Текст книги "Посредник. Противостояние (СИ)"

Автор книги: Уча Авсаджани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Славно, – приподнимаясь с трона, произнес Ванак. – Обмен состоялся!

Последнее слово еще не успело сорваться с королевских губ и эхом прокатиться под сводами, а зал уже вспыхнул десятками огней. Свет открыл и застывших по всему периметру, у стен, несколько дюжин слуг с факелами.

Подождав, пока Ванак вновь опустится на трон, к королю по очереди стали подходить слуги. Прежде чем приблизиться, каждый из них гасил свой факел, а затем снова зажигал его от переданного его величеству огня. Проделав эти нехитрые манипуляции, слуги вновь занимали положенное им место у стен. Учитывая их количество, процесс обещал затянуться, но не успел Глеб заскучать, как у него над самым ухом раздался голос Гара:

– Древний ритуал. Специально нашел для такого случая в книгах прошлых посредников. Отданный вами факел символизирует знания, которые несет посредник, а их величество возвращением кулона выказывают согласие, чтобы ваша семья и впредь им владела... Хотя, по правде говоря, вариантов у нас не так много, – с грустью заключил он.

– Ступайте и возрадуйте всех, что обмен состоялся, – провозгласил Ванак, когда последний слуга, в отличие от других, принял от его величества и сам факел.

Предварительно низко поклонившись, слуги направились к выходу, держа факелы как самую драгоценную вещь в своей жизни. Стоило воротам бесшумно их проглотить, как раздавшиеся с другой стороны радостные вскрики, разом заполнившие коридор, возвестили о том, что там скопилось множество ждущих окончания ритуала людей.

Ванак с Клеей довольно переглянулись. Мельком бросив на них взгляд, Севака поспешил принять то же выражение лица. Гар весело подмигнул Глебу, и лишь дукс Зел продолжал хмуро стоять в стороне. Он явно не разделял всей этой праздничной суеты.

– Сегодняшний день войдет в историю, как День возвращения посредника, – поправляя корону, сказал Ванак.

Глеб хотел возразить, что если они и собирались отмечать его прибытие, то надо было это делать добрые две недели назад, а уж никак не сегодня. Однако, не рискнув проверять границы доброжелательности его величества, он предпочел промолчать.

Его попросили еще раз подробно описать пройденный путь. Глеб ежеминутно спотыкался на таких словах, как «самолет» и «телеведущий», стараясь заменить их более понятными фразами, но на лицах вокруг все равно то и дело отражалось трудноскрываемое недовольство. После его рассказа повисла тяжелая тишина.

– Скажи, посредник, тебе известно о своем предназначении? – внезапно обратился к нему король.

Глеб неопределенно кивнул, заодно напрягая память. Да, Гар в общих чертах поведал ему о здешних порядках, но от избытка информации у него все успело перемешаться в голове.

– Понимаю, – по-своему истолковав его неуверенность, ответил самому себе Ванак, – для тебя предназначение – пустой звук. Это ничего, ведь ты не знал о нашем мире, и тебя не обучали с рождения для уготованной тебе судьбы. Тем более, до недавних пор с тобой обращались не лучшим образом, и ты, возможно, даже думаешь, зачем тебе выполнять миссию, важную лишь для нас. Но я помогу определиться.

Король удобнее устроился на троне, словно давая себе еще немного времени подумать. Глеб успел заметить, как Клея одарила отца удивленным взглядом.

– Каким бы ни было твое отношение к моему королевству, – по-видимому, уже начав ему «помогать», продолжил Ванак, – уверен, ты хочешь вернуться в свой мир, в свой дом, где нет ни радужников, ни меченосцев, и где тебе даже не нужно думать обо всем этом. Я прав?

Король вопросительно уставился на него. Глеб с некоторым опозданием кивнул.

– Я был бы рад открыть тебе способ возвращения домой в обмен на то, что нужно нам, однако как ты, вероятно, понял, – Ванак покосился на Гара, – мы жаждем узнать это не меньше твоего. Гар уже переговорил с другими хранителями знаний, и все как один считают, что твоя единственная надежда на возвращение связана с радужной магией. Говоря иначе, – попробовал переформулировать свою мысль король, поймав разом отупевшее выражение лица Глеба, – ты должен овладеть ею, стать настоящим радужником, и тогда, возможно, либо кулон укажет путь, либо ты сам поймешь, как заставить его переместить тебя. Однако для этого кому-то надо обучить тебя цветовой магии.

– Но с чего вы взяли, что я радужник? – вспомнив про красное облако, несколько брезгливо спросил Глеб. – Гар утверждал, что один из моих родителей – радужник, но может, я этот... меченосец, – произнес он трудное слово.

– Если бы вы были меченосцем, юный посредник, – отозвался Гар вместо его величества, – то мы бы уже давно заметили это. Хоть вы и перенеслись в наше королевство, а не к радужникам, однако ничего подобного нашим навыкам мы у вас не наблюдали. К тому же, будь вы меченосцем, обучать вас не имело бы смысла – если радужничеством можно сносно овладеть в довольно короткий промежуток времени, то в случае меченосцев, несмотря на врожденные навыки, нужны годы упорных тренировок, чтобы управляться с мечом, луком или освоить технику уклонения на должном уровне.

– Считай это сделкой, – вернул себе право голоса король. – В твоем распоряжении будут слуги, личные покои, из которых тебя привели, а почести будут оказываться в соответствии со статусом посредника. Взамен же ты расскажешь все, – он сделал ударение на этом слове, – что тебе известно о своем мире. Всеза последние шестнадцать столетий, со времен посредника Авла. Ты согласен?

– Ваше величество, – внезапно сказал до того стоявший в безмолвии дукс Зел, – пока вы не дали королевское слово, не соизволите ли разрешить мне задать посреднику пару вопросов?

Ванак не без удивления кивнул, а у Глеба от одного взгляда Зела побежали мурашки по спине.

– Не будете ли вы так любезны, юный посредник, – передразнивая Гара, вкрадчиво обратился к Глебу главный советник короля, – поведать, чем же закончилась осада Рима? Неужели вестготам удалось взять Вечный город?

– Вестготам?.. – переспросил сбитый с толку Глеб.

– Ясно, – удовлетворенно промурлыкал дукс. – Но как насчет далеких племен востока? Их нападения все еще продолжаются?

Глеб нервно закусил губу. Похоже, Зел испытывал его, задавая вопросы о происходящих в его мире событиях. Стоп, но почему о происходящих? Посредника же не было шестнадцать веков! Значит, его спрашивали о том, что было тогда?! Глеб сглотнул. Он не был силен в истории, но и радовать ненавистного дукса ему не хотелось. Хотя разве нельзя что-то придумать, раз они все равно не знают, как обстоят дела «снаружи»?

Глеб тут же себя одернул – им нужна была правда, чтобы развить свое королевство, и врать было бы подло.

– Благодарю вас, – не дождавшись ответа, усмехнулся дукс Зел и, обращаясь к королю, добавил: – Как изволите видеть, ваше величество, мальчишка мало ведает об устройстве своего ми...

– Довольно, – оборвал излияние мыслей советника Ванак, напомнив Глебу случай со странным пирогом на пиру, когда король заступился за него перед дуксом, да и всеми присутствующими. – Мне непонятно, почему мойглавный советник пытается подловить мальчика на таких вопросах. Никто не готовил его для этой миссии, никто не занимался с ним с утра и до вечера, чтобы передать нам знания. Со времен событий, о которых вы у него интересовались, минуло шестнадцать столетий. Что удивляет моего, – Ванак снова выделил это слово, – главного советника в том, что простой мальчишка из Внешнего мира плохо знает историю?

Казалось, с каждым королевским словом дукс становился все меньше. Если до этого он, гордо выпятив грудь, готовился нанести последний, решающий удар по Глебу, то теперь его заботило лишь то, как ускользнуть от тяжелого, словно рука на плече, взгляда его величества. Однако поскольку рядом не было никого, на кого можно было бы излить гнев, чтобы перенести внимание Ванака, дукс Зел не нашел ничего лучше, как, бросив на Глеба испепеляющий взгляд, опустить голову, пробормотать извинения и предаться воле короля.

– Но почему ко мне так относились все это время? – спросил Глеб, красный от того, что его величество раскусило, что он не силен в истории. – То есть даже если вы не знали, что я... – он запнулся, но, вздохнув, тут же скороговоркой бросил, – посредник-из-Внешнего-мира, зачем было держать меня под стражей, ничего не объяснять и посылать на кухню?

– Благодари ее высочество принцессу Клею, мальчишка, – радуясь, что Глеб перевел разговор, ухватился за новую возможность никак не унимающийся дукс Зел. – Я, к примеру, настаивал на пытках.

– И вы бы гордились, что пытали посредника? – процедила сквозь зубы Клея.

Глеб изумленно уставился на хранившую до того молчание принцессу. Похоже, она действительно разозлилась – глаза сузились, брови сложились домиком, а на лбу образовалось несколько морщинок.

– Тогда мы этого не знали, ваше высочество, – выдержав ее уничтожающий взгляд, спокойно ответил дукс Зел.

– Справедливый вопрос, – жестом останавливая перепалку, сказал Ванак. – Мы, а точнее, часть из нас, – он вновь покосился на Зела, – считали, что ты – засланец короля радужников.

Глеб не сразу понял, что у него отвисла челюсть.

– Вы приняли меня за шпиона? – изумился он. – Но зачем этому королю радужников засылать меня к вам?

Брови короля удивленно взметнулись вверх.

– Моя вина, ваше величество, – скромно подал голос Гар. – Я так хотел быстрее привести юного посредника к вашему величеству, что не успел рассказать ему многого.

– У вас есть возможность исправить это упущение, – чуть поднимая руку, разрешил Ванак.

– О да, мы с удовольствием послушаем, – без тени иронии заметил дукс Зел, однако по взглядам, которыми обменялись дукс и главный хранитель знаний, Глеб смекнул, что и между ними не все так гладко.

Гар кашлянул, настраивая голосовые связки на долгий рассказ.

– Как я уже сказал, – словно ни к кому конкретно не обращаясь, начал старик, – Мерл переместил во Внутренний мир всех радужников и меченосцев, но и он не смог сгладить царившего между нами непонимания. Радужники и меченосцы всегда недолюбливали друг друга, и, попав в новый мир, решили жить порознь. Мерл скрыл от людских глаз два больших и несколько малых островов. На самом крупном, не без сопротивления со стороны радужников, как более многочисленные поселились меченосцы. Второй по величине остров заняли радужники. Столетиями мы так и жили, сохраняя то вполне добрососедские, то довольно натянутые отношения, которые сводились к коротким встречам и переговорам между нашими правителями, да торговым сделкам. Посредники и те не могли объединить нас, ведь у каждого народа он был свой: к радужникам раз в полвека прибывал посредник-радужник, а к нам – посредник-меченосец. Даже смешанные браки между радужниками и меченосцами были строго запрещены, то ли чтобы сохранить чистоту наших способностей, то ли просто из-за обоюдных предрассудков.

– Вы сомневаетесь, Гар? – насмешливо перебил старика дукс Зел, для которого ответ, судя по всему, был лишь один.

– Я стараюсь быть объективным, – спокойно отозвался на выпад дукса главный хранитель знаний.

– Зел, прошу вас, – сказал король тоном, совсем не соответствующим просьбе, и, устало махнув рукой Гару, добавил: – Можете продолжать.

– Да, ваше величество, – поклонился тот. – Со временем к противоречиям добавилось еще и большое несчастье. И среди меченосцев, и среди радужников стали рождаться дети, не обладавшие абсолютно никакими способностями. Они были обычными людьми, теми самыми, от которых бежали наши предки. Их прозвали ординариями. Поначалу это были единичные случай, и им не придавали большого значения, однако постепенно ординариев становилось все больше, и паника поселилась в сердцах меченосцев и радужников. Всем казалось, что мир, от которого мы когда-то убежали, пытается догнать нас вновь. Конечно, судьба ординариев была незавидной. Они стали людьми второго сорта, неполноценными, пригодными лишь для прислуживания нам.

– Их никто не заставляет, но на что они еще годятся? – как бы между прочим заметил дукс Зел.

– Все слуги, с которыми вы общались, являются ординариями, – не обратив на его реплику внимания, продолжил Гар. – Те из нас, кто еще сохранил способности, дабы уберечь чистоту крови, стали заводить семьи только с себе подобными, но положения это не спасало. И если меченосцы еще справлялись с этой напастью благодаря своей многочисленности, то радужники, которых с самого начала было меньше, оказались на грани исчезновения.

Дукс Зел опять хмыкнул, но все же промолчал.

– И тогда, – бросив исподлобья отнюдь не дружеский взгляд на дукса, сказал Гар, – пятнадцать лет назад состоялась Великая встреча на Запретном острове, на которой наши правители сделали первый шаг на пути искоренения прошлых обид. И было установлено в знак примирения разрешить смешанные браки между меченосцами и радужниками. Подать пример решили сами их величества, договорившись о свадьбе нашего принца, сына короля меченосцев, с дочерью короля радужников. Свадьбу условились сыграть в нашем королевстве, в этом дворце. Однако накануне обряда принцесса радужников исчезла, и из дворца его величества пропал кулон посредника, такой же, как ваш. Таким образом, открылся вероломный замысел короля радужников и его дочери, использовавших свадьбу как предлог, чтобы захватить принадлежащий нам по праву кулон.

– Как? – с некоторым опозданием удивился Глеб. – Есть еще один кулон?

– О да, юный посредник, – подтвердил Гар. – Всего Мерлом было создано три кулона.

– Два – для двух посредников из Внешнего мира – меченосца и радужника, – вспомнил Глеб. – А для кого третий?

– Рад, что вы так хорошо запомнили наш разговор, – похвалил его Гар. – Третий кулон Мерл создал для себя, чтобы иногда наведываться во Внешний мир. Когда он состарился, то, поскольку был радужником, в знак уважения к нам, меченосцам, завещал хранить свой кулон в нашем королевстве, у их величества. Именно его пятнадцать лет назад украла принцесса радужников.

– И вы все меченосцы, – Глеб попытался склеить те обрывки, которые еще хранила его память.

– Разумеется, – сказал Гар с легкой улыбкой. – Вы попали в наше королевство. Все, кого вы видели за эти дни, кроме того радужника, были либо меченосцами, либо людьми без способностей, ординариями.

Глеб помнил, что Гар называл себя хранителем знаний или мнемом, принцессе Клее приписывал способность сверхчеловеческого зрения, Леви – ловкости, а королю, дуксу Зелу с сыном и Мирксу – невероятную физическую силу.

– А как же оставшиеся в нашем... то есть Внешнем мире две семьи посредников? – спросил он. – Они ведь не могли выходить замуж или жениться на меченосцах и радужниках и должны были превратиться в обычных людей.

– Вы затронули интересный вопрос, юный посредник, – глаза Гара довольно сверкнули. – Согласно легенде, Мерл наделил семьи посредников способностью, благодаря которой они могли вступать в брак с ординариями, не опасаясь при этом, что их потомство будет лишено способностей...

– Обожаю этого старика и его сказки!– от души захохотал дукс Зел. – В самом деле, что бы мы делали без тебя, Гар, ведь было бы так скучно!.. Однако мне больше по душе другое объяснение, – верховный дукс вдруг посерьезнел. – То самое, гласящее, что семьи посредников вынуждены рожать детей до тех пор, пока среди них наконец не окажется меченосец или радужник.

– Ваша версия ничем не лучше моей, – сухо заметил Гар. – В любом случае, пока мы можем лишь предполагать, любая догадка имеет право на существование.

– Почему тот радужник пришел к вам? – поинтересовался Глеб, решив прекратить разгоравшуюся с новой силой перепалку.

Ответ последовал оттуда, откуда он его совсем не ждал.

– Пятнадцать лет мое королевство находится под угрозой вторжения, – сказал Ванак устало, но твердо. – После того, как главарь радужников расстроил свадьбу и с помощью дочери выкрал из Формоса принадлежащий мне по праву кулон, у нас не было другого выбора, как объявить войну. Настоящей битвы не было уже давно, радужники боятся соваться к нам, – голос его величества приобрел насмешливый тон, – но мы не знаем, чего ждать в следующую минуту... В последнее время опасность подбирается все ближе. Не так давно пятеро меченосцев из стражников Формоса исчезли неподалеку от дворца. Просто испарились, и мы склонны считать, что это проделки радужников. А теперь и тот мерзавец, – король опустил кулак на подлокотник с такой силой, что Глеб невольно вздрогнул, представляя, как тот падает ему на голову, – явился, чтобы убить меня и мою дочь.

– Несомненно, его подослал король радужников, – уверенно встрял дукс Зел. – На большее этот никчемный трус не способен.

– Почему они не захватывают ваше королевство? – неожиданно для самого себя спросил Глеб. – Я имею в виду, почему бы им не послать больше радужников? Они ведь куда сильнее вас, – памятуя, что сотворил один радужник с Мирксом, Леви и чуть было не сотворил с принцессой Клеей, против воли выпалил он.

Лишь пару мгновений спустя до Глеба дошло, какую фирменную глупость он сморозил. Дукс Зел, неуловимым движением достав из ножен меч, в два прыжка покрыл разделявшее их расстояние и замахнулся, целясь ему аккурат между ребер. Однако еще до того, как Глеб разобрался в произошедшем, звук натягивающейся тетевы остановил несшийся к нему меч.

– Мальчишка оскорбил всех нас, ваше высочество, – стреляя в Глеба затуманенным от ярости взглядом, прошептал дукс Зел. – Мне нужен крайне убедительный довод, чтобы не лишать его возможности двигаться на пару недель. Мы ничего не слышали о Внешнем мире шестнадцать веков, подождем еще немного, пока его раны не заживут.

Сознавая весь ужас своего положения и не смея шевельнуться, Глеб посмотрел на принцессу. Та держала в руках непонятно откуда взявшийся лук с натянутой тетивой и, спокойно сощурив глаз, целила смертоносную стрелу прямо в замершего перед ней дукса.

– Я не успела отдать ему долг, – тихо, но отчетливо сказала она.

– Долг? – изумленно переспросил дукс Зел, но, вовремя спохватившись, тут же поправился: – Какой долг может быть у вашего высочества перед каким-то мальчишкой?

– Он спас мне жизнь, два раза, – отозвалась принцесса одними уголками губ, – а я его – всего раз.

– Вы слышали мою дочь, – внезапно укрепил аргумент прицессы Клеи король Ванак.

– Этим вы ничего не добьетесь, юный посредник – представитель другой цивилизации со своими порядками, – принялся убеждать дукса оправившийся от неожиданности Гар.

Зел постоял в нерешительности еще некоторое время (Глебу показалось, что целую вечность), однако затем, к величайшему облегчению присутствующих, убрал меч в ножны, напоследок наградив виновника расстройства своего настроения полным презрения и ненависти взглядом.

– Твой вопрос показывает, что ты не глуп, мальчик, – вернулся к их прежнему разговору король Ванак, когда все более-менее устаканилось. – Но только если Гар не поведал тебе об универсальных заклятьях и универсальных запретах. Если же он это сделал, то я еще подумаю, стоило ли останавливать дукса Зела.

– Вновь моя вина, ваше величество, – отозвался вместо Глеба Гар. – Я рассказал юному посреднику лишь об универсальном языковом заклятии...

– В бою один на один с близкого расстояния, скажем, на открытой местности у радужников действительно большое преимущество, – не дала договорить старику принцесса Клея. – Но там, где радужникам негде развернуться, например, в лесу, одна точная стрела может решить исход боя.

– Совершенно верно, ваше высочество, – перехватил инициативу Гар. – Юный посредник все поймет, когда узнает о втором универсальном заклятии. Итак, – главный хранитель знаний беспокойно окинул взором присутствующих, словно желая удостовериться, что те его не перебьют, – Мерл прекрасно осознавал опасность тех противоречий, что были меж нами, и во что они могли вылиться. Поскольку радужники в ближнем бое на открытой местности разгромили бы даже превосходящий их численно отряд меченосцев, и наоборот в лесу, – повторил старик слова Клеи то ли для большей убедительности, то ли чтобы защититься в случае новых нападок, – Мерл наложил запретительное заклятие, из-за которого радужники не могут использовать свои силы на нашем острове, а мы лишаемся способностей, едва ступив в их королевство.

– То есть у радужников на этом острове не должны появляться облака? – переспросил Глеб и, не дожидаясь ответа, сразу перешел в наступление: – Но тогда откуда оно взялось у того радужника?

Дукс Зел презрительно хмыкнул.

– Вы не перестаете удивлять меня своей проницательностью, юный посредник, – отозвался Гар таким тоном, что нельзя было понять, действительно ли он впечатлен словами мальчика, или же просто насмехается над ним. – Кулон, что у вас на шее, может не только перемещать из одного мира в другой. Он также позволяет использовать наши способности где бы то ни было.

– У того радужника ведь был такой же кулон, как у меня! – воскликнул Глеб, на которого внезапно снизошло озарение.

Он сам не понимал, как мог забыть спросить об этом.

«Об этом?» – тут же усмехнулся про себя Глеб. А откуда взялся вепрь, которого опасался даже такой опытный охотник, как Леви, он спрашивал? А почему то красное облако, обездвижившее Миркса и убившее коня Клеи вместо нее самой, не причинило ему ни малейшего вреда? Правда была в том, что за последнее время с ним произошло столько всего не укладывающегося в голове, что вопросов хватило бы на много дней, а то и недель оживленных разговоров.

– Кроме того, когда кулон на вас, где бы вы ни находились, ни один радужник, какой бы силой он не обладал, не сможет причинить вам вреда, – словно подслушав его мысли, раскрыл еще одну не дававшую ему покоя загадку Гар.

– Мы знали, что на тебе кулон, поэтому Миркс и хотел, чтобы ты отдал его мне для защиты, ведь целью того радужника была я, – сказала принцесса. – А когда ты бросился на него, то я кричала, чтобы ты сорвал кулон с его шеи. Как только появилось облако, мы все поняли, что на нем украденный кулон, но все равно никто не ожидал увидеть радужника здесь, так близко от дворца.

– Похоже, радужники, эти трусы, решили все завершить, убив ваши величества, – заметил совладавший с собой дукс Зел. – И ради гнусного замысла они даже рискнули своим главным сокровищем – кулоном, принадлежащем нашему королевству по праву. Они за это поплатятся.

Последнее предложение главный советник произнес заметно громче, смотря куда-то вверх, словно там и находились столь ненавистные ему радужники.

Глеб ждал, что Ванак снова прикажет Зелу помолчать, однако тот терпеливо и даже внимательно дослушал его до конца.

– Обещаю, что покушение на жизнь моей дочери не останется без должного ответа, – король в отличие от дукса говорил абсолютно спокойно, однако было в его голосе нечто, отчего у Глеба пробежали мурашки по спине.

Он не сомневался, что тот исполнит обещание.

– Но об этом позже, – продолжил Ванак и, заглянув Глебу прямо в глаза, спросил: – Так ты согласен на то, чтобы рассказать все о своем мире, а взамен мы обучили тебя радужничеству и искали пути твоего возвращения домой?

– Мы могли бы узнать что угодно менее приятными способами, например, под пытками, – пропищал Севака, однако тут же осекся под взором короля.

Глеб не думал. Ответ был готов еще до того, как Ванак повторно предложил ему сделку. И без Севаки он прекрасно понимал, что соглашение в любую минуту рисковало трансформироваться в принуждение, и ему все равно бы пришлось рассказывать, о чем бы его ни спросили, с той лишь разницей, что домой он уже вряд ли бы вернулся. Да и его часть обязательств не казалась такой уж сложной. С другой стороны, Глеб сомневался, что у него над головой ни с того ни с сего появится красное облако, а тот факт, что его еще и собирались обучать этому, вызывал у него еще большее беспокойство. Дополнительные сомнения порождали и выслушанные за прошедший день объяснения, уже успевшие смешаться в клубок, который казалось невозможным распутать. Однако делать было нечего, и, скрепя сердце, Глеб произнес слова, которые от него так ждали:

– Я согласен.

– Славно, – лицо короля Ванака озарилось улыбкой.

Ободряюще посмотрела на него и принцесса Клея.

– Но кто будет меня учить? – спросил Глеб, пытливо глядя на Гара, как на самую явную кандидатуру в его учителя.

Однако тот, как-то сразу стушевавшись, лишь покачал головой, а король пару раз громко постучал кулаком по подлокотнику.

В зал, смутно выхватываемые светом, вошли Миркс и Леви. Лицо начальника королевской стражи как обычно не выражало ровным счетом ничего, охотник же слегка прихрамывал. Однако внимание Глеба привлекли вовсе не его невольные спутники на пару дней, а то и целую вечность, а шедший между ними с опущенной головой человек. Миркс и Леви то и дело подталкивали незнакомца, стоило ему замедлить шаг. Когда они остановились напротив его величества, охраняемый окинул взором присутствующих, ни на ком не задерживаясь надолго. Наконец, его глаза нашли Глеба, вперившись в него, подобно хищной птице.

Из-за темноты поначалу не разглядевший вошедшего Глеб узнал этот взгляд. Спутать его было невозможно.

– Знакомься, этот человек будет обучать тебя радужничеству, – сказал король по возможности добродушно, однако его слова прозвучали как приговор.

Не веря своим ушам, Глеб часто задышал. Он до боли сжал кулаки и краем глаз заметил, как чуть дрогнула Клея. Перед ним с отсутствующим видом стоял тот самый радужник, что одновременно спас его от Миркса и несколькими минутами позже попытался убить принцессу и его самого.

Глава 9. Обучение

В дверь робко постучали.

Глеб приоткрыл глаза, убедился, что еще темно, и, смачно зевнув, повернулся на другую сторону, натянув на голову одеяло.

Однако тот, кто был за дверью, не отступился и постучал настойчивее.

– Ваше... Глеб, – полушепотом донеслось из коридора. – Вам пора выходить.

– Но еще же так рано, – пробурчал Глеб из-под одеяла, не слишком заботясь, услышали его или нет.

– Если вы не встанете, то опоздаете, – не хотел оставлять его в покое будивший его наглец. – Ее высочество уже ушли.

Чуть не свалившись с постели, Глеб вскочил как ужаленный. Он знал, что будет, если заставить принцессу ждать. Один раз он уже испытал на себе ее терпение, когда после изнуряющего дня явился минут на двадцать позже условленного срока. Даже сейчас, стоило только вспомнить об этом, как жалобно ныло все тело, а разом выведенный из спячки мозг требовал немедленно бежать на место сбора.

Путаясь в одежде, Глеб кое-как напялил на себя что-то подходящее и принялся шарить руками по полу. После некоторых усилий ему, наконец, удалось найти легкую мантию, служившую ему курткой – по утрам снаружи было холодно. Проделывать все это в практически кромешной темноте было трудно, однако зажигать свечи было некогда.

Глеб ополоснул лицо ледяной водой из таза и наощуп уложил взлохмаченные волосы. Живительная влага окончательно смыла с него остатки сна, и, решив, что в таком виде не стыдно показаться перед принцессой, он заспешил к содрогавшейся от непрекращающихся ударов двери.

Глеб резко открыл ее, чуть не сбив с ног еле успевшего отскочить мальчишку.

– Думал, вы еще спите, – виновато улыбнулся Анкур.

– Ничего, – бросил Глеб, сразу задав вопрос, волновавший его куда больше: – Так Клея уже вышла?

– Эмм... – замялся Анкур. – Вообще-то нет, но это было единственным способом разбудить вас. Простите мне мою наглость, – поспешно добавил он.

Глеб кивнул и пресек попытку собеседника кинуться ему в ноги. Если честно, то он был даже рад. Страшно было подумать, что было бы, опоздай он снова.

– Снаружи никого? – осведомился он у Анкура.

– Пусто, – подтвердил тот. – Охрана обходит южную сторону дворца, и у вас еще есть пара минут.

Вполуха прослушав ответ, Глеб поблагодарил мальчишку, взял у него факел и побрел по коридору. А чтобы отогнать вновь стучащуюся к нему сонливость, попытался сконцентрироваться на своих мыслях.

Ему было неловко перед Анкуром за то, что тому из-за него приходилось подниматься в такую рань, готовить факел, проверять, нет ли кого снаружи, а затем добрых полчаса стучаться в дверь, рискуя разбудить не только его, и быть наказанным. Да, с недавних пор тот был его личным слугой, – Глеб сам попросил об этом его величество, заодно, разумеется, заручившись согласием самого Анкура, – но он совсем не хотел доставлять новоявленному лакею хлопот. На самом деле, Глеб больше нуждался в друге, чем в слуге, и «заполучил» Анкура, втайне надеясь именно на это. Однако если раньше мальчишка относился к Глебу со снисходительной дружелюбностью, как к любопытному чужаку, но все же равному, а то и ниже его по статусу, то теперь их общение изменилось до неузнаваемости. Глебу потребовалось несколько дней, чтобы Анкур перестал называть его «вашим просветительством», и еще столько же, чтобы отучить того от привычки кланяться при его появлении. Чего уж там, он до сих пор не мог заставить Анкура обращаться к нему на «ты».

Глеб приотворил ворота и, протиснувшись в образовавшуюся щель, вышел наружу. Его тут же обдало прохладным воздухом, окончательно унесшим с собой накатывавшую на него сонливость.

Светало. Беспокойно оглядываясь по сторонам, Глеб ускорил шаг. Это был один из черных ходов, и можно было не бояться встретить стражников, а вот слуги пользовались этим путем часто. Мальчик пересек двор напрямую, стараясь не замочить ноги росой в достававшей ему до щиколоток траве, а очутившись у огромной стены, отделявшей Формос от внешнего мира, чуть сдвинул сваленный в кучу хворост и прошел через дыру.

Оказавшись по другую сторону, Глеб уверенно направился к королевскому лесу, инстинктивно держа руку на кинжале. Минут через десять, когда окончательно рассвело, он добрался до опушки и заметил грациозно размахивающую мечом одинокую фигуру. Видя, как принцесса Клея выделывает па, о которых он мог только мечтать, Глеб невольно засмотрелся, не решаясь приблизиться. Однако уже через миг девушка встала как вкопанная, и, устремив в его сторону меч, громко спросила:

– Снова опоздал? Да еще подсматривал? Это уже тянет на двойное наказание.

Застигнутый ее словами врасплох Глеб промычал что-то нечленораздельное. Он пришел в ужас, представив, сколько отжиманий теперь придется выполнять.

– Ладно, времени и так мало, я сегодня тороплюсь, – неожиданно смягчилась принцесса. – На этот раз обойдемся без наказания, хорошо?

Не веря нежданно привалившему счастью, мальчик спешно закивал и подошел ближе.

– Так я и думала, – улыбнулась Клея, а затем, словно спохватившись, добавила: – Я тут опробовала твой меч. Ну, ты же сказал, что он слишком тяжелый, чтобы как следует им размахивать и все такое, – ответила она на озадаченный взгляд Глеба. – Меч как меч. Должно быть, у тебя слабые мышцы. Вот мечи потестов поднимать действительно тяжело, не говоря уже о том, чтобы с ними управляться.