Текст книги "Зловещая свинья"

Автор книги: Тони Хиллерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

В первый раз, когда он встретил ее, почти в первый момент, она дала ему понять, что она не из тех молодых женщин, которые Уинзор послал его забрать. Он следовал своей стандартной схеме водителя лимузина: приехал примерно на пятнадцать минут раньше, ждал минут десять, а затем позвонил в звонок и объявил, что он прибыл рано, но доступен в удобное для нее время. Но на этот раз Крисси заговорила первой.

«О боже, – сказала она. "Мне жаль. Извините, я опоздала. Я потороплюсь. Я сейчас спущусь.

Молодые женщины, которых Уинзор подбирал ранее, без всяких исключений действительно опоздывали, никогда не извинялись, никогда не торопились и никогда не проявляли никакого интереса к тому, не возражает ли он переждать в морозной темноте. Они были так далеко на верхней стороне классового барьера, что водители лимузинов были для них невидимы. Они проявляли не больший интерес к тому, кто вел машину, чем к запаске в багажнике. Первые несколько раз, когда он выполнял эту работу, он отважился на дружеский прием или одно из тех замечаний «хорошего вечера». Ответы, если таковые были, были холодными и краткими, давая ему понять, что с его стороны было напористо и навязчиво осмелиться поговорить с дебютанткой из той дорогой и эксклюзивной школы, которая их закончила.

Крисси была другой. Она поспешно вышла из подъезда многоквартирного дома и добралась до машины в такой спешке, что уже схватилась за ручку двери, прежде чем он успел открыть ее.

– Боже, – сказала она. «Мне жаль, что я заставил тебя ждать. Мой отец учил нас, что опоздать – это действительно грубо. Это говорит другому человеку, что вы считаете себя более важным, чем он ».

«На самом деле, я был немного раньше», – сказал Бадж. И когда они были в пути, он рискнул сказать «хороший вечер». На этот раз это вызвало разговор. Крисси фактически представилась ему. Так и прошло. За те десятки раз, что он был ее водителем с того дня, они странным образом стали друзьями, отвечая на биографические вопросы друг друга, обмениваясь мнениями о текущих вашингтонских скандалах и спорах, соглашаясь с тем, что этот город был интересным, но имел больше, чем его доля людей, слишком движимых жадностью и амбициями. И постепенно это становилось все более личным.

«Думаю, я тоже из тех жадных», – сказала однажды Крисси. «Я приехала сюда, чтобы попытаться поступить на юридический факультет Университета Джорджа Вашингтона, и я поступил, так что теперь я учусь, получаю хорошие оценки, и меня окружают юристы. И студенты-юристы. И все, о чем они, кажется, думают, это либо деньги, либо власть. И я больше не уверен, что хочу им быть ».

«Ага», – сказал Бадж. «Раньше я был политическим активистом. «Власть народу», знаете ли. Или, как мы кричали в Каталонии, когда я был ребенком, «A la pared por los ricos» – «Расстрельная команда для богатых». Мечтала стать царем вселенной. Я собирался все реформировать, начать с футбольных правил, доработать до Организации Объединенных Наций, а затем посмотреть, что я могу сделать с человеческой природой ».

"Но не более того?" спросила она. "Вы отказались от всего этого?" Ее голос казался грустным, но, возможно, это было просто подыгрывать его шутке.

«Это был просто сон», – сказал он.

«Моя семья была не на той стороне, от борьбы с Франко и фашистами до бегства в Южную Америку и борьбы там с проигравшей стороной ».

«Что ж, теперь ты добился успеха. Вы зарабатываете много денег, – сказала она. «Я знаю, что тебе платят не только за то, чтобы водить лимузин. Вы своего рода помощник мистера Уинзора. Я слышал, как он говорил о тебе.

"А что он сказал?"

«Ну, как только я услышал, как он сказал мистеру Харету, человеку, который работает с ним в Конгрессе, он сказал ему, что вы единственный, на кого он может рассчитывать. Однажды по телефону он сказал кому-то, что, когда ситуация выходит из-под контроля, он передает ее Баджу, и он знает, что Бадж все исправит ».

«Он сказал, почему может зависеть от меня?»

«Нет», – сказала она, затем заколебалась. – Если только он не сказал, что вы ему оказали большую услугу. Может, так оно и было.

"Это было."

"Так в чем была польза?"

«Посмотрим, – сказал Бадж. «Как я могу это объяснить. Это очень сложно. Но я думаю, что суть в том, что он удерживает меня от депортации, и это удерживает меня от тюрьмы ».

«Я не понимаю», – сказала она. "Как он это делает?"

Он вздохнул. «Вот здесь-то и проявляется сложность. В Гватемале и других подобных местах Центральное разведывательное управление использует таких людей, как я, вроде как не для записи, и когда что-то идет не так, они вывозят некоторых из них в безопасное место или даже в Соединенные Штаты. Разложите для них бумаги, чтобы они могли затеряться в толпе. Все тихо, никаких подписанных бумаг, никто ни в чем не признается. Так что если бы я начал рассказывать свою историю – не то чтобы она очень интересная – газетам, или если бы это сделал кто-то другой и какой-то комитет позвонил мне, чтобы я дал свидетельские показания о том, что там произошло, ЦРУ поклялось бы, что никогда не слышало обо мне, и никто не сможет доказать иначе."

– О, – задумчиво сказала Крисси. «Но как мистер Винзор удерживает вас от депортации?»

«Держа рот на замке», – сказал Бадж.

Крисси изобразила один из тех взглядов «что ты имеешь в виду?».

Бадж подумал, как объяснить. «Допустим, я больше не был верным и верным слугой и стал больше неприятностей, чем стоил. Мистер Винзор сейчас очень просто удерживает меня от депортации. Просто не предупредить людей из иммиграционной службы или не сказать одному из своих друзей-юристов в Государственном департаменте, что люди, которые сейчас управляют моей бывшей страной, имеют ордер на меня на мое прежнее имя. Если бы он хотел, чтобы я была депортирован, он бы просто позвонил нужному человеку ».

Тишина. Затем она сказала: «Ой, прости. Я не должна быть такой любопытной.

«Без обид, – сказал Бадж.

«Не могу поверить, что ты сделал что-то очень плохое».

«Ну, я думаю, можно сказать, что я не был большим благотворителем для общества», – сказал Бадж и засмеялся.

«Не смейтесь над собой. В любом случае, теперь ты в порядке. Хорошая работа, хорошие перспективы. У меня сложилось впечатление, что мистер Уинзор поручит вам все решать. На этом было бы намного больше денег ".

«Битлз научили нас деньгам. Помните? За это любовь не купишь.

Ее ответ на это прозвучал немного сердито.

«Вам нравится подшучивать над деньгами», – сказала она. «Я должен вам сказать, что нет. Бьюсь об заклад, ты никогда не был бедным, иначе не стал бы так говорить. Бьюсь об заклад, тебе никогда не приходилось наблюдать, как твоя мать пытается занять денег, или тебе неловко в школе из-за твоей одежды. Или твои туфли. Или слышать, как другие девушки рассказывают о том, что они делали летом, и все, что вы могли делать, это слушать. Такие вещи."

«Нет, – сказал Бадж. «Никогда ничего подобного».

«Ну, да, – сказала она. «Вы мечтаете о деньгах. Как будто мечтаешь о рае. Иметь деньги, как у тех людей, которых я вижу, когда работаю с Роули.

Теперь весь гнев улетучился из ее голоса. Это звучало мечтательно.

«Слушать, как они говорят о вечеринке в Токио. Или быть на чьей-то яхте, поднимающейся по Темзе. Знакомство с Королевой. Вид с чьей-то виллы на скале в Сицилии. Подсвечники. Серебро. Она остановилась, вздохнула. "Ну что ж. Возможно когда-нибудь."

Другие девушки Уинзора никогда так не говорили. Однажды солнечным субботним днем, когда он забрал Крисси, у него возникло искушение рассказать ей об очень светловолосой, очень шикарной, очень красивой девушке, которую он доставил по адресу Уинзора двумя днями ранее. Просто сделайте случайное замечание по этому поводу. Посмотрите, как ответит Крисси. Чтобы узнать, понимает ли она, как она вписывается в схему вещей Винзор и знает, что с ней происходит. Но он ей не сказал. Он сказал себе, что не сказал ей, потому что было бы жестоко предупредить ее, если бы она не знала, и оскорбительно, если бы она это знала. Но настоящая причина его молчания заключалась в том, что он боялся, что это разрушит эту дружбу. И он умел дорожить этим.

Затем настал день, около месяца назад, когда он завел двигатель лимузина и отъезжал от тротуара, Крисси нажала кнопку внутренней связи и сказала:

«Бадж. Я думаю, что беременна."

Это его удивило. Возможно, этого не должно было быть. Но это случилось. Некоторое время он вообще ничего не говорил, а затем сказал: «О?»

«Мы собираемся пожениться. Роули подарил мне обручальное кольцо. Это потрясающе. Я бы показала это тебе, но я пока не могу его носить.

Это будет секретом, пока он не завершит развод и не устроит свадьбу.

И он сказал: «Что ж, Крисси, я желаю тебе большого счастья». И он задавался вопросом, почему он не слышал о предстоящем разводе. Судя по тому, что он слышал, Винзор по-прежнему был прочно женат на известной в социальном плане женщине по имени Марго Лодж Винзор. Он привез ее в аэропорт Рейгана около двух месяцев назад рейсом в их загородный дом на Антильских островах. Его никогда не посылали за ней, и Винзор пару раз рассказывал о своих планах присоединиться к ней там.

Он понятия не имел, что, если вообще что-нибудь, сказать об этом Крисси, и на их дружеские беседы на пару поездок попала неприятность. Но затем настал тот ужасный день, который заставил его принять некоторые решения.

Бадж вспоминал тот день, когда Уинзор подошел и встал, глядя на него сверху вниз.

«Вверх и вперед», – сказал Винзор. "Пошевеливайся. Надеюсь, вы приготовили самолет. Все готово?

"Для чего?" – сказал он, не двигаясь.

«Для старого плавильного завода в Соноре», – сказал Уинзор. "Давай. Ты зря тратишь мое время ».

Бадж посмотрел на носки своих ботинок, затем на Уинсора. «Хорошо, – сказал он. "Понеслись."

Полет от Биггс Филд в Эль-Пасо до старого плавильного завода составляет около ста пятидесяти миль по самому пустынному сегменту Чиуауа до самой пустынной части Соноры. Сухая местность, относительно равнинная местность, и роль пилота осложняется только возможностью столкнуться с вертолетами и радиоуправляемыми самолетами наблюдения с беспилотных летательных аппаратов, которые пограничный патруль использует для наблюдения за нижним краем Нью-Мексико и Аризоны.

Уинзор теперь сидел позади него, молчал и читал бумаги в папке. Бадж определил ухабистую форму горы Сьерра-Альто-Азул, свою навигационную отметку для плавильного завода, отрегулировал управление и посмотрел на пустыню под собой. Мрачная, сухая, голодная, несчастная страна, не предназначенная ни для какой жизни, кроме кустов, крапивников и рептилий. Слишком сурово и жестоко для людей, и это заставило его вспомнить последний раз, когда он видел Крисси, тот день, когда Винзор вызвал его в этот роскошный кабинет, попросил сесть – впервые для этого – и предложил ему сигару, что было еще одним первым.

«Бадж, – сказал он, – я думал о том, что ты для меня сделал. Четыре года, не правда ли, и ты никогда меня не подводил.

«Четыре года», – сказал Бадж. "Я думаю, что это правильно".

«Я дам вам бонус», – сказал Винзор. Он улыбался.

«Повышение зарплаты?»

«Нет. Лучше, чем это. Наличные." Он открыл ящик, извлек манильский конверт и уронил его на рабочий стол.

"Ну, что ж, спасибо. – Это мило с вашей стороны, – сказал Бадж. Конверт выглядел довольно толстым, что означало, вероятно, довольно много денег, а это означало, что то, что теперь хотел от него Винзор, было либо опасным, либо чем-то необычно неприятным. Тот факт, что это были наличные деньги, определенно означал, что Уинзор был готов отказаться от налоговых вычетов, которые он получил, сделав их зарплатой. Следовательно, Винзор не хотел, чтобы его можно было отследить до Винзора.

Уинзор поднял конверт и бросил его Баджу. Он позволил ей упасть ему на колени.

"Что я сделал, чтобы заслужить это?"

«Я не составлял список», – сказал Винзор, снова улыбаясь. «Но первое, что приходит в голову, это то время, когда у нас здесь был головорез для Amareal Corporation. И я сообщаю вам, что мне действительно нужно было посмотреть, что было на тех бумагах, которые он нес в портфеле, вы это помните, и в ту ночь, после того, как вы затащили алкаша обратно в его отель, вы вернулись с копиями для мкея."

Бадж кивнул, вспоминая. Мужчина был пьян, но не так пьян, как ему хотелось бы. Когда Винзор послал Баджу нацарапанную записку, в которой говорилось, что ему нужно, он вспомнил, что копировальный центр Кинко, работающий всю ночь, находится за углом от удобного бара. Он предположил, что его пассажиру может понравиться ночной колпак, остановился у бара, объяснил, что водители лимузинов должны оставаться со своим автомобилем, и, когда его пассажир сидел на барном стуле, вытащил папку из ящика, поспешил в Кинко копии были сделаны, снова положили заполненную папку в портфель, уговорили подвыпившего пассажира выйти из бара обратно в лимузин и передали швейцару отеля.

Винзор ждал. "Как ты это сделал?"

Бадж объяснил это.

Уинзор засмеялся. «Сукин сын никогда не имел ни малейшего понятия. Никогда не догадывалась, как мы его облажались. А как насчет того времени, когда конгрессмена из Библейского пояса сфотографировали с этим дурачком. Как ты это сделал? "

Уинзор уже знал, как это было сделано. Собственно, план обрисовал сам. Но Бадж был терпелив. Он объяснил это. После такой тщательной подготовки следующая работа, которую Винзор намеревался передать ему, должна быть чем-то особенным. По мере того как он просматривал еще два примера своих тайных дел, его чувство страха росло.

Наконец, Уинзор дошел до этого.

«Еще одна проблема, которую я хочу, чтобы вы разрешили за меня», – сказал он. «Эта девушка, которую я заставлял тебя водить туда-сюда, стала серьезной проблемой».

Бадж затаил дыхание.

"Который из?"

«Напористый маленький брюнетка

е. Разбирает мои адвокатские документы, хранит их, думает, что собирается стать юристом. Она скопировала кучу очень деликатных вещей. Письма и так далее. Конфиденциальный материал. Маленькая сучка хочет меня этим шантажировать ».

"Как ее зовут?" Бадж знал это имя. Он хотел, чтобы Уинзор сказал это. Он хотел момент подумать. Он был уверен, что Винзор лжет. Но как он мог с этим справиться?

«Что-то Крисси, – сказал Винзор. «Какая-то фамилия Вопа».

«О да, – сказал Бадж. «Она много говорит».

Винзор кивнул. «Чертовски много», – сказал он. «Я хочу, чтобы она исчезла».

– Вы имеете в виду, отправьте ее куда-нибудь? Другое задание в одной из ваших компаний? »

Уинзор долго смотрел на Баджа. «Ты прикидываешься тупицей, не так ли? Разве я не упоминал шантаж? Это смертельно серьезное дело ».

«Так что вы хотите, чтобы я сделал?»

«Я хочу окончательное решение этой проблемы. Я хочу, чтобы эта проблема была устранена. Навсегда, абсолютно и вечно ».

"Убить ее?"

«Это часть этого. Но должен быть способ сделать это, чтобы это не причинило нам никакого ущерба. Я могу помочь, настроив ее на это ".

На этом Уинзор объяснил, что имел в виду.

Теперь, позади Баджа в маленьком реактивном самолете, Винзор пристегивал ремень безопасности. Теперь они были достаточно близко, чтобы увидеть дымовые трубы старого плавильного завода. Бадж снова нажал на педаль газа и начал медленный пролет над грунтовой взлетно-посадочной полосой, чтобы убедиться, что она выглядит безопасной. Он заметил большой грузовик с панелями, припаркованный у дверей единственного на территории нового здания – коробки с наклонной крышей и металлическими стенами. Единственными видимыми другими транспортными средствами были черный внедорожник, припаркованный рядом с полосой, с крошечным красным кабриолетом рядом с ним. Но ничто на самой полосе не делало ее более рискованной, чем приземление на грязь.

Получилось гладко. Бадж подкатил реактивный самолет к машинам, выключил двигатели и наблюдал за тремя мужчинами, ожидающими с машинами.

Роули Уинзор вылез из самолета и посмотрел на Баджа. «Оставайся в самолете», – сказал Винзор. «Я либо сейчас вернусь, либо пришлю кого-нибудь за тобой».

Двое мужчин стояли у двери и приветствовали Винзора поклонами и знаками уважения. Другой – в униформе мексиканской армии и с символами полковника – стоял в стороне, изучая «Сокол-10». Он усмехнулся Баджу.

– Уна Дессо, – сказал он одобрительным тоном. "Una Falcona Diez?"

«Exactamente», – сказал Бадж, отвечая на усмешку. «En Ingles, una Falcon Ten. Quiere usted ver la enterior? "

Полковник ухмыльнулся. Он действительно хотел увидеть интерьер. Но Уинзор прервал разговор, забрался во внедорожник со своими встречающими, и они поехали туда, где грузовик был припаркован возле плавильного завода. Бадж дал им время добраться до места, вылез из самолета, потянулся, зевнул, убедился, что все надежно закреплено, и последовал за ними неторопливой прогулкой.

За рулем грузовика сидел четвертый мужчина. Он кивнул Баджу и сказал: «Como esta?»

«Бьен. Y usted? »

Водитель пожал плечами.

Бадж вошел в новое здание.

В нем было не так много. Уинзор и те двое, которые так тепло его поприветствовали, собрались у необычно выглядящего сооружения, установленного на двух трубах, торчащих из пола. Каждая из этих опорных ножек была оборудована колесом, которое, как предполагал Бадж, могло открывать и закрывать какие-то напорные клапаны. Если это предположение было верным, он предположил, что эти клапаны будут контролировать поток чего-то – природного газа, воздуха, жидкостей – что под давлением нагнетается в большую трубу, которую поддерживают эти две опоры. Бадж оценил, что большая труба имела внутренний диаметр от восемнадцати до двадцати дюймов и имела собственный набор клапанных колес. Торцевая часть возле Баджа была закрыта навинчивающейся крышкой из нержавеющей стали с табличкой на ней с надписью PIG LAUNCHER, а мелким шрифтом – чем-то похожим на MERICAM SPECIALTY PRODUCTS. От этого терминала труба уходила вниз и уходила за заднюю стену здания.

Предположение Баджа о том, что опоры – буквально «опоры ствола трубы» – являются источниками нагнетаемого давления, быстро подтвердилось. К ним были подключены воздушные шланги от обновленного бензинового двигателя и нагнетательный насос. Двигатель работал, насос работал, и один из встречающих Винсора, одетый в синий комбинезон, казалось, показывал Винзору, какие рычаги открываются, какие вентиляционные отверстия подают сжатый воздух в трубу.

Бадж потратил некоторое время, пытаясь понять, что все это значит, решил, что ему не хватает каких-либо полезных знаний, и оглядел комнату. Мексиканец в форме стоял у стены, изучая его. Позади мексиканца стояла аккуратная стопка мешков, по-видимому, из прочного белого пластика. Двое других мужчин, без рубашки, в сандалиях и пыльных комбинезонах, открыли один из мешков и перекапывали белый порошок из одного мешка в чашку. Он взвесил чашку на весах, стоящих на полу рядом с ними, а затем осторожно вылил ее в воронку, застрявшую в отверстии, которое выглядело для Баджа немного большим футбольным мячом – ярко-желтым и, по-видимому, снабженным большой отвинчивающейся крышкой. Длинный ряд таких шаров был выстроен у стены.

К ним примыкала стопка трубок, похожих на металл, но, возможно, из пластмассы. Каждая была около трех футов в длину, с завинченными концами, как пробки от бутылок. Бадж изучил шарики и трубки и пришел к выводу, что они были примерно такого размера, чтобы поместиться внутри трубы.

С какой целью? Баджу казалось вероятным, что белый порошок в мешке был кокаином, и цель заключалась в том, чтобы поместить заполненные им шарики в трубу и использовать систему давления воздуха, чтобы протолкнуть их туда, куда шла труба. Что, должно быть, относится к богатому и бескорыстному североамериканскому рынку наркотиков. Это должно означать, что труба проходила под границей США и, таким образом, была невидима для бдительного контроля Пограничной службы США с ее вертолетами и патрулями беспилотных самолетов.

Если это предположение было верным, это избавляло Баджа от некоторой неопределенности. Этот кокаин, даже если бы он был обработан каким-нибудь разбавляющим порошком, стоил бы многие, многие миллионы. В последнем, что он прочитал о торговле наркотиками, указан высококачественный неразбавленный кокс по тридцать тысяч долларов за килограмм в Нью-Йорке. Может, сейчас меньше, а может и больше. С Роули Уинзором, вовлеченным в этот проект, материал здесь, вероятно, был чистым.

Неудивительно, что этот проект стал для Уинзора таким приоритетным. И неудивительно, что он, казалось, отчаянно пытался сохранить войну с наркотиками. Легализация марихуаны или любого из того, что Конгресс любил называть «контролируемыми веществами», устранила бы многомиллиардную прибыль и быстро уменьшила бы размер рынка. Пользователи будут покупать в лицензированных государственных магазинах, а прибыль и налоги будут направляться на программы реабилитации. Что еще хуже для наркобаронов, у подростков исчезнет очарование того, что они делают что-то незаконное, и у наркогруппировок не останется никаких причин нанимать их для того, чтобы продавать вещи на школьных дворах и поддерживать рост списка клиентов.

Уинзор подходил, нахмурившись.

«Я сказал вам оставаться с самолетом», – сказал он.

«Да, – сказал Бадж. «Затем мне пришлось выпить , немного потренироваться, и я решил посмотреть, что удерживало тебя так долго».

«Вы сделали то, чего, возможно, хотели бы избежать. – Липкая штука, – сказал Винзор. Он взглянул на мексиканца в форме. Бадж тоже. Мексиканец смущенно взглянул в сторону.

«Какая разница, – сказал Бадж. Он помахал через пол. "Это интересно. Что в мешках? Бьюсь об заклад, что-то незаконное. А что там с трубкой?

Уинзор впился в него взглядом. Потом покачал головой. «Не о чем говорить, – сказал он. "Никогда не стоит."

«Если бы кто-нибудь когда-либо захотел поговорить об этом со мной, все, что я мог бы сказать, это то, что я не эксперт, но мне кажется, что у Роули Уинзора есть какие-то дела с мексиканцами, чтобы снова открыть этот старый плавильный завод, снова открыть трубопровод для подачи топлива. , и начать использовать оборудование для чего-то другого. Попросите какого-нибудь инженера или геолога выяснить, что именно. Может быть, мистер Уинзор будет добывать нефть. Что-то такое."

Уинзор усмехался. «Бадж», – сказал он. «Вы должны знать, что теперь вы не можете меня обмануть. Если бы я считал тебя таким же глупым, как ты хочешь, чтобы я поверил, ты бы не работал на меня.

Бадж подумал об этом. «Достаточно честно, – сказал он. «Но либо ты полностью мне доверяешь, либо совсем не доверяешь мне, а если не доверяешь, то я ухожу. Но так оно и есть, я работаю на тебя. Что ты хочешь, чтобы я сделал сейчас? »

«Пойдем», – сказал Винзор, подходя к двери. "Давай выбираться отсюда. Полковник служит своего рода посланником от входящих в этот бизнес мексиканцев. Мы с ним собираемся заняться делом. Я хочу, чтобы ты вернулся в самолет. И я хочу, чтобы вы помнили, что с вами произойдет, если вы решите бросить курить ».

Он остановился у двери, уставился на Баджа.

"Вы понимаете, о чем я говорю?" – спросил Уинзор.

"Я понимаю."

«У нас все еще есть большая часть этой пачки песо в самолете, и мы не хотим, чтобы кто-нибудь взял ее. Ешьте тот обед, который вы принесли. Поспите. Мы едем через границу на ранчо Таттла завтра рано утром. Посадка на другую грунтовую полосу. Вы хотите быть свежим ".

«Хорошо, – сказал Бадж. «Мне нужно позвонить в FAA и убедиться, что у нас есть допуск. У тебя с этим проблемы?

«Нет», – сказал Уинзор. Он протянул Баджу фотографию. «Симпатичная девушка. Посмотри на нее внимательно.

Бадж согласился. Она была хорошенькой. Отличные глаза. Красивое лицо. И, как он заметил, красивая форма даже в той форме, которую она носила.

"Кто она такая? И почему я должен заинтересоваться? »

«Ну ...» – сказал Винзор. «Я упоминал перед отъездом, что вам, возможно, придется убить полицейского? ... Ну, это она. Мексиканцы в этом бизнесе соглашаются, что она выглядит серьезной проблемой. Какой-то агент под прикрытием, засевший в пограничный патруль. Они сказали, что разобрались с одной такой проблемой за нас. Тот парень, который ... тот парень, который был застрелен во время несчастного случая на охоте в северном Нью-Мексико. Полковник говорит, что они устранили эту проблему для нас, и теперь наша очередь ».

«Еще одна Крисси?»

«Мотивы разные, но идея одна. И в этот раз для вас может быть не все так просто. С федеральным полицейским, ты уж точно захочешь, чтобы он был гладким, как шелк.

Может, тебе удастся посадить ее на «Сокол» и сбросить в те горы в Мексике.

22

Бадж выпил все, что осталось в его термосе с кофе, использовал немного воды из кувшина, чтобы очистить лицо от бодрствования, и наблюдал, как рассвет превращает высокие облака на западном горизонте в красный, а затем розовый цвет, когда внедорожник подъехал к Falcon 10 и высадил Уинзора и мексиканского полковника. Бадж вылез из самолета им навстречу.

– Полковник, – сказал Винзор. «Это мистер де Бака, мой помощник. Бадж де Бака. Полковник Диего де Варгас представляет нашего партнера в этом предприятии ».

Бадж сказал: «Как поживаете», а полковник сказал: «Con mucho gusto». Они посмотрели друг на друга и пожали друг другу руки.

«Пора идти, – сказал Винзор. «Полковник и я хотим быть там, чтобы увидеть, как прибудут эти грузы».

– Ага, – сказал полковник, широко улыбаясь этой мысли. «Los puercos muy ricos».

Уинзор тоже ухмыльнулся. «Ага, действительно очень богатые свиньи», – сказал он. «И это было чертовски много работы и беспокойства, чтобы их благополучно доставить»;

Бадж посмотрел на Уинзора. – На этот раз вы едете впереди или с полковником де Варгасом?

«Полковник – пилот, – сказал Винзор. «Он сказал, что хочет полетать на« Соколе ».

«Мы идем на ранчо в Нью-Мексико?» – спросил Бадж. "Вам нравится идея о том, как парень садится на странный самолет в первый раз, когда он на нем летает, и вынужден положить его на короткую грунтовую полосу?"

Уинзор ухмыльнулся и покачал головой. Полковник выглядел разочарованным, и Бадж заметил это.

«Почему бы вам не занять место второго пилота, полковник», – сказал Бадж, показывая ему на это место. «Я покажу вам некоторые устройства, которые французы встроили в эту штуку».

– Ой, хорошо, – радостно улыбаясь, сказал полковник. «И люди зовут меня Диего».

По прямой или по трубопроводу путь от Сан-Педро-де-лос-Корралитос действительно короткий, не более сотни миль. Поскольку самолет Dessault Falcon 10 пролетает через границу США из Мексики, все обстоит сложнее. Полковник объяснил некоторые из этих осложнений, когда они пристегивались и готовились к взлету, рассказывая Баджу на испанском языке с добавлением нескольких технических терминов, где и когда пограничный патруль управлял своими вертолетами, где были радарные станции и что они прикрывали. и как полет слишком низко связан с риском столкновения с беспилотными дронами и их камерами, которые отправляли то, что они просматривали, обратно на телевизионные экраны на станциях пограничного патрулирования.

Бадж направил «Сокол» в сторону Эль-Пасо, низко и достаточно далеко на юг, чтобы избежать радаров, затем набрал высоту и пересек границу по прямому маршруту в сторону Альбукерке, пока, в пятидесяти милях над Нью-Мексико, он не повернул на запад, как если бы направился в Тусон, объясняя это Диего.

Полет требовал времени, а Баджу нужно время. Он хотел познакомиться с этим мексиканцем, который, как он чувствовал, может быть полезным, может быть подвержен убеждению, что убийство полицейского пограничного патруля – не самая лучшая идея. И он должен был решить, что делать с самой полицейской, несмотря ни на что. И, наконец, он не мог выбросить из головы Крисси.

В тот черный день она взяла с собой свой багаж – в тот последний день, когда он ее видел – взволнованная, нервная, счастливая, наблюдая, как он укладывает сумки в багажник лимузина.

«Роули сказал тебе, куда мы собираемся сегодня утром?»

«Он не сказал», – сказал Бадж. «И это очень необычно. Я хочу, чтобы вы сели со мной впереди, чтобы мы могли поговорить об этом ».

«Конечно», – сказала Крисси. «Едем в аэропорт. К его самолету, и мы полетим в Масатлан, на этот мексиканский курорт на Тихом океане. И угадайте, что?! Мы с Роули собираемся пожениться там, внизу.

Теперь, летя на восток в сторону Эль-Пасо и утреннего солнца, он вспоминал каждую секунду того дня. Он закрыл за ней дверь лимузина, обошел переднюю, сел в машину, завел двигатель и скатился по подъездной дорожке к улице, пытаясь собраться с мыслями. Несмотря на то, что он знал, что это должно произойти, пытался сформировать работоспособный план, как с этим справиться, это лишило его дара речи, разгневанного, охваченного ненавистью к Роули Уинзору. Ему и в голову не могло прийти, что Уинзор воспользуется уловкой вроде этой идеи женитьбы. Его поразила жестокость этого человека.

"Разве ты не волнуешься за меня?" – сказала Крисси. «Я никогда раньше не была в Мексике. Я даже не видел Тихого океана ».

«Крисси. Что он сказал тебе?"

"Что вы имеете в виду?"

«Я имею в виду, что он, должно быть, сказал что-то о том, почему он не летел туда с тобой. Как он это объяснил? Он летит позже? Мне вернуться и забрать его? Он сказал мне, что хочет, чтобы я был готов отвезти его в Эль-Пасо или, может быть, куда-нибудь в Нью-Мексико, и все в очень короткие сроки. Какой здесь план? "

«Бадж. Что случилось? Звучит забавно?

Он остановился на красный свет и указал поворот. Как он мог сказать ей, что Уинзор задумал для нее? Как он мог сказать ей, чтобы она ему поверила. Она подумает, что он ревновал. Ложь. Он не мог просто похитить ее силой. Если он это сделал, что тогда. И если он ей расскажет, а она ему не поверит, она позвонит Уинзору.

И Уинзор бы притворился бы, что поверил ей, уверял ее, что Бадж просто безумно ревнив. Тогда Винзор уберет его из поля зрения и избавится от Крисси другим способом. Он должен найти способ показать ей правду.

– Мистер Винзор сказал вам, когда спускался? У тебя есть всё для свадьбы? Что-нибудь из этого? "

«У него была работа, которую он должен был закончить. «Еще один день», – подумал он. Он сказал, что завтра ты его привезешь. Она остановилась. «Но я думаю, ты уже это знал. Он, должно быть, сказал вам об этом. Не так ли? " Тон Крисси сменился с злого на неуверенный.

"Завтра? Это невозможно, если он не изменит свои другие планы. Вы уверены?"

«Конечно, уверена», – сказала она. Но теперь она не была уверена. Она казалась потрясенной.

«Вас кто-нибудь встречает, когда мы приедем в Мазатлан? В аэропорту. Может, лимузин в отеле? Какой отель?"