Текст книги "Оковы прошлого. Книга 2 (ЛП)"
Автор книги: Триша Вольф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
А я? Я едва выбралась из своей темницы. Ощутив, что действия Сэди сломили меня. На какое-то время я смогла собраться, но также я потребляла алкоголь и свой разработанный афродизиак, просто чтобы почувствовать себя нормальной.
Затем, столкнувшись с необходимостью снова пережить эту пытку... я раскололась. В течение двадцати четырех часов я разоблачила Сэди и себя, и теперь у меня есть искушение разоблачить нас еще больше...
Просто чтобы все закончилось. Просто чтобы услышать благословенный гул тишины и заставить внутренний голос, кричащий в моей голове, заткнуться к чертовой матери.
– Дымовая камера готова, доктор Джонсон, – говорит Натали, отвлекая меня от моего разрушительного оцепенения.
Я провожу рукой по лбу, вытирая липкую кожу. Влажность в лаборатории просто удушающая.
– Спасибо, Натали. Пожалуйста, сообщи доктору Полсону, что мы вот-вот начнем.
Она удаляется, всегда стараясь произвести впечатление. Она будет хорошим судмедэкспертом в мое отсутствие. Меня должно беспокоить, насколько невозмутимо я отношусь к осознанию этого факта, но это не так. Я довольна собой.
Я просто устала и готова ощутить облегчение, которое последует, как только мне больше не придется скрывать свои секреты. Следующим шагом должно быть раскаяние.
Руками в перчатках я готовлю электрическую плитку, устанавливая температуру на 260 градусов по Фаренгейту. Процесс снятия скрытых отпечатков пальцев с мертвого тела – нелегкий процесс. Скорее, это совершенно невозможно, если только тело не было сохранено в идеальной среде. Обри позвонил сегодня утром, уверенный, что обнаружил возможный отпечаток пальца на задней части шеи жертвы номер пять. Мысль о дополнительном выходном мгновенно улетучилась. Альтернативы не было.
Я должна быть здесь.
Помимо того, что на третьей жертве был мой лабораторный халат, Альфа больше не угрожал, позволяя мне верить, что другие жертвы были просто выброшенным товаром, испытуемыми, которые больше не нужны. Если сегодня вечером состоится аукцион, то заставить полицию заняться преследованием убийцы – идеальное отвлечение. Больная логика, но Альфа пожертвовал кое-чем, чтобы остальное осталось незамеченным.
Даже страшно предположить, сколько похищенных женщин все еще находятся там, либо ожидая ужасной смерти, либо собираясь быть проданными на аукционе.
С Куинном или без него, но сегодня вечером я попытаюсь остановить это. Пока Сэди все еще вкладывает средства в то, чтобы довести это дело до конца. Поэтому я не могу допустить, чтобы угроза человека в маске разоблачить меня и мою роль в убийстве Вэллса помешала сегодняшнему вечеру. Допрос не должен состояться. И именно поэтому я здесь – убедиться, что какое бы сообщение Альфа ни передал с этой жертвой, оно останется тайной до тех пор, пока все это не закончится.
Я надеваю маску.
Я не сомневаюсь, что Альфа и его лакеи достаточно опытны, чтобы не оставлять после себя что-то настолько небрежное, как отпечаток пальца. Если он и есть на этой жертве, я почти уверена, что он был оставлен специально, с намерением, чтобы я его нашла.
– Лаборатория очищена, – сообщает Обри, приближаясь ко мне. На нем очки и маска. – Сколько раз ты проделывала эту процедуру?
Я смотрю на Натали, радуясь, что под маской они оба не видят моего неуверенного выражения лица.
– Ни разу, – признаюсь я. – Если вы не заметили, лаборатория судмедэксперта не оборудована для такого рода экспертиз. Обычно в подобных случаях я отправляю тело в криминалистическую лабораторию, – я вскрываю пробирку с цианоакрилатом и капаю небольшое количество суперклея на горячую плиту внутри камеры.
Обри медленно повышает уровень влажности, и камера наполняется паром.
– Я впечатлен, что твои ассистенты смогли оборудовать эту камеру за такое короткое время. У тебя здесь сплоченная и квалифицированная команда.
Действительно, так и есть. И им удалось выстоять, несмотря на множество неудач и трудностей. Например, когда Саймона объявили серийным убийцей. А Кармен подверглась нападению Саймона и была госпитализирована. Она так и не вернулась, но я ее не виню. Никто не винит. Они продолжали двигаться вперед, и именно поэтому я знаю, что они выдержат то, что произойдет дальше.
* * *
Окровавленное тело утонувшей жертвы лежит лицом вниз на стальном столе для вскрытия. Ее секреты ждут, когда их раскроют. Процесс кипячения прошел успешно: цианоакрилат, как и было задумано, прикрепился к ее раздутой коже. Я невольно задаюсь вопросом, была ли ее смерть спланирована для этой конкретной цели, неужели Альфа настолько дотошен, что они погрузили ее тело в воду, чтобы создать идеальный холст для установки скрытого отпечатка пальца?
Я наблюдаю, как Обри стряхивает черный порошок для отпечатков пальцев с шеи жертвы, осторожно вращая палочку, и щетина оживляет изображение. И вот он – один безупречный отпечаток.
– Проявился довольно неплохо, – заключает он с явной гордостью в голосе.
Все складывается очень хорошо. Были некоторые споры о том, следует ли использовать магнитный порошок, но, в конце концов, мы согласились, что содержание железа в порошке будет слишком абразивным и может стереть отпечаток.
Я должна была настоять на магнитном порошке. Я должна была лично стереть пыль с отпечатка. Я все еще могу спасти себя... если сейчас сделаю шаг вперед, чтобы снять отпечаток. Всего лишь одно пятно, одно скольжение моих пальцев, и улика исчезнет.
Я закрываю глаза и подавляю жгучую боль, сжимающую мою грудь.
Слишком поздно. Куинн уже знает правду, и он связан своей клятвой, чтобы разоблачить ее. Чтобы разоблачить меня. Вот почему он не остался со мной прошлой ночью, почему не смог смотреть мне в лицо этим утром. Возможно, он борется со своей совестью, решает, когда именно это сделать, но он это сделает. Он сделает то, что в итоге будет правильно.
Я смотрю на время на своем телефоне, а затем включаю камеру. Пока Обри готовит реагенты и поднимает ленту, я делаю пару снимков отпечатка.
Вскоре Обри получает чистый, запечатанный отпечаток пальца. Он подносит его к флуоресцентному свету.
– Тебе не кажется подозрительным, что в этом конкретном месте был найден один четкий отпечаток? – он наклоняет образец, следом склоняя к нему голову. – Бессмыслица какая-то. Нельзя двигать тело за шею. С чего бы там быть отпечатку?
Я делаю резкий глубокий вдох.
– Я вижу, это место заставляет тебя размышлять и ударяться в теории, – говорю я, скрывая дрожь в голосе.
Он смотрит на меня с легкой улыбкой на красивом лице.
– В точку, – он опускает образец и кладет его в папку из плотной бумаги. – Нужно немедленно передать это в дактилоскопический отдел. Было бы еще более сюрреалистично получить совпадение этого отпечатка в одной из баз данных.
И мой желудок опускается на дно. Это именно то, чего я боюсь, – переменная неожиданности.
– Держи меня в курсе, – я поворачиваюсь, чтобы направиться в свой кабинет.
– Не хочешь пойти со мной? – спрашивает он.
Я останавливаюсь.
– Мне нужно закончить пару отчетов в кабинете, а потом... Я не знаю, – я пожимаю плечами. – Хочу взять отгул на оставшуюся часть дня.
Он тепло улыбается мне.
– Думаю, это хорошая идея, Эйвери. Я сообщу тебе, как только будет информация.
Задержав дыхание, я улыбаюсь ему в ответ, прежде чем уйти, пока не запираю за собой дверь кабинета. Я с трудом выталкиваю воздух из легких, моя голова кружится. Судмедэксперт ФБР оказался скорее активом, чем помехой, и мне больно, что я не могу наслаждаться этим совместным опытом между нами.
Достав из сумки ноутбук, я быстро сажусь за свой рабочий стол. У меня есть изображение отпечатка, отсканированное в моей программе, и я запускаю поиск, прежде чем смогу отговорить себя от этого.
Я храню копии лабораторных файлов в программе, которую когда-то сама и зашифровала для удобства использования. И когда я получаю ответ, внутри меня что-то взрывается. Свет и звук мерцают и гаснут.
На экране появляется лицо, а справа от него мигает красный отпечаток.
Прайс Александр Вэллс.
– Блять.
Уверена, что есть много других, более элегантных способов выразить, как мой мир рушится вокруг меня, но не в эту секунду.
Я в дерьме.
Даже Куинн не сможет объяснить, как отпечаток пальца мертвеца оказался на жертве убийства.
Глава 14
Вершина
Куинн
Когда я оглядываюсь назад на свою жизнь, после того как стал отставным офицером с грыжей в позвоночнике и артритом сустав, я задаюсь вопросом, станет ли этот момент – этот решающий момент – моим окончательным провалом или самым большим триумфом.
Триумфом над собой, а именно для создания моих собственных правил, не боясь пойти против правосудия, чтобы защитить тех, кого я люблю.
В любом случае я не пожалею о своем выборе. Некоторые вещи мы просто должны принять, несмотря ни на что. Даже не взирая на то, кем мы хотели быть по своим изначальным желаниям.
Я предполагаю, что Сэди должна была в какой-то момент прочитать себе лекцию на подобие этой. Прямо перед тем, как она приняла судьбоносное решение устранить преступника, который в противном случае остался бы безнаказанным, продолжал причинять боль и убивать, и она рассудила, что, если этого не сделает – не склонит чашу весов правосудия в свою пользу, несправедливость продолжится.
Черт, я не знаю, боролась ли она вообще когда-либо со своей совестью. Возможно, принять для нее такое решение было так же просто, как подбросить монетку: орел – она режет их ножом, решка – пускает в них пулю.
Я провожу руками по лицу, ненавидя запах кожи и кофе, проникающий в здание Ларкина. Главный конференц-зал превратился в центр наблюдения, оснащенный многочисленными мониторами и оборудованием, я даже не знаю, как Ларкин заполучил это в свои руки.
И не хочу этого знать. Я здесь с одной целью, и когда эта цель входит в комнату, мое сердце, блять, останавливается.
Я узнаю Эйвери, но, если бы вы не знали ее, действительно не знали, тогда она проплыла бы по комнате, как соблазнительная незнакомка. Ее светлые волосы теперь стали густыми и насыщенного каштанового цвета. Ее лицо сияет, как тонкий костяной фарфор, с контрастным темным макияжем, оттеняющим глаза и губы. Дымчатая и элегантная, она – фантазия любого мужчины.
Она обхватывает себя руками за талию, съеживаясь под атласным платьем, но Алексис прижимает руки Эйвери по бокам, заставляя ее поднять голову и выглядеть купленной, кому-то принадлежащей секс-игрушкой.
Ноги сами несут меня к ней, прежде чем мозг успевает сообразить.
– Склоняй голову только в присутствии своего Мастера, – наставляет Алексис Эйвери. – Не разговаривай с другими мужчинами, пока Карсон не разрешит тебе. Не смотри им в глаза, иначе это будет расценено, как оскорбление твоему Мастеру.
Алексис продолжает инструктировать Эйвери, в то время как мой взгляд скользит по черному платью и обнаженной коже. Шрамы, которые я нащупал на этой коже, были скрыты вместе с глубокой раной, которая проходит по всей длине ее нижней губы и подбородка. Мои пальцы сжимаются в кулаки, когда я подавляю желание провести большим пальцем по ее губам и стереть макияж.
Я хочу увидеть ее всю.
Эйвери поднимает глаза и ловит мой пристальный взгляд.
– С маской на лице, я думаю, это сработает, – произносит она. – Никто там не должен меня узнать.
Алексис переводит взгляд с меня на Эйвери и, заметив напряжение и быстро оценив ситуацию, решает оставить нас наедине.
– Я пойду проверю, как дела у Карсона. Мы обсудим еще пару деталей, пока есть время.
– Спасибо, – бросаю я ей вслед, Алексис разворачивается в сторону двери, и она отвечает на мою свинцовую благодарность натянутой улыбкой. Поскольку Эйвери полна решимости сделать задуманное, по крайней мере, ее проинструктировали, как себя вести, чтобы максимально долго оставаться в безопасности.
И я буду прямо здесь, по другую сторону монитора, всего в нескольких минутах езды, если что-то пойдет не так.
Тем не менее...
– Тебе необязательно это делать, – говорю я. – Еще есть время сообщить федералам.
Она качает головой, ее мягкие, свежеокрашенные локоны скользят по кремовым плечам. И у меня сжимается горло.
– Мы не можем допустить, чтобы что-то пошло не так, и Альфа узнал об этом. Если аукцион пройдет не так, как планировалось, у нас больше может не быть шанса попасть на него.
Она права. Я мог бы достать телефон, который специальный агент Бэлл дала мне, прямо сейчас. Это спусковой крючок, готовый к нажатию. Но какой ценой? Жизнями этих женщин? И Эйвери? Когда мы задержим Альфу и его сообщников, этого не будет в Фирме.
Я не могу рисковать тем, что федералы ворвутся и провалят всю операцию.
– Я знаю, что это последнее место, где ты хочешь быть, – она протягивает руку, но также быстро опускает ее. – Но спасибо тебе. Я чувствую себя лучше... и спокойнее, зная, что ты будешь наблюдать. Даже если...
Я обхватываю ее ладошку и провожу большим пальцем по ее запястью.
– Даже если завтра мне придется начать расследование по Вэллсу?
Она вздрагивает, но не отстраняется. Я повел себя как мудак, произнеся его имя с такой небрежностью, словно это никак на нее не повлияет. Будто он не тот больной ублюдок, который пытал ее ... и чуть не убил. Настоящий мужчина пришел бы в ярость от того, что сам не прикончил это ничтожество.
Неужели во мне недостаточно, чтобы называться настоящим мужчиной? Потому что не поблагодарил Сэди за то, что она стерла его гребаное садистское существование с лица планеты? Если это так, я думаю, что это еще одна вещь, с которой мне придется смириться в последующие годы.
– Вот именно, – наконец, произносит она. – И я не волнуюсь, Куинн. Я знаю, что тебе придется сделать правильный выбор, и я готова принять это.
Ее письмо тяжелым грузом лежит в моем внутреннем кармане у груди. Она быстро кивает.
– Хорошо. Но есть еще кое-что, о чем тебе необходимо знать.
Мой желудок сжимается от ее слов. Я не уверен, что смогу справиться с еще одним признанием.
– Сегодня мы обнаружили отпечаток на пятой жертве, – профессиональным тоном говорит она, сразу переходя к делу. – Отпечаток отправили техникам для поиска совпадений, но я знала... я просто знала, – она судорожно вздыхает и вытягивает свою руку из моего захвата. – Это отпечаток пальца Прайса Вэллса. Я не уверена, откуда он у Альфы, но след был на теле.
Я пытаюсь сопоставить слишком много теорий одновременно, и ни одна из них не объясняет, зачем Альфе вписывать еще одного персонажа в общую картину. Кроме единственного варианта – Альфа знает.
Ее глаза блестят в отражении слабого света монитора.
– Человек в маске, который похитил меня. Да. Он знал. Теперь я понимаю, он был тем же человеком, который связался со мной на форуме... но я не сделала того, что он требовал. Я изменила отчеты о смерти жертв, заявив, что это были не несчастные случаи. Мне сказали, если я не буду сотрудничать, то они расскажут, что я сделала ... – она замолкает.
И именно поэтому, в конечном счете, она подвергает себя риску. Она чувствует ответственность за этих женщин – за то, что ее действия каким-то образом повлияли на их судьбу. Я, черт возьми, не психолог, но я уверен, что это какая-то форма неуместного чувства вины, ведь ее активность в Даркнете не была катализатором всех последующих убийств. И ее отчет о смерти доктора Вэллса не на ее совести.
Виноваты люди, стоящие за этими преступлениями.
Чтобы собрать все кусочки паззла и определить, какое отношение эта преступная сеть имеет к Вэллсу, потребуется время. Больше времени, чем у меня есть в данный момент. Слишком много вопросов требуют ответов. Но у меня есть только один для Эйвери.
– Так вот почему ты делаешь это сегодня вечером? – я выдерживаю ее взгляд. – Чтобы заставить Альфу замолчать.
Ее черты искажаются в гневе.
– Нет. Конечно, нет. Если бы это было так, я бы не изменила отчет о смерти. Я бы никогда не рассказала тебе правду.
Тиски, сжимающие мою грудь, немного ослабевают.
– Ясно.
Она моргает, и ошеломленное выражение лица стирает вспышку гнева.
Как бы то ни было, я ей верю. Пока Эйвери не похитили и весь ее мир не поглотили страх и боль, она была самым профессиональным и нравственным человеком, которого я знал. Она все еще такая... только я не уверен, насколько сильно повлияла Сэди на ее действия.
Да пошло оно все к черту. Я зашел так далеко, я завершу начатое. У меня нет другого выбора.
– Не думай ни об отпечатках пальцев, ни о Вэллсе, ни о чем другом, пока ты там, – я обхватываю ее лицо руками, всматриваясь в ее темные глаза. – Просто сосредоточься на том, чтобы быть в безопасности.
Она сглатывает, и я чувствую ее пульс под своими пальцами. Ее губы приоткрываются, и горячее дыхание касается моей кожи, но, прежде чем она успевает высказать свои мысли, нас прерывают.
С усилием я отстраняюсь, когда Карсон и Ларкин входят в конференц-зал. Карсон одет в дорогой костюм марки, которую я бы вряд ли узнал. Ларкин выглядит самодовольным и гордым своим преображением новичка в предпринимателя по покупке рабов.
– Очень мило, – высказываюсь я, пока Карсон поправляет галстук. – Ты отлично впишешься, – я перевожу взгляд на Ларкина, – в компанию остальных извращенцев.
Адвокат не удивлен моим комментарием. На самом деле он улыбается, отмахиваясь от моего сарказма как от своего дизайнерского костюма.
– Ваш детектив хорошо справляется с задачей. И я приму это как комплимент.
Алексис возвращается и начинает инструктировать Карсона и Эйвери о других нюансах и этикете клуба, а я нахожу Сэди и Колтона, проверяющих оборудование для наблюдения. Мне кажется, они должны участвовать в подготовительной работе.
Когда Карсон отходит от группы, я тут же перехватываю его. Я кладу руку ему на затылок и притягиваю ближе.
– Это должно быть само собой разумеющимся, но я постараюсь говорить предельно понятно, – я хватаю его за шею. – Эйвери не должна пострадать. Ни царапины. Ни синяка. Ни малейшего касания – кого-либо – к ней. Ясно?
Он кивает в ответ на мою хватку.
– Кристально, босс.
Я хлопаю его по затылку.
– Я знаю, что ты будешь охранять ее, – говорю я, оставляя недосказанным то, что случится, если он этого не сделает. Думаю, мы с ним поняли друг друга.
Я уже почти успокоился, когда в комнату входит неизвестный мне блондин, и мои волосы встают дыбом.
– Эта операция должна была быть строго конфиденциальной. Кто это?
Колтон делает шаг вперед.
– Мой сосед по комнате.
– И мой личный водитель, – продолжает Ларкин. – Тот, кому я доверяю этот секрет. Нам нужен еще один помощник, чтобы выполнить эту работу, и я могу поручиться за Джефферсона.
Поручиться. Одна змея ручается за другую. Ублюдки. Конечно же, они все связаны между собой. Подпольный мир БДСМ и фетишизма... обмен партнерами, соседями по комнате и водителями. Я смотрю на Сэди, приподняв брови. Это попахивает чем-то отвратительным, и мне это не нравится.
– На самом деле я не знала, что Джефферсон работал на Ларкина до недавнего времени, – поясняет Сэди, будто читая мои мысли. – Как и Колтон. Для нас это такой же сюрприз, но нам действительно нужен еще один человек, Куинн. На всякий случай.
На тот случай, если Ларкин решит провернуть что-то в Фирме, чтобы убедиться, что у него есть свой человек здесь, который будет действовать по инструкции. Проверять. Что позволит сохранить статус-кво.
Как только покончим с этим делом, и у меня выдастся хотя бы одна минута покоя, я начну полномасштабное расследование по каждому из них. Я собираюсь копнуть под эту юридическую фирму и выяснить каждый их грязный секрет.
Когда они усаживают Джефферсона перед монитором, я чувствую, как чья-то рука сжимает мою. Внезапная ласка пугает меня, и я поднимаю глаза на Эйвери.
– Может, однажды, когда все это закончится... – начинает она. Эйвери нежно целует костяшки моих пальцев. Они все еще в царапинах и синяках, после того как я ударил кулаком одного из преступников. – Тогда ты будешь смотреть на меня так же, как раньше.
Она уходит прежде, чем я успеваю ответить, набирая в легкие воздух вместе с ней. Но ее послание очень четкое: возможно, однажды, когда это останется позади, у нас появится еще один шанс. Я проглатываю жгучую боль, загоняя ее в самое нутро.
Включившись в игру, я внимательно наблюдаю за всем происходящим. Сэди вставляет крошечный наушник в ухо Эйвери. Алексис застегивает на ее шее ошейник, в котором находится камера. Колтон и Ларкин проделывают ту же работу с Карсоном, следя за тем, чтобы его практически невидимые средства наблюдения были надежно скрыты и функционировали без сбоев.
Это наши глаза и уши в Фирме.
Это моя единственная связь с Эйвери.
Как только они заканчивают, я выхожу в коридор, наблюдая за тем, как Эйвери встречает Карсона, Ларкина и Алексис у лифта. Эйвери заходит в кабину лифта и поворачивается, взглядом она ищет мои глаза. Она не отводит взгляд. Она остается со мной до тех пор, пока блестящие металлические двери не закрываются, а затем она исчезает.
Глава 15
Фирма
Эйвери
Лимузин останавливается перед отелем «Скайларк». Он красивый и изящный, украшенный тонкой, парящей башней, и совсем не такой, как я ожидала.
Я склоняюсь ближе к тонированному окну, и мой взгляд следует за множеством этажей, мерцающих городскими огнями до самого верха.
– Я почувствовала то же самое, когда впервые увидела это здание, – до меня доносится голос Алексис.
Я бросаю на нее взгляд.
– Удивлена?
Она улыбается.
– Совершенно и бесповоротно. Не то, что ты ожидала, не так ли?
Я качаю головой в знак подтверждения, что это совсем не похоже на то, что я себе представляла, когда меня готовили вступить в тайное секс-сообщество. В моем ухе раздается шипение, затем голос Куинна объявляет, что он проверяет связь.
Ларкин прикладывает палец к уху.
– Мы слышим вас, детектив. А теперь, пожалуйста, не отвлекайте нас. Нам предстоит довольно сложное дело и без копа, все время жужжащего над ухом.
– Еще не поздно все отменить и пойти другим путем, – резко отвечает Куинн. Я слышу настойчивость в его голосе и, признаться, глядя на этот роскошный отель, я совсем не уверенна в том, что ждет меня за его стенами... и что будет дальше... я почти согласна пойти на попятную.
– Вы хотите поймать наживку или крупную рыбу? – спрашивает Ларкин, адресуя свой вопрос мужчине на другом конце канала. – Вы сами сказали, что, если в дело вмешается ФБР, они ворвутся во всеоружии.
На мгновение воцарилось напряженное молчание. А затем раздался голос Куинна:
– Тебе лучше быть уверенным в успехе операции, Ларкин. – Пауза. – Все, чего я хочу, – это затянуть ошейник на шее главаря этой преступной группировки. Сегодня, – добавляет Куинн.
Ларкин оглядывает кабину лимузина, ловя каждый наш взгляд.
– Ошейник? Как бы мне ни нравился полицейский жаргон, давайте внесем ясность, – он щелкает пальцами, и водитель открывает ему дверь. Ларкин выходит и поправляет галстук. – Ошейник означает нечто совершенно иное в этом мире, детектив.
С этими словами Ларкин протягивает руку и помогает Алексис выйти из лимузина. Карсон опускает свою руку мне на колено, и я поднимаю глаза.
– Вполне нормально, если ты нервничаешь, – подбадривает он меня.
– А ты?
Его глухой смех наполняет машину.
– Я беру тебя в Фирму, а Куинн следит за каждым моим шагом. Нервничать – это сильное преуменьшение.
Мое лицо краснеет. Карсон – детектив, поэтому вполне логично, что он заметил искры, летающие между Куинном и мной. Мы более чем очевидны в своем отношении к друг другу для любого, кто присмотрится.
– Эй, – зовет он, успокаивающе сжимая мою ладонь. – Помни, если происходящее станет слишком, если ты почувствуешь опасность, просто скажи слово.
– Лимон, – произношу я, и он улыбается. Подобно стоп-слову, это послужит сигналом для нас выйти из операции. Как только я произнесу его, Куинн вытащит меня отсюда.
– Эйвери, крайне маловероятно, что там мы столкнемся с Альфой лицом к лицу, – он кивает в сторону «Скайларк». – Мы просто играем свою роль. Собираем информацию.
Я успеваю кивнуть, и затем дверца с нашей стороны открывается. Карсон выходит, подражая Ларкину, когда протягивает мне руку. Я позволяю ему помочь мне выйти из лимузина и действую, как меня инструктировали, признавая Карсона своим Мастером. Я склоняю голову и иду за ним.
Держась за руку Карсона, я с усилием переставляю ноги на высоченных каблуках. Альфа здесь себя не покажет. Нет, как и всякая грязь, что обитает ниже поля зрения, Альфа будет наблюдать за сделками издалека, пока не убедится, что каждая из них заключена. Тогда его сообщники и приведут нас прямиком к этому ублюдку.
И вторая часть нашей команды возьмет на себя руководство операцией. Куинн боится за меня, но идти в Фирму менее опасно, чем работа, возложенная на него. Боль наполняет мою грудь. Я доверяю ему, и я верю, что он лучший. Он будет в безопасности.
В фойе отеля пахнет гардениями и цветами в высоких вазах по всему безлюдному входу. Я держу голову опущенной, когда мы входим в лифт, и, как только Ларкин открывает панель, чтобы выбрать этаж пентхауса, конструкция взлетает вверх. Мой живот покалывает от внезапного движения.
– Вот, – Алексис поворачивается ко мне и протягивает черную атласную маску. Этот аксессуар специально был подобран, чтобы закрыть большую часть моего лица. Натягивая на голову гибкую ленту и опуская маску на мои глаза, она наклоняется ближе и шепчет в ухо без наушника:
– Не стыдись, если обнаружишь, что тебе нравится, когда тобой владеют. Стыдно будет только в том случае, если ты откажешь себе в шансе исследовать эту сторону себя.
Мое сердце с грохотом возвращается к жизни, и я сосредотачиваюсь на своем дыхании. Алексис отстраняется и убирает мои волосы с плеч, осматривая меня.
– Вот так. Теперь ты готова.
У меня нет больше ни секунды на обдумывание ее слов, когда двери лифта открываются в пентхаус. Меня толкает вперед чистое возбуждение, а адреналин обжигает мои вены, когда я каким-то образом нахожу в себе мужество сделать шаг.
В комнате пульсирует низкая, наполненная басами музыка. Ритм вибрирует в моей груди, в то время как все остальные органы чувств заняты восприятием атмосферы. Мерцание свечей, аромат цветочных благовоний. Невозможно держать голову опущенной, когда мне так хочется оглядеться.
Из того, что я могу разглядеть, здесь не многолюдно. Ларкин и Алексис предупреждали, что не стоит ожидать толпу приглашенных, и это не просто постоянные члены организации, скрывающие лица за масками. Это тщательно проверенные и отобранные покупатели для аукциона. Особый выбор Альфы.
А это значит, что сегодня нас будут окружать одни из самых мерзких и продажных людей во всей Вирджинии и округе Колумбия, если не во всем мире. Интересно, сколько из них являются политиками.
Стены выкрашены в темно-красный и черный тона. Прозрачный материал лежит драпировками между секциями для отдыха, дополнительно разделенных толстыми балками. И вдоль стен установлено и разложено снаряжение для бондажа. Веревки. Цепи. Игрушки. Эта зала была оформлена так, чтобы удовлетворить любую БДСМ-фантазию.
Я держусь на шаг позади Карсона, пока мы пробираемся сквозь толпу, собравшуюся по центру. Я ничего не могу с собой поделать и поднимаю глаза, чтобы увидеть, как Ларкин ступает на платформу и вскидывает руки, призывая к тишине, прежде чем я снова опускаю взгляд на лакированный пол.
Он надел маску, как и Алексис, которая стоит прямо позади него. Каждый человек в этом месте нацепил на себя что-то, чтобы скрыть свою личность. Но это не имеет значение. Это не защитит их. Каждое тело в этом пентхаусе, пока я стою здесь, идентифицируется и помечается Куинном и Сэди в комнате наблюдения, оборудованной в «Ларкин и Ганнет».
Список имен покупателей, который Ларкин дал Куинну, служил компромиссом для нашего сотрудничества в этой операции.
– Господа и дамы, – громко произносит Ларкин, и комната затихает, чтобы послушать его обращение. – Я приветствую вас на первом аукционе в истории Фирмы. – По залу разносятся легкие аплодисменты. Карсон колеблется лишь мгновение, прежде чем присоединиться. – Перед началом аукциона, пожалуйста, побалуйте себя предоставленными развлечениями, которые мы подготовили в этот вечер. Не стоит совершать импульсивные покупки, так что просто удовлетворяйте свои ненасытные желания. – Раздается короткий взрыв смеха. – Наслаждайтесь.
Приток крови стучит у меня в висках. Это был сигнал к тому, чтобы пройти в зону вуайерситов. Несмотря на всю мою подготовку, знание того, что именно вот-вот начнется, заставляет сердце биться быстрее.
Карсон берет меня под руку и ведет в зону отдыха. Ларкин убедился, что мы поняли общее настроение и атмосферу в пентхаусе и легко вписываемся, не привлекая никакого нежелательного внимания.
Я позволяю Карсону усадить меня на просторный бархатный диван, радуясь, что нахожусь в самой безопасной части этой вечеринки. Пока все идет по плану. Когда Карсон занимает свое место рядом со мной, принимая бокал шампанского от девушки, подающей напитки, комната словно наполняется живой силой.
Музыка усиливается, свет гаснет, и с противоположной стороны комнаты появляются красивые и самые экзотические женщины, которых я когда-либо видела. Единственное, чем они прикрыты, это серебряные маски. Их великолепные обнаженные тела мерцают металлическим блеском, заставляя их кожу светиться и превращая развернувшуюся сцену в нечто неземное.
Каждая женщина занимает место рядом с одним из мужчин в костюмах. К этому времени я насчитала около десяти мужчин-покупателей. Некоторые привели с собой своих сабмиссивов или рабов... или, может быть, даже своих жен. Я не уверена, как это работает, и следуя каким критериям можно купить другого человека. Но у меня нет времени размышлять, так как одна из этих стерв приближается к нам.
Я почти слышу, как Карсон глотает шампанское, когда она останавливается прямо перед ним.
– Здравствуйте, Мастер. Меня зовут Таня, – ее голос звучит мягким перезвоном. – На сегодня я Ваш подарок. Как я могу Вас обслужить?
Нас, однако, не предупредили о таком развитии событий. И, несмотря на все наставления Карсона, сам он едва может сохранять непринужденное выражение лица. Замечаю Ларкина возле сцены, поднимающего бокал шампанского в нашем направлении. Понимающая улыбка расплывается на его лице. Ублюдок.
Карсон прочищает горло и ставит бокал на пол, справа от себя.
– Мы с моим ангелом любим наблюдать, – произносит он, откидываясь на спинку дивана. – Именно поэтому мы в секции вуайеристов.
Ее улыбка заставляет мягкие черты лица сиять даже за маской.
– Ваше желание для меня закон, Мастер, – пальцем она подзывает еще одну женщину, и та неторопливо подходит с другого конца комнаты. За ней следует высокий, худощавого телосложения мужчина в черном костюме. Мою грудь сжимает. Это не было частью программы. И что еще хуже, несмотря на его маску, я узнаю в нем названного партнера Ларкина. Майк Ганнет.
