Текст книги "Там, где умирают корабли"

Автор книги: Уильям Кори Дитц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

17

Подумай, где оставить следы, чтобы не пострадал невинный.

Автор неизвестен, надпись на стене храма Реона, ок. 1000 г.

ПЛАНЕТА НОВАЯ НАДЕЖДА

Мать Ари обожала давать дочери родительские советы, хотя она относила материнство к категории работ с частичной занятностью. Впрочем, во многом мамаша бывала права, особенно когда утверждала, что, если все из рук вон плохо, это еще не значит, что хуже не бывает.

Может быть, именно этим объяснялось, почему Дорна Восса в академии не оказалось, а Ари, представившаяся его сестрой, была встречена чрезвычайно огорченным директором. Его звали Тулл; приветствуя Ари, он поднялся над столом, как айсберг над океаном. Потом директор обошел это массивное сооружение из мореного дуба и сел на его достаточно хорошо потертый угол, сказав при этом:

– Мне очень жаль, мисс Восс, но у меня были связаны руки. Я ждал весьма долго, но, не получив ни объяснений, ни денег на обучение мальчика, вынужден был отчислить его. Он исчез в тот же день. Нам удалось выяснить лишь, что он снял номер в гостинице, потом направился в местное игорное заведение, где выиграл немного денег, а потом пропал. Тамошние повара сказали, что слышали шум потасовки. Вполне возможно, что кто-то пошел за парнем, избил его и ограбил. Это казино расположено на самом берегу реки, а тогда как раз было наводнение. Полиция считает, что мальчик утонул, и мне нечего на это возразить. Мы забрали вещи вашего брата и оставили их в той комнате, которую он занимал. И еще деньги – то, что осталось от суммы, посланной вами на оплату счета за обучение.

– Благодарю вас! – произнесла Ари с интонацией, в которой, как она надеялась, звучала и печаль, и покорность судьбе. – Вы очень добры. Сначала мои родители, теперь – это… Скажите, а есть какая-нибудь надежда, что мой брат жив?

Тулл посмотрел на носки своих ботинок. Ему очень хотелось сказать «да», но он не считал себя вправе вселять необоснованные надежды в такую славную девушку. Поэтому он сказал:

– Все возможно, мисс Восс! Но скорее всего вряд ли. Ари деловито кивнула и встала:

– Еще раз спасибо вам. Мы с моим помощником проведем собственное расследование, но лишь для того, чтобы подтвердить ваши подозрения и убедиться в том, что нашей семьи больше не существует. Вы разрешите в случае чего ссылаться на вас? Вы ведь понимаете, чужих не везде принимают.

– Да уж, это точно, – с пониманием заметил Тулл. – Хорошо, дайте мне знать, если понадобится помощь.

Следующему часу, казалось, не будет конца. Ари была вынуждена осмотреть комнату Дорна, забрать его вещи и расписаться за получение денег, посланных настоящей сестрой. Все это было утомительно, но еще утомительнее было выслушивать витиеватые речи учителей и каких-то щуплых мальчишек, которые говорили об этом Воссе так, будто он был настоящим божеством. Да что же это за парень, в самом деле? Ари почувствовала ревность, хотя сама понимала, что это глупо.

Наконец она освободилась и вернулась к своей машине. Девчонка ждала в ней. В этом не было ничего удивительного, поскольку Ари унесла ключи от машины с собой, но это было похвально. Девочка называла себя Кара. Ари не стала бы биться об заклад, что это ее подлинное имя. Ведь и ее собственное принадлежало когда-то звезде экрана; это было ее первое воровство.

Ари завела машину и подняла ее на воздушную подушку. Краска облупилась, в салоне воняло, добрая половина приборов не работала, однако она двигалась, а это было главное. Ари спросила:

– Ну, Кара, что здесь происходило, пока меня не было? Девочка пожала плечами:

– Да ничего! Только птица на капот капнула, а охранник на меня в полицию накапать грозился.

Ари, которой очень не нравилось, что правительство интересуется ее деятельностью, внимательно посмотрела на девочку:

– Охранник? Какой еще охранник? Кара сделала гримасу.

– Отвратительный тип с большим пузом и волосами в ноздрях!

Ари почувствовала облегчение. Это описание подходило половине охранников в академии, а их можно было не принимать в расчет.

– Итак, – спросила Кара, – что будем делать дальше?

Ари видела, что она изо всех сил старается говорить как можно непринужденнее.

– Поездим, поинтересуемся, – ответила Ари. – Посмотрим, что удастся выяснить. Возможно, мальчик Дорн и получил по башке, а может, и нет. Отсутствие трупа всегда настораживает. Люди исчезают каждый Божий день, и многие – по собственному желанию.

Машина доехала до подножия холма и повернула в кварталы трущоб. Глядя из окна, Кара задумчиво сказала:

– Здесь можно пропасть разными способами. И многие из них страшнее смерти.

Ари посигналила возчику на перегруженной телеге, объехала ее и сказала:

– А это в самую точку! Оставайся со мной, подруга. Если этот ублюдок жив, мы его непременно найдем!

Небо было синим, море – лазурным, а аккуратно подстриженный газон – изумрудно-зеленым. Прислуга потратила два дня, устанавливая бело-красные полосатые навесы, расставляя в заданном порядке столы и стулья и посыпая битым ракушечником дорожки, ведущие от посадочных площадок к дому Шарма. Сто пятьдесят гостей должны были собраться на праздник, и повара, выбиваясь из сил, три дня занимались стряпней.

Шеф Фимбре выкрикивал приказы, люди бегали взад и вперед. Майра торопилась закончить сервировку столов. Для каждого гостя нужно было поставить бокал для воды, бокал для вина, обеденную тарелку с золотым ободком, блюдце для масла и самые, настоящие, полированные и ослепительно блестящие столовые приборы из нержавеющей стали. Каждый прибор включал в себя две вилки, две ложки и нож.

Само по себе даже все это было уже великолепием. Но мистер Шарма пошел дальше, распорядившись выгравировать имена гостей на каждом столовом приборе. Такие неслыханные подарки стоили сотни кредитов.

Майра, которая, подобно многим своим землякам, выросла, используя для еды пальцы, палочки или деревянные ложки, не переставала восхищаться этим богатством. Однако глазеть времени не было, бич Фимбре ускорял процесс, и вскоре столы были накрыты, цветы поставлены, а целая армия вышколенных мальчиков и девочек выстроилась, готовая отгонять мух.

Майру и трех других девушек отправили на задний двор, где тридцать шесть официантов и официанток ожидали заключительного этапа обучения. Каждый из них прошел тщательный отбор, целью которого было отсеять неучтивых и непочтительных, а также тугодумов и необщительных.

Недостатка в добровольцах не было, так как каждый, признанный годным, получал право на посещение душа с губкой и мылом, на белую форму, которую разрешено было оставить себе, и на свою долю остатков от ужина. В том, что их будет много, никто не сомневался. У половины кандидатов не было ни малейшего опыта в прислуживании за столом, поэтому вопрос подготовки официантов являлся крайне важным. А кто, как не персонал кухни, способен выступить в роли наставников? Все это означало, что Майре и другим девушкам предстояла большая работа. Будущим официантам было приказано, обращаясь к гостям, называть их не иначе как «мадам» или «сэр». Если же среди гостей будут представители других рас, то их нужно величать «благородный гость». Каждое блюдо следует подносить с левой стороны. Однако если на приеме будут представители расы Дрог, это правило не действует, потому что согласно их обычаям только побратим, родство с которым освящено кровью, имел право стоять с той стороны, где на поясе носят меч. Нужно было усвоить очень много деталей, и поэтому настоящие официанты имели ученые степени по антропологии обитателей иных миров.

Но сейчас на освоение этих премудростей отводилось немного времени. Служба безопасности семейства категорически настаивала, чтобы представители гигантской немытой орды находились на территории усадьбы не больше, чем необходимо. Три года назад здесь уже имел место настоящий бунт, и после этого мистер Шарма всегда носил с собой оружие. Да, порабощение себе подобных имеет свои выгоды, но оно также имеет и свою цену.

Майра поспешила на задний двор, где уже собрались все обучаемые. К моменту ее прихода шеф Фимбре зачитал только половину перечня того, что строго-настрого запрещалось делать официанту. Девушка скользила взглядом по лицам и едва не пропустила того, кого искала. Дорн был такой чистый, такой причесанный, что его было трудно узнать. Только его характерная поза да улыбка во весь рот, с которой он глядел на Майру, остановила взгляд девушки. То, что он выглядел идиотом, улыбаясь так широко, когда Фимбре говорил о серьезности и ответственности порученного им дела, нисколько не огорчало Майру. Он нашел способ ее отыскать! Вот что она знала или хотела знать.

Сердце девушки забилось быстрее, лицо, стало румяным, и приятное тепло разлилось по всему телу. Ей отчаянно хотелось поговорить с Дорном, узнать, как он живет, и рассказать ему о своих планах бегства отсюда. Ну не планах пока что, а о намерениях.

Фимбре заканчивал свое наставление:

– Поэтому, когда корабль появится на горизонте и вы услышите сообщение о его появлении, очень важно, чтобы вы все, как один, отошли к любой стороне павильона. Мистер Шарма будет очень суров к тому, кто заслонит перспективу. Вопросы есть? Нет? Тогда отнеситесь с полным вниманием к вашей подготовке. Те, кто будет работать хорошо, могут рассчитывать на дополнительное вознаграждение, когда будет производиться очистка тарелок. На этом все!

С этими словами Фимбре направился в кухню к своим котлам и сковородам. Обучаемых разбили на группы по шесть человек и распределили по столам, накрытым как для приема гостей. При этом пять человек играли роль обслуживаемых, а шестой демонстрировал свои способности.

Майра ухитрилась провести инструктаж группы, в которой был Дорн. Ей было трудно сосредоточиться, особенно после тех взглядов, которые он бросал на нее, и еще потому, что она хотела видеть только его.

Когда тренировка закончилась и в небе появился первый летательный аппарат, им наконец удалось провести пару минут наедине. Майра отвела Дорна за угол, в заросшую виноградом беседку, где Фимбре обычно пил вино после обеда. Там стояли стол и два стула. Дорн взял руки Майры в свои и удивился, какие они у нее маленькие и хрупкие.

– Как ты? Тебя хорошо кормят?

– Да, – кивнула Майра. – Нормально, даже прекрасно, а ты? Расскажи мне все!

Еще один аэромобиль проревел над домом, и Дорн улыбнулся:

– Рассказывать все слишком долго. Вот самое главное: я выношу металл, который срезают с кораблей, и прикарманиваю его по чуть-чуть, чтобы было на что жить. А у. тебя что за работа?

– Я на кухне, – быстро ответила Майра, не желая тратить время на описание процесса приготовления пищи, – но иногда прислуживаю хозяевам за столом. Это значит, что я узнаю много важного. Семейство не считает нас за людей и говорит обо всем так, словно нас нет.

У Дорна загорелись глаза.

– Правда? Отлично! Может быть, услышишь что-нибудь такое, что мы сможем использовать!

Сердце Майры дрогнуло, когда он произнес слово «мы» так, как будто они были единым целым. Она готова была сказать ему «да», сказать, что никогда не оставит его здесь, но тут из-за угла показалась голова девушки, вместе с которой она работала на кухне.

– Эй, Майра, тебя ищет Фимбре, не заставляй его ждать! Дорн и Майра встали. Майра посмотрела на Дорна:

– Встретимся во время фейерверка. Ужин закончится, и в темноте нас никто не увидит.

Ее губы были так близки и так желанны, что он, совсем не размышляя, поцеловал их. Они сперва были нежными и мягкими, а потом вдруг стали упругими, когда девушка вернула ему поцелуй. Дорн буквально растворился в океане непередаваемых ощущений. Таким чистым и свежим был запах ее волос, такой гибкой и податливой была спина под его ладонями, так сладок ее язык.

– Майра, ты где? – Голос Фимбре прозвучал в опасной близости.

Девушка подтолкнула Дорна к заднему двору и прошептала:

– Подыграй мне! – а затем ответила шефу: – Уже иду! Один из официантов заблудился, я привела его обратно.

Фимбре вышел из дверей. Он посмотрел в спину удаляющемуся Дорну и покачал головой:

– Или вор, или идиот! Хотя, впрочем, какая разница! А ты, – это он сказал Майре, – поспеши на парадное крыльцо, гости прибывают, нужна твоя помощь.

Майра сделала книксен и побежала на парадное крыльцо. До обеда оставалось всего несколько часов, а надо было еще многое сделать.

След, взятый в гостинице, где мальчик Восс оставил свой багаж, привел их к сорванцу по имени Рали, а потом и в то казино, в котором пропал юнец. Там они столкнулись с мисс Кармен; она обрушила на них водопад ничего не значащих слов, который сразу иссяк, как только Ари поднесла к носу содержательницы казино пистолет и пообещала разметать ее мозги по всему потолку. Двое вышибал поспешили на помощь хозяйке, и дело могло принять дурной оборот, если бы не Кара. Совершенно неожиданно, даже для Ари, она вытащила пистолет и пригрозила уложить обоих на месте. Те поверили ей и встали как вкопанные.

После этого мисс Кармен изъявила полную готовность к сотрудничеству. Река привела их к рыбакам, а те направили Ари на Биржу труда Кено.

Кара, для которой визитер с другой планеты всегда был просто приезжим, рожденным, чтобы его обманывать, доить, а потом не вспоминать о его существовании, пошла вместе с Ари и на Биржу труда. Она знала, что доверяться этой взрослой женщине опасно, и все равно восхищалась ею.

А может, все было как раз наоборот? Может, потому она и восхищалась Ари, что та была опасна? Кара не знала, как ответить на этот вопрос, и в конце концов решила, что это не важно, по крайней мере до тех пор, пока ее наниматель расплачивается с ней каждый вечер и не пытается затащить ее к себе в постель.

На то, чтобы добиться расположения толстяка, представившегося начальником зоны, потребовался час серьезных переговоров и довольно пухлая пачка денег, выделенных Орром специально для этих целей. В результате Ари попала в контору; очень напоминающую притон. С помощью второй взятки она отправила тощего и бледного как смерть оператора на обед и наконец смогла пройтись по файлам регистрации, которые содержались далеко не в идеальном порядке.

Компьютер, хранивший банк данных, был гораздо старше, чем сама Ари. Ввод команд осуществлялся с помощью архаичной клавиатуры. Ари не имела никакого представления, как ею пользоваться, и медленно продвигалась к желаемым результатам методом проб и ошибок. Почему-то у нее было очень легко на сердце, а душу наполняла непривычная теплота. Это тоже замедляло поиск. Ари решила, что это, наверное, оттого, что она сильно проголодалась.

Наконец экран компьютера потух, потом померцал мгновение, и на нем появился лист меню. Теперь дело пошло живее. В списке заключенных отсутствовали данные по именам и фамилиям, начинавшимся с букв «Д» и «Е», но с буквой «В» все было в порядке. Чувствуя, что она напала на след, Ари буквально дрожала от возбуждения, просматривая этот список. И вот наконец нужный номер, вот он! Не меньше чем шесть Воссов прошло через Биржу труда Кено, но лишь одного из них звали Дорном. Запись напротив его фамилии извещала, что он был признан бродягой, осужден и продан компании «Шарма Индастриз».

Не веря своей удаче, Ари в изумлении покачала головой, однако она ввела данные в свой наручный компьютер. После этого она заменила в компьютере Биржи имя Дорна на первое попавшееся. Старикан был вежлив, он переспросил, действительно ли она этого хочет. Получив утвердительный ответ, компьютер согласно мигнул экраном, и в списке появилась новая личность по имени Джордж Восс.

Так Ари оборвала след. Не для полиции, конечно, там Дорн давно числился среди погибших, но для того следователя, мужчины, женщины или инопланетянина, которому поручат изучить обстоятельства безвременной смерти агента Сэма Пардо. Кара, которая следила за всеми действиями Ари, как ученик за работой мастера, не могла удержаться:

– Вот это да! Чистая работа!

Женщина улыбнулась неожиданному комплименту и удивилась тому, что рада ему. Протирая клавиатуру компьютера, чтобы не оставлять отпечатков пальцев, Ари думала об этой девчонке. Она была больше чем удивлена, когда та приняла ее сторону в казино. Да, удивлена и польщена, поскольку верность стала чересчур редким товаром в эти дни. Однако то, что она дала Каре возможность стянуть оружие Падро и держать его при себе черт знает сколько времени, очень встревожило шефа службы безопасности. Чего еще она не заметит в следующий раз? Чего-то, что убьет ее? Неужели она стареет? Это была страшная мысль.

Ари повернулась и указала девочке на дверь.

– Похоже, что этот поганец выжил! Давай нанесем ему визит.

Прибыли почти все приглашенные, и на лужайке перед особняком Шарма толпились богатейшие люди Новой Надежды. Несмотря на то что почти все дамы были в белых платьях, а большинство мужчин – в синих клубных пиджаках и белых брюках, то там, то тут вспыхивали яркие краски туалетов иных цветов, особенно дамских.

Звуки множества голосов сливались в один приглушенный шум, прерываемый взрывами звонкого смеха. Казалось, никто не обращал внимания на шум механизмов, терзающих списанные корабли всего в полмили от усадьбы.

Дорн, который обслуживал стол ближе к берегу, был поражен тем, как мало этот обед отличается от бесчисленных приемов, которые устраивали его родители. Те же сплетни, те же разговоры о сделках и одинаково бесцветные шутки и рассказы.

Конечно, тогда Дорн был членом привилегированного класса, он считал, что его обязаны обслуживать, что это – часть прав, принадлежащих ему со дня появления на свет. В те дни он очень злился, когда качество обслуживания не отвечало довольно жестким требованиям, установленным его матерью. Мэри Восс наверняка была бы уязвлена до глубины души, увидев, как низко пал ее сын. Подумав об этом, юноша улыбнулся.

Он наполнил бокалы вином и шел по направлению к кухне, когда его кто-то окликнул. Девушка была ему почти ровесница и очень, очень хорошенькая. Но дело не только в этом – Дорн вспомнил, что уже видел ее, тогда она сидела на заднем сиденье лимузина.

– Официант! Да, да, вы! – сказала ему девушка. – Принесите еще масла мистеру Лотту!

Дорн не обслуживал этот стол, но знал, как в подобных случаях поступают официанты в хороших ресторанах, и поступил так же:

– Да, мадам, сию секунду, мадам!

В один момент он подошел к одному из вспомогательных столов, взял блюдо с маслом и вернулся к столу.

Он поставил масло перед девушкой, а не перед мистером Лоттом.

– Прошу вас, мадам, – сказал он и улыбнулся. – Рад вас видеть снова!

Силин нахмурилась, но при этом даже морщинки не появилось на ее гладкой коже.

– Разве мы встречались? – спросила она. Дорн улыбнулся:

– Образно говоря, да. Вы ехали в лимузине, а я шел в колонне по обочине.

Она нахмурилась сильнее, теперь это стало заметно.

– Однако вы наглец!

Дорн поклонился; он надеялся, что это был очень светский поклон.

– А вы – красавица! Однако прошу прощения. Шеф Фимбре будет очень огорчен, если суп подадут холодным.

Дорн отошел, чувствуя, как она провожает его взглядом, и ругал себя за свое дурачество. Зачем ему это понадобилось? Ведь он хотел только увидеть Майру, ну и, конечно, поесть, а также заработать несколько дополнительных кусочков металла.

Твердо решив больше не подходить к этой девушке, он отправился на кухню. Фимбре велел ему поспешить. Дорн послушно кивнул, поднял уставленный блюдами поднос и пошел с ним к своему столу у берега. Поднос был тяжелым, но далеко не таким тяжелым, как листы корабельной обшивки, поэтому парень легко поставил его на плечо и ровно шагал по аккуратно подстриженной лужайке.

Он наливал очередную тарелку супа, когда послышался гул и кто-то крикнул: «Смотрите!» Забыв о еде, гости повернулись туда, откуда доносился звук. Дорн тоже забыл о своих обязанностях. Он увидел приближающийся корабль. В это время тонмейстер включил запись, и над лужайкой запели фанфары, исполняя сигнал «Слушайте все!». Когда они умолкли, раздался голос мистера Шарма, усиленный динамиками:

– Благородные гости! Вот он сюрприз, который мы вам обещали и которого вы ожидаете. Приготовьтесь увидеть редкое зрелище: огромный корабль летит к нам со скоростью более двухсот миль в час. Он будет посажен на мель прямо на ваших глазах. Встречайте его!

Потрясенные гости дружно вздохнули, а шум двигателей корабля становился все громче. Он был еще далеко, но с каждой секундой его контуры становились все более и более четкими. Приставив руку ко лбу козырьком, Дорн вгляделся и закусил губу. Было что-то знакомое в этом судне, очень знакомое: Конечно, обводы корабля определяются в первую очередь его функциональным назначением, поэтому многие суда похожи друг на друга. Но этот имел слегка опущенный нос, круто поднимающийся форпик [4]4
  Форпик (мор.) —пространство в носовой части корабля, на паруснике – от якорных лебедок до фок-мачты (передней мачты).


[Закрыть]и боковые выступы, характерные для скоростных информационных лайнеров дальнего следования. Особенно для тех, что строились на верфях Друда, расположенных на спутниках планеты Лэнгли II. Более того, это судно было очень большим и очень похожим на флагманские корабли его родителей. Их назвали в честь матери и сестры Дорна, они были гордостью флота компании «Восс Лайнз».

В это время Шарма продолжил свою речь. Она подтвердила худшие опасения парня.

– Все верно, друзья мои, держитесь за стулья, потому что на вас летит сто тысяч тонн металла! Этот корабль, носивший имя «Мэри Восс», мы разрежем на куски и продадим вам, чтобы вы делали из него инструменты, мосты, здания и другие нужные вещи, обеспечивая тем самым работу гражданам и процветание нашей планеты. Запомните эту минуту, вы больше никогда не увидите ничего подобного!

Дорн так и замер, ошеломленный. Святая святых, символ всех свершений его родителей мчался к своему последнему причалу. Кто-то закричал: «Не мешай смотреть, парень!» – и чьи-то руки потянули его в сторону. Не отводя глаз от корабля, он послушно отошел, споткнулся, но устоял и замер возле павильона.

«Мэри Восс» шел на большой скорости, значительно превышающей необходимую или хотя бы разумную. Дорн вспомнил, какое опустошение произвел потерявший управление корабль в тот день, когда их привели в лагерь. А вдруг сейчас повторится нечто подобное? Восс-младший мечтал, чтобы это случилось. Не важно, что при этом погибнет и Шарма, и все его гости. Мысль о том, что и сам он не уцелеет, была страшной, но в эту минуту даже такая жертва казалась ему оправданной.

Корпус «Мэри Восс» уже закрывал полнеба. Воздух, вытесняемый кораблем при движении, нагнал приличную волну, и она бежала впереди корабля. От гула могучих двигателей содрогался весь холм и звенела посуда на столах. Тень огромной машины поглотила солнечный свет.

Где-то на далеких планетах добыли руду, выплавили металл и создали корабль – сложнейшую систему приборов, агрегатов и силовых установок, послушную воле человека. Корабль нес человека по безбрежной Вселенной, нырял в. искривления пространства-времени. А теперь он был приговорен служить развлечением в перерыве при смене блюд. Какая-то мысль промелькнула в голове у Дорна, что-то связанное с кораблем, смутное воспоминание об одной из немногих бесед с отцом. Но он не мог сосредоточиться на нем, потому что глаза ему жгли слезы. Но не из-за корабля плакал юноша, он оплакивал своих родителей. Теперь-то Дорн точно знал, что они погибли, ничем иным нельзя было объяснить картину, разворачивающуюся перед ним.

Корабль замедлил ход и с гигантским всплеском опустился на воду. Волны побежали от него во все стороны. Они разбивались об останки других кораблей, сбивали с ног грузчиков и с шумом набегали на берег. Наконец, словно издыхающее морское чудовище, лайнер застонал и прекратил движение.

Дорн смахнул слезу со щеки и почувствовал, как в его ладонь легла маленькая и теплая рука. Майра догадалась подойти к нему в эту горькую минуту. Она сказала:

– Мне жаль, Дорн, очень-очень жаль! Дорн проглотил комок в горле:

– Спасибо, Майра, твое сочувствие мне помогает. Девушка не успела ответить, потому что один из гостей спросил:

– Прошу прощения, но, может быть, нас кто-нибудь все же обслужит?

Майра убрала руку.

– Если Фимбре увидит, что мы с тобой стоим без дела, он будет в ярости. Встретимся во время фейерверка, ты не забыл?

Дорн кивнул и вернулся к своему столу. Он взял поднос и стал собирать пустые тарелки. В это время Шарма произнес свой первый и, как оказалось, далеко не последний тост в бесконечной цепи здравиц и пожеланий процветания. Это мероприятие требовало постоянного внимания гостей, позволяя официантам немного перевести дух.

Так шел час за часом, одно блюдо сменяло другое, и вскоре солнце скрылось за массивным корпусом информационного лайнера. Когда был съеден десерт и выпиты послеобеденные коньяк, ликеры и кофе, вереница аэролетов зависла в небе над усадьбой. Самые важные гости были с почетом препровождены на взлётные площадки, а менее удачливых угощали тщательно подготовленным фейерверком с лазерной подсветкой и трехмерными графическими картинами. Это были портреты семейства Шарма, каждый двадцать футов высотой, и снимки всех гостей праздника, сделанные во время застолья.

Дорн отправился на поиски Майры и вскоре нашел ее. Она стояла в густой тени, отбрасываемой домом. Они обнялись, словно давние, истосковавшиеся друг по другу любовники. Ее тело, одновременно упругое и удивительно податливое, прижималось к телу Дорна, буквально сливаясь с ним. Их губы снова и снова искали друг друга. Лучи лазеров пульсировали над головами влюбленных, где-то раздавались громкие аплодисменты. И ни он, ни она не заметили, как Силин вышла из дома и стала подглядывать за ними.