Текст книги "Люди Волка"
Автор книги: Уильям Гир
Соавторы: Кэтлин О`Нил Гир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)
Некоторые юноши переглянулись. Вороний Ловчий показал свою Силу, убив Бизонью Спину и бесцеремонно обойдясь с Обрубленной Ветвью и Зеленой Водой. Может, это и впрямь дар Белой Шкуры? Вороний Ловчий кивнул, поймав их взгляды:
– Да, друзья мои, поразмыслите-ка об этом! Вы повернулись ко мне спиной и ушли к Цапле и моему братцу. Думали, что они посильнее меня, а? – Многие склонили головы, как бы соглашаясь с его словами. – А кто принес вам на своих плечах Белую Шкуру, а? А где же теперь Бегущий-в-Свете… виноват, Волчий Сновидец? Спрятался в темное место и там видит свои… лживые Сны!
Все пришли в движение, а Вороний Ловчий продолжал есть, разжевывая кусок за куском, осторожно, чтобы не стошнило от пищи после долгого голода.
Зеленая Вода не сводила с него яростных глаз. Красивая бабенка, но свирепая! Раздвинуть ей ноги будет особенно приятно. Надо только убить Издающего Клич, а не то этот трусишка будет мутить воду.
– Новая земля – новый вождь. – Он отер рот рукавом. – Видите ли, теперь над всеми будет одна твердая воля. Мы зря теряли время, слушая таких, как Бизонья Спина. – Он пнул труп старика носком мокасина. – Это из-за них все несчастья – и войны, и голод. Больше этого не будет, обещаю вам. Я воскрешу Народ. Станем так сильны, что никакие Другие нас пальцем не тронут! Править будет сильнейший, как у волков.
Он огляделся, по-прежнему жуя мясо, слыша перешептывания юнцов.
– А вы – годитесь для этого? Вы – волки? Или мускусные быки, медлительные и тупые?
Глаза юношей блеснули. Вороний Ловчий усмехнулся:
– Да, вы помните, как я научил вас боевой доблести! Вы ничего не забыли, хотя и поддались обману Волчьего Сновидца. – Он огляделся. – Что вы могли поделать с ведьмаком?
– Ты знать ничего не знаешь о Силе, молодой дурень! – прохрипела скорчившаяся на земле Обрубленная Ветвь. Она попыталась отползти прочь, но он вывернул ей руку и оттащил назад. Он глядел в ее полные ненависти глаза, продолжая жевать мясо. Потом он повалил старуху на землю и наступил ей на горло своим изношенным мокасином. Зеленая Вода застыла. Страх вспыхнул в ее глазах. Уголки ее полных губ вздрогнули.
– Нестоящая баба… – Он разжевал мясо и сглотнул слюну. – Всех детей, которых она могла родить для Народа, она уже родила. Стоило бы пристукнуть ее еще в Мамонтовом Лагере. Ты, карга, помнишь, как прекословила мне? О том, что женщина только для того, чтобы мужчине было куда вложить свое семя? Сейчас она ест нашу пищу, пьет наш травяной отвар. Ее не станет – другим больше достанется.
– Нет! – Смеющаяся Заря и Куропатка бросились вперед, но Зеленая Вода подала им знак рукой, и они остановились.
– Это правда. – Вороний Ловчий положил в рот еще один кусок мяса, чувствуя, как жизненные силы возвращаются в его истощенное и усталое тело. – Каждый, кто осмелится бросить мне вызов, будет иметь дело не только со мной, но и с Белой Шкурой. Шаг вперед – и старуха сдохнет. Убьете меня – вся ненависть Шкуры обрушится на Народ. Я – ваше будущее. Это мой удел. Принесите мне новые мокасины и новую парку. Сейчас зима. Вождь Народа не должен носить лохмотья.
– Что с твоей рукой? – спросил Лососевая Кость.
– Человек Силы и без руки обойдется, – зевнул, прищурившись, Вороний Ловчий.
«А Бегущего-в-Свете все нет! Это хорошо. Сила Шкуры, должно быть, испугала этого дурачка до смерти. Настоящая Сила!»
– Ты болен… – прошептала Зеленая Вода. – Ты во власти злых Духов. Он рассмеялся:
– Что ж, я ожидал такого от тех, кто не в силах понять… Понять, как ясно и легко у меня на душе. Все дело в Шкуре. Все мои видения сбываются! – Он улыбнулся Зеленой Воде. – И, начиная с этой ночи, я начну сеять мое семя в Народе.
У нее перехватило дыхание.
– Ты никогда…
Он сдавил шею Обрубленной Ветви. В Народе начался тревожный ропот. Краем глаза Вороний Ловчий увидел, как Издающий Клич рванулся вперед. Чьи-то руки немедленно задержали его, стоящие рядом что-то горячо шептали ему на ухо.
– Народ мой, – убеждающе произнес Вороний Ловчий, – неужели вы не дадите некоторых преимуществ тому, кто обладает Силой? Я рожден от семени Отца Солнца! Я – дар Отца Солнца, я – путь к новой жизни. Какая здравомыслящая женщина не захочет разделить со мной мое могущество?
– Я! – закричала Обрубленная Ветвь из-под его ступни. Вороний Ловчий, опустив глаза, взглянул на нее.
– Старичью пора на покой, – улыбнулся он. – Я говорил, что сломаю твою костлявую шею, старая карга. Сила Белой Шкуры – это…
– В твоих руках – это ничто! – раздался вдруг странный и властный голос.
Все обернулись и стали вглядываться в окутанный темнотой лес.
Вороний Ловчий поднялся во весь рост. Обрубленная Ветвь едва дышала под его тяжелой ступней.
Они подошли сбоку. Их было десять. Орлиный Клич, Пляшущая Лиса, Воронья Нога и… Ледяной Огонь? Красный Кремень? Вороний Ловчий растерянно прищурился.
– Ни с места! – закричал он. – Белая Шкура – моя. Сила – моя!
Ледяной Огонь, не обращая на его слова никакого внимания, двинулся вперед, мягким и учтивым движением расчищая себе путь среди толпы. За ним шло несколько Других; следом Поющий Волк и Сломанное Копье вели под руки Красного Кремня.
Вороний Ловчий пнул старуху ногой и стал на землю. Схватив край Шкуры, он закричал:
– Стой, Ледяной Огонь! Еще шаг – и я брошу Белую Шкуру в костер.
Ледяной Огонь остановился и тревожно поглядел на него:
– Ты не знаешь, чем это тебе грозит.
– Я уничтожу сердце Мамонтового Народа! Погублю ваши души!
Воины Других забеспокоились, их надменность сменилась искренним страхом. Все ждали, что скажет Ледяной Огонь.
– На вас пойдут войной все роды Мамонтового Народа. – Ледяной Огонь скрестил на груди руки. – Скороходы уже в пути. Пока вы имели дело только с Родом Белого Бивня. Но есть еще Род Бизона, Род Круглого Копыта. Ну а страшней всего – Род Тигровой Утробы. – Он покачал головой. – Белая Шкура слишком важна для нас. Человеку, который ее уничтожит, не сносить головы. Мы будем охотиться за ним до конца мира.
Вороний Ловчий нахмурился:
– Но ты говорил… Ледяной Огонь улыбнулся:
– Я солгал.
Щека Вороньего Ловчего дернулась в судорожном тике.
– Солгал? – И тут он рассмеялся, чувствуя за собой Силу Белой Шкуры. – Но я одурачил тебя! Я достоин Шкуры. Я донес ее сюда. На себе. Через Ледник, через горы.
Воспользовавшись моментом, Обрубленная Ветвь незаметно улизнула.
– Взгляни-ка на себя… – покачал головой Ледяной Огонь. – Исхудавший, усталый, будто голодный волчонок.
Пляшущая Лиса кивнула:
– То-то он тогда не погнался за мной. Ему бы силенок не хватило… Эта Шкура совсем его доконала.
– Она высосала его душу.
У Вороньего Ловчего екнуло сердце. Нет! Что этот старик знает? Шкура спасла его, она не могла причинить ему вред.
– Я….
– А тот карибу, помнишь? – спокойно спросил Ледяной Огонь. – Она не дала тебе убить его, позвала тебя назад. Мы знаем весь твой путь, Вороний Ловчий, каждое мгновение. Ты стал рабом Шкуры, ты голодал, служа ей. Как же ты возглавишь свой Народ?
Орлиный Клич беспокойно поглядел на него:
– Что это ты говоришь о других родах… Они что, тоже собираются сюда?
Вороньего Ловчего словно холодной водой окатили.
– Ты использовал меня… – прошептал он. – Ты знал, что они пойдут за Шкурой! Знал! Ледяной Огонь невозмутимо прищурился:
– Конечно знал. Мамонтовому Народу нужна была важная причина, чтобы пойти на юг через Ледник. Только Белая Шкура могла привести сюда моих соплеменников.
Вороний Ловчий покачнулся. Судорога свела его желудок. Его мучительно стошнило.
Орлиный Клич и остальные воины медленно отошли от Других и стали поодаль. Пляшущая Лиса с тревогой смотрела на эти перемещения. И те и другие вооружены… Только Ледяной Огонь был, казалось, совершенно спокоен.
– Еще не поздно, – заметил Орлиный Клич. – Убьем Других, а Шкуру вернем на ту сторону Ледника. Может, тогда они нас оставят в покое. А если нет…
– Нет! – Красный Кремень, оттолкнув Поющего Волка, бросился вперед – и сразу же свалился на землю, плача от боли, пытаясь дотянуться до Белой Шкуры. – Ее не должны касаться руки Врага! Она для наших родов… Только для них…
– Я говорю – убьем их! – Орлиный Клич отступил на несколько шагов, Воронья Нога и остальные последовали за ним. Другие тем временем кольцом сомкнулись вокруг Ледяного Огня. И только Пляшущая Лиса в одиночестве стояла между ними.
– Остановитесь! – закричала она, выбегая вперед и поднимая руки.
– Наша клятва закончилась, – напомнил Орлиный Клич. Суровая складка легла в углу его рта. – Мы в целости и сохранности довели их сюда. Но теперь мы здесь, на юге. Моя клятва умерла!
Воины одобрительно зашептались, в руках у них мелькнули копья.
– Другие… – усмехнулся Вороний Ловчий. – Другие в лагере Народа. – Он взмахнул кулаком над головой:
– Убейте их!
– Подождите! – кричала Пляшущая Лиса, становясь между вооруженными воинами. – Подождите же!
– Смерть им! – вопил Вороний Ловчий.
– Он здесь? – спросил Волчий Сновидец, услышав быстрые шаги по снегу.
Издающий Клич поднял полог маленькой хижины, которую соорудил себе из прикрытых кожей ивовых веток Волчий Сновидец. Там вился влажный белый пар.
– Он здесь. Иди побыстрее. Обрубленная Ветвь послала за тобой. Она говорит – он наделает больших бед. Без тебя не справиться.
Волчий Сновидец поднял голову, видя, как встревожена душа Издающего Клич – вся в желтых, красных и оранжевых волнах. Горечь грибов еще стояла в его жилах.
– Это неважно, – спокойно произнес он. – Вороний Ловчий больше не опасен.
Издающий Клич изумленно отшатнулся. Душа его каждое мгновение меняла цвета.
– Как это «неважно»? Народ страдает и мучится сейчас, в это мгновение! Будь ты проклят, Волчий Сновидец, ты что, ничего не помнишь? Ты был одним из нас. Ты наш Сновидец! Ты наша единственная надежда! Ты нужен нам!
– Скажи мне, что именно от меня нужно? Издающий Клич покачал головой. Ну уж этого он не ожидал!
– Ты так отдалился от нас! Ведь мы здесь только из-за твоего Сна! По всему, что я знаю, мы сами – твой Сон… Мы…
– Ну, вот теперь ты все понял.
– Но… но тогда сделай, чтобы в твоем Сне все стало как подобает!
– Что значит «как подобает» – в ненастоящем мире?
Издающему Клич хотелось кричать от ярости. Он в отчаянии ударил по земле кулаком:
– Послушай, я не могу спорить с тобой. Я только хочу мирно жить и охотиться! Это… это мой Сон. Для этого I ты должен сделать что-нибудь с этим Вороньим Ловчим…
– Ну так сотвори сам для себя Сон… И охоться в нем, пока…
– Охоться во Сне… Великий Мамонт! Да пойми же ты, ты нам нужен! Нам нужна твоя Сила!
– Я вам больше не нужен.
– Нужен! Вороний Ловчий пришел тоже с Силой… С Белой Шкурой.
– В конце концов это не имеет значения. Издающий Клич вдруг замолчал, и в душе его возникло синее пятнышко. Пятнышко росло и постепенно заполнило всю душу. Отчаяние его стало полным, безнадежным, всеобъемлющим.
Упавшим голосом он произнес:
– Для спирали – может быть. Не знаю. – И он ушел, тяжело ступая по снегу.
– Для спирали, – повторил Волчий Сновидец, наблюдая нечто внутри иллюзорного мира, чуя зов Волка. – Паутина, вьющаяся спиралью. Да…
Он улыбнулся во тьму и с благодарностью посмотрел на черные сморщенные грибы, еще оставшиеся на краю расстеленной шкуры. Встав на ноги, он, как в тумане, пошел вперед. Разноцветные души деревьев и зверей окружали его – и каждая жила своей собственной жизнью в этом диковинном царстве.
Время сомкнулось вокруг него. Каждый шаг был путешествием в иной мир. Он словно смотрел на все через слоистую льдину. Образы сменяли друг друга, линии изгибались, предметы каждое мгновение меняли очертания. Перед ним голубовато-зеленой стеной вставал Народ. Страх, тревога, гнев – все это смешалось в странный сполох цветов, будто это Дети-Чудища сражались в зимнем небе или солнечные лучи прорывались сквозь туман, распадаясь на цвета спектра.
Он вошел в их ряды, его душа смешалась с их душами, и он ощутил странное беспокойство. Все в ярких красках, даже пламя поднимается над углями красным и желтым столбом. Люди разделились на две группы, и в наконечниках их копий мерцает Вещая Сила. Их души раздираются между красновато-оранжевым гневом и лиловато-зеленым страхом. Души их рвались из тел – и люди не в силах были совладать с ними.
Среди них стоял Вороний Ловчий – черное пятно, изнутри горящее желтовато-красным пламенем, которое рассекала зеленая струя – струя самодовольства и властолюбия. Мышцы воинов были напряжены: они сжимали копья, готовясь метнуть их друг в друга.
– Если вы сейчас начнете сражаться, вы разорвете спираль, – тихо, обращаясь словно не к ним, а к их душам, произнес он. – Тогда нам не выжить.
Они замерли на месте и уставились на него. Белое пламя любопытства смягчило болезненно-яркие цвета их душ. Все они были растеряны, кроме Пляшущей Лисы и еще одного человека. Кроме…
Волчий Сновидец подошел к нему.
– Вот мы с тобой и встретились, – произнес он, заметив белую лисью накидку на плечах своего старого знакомца. – Приветствую тебя, отец.
Человек кивнул. Он полон Силы, душа его сильна и тверда – дух и плоть в этом человеке друг друга не перевешивают и не мешают друг другу.
– Волчий Сновидец…
– Убейте их! – раздался голос Вороньего Ловчего. – Я – будущее Народа. Вас предают. Вам грозит гибель от рук Других! У меня – Сила Белой Шкуры. Я – сын Отца Солнца… Я пришел, чтобы вести вас…
– Ты мой сын, – произнес Ледяной Огонь голосом, не допускающим возражений.
Волчий Сновидец улыбнулся, видя, как играет струя белого света в груди его отца.
– Зачем ты обманул меня? – закричал Вороний Ловчий.
– Чтобы спасти тебя, – вздохнул Ледяной Огонь. – Я предоставил суд над тобой Белой Шкуре. То, что ты сделал, ты сделал над собой сам. Твоя душа…
– Могуча! – прошипел Вороний Ловчий.
– Твоя душа – сплошная тьма, брат, – печально сказал Волчий Сновидец. – Ты не человек в полной мере. В сущности, у тебя уже нет души.
– Замолчи! Что ты знаешь о душах, о Снах! А я видел, видел будущее, мое и Пляшущей Лисы. Мое дитя поведет Народ к югу, к…
– Ты не видел своего будущего, – прошептал Волчий Сновидец. – Ты видел только обрывки будущего твоего отца.
Ледяной Огонь нахмурился и удивленно поглядел на него:
– Моего? Что же это…
– Нет, моего! – закричал Вороний Ловчий, ударив кулаком по Белой Шкуре.
Воины Других в страхе и гневе кинулись на него.
Волчий Сновидец, склонив голову, смотрел, как пламя танцует новый танец, которому, казалось, не будет конца. Его мысли уносились вдаль. Образы из видений Цапли вставали в его сознании. Он видел земляные курганы, растущие по берегам большой илистой реки. Видел каменные чумы в пять ярусов, с острыми, разрезающими воздух углами. Другие чумы, длинные, из древесной коры, окружали поля, поросшие какой-то травой с длинными листьями и желтыми зернами. Народ давил их, и они отдавали ему свою жизнь.
Прошли охотники, длиннорукие люди с копьями в руках, словно они собрались охотиться на бизонов. Когда солнце высушивало равнину, женщины срезали чудесную траву и колотили палками ее семена. Проползло на брюхе огромное тонкое создание с клыкастой головой и длинным хвостом. А дальше к югу люди строили каменные горы – и Отец Солнце, в перьях и чешуе, спускался на землю.
– Мы в силах все исправить, – прервал видения голос Ледяного Огня. – Исправить… исправить… Волчий Сновидец кивнул:
– Да. То, что разделилось, вновь должно стать Единым.
– Позволь мне помочь тебе, – предложил Ледяной Огонь, подойдя к Волчьему Сновидцу поближе.
Сквозь дрожащий туман Волчий Сновидец увидел, как Почтенный Старейшина Других остановился. Протянув руку, он коснулся груди своего отца – в том месте, откуда струился белый свет. Это согрело его, пронзило все его тело лучами гармонии. Прежде чем он понял, что происходит, Ледяной Огонь обнял его и прижал к груди.
– Сын мой, – прошептал он. – Все, что ты делал, – во благо Народу.
Волчий Сновидец поглядел на Пляшущую Лису. Она стояла в стороне, но он заметил, с какой нежностью глядит она на Ледяного Огня. И вдруг он широко раскрыл глаза от удивления: в животе у нее светилось крохотное белоснежное пятнышко.
– Сын за сына, – вздохнул Волчий Сновидец. – Теперь я все понял, Цапля.
66
Волчий Сновидец вместе со своим отцом плыл в лучах Единства, забыв про тот неподлинный мир, что окружал его. И вдруг сквозь эти видения донесся голос Вороньего Ловчего:
– Итак, олененок лег рядом с медведем! Смотрите, воины! Это – конец Народа!
Гул враждебных голосов разорвал тишину. Опомнившись, Волчий Сновидец отстранился от Ледяного Огня, Цепь видений прервалась. Он поглядел на брата. Тот стоял расправив плечи, угрожающе выпятив грудь и попирая ногами труп старика.
– Ты убил Бизонью Спину, – тихо сказал Волчий Сновидец.
Вороний Ловчий рассмеялся:
– И тебя тоже убью. А надо было сделать это много лет назад.
Волчий Сновидец шагнул вперед. Пляшущая Лиса попыталась удержать его:
– Не делай этого! Он не стоит…
Он улыбнулся ей и нежно коснулся рукой ее лона, в котором зрела новая жизнь. Она вспыхнула, но не отвела его руки, вопросительно посмотрев на него.
– Ты держишь в руках нити паутины. Ты знаешь это? Благодаря тебе она оплетет весь мир.
– Что? – чуть слышно спросила она. Усталость… Внезапно он вдруг почувствовал страшную усталость. И в то же время уловил странный зов, таинственный и знакомый звук. Он повернулся, через плечо поглядев на юг. Волк вышел из леса и стоял у самого края лагеря, подняв одну ногу, задрав нос и принюхиваясь. Дрожь охватила Сновидца.
– Час настал?
– Ты указал им путь, человек из Народа. Тебе пора. Волчий Сновидец глубоко вздохнул и, закрыв глаза, кивнул Волку. Потом по повернулся к Ледяному Огню:
– Пусть никто не вмешивается.
– Но ты не можешь!.. – воскликнула Пляшущая Лиса. Она кинулась к нему, но Ледяной Огонь удержал ее:
– Никто не должен вмешиваться.
– Я объявляю тебя ведьмаком, брат! – ревел Вороний Ловчий. Глаза его сверкали от ненависти. – Я убью тебя, пока ты не погубил Народ!
Сзади он услышал, как молит Ледяного Огня Пляшущая Лиса:
– Пусти меня, ему одному не хватит сил. Вороний Ловчий…
– Нет.
Вороний Ловчий медленно обошел костер, сжав здоровую руку в кулак. Несколько молодых воинов пошли за ним, готовые броситься в бой по его приказу.
– Останови их! – закричал Издающий Клич, выбегая вперед.
– Нет! – сурово ответил Ледяной Огонь, обнимая его за плечо.
– Это же твои сыновья! Как ты можешь им позволить…
– Это Сон! – убежденно прошептал Ледяной Огонь. – Не вмешивайся в то, чего не понимаешь.
– Но это твои сыновья!
Волчий Сновидец спокойно стоял, чувствуя спиной немигающий взгляд Волка. А Вороний Ловчий, распаляя себя, ревел, как раненый бык:
– Я убью тебя, брат!
Волчий Сновидец молча слушал его угрозы. Его душа все еще ощущала присутствие Волка. На какое-то мгновение он забыл Танец. Сейчас он шептался с грибами, с грибами, певшими в его крови.
– Не делай этого, брат, – произнес он, раскрыв своему врагу объятия. Вороний Ловчий замер от неожиданности. – Идем, идем со мной, – продолжал Сновидец. – Наше время для Народа закончилось. Идем со мной на юг. Я очищу тебя, научу тебя настоящему Сну.
Души Народа вокруг него светились – испуганные, охваченные тревогой. Некоторые глядели на предстоящее сражение с радостным предвкушением, их души наполняли гнев и жестокость. Другие были встревожены и опечалены происходящим.
Вороний Ловчий легким движением шагнул к нему.
– Я ранен, брат, но даже сейчас я куда сильнее тебя. Думаешь, твой Сон одолеет такого, как я? Одолеет Силу Белой Шкуры? Посмотри на себя, полоумный! Ты – вождь Народа? Что ты знаешь об этом мире, Волчий Сновидец?
– Он прав, – прошептал Волк. Деревья шумели, широко разнося его голос. – Тебе пора. Твой долг перед Народом исполнен.
– Но я… я должен спасти Народ от Вороньего Ловчего. – Он повернулся, заглянув в желтые глаза Волка:
– Разве нет?
– Ты уже спас его.
Вороний Ловчий хмыкнул и повернулся к толпе, указывая на своего брата:
– Видели? Говорит сам с собой! Волчий Сновидец снова поглядел на Вороньего Ловчего. Душа его брата была черна как ночь.
– Ты сделал свой выбор.
Он прошел мимо брата и вошел в огонь. Он Танцевал с пламенем, лижущим его тело. Души Народа светились яркими цветами от страха при виде своего Сновидца, берущего голыми руками горячие угли.
Вороний Ловчий беспокойно глядел на него, в глубине его души мелькнули первые признаки неуверенности и смятения. Волчий Сновидец тем временем чертил на своем лице раскаленным углем образ Волка, тот же образ, который он изобразил некогда в Мамонтовом Лагере. Потом он протянул руку к Вороньему Ловчему.
Впервые в жизни Вороний Ловчий проявил робость при свидетелях. Он попятился, прикрываясь сломанной рукой.
– Иди сюда, брат! – позвал Волчий Сновидец. – Иди в Свет! Пусть твоя душа соединится с моей! Противоположности сходятся. Для нас настал час суда.
– Нет! – закричал Вороний Ловчий и, изогнувшись, бросился на своего брата. Здоровой рукой он схватил его, выволок прочь из костра и повалил на мерзлую землю. Воздух с шумом вырывался из его рта. Он вступил в Танец с болью, и она исчезла – ведь на самом деле она была лишь иллюзией. Он снова дышал ровно.
Вороний Ловчий яростно бил Волчьего Сновидца кулаком в лицо, рыча:
– Ты колдун, ведьмак! Я убью тебя, закопаю в землю, чтобы душа твоя никогда… – Ладони Вороньего Ловчего сомкнулись на горле Волчьего Сновидца. Он стал задыхаться. Мир, преображенный Сном, окутался голубой дымкой.
– Все это неважно… – прошептал он. – Неважно…
– Останови это! Останови! – раздался невесть откуда голос Пляшущей Лисы.
Волчий Сновидец лежал без движения, понимая, что его тело мучительно борется со смертью, чувствуя, как все туже и туже сжимаются пальцы Вороньего Ловчего. Он снова услышал зов Волка:
– Иди сюда… Иди…
Его душа содрогалась, ей не терпелось пойти на зов. Победный клич Вороньего Ловчего рвался сквозь ряды Народа, прорезая их, будто он был из плоти. Души меняли цвет. Он отпустил глотку Волчьего Сновидца и встал на ноги. Грозно нависая над своим братом, он завопил:
– Вставай! Вставай и бейся со мной!
Волчий Сновидец набрал в легкие побольше воздуха, какое-то мгновение полежал неподвижно – и поднялся. Он снова набрал грудью воздух. Гордо его горело. Вороний Ловчий ударил его в живот. В глазах у него потемнело. Волчий Сновидец опустился на землю. Горячая струя подступила к самому его сердцу.
На мгновение он вернулся в пустоту, где нет Танца. Со странным чувством поглядел извне на свое извивающееся от боли тело. Вороний Ловчий ударил брата вновь. Его пустое тело, в котором уже не было души, извивалось в конвульсиях, его рвало прямо на истоптанный ногами снег.
Вороний Ловчий смеялся, черно-зеленое пламя его души вспыхивало все ярче. Он придавил коленом грудь
Волчьего Сновидца и бросил победительный взгляд на Пляшущую Лису.
Тьма отбрасывала тень во все стороны. Души мерцали то багровым, то голубым, то зеленым пламенем. Пронзительный оранжевый свет – свет боли – распространялся от сломанной руки старухи. Но, несмотря на эту мучительную боль, она рванулась вперед – к тени, которую отбрасывал зашедшийся в победном реве Вороний Ловчий.
Волчий Сновидец вновь посмотрел на Волка. Зверь подошел поближе. Он стоял теперь совсем рядом, Волчий Сновидец чувствовал на своем лице его горячее дыхание. «Должен ли я вернуться? Надо ли покидать покой и тишину Единого? Я не хочу возвращаться. Даже на краткий миг – чтобы закончить все это раз и навсегда».
Волк молча глядел на него, и его желтые глаза мерцали при свете костра.
Волчий Сновидец вернулся в свое тело как раз в то мгновение, когда Обрубленная Ветвь вошла в тень Вороньего Ловчего. Горло его разрывалось от боли, легкие горели, но он почувствовал, как старуха вложила в его ладонь холодное полированное древко копья. Излучение Издающего Клич исходило от мастерски сделанной им деревянной рукоятки. Час настал. Он направил копье вверх, следя за вибрациями грузной души Вороньего Ловчего, извивавшейся в средоточии его страшного Танца.
Вороний Ловчий застыл, увидев, как Волчий Сновидец метнул в его сторону копье. По охотничьему опыту он знал, в каком месте жизненные органы всего уязвимее.
Из тени радостно хмыкнула Обрубленная Ветвь. Вороний Ловчий, открыв рот, мучительно изогнулся и поглядел на Народ. Струя крови, пятная снег, стекала по его бедру.
Он бросился прочь через угли, оставшиеся от костра. Его мокасины задымились, горячие угли обожгли пятки. Воя от боли и страха, Вороний Ловчий исчез в ночи.
Народ смотрел и ждал. Души сверкали всеми цветами радуги.
Поднявшись с земли, Волчий Сновидец посмотрел на своего отца:
– Однажды ночью ты поднял глаза на небо и увидел там, среди звезд, Паука. Сейчас паутина стала свиваться в спираль. Сын… за сына.
– Я жду… – раздался голос Волка, и он почувствовал, как знакомый бархатный нос трется о его ладонь.
Он поглядел в глаза зверю. Волк повернулся и пошел к лесной опушке. Там он остановился и стал ждать.
Волчий Сновидец на трясущихся ногах побрел вслед за ним. Тихое пение поселившихся в его крови грибов сопровождало каждый его шаг.
– Погоди… – раздался сзади голос Издающего Клич. – Куда ты?
Волчий Сновидец обернулся и нежно коснулся своего старого друга, чувствуя его теплую душу.
– Туда, куда ты не сможешь пойти со мной, дорогой мой. Волк зовет меня.
– Волк? – запнулся Издающий Клич. Он потерянным взглядом глядел вслед уходящему Сновидцу, но не двинулся с места, пока тот не скрылся в тени деревьев.
И тут из темноты за спиной у него раздался голос Обрубленной Ветви:
– Волчий Сон!
Лагерь располагался на опушке леса. Холмы прикрывали это место от северного ветра, а к югу, на день или два пути, тянулись раскидистые дуга. На пологих склонах качалась на ветру густая трава. Дальше к югу поднимались к небу дымки от костров. Большие стада бизонов пробегали к востоку. В дугах паслась стая мамонтов, а из поросшей густой травой низины на них глядела старая дикая корова. Следом за бизонами к востоку шли другие невиданные животные – с острыми длинными рогами.
Издающий Клич через плечо поглядел на большой чум из красноватой кожи:
– Кто мог подумать, что это будет так долго… Поющий Волк пожал плечами:
– Это всегда долго. – Его опытные пальцы потрогали древко копья, которое он так старательно мастерил.
– Спору нет, твои древки – самые лучшие. Их надо правильно пригнать. Неверно скрепишь с наконечником, и – бах! – копья нет. Не понимаю, почему сам не умею мастерить такие рукоятки.
– Потому же, почему я не умею делать такие наконечники, как ты.
– И все же соединение наконечника и древка у нас выходит слишком толстым, – нахмурился Издающий Клич, разглядывая наконечник, который он только что извлек из своей походной сумки.
Некоторое время они сидели молча. Издающий Клич не сводил глаз с цветного известняка, Поющий Волк отстругивал длинные деревянные стружки от рукоятки.
– Лунная Вода все так же бранится с Пляшущим Зайцем?
– Разве солнце может повернуть к востоку?
– И что они делают вместе? Я бы давно ее прогнал. От этой женщины одни хлопоты…
– Было время – она могла стать моей женой. И хлопоты были бы у меня, – хмыкнул Поющий Волк. – Ты же видел, как все было. Что ей было делать? Вернуться в чум к Красному Кремню? После того как Прыгающий Заяц положил перед ней шкуру с человеческий рост высотой? Да еще подарил Красному Кремню три копья нашей работы! Нет, она не могла его бросить. Тем более что у нее от него двойня…
Издающий Клич задумчиво втянул щеки.
– И подумать только, мы столько лет воевали с Родом Белого Бивня! – Он рассеянно поглядел на юг. – Как ты думаешь, Волчий Сновидец знал, что так все получится?
– Да.
Сзади к ним подошел Ледяной Огонь:
– Думаю, он знал и это, и многое другое.
– Ты, похоже, беспокоишься, – заметил Поющий Волк. – Не стоит. Я пять раз это пережил. Каждый раз то же самое.
Ледяной Огонь улыбнулся – как-то слишком поспешно. По тому, как суетливо потирал он ладони, лучше всяких слов видно было его беспокойство.
– Пять раз? А у меня… это впервые.
– Зеленая Вода хорошо о ней позаботится. А еще там Обрубленная Ветвь. Ее уж никакие злые Духи не обведут вокруг пальца. Белую Шкуру отослали Роду Тигровой Утробы?
– Ты видишь здесь какого-нибудь Врага, которого можно было бы побеждать? – Ледяной Огонь откинул назад свои черные с проседью волосы. – Нет, думаю теперь Белая Шкура надолго останется у Рода Тигровой Утробы.
– Воды все прибывают. Пройдет немного времени – им придется искать себе боевую славу где-нибудь в другом месте.
Ледяной Огонь рассмеялся:
– Они об этом позаботятся. Издающий Клич потрогал наконечник копья и покачал головой:
– Слишком толстое крепление…
Ледяной Огонь тоже стал рассматривать наконечник, стараясь не думать о том, что происходило в красном чуме.
– А что если отсечь немного здесь, спереди? Сделать что-то вроде желоба…
Издающий Клич изучающе рассматривал основание наконечника. Недоверчиво глянув в испещренное морщинами лицо Почтенного Старейшины, он достал из сумки кусок песчаника и резец.
– Пожалуй, это выход… – Подложив сланец под основание наконечника, он осторожно отсек от него длинную пластинку.
Ледяной Огонь не без удовольствия глядел, как Издающий Клич переворачивает свое изделие, рассматривает его на свет и, усмехнувшись, отсекает вторую пластинку с другой стороны.
– Эй! – воскликнул Поющий Волк. – Осторожнее! Стоит нам сесть рядом, ты начинаешь сыпать мне на платье своими обрезками.
– Ох, да заткнись ты! «Осторожнее», «осторожнее» – только это от тебя и слышишь. Стоит мне начать работать, ты начинаешь кричать, что я все засыпал осколками! А когда ты сломал один из моих…
– А как наконечник-то? – перебил его Ледяной Огонь.
– Ох, да, ~ покорно пробормотал Издающий Клич. Он поднял свое изделие. Наконечник был длиною в человеческую ладонь. Он сверкал на солнце, зарубки ярко блестели. Он смастерил его из красновато-бежевого сланца, заострив параллельные края. У основания виднелись две свежие зарубки. Издающий, Клич повертел его в руках.
– Сойдет, – удовлетворенно сказал он. – Смотри! – Он взял у Поющего Волка древко и соединил с наконечником. – Как раз!
Ледяной Огонь и Поющий Волк склонились над новеньким копьем. Восхищенный вздох слетел с их губ.
– Знаешь… – заметил Ледяной Огонь, – оно так хорошо, что жаль метать его в зверя!
Издающий Клич засветился от гордости.
Женские голоса у них за спиной зазвучали громче. Ледяной Огонь напрягся. Даже Поющий Волк, несмотря на весь свой опыт, задрал голову и прислушался.
Крик младенца разорвал воздух.
Мгновение спустя из чума вышла Обрубленная Ветвь. Ее беззубый рот лучился в улыбке.
– Мальчик, – ухмыльнулась она. – Ха-ха! А то Сновидец не знал!
Странное чувство сжало грудь Ледяного Огня.
