Текст книги "Леди, которая выжила (ЛП)"
Автор книги: Томасин Раппольд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
– И с чего бы это он согласился на такое?
Он казался менее ошеломленным ее ложью, чем согласием Джейса участвовать в ней. Было больно осознавать, что она настолько пария. Что не один мужчина не подойдет к ней ближе, чем на десять метров – и дедушка понимал это.
– Он же доктор. Я – интересный случай.
Он нахмурился.
– Ты совсем не такая.
– Может, ты поговоришь с Реттой и Гилом? – спросила она, меняя тему. – Если кто-нибудь спросит их о помолвке, они могут сказать, что ты часто вызывал доктора Меррика на дом.
Его глаза потускнели, когда он кивнул.
– Они все сделают, – сказал он. – Не беспокойся.
Дедушка сделал еще один глоток портвейна и посмотрел в сторону озера.
– После смерти твоих родителей я пообещал опекать тебя.
– Это не твоя вина. Ты это знаешь.
– Может быть. Но это ничего не меняет. Мужчины должны стоять в очереди за твоей рукой, как было раньше. Тебе нужен жених, который тебя любит, который хочет создать с тобой семью, и который плюет на все эти сплети, – его ледяная рука потянулась к ней. – Я хочу, чтобы ты передумала и уехала.
– Ты не избавишься от меня так легко, – сказала Мэдди, пряча слезы. – И они тоже.
Он печально смотрел на нее.
– Это мой дом, – сказала она.
– А потом, когда я умру?
– Я думаю, все когда-то кончится, старик, – она заставила себя улыбнуться. – Я должна сделать это. Как бы страшно ни было смотреть им в глаза, пришло время вернуться в общество.
С удивительной силой его костистые пальцы сжали ее руки.
– Ты сильная девушка. У тебя все будет хорошо.
Неважно, себя или ее пытался он убедить, Мэдди почувствовала себя лучше.
– Я ужасно скучала по Амелии. Часть меня с нетерпением ждет свадьбы.
– Конечно. А вы с доктором Мерриком будете очень красивой парой, – его тусклые глаза на мгновение сверкнули. – Я хорошо разбираюсь в людях. Он поможет тебе получить то, что ты хочешь.
Дедушка убрал руку с ее руки и повернулся к воде. Он был доволен идеей о ее помолвке с Джейсом. Слишком доволен. Мэдди даже услышала, как он напевает себе под нос. Этот практичный старик был так обеспокоен будущим Мэдди, что готов был связывать свои надежды с иллюзией.
Мэдди поднялась.
– Это все притворство, дедушка, – сказала она, глядя на него. – Пожалуйста, имей в виду.
Он взглянул на нее с чуть заметной улыбкой и подмигнул.
– Да, да. Как скажешь, девочка.
Глава 6
Мэдди не знала, с чего начать.
Стоя посреди хаоса в кабинете Джейса, она понимала, что ему, скорее, нужны услуги горничной, нежели медицинской помощницы.
– Я добился кое-какого прогресса, – сказал Джейс.
Она выглянула в комнату ожидания для пациентов, пытаясь заставить себя увидеть прогресс. Недавно залатанный потолок, большие коробки убраны из центра комнаты по углам, но повсюду валялись мешки и ящики с книгами и другими вещами.
– Это что, картошка? – спросила она.
Он кивнул, глядя на приваленный к дивану мешок.
– Ведро картошки, если быть точным. Оплата за вскрытие нарыва.
– Ясно, – сказала она, подавляя улыбку.
– Еще я заработал пять фунтов свежего оленьего мяса и мешок корма для лошади. И это притом, что медпункт еще не открылся официально.
– Я полагаю, в Питтсбурге оплату было удобнее складывать в карман.
Джейс пожал плечами, ухмыляясь.
– Мне сказали, в сельской местности все так делают. Пока я буквально зарабатываю себе еду, но я ценю любую благодарность.
Он двинулся вперед, маневрируя между ящиками.
– Как только закончишь складывать книги, можешь начать собирать это, – он указал на кучу вещей на полу. – Сложи эти вещи в один из пустых ящиков, и я отдам их в клинику в Трое.
И он снова вернулся к ящику, который перетаскивал по полу через комнату.
Как будто их поцелуя и не было. Мэдди не знала, чего ждать, но Джейс, казалось, не чувствовал себя неловко в ее присутствии. Он вообще казался безразличным. Она знала, что должна чувствовать облегчение, но его равнодушие беспокоило ее. Сильно беспокоило.
От влечения к Джейсу было не так легко отмахнуться. Как и от ее желания узнать его поближе. Все, что Мэдди пропустила в последние три года – вся ее глубоко спрятанная воля к жизни – теперь кипело на поверхности. Она практически ощущала кожей свою страсть к этому мужчине.
Уголком глаза она наблюдала, как он роется в ящике. Рукава рубашки Джейса были закатаны до локтей, обнажая предплечья. Его волосы падали на лицо. Мэдди не знала, что ей нравилось больше – сосредоточенный, растрепанный мускулистый мужчина, которого она видела сейчас, или элегантный, модно одетый джентльмен, с которым она пила чай в их доме. Обе стороны его натуры были одинаково привлекательны.
Еще не прошло и десяти минут наедине с ним, а все, о чем Мэдди могла думать – это как его губы касаются ее. Патетика. Ну, она сама виновата.
Держа в руках кучу книг, Джейс показал подбородком на высокий книжный шкаф.
– Я переставлю эти книги на нижнюю полку, чтобы ты могла их рассортировать.
Он поставил книги на стол.
В тесном пространстве между столом и шкафом было мало пространства для двоих. Джейс потянулся за здоровенными томами на полке выше. Ее чувства закипели. Его грудь задела ее плечо, и Мэдди обдало жаром. Ее тело почти трещало от напряжения его близости, восхитительного запаха кожи.
Джейс опустил взгляд и посмотрел на нее. Его глаза встретились с ее глазами – и Мэдди потеряла способность дышать.
Кажется, Джейс тоже.
Его взгляд упал на ее губы, и она чуть приоткрыла их, убеждая его наклониться, прикоснуться к ней. На миг забыть об этих пыльных книгах и просто поцеловать ее. Пожалуйста.
Как будто услышав ее молчаливую мольбу, Джейс потянулся к ней. Сердце Мэдди колотилось. Джейс облизал губы, его голубые глаза потемнели так же, как в прошлый раз. Она замерла под этим взглядом. «Сейчас произойдет что-то замечательное», – сказали его глаза.
Джейс выдохнул и выругался. Он достал книги, а затем отошел в другой конец комнаты, с грохотом опустив тома на стол, когда проходил мимо. Мэдди уставилась на него, растерянная и разочарованная. Закрыв глаза, она раздосадовано вздохнула.
Она упустила свой шанс с Даниэлем. Тогда она думала, что у нее было все время мира, чтобы исследовать физическое желание. Чтобы все познать.
Катастрофа все изменила. Теперь Мэдди знала, что в жизни нет места для сомнений, нет гарантий или обещаний завтрашнего дня. Было только сегодня, и она уже многое потеряла.
Тайная способность, которую она приобрела после травмы, могла стоить и большего. Правда и честность, узы доверия, истинная любовь, прочный брак. Эти священные вещи были теперь вне ее досягаемости, так почему бы не отдаться страсти здесь и сейчас?
Кроме того, было ясно, что девичье любопытство, которое она чувствовала к Даниэлю, было бледной, ничтожной тенью, в сравнении с непреодолимым притяжением к Джейсу. Возможно, именно сила одиночества привлекла ее к этому человеку. К тому, от которого она должна бежать. Или, может быть, опасность была частью этого чувства. В любом случае, у нее никогда не будет другого шанса познать страсть. А если кто-нибудь узнает? Но Мэдди уже была изгоем, как еще она могла испортить свою репутацию?
Чем больше она оправдывала эту захватывающую перспективу и чем дольше смотрела на Джейса, тем больше убеждалась, что рискнуть стоит. Возможно, она могла бы отвлекать его приятными развлечениями, и он бы забыл свой интерес к ее истории болезни. Звук его голоса вырвал ее из плена грез.
– Мне нужно уехать на час, чтобы проверить миссис Тремонт. Но сначала я хочу кое-что между нами прояснить, – сказал он. – Э-э… я о том, что случилось на днях.
Тон Джейса разочаровал ее, а слова неожиданно задели.
– Поцелуй?
– Да, Мэдэлайн, поцелуй. Я не должен был позволять себе такие вольности. Я уверяю тебя, что этого больше не повторится.
Ее сердце упало.
– Могу я спросить, почему?
Он уставился на нее с каменным лицом.
– Я же доктор.
– Ты не мой доктор.
Он моргнул.
– Нет. Но ты…
– Взрослая женщина, – сказала Мэдди, пока он искал слова. – Факт, который ты, кажется, отметил.
Он кивнул, его губы сложились в улыбку, которая успокоила ее.
– Да, я заметил, Мэдди.
Смех ушел из его глаз, когда взглядом Джейс окинул Мэдди сверху вниз.
Дрожь пронзила ее позвоночник. В животе стало жарко. Он хотел ее. Несмотря на ее ужасную репутацию, он хотел ее. Его нежелание идти на поводу страсти вытекало из чего-то другого, и что бы это ни было, Мэдди была полна решимости взять верх.
Она медленно и вызывающе двинулась к нему.
– До катастрофы я была весьма популярна.
– Несомненно, – его тон был полон веселья
Не совсем тот ответ, который она хотела услышать. Он действительно был так решительно настроен?
– У меня было много поклонников.
Джейс напрягся, пристально глядя на нее.
– То есть?
– То есть, меня уже целовали, – она подняла подбородок. – И не раз.
Его глаза сузились.
– Тем не менее, ты будешь делиться со мной информацией о своем выздоровлении, и я намерен использовать ее для серьезных профессиональных целей. Это означает, что я буду вести себя на протяжении моего исследования так, как подобает себя вести доктору, – он потянулся за медицинской сумкой, стоящей у ног. – Я вернусь через час.
Кивком дав понять, что разговор окончен, Джейс ушел на вызов.
Его внезапная перемена в настроении мучила Мэдди. Доктор Меррик, как видно, упрямо решил быть джентльменом. Конечно, она могла помочь ему разрешить эту бесполезную этическую дилемму. Она никогда не отступала и не отступит сейчас.
– Посмотрим, – пробормотала Мэдди, закатывая рукава, и вернулась к работе.
Она направилась к окну в комнате ожидания, распахнула ставни. Пылинки заплясали в потоке света, пробивавшегося сквозь темные стекла. Беспорядок так выглядел еще хуже.
Мэдди начала распаковывать ближайший ящик. Она понятия не имела, что именно раскладывает, так как все внутри было тщательно обернуто в толстую бумагу для сохранности. Как Джейс и сказал, она стала перетаскивать предмет за предметом на полку в шкафу в смотровой комнате.
Мэдди наклонилась, чтобы рассмотреть лекарства и травы, размещенные за стеклянными дверями соседнего шкафа. Металлические лотки, банки, наполненные настоями из листьев лопуха, девясила, дурмана, корня ластовня выстроились на переполненных полках рядами.
Из всего этого Джейс готовил припарки, мази и таблетки для своих пациентов. Она подумала о времени и силах, затрачиваемых на приготовление средств, которые могли оказаться неэффективными.
Обо всех бессмысленных страданиях…
Звук плача ребенка донесся через открытое окно. Мэдди вскочила и бросилась в холл – и дверь тут же распахнулась.
– Доктор! – это был мистер Клири со своим сыном на руках. Нога мальчика была обмотана окровавленной тканью. – Доктор!
Миссис Клири бежала за ними, слезы текли по ее щекам.
– Доктор Меррик!
Сердце Мэдди заколотилось.
– Его здесь нет, – сказала она. – Он пошел повидаться с миссис Тремонт. Что случилось?
– Наш мальчик прыгнул с тюка и наткнулся на гвоздь в половице. Все плохо.
– Ему всего четыре года. Мы не можем потерять и его тоже, – миссис Клири вытерла слезы. – Господи, Джеймс, что нам делать?
Ребенок кричал громче, родительский страх питал его собственный. Болезнь крови, от которой страдали все Клири, убила остальных их детей, и Мэдди никогда не видела на лице мистера и миссис Клири такого страдания. Она решила сделать все, что в ее силах, чтобы помочь. И черт с ними, с последствиями.
– Дайте его сюда, – сказала Мэдди.
Они уставились на нее в ужасе, как будто она была самим дьяволом и пришла, чтобы забрать мальчика в ад.
– Дайте. Его. Сюда.
Мэдди вырвала кричащего ребенка из рук отца.
– Пошлите кого-нибудь за доктором Мерриком, – сказала она мистеру Клири. – Миссис Клири, подождите здесь, – она направилась в смотровую. – Как его зовут?
Миссис Клири моргнула.
– Джозеф, – сказала она. – Джоуи.
Мэдди с мальчиком на руках побежала в смотровую. Она закрыла дверь, оставив миссис Клири рыдать снаружи. Опустившись на стул с ребенком на коленях, Мэдди заговорила:
– Не двигайся, – вышло жестче, чем хотела, но ей всегда не хватало терпения с детьми. Нужно было успокоить мальчика. – Тсс. Все в порядке, Джоуи, тихо.
Мальчик уткнулся ей в грудь, когда она заглянула под пропитанную кровью ткань, чтобы оценить ситуацию. Кровь хлестала из маленькой ранки в ноге с удивительной силой. Останавливаться не собиралась. У Джоуи явно были проблемы, и ему срочно нужна была помощь.
Мэдди отбросила тряпку в сторону, и та упала на пол, разбрызгивая кровь. Руки дрожали. Было так много крови, и ребенок был такой маленький. Если не считать себя, Мэдди исцелила только одного человека. Но ожог на руке Ретты не был смертельной травмой. А это определенно было. Она должна была попробовать.
Усадив мальчика на коленях, Мэдди использовала свою свободную руку, чтобы обхватить ею ногу Джоуи. Кровь заполнила ее ладонь, просочилась сквозь дрожащие пальцы. Джоуи хныкал. Мэдди стала напевать ему, мягко сжимая его ногу, пока не смогла обхватить ее крепче.
Она закрыла глаза и нажала сильнее. Джоуи захныкал и стал дергаться у нее на коленях. Покачивая мальчика, чтобы успокоить его, Мэдди сосредоточилась на пульсации. Ее окатило теплом; горячие слезы наполнили глаза. Жар от руки Мэдди становился все сильнее.
Джоуи от странного ощущения застыл, не прекращая хныкать. Тепло теперь шло свободно, почти без усилий.
– Тсс. Не бойся, – ворковала Мэдди. – Все в порядке.
И она почему-то уже знала, что это так.
Снаружи послышался гомон встревоженных голосов. Миссис Клири была в истерике.
– Она забрала Джоуи!
Тяжелые шаги эхом отдались через дверь, становясь все громче. Дверь открылась, и вошел Джейс. Мистер Клири следовал по пятам.
– У него склонность к кровотечениям, доктор.
– Гемофилия?
– Да, сэр. Мы уже потеряли двух мальчиков. Гвоздь прошел прямо через его ботинок. Джон Болдуин уже запряг коляску, чтобы мы могли отвезти его в Трой.
– В этом нет необходимости, – сказала Мэдди. – Он…
– Подними его на стол, – приказал Джейс, ополаскивая руки в тазике с водой.
– С ним все в порядке. Он…
– Быстро, – скомандовал Джейс, поворачиваясь. Он высушил руки и приготовил свежую повязку.
Мэдди нежно усадила Джоуи на стол.
– Лежи, сынок, – сказал Джейс, отодвигая Мэдди.
Глаза Джоуи расширились от страха, и он снова заплакал. Игнорируя протесты ребенка, Джейс заставил его улечься на спину.
– Ну-ка, посмотрим, – произнес он, осматривая травму с профессиональной ловкостью.
Джейс склонился над раной, его движения были резкими и быстрыми, как будто тело действовало само по себе. В отличие от дрожащих рук Мэдди, его руки были твердыми и сильными.
Мэдди сжала свои окровавленные руки на юбках и стала наблюдать. Джейс наморщил лоб, затем наклонился ближе. Его мрачное выражение лица волновало ее. Кровь еще льется? Успела ли она исцелить мальчика?
– Оно замедляется, – сказал Джейс. – Потянувшись за повязкой.
Клири подошли ближе, их голоса слились.
– Замедляется?
– Похоже, – ответил Джейс, разглядывая ногу Джоуи.
– Как? – миссис Клири обернулась к Мэдди. – Что вы сделали?
Она повернулась обратно к Джейсу.
– Что она сделала?
– Она ничего не сделала, – резко ответил Джейс. – Кровь сворачивается.
Отпустив ногу Джоуи, он выпрямился, чтобы встретиться с миссис Клири глазами.
– Прокол был достаточно глубоким, чтобы разорвать крупные сосуды, но кровь, похоже, сворачивается, – он повернулся к Джоуи. – Как ты себя чувствуешь, сынок?
Мальчик отвел слезящиеся глаза, губы его дрожали.
Мэдди не могла винить ребенка. Выражение лица Джейса было таким требовательным, что напугало бы и льва.
– Ответь доктору, Джоуи, – сказала она. Подойдя к столу, Мэдди потрепала Джоуи по колену. – Как ты себя чувствуешь?
– Я хочу домой, – засопел мальчик.
– Конечно, милый, – проворковала Мэдди с улыбкой. Она повернулась к Джейсу. – Могу я помочь ему встать?
– Нет, ты не можешь, – он повернулся, наливая в тазик чистой воды. – Колотые раны подвержены инфекции. Рана должна быть очищена.
Мэдди успокаивала мальчика, пока Джейс тщательно промывал и перевязывал его ножку.
– Везите его в Трой, – сказал Джейс мистеру Клири. – Кровотечение при его болезни может возобновиться.
Мэдди покачала головой.
– Я не думаю, что…
– Держите его ногу поднятой во время поездки и старайтесь, чтобы нога не двигалась. Возьмете открытую коляску? – спросил он, поднимая мальчика со стола и перекладывая его на руки мистера Клири.
– Да, сэр.
– Ладно. Мы дадим ему немного лауданума, чтобы успокоить. Усадите его в повозку так, чтобы он не подпрыгивал.
Миссис Клири закивала.
– Спасибо, доктор Меррик.
Она пронеслась мимо Мэдди, затем остановилась, медленно повернувшись к ней лицом. Отношение миссис Клири к Мэдди не сильно изменилось с тех пор как она в последний раз ее видела, но суровая линия рта немного смягчилась, а обычно холодные глаза казалось, стали чуточку теплее.
– Спасибо, – тихо произнесла она и поспешила за мужем.
Джейс проводил троицу к ожидающей снаружи коляске. Мэдди наблюдала, как он помогал усадить Джоуи внутрь. Заламывая руки, Мэдди пыталась расслабиться. Ее простые усилия по исцелению не всегда были успешными. Ее неспособность вылечить дедушку доказала это. Но эта попытка была громкой победой, и с внезапной ясностью она осознала, что больше не может сидеть сложа руки, когда ее соседи истекают кровью и страдают, даже если это означало, что потом ее будут презирать и бояться больше, чем уже презирают и боятся. Конечно, она будет осторожна. Но она не будет отказываться от своего дара.
Выдохнув накопившееся напряжение, она стала успокаиваться. Через несколько минут повозка двинулась вверх по улице.
Джейс вошел в дом и решительно закрыл за собой дверь.
– Какого черта ты делаешь?
Она моргнула.
– Извини?
– Я здесь доктор, Мэдэлайн, не ты.
– О, ради всего святого.
– Я настоятельно советую тебе это помнить.
– Я просто пыталась успокоить ребенка. И я подумала, что могу применить травяную припарку, которую Ретта иногда накладывала при порезах. Но она все равно оказалась не нужна…
– Травяная припарка? От кровотечения? – он не отводил взгляда. – Это мои пациенты. Никогда не подрывай мой авторитет. В этом кабинете не будет знахарских примочек и мамбо-джамбо.
– Мальчик испугался. Мне нужно было что-то сделать.
– Мальчик мог истечь кровью на моем столе! Если бы прокол оказался на миллиметр глубже, он вполне мог бы!
– Я…
– Ты не умеешь лечить людей! Ты здесь не для этого!
Может и нет, но она была здесь. И она спасла жизнь Джоуи. Мэдди сжала губы, удерживаясь от ответной реплики, которая могла бы перевернуть его мир вверх ногами.
– Вообще-то я даже не хотела быть здесь! – огрызнулась она. – И я точно не хотела быть медсестрой. Или домработницей.
– И я не хотел быть твоим женихом. Так что мы в расчете.
Джейс направился к смотровой.
– Иди мыть руки, – позвал он через плечо.
Мэдди последовала за ним. Она начала мыть руки в тазике с водой, пока Джейс копался в своих медикаментах.
– Для той, кто не хочет быть медсестрой, ты проводишь слишком много времени с испачканными кровью руками.
Она нахмурилась, потирая кожу сильнее, но нашлась с ответом.
– У тебя нестерильные руки, к тому же, – пробормотал он. – Даже небольшая инфекция может стать смертельной, – он бросил ей полотенце. – Это люди, Мэдэлайн, а не раненые олени.
Она высушила руки, а потом заставила себя посмотреть ему в лицо.
Его голос смягчился, когда он взял себя в руки.
– Я понимаю, тебе хочется помочь, но это вмешательство могло помешать лечению. Или даже хуже.
Она открыла рот, чтобы запротестовать, но хмурый взгляд Джейса предостерег ее.
– Ты будешь заниматься организационными делами и вести запись пациентов. Больше ничего. Это понятно?
Его снисходительный тон злил Мэдди. Она кивнула, чтобы просто успокоить его.
Этот инцидент кое-что дал ей понять о докторе Джейсе Меррике. Даже если она совершит чудо прямо у него под носом, он, скорее всего, не поверит.
Глава 7
Джейс провел следующее утро на вызове, где в течение нескольких часов оказывал помощь мужчине с переломом руки. Очередной внезапный ураган накрыл город вскоре после того, как он покинул уединенный фермерский дом в лесу и направился пешком вниз по горе. Коттеджи и особняки были разбросаны вокруг озер, коих за городом было предостаточно. Джейс надеялся, что вскоре он начнет лучше разбираться в этом сплетении дорог и конных троп, ведущих в отдаленные места.
Вызовы на дом составляли значительную часть практики в сельской местности, и поддерживать багги1 в хорошем состоянии было просто необходимо. Поездка к какому-нибудь пациенту зимой могла быть опасной, не говоря уже о том, что ехать, наверняка, приходилось бы в темноте. Пара летних ливней – и дороги превращались в скользкое месиво.
Багги еле тащился, скользя в грязи, и дождь стучал по крыше. Долгие поездки обычно давали Джейсу время поразмышлять о своих пациентах и новой практике. Однако сегодня его мысли, казалось, касались только Мэдди. Всю прошлую ночь и все время пути к пациенту этим днем он пребывал в ярости из-за того, что случилось с Джоуи Клири. У нее не было права оспаривать его указания, когда дело касалось пациентов – это могло быть просто опасно. И все же он не мог не восхищаться тем, как она доказывала свою правоту. Мэдэлайн злила его. Сводила с ума. И слишком отвлекала.
Вчера Джейс был очень близок к тому, чтобы снова поцеловать ее. И к соблазну отправить ее домой и положить конец этой нелепой афере, прежде чем она на самом деле началась. Но он согласился сыграть ее жениха, а Генри уже заглотил приманку, ставшую началом их игры, так что пути назад не было.
Если быть честным, часть его хотела продолжить игру. Джейсу хотелось бы сказать, что к Мэдди он безразличен, но как он мог? Даже сейчас его мозг был занят: он беспокоился о ней, опасался, что она попадет под дождь по пути домой. Деревья качались на ветру. Бури здесь налетали мгновенно – пробитая крыша в его офисе была тому доказательством. Если Мэдди не окажется в офисе, когда он приедет, он отправится по дороге к ее дому, на поиски.
К тому времени, как он добрался, было уже далеко за полдень, и буря по-настоящему рассвирепела. Мэдди стояла у окна, словно ожидая его возвращения. Джейс мог бы оправдать свое облегчение мыслью о том, что Мэдди в безопасности, но внезапная радость, охватившая его, когда багги остановился, сказала ему кое о чем еще. Он был просто счастлив ее видеть.
Господь Всемогущий.
Джейс схватил сумку и бросился к двери. Он нырнул внутрь, стряхивая с одежды воду. Мэдди встретила его с полотенцем и забрала сумку.
– Я рад, что ты все еще здесь, – сказал он в полотенце, промокая лицо.
– Правда? – ее задумчивая улыбка согрела его до самого сердца.
– Эта буря просто ужасна.
Улыбка Мэдди увяла.
– Да, я подумала, что лучше переждать, – сказала она и потянулась за полотенцем. Повесила его на крючок у двери, а затем последовала за Джейсом по коридору. – Горная дорога может обернуться проблемой в плохую погоду. Я начала волноваться.
Он не мог вспомнить, когда кто-то беспокоился за него в последний раз, и ее забота застала его врасплох.
– Поездка была неприятной, но обошлось без сломанных колес.
Джейс огляделся, только сейчас замечая обстановку. Мэдди убралась и обустроила комнату ожидания для пациентов. Он отметил плетеный ковер под центральным столом и стоящие ровным рядом у стены стулья.
– Здесь было сыро, – сказала Мэдди, объясняя потрескивание огня в очаге.
Пламя мерцало, освещая комнату золотистым сиянием. Стоящая на камине сирень в вазе освежала когда-то затхлый воздух. В один день тяжелая работа и легкие прикосновения пальцев Мэдэлайн превратили этот бардак и хаос в уютное, удобное место для пациентов.
– Ты отлично справилась.
Мэдди улыбнулась, и Джейс почувствовал, как сквозь него прошла искра. Ее темные волосы были скручены в узел, но прядки выбились из него во время работы. Отблески касались ее висков и круглились на шее. Взгляд на нее всколыхнул его чувства. Как и расстегнутые пуговицы воротника у ее нежного горла. Джейс сделал глубокий вдох, чтобы отогнать возбуждение. Запах лука, донесшийся из кухни, заставил его желудок заурчать.
– Заходила Мэрайя Уитби, принесла хороший кусок говядины, – сказала Мэдди. – Благодарность ее матери за твои услуги вчера утром.
– Так вот чем так вкусно пахнет?
– Я приготовила обед. Генри сказал, что ты будешь в горах почти до полуночи. Тебя не было с раннего утра, и я подумала, что ты проголодаешься.
Джейсу не было привычно такое внимание – он так долго был один. Ее забота о нем была такой же неловкой, как и приятной.
– Я голоден, – признался он.
Но Джейсу хотелось не только еды. Возвращение домой к женщине, безусловно, имело свои преимущества, и Джейсу никогда не удавалось их оценить так, как сейчас. Он заставил свои низменные желания утихнуть и стащил с плеч мокрое пальто.
– На улице еще льет, – сказала она. – Возможно, я присоединюсь к тебе за обедом, – она наклонила голову, скривив губы. – Если ты не боишься, что ужин со мной будет нарушением правил приличия.
Она была неисправима. И чертовски соблазнительна.
– Я не могу отправить тебя домой под дождем.
Она ухмыльнулась, как кошка, загнавшая мышь в угол.
– Обычно дома готовит Ретта, но потушить мясо я могу. Обед будет скоро готов. Пока согреешься и выпьешь кофе.
Сняв сапоги и переодевшись, Джейс направился в кухню.
Мэдди и здесь прибралась. Линолеум блестел, как и белые кафельные стены. На столе стояла ваза с цветами. Комната ожила с присутствием Мэдди. На плите фыркала кастрюля.
Он сел, наблюдая, как Мэдди ходит рядом, подавая ему кофе и проверяя готовность жаркого и картофеля. Клетчатый фартук, завязанный вокруг тонкой талии, подчеркивал дразнящий изгиб ее бедер. Простота бежевого платья не могла замаскировать стройную фигуру, и откровенный флирт сказал ему, что она знает об этом. Мэдди вдруг отвернулась от плиты.
– Прости за вчерашнее, – сказала она. – Я не привыкла стоять в стороне, когда кому-то требуется помощь.
– Да, я вижу.
Она улыбнулась, потянувшись к корзине рядом с умывальником. Вытащила оттуда что-то завернутое в газету, а затем положила на стол рядом с его дымящимся кофе.
– Что это? – спросил он.
– Предложение мира.
А что было до сих пор? Джейс настороженно смотрел на нее, но она казалась вполне искренней. Он развернул газету. Деревянный ящичек был размером с кирпич, но намного легче. Вырубленный в крышке лесной пейзаж был изысканным. Джейс покрутил ящичек в руках, осматривая изящные детали. Он открыл и закрыл его. Взгляд наткнулся на инициалы, выгравированные в нижнем углу. Он поднял взгляд.
– Ты его сделала?
– Вместе с шестнадцатью другими, – сказала она. – Я выбрала его для тебя из-за оленей в лесу, – она указала. – Видишь?
Он посмотрел на крошечного оленя, стоящего среди сосен. Мэдэлайн Саттер была художницей. Ее способности художника поразили его.
– Я впечатлен.
Она пожала плечами.
– Это занимает меня.
Он задумался над ответом. Джейс не хотел портить приятный момент и их предстоящую трапезу, но ему однажды все равно придется развить тему. Это была причина его участия и причина, по которой она была здесь, несмотря на то, что в присутствии Мэдди забыть об этом было легко.
– Так ты справилась? Занимая себя?
Она застыла, сделала шаг назад.
– Я начала заниматься резьбой по дереву, потому что это было то, что я могла делать, лежа в кровати со сломанной ногой. Дедушка научил меня еще много лет назад. Правда, тогда я была слишком поглощена светской жизнью, чтобы тратить время на что-то этакое, – она улыбнулась иронии судьбы. – После аварии дедушка почувствовал, что мне нужно чем-то занять ум.
– Чтобы помочь тебе забыть?
Она кивнула, ее взгляд стал задумчивым.
– Он умный человек, твой дедушка. Я тоже назначал хобби и другие занятия, чтобы отвлечь пациентов от их боли.
Взгляд Мэдди устремился к нему.
– Это им помогло?
Джейс не был готов, и вопрос выбил его из колеи. Он подумал о Кэти, и о дне, когда ее вытащили из реки.
– Нет.
Мэдди не выглядела удивленной, и ее уверенность ужалила его.
– Резьба помогла мне заполнить время, дожидаясь выздоровления. Но она не могла помочь мне забыть. Постепенно я поняла, что как бы ни хотелось мне стереть прошлое, отрицание не было решением.
– Зацикливаться на травме еще вреднее, – возразил он.
– Возможно. Но, пережив этот опыт, я могу заверить, что отрицание тоже плохо. Сначала я пыталась стереть себе память. Я пыталась забыть. Отчаянно пыталась.
Он кивнул, ненавидя страдание в ее глазах.
– Ты была растеряна.
– Я была зла, – ее резкий тон смягчился. – Мне было больно и страшно. Я была сбита с толку. Внутри меня бушевали эмоции, как какой-то бешеный зверь. И хоть я и пыталась запереть зверя, он был слишком диким, чтобы оставаться в клетке надолго.
– Но со временем…
– Нет, – она покачала головой. – Боль находит способ мучить, проявляться, если не днем, так в темноте ночных кошмаров. И когда-нибудь она должна была вырваться на свободу. И чем больше вы пытаетесь ее игнорировать, тем сильнее она становится. Если только вы не встретитесь с ней лицом к лицу.
Он внимательно слушал, более увлеченный словами Мэдди, чем тем, что читал в учебниках или слышал на лекциях в медицинской школе.
– Как?
– Не притворяясь, что этого ужаса никогда не было. Признав, что это произошло, – она подняла подбородок. – Я заставила себя не только вспомнить катастрофу, но и запомнить ее.
– Запомнить?
Она кивнула.
– Каждую ужасающую деталь.
Он молча смотрел на нее.
– Потом я все это записала. Все. Я описала страх, испуганные лица моих друзей. Как мы цеплялись друг за друга. Их пронзительные крики, – ее голос стал таким тихим, что он едва слышал ее. – Как их искалеченные тела упали на меня.
Он с трудом сглотнул.
– Зачем ты мучила себя?
– Мне пришлось. Только так я смогла очистить свой разум. В этом был смысл, не так ли?
Его мысли кружились. Джейс основывал лечение Кэти на прямо противоположном. Но Кэти была такой хрупкой. Такой сломленной. Такой непохожей на Мэдди, которая скрывала под своей нежной внешностью силу. Желание дать отпор.
– Должно быть, это было очень сложно, Мэдди.
– Я думала, эта боль может убить меня, – она заставила себя улыбнуться. – Не то чтобы в то время мне было не все равно. Месяц за месяцем я не могла жить полной жизнью. Я не могла есть. Я не могла спать. Единственное, что я могла – это плакать. И вырезать эти ящички.
Большими пальцами он ласкал гладкую поверхность коробки. Он представил, как Мэдди плачет, вырезая этот ящичек, и подарок обрел еще большую ценность
– После того, как я записала каждую деталь, которую смогла вспомнить, я заставила себя прочитать написанное. И еще раз. И еще. Каждый день я читала свои записки. И наконец, случившееся перестало быть этой чудовищной, страшной катастрофой, с которой я не могла справиться. И оно стало частью моего прошлого. Оно стало частью меня – а не я частью его. В конце концов, кошмары начали утихать.
