Текст книги "Ночь белых вампиров"

Автор книги: Томас Брецина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Конец!

Вампир распахнул плащ – под ним оказались Лило, Поппи и Аксель. Они испуганно жались друг к другу.

– Он под дулом пистолета заставил нас выйти из машины, – объяснил Аксель.

Только теперь Клаус Юрген, Доминик и Наташа заметили в руке бандита оружие. Он готов был пустить его в ход.

Теперь в подземной темнице было уже шесть пленников. Рот вампира скривился в торжествующей усмешке, когда он запирал дверь подземелья. Ключ повернулся в замочной скважине дважды. Шаги вампира стихли на лестнице.

Не говоря ни слова, Наташа и Клаус Юрген опустились на пол. Это был конец.

Шестеро пленников долго хранили молчание. Каждый думал о своем. Поппи, например, вспоминала свою собачку Пуффи и ее проказы во время прогулок. До сих пор такие мысли ее успокаивали. Но тут и они не помогли. Ею безраздельно завладело отчаяние.

Остальные кникербокеры чувствовали себя не лучше. Каждый пытался скрыть страх, но это у них плохо получалось.

Клаус Юрген чувствовал себя беспомощным, как никогда в жизни. Но чтобы хоть как-то подбодрить детей, он с деланным оптимизмом сказал:

– Ничего. Рано или поздно они нас все равно выпустят.

– Держи карман шире, – отозвалась Наташа. – Уморят нас здесь голодом и глазом не моргнут. И пули на нас не потратят. Лет через сто здесь кто-нибудь обнаружит наши скелеты. Но нам от этого уже легче не будет.

– Замолчи! – крикнула Поппи. – Что ты каркаешь!

– Я правду говорю! – огрызнулась Наташа и продолжала мрачно вещать: – Пора свыкнуться с этой мыслью. Я читала где-то, что люди от голода начинают поедать друг друга. Ну я-то жестковата! Хочу вас предупредить: об меня вы обломаете зубы!

– Наташа, спасибо за попытку развеселить нас! – сказал Клаус Юрген. – Но только юмор у тебя своеобразный. Посмотри, даже Доминику стало не по себе, не говоря уже о Поппи. Поэтому шутки в сторону, надо начинать действовать. – Он сосредоточенно стал размышлять вслух: – Сейчас же поднимем шум и потребуем еды, а сами встанем по обе стороны двери. И когда вампир появится, собьем его с ног и вырвемся отсюда.

– С дырками в животе, – с сарказмом закончила Наташа. – Ведь он, надо думать, явится вооруженным.

– Да замолчишь ты наконец! – потерял терпение Клаус Юрген.

– Интересно, сколько времени прошло? – сменила Лизелотта тему.

– Два часа, – ответил Пятачок. – Если считать с утра, а не со вчерашнего дня.

Лило вздохнула. Ей казалось, что они томятся взаперти уже целый день. Ее уже начала мучить жажда. Может, она бы и не вспомнила об этом, если б не заговорили о голоде и жажде.

– Знаете что, – предложил Аксель. – Раз уж нас тут никто не беспокоит, давайте хоть выспимся после бессонной ночи. Понадобимся – разбудят!

Однако легко сказать! Перенапряжение было столь велико, что спать никто не мог. Все погрузились в молчаливое полузабытье. Прошло еще часа два. В замке царила глубокая, ничем не нарушаемая тишина.

– Видимо, вампиры смылись отсюда, – вяло предположил Клаус Юрген.

И тут же на лестнице послышались шаги.

Пятачок вскочил на ноги и подал знак кникербокерам и Наташе. Те заняли позицию по обе стороны двери.

Тяжелые шаги приблизились, ключ в замке повернулся, и дверь открылась. Показалась голова в надвинутом капюшоне.

– Пора! – скомандовал Клаус Юрген и прыгнул на вошедшего. Тот вскрикнул, потерял равновесие и рухнул на пол. Пятачок завернул ему руки за спину и проверил, нет ли у него оружия. Оружия не оказалось.

Аксель включил карманный фонарик и посветил в лицо лежащему.

– Господин Шламицки! – изумленно вскричал он.

– Он из их шайки, это я давно знаю! – сказал Доминик.

Киноактер, кряхтя и охая, попытался вывернуться и встать, но кникербокеры скопом навалились на него и прижали к полу.

– Пустите меня! – сдавленно вопил он. – Я пришел вас освободить! Скорее, в любую минуту может явиться босс!

– Ну что, поверим ему? – спросила Лизелотта.

– Да черт с ним, где наша не пропадала! Пошли! – скомандовал Клаус Юрген и ринулся вверх по лестнице. Остальные за ним. Господин Шламицки был замыкающим.

Но едва они поднялись наверх, кто-то вышел им навстречу из большого зала. На них уставилось дуло пистолета. Снова их надежды рухнули. Теперь уже, видно, окончательно!

Непостижимо!

Аксель сразу узнал вампира, который привел их сюда под дулом пистолета. Даже сквозь толстый слой грима на его лице проступала бледность.

Он повторил слово в слово ту же угрозу, при помощи которой вывел их из машины, и развернул команду кникербокеров, Наташу и Пятачка назад к подвалу. При этом он многозначительно взглянул на господина Шламицки и презрительно фыркнул. Но не сказал ему ни слова.

Подталкивая в спину дулом пистолета, он заставил их спуститься по лестнице. С удивлением Клаус Юрген заметил, что господин Шламицки тоже принадлежит к числу арестованных – вампир подгонял вниз и его.

Все внимание вампира было сосредоточено на пленниках: все-таки он один, а их много, надо быть начеку! Поэтому он не обратил внимания на шум за своей спиной. Он вел их вниз по лестнице, следуя на некотором расстоянии, чтобы никто не смог выбить у него из рук оружие.

– Прошу вас, проявите сострадание хотя бы к детям! – взмолился Клаус Юрген. – Я останусь у вас заложником, делайте со мной что хотите, но отпустите детей!

Злая ухмылка пробежала по губам вампира. Он отрицательно покачал головой и знаком приказал им поторапливаться.

Поппи и Аксель, обернувшись, вдруг замерли и от изумления открыли рты. Вампир заметил это, но оглянуться не решился, боясь какого-нибудь подвоха со стороны пленников.

И сделал большую ошибку.

Бац! Сзади на его голову обрушилась тяжелая лопата, и он потерял сознание.

Клаус Юрген стремительно метнулся к нему и завладел револьвером.

– Осторожно! Это же Оттокар! Он из их компании! – предостерегающе воскликнул Доминик, узнав долговязого мужчину, который нанес вампиру сокрушительный удар.

– Как это тебе могло прийти в голову? – удивился Оттокар.

– Но меня привезли сюда на вашей красной машине! – настаивал Доминик.

– Моя машина в ремонте!

– Тебя привезли в моей машине, – объяснил Гуго Эгон Шламицки.

– Значит, у вас одинаковые спортивные машины?

– Что же тут странного, – пожал плечами киноактер. – Хотя вообще-то я этого парня не знаю.

– Ну так познакомимся! Оттокар из передачи «Скандал неминуем»! – представился он.

– Однако на радио вас не знают! – язвительно заметила Лило и стала ждать, как он выкрутится из этого положения. Она все еще не доверяла ему.

– Правильно, ведь я работаю на телевидении!

Ах, так вот почему его лицо сразу показалось Лило знакомым! И как это она раньше не подумала?

– Но почему вы все время оказывались рядом с нами, как будто по следу шли?

– Не как будто, а именно так: шел по следу. Не так давно я прочитал о вас в газетах. И когда встретил вас в Английском саду, я уже знал, кто вы такие. А вы так громко говорили про вампира в подвале и про новую загадку, которую вам непременно нужно разгадать, что я уже просто не мог отстать от вас. Ведь мы, журналисты, только тем и заняты, что гоняемся за сенсацией. Ну, думаю, эти ребята меня на что-нибудь да выведут! И больше я уже не упускал вас из виду, даже снимал скрытой камерой. Поверьте, это было не так-то просто! Но Оттокар умеет все! Кстати, я надеюсь, что этот материал для передачи «Скандал неминуем» поможет мне стать ее ведущим.

На эти приятные темы можно было говорить долго, но всем хотелось как можно скорее выбраться отсюда и очутиться где-нибудь подальше от этого охотничьего замка.

Клаус Юрген и Оттокар связали босса вампиров и заперли его в подземелье.

А когда их машина была уже далеко от этого места, Доминик вдруг встрепенулся и хлопнул себя по лбу:

– Братцы! Кажется, я знаю, кто такой этот босс, этот руководитель союза «Белая сосиска»! Надо было заглянуть ему под маску!

– Полиция заглянет, не волнуйся! – сказал Аксель.

– Но я догадываюсь, кого Доминик имеет в виду, – вставил Пятачок, сидя за рулем.

– Кого же? – заинтересовались остальные.

Разгадка

Предположения Доминика подтвердились. Две недели спустя телевизионная передача «Скандал неминуем» началась с сообщения Оттокара: во главе преступной организации оказался полицейский.

Кникербокеры затаив дыхание сидели перед телевизором.

Сперва в передаче показали, как прошла операция «Ночь вампиров «Белой сосиски», во время которой полиция арестовала шестнадцать опасных преступников.

Потом Оттокар рассказал о героях дня – Акселе, Лизелотте, Поппи и Доминике, которые все вместе составляют команду кникербокеров. Только благодаря их усилиям стало возможно выследить и поймать с поличным мюнхенского полицейского Йозефа Бойера, который задумал поистине гениальное преступление. Оно могло бы стать самым крупным преступлением десятилетия, если бы ему не помешала команда кникербокеров.

Когда Оттокар назвал кникербокеров бесстрашными и отважными, они смущенно переглянулись. Ах, не знал этот Оттокар, что их и по сию пору мучают ночные кошмары, от которых они просыпаются, обливаясь холодным потом.

Оттокар между тем продолжал. Сотрудник криминальной полиции Йозеф Бойер затеял небывалое дело. На прошлой неделе должно было состояться ограбление банков в огромных размерах. С помощью газетных объявлений он подобрал помощников для осуществления своего плана.

Операция была анонимной и гарантировала всем участникам полную безопасность и легкий заработок. Участники получили через камеру хранения мюнхенского вокзала специальную аппаратуру – телевизор с видеокамерой, которые подключались к телефонной сети. Таким образом члены банды связывались с центром, располагавшимся в тридцати километрах от города в охотничьем замке.

Йозеф Бойер вступал в контакт с восемнадцатью сообщниками посредством видеотелефона. Сам он вообще никогда не появлялся на экранах телевизоров, а роль главного вампира играл киноактер Гуго Эгон Шламицки. Все указания он получал через наушники от босса, который не покидал свою мюнхенскую квартиру.

Преступники, загримированные под вампиров, не знали друг друга и тем более не знали руководителя. Он же мог следить за действиями подчиненных при помощи видеокамер. Каждая камера могла также нанести проштрафившемуся электрический шоковый удар, не смертельный, но ощутимый. А главное, это устрашающе действовало на остальных и держало их в безоговорочном подчинении.

Вампиры получили задание привлечь к работе подростков, увлеченных компьютерными играми. Они убеждали их в благородстве целей вампиров из «Белой сосиски».

После этого следовало несколько интервью с подростками, которые дали себя увлечь, как это случилось с Наташей.

На самом деле, продолжал Оттокар, деньги, добытые в «ночь вампиров», должны были осесть на счета в южноамериканских банках. Именно туда хотел перебраться Йозеф Бойер после успешного завершения операции, чтобы под чужим именем начать на новой родине обеспеченную вольготную жизнь.

Смягчающим обстоятельством для преступника послужило то, что после ареста Йозеф Бойер не отменил «ночи вампиров» и собрал своих сообщников в одно место, где их уже поджидала полиция. Подростки, замешанные в деле, после строгого предупреждения были отпущены на свободу. Деньги остались у своих владельцев: компьютерные счета были своевременно защищены от диверсии.

Лило никак не могла успокоиться:

– Нет, как этот полицейский обвел нас вокруг пальца! Какой он устроил спектакль, когда его якобы втащили в замок и пристрелили! Ведь он действовал совершенно один, а мы думали, там целая банда. Он только переоделся – и все!

– А мы-то ему все рассказали! – стонала Поппи. – Но какое отношение ко всему этому имел Шламицки и что с ним стало?

– Да, это, конечно, он толкнул софит и подменил флакон в гримерной, – подтвердил Аксель. – У него было задание нас запугать. За свою работу он получал хорошие деньги, а они ему были очень нужны: его подруга Вильма была просто ненасытна, когда дело касалось украшений и драгоценностей. И он влип в эту историю. Наверное, суда ему не избежать, хоть он и твердит, что не знал, как далеко зайдет Йозеф Бойер в своей игре. И что вовсе не хотел нас убивать, а только припугнуть. И что потом у него проснулась совесть и он пришел нас освободить.

Когда были обсуждены все подробности, Лило, опустив голову, обратилась к Доминику:

– Мы должны попросить у тебя прощения… Мне и сейчас страшно стыдно – как же мы могли тебя подозревать в чем-то плохом? Скажи, ты очень сердишься?

– Ерунда, все в порядке, – отмахнулся Доминик и смущенно улыбнулся.

Друзья с облегчением бросились его обнимать и жать ему руку, еще раз переживая все перипетии минувшей недели.

Тут в комнату вошел Клаус Юрген и объявил:

– У Акселя три дня не будет съемок. Предлагаю вам воспользоваться этой паузой и съездить всем вместе на Цугшпитце!

Кникербокеры вопросительно на него посмотрели – они не знали, что такое Цугшпитце.

– Это самая высокая гора в Баварии. Высота ее около трех тысяч метров, а самое главное – там, наверху, вы не найдете применения вашему детективному зуду. Еще одного потрясения мои нервы не выдержат. Понятно?

Четверка послушно кивнула. Им и самим требовалась некоторая передышка. Хотя бы на недельку. Но не дольше. Ждать следующего приключения дольше одной недели они бы не согласились ни за что на свете…

Призрак в школе

Привидение

«Что бы это могло быть?» – встревожился школьный сторож господин Мюллермайер. Он только что вошел в Густав-гимназию, раньше времени вернувшись из путешествия по Шотландии. С верхних этажей доносились какие-то странные звуки.

Была среда, 22 августа, у господина Мюллермайера оставалась еще целая неделя отпуска, а в школе должна была царить тишина, как и полагается в каникулы.

Но сверху слышалось какое-то жужжание и свист, и сторожу стало не по себе.

Фердинанд Мюллермайер насторожил свои большие оттопыренные уши, из-за которых мальчишки непочтительно звали его за глаза то Локатором, то Эхолотом.

Но уши его отличались не только размерами, но и чутким слухом. Поэтому он легко установил, что таинственные звуки доносятся с четвертого этажа.

«Фердинанд, ну что ты стоишь как баран перед новыми воротами! Ступай наверх и посмотри, что там происходит!» – строго приказал он сам себе.

Не торопясь, ступенька за ступенькой он поднялся на второй этаж. Потом выше, на третий и на четвертый. Немного постоял там. Да, сомнений не было: здесь шум был громче всего.

Господин Мюллермайер набрал в грудь побольше воздуха и громко крикнул:

– Эй! Кто там? Эй!

Жужжание замедлилось и потом совсем оборвалось. Теперь он понял, что это было: бормашина… Ну да, какой сверлят зубы. Или маленькая электродрель. Но интересно, кто это мог тут что-то сверлить без разрешения?

Дверь класса в конце коридора стояла раскрытой. Оттуда на бетонный пол коридора падала полоса бело-желтого света.

В этой полосе вкрадчиво, как в замедленных кинокадрах, возникла тень. Сначала выросла шляпа с полями. Потом за шляпой потянулась длинная, до пола закутанная в покрывало фигура.

Господин Мюллермайер сглотнул и хрипло выдавил:

– Кто вы такой? Что вы там делаете? Я сейчас же позвоню в полицию! – Голос его от волнения пресекался.

Тут тень ожила. С каким-то булькающим задушенным вскриком из класса выскочил неизвестный тип в длинном черном плаще. Он подхватил полы плаща и распростер их, как летучая мышь крылья. На ядовито-зеленом фоне подкладки четко обрисовалась тощая фигура в черном трико.

Лицо призрака было затенено широкими полями шляпы. Но тут он быстро сдвинул шляпу наверх, и сторож увидел – лицо не лицо, а застывшую белую маску с громадными горящими глазами. И это адское видение, широко раскинув руки, ринулось прямо на сторожа.

При этом привидение еще раз взревело: «А-а-а-а»! – и взмахнуло руками, словно собираясь взлететь.

– Нет! – закричал сторож. – Стой! – Он отпрянул в сторону и вцепился в кованые перила лестницы.

Призрак мчался к нему, но когда их разделяло уже не более трех метров, вдруг резко скакнул в сторону, рванул дверь кабинета биологии и нырнул туда. Дверь захлопнулась за ним с громким щелчком.

Через несколько секунд сторож опомнился.

– Ах ты, безобразник, ну погоди, я тебя сейчас!

Ругаясь, он двинулся к кабинету биологии. Теперь-то призрак был у него в руках: из кабинета биологии другого выхода не было.

Как в детективном фильме, господин Мюллермайер ногой нажал на ручку двери и потом толкнул ее, а сам отпрыгнул. Кто его знает, чего ждать. Может, этот тип притаился за дверью.

В кабинете биологии стояла полная тишина. Господин Мюллермайер осторожно заглянул в это тесное помещение, доверху заставленное чучелами сов, лисиц и сурков.

Он застыл в проеме двери и немного подождал. Ничего не происходило. Но рано или поздно этот черно-зеленый мерзавец все же выйдет из своего укрытия, и уж тогда ему крышка! Сторож не спеша вооружился длинной толстой указкой, что как раз стояла у двери.

После этого он отважился сделать несколько шагов.

Кабинет биологии слабо освещался узенькими зарешеченными лампами дневного света, и тут всегда царил полумрак.

В дальнем углу господин Мюллермайер различил главное сокровище школьной зоологической коллекции – чучело белого медведя, когда-то подаренное школе зоопарком. Медведь стоял на задних лапах.

Чу! Что это? Разве не шевельнулось что-то в темном углу за медведем? Сторож на цыпочках подкрадывался все ближе и ближе. Конечно, за медведем он и прячется. Сжался в черный комок и думает, что его не найдут!

– Вот я тебя! – выкрикнул господин Мюллермайер и цапнул эту черную съежившуюся фигуру. Но тотчас же взвыл от боли и отдернул руку, наколовшись на множество острых шипов. Под черным покрывалом вместо призрака оказалось чучело кабана с колючей щетиной.

Сторож заметался по кабинету биологии, заглядывая во все ящики и под все столы.

Так и пришлось ему покинуть ни с чем это душное, пропахшее нафталином помещение, чихая, спотыкаясь и ругаясь на чем свет стоит.

Куда же подевался этот негодяй? Ведь сторож собственными глазами видел, как призрак шмыгнул в этот кабинет. Как он сумел ускользнуть оттуда незаметно? И кто скрывается под этой белой неподвижной маской?

«Лучше пока держать язык за зубами. Никому ни слова, – решил сторож. – Но глядеть надо в оба!»

Памятникам грозит гибель

– Папа, ты же…

– Проклятье!

– Папа, ведь ты… – Поппи робко пыталась напомнить о себе с заднего сиденья.

– Черт бы побрал эти улицы с односторонним движением!

– Папа, ты… – Поппи сделала еще одну попытку.

– Ну все, с меня хватит! – взорвался отец. – Покатались, и будет! Сейчас же припаркуемся и возьмем такси. Я и так уже опоздал. Договаривались на три часа, а теперь почти половина четвертого!

– Папа, ты же хотел сперва отвезти меня к Доминику! – напомнила Поппи. – Он ждет меня с двух часов!

– Увы, дочка, моя работа на первом месте. Я же не виноват, что на этих венских улицах черт ногу сломит. Еще ни разу мне тут не удавалось вовремя попасть на место.

Поппи утешительно похлопала его по плечу. Когда дело касалось химических формул, отцу не было равных. Но перед всем остальным он часто пасовал.

С трудом отыскав место и припарковав машину, господин Монович тут же бросился ловить такси.

– В Дубовый переулок! – бросил он шоферу, как только они с дочерью прыгнули в машину.

– Вы что, издеваетесь надо мной? – возмутился шофер. – Мы и так в Дубовом переулке!

– О! – Господин Монович смущенно стал выбираться наружу.

Он находился не только в Дубовом переулке, но и у того самого дома, который искал.

– А что тебе здесь нужно, папа? – спросила Поппи, когда они поднимались в лифте на двадцать первый этаж.

– Понятия не имею, – вздохнул господин Монович. – Некая Петра Штокер позвонила мне по телефону и пригласила сюда. Какое-то очень важное и сверхсекретное дело! – Папа состроил загадочную мину, чтобы рассмешить дочь.

Когда они вышли из лифта, их уже поджидала незнакомая дама. Едва ли ей было больше тридцати пяти, но ее темные волосы прорезали седые пряди. Она окинула господина Моновича изучающим взглядом, глаза ее были сильно увеличены стеклами очков.

Поппи заметила, что уголки губ у нее опущены, и подумала: «Похоже, эта тетка довольно мрачная личность». При этом ярко-сиреневый, кричаще модный костюм никак не гармонировал с ее внешностью.

– Господин профессор… Монович? – нервно спросила дама.

Отец Поппи кивнул.

– Петра Штокер, – представилась она. – Репортер местной газеты. Я звонила вам в Грац. Наконец-то вы приехали… – Госпожа Штокер подхватила его под руку и потащила в кабинет. Он пытался на ходу извиниться за опоздание, но она перебила его: – Это не беда, все в порядке! Но вы должны сейчас же кое-что посмотреть! – И госпожа Штокер захлопнула дверь перед носом у Поппи.

Но отец тотчас выглянул наружу, дико вращая глазами, чтобы показать дочери, какое у него впечатление от этой особы.

– Зайди в соседнюю комнату и попроси там разрешения позвонить Доминику, о'кей? – вполголоса сказал он и тотчас скрылся.

Поппи эта идея понравилась, и она прошла в соседнюю комнату. Дверь была открыта, за письменным столом – никого.

«Ну что ж, хоть и не у кого спросить разрешения, но они, наверное, не съедят меня, если я позвоню отсюда», – решила Поппи и сняла трубку.

Из соседней комнаты слышался голос госпожи Штокер. Она говорила не очень громко, но перегородки были совсем тонкие. Поппи различала каждое слово.

– …Мне передали этот пакет. Я не хочу останавливаться на подробностях, – нервно говорила госпожа Штокер. – В коробке вы найдете флакон. Жидкость, которая в нем, похоже, обладает такими свойствами…

Она замолчала, и пауза затянулась. Должно быть, она перешла на шепот или дала господину Моновичу что-нибудь прочесть.

– И что же, этим можно разрушить памятники? – послышался удивленный голос отца Поппи. Но репортерша тут же перебила его:

– Тсс! Да, это так. – И торопливо объяснила: – Это вещество якобы вступает в реакцию с… как бы это сказать… с голубиным пометом… ну, вы понимаете, что я имею в виду. И соединение, которое получается в результате этой реакции, способно превратить в пыль все памятники Вены. Независимо от того, из гранита они, из мрамора или из металла. Подробностей я пока не могу сообщить. Ясно только одно: если эта жидкость действительно обладает такими свойствами, это означает для Вены катастрофу. Катастрофу, которую можно предотвратить только при помощи громадного выкупа. Короче говоря – шантаж!

Поппи тихонько опустила телефонную трубку. Она не хотела пропустить ни одного слова из этого разговора.

– Значит, я должен исследовать это вещество на предмет его действия? – спросил господин Монович.

– Именно так! И помимо этого вы должны…

Что профессор должен был помимо этого, девочка так и не услышала. Весело насвистывая, в комнату вошел элегантный немолодой господин.

– Вот так сюрприз! – воскликнул он. – Ты, наверное, моя новая секретарша?

– Я… я… нет, – смутилась Поппи. Ей стало стыдно: а вдруг этот господин заметил, что она тут подслушивает чужой разговор?

– Тогда чем обязан этому приятному визиту? – осведомился он.

– Я хотела позвонить, – ответила Поппи, не погрешив против истины.

– Ну так и звони! Мой телефон не кусается, не бойся. – Господин улыбнулся. Его очки блеснули золотой оправой. Лицо этого человека с безупречной стрижкой и безупречными манерами показалось Поппи очень знакомым.

Набирая номер Доминика, она лихорадочно вспоминала, где же могла видеть его.

– Говорит Каша, – голос матери Доминика отозвался на другом конце провода.

– «Тут как тут»! – воскликнула в этот момент Поппи.

– Что-что? – удивленно переспросила госпожа Каша.

Тут Поппи назвалась и извинилась за возникшее недоразумение. Дело в том, что она только сейчас вспомнила, откуда ей знакомо лицо хозяина кабинета.

Это был Петер Оффенгерц, репортер светской хроники. На всех приемах, празднествах и вечеринках он был тут как тут. И уже на следующий день в рубрике «Тут как тут» можно было прочитать, какую подавали икру и сколько было выпито шампанского.

Над этими репортажами всегда красовалось фото, потому-то он и показался Поппи знакомым.

Девочка наскоро в телеграфном стиле объяснила госпоже Каша, почему опаздывает. Едва она положила трубку, как в дверях появился отец. Под мышкой он держал картонную коробку.

– Готово, можем ехать, – сказал он.

Поппи сразу заметила, что он чем-то взволнован и пытается это скрыть.

– Надеюсь, мы еще увидимся! – улыбнулся на прощанье господин Оффенгерц.

Как оказалось, он был прав…