полным вниманием. Когда Пол закончил, он откинулся на спинку потрепанного кожаного кресла.

– Пожалуй, в этом что-то есть. Каков ваш журналистский стаж?

– В резюме все сказано.

Шилмен посмотрел.

– Гм, «Ревью» – немного не наш профиль. Кем вы там работали?

– Штатным очеркистом.

Шилмен задумчиво выпятил губы.

– Вот как мне это представляется. Публикация цикла статей о порнографических видеокассетах – классная идея. Принцип распространения порнографии по почте еще не освещался.

Шилмен закурил сигарету и выпустил в потолок струю дыма. Пол ждал.

– Но нам нужна информация из первых рук – так сказать, изнутри. Сможете внедриться в «Конфиденциальные кассеты» и раскопать сенсационную историю для одновременной публикации во всех изданиях синдиката?

– Ну… – Пол нерешительно усмехнулся. – Это зависит…

Глупый ответ. Зависит – от чего? Выгодного предложения со стороны Шилмена? Соображений нравственности? Шансов на успех «внедрения»?

– Это будет колоссальная сделка, – оживился Шилмен. – Вы огребете баксы с обеих сторон. Зарплату от них и приличный гонорар от нас.

– Я что-то плохо представляю себя в порнобизнесе.

Шилмен смерил его критическим взглядом.

– Дадите ответ утром. Это ваша идея, вы имеете право разрезать ленточку. Но на идеи, Джерсбах, не существует авторского права. Если вы не возьметесь за это сами, я найду другого. Это поднимет нам тираж.

– Я подумаю.

Шилмен чуть ли не отеческим тоном произнес:

– Вы – как раз такой человек, какой им нужен. Умный, обаятельный, а главное, инициативный. У них не так много претендентов со столькими достоинствами. Дерзайте! Ткните их носом в их же собственное дерьмо!

* * *

Утром Пол, наклоняясь вперед из-за порывистого майского ветра, отправился через весь город на Мэдисон-авеню, на встречу с управляющим фирмой «Конфиденциальные кассеты». Нельзя сказать, чтобы он с нетерпением ждал предстоящего собеседования. Эта ситуация напомнила ему о том не слишком отдаленном времени, когда он впервые приехал в Нью-Йорк и смотрел на город-гигант как римский полководец, впервые подтянувший боевые порядки к высотам Масады. Тому понадобилась всего лишь неделя, чтобы узнать, с каким фанатическим упорством туземцы сопротивляются захватчику.

Пол вошел в вестибюль административного здания на Мэдисон-авеню, а через несколько секунд дверцы лифта бесшумно разъехались в стороны, чтобы выпустить его в небольшую, залитую дневным светом приемную. На стенах висели писанные маслом картины – главным образом английские пейзажи и сцены сельской жизни. Вдоль боковой стены тянулся черный мраморный стол. На нем были в художественном беспорядке разложены журналы: «Житель Нью-Йорка», «Тайм», «Мир кассет», «Форчун», «Видео рекординг». За стеклянной перегородкой сидела привлекательная рыжеволосая девушка.

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Меня зовут Пол Джерсбах. Мистер Рэнд назначил мне встречу.

– Мистер Джерс…

– …бах.

Она сверилась с лежавшим перед ней списком.

– Да. Он вас ждет. – И после краткого разговора по телефону добавила: – Мистер Рэнд примет вас через пятнадцать минут. Устраивайтесь поудобнее.

Пол сел за мраморный стол и начал просматривать «Форчун». Его внимание привлекла статья о неслыханном буме видео. Всего лишь несколько лет назад, сообщал автор статьи, эта молодая отрасль ограничивалась учебными фильмами, информацией специального характера, научно-популярными лекциями и записями модных групп. Громоздкие видеокассеты и дорогостоящее оборудование для их демонстрации продавались в основном школам, публичным библиотекам, учреждениям и корпорациям. Потом произошел новый прорыв в технике. Специалисты научились переводить изображение, снятое на обычной кинопленке, на компакт-диск размерами четыре на пять дюймов. Записанные на нем цифровые электрические сигналы воспроизводятся на экране в виде зримых образов. Все, что требуется от покупателя, это подключиться к свободному каналу телевизора, вставить компакт-диск в щель, нажать кнопку и смотреть фильм.

Видеокассета ознаменовала пришествие новой эры. Годовой доход от их продажи превысил миллиардную отметку. Кассеты и последнее слово техники – компакт-диски рассылаются по почте, продаются в музыкальных, телевизионных, цветочных и хозяйственных отделах, магазинах сниженных цен и даже аптеках. Первопроходец в области учебных видеокассет Ивен Хендершот предрекает, что в будущем году будет продано полмиллиона приемников.

Наконец рыжеволосая секретарша отодвинула стеклянную перегородку.

– Мистер Рэнд готов вас принять.

Выходя из приемной, Пол посмотрелся в зеркало и, заново обретя чувство уверенности в себе, прошел по коридору и остановился в дверях просторного кабинета.

– Войдите, мистер Джерсбах.

Из-за заваленного бумагами стола поднялась грузная фигура. Будучи небольшого роста – пять футов девять дюймов, – Макс Рэнд весил добрых двести пятьдесят фунтов.

Пол пожал протянутые к нему обрубки пальцев.

– Присаживайтесь. Пусть задница отдохнет.

Пол принужденно улыбнулся и сел. На столе стояло несколько тарелок: с фисташками, арахисом и шоколадным драже. Рэнд захватил горсть драже и прищурился, словно прицеливаясь в Пола из артиллерийского орудия. У него были маленькие глаза, так безнадежно заплывшие жиром, что их цвет было невозможно определить.

– Вы – тот самый парень из «Нью-Йорк ревью»?

– Да.

– Почему вы решили, что сможете у нас работать?

– Есть кое-какой журналистский и литературный опыт. Это – новое дело, немногие смыслят в нем больше моего.

– Видели наши ленты?

– Только одну.

– Ну и как оно?

Пол рассказал о просмотре в доме Питера Клайна. Макс Рэнд сосредоточенно слушал, с неподвижным, как маска, лицом.

– Заполнили анкету?

– Нет еще.

– Экономия времени.

Макс Рэнд бросил Полу через стол квадратный бланк с отпечатанными вопросами и, пока тот вписывал ответы, набрал номер какого-то Фаллона.

– Слушай, Том, я тебя понимаю. Но финансы – моя компетенция. В смете не осталось дыр…

Полу стало тесно в плечах; ноги затекли. Он предпочел бы развернутые ответы, которые дали бы представление о нем как о личности. Сведенная к чисто формальным данным, его биография не впечатляла. Социальное происхождение. Возраст. Образование. Прежнее место работы. Заработная плата.

– Накладные расходы неуклонно растут, – объяснял Макс Рэнд невидимому собеседнику. – Конечно, нам нужны первоклассные писатели. Но ты сам говорил, что сценарий не выскочит из автомата – стоит только сунуть в щель монетку. Главное – идеи…

Сделав вид, будто он не слышит, Пол усиленно корпел над анкетой. Иногда он, обдумывая ответ, обводил рассеянным взглядом просторный кабинет, где преобладали оттенки коричневого: бежевый ковер, письменный стол красного дерева, золотисто-коричневые обои.

– Не знаю, где ты возьмешь человека с идеями. Это твоя обязанность. А моя – следить за исполнением сметы.

Наконец Макс Рэнд дал отбой. Схрупал несколько фисташек. Пол отдал ему заполненную анкету. Рэнд посмотрел, нахмурился и нажал на кнопку интеркома.

– Хизер, принеси апельсиновых долек и стакан воды.

Он крутнулся на вращающемся стуле и, повернувшись к Полу в профиль, начал изучать анкету. Пол старательно смотрел в сторону.

Рэнд со вздохом положил заполненный бланк на стол.

– Не много же можно почерпнуть из этих писулек.

Явилась Хизер – рыжеволосая секретарша – с апельсиновыми дольками. Рэнд набил себе рот и запил водой.

– Какая тебе нужна работа?

– Сценариста или редактора. Еще я немного занимался журналистским расследованием.

– Что тебе известно о компании?

– Только репутация.

Рэнд потеребил анкету, словно надеясь выжать дополнительную информацию.

– Нам нужны люди со свежим видением. Мы имеем дело с горячим материалом. С оригинальными идеями здесь можно запросто сколотить состояние.

– Хотелось бы попробовать.

– Можешь кое-что набросать?

У Пола свело желудок. Вот оно!

– Если вы подскажете – на какую тему…

– Тема одна – секс. Разумеется, в новом ракурсе.

– Разумеется.

– Вот тебе каталог. Получишь кое-какое представление о нашей продукции.

– Спасибо, – лаконично ответил Пол. Пожалуй, телячий восторг сейчас был бы неуместен.

– Ты – парень с головой, – похвалил Рэнд, вставая и протягивая ему пухлую руку. – Желаю удачи!

* * *

Пол ужинал в одиночестве в маленьком итальянском ресторане в нескольких шагах от здания, где снимал квартиру. Дома его не ждало ничего интересного, кроме Пруста. Он привык читать Пруста на ночь: его проза действовала безотказнее любого снотворного.

Все, что ему было нужно, это время на размышление. Злополучная затея – своего рода личная месть за смерть Хелен Нейлор – грозила провалиться с треском. Его откровения не заинтересовали «Нью-Йорк ревью», а требования, очерченные сначала редактором Шилменом, а затем троглодитом-менеджером из «Конфиденциальных кассет», оказались невыполнимыми. В этом его окончательно убедил взгляд на обложку предназначенной для отправки по почте рекламной брошюры «ЗЛАЧНЫЕ ГОРОДА МИРА». В подзаголовке значилось: «Надежный, увлекательный путеводитель с подлинным звуковым сопровождением и достоверной информацией о выдающихся местах земного шара – от Копенгагена до Гамбурга, от Марселя до Амстердама, от Сингапура до Сайгона. Живые сцены, схваченные миниатюрными видеокамерами и распределенные по шестидесятиминутным кассетам. Прежде недоступные для вас достопримечательности!» В каталоге рекламировались и другие серии: от «Любовных позиций» (с подробными, шаг за шагом, инструкциями) до легкой комедии «Приключения любителя подглядывать» и натуралистичного, граничащего с патологией «Медицинского журнала».

Было почти десять часов. В ночном воздухе веяло прохладой. Полу ужасно не хотелось возвращаться в свою душную квартиру. Фонари на высоких столбах отбрасывали на стены домов движущиеся тени от автомобилей. Он брел по залитому неоновым светом Бродвею, оставаясь в многолюдной толпе наедине со своими мыслями, прокручивая в голове события последних дней и убеждая себя, что сейчас было бы разумнее всего вернуться в Суитцер, занять должность преподавателя, которая считай что уже обеспечена, и жениться на Дженнифер.

Очутившись в своей квартире, он повесил пальто в стенной шкаф и сел писать письмо. «Дженнифер, любимая! Собираюсь приехать в конце недели. В Нью-Йорке мне делать нечего. Не могу думать ни о чем другом, как только о том времени, когда мы снова будем вместе…»

В дверь позвонили. Смущенно улыбаясь, на пороге стояла высокая девушка в пестрой юбке.

– Меня зовут Салли Горовиц, я ваша соседка. Хочу попросить об одолжении.

При этом она словно смотрела сквозь него в глубь комнаты.

– Заходите.

– Нельзя ли воспользоваться вашим телефонным аппаратом? Мой вышел из строя. Он все время ломается.

– Валяйте.

Девушка села на диван и набрала номер подруги, с которой потом болтала не менее десяти минут – главным образом о «Блумингдейле». С популярного универмага разговор перекинулся на частную жизнь. Она то и дело восклицала: «О да! Он был восхитителен. Но с этим все кончено. Капут».

Салли была высокого роста, стройная и пропорционально сложенная, с чувственным ртом и великоватым носом. Темные прямые волосы были распущены. Когда она положила трубку, Пол почувствовал стеснение в груди.

– Я бы с удовольствием предложил вам выпить, но у меня хоть шаром кати.

– Пойдемте ко мне. Я как раз купила «Катти Сарк».

– Прихвачу содовую.

Она жила в однокомнатной квартире, немного побольше, чем у Пола, с крошечной кухонькой. Значительное место в комнате занимал большой полосатый – «под зебру» – диван, уже разложенный на ночь. Пол представил Салли Горовиц в постели, и стеснение в груди усилилось.

– Очень мило.

– Хотела сделать ремонт, кое-что перекрасить, но управляющий не разрешил. Приходится терпеть желтые стены в гостиной и облупившуюся побелку на кухне.

– У них нет отбою от желающих снять квартиру такой, как есть.

Девушка села на полосатый диван.

– Да это не так уж и важно. «Катти Сарк» в кухне, на полке. Окажите любезность.

За рюмкой они вели непринужденный разговор. Пол ненавязчиво ухаживал. Оказалось, что Салли Горовиц – продавщица, работает в выставочном зале на Третьей авеню.

– А ты чем занимаешься?

– Пишу.

– Я так и думала, что ты не лишь бы кто. И что же ты пишешь?

– Статьи для журналов и газет.

Это не произвело на девушку впечатления. Пол уточнил:

– Главным образом рецензии и эссе для «Нью-Йорк ревью».

Похоже, она даже не слышала.

– И проблемные статьи для «Нью-Йорк игл».

– Правда? Я всегда покупаю эту газету.

– У меня еще есть неопубликованный роман.

– Обожаю романы. Просто зачитываюсь!

Круг ее чтения оказался ограниченным: от Гарольда Роббинса до «Все, что вы хотели знать о сексе», от Генри Миллера до «Искусства любви», от «Камасутры» до «Функций оргазма». В настоящее время Салли читала «Историю порнографии» в мягкой обложке.

– Дома у меня целая полка книг, – похвасталась она.

– Я работаю в несколько ином жанре.

Девушка уловила подтекст.

– Потому и беден. Все знают: чтобы что-то продать, нужно хорошенько поперчить.

– Не все придают этому значение, – возразил Пол и тотчас спохватился: зачем портить вечер? – Вообще-то мне только что сделали предложение. Насчет сценария видеофильма.

У Салли заблестели глаза.

– Серьезно? Я как раз собираюсь купить видик. Можно отхватить за двести долларов. А мне так и вообще даром.

– Как это?

– Ну, у меня кредитный счет. Что бы ни купила, плачу двадцать пять долларов в месяц. Почти что ничего.

– Да уж.

– Скоро видеокассеты заменят абсолютно все. Кино, телевидение, книги… Считай, что тебе крупно повезло.

– Я еще не решил…

– Тебе не хватает уверенности в себе.

Как выяснилось, Салли только что прошла четырехмесячный курс у психотерапевта по поводу своей несчастной любви.

– Он помог мне взглянуть на все совершенно по-другому.

– Тот, кого ты любила?

– Нет – психотерапевт. Я не могла ничего добиться, потому что с самого начала была настроена на неудачу.

– Не мой случай.

– Представь себе – я совершенно исцелилась. Даже прыщи сошли.

– Замечательный побочный эффект.

– Смеяться можно над чем угодно, – упрекнула Салли. – В общем, ты должен принять предложение насчет сценариев. Видео – это класс! Можно выбирать, что смотреть и когда. А программы – все интереснее. Пару лет назад я собиралась заиметь видик, но подумала: что там хорошего? Только спорт да старые ленты, которые и так крутят по телеку.

– Согласен – дело перспективное.

– С твоими способностями нельзя жить в такой дыре. Стоит только решиться – и огребешь кучу баксов!

«Она может оказаться полезной, – подумал Пол. – Поможет мне самоутвердиться в новом качестве».

– В том-то и дело – решиться!

– Можешь пойти к психотерапевту, но я заранее знаю, что он скажет. «Чтобы решить проблему, нужно прежде всего определить, в чем она заключается».

– Да он мудрец, – похвалил Пол, любуясь бюстом Салли, которому явно было тесно в блузке и бюстгальтере. – Завтра поужинаем вместе?

* * *

Пол повел Салли в итальянский ресторан, а после того как они разделались с растворимым кофе, предложил пройтись пешком до Лексингтон-авеню. На обратном пути Салли с видом собственницы взяла его под руку.

Вновь очутившись на полосатом диване, Пол поцеловал девушку.

– Не хотелось бы закончить вечер в постели, – заявила она. – Сыта по горло. И вообще, это глупо.

Он повторил поцелуй.

– Ты не сердишься? – допытывалась Салли. – Не думаешь, что я кручу тебе динамо?

– Нет, что ты!

Она взяла в ладони его лицо и приложила к своей груди. Он расстегнул молнию у нее на платье.

– Я не имею права тебя мучить, – бормотала Салли, не мешая Полу ласкать свою обнаженную грудь. У него бешено заколотилось сердце.

– Подожди минуточку, – шепнула Салли.

Она пробыла в ванной около пяти минут, а опустившись рядом с ним на диван, обняла его.

– Я сняла лишнюю одежду.

Он проверил – под платьем ничего не было. Салли взъерошила ему волосы.

– Ты ведь не считаешь меня дешевкой? Просто ты такой славный – невозможно устоять. Психотерапевт не одобрил бы.

Она была влажной и совсем готовой – дальше некуда. И вдруг чуть ли не свирепо воскликнула:

– Я тебе нравлюсь? Скажи правду!

– Очень.

– Тогда давай.

Она обвила руками его шею и стала страстно целовать: в щеки, губы, шею.

– Я хочу его. Давай!

Она откинулась на спину; Пол взгромоздился сверху. Нижняя часть ее тела бешено вибрировала. В момент проникновения она обхватила его ягодицы и хрипло застонала. Еще несколько секунд – и он излил в нее всю долго сдерживаемую страсть.

* * *

Вернувшись к себе, он заказал междугородный разговор.

– Дженнифер?

– Пол, это ты! Я тут торчу одна, чертовски тоскливо. Все время хочется реветь. Когда ты приедешь?

– Скоро. Я получил задание.

Она сказала дрогнувшим голосом:

– Любимый, приезжай скорее!

Он положил трубку с мыслью: какой же я подонок! На ночном столике лежала позаимствованная у Салли книга – «История порнографии». Он попросил для работы.

Пол лег на кровать, заложил руки за голову. Нью-Йорк. Город неограниченных возможностей. Маятник эмоций яростно качался из стороны в сторону, пока не замер в мертвой точке. Возможно, у него не выйдет. Но попытка не пытка.

Он открыл книгу.

* * *

На часах было без пяти восемь. Лежа в постели, Пол лениво смотрел на циферблат. Понедельник. Несколько минут назад в дверь постучала Салли – сказала, что идет на работу. Пригласила его вечером к себе на ужин.

При желании он мог дрыхнуть все утро и часть дня. Весь уик-энд проторчал в четырех стенах. Заказал на дом пиццу. Съел все, что было в холодильнике. Ужином его кормила Салли. Мобилизовав все силы для последнего рывка, в четверг вечером он закончил печатать подробный сценарный план новой серии видеофильмов – что-то вроде экранизации «Истории порнографии». Кажется, получилось неплохо. Сдавая работу в пятницу, он был уверен, что ее одобрят. Однако за выходные уверенности поубавилось.

В девять он заставил себя встать и подойти к холодильнику – за апельсиновым соком. Зазвонил телефон.

– Мистер Джерсбах? – спросил незнакомый женский голос.

– Да.

– Соединяю с мистером Рэндом. Подождите, пожалуйста, у телефона.

Он подождал.

– Джерсбах?

– Слушаю.

– Получил твои заметки. Показал нашему художественному руководителю. Его зовут Том Фаллон. Хочет встретиться. Можешь заскочить на студию в пол-одиннадцатого?

– Могу.

Макс Рэнд продиктовал адрес.

– Кстати, сколько ты получал в «Нью-Йорк ревью»?

– Восемь тысяч.

– Здесь будешь получать пятнадцать.

В десять тридцать Пол прибыл на студию на Западной Сто двадцать пятой улице. Молодой охранник позвонил в офис Макса Рэнда, и только после этого Пола пропустили в павильон. Он стоял в тени и смотрел во все глаза на залитую светом юпитеров и опутанную кабелем съемочную площадку. Там снимали сцену с двумя девушками – очаровательной юной блондинкой и соблазнительной брюнеткой постарше – и начавшим седеть мужчиной лет пятидесяти, с брюшком. На нем были только майка, брюки и черные носки. Действие происходило в гостиничном номере.

Режиссер, раздражительный коротышка, отрабатывал с актерами движения. Энергия, которую он тратил, добиваясь того, чтобы актеры стояли там, где нужно, и не выходили из кадра, была просто устрашающей. Он то и дело заставлял их менять позы, измерял расстояние между ними, придумывал жесты – и наконец вернулся на свое место позади камеры.

– Мотор!

Девушки принялись заигрывать с клиентом. Постепенно они разделись до панталон и, хихикая, заставили его также оголиться.

Вскоре вся троица очутилась в постели. Раззадорившись, блондинка стащила с себя панталончики и начала совокупляться с мужчиной. Причем это явно был акт, а не его имитация. Принужденная усмешка на лице мужчины вдруг расцвела в экстазе.

Слева от Пола открылась и закрылась дверь. Кто-то подошел и встал рядом.

– Ну и как оно?

У Тома Фаллона был не голос, а прямо-таки рык. И соответствующее сложение. Короткие рукава тенниски открывали могучие предплечья, а брюки в обтяжку давали полное представление о мускулистых ногах.

– Зажигательно, – ответил Пол.

– Вы – тот самый писатель, которого прислал Макс Рэнд? Я – Том Фаллон.

Они обменялись рукопожатием. У Фаллона оказалась мертвая хватка. Он буравил Пола недоверчивыми карими глазами.

– Что-нибудь имеете против такого кино?

– Нет. Вообще-то…

– Что Макс пообещал?

– Ну… Вроде бы работу. Штатного сценариста.

– Я имею в виду – сколько?

– Пятнадцать тысяч.

– Можно заработать гораздо больше, если проявить способности. Фирма – на вершине успеха.

На съемочной площадке седовласый актер вел рукопашный бой с роскошной брюнеткой, в то время как блондинка сидела рядом на коленях, откинувшись на пятки. Его рука подобралась к ее вагине.

– Типичная для нас сцена, – объяснил Фаллон. – Так обычно развлекаются бизнесмены во время съездов в чужом городе. В отелях их обслуживают девушки по вызову. Откровенно говоря, это быстро приедается. Публика хочет чего-то нового, но поймет, чего именно, только когда мы ей это предложим.

Брюнетка занялась оральным сексом. «Бизнесмен» сладко зажмурился.

– У такого, как вы, новичка – все преимущества. У писателей постарше полно предрассудков. Нам нужно что-нибудь погорячее.

Пол спрашивал себя: справится ли он? Задержится ли на этой работе достаточно долго, чтобы написать цикл статей для Притчетта?

– Кажется, я понимаю, что вам нужно.

– Вы набросали неплохой сценарный план. Интуиция говорит мне, что мы сработаемся. Вот что я сделаю. Поручу одному из наших постоянных авторов поработать с вами над сценарием. Если получится то, что надо, возьмем на постоянную работу. Если нет, все равно заплатим за сценарий и идею. Устраивает?

– Что ж, это справедливо.

Фаллон вздернул голову, как завидевший добычу охотник.

– Старайтесь. – И пошел поговорить с режиссером.

Толстяк все пыхтел. Брюнетка сидела на нем верхом. У нее было великолепное тело. Груди вздымались, как две снежные вершины, а таз извивался, как у акробата.

Пол проглотил комок. Внизу живота защекотало.

* * *

«Дорогая Дженнифер!

Хотел выбраться на выходные, но вряд ли получится. Я получил задание. Работа довольно интересная и сулит кучу денег. Остальное расскажу при встрече.

Не могу выразить, как я соскучился!

Целую, Пол».