Текст книги "Жизнь на Марсе: Кровь, пули и Blue Stratos (ЛП)"

Автор книги: Том Грэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Мужчина в маске внезапно высунул в окно длинный ствол штурмовой винтовки и уставился прямо на них через прицел. Сэм бросился влево; Рэй и Крис вправо. Джин остался стоять без движения и не моргая, в то время, как пули, завывая, врезались в тротуар у его ног. Очередь прошила полицейские патрульные машины, стоящие поперек дороги; приземистый полицейский "Austin 1300s" бледно-зеленого цвета закачался и содрогнулся, зеркала разлетелись, а шины спустили воздух.

Толпа зевак завизжала и отхлынула, копы теряли в давке шлемы; полицейское заграждение порвалось и обвисло, будто спущенный флаг.

– Отойдите, все, – завопил Сэм, укрываясь за полицейской машиной. – Джин! Ради бога, пригнись!

Джин, не торопясь, шагнул за машину и присел там, не сводя глаз с мужчины с винтовкой.

– Вонючий ирландский ублюдок, – сказал он. – В здании нет бомбы. Это была ловушка, чтобы пустить нас поближе, так, чтобы можно было стрелять в упор.

Его рука в черной перчатке уже полезла в складки пальто за Магнумом 45 калибра. Он выпрямился, прицелился, уперевшись в крышу патрульной машины, и сделал два выстрела один за другим. Магнум грохотал и подскакивал. В открытом окне разлетелось стекло. Мужчина в маске скрылся.

– Беру ситуацию под свой контроль, – провозгласил Джин. – Прямо сейчас.

Держа повыше дымящийся Магнум, он ринулся вперед, но Сэм ухватил его за руку и потащил к себе.

– Шеф, подожди.

– Руки прочь от моего пальто, Тайлер.

– Нам нужно держать все в рамках и под контролем, – убеждал его Сэм. – Нам нужно очистить пространство от гражданских лиц, убедиться, что стрелок по-прежнему в здании, установить заграждение и засесть покрепче, пока не прибудут саперы и вооруженная поддержка.

– Вздор все это, ты, баба. Все, что нам нужно – вот это, – Джин потряс Магнумом перед лицом Сэма, – и чуть-чуть черной магии от старого Джини.

– Шеф, перестань вести себя как чертов...

Но Ханту и этого уже было достаточно. Он вырвался от Сэма и двинулся вперед, его пальто из верблюжьей шерсти вздымалось сзади него, как очертания огромных, потемневших от никотина, крыльев.

– Джин, не строй из себя чертова героя, – крикнул ему вслед Сэм. – Подожди Особый Отдел. Шеф! Шеф!

Но даже выкрикивая это имя, он знал, что выбора у него нет, что сделать он может лишь одно. Проклиная шепотом своего наставника, он выхватил у Рэя новую, по последнему слову техники, полицейскую радиостанцию. Она была по размеру больше кирпича. Сэм закрепил это громоздкое устройство у себя на поясе.

– Ждите здесь, – приказал он. – Будьте наготове. И никого не пускайте.

И прежде, чем успеть передумать, он прорвался сквозь прикрытие, припустив за Джином.

Пока Сэм бежал, он видел его впереди, грузного, как слон, с поднятым Магнумом в руке, и готового к действию. Шеф хлопнул парадной дверью архива и исчез внутри. Сэм заскочил за ним внутрь, вытаскивая свой собственный пистолет и готовясь к неприятностям. Он метнулся в дверь и резко затормозил в пустынном коридоре. Снаружи доносились звуки паники, крики и вопли полицейских.

Джин одарил Сэма сердитым взглядом. – Если ты думаешь, что я буду стоять здесь, выслушивая твои очередные причитания про то, чтобы подождать поддержку, то ты даже дурнее, чем на первый взгляд можно ожидать, Тайлер. Я иду прямиком наверх, чтобы схватить этого ублюдочного пэдди, и это, Сэмюэл, и называется охраной правопорядка.

– Я знаю, что не могу остановить тебя, Шеф, – сказал Сэм. – Но я не могу позволить тебе разбираться с этим в одиночку.

– Очень по-братски. Но если ты собираешься сесть мне на хвост, Сэмми, тебе придется постараться держать свой рот на замке, просек?

– Просек, Шеф.

– Не хочу валять дурака, Сэм, – внезапно наклонившись поближе, прошипел Джин. – Никаких предупреждений, никаких приказов стоять. Мы находим этого ублюдочного ирландского убийцу, мы вырубаем его, мы идем пить пиво. Въехал?

– Мы не можем этого сделать, – сказал Сэм.

– Ты сказал, что будешь помалкивать, ну так давай же!

– Мы не можем открыть огонь без предупреждения, Шеф. Такие правила.

– Слушай, молокосос, мы уголовный розыск. Мы сделаем то, что должны сделать.

– Нет, Джин – в отличие от ИРА, мы играем по правилам. Вот что делает их плохими ребятами, а нас – представителями закона.

– Я и есть закон, малышка Бо Пип, и ты, разумеется, сыграешь по моему сценарию.

– Но Шеф, в этом здании бомба, готовая взорваться.

Джин выпятил грудь и произнес: – Да можно своими яйцами поклясться, что это так, и он не в настроении идти на переговоры. Теперь – прикрой меня.

Он шагнул на лестницу, за раз перескочив две ступеньки. Сэм бросился за ним, его нервы звенели от напряжения, напрягаясь от любого намека на человека в маске.

На первом этаже перед ними предстали пустые коридоры и тихие кабинеты. Джин пробрался вперед, мимо столов, заставленных громоздкими пишущими машинками и заваленных ящиками с бумагами. Он проскользнул мимо установки из пневмотруб для переправки внутренней почты и протиснулся вплотную к ряду металлических картотечных шкафчиков. Наклонил голову и принюхался, как камышовый кот, глаза прищурены, палец в перчатке застыл на стальном спусковом крючке Магнума. Затем, без предупреждения, он кинулся вверх по лестнице, ступая еле слышно мягкими мокасинами.

Сэм нагнал его на втором этаже, к тому времени сердце уже выскакивало у него из груди. Он обнаружил Джина безбоязненно вышагивающим, заглядывающим в кабинеты, сующим нос в каждую дверь, размахивающим Магнумом во все стороны, будто он был продолжением его тела.

Что-то зашевелилось, и Сэм с Джином тут же отреагировали. Они развернулись, нацелив оружие вдаль коридора, сразу же, как там появился мужчина в маске, решительно сверкнувший очками с круглыми линзами, высоко держащий свой автомат, по-военному, уперев прикладом в плечо.

– Стоять! Полиция! – завопил Сэм, это сработало автоматически, годы тренировки дали знать.

Оружейным огнем вспороло стены. Джин ответил выстрелом, которого оказалось достаточно, чтобы проделать в двери дыру размером с тарелку. Вторым выстрелом то, что осталось от двери, полностью сорвало с петель. Человек в маске скрылся из вида.

– Я сказал – без предупреждений, Тайлер, – ощерился Джин.

– Мы полицейские, – зашипел в ответ Сэм. – Не время начинать играть в Чарльза, сгореть ему в аду, Бронсона.

Джин запихнул новые патроны в горячий казенник Магнума, что подразумевало как раз противоположное, затем поспешно нырнул в колышущиеся слои голубого оружейного дыма. Он выбил ногой остатки разбитой двери, направил в помещение ствол пушки и прицелился – но комната была пуста.

– Четырехглазый мерфи смылся, – прошептал он Сэму. – Иди через кабинеты и постарайся его отрезать. Я пойду за ним этим путем.

– Шеф, не думаю, что разделиться – это х...

– Христа ради, Тайлер, будешь ты играть в "казаки-разбойники" или нет?

С этими словами Джин исчез, устремившись в погоню за своей добычей.

– Чтоб тебя, Хант! – прошипел Сэм, рванув вдоль коридора и через ряд пустых кабинетов, стараясь придерживаться того же направления, куда могли уйти Джин и мужчина в маске.

Он потихоньку проскользнул в длинный тусклый кабинет и увидел разбитое окно, из которого мужчина в первый раз открыл по ним огонь. На полу он увидел линию из кровавых брызг, ведущую через всю комнату. Но, последовав по ней, Сэм обнаружил, что это вовсе не кровь, а краска – густая, яркая, кроваво-красная. След вел к дальней стене, где был грубо намалеван рисунок руки, ладонью наружу, с растопыренными пальцами. Под ним были небрежно накорябаны буквы – "ФКР".

Мы должны были это увидеть, подумал Сэм. Вот для чего он заманил нас сюда. Он хотел, чтобы мы увидели эту эмблему. Но что, черт возьми, она значит? Что за чертова ФКР? Какая-то отколовшаяся от ИРА группировка?

Как бы там ни было, сейчас не время начинать разгадывать загадки. Сэм услышал жесткий треск автоматической винтовки, и сотрясающийся, как у пушки, ответ Магнума. Дверь вылетела, и Сэм бросился за стол, нацелив пистолет и приготовившись стрелять. Но его указательный палец расслабился при виде Джина, ввалившегося с Магнумом наготове.

– Куда он ушел? Сэм, какого черта, куда он ушел?

Джин огляделся вокруг, наполняясь желчной злобой, осознав, что был обманут своей добычей, что мужчина в маске ускользнул.

– Ублюдок! – выпалил он, сорвав со стены календарь с Бритт Экланд^[4].

Сэм поднялся из-за стола и вытащил полицейскую рацию. – Рэй? Слышишь меня? Стрелок от нас ушел – я думаю, он попытается скрыться. Огородите здание полностью. Перекройте каждую улицу. Установите "железное кольцо". Я хочу, чтобы и таракан не пролез непойманным, тебе ясно?.. Рэй? Рэй, ты там? Ответь, Рэй!

– Я здесь, босс, – наконец послышался голос Рэя.

– Ты слышал, что я только что сказал? – спросил Сэм.

– Ну... Вроде того, – пробормотал Рэй. – Я не слушал, вообще-то.

– А какого черта?

– Потому что я... вроде как... слежу за Крисом.

– А что делает Крис?

– Сидит на бомбе. То есть, прямо на ней. Прямо на ней, босс. Задницей.

Сэм и Джин обменялись непонимающими взглядами, потом Джин схватил радио.

– Говори, Рэймондо – и на этот раз начни более внятно.

Они нашли Рэя внизу, на цокольном этаже, разгуливающего по коридору и беспокойно жующего "Juicy Fruits".

– Мы подумали, что вам может понадобиться поддержка, – сказал он, – поэтому пошли вслед за вами сюда. А потом Крис занервничал – и сказал, что ему нужно в уборную...

– Уборную? В смысле, ту, что здесь? – спросил Джин. Рэй кивнул. Джин произнес: – Это ведь женская.

– Я знаю. Думаю, его эта идея... возбудила.

Сэм открыл дверь и вошел. Крис был в одной из кабинок, сидел на стульчаке, устремив на него взмокшее и бледное от ужаса лицо. Его голые коленки дрожали.

Джин протиснулся внутрь, навис над Крисом и через несколько секунд молчания решительно произнес: – Объясняй.

– Мне приспичило, – запнулся Крис. – Вся эта беготня придавила мне кишки. Ну, я пришел сюда, чтобы... ну вы знаете.

– Продолжай.

– Я просто уселся, Шеф – я даже не успел начать, потому что, вроде как, вдруг обнаружил...

Он посмотрел вниз. Как и все остальные. Сразу под ободком сиденья виднелись провода, черный и красный, уходящие в унитаз.

– Я услышал щелчок, – сказал Крис, – а потом увидел провода, и когда я узнал...

– Похоже, мы нашли наше взрывное устройство, народ, – сказал Джин. – Крис – не хочу больше никогда говорить тебе такое, но разведи-ка ноги, медленно и красиво.

Дрожа и потея, Крис вынужденно подчинился. Джин заглянул в унитаз.

– Что вы там видите, Шеф? – спросил Рэй.

– Шрапнель, – ответил Джин.

– Это не правда, Шеф, – захныкал Крис. – Я еще ничего не наложил, все держу при себе.

– Это не эвфемизм, придурок – это тип бомбы, на которой ты сидишь, – сказал Джин. – Там брикет взрывчатки размером с кирпич, упакованный с гвоздями, металлическими осколками и шариками от подшипников – славная выдумка, названная ИРА "шрапнелью". Ты включил детонатор, плюхнувшись своими булками на сиденье, Крис.

– О господи! Можно, я уйду, Шеф! Пожалуйста!

– Тебе просто придется подождать саперов, – сказал Джин. – Если попытаешься встать, запустишь механизм, и следующее, что случится – ты получишь полтонны металлоконструкций прямо в свой Уругвай.

– Мне правда было нужно по-большому, когда я пришел сюда, – захныкал Крис, – и сейчас мне правда-правда нужно, срочно, как не знаю что.

– Сри сверху, может, обезвредишь, – сказал Джин. – Рэй, хватит торчать, как запасной кусок дерьма, иди оцепи это место. Наш стрелок, наверное, уже в миле отсюда, но на всякий случай перекрой весь район.

– Будет сделано, Шеф.

– И разберись с этими ленивыми педиками из Саперной службы, пусть они тащат сюда свои задницы двойным галопом! – выкрикнул Джин вслед убегающему Рэю. – Я не намерен потерять сегодня одного из моих офицеров, даже если это просто обдолбанный идиот.

– Сиди крепко, – сказал Сэм. – Ты будешь в порядке, если не будешь двигаться.

– Вы же не собираетесь бросить меня здесь, нет? – заплакал Крис.

– И отказаться провести с тобой время в дамском нужнике? – спросил Джин. – После стольких лет мечтаний об этом?

– Мы останемся с тобой, Крис, не волнуйся, – сказал Сэм, похлопав Криса по плечу. – Джин, я не понимаю. Это не похоже на ИРА.

– А для меня так чертовски похоже, – влез Крис.

– Не их обычный способ действия, соглашусь с тобой, – сказал Джин.

– Нас сюда намеренно заманили, – сказал Сэм. – Эта ловушка здесь, она что-то значит. И этот стрелок, он хотел, чтобы мы увидели то, что я нашел наверху – красную руку, Джин, нарисованную на стене, и буквы – ФКР. Говорит это тебе о чем-нибудь?

– Сэм, могу я, как старший по званию, предложить обсудить тонкости ситуации в более благоприятный момент? Прямо сейчас меня больше волнует большая сраная бомба, готовая взорваться под кормой у нашего коллеги.

– Не напоминайте об этом, – завопил Крис.

– Сложно не напомнить, Кристофер, эта тема изрядно доминирует.

Крис закрыл лицо руками и начал раскачиваться взад и вперед.

– Крис, сиди спокойно, – сказал Сэм. – Ты в безопасности, пока не двигаешься.

Разглядывая два видимых провода, Джин размышлял: – Красный провод... черный провод...

– Даже не думай, Джин, – сказал Сэм.

– Пятьдесят на пятьдесят. Достойная ставка, как считаешь?

– Оставь это саперам. Это их дело.

– Саперам! – усмехнулся Джин. – Если уж эти обдолбыши могут разрядить одну из таких штучек, разве это может быть сложным?

– Джин, не вмешивайся. Я серьезно.

– Я не могу здесь оставаться, – стонал Крис, уткнув лицо в ладони.

– Спокойствие, Крис, – сказал Сэм, стараясь, чтобы его собственный голос прозвучал спокойно. Джин шептал "эники-беники-ели-вареники", выбирая между красным и черным проводом.

– Я не хочу умирать таким образом, – закричал Крис.

– Никто не собирается умирать! Джин, отстань от этих проклятых проводов! Крис, тихо!

Но паника набирала обороты. Крис трясся и раскачивался, глядя сквозь пальцы безумными глазами. Сэм положил руки Крису на плечи, чтобы удержать его на месте, но это только все ухудшило, поскольку Крис заныл, что он слишком молод, чтобы умирать, и начал вырываться. Он уцепился за Сэма и оттолкнул его, вскочив с сиденья и тут же запнувшись о брюки, намотанные на лодыжки.

Сэм услышал свой вопль: "Нет, Крис!" и инстинктивно бросился назад, прикрывая лицо руками, сжимаясь всем телом, чтобы уберечься от разрушительного воздействия взрыва, от агонии, когда тысяча гвоздей на огромной скорости вонзится в плоть.

Но взрыва не последовало. Повисла тишина, и раздался звук запинающихся, спотыкающихся шагов Криса, лихорадочно убегающего прочь по коридору.

Опустив руки, Сэм увидел перед собой Джина, держащего в перчатке оборванный конец красного провода.

– Если б мне на скачках так везло, – сказал Джин.

ГЛАВА 3

НОЧЬ В «ARMS»

– Бомбы, пули, взрывающиеся в ночи сортиры, – провозгласил Джин. – Неправдоподобно крутой старый мир. Так или иначе, дамы, мы добрались до следующего дня. Время напиться.

Возражений не последовало.

Джин, Сэм, Рэй и Крис скрылись от тяжелой манчестерской ночи за двухстворчатыми дверями "Railway Arms". Сразу же, как они пересекли порог, Сэм почувствовал знакомые тепло и вонь этого места, окружающего и утешающего его, как пьяное, прокуренное материнское чрево. Холодный серый мир снаружи был решительно отодвинут. Он покосился на измятые окурки, сваленные тлеющей кучкой в пепельницу и наполняющие воздух насыщенным мужским ароматом "Senior Service", "Embassy Gold" и "Player’s No. 6". В баре гостеприимно мерцал алкогольный строй – дружелюбные "Courage", "Whitbread " и "Flowers" в розлив, густые, темные, полные обещаний "Guinness", "Mackeson" и "Watney’s Cream Label", а дальше, в постыдной глубинке слабенького светлого пива, прихорашиваясь и приукрашаясь, стояли неприличные, запретные для настоящего мужчины "Harp", "Skol" и омерзительный даже для женщин "Double Diamond". Казалось, в удивительном выборе бочек и бутылок был заключен весь мир.

И как всегда, за стойкой бара, как шкипер за штурвалом корабля, стоял Нельсон, белозубый, с косичками и бьющим через край ямайским шармом. Он поднял глаза, когда Джин, Сэм, Рэй и Крис шумно ввалились в паб, и, как актер по условному знаку, тут же приступил к своим обычным действиям. Он ухмыльнулся, как большой черный Чеширский кот, с готовностью протянув свои крепкие, искусные руки к пивному насосу, и воскликнув: – Ну вот и снова они, полицейские мальчики. Вы, должно быть, сильно любите это место.

– Второй дом, – проворчал Джин, усаживаясь за стойку. – Нельсон, на твоей территории четверо кошмарно трезвых копа. Исправь ситуацию – срочно.

– Трезвых копа? – сказал Нельсон из-за стойки, потирая подбородок и закатывая глаза в глубокомысленной гримасе. – Трезвых копа? Осмелюсь поразмыслить.

Рэй, небрежно развалившись рядом с Джином, выудил из-за уха начатую сигарету "Woodbine" и закурил. Крис неуверенно топтался рядом, по-прежнему тихий и замкнутый после унизительного бесштанного приключения этим утром.

А вот Сэм чувствовал себя отстраненно. Ему не по душе было выпивать с мальчишками этой ночью, несмотря даже на чрезвычайные утренние события. Тот факт, что они обманули смерть, здорово повлиял на Джина и Рэя, оставив их чувствовать себя несокрушимыми, как парочка закоренелых манчестерских Джеймсов Бондов. Крис был сильно потрясен, но оказался более сильным и стойким, чем даже мог предположить, и в скором времени вернулся к своему обычному юношескому самосознанию. Но у Сэма все эти события с перестрелкой и бомбой лишь усилили чувство незащищенности. Они всколыхнули в нем глубокие и пока безымянные переживания, которыми он не мог поделиться с ребятами. Зато Энни была из тех, кто его понимал. А если и не понимала, могла по крайней мере выслушать его, не перебивая постоянно и не начиная издеваться.

Он пытался оправдаться и избежать выхода в свет с парнями этой ночью, но его присутствие в "Railway Arms" на этот раз даже не обсуждалось. В конце концов, проще было согласиться, чем спорить.

– Иди, выпей с ними, Сэм, – сказала ему Энни, наклонившись над его столом в Отделе уголовного розыска. – Я загляну в "Arms" попозже, сразу как вы, ребята, смочите свои глотки.

Внезапная близость к ней заставила сердце Сэма перевернуться. Она выглядела очаровательно, в своем бледно-розовом жилете, застегнутом поверх бежевого свитера с высоким воротом, ничего вызывающего, ничего сексуального – практичная одежда для рабочего дня в уголовном розыске – и все же было что-то привлекательное в этой обыденности.

– Но я хочу поговорить с тобой, Энни, – сказал Сэм.

– Тогда говори.

Она незаметным движением откинула свои каштановые волосы, и густые пряди поверх ее плечей изящно заколыхались. Сэм сглотнул.

– Я не могу говорить здесь, – сказал он.

– Хорошо. Поговорим потом, в пабе.

– В пабе? Чтобы Джин и Рэй заглядывали нам через плечо? А Крис трещал без умолку о своем опыте близкой смерти в туалете?

– Я понимаю тебя.

– Нам нужно время, Энни. Время для нас с тобой.

– Тогда мы найдем его, Сэм – так или иначе.

В этот момент Энни взглянула на него с такой нежностью и серьезностью, что Сэм внезапно почувствовал отчаянное стремление наклониться и поцеловать ее. А если парни в отделении начнут подвывать и свистеть, как толпа незрелых школьников, что такого-то?

Но его нервы сдали, и он заколебался. Момент тем временем был упущен, Энни развернулась и отправилась обратно к своему столу, возможность – как всегда – была потеряна. Пока она удалялась, Сэм чувствовал все ту же боль утраты, какую испытывал всегда, когда она оставляла его. Быть вдали от нее было намного тяжелее, чем быть вдали от того мира, откуда он когда-то пришел – еще предстоящего мира 2006 года, который существует лишь в его памяти, в который он так болезненно стремился вернуться, веря, что там его дом, только затем, чтобы обнаружить чужую страну, лишенную чувств и сущности, место без значения, без цвета, без жизни. Убогий, отсталый, прокуренный мир 1973 года, со всеми своими недостатками и пороками, был, во всяком случае, живым – кроме того, в нем была Энни, ясный, надежный свет в центре его странной вывихнутой жизни.

Но, даже так, что-то его тревожило. Он не мог выразить это чувство словами, смутное, но настойчивое ощущение того, что кто-то зовет его, влечет, вынуждает двигаться дальше. Оно постоянно терзало его разум. В разгар полицейской работы он мог обо всем забыть, сосредоточившись исключительно на деле – но стоило Энни промелькнуть перед ним, и чувство возвращалось.

И теперь, вследствие их пребывания на волоске от гибели, похожие чувства нахлынули с избытком. Здесь, на задымленной территории "Railway Arms", с Нельсоном, понимающе ухмыляющимся ему из-за стойки, он ощутил глубоко внутри себя тянущее чувство, будто тоску по дому, ностальгию, но в то же время не совсем такое. Неописуемое. Неизмеримое.

Задумчивое состояние Сэма нарушил Нельсон, звучно опустивший перед ними четыре кружки горького пива.

– Держите, джентльмены, – ухмыльнулся он. – Это придаст вам сил.

– Слышали это, мальчики? – сказал Джин, поднимая кружку. – Я еще сделаю из вас мужчин.

– Если не пристрелишь раньше, – сказал Сэм, устало глядя на пивную пену. – Ты в ответе, Шеф, за то, как ведешь себя.

– Захлопни варежку, Сэмюэл. Если бы я утром послушался тебя, мы бы до сих пор дожидались, пока объявятся саперы.

– Ты не шериф Додж Сити, Шеф. Ты не можешь просто выскочить и открыть огонь каждый раз, как тебе приспичит.

Джин выхлебал кружку, слизнул пивные усы с верхней губы, задумался на секунду и сказал: – Вообще-то, Сэм – могу.

– Нет, не можешь. Беспорядочное слоняться, как Клинт Иствуд, значит, подвергать всех опасности. Ты обязан заботиться о сослуживцах, так же, как и об общественности.

– Я временами задумываюсь, что вы делаете на этой работе, босс, – вклинился Рэй, уже осиливший половину кружки. – Как будто она вам почти не нравится.

– Я знаю, что бьюсь головой об стену с вами, парни, но в этом отделе что-то должно поменяться, – сказал Сэм. – Ты, конечно, понимаешь, о чем я, Крис.

– Почему я, босс? – насупился Крис.

– Потому что ты сегодня чуть не умер.

– Не напоминайте!

– Но в этом суть, – напирал Сэм. – Это работа, а не шутка. Это серьезно. Люди получают увечья – и не всегда те люди, кто этого заслуживает.

– Думаю, нам всем на сегодня уже достаточно твоих речей, Тайлер, – вмешался Джин. – Это паб, а не чертова кафедра. Прибереги проповеди для сентиментальной птички Картрайт, которой ты всегда плачешься. Нельсон, нам нужно чего покрепче к этому пиву. Двойного – два раза!

Нельсон потянулся к стоящей на виду перевернутой бутылке ирландского виски.

– Я к этому не притронусь! – надулся Крис. – Не хочу трогать ничего ирландского, никогда – виски, картошку, лук-порей...

– Лук – это Уэльс, – сказал Сэм.

– Не волнует. Не хочу давать им ни шанса.

– А я не умираю от жажды только лишь потому, что ты сегодня утром споткнулся о свои трусы, – объявил Джин. – Нельсон – четыре скотча. Слышишь, Крис, скотч. Шотландская вода, не ирландская моча.

Нельсон любезно выставил на стойку четыре стопки шотландского виски.

– Шотландцы не лучше ирландцев, – пробормотал Крис, все же неохотно соглашаясь примкнуть к остальным выпивающим.

– Твоя предполагаемая полюбовница Энни сегодня честно отработала свои гроши, – сказал Джин, выпуская в сторону Сэма дым через ноздри. – Она выполнила кое-какую полезную полицейскую работу – не то что некоторые, Кристофер. – Крис снова поник. – Похоже, она наткнулась на интересный след, возможное звено в цепочке пэдди.

– Какой цепочке? – нахмурился Рэй.

– Я тебе покажу, – сказал Джин, ставя на стойку пустой стакан из-под виски. – Этот стакан – группа пэдди у них там в Ирландии, прячущая оружие и взрывчатку. А здесь, – другой стакан приземлился в тридцати сантиметрах от первого, – другая группа пэдди, на этот раз на нашем острове, все накачанные Гиннессом и готовящиеся взорвать восемь баррелей дерьма на территории чего-нибудь, имеющего британский флаг на верхушке. Что связывает эту группу с вот этой, – он провел тлеющим окурком от одного стакана к другому, – звено в цепочке, курьеры, везущие товары по морю и поддерживающие ячейки террористов в Великобритании. Так вот, Энни откопала возможное соответствие этому среднему звену, дуэт, муж и жена, и – сюрпризов никаких нет – они ирландцы. Похоже, это они могли участвовать в обеспечении пиротехникой для сегодняшней потехи.

– Если это была ИРА, – сказал Сэм. – Я не настолько уверен, что это было устроено ими.

Джин запрокинул голову и закатил глаза к закопченому потолку. – Ой, Христа ради, не начинай снова.

– Подумай об этом, Шеф, – наседал Сэм. – Рука, нарисованная на стене – буквы ФКР...

Джин выдохнул дым, как заскучавший и весьма раздраженный дракон. Сэм взглянул на Криса и Рэя в поисках поддержки, но никто из них не выглядел особо убежденным.

– Я останусь при своем мнении, – настаивал Сэм. – Мы имеем дело с какой-то террористической организацией, но это не ИРА. Даже способ размещения бомбы – в туалете, да ради бога! Для меня – Прово^[5] там и не пахнет.

– От Криса точно попахивало Прово, когда он выпрыгнул из сортира, – ухмыльнулся Рэй.

– Неправда, я сдерживался, – запротестовал Крис.

– Мы все этим утром видели содержимое твоих подштанников, Кристофер, – вмешался Джин. – Барри Шин^[6] так много не обделывается.

Нельсон наклонился вплотную к уху Сэма и прошептал: – Я бы не старался взывать к разуму этих ребят, Сэм – по крайней мере, сегодня. Они не в настроении.

– Ты все понимаешь правильно, Нельсон, – сказал Сэм и сделал глоток пива.

Именно в этот момент появилась Энни, шагнув из ночной тьмы в теплое свечение паба. Она куталась в коричневое кожаное пальто, приподняв широкий воротник, чтобы уберечься от холода. Как будто приветствуя ее, динамики позади стойки зарыдали песню "Angie" Rolling Stones.

Увидев ее круглое лицо, уложенные "Гармонией" локоны и теплые, озорные глаза, Сэм снова почувствовал внезапное волнение в сердце. Он приказал себе перестать вести себя как подросток, поскольку слишком стар для таких бурных, кипящих эмоций.

Но потом Энни оглядела бар, поймала его взгляд, и ее лицо тут же засветилось. Это заставило сердце Сэма биться чуть быстрее – на короткое мгновение он ощутил себя королем вселенной – и он простил себе эту мальчишескую реакцию. Чувство было слишком приятным, чтобы сожалеть о нем.

Энни прошла внутрь, цокая каблуками, и окинула взглядом четыре кружки и четыре пустые стопки, сгрудившиеся на стойке.

– Расслабляемся сегодня, да? – сказала она.

– Нельсон – еще по пиву! – приказал Джин. – И какой-нибудь фруктовый сок для пташки. – Повернувшись к Сэму, он сказал, – Не позволяй нам запретить тебе взять свою кружку и ушлепать в другой уголок, Сэм.

– Почему ты так говоришь?

– Долгая служба в полиции, Сэмми – она сделала меня чувствительным к улавливанию вибраций. А прямо сейчас я их улавливаю – они говорят, что вам с ней, пожалуй, стоит уже уединиться.

– Ну да, Шеф, я бы обрадовался возможности побыть наедине с Энни. Знаешь, небольшой тет-а-тет.

– Никогда не слышал, чтобы это так называли, – пробормотал Рэй. Крис захихикал.

– Вот вам, – заулыбался Нельсон, выставляя выпивку. – Ром с колой для дамы моей мечты, и свежую кружку моего наилучшего – для моего хорошего друга Сэмюэла.

– Убирайтесь и займитесь своей пустой болтовней – вы портите сегодня всю компанию, – приказал Джин. – Только обещайте, что утром оба будете в хорошей форме – нам предстоит уничтожить цепочку контрабандистов оружием для ИРА.

– Происшествие сегодня утром, Шеф – это не ИРА, – сказал Сэм.

– Обсуди это с полицейским Пышечкой, – категорично отрезал Джин. – Мне еще нужно над печенью надругаться.

И, как только Сэм и Энни забрали свою выпивку, он поднял стакан и прорычал тост: – Ваше здоровье, амигос, – забрасывая чистого виски на три пальца прямо себе в глотку.

– Иногда, – прошептал Сэм, когда они отошли, – иногда, Энни, я серьезно подумываю его убить.

– Шефа? – улыбнулась в ответ Энни. – Тогда у тебя работы по горло. Думаю, тебе будет нужна серебряная пуля. Или кол ему в сердце.

– Или атомная бомба, – сказал Сэм. – Хотя, если подумать, он, вероятно, выживет – вместе с тараканами.

– И будет радиоактивным. Станет ходить огромный, как Годзилла.

– О господи, Энни, даже в шутку...

Они уселись в уголке, Rolling Stones все так же плакали из колонки на стене над ними.

– Ну вот, – сказала Энни, – мы здесь, наступил наш момент, только для нас двоих.

– Я надеялся на что-то большее... Немного большее...

Они оба мельком взглянули на Джина, Рэя и Криса, обсуждающих непристойную шутку всего лишь в паре метров от них. Рэй рисовал руками в воздухе формы какой-то чудовищного вида сосиски.

– Просто веди себя, как будто их там нет, – сказала Энни. – Поверь мне, Сэм, я именно так и делаю. Каждый день. Ты думаешь, я бы задержалась на это работе так долго, если б не делала этого?

Сэм возбужденно крутил свой стакан. – Ненормально, да? Я все твержу и твержу, что нам двоим нужно найти время, посидеть и поговорить – а теперь мы здесь, и я не знаю, как сказать тебе, что у меня на уме.

– Тебя угнетает работа?

– Не работа, Энни. Это... Это как... Даже не знаю, как сказать, чтобы не выглядедеть идиотом.

– Ну, скажи как-нибудь. Ты похож на идиота не больше, чем некоторые люди, которых я могу припомнить.

– Я вижу сны, – наконец сказал Сэм.

– Вот как?

– Нет, не так. Глупые сны. Я всегда одинок. Я всегда потерян, застрял где-то, где не должен быть, и нет возможности попасть домой. Все разрушено... Будто миру наступил конец, и я потерян, и... – он пожал плечами и вскинул руки. – Я же сказал, что это будет звучать по-идиотски.

– Эти сны у тебя, – сказала Энни, – то, какие чувства они вызывают. Это остается, даже когда ты просыпаешься?

– Да. Да, остается.

– Это чувство, что ты обязан быть где-то еще? Где-то в действительно важном месте?

– Да.

– Но ты не знаешь, где, или почему тебе нужно быть там. И это чувство не уходит, даже если не обращаешь на него внимания, и тогда говоришь себе, что это просто такая работа, или день не задался. А оно все возвращается, овладевает тобой, все время.

Сэм наклонился вперед, пристально вглядываясь в ее лицо. – Энни, ты будто читаешь мои мысли.

– А ты читаешь мои, Сэм. Мне знакомы чувства, о которых ты говоришь. Я тоже это чувствую.

– Да? Энни, ты никогда не говорила.

– Сказала. Только что.

– Но... Почему ты не рассказывала мне раньше?

– А почему ты мне не рассказывал?

Сэм сжал ее руку, она ответила тем же. Он чувствовал тепло ее кожи, улавливал нотку ее духов "Yardley", видел свет, лучащийся у нее из глаз, пока она пристально смотрела на него. Это был довольно напряженный момент – реальный, более реальный, чем те, что он мог вспомнить из своей старой жизни, среди лэптопов и айподов, спутниковых антенн и блютусов.