355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Триша Салливан » Битва » Текст книги (страница 16)
Битва
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 04:33

Текст книги "Битва"


Автор книги: Триша Салливан



сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

– Врожденный иммунитет, – сказала она зеркальному отражению. – А что если он передается по наследству? Каррера может возродить мужское племя, мы начнем все снова. Если бы только был способ похитить его, я смогла бы безраздельно владеть им, чтобы изучать… и все такое прочее. Но на это нет времени. Если планы Хеншоу осуществятся… черт, я намерена получить свой кусок, даже если придется трахнуться с ним. Гм, надеюсь, трахаться придется миллион раз.

Лунный диск в небе почти уже приобрел круглые очертания. В полнолуние у нее всегда происходила овуляция. Хороший знак – даже не потребуется замораживать сперму. Не надо будет вовлекать посторонних.

Мэдди поцеловала спринцовку и сказала:

– Возьму и тебя на всякий случай – вдруг я передумаю и не разрешу ему трахнуть себя.

ТЫ УЖЕ РЕШИЛА, С КЕМ ПОЙДЕШЬ НА ВЫПУСКНОЙ БАЛ?

Мы крадемся мимо подсобки «Кинни», когда звонит мой телефон. КрайЗглу вперяет в меня осуждающий взгляд, хватает его и переключает в режим вибрации. Затем смотрит на высветившийся номер.

– Что еще за Кен?

– Мой младший братишка. КрайЗглу фыркает, словно не верит мне.

– Приветик, Кен, – бросает она в трубку. После чего скривилась, когда поняла по голосу, что это всего лишь ребенок, передала телефон мне.

– Не трепись почем зря, – беззвучно шевелит губами, взмахнув ради убедительности пистолетом.

– Ч-ч-чего т-т-тебе, Кен? – Мой голос дрожит, потому что при мысли об этом мелком куске дерьма у меня на глаза навернулись слезы.

– Сун, хочу спросить тебя кое о чем, это очень важно.

Я шмыгаю носом. Как бы мне хотелось быть уверенной, что Кен по достоинству оценит мои записи Джорджа Клинтона. Думаю, ему стоит их послушать, потому что на одних только Скрябиных и Веберах далеко не уедешь.

– Ладно, козюлька, я слушаю.

– Я серьезно, жопа с ручкой. Слушай, Джамал сейчас на девятом уровне, так его псионический паладин с магическим клинком…

– Что? – перебила я, ошеломленная. – А еще говорят о недостатке очков опыта! Вы, парни, играете всего лишь полгода. Как это он умудрился дойти до девятого уровня?

– Мы начали с шестого, потому что на первом уровне нас то и дело убивают, а это производит деморализующий эффект.

– Вот слабаки! В мое время мы…

– Кончай трепаться, никого это не волнует. Слушай, он выдвинул восемнадцатого против Пожирателя мозгов и говорит, что отрубил тому голову, но мой герой поменял его магический клинок на простой меч в последнем раунде. А значит, Пожиратель мозгов может победить его своей псионикой?

– Да, похоже на то. Почему ты поменял ему меч?

– Да просто мой герой – странствующий монах-убийца, не встающий ни на чью сторону, и я хочу использовать магический клинок, чтобы подкупить дракона с помощью…

– Ладно-ладно, поняла. Слушай, если ты его поменял – значит, дело сделано, а Джамалу придется согласиться.

– Видишь, Джамал, я же тебе говорил! Сун считает, тебе придется согласиться, что твоя задница в полном дерьме. Подожди, Сун, он хочет с тобой переговорить.

– Кен, мне надо идти. Слушай, а Хозяин Подземной Тюрьмы где? Почему он не разрешил ваш спор?

– Он в туалете, его тошнит. Мы съели фунт «Скиттлз». КрайЗглу хватает меня за руку, и я разъединяюсь. Теперь я тоже это слышу: грохот тяжелых ботинок, надвигающийся в нашу сторону от магазина «Спальни, ванные и прочее». Мы стремглав несемся в отдел «Современный багаж», и КрайЗглу швыряет меня за витрину с чемоданами «Джордахс», а сама падает на меня. Проходит, кажется, целая вечность, пока звуки шагов не затихают. КрайЗглу возвращается в проход перед магазином. Меня она толкает перед собой.

– Ты мой живой щит, – объяснила она. Я как-то не поняла, шутила она или говорила на полном серьезе.

Она знает куда идти. Мы продвигаемся через лабиринт, оставляя позади вереницу магазинов. Свет нигде не горит. У КрайЗглу есть фонарик, а у меня мои очки.

Когда мы проходили мимо «Ленскрафтера II», мне послышались голоса. Действуя почти на автомате, поворачиваюсь, прикрываю лампочку на фонарике КрайЗглу и вдавливаю голову в плечи, мысленно распрощавшись с жизнью. КрайЗглу выключает фонарик и зажимает мне рот. Тени пляшут под щелью двери в подсобку. КрайЗглу пихает меня под ребра, и мы бежим куда-то сломя голову. Я прихожу в себя, лишь когда КрайЗглу толкает меня в дверь «Лоры Эшли».

– Я думала, ты шутишь, – сказала я, шагая за ней из подсобки в торговый зал. Нас окружали всякие вычурные дерьмовые платьишки, которым прямая дорога на свалку. – Какому здравомыслящему человеку придет в голову прийти сюда?

КрайЗглу опрокинула кассу и вытащила пакетик, заполненный белым порошком.

– Хочешь?

Я покачала головой. КрайЗглу скрылась под прилавком, чтобы нюхнуть кокс. Хотя, подумала я, было бы неплохо, если б это оказался героин – тогда ее рефлексы замедлятся и у меня появится шанс. Через минуту она вынырнула из-под прилавка.

– Мы делаем нычки со всякими полезными вещами в разных местах.

– А если кто-нибудь найдет?

КрайЗглу обошла прилавок и стала перебирать висящие на круглых вешалках платья.

– Не-а. Благодаря дядюшке БелОвлазке у нас в этом Торжище повсюду свои глаза и уши. Мы получаем все, что необходимо, чтобы делать то, что делаем, и проще добраться до… – Она неспешно стала перебирать вешалки с вечерними платьями, словно у нас в запасе было все время мира. – Если знаешь, где смотреть. Как правило, никому и в голову не придет искать что-то незаконное в «Лоре Эшли».

Я не сводила с нее глаз. КрайЗглу заставила меня посмотреть на вещи под иным углом, совершенно сбила меня с толку, испугала. По-моему, она совсем не похожа на бандитскую атаманшу. Сейчас, когда КрайЗглу стоит передо мной, перебирая длиннющими ногтями вешалки псевдоэдвардианских нарядов, время от времени вытаскивая какой-нибудь, чтобы рассмотреть поближе, она выглядит вполне респектабельно. Пожалуй, именно поэтому ее принимают за свою в Торжище.

Я сказала ей о своем впечатлении, и КрайЗглу рассмеялась:

– Я не такая идиотка, чтобы красть у себя же. Моя цель – преуспеть. Подобные тебе приходят в мой район, пялятся на меня и моих соседей, в их взгляде читаются два чувства. Одно словно говорит: пособия по безработице, крэк, дети, проституция, какой срам! Другое съежилось в ужасе и кричит: страшно, страшно, страшно, они сейчас перережут мне горло! А сейчас ты вытаращилась на меня, вся из себя такая благоговеющая и пускающая слюни, хочешь стать мной, верно? Ты забываешь, откуда я. Думаешь, я пластмассовая тупая красотка, которой можно подражать.

– Нет, я так не думаю! Мать твою, я же на твоей стороне, я не какая-нибудь там самодовольная представительница среднего класса…

КрайЗглу покатилась со смеху, да разошлась так сильно, что ей пришлось даже вытирать покатившиеся из глаз слезы розовой шифоновой юбкой.

– Что? – спросила я. – Я не такая, и я не собираюсь быть…

– Да ничего.

– Говорю тебе, меня тошнит уже от всего этого. На мой взгляд, крах нашей цивилизации был бы хорошим выходом.

– Эй, слышь, ты не на моей стороне, потому что я сама по себе. Чувихи, что с вами случилось? Наслушались всякой ерунды, и теперь воображаете, будто все знаете. Я просто хочу получить свою долю пирога. Так что завязывай со своими попытками примазаться ко мне.

– Я не…

– Да, пытаешься. Такие, как мы, сбиваемся в стаю. Мы охотники. А ты, мелочь, наша добыча.

– Тогда почему бы тебе, твою мать, не пристрелить меня прямо здесь?

Она смерила меня оценивающим взглядом.

– Как-то я убила одного маленького китайчонка, теперь Триады питают ко мне нежные чувства.

Я вздохнула.

– Не могу поверить, что все дело в расовой принадлежности. – Как бы то ни было, я не видела никакого смысла разуверять ее, что я вовсе не китаянка, а кореянка. Меня волнуют гораздо более важные проблемы.

– Я пытаюсь объяснить тебе только одно: ты хочешь подточить систему, вырваться из трущоб и всего этого дерьма? А мне и моим подругам до смерти осточертел благополучный пригород, невыносимо пресный и жалкий. Поэтому нам следует объединить силы. Военная история свидетельствует, что объединение – единственный путь к победе. Ты просто не сможешь и дальше бегать в малочисленной стае – система вас задавит.

КрайЗглу наклонилась с пистолетом в руке и снисходительно погладила меня по голове. Металл лязгнул по моему черепу. По ее лицу скользила улыбка.

– Просто дай мне шанс, – попросила я.

Я уже начисто забыла, что хотела разыскать 10Ешу и забрать у нее пленку, прежде чем она выложит ее на своем сайте, или станет шантажировать мою мать, или удумает еще какую пакость. А забыла я потому, что моя привычная жизнь попросту перестала меня волновать. КрайЗглу стояла передо мной, словно распахивая настежь дверь в новую реальность. По сравнению с событиями сегодняшнего дня все прежнее мое существование казалось одним длинным-предлинным тусклым коридором. Изо дня в день одно и то же: маленький размер груди, отсутствие любви, никакого сходства с тем, что показывают по телеку – даже в рекламе депилятора «Нэр» больше страсти, чем во всей моей жизни. Все, что я люблю, не имеет никакого отношения к реальности. Все, начиная от книг или дисков и заканчивая далекими звездами, которых мне не суждено достичь.

К черту! Мне не нравится, какие чувства рождает во мне эта обувка. Неужели моя жизнь настолько плоха, что я и впрямь хочу стать мелкой шестеркой в банде КрайЗглу? Эй, это же я! Нет, этикетка на кедах врет, все не может быть возможным.

– Мне надо переодеться, – внезапно сказала я. – Ты как? Нужно вернуть шмотки в «Мокасины на милю».

– Все что пожелаешь.

Гм. Значит, она не догадывается о чудодейственном эффекте «Мокасин на милю». Я стаскиваю кеды, которые, помимо внесенной ими путаницы в мое представление о реальности, стерли ноги до волдырей. Я решаю идти босиком, но надеваю футболку «Упорство» и ремень с этикеткой «Лаки маффин» – не знаю, правда, что это значит, но название похоже на «Лаки чармс», мои любимые хлопья. Внезапно на меня нисходит озарение. Я вытаскиваю очень сексапильную, с пятнистым рисунком майку на лямках в стиле «крутая крошка» и говорю:

– КрайЗглу, мне кажется, на тебе будет отпадно смотреться.

– Ни в жисть такое дерьмо не надену. – Она прикладывает к себе платье из белой органзы и крутится перед зеркалом. Темно, и льющийся из фонарика свет придает ей жуткое сходство с вампиршей. КрайЗглу улыбается мне, ноздри у нее покраснели и трепещут от кокса. От ее вида у меня мурашки по коже бегут.

Затем она говорит:

– Ты уже решила, с кем пойдешь на выпускной бал?

Я отрицательно качаю головой, чувствуя себя не в своей тарелке.

– Еще октябрь, – сказала я, словно защищаясь. – И я пока не выпускница.

– Ну а меня уже пригласили, – сообщила она. – Его зовут Малик, мы хотим заказать лимузин на всю ночь. – Я неуверенно улыбнулась ей. – Но у меня нет платья, так что самое время приступать к поискам подходящего наряда.

Есть что-то странное в этом разговоре, я хочу сказать, что-то очень странное, но от меня ускользает, что именно. От кокса КрайЗглу стала какая-то чудная. Во всяком случае мне кажется, что причина в кокаине.

– Смотри, вот ничегошное, – говорит она, вытаскивая нечто красное и кружевное. Цокает языком, увидев ценник. – Глядишь, сделают скидку.

Затем зарывается в кучу вечерних платьев. Тафта шелестит, когда ее лицо скользит по материалу. КрайЗглу что-то нащупывает. Вешалки грохочут. До меня доносится странный звук, словно она разрывает клейкую ленту.

Я не знаю, то ли это так «Лаки маффин» действует, то ли какое-то шестое чувство, но я машинально делаю шаг назад.

– Вот ты где, крошка, – говорит КрайЗглу, обращаясь к пушистым юбкам. – Иди к мамочке.

Она резко дергает, и моему взору предстает автомат «узи».

КОГДА ДЕВЧОНКА ТЕРЯЕТ ГОЛОВУ

Пронзительные вопли и шум борьбы выдернули Менискуса из игры. Первым делом он увидел Наоми. Она удерживала над головой сосуд с герметично запечатанной спермой, подальше от доктора Бальдино.

– Нет, дайте мне объяснить! Это для моей двоюродной сестры из Теннеси. Она живет в трейлерном парке и не в состоянии позволить себе такую роскошь.

Голос Наоми напоминал хриплое карканье, потому что доктор Бальдино вцепилась ей в горло и прижимала к стене аквариума. В воздухе разливался запах сансары: свидетельство недавнего секса Наоми с Сияющим. Самого СЕ Менискус не видел, но слышал: тот держался поодаль, насвистывая веселый мотивчик.

– Чушь собачья! – фыркнула доктор Бальдино. – Выкладывай начистоту. Что тебе известно?

Она принялась озираться, в ее глазах поселилось безумие и паранойя. Менискус прижался к стене, стараясь слиться с темнотой, царившей в его части аквариума. Его мозг все еще вибрировал. Все чувства Менискуса чрезвычайно обострились: казалось, будто он может взглядом касаться предметов и вдыхать звуки. Торжествующее выражение на лице Наоми он воспринимал не столько глазами, сколько каждой своей клеточкой, пылающей в его теле подобно раскаленному углю.

Наоми стала задыхаться.

– Ладно-ладно-ладно, нет у меня никакой двоюродной сестры, сперма для меня самой, понятно?

Слезы покатились по ее лицу. До сегодняшнего дня Менискус не видел, чтобы Наоми выказывала какие-либо признаки эмоций. Сейчас она явила себя во всей красе. Его кожа покрылась мурашками. Казалось, воздух дрожит и вибрирует от ярости этих двух женщин. Менискус вдыхал запах их чувств.

– ЗАЧЕМ? – закричала доктор Бальдино. – Зачем тебе понадобилась нелицензированная сперма? Ты что, спятила? ЗАЧЕМ? Ответь мне, зачем?

Доктора Бальдино колотила крупная дрожь. Менискусу пришел на ум висячий мост, раскачивающийся так сильно, что вот-вот мог обрушиться. Она тоже с минуты на минуту могла развалиться на части, и тогда крошечные Бальдино-осколки усеют весь пол, напоминая полотна сюрреалистов.

Сияющий собирал свой вещевой мешок и покачивал головой, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.

Наоми стала растирать шею. Заговорщицким шепотом она сказала:

– Нет никакого Арни Хеншоу. Все это чистый Голливуд. № 4465 – тот человек, который выполняет все рискованные трюки на видео, и чьи феромоны вызвали среди нас такой ажиотаж, а вовсе не Арни.

У Менискуса сложилось впечатление, что доктор Бальдино ожидала услышать совсем другое.

– О чем ты говоришь? – Хотя в голосе доктора слышались жесткие нотки, она слегка ослабила хватку.

– Арни просто ширма – он подставное лицо.

– Это же смешно. «Хайбридж» обладает средствами, чтобы распознать подставных кандидатов, Арни не может быть всего лишь…

– Эй, «Хайбридж» все и затеял, не усекаете? У меня есть доказательство на пленке, я вам покажу, просто, мать вашу, отцепитесь от меня наконец!

– Я готов уйти, – сказал Сияющий, красноречиво качнув вещевым мешком. Рядом с его ногой стоял велосипед: пусть и не совсем законченный, но ехать на нем уже можно было. – Я отключу переговорное устройство, на всякий случай, а то вдруг вам придет в голову вызвать охрану сразу после моего ухода.

Доктор Бальдино резко крутанулась, отпустив Наоми, которая нырнула в образовавшуюся брешь под руками Мэдди и заскользила по гладкому полу, подкатив прямо к ногам Сияющего.

– Ты, оставайся на месте, – велела доктор Бальдино. – Мы с тобой не заключали никакой сделки.

– Верно, но Наоми заключила.

Доктор Бальдино вперилась рассерженным взглядом в молодую женщину.

– Да, я приняла условия, – заявила Наоми. Она бросила кокетливый взгляд на Сияющего и сказала: – Охрану я не вызывала. И не стала бы.

Сияющий повернулся спиной к ним обеим и двинулся к пульту управления, расположенному за «И-МИДЖем».

– Ты, чертова сучка! – завопила Бальдино. – Ты знала, что это надувательство, и ничего мне не сказала. Что с тобой случилось?

Она ринулась к Наоми, которая на локтях и коленях шустро рванула к кровати Менискуса. Тот отпрянул, чтобы убраться с ее пути, и в эту минуту увидел, как куратор Гулд входит в лабораторию. Ее сопровождали две здоровенных, остистых бабы, обряженных в антивирусные защитные костюмы и бронежилеты. Сияющий тоже их заметил и насмешливо фыркнул:

– Как только вы передвигаетесь в этих хламидах? Даже мелкий Пискля может обежать вас десять раз, пока вы развернетесь.

Но впервые никто не обратил никакого внимания на Сияющего. Наоми и доктор Бальдино извивались клубком на полу. Из них двоих Наоми явно была сильнее и ловчее, но доктор Бальдино использовала грязные приемы. Она зажала соски Наоми и плевала той в лицо, когда на сцене нарисовалась куратор Гулд.

– Прекратите, довольно! – закричала старшая женщина, включив пожарную систему орошения и принявшись щелкать выключателем света.

Менискус старался держаться подальше от боевых действий. Внутри его тела уже и так происходила куча всяких процессов.

Куратор Гулд покосилась на Менискуса со странным выражением лица. Он понял, что она, видать, внезапно вспомнила о вирусах. Куратор сделала знак одной из охранниц и в ту же секунду ринулась к двери аквариума, чтобы запереть дерущихся и обоих мужчин внутри.

Она все равно опоздала. Без видимого усилия Сияющий первым оказался у двери и засунул туда ногу. Он принялся расширять щель.

– Что за безобразие! – закричала Гулд. – Охра…

СЕ сграбастал ее запястье и потащил Гулд через пролом в плексигласовой перегородке внутрь аквариума. Куратор развопилась не на шутку, наполняя воздух вокруг себя омерзительным зловонием.

– …на! Остановите их! Это возмутительно! – кричала она даже тогда, когда СЕ проволок ее мимо велосипеда и швырнул в угол.

– Мне это все уже порядком осточертело, – заявил он. Сияющий повернулся к Гулд и наставил палец ей в лицо. – Ты! Скажи своим битюгам держаться подальше.

– Или что? Ты ее изнасилуешь? – Доктор Бальдино засунула колено в рот Наоми и уселась на груди молодой женщины, тяжело дыша и потея, пока Наоми брыкалась под ней, суча каблуками по полу, чтобы найти точку опоры. Доктор Бальдино глухо засмеялась, когда засунула руку в блузку Наоми и извлекла оттуда пакет со спермой. – Теперь нам всем остается только радоваться.

Сияющий пристально посмотрел на нее и открыл рот, чтобы ответить. Затем Менискус услышал собственный крик. Коренастая охранница подняла руку с жуткого вида устройством, похожим на уменьшенную копию арбалета. Сияющий мгновенно отреагировал, нырнув к широко раскинутым ногам Наоми. Он не успел совсем чуть-чуть. Дротик почти пролетел мимо, но, на беду, задел его предплечье.

Совсем как умирающий герой в старом фильме про ковбоев и индейцев, Сияющий выдернул дротик и рухнул на пол. Его сверкающие глаза закатились, и веки опустились.

– Он умер? Он умер? – запричитал Менискус, бросившись на пол рядом с телом Сияющего.

– Это всего лишь успокоительное, – поспешила объяснить Гулд доктору Бальдино, которая перенесла свою враждебность с Наоми на более подходящий объект и теперь угрожающе надвигалась на куратора, так и не выпустив из рук свою призовую сперму. – Через несколько минут он очнется. Бог ты мой, да здесь воняет, как в кабинете ветеринара.

Менискусу хватило самообладания засунуть коробку с Чингисханом под кровать, когда Дженнифер вытащила освежитель воздуха размером с кошелек и обильно обрызгала аквариум. Воздух наполнился синтетическим запахом сирени.

– Нелицензированная сперма? – поинтересовалась Гулд у доктора Бальдино, вопросительно выгнув бровь. – Я вынуждена забрать это у вас.

Пальцы Мэдди Бальдино побелели, вцепившись в сперму. Гулд снова сделала знак своим прислужницам, которые обступили доктора Бальдино и освободили ее от пакета.

Губы куратора казались еще более тонкими и узкими, чем обычно. Она натянула на себя улыбку, больше похожую на волчий оскал. Гулд вытащила пару мятных леденцов «Лайф-сэйверс» в виде миниатюрных спасательных кругов и бодро захрустела ими.

– Нет необходимости говорить, что я просто ошеломлена подобным нарушением протокола безопасности. Дверь в инфицированный аквариум настежь распахнута. Верх безответственности.

– Я знаю, – сказала доктор Бальдино, смерив Наоми таким взглядом, словно вся вина за происшедшее лежала только на ней одной. Но куратор тотчас же внесла ясность.

– Я считаю, что ответственность за ваших подчиненных несете именно вы, Мэдди.

Доктор Бальдино опустила глаза. Гулд продолжила:

– Утром я пошлю группу для дезинфекции этого места. Тем временем вам двоим запрещается куда-либо выходить и открывать аквариум. Надеюсь, нет никакой необходимости оставлять здесь Мелоун в качестве сторожа? – Она махнула на охранницу, выстрелившую в Сияющего. Доктор Бальдино молча покачала головой, по-прежнему не поднимая глаз от пола.

– Хорошо. Позже я пошлю за вами. – Дженнифер повернулась спиной и зашагала прочь, уводя с собой охранниц.

Сияющий пошевелился на полу и прохрипел:

– Ты мне все на хер испортила, Бальдино!

Доктор Бальдино даже не взглянула в его сторону. Она взяла запасную гарнитуру МУЗЫ и всунула ее Наоми.

– Ты, выходи.

– Но ведь куратор Гулд велела остаться…

– Сейчас же!

После того как обе женщины ушли, Менискус и СЕ переглянулись. Сияющий зевнул и двинул себя по лицу, делая усилие, чтобы подняться.

– Ты собирался уйти без меня, – сказал Менискус.

– Да, и что?

– Я хочу пойти с тобой.

– Что ж, тебе нельзя. Даже если ты выберешься, то сразу же подхватишь какую-нибудь заразу и заболеешь. Тогда я далеко не уйду.

– Я не заболею. Я с каждым днем все сильнее и сильнее. Я собираюсь стать таким, как ты.

– Возвращайся в свою игру, Пискля.

– Слушай, я и правда стану как ты.

– Тебе этого хочется не столь уж сильно, – хмыкнул Сияющий.

– Я не хочу на улицу, – заворчала Наоми, выйдя из лаборатории. – Теперь нет причин ссориться, сперму у вас уже забрали. Мы могли бы что-нибудь придумать, как-то договориться. Зачем вы вызвали Дженнифер?

– Я не вызывала. Должно быть, охрана ее предупредила, когда мы… мутузили друг друга. Или когда ты и этот СЕ… ну, сама понимаешь. Сейчас это не столь важно. Что меня интересует, так это…

– Но ведь я выключила камеры наблюдения. Мэдди сердито фыркнула.

– Это само по себе уже должно было встревожить охрану. Сейчас…

– Они объявились подозрительно быстро. Что делает здесь Дженнифер, в такой-то час? Она живет в Томз-Ривер.

Глаза Мэдди сузились.

– На что ты намекаешь?

– Ни на что я не намекаю, просто странно все как-то, вам не кажется?

– Здесь полным-полно всяких странностей. – Она увела Наоми подальше от лаборатории. Они стояли под опорой аттракциона «Падение дендрита», где как раз проводились испытания перед открытием. Шум заглушит их голоса, а камер здесь не было, поскольку Мэдди знала, что именно в этом месте обычно курила Грета. Окурки ее «мальборо-лайтс» валялись в придавленной траве с пустыми коробками из-под конфет «Чоко скуизи гу-гу» и скомканных оберток от таблеток «Блисс фаззис».

– Ладно, выкладывай, что там с этим Хеншоу не так? Ты сказала, у тебя есть видеозапись.

Наоми беспокойно заерзала, словно сожалея о признании.

– Наоми, мы должны действовать заодно. Если тебе что-то известно, лучше расскажи мне, или СЕ отправится на тот свет прежде, чем кому-нибудь из нас удастся заполучить сперму. Ответь, видеозапись существует?

– Да. Существует. Понимаете, когда я поняла, что феромоны совпадают, меня разобрало любопытство, поэтому я попросила свою подругу Бэмби – она частный детектив – сделать запрос в базу данных Атлантиса. Ну, вы понимаете, чтобы выяснить об Арни Хеншоу как можно больше. Может, удалось бы узнать то, что никому не известно. Бэмби отыскала этот клип.

– Покажи мне.

Наоми неуверенно надела гарнитуру, Мэдди взяла у нее видеозапись и открыла ее для просмотра.

Бородатый Снэйк Каррера был на добрых сорок фунтов легче. Мэдди узнала СЕ только по очертаниям его голых ног, когда он спускался и поднимался по крепостным валам Цитадели, колотя сжатыми кулаками по стеклу, совсем как недавно в аквариуме. На нем были боксерские шорты а-ля Кот Сильвестр и толстовка с эмблемой Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Свои длинные волосы он заплел в косу, как индейский воин, а вокруг головы обвязал шнурок для ботинок, чтобы пряди не падали налицо.

– Я не дам никакой спермы ни одному борову, – сказал он. – У вас есть право запрятать меня за решетку за то происшествие с шерифом, и, если верить моему болвану адвокату Энджи, вы имеете право накачать меня наркотиками, но вы взяли сперму без моего согласия, и теперь американский Союз защиты гражданских свобод не отцепится от вас, как голодный бульдог от аппетитной косточки.

– Вы незаконный иммигрант, – произнес женский голос за камерой. – Кстати, откуда вы приехали? На вашей коже мы нашли образцы воздуха Коста-Рики, Санта-Лючии и Греции, и это данные только за прошлый месяц. Вы совершили серьезное правонарушение, вторгшись на территорию Флориды без наличия торговой марки и без проверки. По правде говоря, вам еще крупно повезло, что вас не застрелили. СЕ фыркнул, хотя не сумел скрыть удивления.

– Да, хорошо, я сломал винтовку шерифа, а то бы он меня пристрелил. Вам это известно, если вы читали мое дело.

– Ваше дело я прочитала, и в результате вы оказались здесь. Это Цитадель. Мы знаем все о содержащихся в этих стенах мужчинах.

– Только не про меня, – сказал СЕ. – Передайте Хеншоу, я не против поработать с ним на старых условиях, но ни за что в жизни я не отдам свою сперму якобы для «экспериментальных целей», это просто отстой.

– Это необходимо, если вы хотите участвовать в «Шествии боровов».

На лице Карреры появилось выражение отчаяния.

– Я не могу жить в Цитадели. Я здесь долго не выдержу, это же гребаная тюрьма. Мне нет необходимости здесь жить.

– К сожалению, именно так устроена наша система. Сейчас…

– Нет! – Каррера врезал со всей силы в стекло, картинка задрожала. – Я скажу вам, как устроена ваша система. Я выхожу наружу, рискую собственной задницей, выполняя за Хеншоу всю грязную работу, и что я вижу на его рекламном видеоролике? Я вижу себя, сражающегося с акулой, я вижу себя, пробирающегося по чертовым джунглям, я вижу себя, принимающего все несчастья, и я вижу его, принимающего все почести. Я хочу, чтобы восторжествовала справедливость. Я устал от того, что меня преследуют, как животное. Меня уже тошнит от вам подобных, пытающихся затащить меня в лабораторию и подвергнуть всевозможным исследованиям. У меня есть право жить, и если оно не признается, тогда я сожалею, но его драгоценнейшее величество Арни Хеншоу пойдет ко дну вместе со мной.

Наоми остановила запись.

Мэдди присвистнула.

– Сможешь найти этого адвоката для меня? Энджи, кажется?

Наоми сделала гримасу.

– Я уже подумала об этом. Она мертва. Убийца скрылся с места преступления.

– Ты имеешь в виду то, о чем я подумала?

– Как мне стало известно, наш СЕ стал сотрудничать с Цитаделью «Хайбриджа». Они негласно использовали его в качестве каскадера для Арни Хеншоу. Именно его мы видим на большей части видеозаписей, только он носит шлем или они сделали мастерский монтаж. Это продолжается уже многие годы. Но затем он стал наглеть.

– Они получили сперму?

– На тесты хватило. А вот засеять свинью не удалось. За всем стоит сам Хеншоу. Арни удерживал его в Цитадели Атлантиса, где и сделали эту запись, а потом отправил сюда. Но даже не представляю, зачем ему это понадобилось.

Мэдди в изумлении уставилась на свою помощницу.

– Бог мой, Наоми, ты так много раскопала!

– Когда девчонка теряет голову от любви, ее ничто не остановит, – сказала Наоми, зардевшись и опустив голову. – В любом случае нам стоит поделиться информацией. Я… мне очень нравится Снэйк, Мэдди, и мне плевать, что вы об этом думаете. Я думаю… думаю, что Хеншоу, возможно, почувствовал в нем серьезного конкурента. Может, кому-то из влиятельных персон в «Хайбридже» Хеншоу нравится больше, и она решила устранить соперника, чтобы очистить дорогу Арни. А потом мы узнали, что Карреру перевезли сюда.

– Они хотят его заразить. Но их надежды не оправдались.

– Очевидно, у него огромная способность к выживанию, потому что он продержался во внешнем мире так долго.

Мэдди догадывалась, что Наоми специально пыталась направить ее мысли в другое русло и отвлечь внимание от своего сексуального проступка, но на самом деле это перестало ее волновать. Доктор Бальдино решила не раскрывать помощнице информацию о присущем Каррере иммунитете к Y-чуме. Она спросила:

– Насколько секретен этот заговор? Если тебе удалось получить пленку, кто еще может знать?

– О, не сомневайтесь, это тайна за семью печатями. Бэмби – самый лучший сыщик, ей известны все потаенные уголки «Хайбриджа». Она мне сказала, что за эту информацию я обязана ей до гробовой доски.

Все еще испытывая недоверие, Мэдди вновь просмотрела запись.

– Но зачем Хеншоу посылать его Дженнифер? Вряд ли ее назовешь бывалым игроком в модельном бизнесе?

Наоми пожала плечами.

– Может, именно тут и зарыта собака. Кому придет в голову здесь искать?

– Кто знал, что под юрисдикцией Дженнифер находится живая Y-чума? – Мэдди размышляла вслух. – Удивлена еще, что Хеншоу удалось пронюхать об этом. Нигде не афишируется, что все Лаз79 выведены на основе Y-вирусов.

– Неужели это правда? Вы серьезно?

– Да, разумеется. Наоми, милочка! Это была мера предосторожности, неотъемлемая часть эксперимента. Если бы произошла утечка выведенного нами микроорганизма, не возникло бы никакой угрозы для жизни людей, потому что на женщин эта инфекция не действует. Иначе нам ни за что бы не разрешили проводить такую работу здесь, в парке развлечений.

– Знаете, раз уж мы заговорили о парке развлечений. После того как Менискус стал невменяемым, Дженнифер поспешила закрыть аквариум для посетителей, хотя Менискус выглядел ничуть не хуже, чем обычно. Я тогда еще удивилась таким мерам. Но все ее поступки объяснимы, если она уже тогда хотела спрятать здесь СЕ, чтобы заразить его от Менискуса… Мэдди, не кажется ли вам, что Дженнифер каким-то образом нарочно сотворила что-то с Менискусом? Чтобы получить возможность закрыть выставку и контролировать вас?

Мэдди обдумала это предположение.

– Я уже прежде обвиняла ее в этом, но она отрицала свою причастность. Кроме того, у Дженнифер нет необходимых знаний. Если она придумала способ воздействовать на моего подопытного так, чтобы я не сумела отследить причину, то я готова съесть нашу центрифугу. Хотя есть кое-что еще в событиях того утра, что чрезвычайно меня беспокоит. Кто-то помешал тебе связаться со мной, когда у Менискуса начался кризис. Я долго думала, кто сделал это и почему. Они все подстроили так, словно заказ отправили из моей квартиры.

– Да это можно запросто провернуть, – сказала Наоми. – Конечно, у меня не получилось бы, но готова поспорить, что у того, кто имеет доступ к кодам «Хайбриджа», проблем не возникло бы.

– Но зачем? – спросила Мэдди. – Зачем кому-то вздумалось без всякой на то причины блокировать мою связь?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache