Текст книги "Мир Темной звезды. Том 2"

Автор книги: Трой Деннинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 49 страниц)

– Конечно.

Аристократ положил мешок на край ямы кораблеводца. – Сделай это, – сказал он. – Я не знаю, как долго я продержусь. Кроме того, когда прилетит следующий валун, будет лучше иметь запасного кораблеводца.

Когда голова, лишенная тела, подплыла к отверстию сумки, Агис опять перенес свое внимание на сферу кораблеводца и поднял Ночную Гадюку. Усилие добавило ему боли, и он почувствовал тошноту. Рабы налегли на шесты. Каравелла двинулась вперед, но очень медленно, потому что опасно сидела глубоко в иле.

Агис сосредоточился на запахе и звуках моря внутри себя, пытаясь поднять корабль повыше. Боль от сломаной руки вторгалась в его мысли, заставляя волны непредсказуемо биться в корпус со всех сторон. В результате корабль начал опасно крениться и вертеться на месте. Аристократ перестал концентрироваться так сильно, и море успокоилось. Агис знал, что если Тихиан не возьмет на себя управление, они скоро утонут.

Пара громогласных боевых криков раздалась позади корабля. Теперь, когда Ночная Гадюка была на плаву, Агис разрешил себе оглянуться. Он увидел, как Фило атакует Нуту, который поднял свой валун, готовясь бросить его во врага. За спиной своего вождя другие воины Джоорш бросились вперед, к месту схватки, чтобы помочь своему командиру.

Нута бросил огромный булыжник, и Фило быстро пригнулся. Камень попал полукровке в раненое плечо. Он закричал от боли и опустился на одно колено, погрузившись в ил по грудь. На какое-то мгновение Агис решил, что гигант упадет вперед и исчезнет под поверхностью залива. Но, когда вождь бросился к нему, полукровка собрал последние силы. С диким ревом он поднялся и вонзил свой гарпун глубоко в живот Нуты.

Вождь взвыл от боли и упал. Когда седой гигант исчез в иле, Фило вырвал кровавый гарпун из его живота и, испустив военный крик, бросился на остальных гигантов. Его потрясенные враги остановились и швырнули в него свои валуны. Полукровка успел послать свой гарпун в следущего воина в ряду, потом исчез под градом серых камней.

Занавес жемчужного лесса поднялся там, где упал Фило. Долгое время Агис, потрясенный действиями гиганта, не мог ничего делать, но только смотреть на него. Атакуя так яростно, Фило заставил Джоорш использовать все валуны против него, купив ценой своей жизни драгоценное время для того, чтобы Ночная Гадюка могла убежать. Своей смертью одинокий полукровка, который всю жизнь старался найти хоть одного друга, совершил величайший акт дружбы. Теперь, хотя он никогда не узнает об этом, он мог бы иметь целый корабль друзей.

– Прощай, – печально прошептал Агис. – Во всех городах Атхаса барды будут петь о твоей великой дружбе.

Выжившие воины Джоорш начали выныривать из пыльной завесы. Так как их руки теперь были пусты, они должны были использовать свои руки для равновесия. Они пересекали ил странным, виляющим аллюром, который был наполовину бег и наполовину танец, вздымая в воздух огромные слои ила. Хотя им уже нечего было бросить в Ночную Гадюку, они казались уверенными, что схватят каравеллу, так как она продолжала плыть медленно и вяло.

Вновь перенеся внимание на корабль, Агис обнаружил Тихиана – по меньшей мере он думал, что это был Тихиан – вылезающего из сумки. Рыжеватые волосы короля стали серыми и грубыми, и даже королевская диадема, всегда сидевшая у него на голове, исчезла. Его кожа стала бледной, как у старика, слоистой и покрытой пигментными пятнами, а темные, ужасно-выглядящие круги залегли под глазами. Только горящие коричневые глаза и острый крючковатый нос остались такими, какими их помнил аристократ.

– Тихиан? – выдохнул аристократ. – Что с тобой случилось?

– Ты действительно хочешь, чтобы я объяснил это сейчас? – резко спросил король.

Тихиан продолжил вылезать из мешка, и на свет появилась пара огромных кожистых крыльев, похожих на крылья летучей мыши. В первый момент Агис даже не понял, кому они принадлежат. И только тогда, когда они медленно вытянулись вдоль палубы, он осознал, что они растут из спины короля.

– Во имя Рала! – выдохнул аристократ.

– Скорее Раджаата, – ответил Тихиан, с гордостью глядя на свои новые органы. Он сделал пару пробных взмахов, потом взглянул на Виана, который крутился рядом. – Мы можем уходить?

– Я не для этого вынул тебя из сумки, – проворчал Агис. – Взгляни назад.

– Я видел, что стало с Фило, – ответил король. – Я всегда знал, что твои принципы прикончат тебя. А теперь, кажется, они также убивают и твоих друзей. Я не собираюсь быть одним из этих друзей.

– Если ты сейчас поможешь нам, весь корабль может убежать! – сказал Агис. Но уже произнося эти слова он уже представил себе грифона, огромного орла с телом и лапами льва.

– Я не вижу причин для того, чтобы дать вам такой шанс, – ответил Тихиан, взмывая в воздух одним взмахом своих могучих крыльев. – Я могу сбежать с Черной Линзой один, без корабля.

– Посмотрим, – ответил Агис, глядя прямо в зрачки короля. Оставив достаточно ресурсов своего ума для того, чтобы держать на плаву Ночную Гадюку, аристократ бросил своего грифона в сознание Тихиана.

Аристократ нашел себя летящим в полной темноте через пещеру, в которой царил мрак. В этой темноте не было даже намека на свет – или на что-либо другое, что можно назвать освещением. Место казалось просто воплощением тьмы, больше чем в любой из тех раз в прошлом, когда Агис контактировал с разумом короля.

Используя рот грифона, Агис закричал, – Тебе не спрятаться от меня. Я найду тебя, и когда я это сделаю, ты спасешь этот корабль. – Его слова канули во мрак.

– Я не собираюсь прятаться, – ответил король.

Багровый виверн внезапно возник над грифоном Агиса. Крылатая ящерица появилась в момент атаки, ее вытянутые когти и колючий хвост, с которого капал яд, были направлены прямо в серце грифона. Расправив могучие крылья своего зверя, аристократ сам бросился в атаку. Когда два чудовища сошлись, он схватил одной из своих могучих лап отравленный хвост и открыл свой острый клюв, собираясь сомкнуть его на змееобразной шее виверна.

Звери столкнулись со страшным грохотом. Когда Агис попытался схватить виверна за шею, он почувствовал, как обжигающее жар струится от тела ящерицы, и запах сожженых перьев наполнил его ноздри. Затем, к изумлению аристократа, ящерица начала с такой скоростью махать крыльями, что ударила грифона с невероятной силой, и Агис не смог сопротивляться.

Виверн выбросил их обоих из сознания Тихиана. В следующе мгновение они возникли над обширным синим морем в разуме потрясенного аристократа. Пока Агис старался понять откуда такая невероятная сила в контратаке короля, содание Тихиана внезапно вышло из боя и нырнуло вниз. Вначале аристократ ничего не понял, но потом увидел объект, который атаковал виверн: каравелла, раскачивающаяся на сильных волнах под ним. Виверн спускался к нему, раскинув крылья и вытянув когти.

Вне сознания Агиса Ночная Гадюка внезапно закачалась и встала, и Агис услышал панические крики рабов. Он оторвал взгляд от сферы кораблеводца и увидел экипаж, замерший вдоль планшира, их шесты для толкания корабля были уперты в палубу и они готовились защищаться от огромного багрового виверна, падающего на них из оливкового неба.

– Этого не может быть! – только и сумел выдохнуть Агис.

– Может, – ответил Тихиан, также глядя в небо. – Это сила Черной Линзы.

– Тем больше причин забрать ее у тебя, – сказал Агис, снова перенеся внимание внутрь себя.

Агис отправил своего грифона в погоню за виверном, одновременно атаковав того снизу, с корабля. Раздался гром дюжин баллист каравеллы, и гигантские гарпуны взлетели с палубы, вонзившись в грудь виверна. Крылья ящерицы ослабли, и она грохнулась на нос Ночной Гадюки, корабль затрясся как внутри так и снаружи сознания аристократа.

Агис опустился на раненую тварь и прижал ее к палубе. Виверн изогнул свой хвост и попытался вонзить его в грифона, но тот увернулся, а потом схватил задними лапами за крылья и начал вырывать их из спины. Ящерица попыталась вырваться, махая крыльями, но посланец аристократа изорвал их в клочья. Тогда виверн перекатился на спину и вцепился своими страшными когтями в грудь врага. Грифон ответил схватив змееподобную шею клювом и укусив ее изо всех сил. Клыкастая голова опустилась и виверн без движения упал на палубу.

Агис отвел своего грифона назад. Во время битвы жар тела виверна спалил перья на голове зверя, да и его кожистое тело почернело в дюжине мест. Тем не менее, только грифон остался стоять, и это было важно.

К удивлению аристократа виверн не растаял, как обычно случается с такого рода созданиями после смерти. Вместо этого он просто лежал на палубе, клубы серого дыма поднимались из-под его тела.

Не разрешая своему грифону исчезнуть, Агис прекратил атаку и перенес внимание наружу. Он нашел себя лежащим на сфере кораблеводца настолько без сил, что едва мог дышать. Он чувствовал, как обсидан выкачивает последние оставшиеся силы из его тела, оставляя ему только тошноту и боль, а на месте своего нексуса он чувствовал одну пустоту.

Когда он заставил себя сесть, Агис почувствовал запах гари, идущий с носа каравеллы. Там он увидел несколько членов экипажа, которые оставили свои места вдоль планшира, выбежали вперед и лили корзины, полные илом, на огонь, охвативший горящие остаки виверна. Он взглянул через плечо и увидел, что горообразные воины Джоорш здорово сокртили расстояние между собой и убегающим кораблем.

Агис повернулся к Тихиану. Хотя старческое лицо короля и было слегка искажено болью после уничтожения виверна, он выглядел намного менее усталым, чем аристократ.

– Садись в кресло кораблеводца, – приказал Агис.

Тихиан потряс головой. – И не подумаю, – сказал он.

– Не заставляй меня посылать грифона, чтобы захватить контроль над твоим сознанием, – пригрозил аристократ.

– Ты храбро сражался, Агис, – допустил Тихиан, снисходя до усмешки на своих потрескавшихся губах. – Но неужели ты действительно думаешь, что ты настолько могущественен, чтобы победить Оракул?

Крики ужаса раздались с носа каравеллы, и потом Агис увидел одного из рабов, боровшегося с огнем, который взлетел в воздух, поднятый зазубренным хвостом виверна, воткнувшимся ему в живот. Аристократ снове обратился внутрь себя, поднимая грифона на ноги.

Но истощенный битвой и усилиями по спасению Ночной Гадюки, аристократ действовал слишком медленно. Ядовитый хвост виверна пролетел через всю палубу и глубоко погрузился в грудь грифона. Яд мгновенно перетек в его грудь, наполняя ее жгучим паром, который превращал все, к чему прикасался, в пепел. Агис услышал как он воет – не от боли, а в гневе – и все стало темно.

Тихиан выскочил из гаснувшего рассудка аристократа и обнаружил себя на тонущем корабле. Без Агиса, державшего ее на плаву, Ночной Гадюки быстро пошла вниз, главная палуба уже исчезла под поверхностью залива, и ил переливался через планшир квартердека. Ближайшему Джоорш оставалось три шага до кормы каравеллы, и перепуганные рабы уже просили пощады у гигантов.

Тихиан подошел к Агису. Аристократ лежал без движения на камне кораблеводца, кровь толчками лилась из его ушей и ноздрей, глаза смотрели в никуда. На губах пузырилась кровавая пена. Никакого дыхания – ни слабого или любого другого – не выходило из мертвых губ

– Не пытайся спасти его, – возразил Виан, летая рядом с Тихианом. – Нет времени.

– Я выше таких глупостей, – сказал Тихиан, беря руку аристократа. – Но мне нужно кое-что от Агиса.

Король снял печатку Агиса с пальца аристократа, и в этот момент весь корабль содрогнулся. Он оглянулся, и увидел Джоорш, который схватил поручни на корме, мешая каравелле дальше погружаться в ил.

Тихиан дал руке аристократа упасть, схватил сумку и взмыл в воздух, едва избежав неуклюжей попытки гиганта сбросить его обратно на палубу. Пока злой крик воина бил его по ушам, он замахал крыльями изо всех сил и быстро поднялся в оливковое небо. Как только король оказался вне пределов досягаемости, он начал медленно кружиться с таким рассчетом, чтобы Виан мог присоединиться к нему.

В ожидании этого он с радостью смотрел, как расстроенный Джоорш схватил моряка с палубы Ночной Гадюки и бросил в него. Уже десятый раб отправился в ил, когда Виан наконец появился.

– Ты дурак! – заорала голова, лишенная тела. – Ты почти потерял Оракул – и для чего? Сувенир?

– Это не сувенир, – спокойно ответил Тихиан, протягивая ему кольцо. – Открой рот.

Хмурясь и не понимая, Виан подчинился. Тихиан поместил кольцо Агиса на серый язык головы.

– Отдай это Рикусу и Садире, – приказал король. – Скажи им, чтобы они ждали Агиса в деревне Самарах. Пришло время убить Дракона.

Эпилог

Проклиная длинные, гулкие залы поместья Астилов, Ниива на полном ходу свернула за угол, едва не врезавшись в стену. Наконец она увидела детскую в конце коридора. Ее дверь, цвета слоновой кости и украшенная ухмыляющимися лицами шакалов, еще добавила ей прыти. Не сбиваясь с шага она выхватила оба меча.

– Ркард! – закричала она. – Что случилось?

Ответа не было. От ее сына, чей скорее необычный, чем испупуганный вой так встревожил ее. Ниива даже не остановилась около запертой двери, просто вышибив ее кожаный засов одним ударом ноги.

Пара огромных, вызывающих ужас монстров стояла на противоположном конце комнаты, глядя через большое окно, около которого Ркард обычно ждал, чтобы приветствовать восход солнца. Они были не более, чем скелетообразными глыбами, с длинными, искривленными обломками костей, торчавшими из плечей вместо рук. У одной из фигур были оплавленные ребра и горбатая спина, на толстой и короткой шее сидел череп, а шея второй заканчивалась бугристым обрубком, а головы не было совсем. Вне зависимости от того, был ли у них череп, пара оранжевых угольков горела там, где полагалось быть их глазам. В том месте, где когда-то был подбородок, в воздухе развевалась спутанная масса серых бород, ничем не привязанная ни к плоти ни к костям.

Когда Ниива метнулась через комнату, они уже скрылись. Она наугад ударила мечами через окно, потом выглянула наружу, готовая сражаться ударами и выпадами.

Они исчезли. Единственная вещь, которую она увидела снаружи, были акры и акры земель Астиклов с деревьями фаро.

Из комнаты негромкий голос Ркарда позвал ее, – Не убивай их, Мама. Они не хотели испугать меня.

Ниива повернулась и нашла своего сына, спрятавшегося в углу комнаты, его красные глаза чуть не вываливаливась из глазниц, пока он разглядывал свои бедра.

– Что они…

Заметив то, что ее сын разглядывал, Ниива не закончила вопрос. На его крошечных бедрах был надет Пояс Ранга, а на его голове, воткнутая под острым углом, чтобы не упасть, красовалась украшенная драгоценными камнями корона Короля Ркарда.

Ниива вложила мечи в ножны и встала на колени перед своим сыном. – Ркард, где ты взял это?

Юный мул уставился на нее взглядом своих красных глаз, и она увидела в нем кое-что, что никогда не видела раньше: ярость, готовую выплеснуться по пухлым щекам. Ркард сжал челюсти вместе, чтобы они не дрожали.

Наконец он собрал свои силы. – Джо’орш и Са’рам принесли их мне, – ответил он. – Они сказали, что я должен убить Борса.

Лазоревый шторм

Пролог

Большинство людей называют это тенью, темную полосу, видную только как отсутствие: холодный мрак, отбросываемый на землю, когда их тела закрывают свет алого солнца. Более мудрые умы относятся к этому как к Черноте, и они знают, что она отделяет все, что есть, от того, что нет. Она залегла под поверхностью всех вещей, подобно жесткой скорлупе какого-нибудь большого яйца, погребенного неглубоко и готового вылупиться в любой момент. Снаружи лежат бесплодные горы, бесконечные песчаные пустыни и блеклые, продуваемые всеми ветрами степи Атхаса. Внутри Бездна, наполненная ленивой плазмой небытия.

Внутри этого бесцветного эфира плавали кости древнего скелета. Они все были свиты в тугой узел, вместо лопаток был огромный бугор, а длинные руки обвились вокруг колен. И только череп отдаленно напоминал человеческий, хотя узкие кости челюстей, скошенный подбородок и плоские скулы намекали, что это не совсем так.

Скелет полностью заполнял Бездну, но было бы не правильно назвать его гигантским. В этом месте размер не имел значения. Имело значение только то, что он существовал, поскольку он был там, и скелет заполнял всю огромную пустоту внутри яйца.

Скелет поскреб темную скорлупу острыми когтями, мечтая о том дне, когда возродится. В первый раз за вечность он почувствовал уверенность, что сможет убежать из своей вечной тюрьмы. Вспышки молний короной окружали его деформированный череп. Искры затанцевали в пустых глазницах, где когда-то сидели глаза.

Ниже скребущих когтей появилась пара синих углей и длинная трещина рта. Это было все, что скелет когда бы то ни было видел от своих слуг. Люди-тени были частью Черноты, были пойманы в ловушку внутри темной скорлупы и, как и их хозяин, были частью пустоты яйца.

Мы чувствуем твой призыв, Всемогущий.

Слуга использовал мысленную речь, так как никакого звука не существовало в вечной тюрьме скелета.

Я думаю, Кидар, ответил скелет. Он медленно повернул свой продолговатый череп так, чтобы глядеть прямо в глаза тени. Короли-волшебники должны быть поблизости, когда Узурпатор освободит меня.

Это слишком опасно! Глаза слуги стал больше и ярче. Шестеро из них стали сильнее, чем тогда, когда вы их знали, Раджаат. Они уничтожат нас!

Огненный шар образовался вокруг головы Раджаата. Они не в состоянии уничтожить меня, прорычал он. Если ты колеблешься, стоит ли пожертвовать несколькими жизнями, чтобы я мог вернуть Атхасу его великую славу, возможно тебе лучше остаться в Черноте.

Кидар моргнул, его глаза и рот скользнули вниз, внутрь черной раковины. Наши судьбы связаны воедино, сказал он, скорее с сожалением, чем с энтузуазмом. Меня не заботит ничего, кроме будущего Атхаса.

Никогда не забывай об этом, прошипел Раджаат, голубые лучи в его пустых глазницах заметались в гневе. Подумай о том, чем пришлось пожертвовать мне, чтобы вернуть мир вашему народу, и следуй моему примеру.

Мы очень признательны, уверил его Кидар. Мы сделаем все, как вы хотите.

Хорошо. Было бы лучше всего отомстить за предательство королям-волшебникам перед трудами по Восстановлению, сказал Раджаат. Молнии вокруг его головы начали бить спокойнее и размереннее. А потом мы очистим Атхас от нечестивых племен дегенеративных рас.Полукровки умрут первыми.

Которые? спросил слуга.

Все: полуэльфы, мулы, великаныши, всякие грязные порождения неестественных союзов. Мы должны убить их, и чем быстрее, чем лучше.

Как изволите.

Следующими будут Новые Расы, продолжал Раджаат, стискивая острые когти обоих рук в кулаки. Их так много! Это может занять столетия.

Мы должны ожидать сопротивления, предупредил Кидар. Садира и Рикус-

Полукровки. Они умрут вместе с остальными, твердо сказал скелет. Я уничтожу их, как только разделаюсь с королями-волшебниками.

А что с Узурпатором? спросил Кидар. Сделаете ли вы его королем-волшебником?

Да, я сдержу свое обещание, при условии, что он будет уважать все дела Башни Пристан, ответил Раджаат.

А если он предаст нас, как Борс и остальные?

Мой новый Доблестный Воин никогда не сделает такую глупость, ответил скелет. После того, как он увидит судьбу остальных предателей, он никогда не осмелится на это.

Глава Первая. Самарах

Тихиан, король Тира, заскрежетал зубами от досады, случайно раздавив сладкий кусочек ореха, который он сосал. Его рот наполнился кислыми, острыми семечками, которые обожгли его язык и вызвали слезы на глазах. Он проглотил мякоть ореха одним глотком, даже не заметив жжения, которое пошло вниз по его горлу.

– Проклятый флот! – его старческий голос еще и охрип от острых семечек.

Сгорбясь, король стоял позади низкой стены, глядя вперед через завесу крутящейся пыли. Множество мачт только что появилось в крошечном порту Самараха. Так как плотный туман мешал даже сосчитать корабли, Тихиан мог видеть в основном волнующиеся паруса, так что флотилия напоминала грязное облако, вкатившееся в порт из Илового Моря.

– Почему этот флот так злит тебя, Могучий? – спросила Корла, державшаяся, как всегда, за руку Тихиана. Она была самой сносной женщиной в деревне, с рыжеватыми волосами и страстной улыбкой. Это не значит, что она была красива. Жизнь в жаре по соседству с илом обрамила ее коричневые глаза глубокими морщинками в уголках глаз, а солнце так продубило ее кожу, что она вся сморщилась и затвердела, как у мужика. Корла покрепче вцепилась в локоть короля. – Твои слуги не осмелятся придти к тебе с чем-нибудь меньшим, чем дюжина кораблей.

Тихиан высвободил руку и распрямил свою сумку, висевшую на плече.

Она нахмурилась. – Вскоре ты покажешь мне чудеса Тира – правда?

– Нет, – Тихиан бросил пренебрежительный взгляд на ее выдубленное погодой лицо.

– Не оставляй меня здесь! – возразила Корла. Она взглянула на небольшую толпу односельчан, собравшихся за стеной. – Посте того, как я была с тобой, другие захотят…

– Замолчи! – приказал Тихиан. Он махнул своей усеянной пигментными пятнами рукой в направлении порта. – Это не мой флот. Рикус и Садира приедут сушей, а не по морю.

Кора опустила веки и облегченно вздохнула.

– Не слишком расслабляйся, – сказал Рив, мускулистый муж Корлы и деревенский голова Самараха.

Сын эльфа и женщины-тарик, Рив имел квадратное, с большими костями лицо со скошенным лбом и узкий нос. Стоя он был так высок, что стена деревни была ему по грудь, и к тому же обладал внушительной фигурой. Обычно Тихиан совершенно открыто убивал таких соперников, но староста деревни сумел стать совершенно незаменимым, как посредник при общении с горожанами. Помимо всего прочего король наслаждался, выставляя напоказ измену Корлы перед ее мужем.

– Твое царствование как королевы-шлюхи скоро закончится. – Рив взглянул на свою жену.

– Почему? – спросил Тихиан, огибая Корлу, чтобы посмотреть в лицо громадному полукровке.

Рив пожал плечами. – Все боятся армад Балика. Но я не вижу причин, почему они должны заинтересоваться вами, – ответил он. Он поднял тонкие губы своей круглой морды, показав рот, полный огромных клыков. – Все, что я имел в виду, что Корле не стоит надеяться на поездку в Тир, когда придет время вам уезжать. Я достаточно повидал Атхас и знаю, что она будет только помехой в городе.

– Ты может и видел бордели Балика, но ты ничего не знаешь о жизни в королевском дворце Тира, – сплюнула Корла. Она с подозрением взглянула на своего мужа, потом продолжила, – А теперь отвечай на вопрос короля. Мы не видели флота Балика больше года. Почему сейчас?

Рив скривился. – Спроси своего любовника. Он же мастер хождения по умам.

– Я очень скоро узнаю ответ, – сказал Тихиан, запуская руку в сумку. – И если ты опять упомянешь обо мне иначе, чем Король или Могучий, ты будешь молить, чтобы я тебя убил.

Рив побледнел. Король достаточно часто вынимал из мешка компоненты заклинаний, и городской голова уже давно осознал, что угрожающий жест. Однако Рив никак не мог понять, что Тихиан может вытащить из мешка ядовитую гадюку, колбу с кислотой, или еще дюжину самых разных орудий убийства. Мешок был волшебным, и мог содержать неограниченное количество вещей, оставаясь на вид совершенно пустым.

Рив на момент задержал взгляд на Тихиане, потом прошипел, – Как вам угодно, Могучий.

Тихиан повернулся и пошел к центру деревни, дав знак Корле и Риву следовать за ним. Они продрались через густую завесу пыли, затем прошли мимо десятка каменных хижин, похожих на ульи. Внутри большинства из них изможденные женщины яростно собирали свои скудные пожитки – мешки со сладкими орехами, каменные ножи, глиняные горшки для варки и охотничьи копья с костяными наконечниками. Снаружи мужчины грузили их на семейных гораков, длинноногих ящериц с цветными спинными гребнями. Это был медленный, трудный процесс, так как упрямые ящерицы были поглощены охотой на насекомых, которых они находили, перворачивая камни, и хватали своими длинными липкими языками.

Король и его спутники достигли главной площади деревни. В ее центре был общественный колодец, глубокая дыра, обрамленная простыми перилами из костей горака. Небольшая толпа детишек окружала яму, ругаясь испуганными голосами и дерясь за право первому наполнить свой мех для воды.

На дальней стороне площади, рядом с хижиной, которую король конфисковал у Рива, лежала огромная, выше человеческого роста, обсидиановая сфера, редкие багровые вспышки пробегали по ее гладкой поверхности. Это была Черная Линза, источник мощи Тихиана и одновременно инструмент, посредством которого он хотел достичь своей величайшей цели: стать бессмертным королем-волшебником.

Когда-то Черная Линза принадлежала Раджаату, первому волшебнику Атхаса. Тысячи лет назад древний мудрец начал войну с целью очистить Атхас от рас, которые он считал нечистыми. В помощь себе Раджаат, при помощи линзы, создал группу бессмертных Доблесных Воинов, каждый из которых должен был уничтожить какую-либо расу.

После дюжины столетий боев, Доблестные Воины узнали, что их хозяин собирается лишить их волшебной силы. Они восстали, и, используя Черную Линзу, заперли Раджаата в мистическую тюрьму. Потом они преобразовали своего лидера, Борса из Эбе, в Дракона, назначив его вечным стражем тюрьмы. Остальные Доблестные Воины стали править в одном из городов Атхаса как бессмертные короли-волшебники.

Тихиан собирался убить Дракона и освободить Раджаата. В ответ ему пообещали, что древний волшебник даст ему бессмертие и силу Доблестного Воина. К сожалению король Тира не мог надеяться, что убьет свою жертву один. Борс был мастером Пути, волшебства, да и физически был невероятно силен, Черная Линза могла дать Тихиану достаточно силы, чтобы бросить вызов Дракону, но только в Пути.

Король знал, кто может помочь ему: его бывшие рабы, Рикус и Садира. Рикус, чемпион арены, обладал магическим мечом, который был выкован самим Раджаатом, а тело Садиры было наполнено магической энергией таинственного замка Раджаата. Вместе, все трое имели достаточно силы, чтобы уничтожить Борса.

Конечно Тихиан понимал, что будет не так то просто убедить бывших рабов помочь ему. По своим собственным причинам они хотели убить Дракона не меньше, чем король, но они были достаточно умны, чтобы не доверять ему. Для того, чтобы заманить их сюда, король отправил лживое послание от имени их друга, Агиса Астикла. В нем он объявил, что Агис завладел Черной Линзой и попросил встретить его в Самарахе. Чтобы убедить их в истинности послания, он приложил к нему личную печатку Агиса. Как только они прибудут, он собирался соврать, что аристократ умер, послав сообщение. Король был убежден, что они дадут ему занять место Агиса и помочь убить Борса.

Тихиан достиг дальней стороны деревенской площади. Там его уже ждал страж, которого король оставил стеречь Черную Линзу. Эта была голова, лишенная тела, с раздувшимися щеками и узкой, темной прорезью глаз. У нее был рот, полный сломанных зубов, а волосы были связаны в узел на макушке. Нижняя часть ее кожистой шеи была заштопана черными нитками.

– Что ты нашел в порту? – спросил страж, летя навстречу Тихиану.

– Это флот, Сач, – сообщил король.

Темные глаза Сача широко раскрылись. – Это невозможно. – Он взглянул на обсидиановый шар. – Поскольку Черная Линза у нас, Андропинис не может нас найти.

– Тогда что его корабли делают в порту? – проворчал Тихиан.

– Откуда я знаю? – огрызнулась голова. – Это ты у нас контролируешь линзу. Я полагаю, ты должен воспользоваться ей.

Тихиан попытался схватить хохол Сача, промахнулся и молча выругался. Время от времени его собственные медленные рефлексы удивляли его самого, так как его тело стало слабым и старым всего несколько недель назад. В то время, как король воровал Черную Линзу у племен гигантов, живших на островах Илового Моря, ему нужно было перехитрить ее стражей: двух дварфов-баньши по имени Са’рам и Джо’орш. Прежде, чем ему удалось отослать их, призраки украли то, что осталось ему от молодости, наградив взамен болями в суставах, затрудненным дыханием и вообще всеми радостями преклонного возраста.

Оставив Корлу и Рива позади себя, Тихиан протянул руки вперед и подошел к Черной Линзе. Когда он оказался рядом с ней, волна обжигающего жара поднялась от гладкой поверхности сферы и обожгла все его старое тело, вплоть до хрупких костей. Стиснув зубы, он положил руки на обжигающую поверхность. Из-под его ладоней раздалось мягкое шипение, и запах горелой плоти наполнил его ноздри. Король не издал ни единого звука. Он взглянул через поверхность и уставился в вечную черноту Черной Линзы.

Тихиан открыл себя мощи черной сферы. Его руки, казалось, сплавились с ее поверхностью, и обжигающее тепло перестало жечь его плоть. Поток энергии хлынул из линзы в его руки, потек в его мистический нексус, место глубоко в его животе, где три энергии Пути – ментальная, физическая и духовная – объединялись, чтобы сформировать самую суть его личности.

Тихиан сфокусировал свои мысли на порту Самараха, сосредоточась на том, что он мог бы увидеть, если бы проклятая пыль не затемняла его зрения. В черных глубинах Черной Линзы возник образ двадцати шхун, каждая была отчетливо видна в призрачном багровом свете солнца. Первый корабль уже плыл через узкую горловину, служившую входом в порт. Своим внутренним слухом король слышал потрескивание мачт и хлопание верхних парусов. Образ был настолько отчетлив, что король видел даже изможденных рабов, снующих вдоль нок-реи и убирающих паруса. На главной палубе безволосые дварфы работали у кабестана, поднимая киль на борт, а сзади кораблеводец вглядывался в черную обсидиановую сферу. Из своего собственного опыта на борту шхуны Балика, Тихиан знал, что кораблеводец, используя Путь, наполнял сферу своей духовной энергией, которая держала корабль на плаву и не давала ему утонуть в иле.

– Узнай, там ли Андропинис, – предложил Сач, порхая в воздухе рядом с Тихианом. – Если его там нет, даже такой профан, как ты, может уничтожить флот.

– А если он там? – спросил Тихиан.

Сач не ответил.

Тихиан перенес свое внимание на особенно большой корабль, находившийся почти в центре флотилии. В отличии от других кораблей, на верхушке его мачт трепетали узкие флаги, давая понять, что это флагман. Король сосредоточился на нем, выгнав всех остальных из своего ума. Он почувствовал, как духовная энергия поднимается из глубины его тела, и образ корабля начал увеличиваться, пока не заслонил все остальные.

На передней палубе стояли четыре баллисты, готовые к огню, массивные гарпуны лежали на ложе, канаты натянуты, а пара жирных великанышей стояла около каждой. Два волшебника стояли на носу, проверяя ил – волны перед кораблем говорили о затопленных препятствиях. Чтобы помочь себе, каждый из них держал у глаз большой стеклянный конус. Этот конус, Тихиан знал это, был королевским глазом, уникальной линзой, специально заколдованной так, чтобы можно было видеть через плотный туман, постоянно висевший над Иловом Морем.