Текст книги "Морроувинд(СИ)"

Автор книги: Торухов Вадим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Вашему другу уже ничего не поможет... уходите...

– Но...– женщина даже задохнулась от возмущения. Такого приёма она не ожидала даже от данмера.– Вы его не осмотрели даже!

– Что вам до этого полудохлого аргонианина, люди? Вы можете оставить его здесь, в моём Корпрусариуме, который итак полон, но не более.

– Он мой друг! И я никому не позволю так о нём говорить! Будь он хоть воином, хоть магом, хоть чудищем морским!– вскипела капитан.

– Не очень-то умно с твоей стороны, девчонка. Но благородно. Да,– кажется, Дивайт Фир усмехнулся,– глупо, но благородно. Ладно, несите его в мою лабораторию. Это налево и...– короткий смешок,– вверх.

Только теперь Раеса Пуллия огляделась вокруг. Они были словно в подземелье. Ходы-тоннели, небольшие залы, круглые арки. Да, очень похоже. Только всё здесь не серое под цвет камню, а спокойного песочного цвета с жёлтыми и коричневыми красками. Пол был плотности камня, а вот стены. Они были словно и твёрдые и мягкие одновременно. Таким может быть молодой побег, что при сильном ветре только гнётся к земле, но не ломается.

Ещё одна сама открывшаяся золотая дверь. Женщина и старик, неся носилки, прошли в просторную залу с большим горящим камином. У стен тут стояли стеллажи с книгами, магическими ингредиентами. Рядом и широкая кровать с двумя массивными сундуками около неё.

– Куда теперь?– вслух спросила Раеса саму себя.

– Хозяин сказал вверх,– откликнулся Кай.

Оба задрали головы к своду и обнаружили там сквозное отверстие на верхний уровень башни. Ни подъёмника, ни лестницы (даже верёвочной) само собой не было.

– Слышал я, что маги эти тысячелетние лестницы не любят... но чтобы так...– пробормотал Косадес.

– Что, неудобства испытываете, гости дорогие?– Над отверстием высунулась лысая голова тёмного эльфа с белоснежно-белой бородкой, обрамлявшей лицо.

– У нас на руках тяжело больной! Нам не до шуток!– крикнула в ответ Раеса.

– Э-хе-хе...– покряхтел волшебник, хотя капитан была уверена, что в свои немалые годы (сколько там говорил старик? тысячу?), он чувствует себя лучше, чем Раеса в свои. Она даже готова была прозакладывать годовое жалование.– Простите меня... старика... Мне бывает так одиноко, что... А тут вы... Ладно, расслабьтесь. Сейчас я вас подниму...

Лёгкая волна чужой магии подхватила всех троих и мягко потащила вверх. Они осторожно пролетели на второй ярус, в лабораторию Дивайта Фира. Все благополучно приземлились на ноги, кроме аргонианина. Волшебство Телванни сняло его с носилок и осторожно, дабы не вскрыть раны, положило на большой хирургический стол.

Из-за какой-то ниши выскочил Дивайт Фир, оказавшись высокого роста стройным и мускулистым. Он без видимых трудностей носил на себе тяжёлые даэдратические доспехи – удивительной редкости вещь, передающаяся в самых богатых семьях Великих Домов по наследству.

Маг быстрым шагом подошёл к аргонианину. Провёл рукой над его головой. Затем он крепко задумался. Дивайт не спрашивал ни о чём. Он думал, а его гости не дерзнули нарушить подобающую при раздумьях тишину.

– Значит, так,– начал маг.– Его дела, откровенно говоря, плохи. Ещё через денёк он может занять достойное место в моём Корпрусариуме. Официальная медицина не придумала лекарства от корпруса, неофициальная, в общем-то, тоже. У меня всегда было на тот счёт своё мнение. После долгих десятилетий работы я создал один эликсир. Он, знаете ли, должен быть...

– Так что это за эликсир, уважаемый?– перебила Фира Раеса. Это было очень рискованно с её стороны. Все знают, насколько волшебники Телванни обидчивы. Одно неверное слово – и от говорившего останется только кучка невесомого праха. А с этого волшебника станется просто выкинуть незваных гостей, так и не оказав им помощи.

– А... да-да...– спохватился маг. Капитан только облегчённо вздохнула.– Итак, эликсир этот не от корпруса...

– Нет?

– Да-да... понимаю, понять сложно. Я сам вникал много лет... Эликсир возводит возможности организма подопытного к защите в абсолют, то есть иммунная система... А простите, опять слишком сложно... М-м-м... Так. Выпивший мой эликсир становится полностью неподвластен ни одной болезни, включая корпрус. Его защита от болезней возрастает во много раз. И возрастает способность противостоять уже занесённой в организм заразой... Теоретически.

– Эликсир не проверен?– спросила Раеса.

– Э-э-э... Успешно опробован только на лабораторных мышах. Больные последних стадий корпруса... погибали... Но это могла быть и реакция на магическое воздействие, а не на эликсир в целом.

– Выходит, этот эликсир может его убить?

– Э-э-э... да. Но шанс того меньше, чем шанс больного выздороветь. По крайней мере, я на это надеюсь. Так что, вы согласны?

– Да,– твёрдо ответила Раеса Пуллия.– Хуже ему всё равно не будет...

– Ему – нет. Вам...– маг заколебался.– В общем, если всё пойдёт не так, как должно, то ваш друг скончается, так и не придя в сознание.

– Начинайте, сэра Фир.

Ожидание тянулось очень долго. Чтобы хоть как-то занять себя, Раеса Пуллия начала бродить по верхнему ярусу башни. Лаборатория занимала тут лишь небольшое место. Только она была единственным интересным местом.

В своих скитаниях она зашла в какой-то коридор, который закончился маленькой залой, где на стенах висело несколько видов оружия. Древнего и очень мощного оружия. Тут же висела табличка. Текст её был настолько удивителен, что женщина прочла её дважды, не поняв смысла после первого прочтения. Она гласила:

"Приветствую тебя, искатель приключений и великих сокровищ! Я Дивайт Фир – волшебник Те л ванни, в чьей башне ты находишься. Неважно обманом ли ты вошёл сюда или открыто, с чистыми помыслами или с корыстью. Мне это не особо интересно. Но я знаю, что заинтересует тебя, иск а тель приключений. Артефакты древности – сильное, поистине могучее оружие. Я очень долгое вр е мя искал их, собирая свою коллекцию. Если ты достаточно силён, умён и дерзок, ты можешь попытаться раздобыть их себе. Это б у дет непросто, куда как непросто. Вся моя коллекция находится в башне, что-то спрятано, что-то лежит прямо на виду. Скажу, что много сокровищ спрятано в Корпрусариуме. Но если ты, искатель приключений, посягнёшь на жизнь, хотя бы одного из больных, я лично испепелю тебя! Страж Корпрусариума, арг о нианин по имени Виста-Кай проследит за исполнением этого правила. Но не только. Тебе придётся ср а зиться со стражем, если надеешься вынести доб ы тые сокровища оттуда.

Конечно же, следует закономерный вопрос, зачем всё это нужно мне? В моём возрасте мало что может ещё по-настоящему радовать сердце. Я нашёл для себя отраду в лицезрении отчаянных, порой безрассудных геройств. Это добавляет остроту в мою размеренную жизнь. Я просто развлекаюсь, глядя на очередных расхитителей своих сокровищ. Мне не нужны артефакты, не нужны богатства. Мне нужны ощущения. Я получал их, добывая те самые артефакты, теперь же я получаю ощущения, когда сокровища пытаются отнять у меня. Когда же их не останется совсем, я вновь пойду по миру, добывать великие артефакты, сокровища и тому подобное.

А теперь, если твой дух ещё крепок, ступай на поиски. Желаю тебе удачи, охотник за сокровищами. Довольно-таки искренне желаю".

– Сумасшедший волшебник,– пробормотала Раеса, но тут же зажала себе рот обеими руками. Вдруг Дивайт Фир её услышит? В своих башнях, говорят, волшебники почти всемогущи.

– Раеса!– кричал Косадес.– Раеса!

– В чём дело?– спросила она, выходя на голос в гулкий коридор.

– Кай-Са очнулся. Лекарство подействовало.

Раеса Пуллия не смогла удержать в себе радостного крика, что эхом отразился в пустой зале с артефактами древности.

Глава двенадцатая: Спасение.

Кай-Са поправлялся быстро. Слабость отступала, прижав хвост, забилась в какой-то тёмный угол и там померла, тихо и мирно.

Аргонианин чувствовал себя заново родившимся. Его настроение было прекрасным. Рядом была Раеса, которая, словно мать, которую он совершенно не помнил, сначала кормила его с ложечки, когда слабость ещё давала о себе знать, потом ворчала что-то о том, чтобы беречь здоровье. От чего? Ни одна зараза теперь его не возьмёт! Корпрус теперь ему не страшен, хоть целыми сутками в Корпрусариуме сиди!

Дивайт Фир – неожиданный спаситель Кая-Са радушно пригласил всю компанию побыть его гостями подольше. Тут Косадес сразу объяснил, что его ждут важные дела и удалился. В Балмору, насколько аргонианин понял подаваемые стариком намёки типа "место нашей первой встречи". Словно они были любовниками из какого-то великосветского любовного романа.

Чуть позже волшебник представил гостям своих трёх дочерей: Альфу, Дельту и Упсу Фир. Девушки оказались довольно милы и молчаливы, как и положено хорошим дочерям. На невинный вопрос, а где, собственно, их мать, Дивайт легко ответил, что нет её, и не было никогда. Опешившие от такого признания гости чуть не поперхнулись дорогими праздничными винами.

– Всё очень просто,– продолжал Дивайт Фир.– Дочерей себе я создал с помощью магии. Без всякой материнской утробы. И осмелюсь предположить, что вышло у меня ничуть не хуже, чем при естественных родах. А в чём-то даже и лучше. Чтобы они были похожи на меня, мне долго приходилось из своего семени...

– Отец,– решительно вмешалась Альфа Фир – его старшая дочь.– Думаю нашим гостям не нужно знать таких подробностей. Тем более за столом.

– Да-да, конечно,– поспешно согласился маг.– Она взяла от меня строгость и тягу к порядку... во всём...– шёпотом поведал он сидящему рядом аргонианину.– Только этих качеств у меня отродясь не было...

Слышавшая его реплику (да кто её не слышал?) Раеса прыснула со смеху. Её смех подхватила и смешливая Дельта. В итоге все, включая саму Альфу, потешались над хозяином башни. Он в обиде не остался.

Так в вольной неге прошла неделя. Кай-Са крепко подружился со смотрителем и стражем Корпрусариума Виста-Каем, и они часами могли кружить в поединке на мечах, словно в танце. Раесе сначала всё это нравилось, но к концу недели она всё чаще и чаще стала поглядывать в окно в сторону Альдруна и своего форта. Тогда Кай-Са понял, что пора им покидать этот гостеприимный дом.

Сборы и прощания были короткими. Раеса Пуллия обнималась с дочерьми Фира, а аргонианин обещал ещё наведаться в башню, попытать удачу в поиске сокровищ хозяина.

– Зачем тебе они?– со странными интонациями в голосе спросил Дивайт.– Когда есть такие друзья, никакие сокровища не нужны.

Кай-Са только кивнул головой. Тут он был полностью согласен со старым магом. Раеса стала его другом. Другом, настоящим и незаменимым. Её самоотверженность и вера спасла аргонианину жизнь.

– Но я всё же могу тебе кое-чего подарить.– Хозяин башни Тель Фир вытянул руку ладонью вверх и на ней волшебным образом появился небольшой амулет в виде человеческого глаза.– Я назвал его Зрак. Этот амулет зрит сквозь тьму и свет, сквозь стены и толщу земли. В нём заключены большие силы. Я создал его, когда сам бродил в поисках приключений. И думаю я, что очень скоро тебе понадобится эта сила.

– Спасибо, Дивайт,– поклонился Кай-Са.– Хотел бы я отблагодарить тебя за всё...

– Не старайся. Благодаря тебе я теперь точно знаю, что мой эликсир работает, а значит, я могу спасти многих.

Дорога в обитаемые земли продолжалась полтора дня.

Снова Балмора. За прошедшее время здесь ничего не изменилось. Разве что грязи на улицах прибавилось. Недавно здесь были сильные дожди, и водостоки не могли справиться с таким количеством воды и грязи.

Кай-Са постучал в дверь лачуги Кая. Долго ждал, пока старик откроет. При этом аргонианин так и чувствовал пристальный взгляд сквозь скрытый глазок.

Наконец дверь раскрылась и на пороге Кай-Са с превеликим удивлением видел не Кая, а Элон – хозяйку бара из Сейда Нин, которая просила его вывести на улицу пьяного нордлинга. Аргонианин с большим трудом подавил удивление и выкрик: "А ты-то что тут делаешь!" И вошёл внутрь, будто хозяин. Женщина-редгард ничего не сказала, только подвинулась, давая дорогу.

– Что ты тут делаешь?– уже спокойным холодным голосом спросил Кай-Са, когда она закрыла и заперла дверь. На взгляд аргонианина этот кусок гнилого дерева рассыпется от одного-единственного удара.

– Я могу задать тебе тот же вопрос, аргонианин,– невозмутимо ответила Элон, садясь на жёсткую кровать и выгибаясь, словно дикая кошка.

Кая нет. Если эта трактирщица (хотя какая она трактирщица?) сделала что-нибудь со стариком, о т сюда выйдет только один из нас.

– Не глазей на меня так,– с нотками угрозы в голосе произнесла женщина.– Я этого не люблю. И прекрати тискать эфесы своих мечей!

Кай-Са кинул на неё испепеляющий взгляд горевших жёлтым огнём глаз. Но ничего не сказал. Впрочем, руки с эфесов своих коротких серебряных клинков он не убрал тоже.

– Ну как знаешь,– буркнула она и демонстративно повернулась к стене.

– Кто ты такая?– спросил Кай-Са.

– Элон,– фыркнула в ответ женщина-редгард.– А большего тебе знать не положено. Итак дров наломал сверх меры.

– Где Кай?– Аргонианин медленно-медленно потянул клинки из ножен.

– Где-где... не знаю!– вдруг взорвалась Элон вспышкой гнева. Её тёмные глаза метали молнии.– Наверняка он за лунным сахаром побежал!

В голосе женщины слышалась неподдельная тревога за старика. Не может враг говорить с такими интонациями, никак не может. Кай-Са чуть расслабился, даже убрал руки с эфесов и сел на лавку. Элон усмехнулась, но ничего не сказала. Сидела себе, разглядывая собственные ногти. Висельником у дороги повисла тишина.

Так продолжалось до того момента, пока входная дверь не открылась и в дом с одной-единственной комнатой не вошёл Кай Косадес. Он, казалось, был очень доволен собой. Его глаза блестели, словно два маленьких бриллианта. Старик не заметил ни гневного взгляда Элон и презрительных красок на лице аргонианина. Ему сейчас не до того. Окостеневшие пальцы держали плотный свёрток.

– А... Элон! Кай-Са! Рад вас видеть, друзья!– весело поприветствовал их Кай.– Очень рад!

– Мы... тоже...– с известным трудом перебарывая ярость, ответила женщина-редгард.– Хотелось бы видеть тебя в добром здравии, а не...

– Поверь, мне очень хорошо!– прервал её старик.

– Ненадолго,– бросил Кай-Са. Почувствовав какую-то... солидарность с чувствами Элон. Он, как и разведчица, хотел бы видеть старика, не одурманенного сладким порошком.

– Да, ты, конечно прав,– повернулся к аргонианину имперец. Сказал он это с грустью и не понятно из-за чего же именно вырвались из него подобные интонации. То ли Кай грустил из-за того, что эйфория продлится недолго, то ли из-за того, что попал в западню собственной слабости.

Косадес присел на край стола. Взор его очистился, исчез неуместный блеск в глазах. Он вновь, казалось, стал собой – имперцем, Клинком, грандмастером.

– Вижу, ты совершенно поправился,– ровным голосом сказал Кай, оглядывая аргонианина.– Исхудал... Но выглядишь хорошо. Это очень хорошо, скоро нам потребуются все наши силы. А ты, Элон,– обратился он к женщине,– что тут делаешь?

– Пришла с вестями особой важности, грандмастер,– ответила разведчица. Конечно же, она работает на Орден Клинков. Аргонианин досадливо покачал головой. Ему надо было понять это ещё в далёком Сейда Нине, с которого и начался его путь по Вварденфеллу. Но не обратил внимания, не догадался, не понял. А его тогда просто "вели" на встречу со старым шпионом.

– Что случилось?

– Вести важные,– проговорила Элон, взглядом указывая на Кая-Са.

– Говори,– кивнул Косадес.– Здесь все свои.

– Мехра Мило... от неё нет никаких вестей. Ходят слухи, что Храм Трибунала схватил жрицу, которая якшается со Жрецами-Отступниками. Говорят, что она уже в Министерстве Правды и... её допрашивают...

Кай закрыл глаза. Его ресницы трепетали от сдерживаемых чувств. Никто в точности не знал, что связывает этого человека и данмерку и может ли это называться только дружбой, но сейчас было отчётливо видно, как тяжело старику.

– Друзья,– голос Кая был таким, как и всегда. Аргонианин представлял, каких усилий воли требовало такое внешнее спокойствие, и вновь отдал должное этому, как ни крути храброму человеку.– Друзья, мы должны точно выяснить, что там произошло. И если... если слухи подтвердятся, вытащить Мехру из Министерства Правды, или...

– Убить?!– Элон даже подскочила на ноги, замахав руками.– Кай, ты с ума сошёл! Скажи ему, аргонианин!

Кай-Са молчал. Он понимал, что ни одно живое существо не выдержит "форсированного" допроса с применением всех премудростей этого дела. Мехра выдаст Храму всё, подпишется под самыми чёрными обвинениями, "раскается" во всём и будет сотрудничать, лишь бы закончились её мучения. И даже, когда всё станет известно, данмерка ещё очень долго и мучительно будет умирать, проваливаться в чёрную бездну. Тогда смерть станет для неё избавлением.

– Мы должны действовать быстро, чтобы не допустить подобный исход, но... его нельзя упускать...– с болью проговорил Кай.– Мы затеяли опасную игру, ходим по самой грани, по тонкому волоску и должны держаться друг за друга, чтобы не упасть...

– Тогда один оступившийся потянет вниз всех,– мрачно ответил аргонианин.

– Замолчи,– рыкнула на него Элон, хотя аргонианин уж сказал всё, что хотел.– Она одна из нас, она согласилась помочь нам, нашему делу! Теперь она в большой беде, а ты словно трупоед, алчешь крови тех, кто не одного с тобой племени. Я поняла это ещё в Сейда Нине! Тебя не волнует вообще ничего, кроме собственной персоны!

– Это не так, Элон,– вступился Кай.

– Да уж, как же!– фыркнула женщина, но пыл свой немного приостудила.

– Хватит!– рявкнул старик, да так, что Элон с разинутым ртом снова плюхнулась на кровать.– Мехра в беде! Сейчас не время для мелочных, достойных лишь жадных лоточников, ссор! Кай-Са тут, потому что я доверяю ему!– аргонианин удивлённо воззрился на Косадеса.– Его стараниями мы избавились от Дагот Гереса! Он не жалел живота, не прятался за чужими спинами! "Верность, показанная в бою, есть верность истинная", как говорил один великий полководец. Кай-Са доказал это. Да, в большей мере, он сражается за свою родину, но кто бы на его месте поступил бы по-иному?– спросил Кай. Женщина-редгард только потупила взгляд.– И теперь я вновь прошу тебя, Кай-Са, помоги мне и Мехре. Вытащи её из Министерства Правды. Это не приказ, это моя личная просьба.

– Я сделаю всё, что в моих силах, Кай.

И снова Вивек. Снова его громады Поселений, снова широкие каналы и свежий морской воздух. Кай-Са весь день рыскал по городу в поисках интересующей его информации. К сожалению, множество слухов были схожи в описании арестованной жрицы. Описание это было описанием Мехры Мило.

Кай-Са сидел на низкой каменной скамье. Взгляд его был устремлён в небо, только отнюдь не появляющиеся в вечерних сумерках звёзды притягивали к себе его внимание. Министерство Правды, огромный, парящий в воздухе за счёт силы Вивека, кусок взорвавшейся луны. Практически идеальный шар размером с большой замок навеки завис над самым Высоким Собором. Аргонианин разглядел деревянные мостки, что оплели камень, подобно строительным лесам. По этим мосткам плыли жёлтые точки зажёгшихся факелов стражи.

Аргонианин думал о том, что ещё никому и никогда не удалось сбежать из Министерства Правды. Равно как и ворваться туда силой, дабы выручить какого-либо ересиарха. Один вид этой грозной крепости, словно немым укором стоявшей над головой, отбивал желание противиться воле Храма.

Будь у меня вдосталь времени, я бы смог пробрат ь ся внутрь незамеченным. Смог бы и вытащить Мехру так, чтобы никто об этом не догадался. Не зря же меня готовили в лучшей диверсионной группе! Но времени преступно мало! Его не хватает даже на то, чтобы достать наверняка секретные чертежи М и нистерства Правды.

Но самое худшее, что я совершенно ничего не знаю о судьбе данмерки в логове ординаторов! И это незнание страшно само по себе...

И всё же он ждал. Ждал, когда же на входе начнёт меняться стража. Кай-Са хотел разузнать о положении дел внутри, и ему как воздух нужен был осведомлённый человек, точнее – данмер. Во всех Министерствах служили только они.

Вот он нужный тёмный эльф. Глаза аргонианина загорелись.

Фигура уставшего после дежурства ординатора маячила впереди. Кай-Са не торопился, чтобы не вызвать подозрений. Несмотря на то, что времени не хватает и промедление может кончиться многими смертями. Храм Трибунала не прощает тех, кто встаёт против его мощи, и не важно, из Морроувинда он, или чужеземец.

Если бы Храм не был Храмом, то можно было попытаться пригласить этого ординатора в того же "Чёрного Шалка", чтобы опоить и выведать все нужные сведения. Но подобное предприятие потерпит неудачу, ответом ординатора будет презрительный отказ. Они никогда не нарушают своих обетов, одним из которых "сухой закон". Поэтому аргонианин медленно идёт за фигурой с факелом в руке.

Ординаторы сильные бойцы – одни из лучших в Морроувинде. Именно они несут стражу в Призрачном Пределе, в Башнях Восхода и Заката. Они же защищают покой своего бога здесь, в Вивеке. Орден Дозора силён и в магии, своём "храмовом" волшебстве, немного, но всё-таки отличавшемся от обычных чар.

Но вот пришла пора действовать. Ординатор свернул в какую-то подворотню. Теперь настал черёд поговорить на равных. Кай-Са активировал стальное колечко. Чары отозвались глубокой, пронзающей до самых костей болью. Это длилось какую-то секунду, но для более слабого духом та секунда могла стать последней. Никогда заклинание Личины не было из разряда приятных. Это волшебство полностью изменило аргонианина, его внешность. Косадес, когда отдавал кольцо, говорил, что чары будут действовать очень короткое время.

Кай-Са чувствовал своё тело совершенно по-иному, будто и на самом теле стал человеком. Ломающая плоть боль отхлынула, и на пустынной улице Вивека вместо аргонианина стоял высокий нордлинг с гривой совершенно белых волос, чёрной бородой до середины груди. Он был одет в меховую кирасу, кожаные порты и низкие сапоги с отворотами. На поясе висели парные мечи из серебра. Тень Кай-Са оставил у Косадеса, потому что по такому заметному мечу его найдут очень и очень быстро.

Белоголовый нордлинг набросился на ординатора и двумя ловкими ударами заставил данмера, успевшего выхватить своё оружие – эбонитовую булаву – закрыться в глухой защите. Противник Кая-Са хотел пустить в ход магию, но веер ударов заставил его об этом накрепко позабыть. Сражался ординатор, молча, не выпуская из себя киков и патетических фраз. Аргонианин наступал. С Тенью бой закончился бы, не успев начаться, но меч, невероятный подарок судьбы, далеко. Честная сталь не могла решить кто же искуснее.

Время шло. Кай-Са опасался попасться на чьи-нибудь глаза и старался увести противника дальше по глухой улочке, а тот намеревался выбраться к свету городских фонарей, отбросив свою гордость, ведь враг оказался куда как непрост. Да и уставал данмер махать неподъёмной булавой, его дыхание стало тяжёлым, словно у бегуна к концу дистанции. Кай-Са же не чувствовал усталости, нападая безостановочно.

И настал тот миг, когда равновесие между противниками качнулось. Аргонианину удалось ловким трюком заставить ординатора сделать ошибку, и булава с грохотом упала на мостовую. Клинки застыли в волосе от шеи данмера.

– Ты победил,– медленно проговорил глухой голос из-за шлема. На аргонианина пялилось наличье в виде лица эльфа. За подобными наличьями, словно за масками прятались все ординаторы.– Чего ты хочешь?

– С чего ты взял, что я хочу чего либо?– собственный голос Кая-Са был низок и басовит.

– Твои мечи у моей шеи, но ты не делаешь последнего шага. Значит тебе что-то нужно,– ординатор хотел было кивнуть, но не смог из-за лезвий.

– Да, нужно... Твоя память...– и прежде, чем прозвучал какой-либо ответ, Кай-Са ударил рукояткой меча по шлему. Ординатор неловко пошатнулся и упал на колени. Аргонианин ударил ещё раз и наконец-то оглушил его.

Для ритуала, что должен был провести Кай-Са, необязательно, чтобы объект был в сознание. В принципе, данное состояние даже лучше, ведь это не самые приятные ощущения.

Достав ещё одно колечко, конечно же, зачарованное, аргонианин готовился вскрыть память ординатора и вырвать из неё нужные сведения. Именно вырвать.

Подобные заклинания хоть и были давно изобретены, но широкого использования не получили в силу своей опасности как для объекта, так и для мага, выполняющего ритуал. Объект может сойти с ума, снова видя всю свою жизнь заново, переживая вновь каждый миг существования буквально всё. Маг же переживает чужие чувства чужую боль и страдания, любовь и дружбу. Эта чужая жизнь может приманить к себе сознание волшебника, утянуть внутрь себя. Тогда наложивший заклятье навсегда теряет своё "я". Он становится просто сосудом для томимой, спешащей на волю души, что не редко кончается самоубийствами неосторожных магов.

Кольцо Кая-Са было довольно слабым, оно не давало столько силы, чтобы слиться с чужим существом. Поэтому попытка взлома памяти может оказаться провалом.

Заклинание пришло в действие. Секунда за секундой текли в мучительной неизвестности, пока не появился результат. Кай-Са взламывал пласты памяти, просматривал их и отшвыривал в сторону, словно ненужный мусор. Внутренний взор аргонианина просматривал все подходы к Министерству правды, внутренние ходы, расположение тюрьмы и так далее. Заклятье сработало так, как должно, взломав защиту ординатора от подобных посягательств.

Бесчувственное тело данмера Кай-Са оставил на том же месте. Он скоро придёт в себя, поэтому времени остаётся крайне мало. А нужно ещё так много сделать.

...Мехра Мило бывшая жрица Храма, схваченная Орденом Дозора, тихо молилась, стоя на коленях у своего лежака – тонкого одеяла, брошенного на холодный неровный пол камеры. Свою мольбу она обращала в пустоту. Она потеряла веру в Трибунал, которому столько лет служила, не могла обратиться к имперским богам, Девяти, в которых тоже не верила. Беззвучно шевеля губами, Мехра просила лишь об одном – послать ей быструю и лёгкую смерть. Ни о чём другом она мечтать не могла.

В тот день, когда ординаторы ворвались в её маленькую квартирку, Мило поняла, что ей больше никогда не увидеть солнечного света. Ей суждено либо долго страдать на пыточном ложе, либо долго гнить в этой самой камере, третьего не дано. Она слишком долго служила Храму, чтобы надеяться на чудо.

Когда её привели под усиленным конвоем в Министерство Правды данмерка уже решила покончить с собой, как раз для того у неё был припрятан маленький стилет в запястных ножнах. Но воспользоваться им Мехра так и не успела.

Её потащили в маленькую камеру, раздели догола, отобрав стилет. Ординаторы холодным, словно колкий лёд взглядом смотрели на пленницу, пока женщина осматривала Мехру, записывая что-то на куске пергамента. В их взглядах не было похоти или презрения... вообще ничего не было... это-то и пугало женщину больше всего. Взамен жреческой мантии, Мехре сунули холщёвую робу, настолько плотную, что её невозможно было порвать и зубами. Поэтому и второй план самоубийства провалился сам собой.

Мехру вызывали на допросы, где старый седой ординатор вновь и вновь спрашивал её о Жрецах-Отступниках, об её связи с этими еретиками, об их доктрине, перечащей храмовой, о многом. После таких допросов у женщины сильно болела голова (старик применял магию), но так ничего не сказала. Даже после угроз отдать её палачам, Мехра молчала, упорно зажмуривая глаза, чтобы не представлять всех зверств, на какие способны эти мастера.

Но пытки всё же скоро начнутся. И Мехра потеряла сон и тягу к еде, не смотря на мучивший её голод и холод. Поэтому она продолжала молиться...

Тело аргонианина было таким лёгким, словно пёрышко, хотя, наверное, ещё легче. Повинуясь, мысли Кая-Са колдовская сила зелья левитации понесла его к Министерству Правды.

Когда его ноги коснулись досок одного из помостов, эффект зелья лопнул, будто перегретый пузырь никс-гончей. Аргонианин всё также находясь в облике нордлинга, оказался у одного из черновых ходов воздушной крепости. Через эту широкую дверцу три раза в день доставляют еду для заключённых и ординаторов, через эту же дверь выносят трупы скончавшихся в клетках пленников.

Кай-Са усмехнулся. На двери был простейший замок, который мог вскрыть и мальчишка, вооружившийся перочинным ножиком. Слишком уж зазнались ординаторы. Слишком сильно их начали бояться, словно Ордена служат не народу, а против него. Легко справившись с дверью, Кай-Са оказался внутри.

...Много лет она была одна. Эшлендеры никогда бы не приняли к себе дочь опозорившего себя в бою воина. Ни одно из племён, даже Уршилаку, которых больше остальных косит тогда ещё не такой злостный Мор. Великие Дома тоже отказали Мехре, ссылаясь на переполненность и тому подобную чепуху. Данмерка бесцельно скиталась по Вварденфеллу, пытаясь отыскать то место, где ей будут рады.

Тогда-то она познакомилась с Каем Косадесом. Он тогда был молод и необычайно красив. Кай работал в Гильдии Бойцов и постоянно был в разъездах, а Мехра, которая противоестественно влюбилась в него, всегда была рядом.

Рассказывал он о себе мало, словно нехотя. Потом в один из вечеров у костра, где были только они вдвоём, Кай после долгих уговоров поведал, кто он на самом деле. Что он шпион, служит Ордену Клинков, женат. После того разговора обиженная на весь несправедливый мир Мехра ушла в Храм.

Но потом судьба снова свела их вместе. Это произошло через много лет. Кай к тому времени уже изрядно поседел, а Мехра была жрицей Храма, совершающей паломничество. Кай и ещё один боец были наняты, чтобы сопровождать её и других паломников.

Мехра улыбнулась. Внутри у неё всё потеплело, когда она вспоминала тот поход.

В то паломничество Мехра и Кай были близки. Его жена уже давно умерла от какой-то болезни и, как ни странно, данмерка была этому рада. Она ругала себя за эти мысли подлые и жестокие, но, тем не менее, жрица Трибунала была счастлива.

Их подобные встречи были редки и тайны, ведь если бы о них узнали, то Мехра бы лишилась сана, а Кай, может быть, и головы. И, тем не менее, любовь Мило была сильна. И не важно, любил ли Кай её, она счастлива. Счастлива даже сейчас, сидя в своей камере и прижав колени к груди.

...Это место просто пропитано храмовой магией и силой их бога Вивека, силой непонятной и оттого особенно страшной. Кай-Са рвался по низкому тоннелю вглубь крепости. В том, что его уже обнаружили, сомневаться не приходилось. Над дверью было расположено столько охранных чар, что аргонианину никогда бы не удалось их распутать. Теперь ему осталось лишь уповать на скорость да на то, что память того ординатора не подвела.