Текст книги "Тайник"

Автор книги: Тоби Болл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ

От размышлений Пула отвлекли звуки сирены. Перспективы были сомнительные. Он понимал, что надо выбираться – полицейские ждали подкрепления, – но бежать сейчас было равносильно самоубийству.

Прямо за ним ко входу в подвал спускались бетонные ступеньки. Сыщик подергал ручку двери. Заперто. Сняв куртку, Пул прижал ее к дверному окошку и резко ударил локтем по стеклу. Оно, негромко звякнув, разлетелось на куски. Звук этот потонул в шуме ветра и вряд ли долетел до полицейских. Запустив в окошко руку, Пул открыл дверь изнутри. Потом решил посмотреть, что делается снаружи. По улице, рассыпавшись веером, осторожно двигались полицейские с пистолетами в руках. Пул быстро спустился вниз, проскользнул в дверь и тихо запер ее за собой.

Внутри была кромешная тьма, пахло крысами и гниющими отбросами. Пул почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Сплюнув, он пошел по подвалу, вытянув руки, чтобы не врезаться в стену, и высоко поднимая ноги, чтобы не споткнуться. С писком разбегались крысы. Наткнувшись на стену, он пошел по ней в левую сторону, уперся в другую стену, двинулся вправо и вскоре нащупал дверной проем.

С улицы послышались шаги. Пул испуганно замер, но шаги вскоре стихли.

На месте полицейских он тоже прочесал бы сначала улицу. Не найдя там никого, стал бы обшаривать каждый дом и в конце концов обнаружил бы беглеца. Рано радоваться, что полицейские не суются в дома. Они вот-вот вернутся. Оставалось надеяться, что отсюда есть выход на соседнюю улицу. Пул вышел в соседнее помещение, где тоже было темно. Однако справа сквозь дверные щели пробивался свет, и он устремился туда. За дверью оказался небольшой коридорчик, в конце которого была дверь с зарешеченным окошком.

Сняв цепочку, беглец приоткрыл дверь и осторожно выглянул на улицу. Полицейских сирен не было слышно – машины были уже здесь или поехали куда-то еще.

Сняв ботинки, Пул открыл дверь и помчался по улице прочь от складов. Он пробежал босиком пять кварталов, разбив себе все ноги. Оказавшись на безопасном расстоянии, завернул в переулок, чтобы перевести дух. Он весь взмок, обожженная рука болела, ступни были стерты до крови. Прислонившись к кирпичной стене, Пул закрыл глаза и на несколько мгновений отключил сознание. Потом натянул ботинки и отправился домой.

Два такси пронеслись мимо, игнорируя сигналы Пула. Его подобрал водитель потрепанного драндулета, которого не смутила ни мокрая одежда, ни покалеченная рука пассажира. Это был старик в кепке для игры в гольф. Похоже, в молодости он был крутым парнем. Что-то в его голосе и развороте теперь уже слабых плеч наводило на эти мысли. Старик с ходу стал задавать вопросы:

– От копов смываешься?

Поймав взгляд таксиста в зеркале, Пул утвердительно кивнул.

– А что ты натворил?

– Ничего.

Водитель скептически хмыкнул:

– Ну да, все так говорят.

Пул вздохнул.

– Я кое-кого разыскивал, а за ним охотились копы. Видно, решили, что я им дорогу перебежал.

– Значит, ты ничего не сделал, но все же решил смотаться.

– А ты что бы сделал, если бы за тобой дюжина копов гналась?

– Вмазал бы им как следует, – с улыбкой произнес старик.

– Ну ясное дело, ты бы не оплошал.

– Вот смотрю на тебя в зеркало, и сдается мне, что я тебя знаю. Ты ведь Этан Пул из высшей лиги?

Пул молча кивнул.

– Рад подбросить тебя на моей таратайке.

Пул опять кивнул.

– Приехали.

Они оказались в квартале, где жил Пул, и тут он почувствовал неладное. Перед его домом со скучающим видом топтались двое мужчин. На улице было подозрительно мало прохожих. А те немногие, что там имелись, никуда не спешили и, казалось, кого-то ждали.

– Здесь? – спросил таксист.

– Езжай дальше.

– Зачем?

– Дальше, – повысил голос Пул, откинувшись на сиденье.

Такси проехало мимо дома Пула и свернуло в соседний квартал.

– Что-то не так?

– Есть такое дело…

– Куда поедем?

– Просто поезжай, и все. Мне надо подумать.

Пожав плечами, старик порулил в сторону Капитолийских Холмов. На улицах было оживленно, что составляло разительный контраст с пустынной Низиной.

– Знаешь, где находится Маленький Лиссабон?

– Конечно.

– Давай туда.

– А куда конкретно?

– Просто отвези меня в это место.

В Маленьком Лиссабоне наверняка знают Энрике Дотеля. Пул молил Бога, чтобы Карла оказалась там. Он опасался, что его подруга угодит в тюрьму, а это повлекло бы за собой кучу неразрешимых проблем.

ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ

«Палас» открывался только в пять. Фрингс и Флойд сидели за барной стойкой из красного дерева, пока первая смена накрывала столы, подметала и готовилась к вечеру. При свете дня клуб потерял весь свой блеск и притягательность, превратившись просто в большое помещение.

Флойд пил виски со льдом, Фрингс же ограничился чашкой крепчайшего кофе.

– Кубинский, – сообщил Флойд.

– Крепкий как черт.

– После травки не помешает.

Фрингс не возражал.

– Ты, кажется, говорил – сейчас с травой нет проблем?

– А что, ты на мели?

– Нет, дело не в этом. А раньше было похуже?

– Да вроде того. Я-то всегда мог достать для клуба, ну и вообще. Но травки было меньше. И сразу тебе не давали. Надо было заказать заранее. А иногда и вообще были перебои. Засуха.

– А сейчас все по-другому?

– Абсолютно другой расклад, Фрэнки. Теперь это не вопрос. Бери сколько хочешь и когда хочешь. Никаких проблем.

– И когда началось это изобилие?

Флойд задумчиво прищурился и глотнул виски.

– Да лет пять назад. Или около того.

– Пять лет? Это точно?

– Да, – медленно кивнул Флойд. – Думаю, что так.

– Значит, через год после того, как Генри стал мэром?

– Похоже. К чему ты клонишь, Фрэнк?

– Флойд, у кого ты берешь? Мне бы надо с ним поговорить.

– А кому ты потом его заложишь? – скривился Флойд.

– Слушай, ты меня знаешь, я же не стукач и не собираюсь никого закладывать. Хотя нет. Собираюсь. Но не тебя и не того парня, который снабжает тебя травкой.

– Тогда выкладывай все как есть.

– Ладно. Ты когда-нибудь слышал об Отто Самуэльсоне?

– Плохой парень, которого посадили?

– Да, но посадили совсем не туда, куда ты думаешь.

– Кончай темнить, Фрэнк.

– Я просто хочу сказать, что на днях встречался с ним в одной дыре под названием Фрименс-Гэп.

– Его выпустили?

– Вообще не сажали.

– Вот черт! А почему?

– Вот это я и пытаюсь выяснить.

– Считаешь, что мой парень может тебе помочь?

– Именно так.

– Давай попонятнее, Фрэнк. Я что-то не вижу здесь связи.

– Когда я был у Самуэльсона, мы пошли прогуляться в лес, и знаешь, что там росло?

Флойд широко раскрыл глаза.

– Да не может быть!

– Больше, чем ты можешь себе представить.

– Значит, вместо того чтобы сидеть в тюрьме, он забился в глухой угол и растит травку?

– Точно. И он такой не один. Помнишь, ты рассказывал мне о Бороде?

Флойд медленно наклонил голову.

– Понятно, куда ветер дует.

– Я хочу спросить твоего парня, у кого он берет травку. Бьюсь об заклад, что у Смита, которому ее кое-кто подвозит. Может быть, тот же Борода.

– Господи, Фрэнк, ты уверен, что тебе стоит соваться в это дело?

Фрингс молча кивнул и сделал глоток кофе.

– Я сейчас вернусь, – со вздохом сказал Флойд и, чуть покачав головой, отошел от стола.

– Куда ты?

– Не могу же я сразу притащить тебя к своему парню. Он ведь разволнуется, если узнает, что с ним хочет поговорить такая знаменитость. Я с ним сначала сам потолкую, ну а потом уж, если повезет, приведу сюда.

– Слушай, ты не обижайся, но времени у меня в обрез.

– Знаю, Фрэнк. Постараюсь побыстрей.

Флойд оправдал свою репутацию делового человека и меньше чем через час привел мужчину, одетого в дорогие шелковые брюки в тонкую синюю полоску и белую рубашку с подтяжками. У него были сильные, покрытые шрамами руки и спутанные курчавые волосы. На темном бородатом лице сверкали покрасневшие глаза.

– Это он, – представил его Флойд.

Фрингс протянул руку, но мужчина даже не посмотрел на нее, впившись глазами в лицо Фрэнка.

– Флойд сказал, зачем я хочу вас видеть?

Мужчина кивнул.

– У кого вы берете товар?

Торговец бросил на Фрэнка тяжелый взгляд. Непонятно, как вообще Флойд сумел уговорить его прийти.

– А зачем мне отвечать? – спросил он низким голосом с акцентом.

Африканец?

– Да полно вам. Я гарантирую, для вас не будет никаких последствий. Флойд за меня ручается.

Торговец недовольно потряс головой.

– Почему я должен сдавать этого человека? Если он загремит, как я буду зарабатывать деньги? Где возьму курево?

Фрингс предвидел подобный поворот.

– Я знаю, где они выращивают траву. Если погорят, я покажу вам их поле, и вы сможете брать там без посредников. Вы от этого только выиграете. Сами будете всем заправлять.

Мужчина в упор посмотрел на Фрингса. Не отводя глаз, он спросил Флойда:

– Он не врет?

Флойд сказал, что нет.

– Ну, дай-то Бог.

– Итак? – подстегнул его Фрингс.

– Это белый. Высокий такой. Называет себя мистер Грин. Но это не настоящее имя. Он редко показывается. Обычно присылает крутых ребят с товаром. Но главный у них мистер Грин.

Флойд описал ему Смита.

– Да, это он.

Мужчина говорил так, словно был в полудреме или под кайфом. Он не отрываясь смотрел на Фрингса.

– А как там все работает?

– Его ребята привозят товар каждые две недели. Я за все плачу, а потом раздаю тем, кто продает.

– Таким, как Флойд?

Мужчина кивнул.

– А он еще кому-нибудь поставляет товар?

– Конечно. Здесь полно таких, как я.

– В Ист-Сайде?

– Да.

– А в других частях города?

– Только здесь.

– А там, где живут белые?

– Нет.

– Откуда вы знаете?

– А ты можешь купить травку у белых?

– Я…

– Нет. Поэтому ты приходишь за ней сюда. Потому что там, где живут белые, травки не достанешь. Мистер Грин не велел ее там продавать. Я ему сказал, что те, кому я ее продаю, могут возить ее и туда. Мистер Грин сказал, что сам позаботится об этом, а мое дело торговать здесь.

– Значит, ты торгуешь только в Ист-Сайде?

– Кто же захочет ссориться с мистером Грином? – грустно покачал головой мужчина.

ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ

Пезотто, портной Рыжего Генри, стоя на коленях, отмечал мелом, где выпустить кромку брюк от смокинга. Обычный ритуал перед любым торжественным событием в Городе, а сегодняшний банкет с поляками вполне подходил под это определение. Мэр очень трепетно относился к своему внешнему виду и перед каждым выходом в свет заставлял портного заново подгонять смокинг. Нередко Пезотто лишь делал вид, что что-то переделывает, поскольку смокинг и так сидел безукоризненно. Но чтобы чувствовать себя уверенно, Генри должен был знать, что его костюм с каждым разом становится все совершеннее.

Пезотто, как обычно, следовал всем указаниям клиента, суетясь вокруг него под музыку Берлиоза, льющуюся из проигрывателя. Генри стоял, закрыв глаза, и словно растворялся в музыке, а портной, согнувшись, водил мелом по его брюкам.

Идиллия была нарушена появлением Педжи в компании Смита и Ферала. Генри нехотя открыл глаза. Пезотто продолжал хлопотать вокруг мэра, не обращая внимания на пришедших.

– Надо поговорить, – начал Педжа.

Генри кивнул.

– С глазу на глаз, – уточнил Педжа.

– Пезотто не из болтливых, – проворчал Генри. – Правда, друг?

Портной не ответил, потому что был глух как тетерев.

– Поняли?

Опасливо взглянув на своих спутников, Педжа начал рассказывать:

– Мы поймали кое-кого из ребят, и правильно сделали, потому что взрывы устроили они.

– Кое-кого?

– Некоторые улизнули. Там такое творилось.

– Что творилось?

– Позже объясню.

– Вы хотя бы выяснили, почему они взорвали дома самых влиятельных людей в городе?

– Да, они…

Его перебил Смит:

– Один из ребят раскололся в машине, когда мы везли их в участок. Мы не сразу разобрали, что он болтает, потому что пацан… ну, какой-то косноязычный. Но в общих чертах мы его поняли. В общем, несколько месяцев назад – это мы так прикинули, потому что сам он сказал, что это было «не так чтобы давно и не так чтобы недавно», – короче, кто-то приходил к ребятам в приют. Мальчишка сказал, это был рыжий с сединой мужчина с толстыми щеками.

Для наглядности Смит потер свои щеки.

– Господь всемогущий! Неужели Борода? – всполошился Генри.

– Так оно и есть. Я к этому еще вернусь. Так вот, этот мужик, возможно. Борода, приходит к мальчишкам и выкладывает им план «Навахо», ни больше ни меньше. Все как есть. Можете себе представить, как это подействовало на пацанов. Они просто взбесились. Потом этот мужик сказал, что у него есть для них подарок, и, как сказал мальчишка, открыл чемодан, где был динамит и все необходимое, чтобы сделать бомбу. Он научил пацанов изготавливать взрывчатку и показал, как привязывать к ней длинный фитиль. А потом взял одного из них – вожака, я думаю, – прогуляться по городу. И показал ему все достопримечательности.

– Дома Блока, Альтабелли, Берналя и мой, – уточнил Генри, продолжая стоять неподвижно.

– Да, и кое-какие другие. «Вот так вы отомстите людям, которые порушили вашу жизнь, – сказал тот мужик. – Взорвете их поганые дома». Когда вожак вернулся к своим дружкам, они решили смыться из приюта. Обосновались на складах со своим чемоданом и стали устраивать эти взрывы.

Пезотто закончил возиться с брюками, и Генри осторожно снял их, оставшись в трусах и майке без рукавов. Взяв брюки, портной вежливо кивнул Генри и остальным и, шаркая ногами, удалился в другую комнату.

– А где сейчас Борода? – поинтересовался Генри.

– Здесь целая история, – начал объяснять Смит. – Когда мы все это услышали, я связался с Крагеном в Фрименс-Гэп, он пошел за Бородой, но тот куда-то пропал. Тогда я велел ему идти к Отто, но того тоже не оказалось дома. Сейчас он проверяет всех остальных.

Лицо Генри стало наливаться кровью.

– Что еще?

– Вы помните Пула? – спросил Смит.

– Ну, тот красный ублюдок?

– Да. Я на днях с ним немного поработал. Посоветовал ему забыть о Просницких.

– Как же, помню.

– Так вот, он оказался на складах, когда мы вылавливали там мальчишек.

– Какого черта он там рыскал?

На плечах у Генри выступили красные пятна – признак поднимающегося давления.

– Разве я не сказал? Каспер Просницкий у этой шпаны за вожака. А Пул продолжает его искать, хоть я ему и не советовал.

Генри нетерпеливо вздохнул.

– Так вы поймали этого Пула?

Теперь уже Смит слегка занервничал.

– Нет. Пытались его догнать, но он сбежал.

– А этот малый, Просницкий, у вас?

Смит отвел взгляд.

– Вы упустили этого поганца Просницкого? – зарычал Генри.

Смит продолжал смотреть в пол.

Генри взял себя в руки.

– Как вы это допустили, черт бы вас побрал?

Смит молча пожал плечами, прекрасно понимая, что любые оправдания только усугубят ситуацию.

– Пула ищут? – Мэр всеми силами старался сдержать ярость.

– Все силы брошены. Спецотряд, полиция, все без исключения. Его квартира под постоянным наблюдением.

Генри задумчиво почесал лысый череп.

– Что еще?

На этот раз ответил Педжа:

– Мы думаем, что Фрингс встречался с Отто.

Генри не ответил. Его тело напряглось, и у подручных душа ушла в пятки. Только Ферал выглядел по-прежнему невозмутимым.

– Репортера видели, когда он возвращался из Фрименс-Гэп, а потом прямиком направился в «Палас».

– А Борода и Отто, значит, исчезли.

– Так точно, – уныло подтвердил Педжа.

– Где сейчас Фрингс?

– В редакции.

Генри посмотрел на Ферала:

– Порежь слегка эту девку. И отправь Фрингсу небольшой кусочек. Он, видно, еще не понял, что мы не шутки шутим.

Ферал молча посмотрел на мэра, давая понять, что слышал приказ. Такая неразговорчивость могла бы взбеленить Генри, если бы дело касалось Педжи или Смита, но в преданности и жестокости Ферала он никогда не сомневался, и потому расценил молчание как безоговорочное согласие, что несколько улучшило его настроение.

– Займитесь этим немедленно, – распорядился мэр, обращаясь к Смиту и Педже. – Подписание контракта и банкет должны пройти как по маслу. Все ясно?

Музыка закончилась, и тишину нарушало лишь царапанье иглы по пластинке.

ГЛАВА ВОСЬМИДЕСЯТАЯ

В Маленьком Лиссабоне только что прошел ливень. По улицам текли потоки воды, но тучи уже ушли, и уличные торговцы торопились разложить свой товар. Улицы были забиты грузовиками и людьми, поэтому таксист высадил Пула, немного не доехав до места.

Пул пробирался сквозь толпу, осторожно прижимая руку к груди. Его мокрая грязная одежда привлекала внимание прохожих. Неподалеку было кафе, где обычно собирались португальские коммунисты. Если он не застанет Энрике, там наверняка подскажут, где его искать.

Пул несколько раз спрашивал дорогу, боясь заблудиться в лабиринте улочек. Его повсюду преследовал запах рыбы и незнакомых специй. В конце концов он добрался до места. Ни окон, ни вывески, только три столика на тротуаре.

Внутри сидели пятеро мужчин, все как один низкорослые, поджарые и суровые на вид. Оторвавшись от крепкого чая, они подозрительно уставились на Пула. Тот подошел к стойке, за которой стоял старик с длинной седой бородой.

– Мне нужен Энрике.

– Не знаю такого, – прохрипел старик.

– Послушайте, мне некогда играть в эти игры. Я Этан Пул. Карла Хольстром – моя подруга.

Старик невозмутимо посмотрел на него.

– Я был у забастовщиков.

Один из сидевших за столом встал и подошел. От него разило чесноком.

– Я его там видел. Полицейские разбили ему голову дубинками.

Старик посмотрел на завсегдатая, потом перевел взгляд на Пула.

– Он наверху.

И показал рукой, что надо выйти на улицу и обойти дом слева.

Она, должно быть, услышала его шаги на лестнице – когда Пул поднялся на площадку, дверь была открыта и на пороге стояла Карла. Они обнялись, Пул слегка приподнял ее над полом.

– Я так беспокоилась, – сказала Карла, когда он опустил ее на пол. – Как ты… О Господи.

Она увидела его руку.

– Они пришли на склады и арестовали ребят.

– И Каспера?

Пул пожал плечами.

– Скорее всего.

– А что случилось с тобой?

– Они за мной гнались. Я сумел убежать, но меня видели. И теперь знают, что я там был.

В дверях появился Энрике.

– Входи. Сейчас промоем твою рану.

Потом, когда руку вымыли и замотали марлей, Пул сел вместе с Карлой на старую кушетку. Энрике ушел к жене на кухню. Доносившиеся оттуда запахи заставляли его желудок жалобно урчать.

– Трангезе из квартиры над нами встретил меня на улице и успел предупредить. Сказал, что они спрашивали о нас с тобой.

– Как ты думаешь, они скоро здесь появятся?

– Не знаю, но отсюда надо уходить. Я не хочу, чтобы у жены Энрике были неприятности.

– Хорошо. Давай поедим и пойдем. Собрание вы уже провели?

– Да, – улыбнулась Карла. – Все получилось, как мы хотели.

ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ

Фрингс увидел, что его помощник Эд лавирует между столами, чтобы перехватить его на подходах к кабинету Паноса. Фрингс прибавил шаг, заставив Эда перейти в галоп.

– У тебя что-то есть ко мне? – спросил он.

Эд выглядел крайне раздраженным.

– Ты же сам послал меня к Лонергану узнать, что писали про этих парней за последние пять лет.

Список Паскиса.

– Что-нибудь нашлось?

Эд покачал головой и слегка улыбнулся, словно был доволен, что Фрингс остался с носом.

Фрингс кивнул:

– Я так и думал.

Эд еще раз покачал головой и пошел прочь, что-то бормоча себе под нос.

Панос разговаривал с молодым репортером, имя которого Фрингс никак не мог запомнить. Увидев Фрингса, главный расцвел.

– Фрэнки, рад тебя видеть. Я тут инструктирую Каскина насчет сегодняшнего торжества.

– Я как раз хотел поговорить с тобой об этом.

– А что такое? Хочешь сам пойти на банкет, чтобы выпить шампанского и закусить? Об этом ты хотел поговорить со мной?

– Извини, друг, но мне надо побеседовать с Паносом наедине, – обратился Фрингс к Каскину.

Каскин быстро поднялся со стула. Фрингс пользовался большим авторитетом в редакции, особенно среди молодых репортеров, которых несколько напрягала его репутация.

– Иди попей кофейку, Каскин. Договорим позже, – напутствовал его Панос.

Когда Каскин ушел, Фрингс закрыл дверь и посмотрел на Паноса, нетерпеливо подавшегося вперед.

– Что случилось, Фрэнк?

– Дело касается нашей главной шишки. Я его зацепил. Рыжий Генри слетит уже через неделю.

Главный редактор вытаращил глаза.

– Ты о чем?

– Панос, я все тебе расскажу. Но ты не должен мне мешать. Можно на тебя положиться? Дело действительно серьезное.

Панос принял обиженный вид.

– Ты отлично знаешь, что на меня можно положиться, Фрэнк. Выкладывай свою историю. А я уж прослежу, чтобы все было в ажуре. Идет?

– Договорились.

Панос вытащил из стола фляжку и бросил Фрингсу:

– Промочи горло, Фрэнк. Что-то ты неважно выглядишь.

Фрингс открутил крышку и сделал большой глоток. По вкусу напиток напоминал бензин, а по ощущениям в желудке – расплавленный свинец.

– Господи, Панос, что это за пойло?

Панос забрал фляжку и приложился к ней сам. На его лице расцвела улыбка.

– В переулке рядом с моим домом живет парень, у которого есть перегонный аппарат.

– Так это самогон?

Панос пожал плечами.

– Тебе ведь не впервой, Фрэнк…

Фрингс все никак не мог прийти в себя от вкуса этого кустарного изделия.

– Ладно. Ты когда-нибудь слышал о плане «Навахо»?

Панос наморщил лоб.

– Все началось лет семь-восемь назад, когда шла война между «белыми» и «бристольцами». Еще до Генри. Тогдашний мэр решил, что надо принимать радикальные меры, чтобы остановить бойню. Тюрьмы были переполнены осужденными за убийство. Городу пришлось взять на попечение целую кучу вдов и сирот. Так больше не могло продолжаться. Поэтому они разработали кое-какие секретные меры и назвали их планом «Навахо». Согласно этому плану, гангстеров, осужденных за убийство, не сажали в тюрьму, а отправляли на фермы, где они работали, чтобы прокормить себя и, главное, вдов и детей тех, кого они угрохали.

Панос внимательно слушал, закрыв глаза и слегка кивая головой.

– Пару лет спустя случилась знаменитая «именинная бойня». Рыжий Генри тогда только что стал мэром. «Белые» решили, что смогут обойти этот план, убивая всю семью целиком. Тогда содержать будет некого, и убийц отправят в тюрьму, чего «бристольцы» и «белые» часто ухитрялись избегать. Но они недооценили Рыжего Генри и вряд ли предвидели, в каком дерьме окажутся по его милости. Итак, план «Навахо» был похоронен. Но те «фермеры», которые уже были, продолжали работать.

Лет пять назад Генри пришла в голову мысль, что план «Навахо» можно слегка видоизменить, чтобы он приносил прибыль ему лично. Для этого с осужденных надо было брать больше, а вдовам и сиротам давать меньше. Поэтому он поступил так: вдов отправил в психушку, детей – в приют, «фермерам» же было приказано поменять специализацию и начать выращивать то, что приносило максимальную прибыль, то есть марихуану.

Фрингс ожидал, что в этом месте Панос отпустит какую-нибудь шпильку в его адрес, но тот промолчал.

– Для осуществления этого проекта Генри отрядил своего подручного, Смита. Тот поставил надсмотрщиков из числа тех же «фермеров», чтобы следили за порядком и держали парней в страхе. Люди Смита приезжают на «фермы», забирают урожай и привозят травку в Ист-Сайд, где ее толкают цветным и тем белым, которые отваживаются там появляться.

– Таким, как ты, например, – вставил Панос.

– Именно. Они присваивают все эти денежки, выделяя какие-то крохи психушке и сиротским приютам.

– Кто, кроме Генри, в этом участвует?

– А ты как думаешь? Все та же компания: Блок, Альтабелли, Берналь.

– Это как-то связано со взрывами?

– Думаю, да, хотя это только мое предположение. Парнишка, с которым я встречался, у этих бомбистов вроде вожака. Зовут его Каспер Просницкий. Его отца убил Рейф Граффенрейд, который участвовал в плане «Навахо». Несколько дней назад его прикончили на его же наркоферме. У меня есть сведения, что кто-то рассказал мальчишкам об этом плане, и они решили таким образом заявить о себе и получить то, что им причитается.

– А доказательства у тебя есть? Ты же знаешь, что я не смогу дать этому ход без доказательств. Причем очень веских.

– Есть. И будет кое-что еще.

Панос просиял.

– Ну и мозги у тебя, Фрэнк, черт бы тебя подрал.

– Но, видишь ли, здесь есть кое-какие отрезвляющие моменты.

Кивнув, Панос откинулся на спинку кресла. На его рубашке расплылись темные пятна.

– Они похитили мою женщину.

– Красотку Нору Аспен? – потрясенно спросил Панос.

Фрингс утвердительно кивнул.

– И оставили записку. Там говорилось, что я должен притормозить или ей не поздоровится.

– А ты уперся и стал копать дальше.

– А что было делать, Панос? Если я прогнусь, вряд ли Нору отпустят. Где у них гарантия, что я не примусь за это дело снова, как только получу ее назад?

– Ну ты и влип, Фрэнк. Хуже не придумаешь.

– Отступать некуда. Мне нужен козырь. Я сообщаю Генри о том, что у меня имеется. Прошу отпустить Нору и разыгрываю эту карту. Ему конец, но и она может пострадать.

– Получается, что мы не сможем это опубликовать?

– Не суетись, Панос. Конечно, сможем. Все напечатаем, после того как я получу Нору.

– Но это будет не очень честно.

– Они похитили мою женщину, а я должен изображать из себя святого? Ты что, шутишь?

Панос невесело рассмеялся.

– Да все ясно, Фрэнк. Насколько я понимаю, ты хочешь схлестнуться с нашим уважаемым мэром на сегодняшнем большом торжестве?

– Именно так. Хочу пригвоздить его сегодня, на глазах у всех, чтобы он не смог отвертеться. Нора не должна оставаться там слишком долго.

– И то верно. Ладно, Фрэнк, ты пойдешь на этот праздник. Но будь осторожен. Ради себя и твоей прекрасной Норы.

Выйдя из кабинета, Фрингс обнаружил на своем столе счет из ресторана, на котором было написано:

Дорогой мистер Фрингс.

Я нахожусь под арестом. За мной постоянно следят два человека. Они (вы понимаете, кого я имею в виду) уничтожают улики, содержащиеся в делах. Пишу вам, чтобы вы поняли причины событий, которые могут произойти. Они не в силах уничтожить прошлое, но могут отредактировать нашу память.

А.П.

Фрингс помрачнел. Если улики уничтожают, единственными свидетелями плана «Навахо» будут сами осужденные. Рыжий Генри пошлет к ним своих палачей – и делу конец. Ни свидетелей, ни улик. Он вспомнил свою встречу с Отто Самуэльсоном и Бородой. Возможно, те догадались, что их ждет.