Текст книги "Тайник"

Автор книги: Тоби Болл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

Когда водитель остановил машину напротив дома Паскиса, Рыжий Генри сразу же заметил Смита, маячившего на углу. Под холодным ветром он нахохлился и упрятал подбородок в шарф. Водитель коротко посигналил. Увидев машину, Смит бросился к ней. Генри занял почти все заднее сиденье, и, чтобы избежать слишком тесного контакта, Смиту пришлось вжаться в дверцу машины. Мэр этого словно не замечал. Он любил демонстрировать свое физическое превосходство. Это был один из способов держать людей в узде.

– Ну и зачем я сюда притащился? – пробурчал Генри.

Дом Паскиса находился всего в семи кварталах от мэрии, но Смит настоял, чтобы они встретились именно здесь. Генри был крайне недоволен, что его вытащили из кабинета, но одновременно его разбирало любопытство, что же могло случиться, если Смит имеет наглость так его напрягать.

Смит сразу же приступил к делу. Если уж он разозлил Генри, притащив его сюда, то любые проволочки могли только усугубить ситуацию.

– Это дом Артура Паскиса. Я слежу за ним, как вы сказали. Он подошел к своей двери, и тут как черт из табакерки выскочил Фрэнки Фрингс. Они немного потрепались, а потом вместе вошли в дом.

Генри молчал, обмозговывая услышанное. По опыту Смит знал, что молчание это можно истолковывать двояко.

– Они все еще там?

– Наверняка. Я отходил только на пару минут, чтобы позвонить вам. Не думаю, что он за это время успел уйти.

– Не знаешь, о чем они там могут говорить?

Смит покачал головой.

– Ладно. Ты молодец. Оставайся тут и глаз не спускай с Паскиса. Это что за здание? – спросил Генри, указывая на дом, у которого только что стоял Смит.

– Отель «Бангкок».

– Сними номер, откуда будет видно улицу. А то подхватишь воспаление легких, если будешь торчать на ветру.

Смит слегка удивился – он не привык к подобным проявлениям внимания со стороны мэра.

Спустя полчаса Ферал уже сидел в кабинете мэра, наблюдая, как Генри курит сигару, меряя шагами кабинет. Ферал умел ждать, не теряя терпения, – весьма ценное качество при общении с Генри, который не переносил, когда его торопили.

– Садись, – бросил мэр, выпуская клубы дыма.

Ферал опустился в кресло. Он привык сидеть, опираясь главным образом на ноги и руки. Это не требовало большого физического напряжения.

– На этот раз Смит не подкачал. Он следил за Паскисом, этим гномом, что заведует Подвалом, и увидел, как к нему подошел Фрэнки Фрингс. Они вместе вошли в квартиру Паскиса. Наверное, оба до сих пор там.

Ферал кивнул. Ситуация сулила разные варианты развития событий.

– Надеюсь, ты понимаешь, чем это грозит. Мистеру Паскису строжайше запрещено общаться с журналистами, но он в последнее время несколько отбился от рук. Штука в том, что мы не можем поступить как обычно. Паскис слишком ценный кадр. Кроме него, никто не знает, что делается в архиве. Рикс, конечно, придумал отличную машину, но без Паскиса мы не сможем ее загрузить. Короче, без него нам не обойтись. Фрингс тоже парень непростой. Если с ним что-нибудь случится, будет расследование, публика разволнуется – в общем, начнется полная хрень. Значит, возвращаемся к прежнему варианту.

– Нора Аспен.

– Да. И как можно скорее.

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ

Перекресток улиц Коперника и Станислава находился в забытом Богом месте в самой северной части Низины. Трудно было представить, что в Городе возможно такое запустение. Пути здесь были заброшены лет двадцать назад, когда по воле одного из членов муниципального совета, рассчитывавшего поживиться за счет нового маршрута, железную дорогу перенесли на юго-восток.

Следуя указаниям, данным в письме, Фрингс ждал, стоя на рельсах. Здесь он был виден как на ладони. Улицы Коперника и Станислава были в основном необитаемы, лишены асфальта и изборождены глубокими колеями и рытвинами. Довольно странное место для встречи. Единственным плюсом было то, что место просматривалось со всех сторон и Фрингс вряд ли смог бы привести кого-либо с собой.

Репортер стоял, засунув руки в карманы и повернувшись спиной к ветру, который продувал его насквозь. По дороге он позвонил в редакцию и попросил Паноса напечатать в завтрашнем номере его колонку со словами «золотой век» – сигнал Берналю, что он готов к встрече.

Достаточно ли будет Берналю тех сведений, что сообщил Паскис? Та еще головоломка. Итак, Самуэльсон оказался одним из двадцати убийц, которые после приговора так и не попали в тюрьму. Фрингс надеялся, что Берналь объяснит, почему их не посадили.

Изрядно продрогнув и уже отчаявшись ждать, Фрингс достал из кармана косячок. Сладковатый зеленый дымок заполнил легкие, и по коже пополз согревающий озноб. Над городом переливалось красноватое зарево, пронизанное лучами прожекторов, установленных на крыше мэрии…

К тому времени, когда на рельсах появилась какая-то тощая фигура, Фрингс совсем закоченел. Немного приблизившись, неизвестный спросил:

– Фрингс?

Голос у него был тонкий и напряженный.

Фрингс махнул рукой. Сделав приглашающий жест, человек пошел по путям в противоположную сторону. Фрингс последовал за ним, стараясь сохранять безопасную дистанцию. Они шли мимо заброшенных складов, из разбитых окон которых тянулся дымок от разведенных бродягами костров. Иногда им попадались лежащие на откосах люди, спящие или заснувшие вечным сном – в такой темноте было не разглядеть.

Наконец подошли к складу с освещенными окнами – оттуда тоже тянуло дымом. Остановившись у двери, парень подождал, пока подтянется Фрингс. Подойдя ближе, Фрингс поразился его маленькому росту – он был никак не выше пяти футов. Парень постучал каким-то замысловатым условным стуком, и дверь со скрежетом открылась.

Внутри огромного складского помещения горело семь костров, как некие оазисы света в непроглядной ночной тьме. Вокруг ближнего костра стояла группа из пяти человек. Все были не выше того, что привел его сюда. Фрингс понял, что это дети.

– Вы Фрингс? – спросил один из мальчишек, выступая вперед. Очевидно, он был за старшего.

– Да, я Фрингс.

– Это мы взорвали дома.

Репортер решил, что ослышался.

– Вы взорвали дома?

Старший утвердительно хмыкнул.

– Ладно. А зачем? Что вы хотите доказать? – В голосе Фрингса звучало сомнение.

– Вы мне, видать, не верите.

Со своего места Фрингс не мог толком рассмотреть ребят – были видны лишь силуэты.

– Я ожидал увидеть совсем других людей.

Фрингс никогда не имел дела с детьми и поэтому чувствовал себя не в своей тарелке. Сейчас бы очень пригодился допинг.

Парень посмотрел на руку, и Фрингс заметил цепочку от карманных часов, свисавшую с ладони.

– Подождите малость, – попросил он.

Фрингс ничего не понял.

– Ждите и слушайте, – распорядился его собеседник, указывая на часы.

– Чего я должен ждать? Чем вы тут занимаетесь?

У Фрингса сильно забилось сердце. Здесь был какой-то подвох.

– Бомба. Чтобы вы поверили.

Фрингс кивнул. Ситуация стала несколько проясняться. Все молчали. Из разных концов склада доносились глухие шумы, эхом отдававшиеся под потолком. Фрингс заметил, что мальчишки переминаются с ноги на ногу, вздыхают и явно волнуются.

– Пошли на улицу, – скомандовал вожак, мотнув головой в сторону двери.

Фрингс вышел наружу, за ним, ежась от холодного ветра, потянулись мальчишки.

– Глядите, – сказал вожак, указывая на пути.

Прищурившись, Фрингс увидел две фигуры и что-то похожее на бочонок или барабан. Пробежала искра, фигуры исчезли в темноте. Все застыли в ожидании. Фрингс стал напряженно прислушиваться.

Что-то ярко вспыхнуло, и сразу же раздался грохот взорвавшегося динамита. Сверху посыпались какие-то обломки, ребята запрыгали, захлопали в ладоши и залились радостным смехом. Потом взялись за руки и стали танцевать.

– Ну вот. Теперь вы нас узнали, – проговорил вожак.

– Да, узнал.

Фрингс изумленно смотрел на них. Что, черт возьми, здесь происходит? Его слова, казалось, обрадовали ребят, и они снова захлопали в ладоши. Вожак истерически выкрикнул:

– Мы уже врезали Блоку. И Альтабелли. Берналь следующий. Мы им всем покажем.

– Всем! Всем! Всем! – подхватил хор мальчишеских голосов.

Многие уже дрожали от холода, и вся компания возвратилась в свое отапливаемое убежище. Фрингс последовал за ними. Это был какой-то бедлам.

– Но почему вы их взрываете?

– У них перед нами должок. Ясно?

– Должок? У Блока, Альтабелли и Берналя должок? Что ты такое говоришь?

Вожак энергично кивнул:

– Должок, должок.

– А что они вам должны?

– Бабки.

– Бабки?

Вожак сделал жест рукой, словно сдавал карты. Или раздавал деньги.

– Они должны вам деньги?

– Да, деньги, – кивнул старший. – Денежки.

– За что?

– Они их украли. Забрали наши бабки… э-э-э… деньги. Отняли у нас деньги.

Было трудно себе представить, что у этих ребят могли быть деньги, которые кто-то забрал. Тем более что на них могли польститься Блок, Альтабелли или Берналь.

– А как они их забрали?

– Мы сироты. Они нам должны, – произнес вожак, растягивая последнее слово. – Они украли бабки, которые нам должны!

Фрингс наконец понял, что они хотели сказать. Эти дети были сиротами и, вероятно, никогда не учились.

– Зачем вы хотели меня видеть?

– Вы писатель. Нам нужен писатель, чтобы сказать ему о бомбах и бабках, которые нам должны.

Фрингс удивленно посмотрел на мальчика.

– Напишите о том, что мы сказали. Вы ведь напишете?

– Хочешь, чтобы я написал о том, что вы мне рассказали?

Дети закивали и захлопали в ладоши.

– Хочешь, чтобы я написал, что вы сироты и они должны вам деньги, и поэтому вы их взрываете?

– Да, – улыбнулся старший. – Да.

Один из мальчишек подложил что-то в костер, и сразу поднялось яркое пламя. Фрингс почувствовал на лице жар от огня. Пламя осветило бледные лица ребят, придав им золотистый оттенок. Все были тощие как скелеты. Некоторые грустно улыбались.

Фрингс снова посмотрел на старшего. Глаза мальчика лихорадочно блестели.

– Как тебя зовут?

– Каспер Просницкий, – произнес тот, четко выговаривая каждую букву.

ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ

Ферал стоял у входа в квартиру Норы, откуда доносилась музыка Верди. Он слегка подергал ручку. Заперто. Вытащив ключи, которые украл при первом посещении, Ферал осторожно отпер замок. Потом медленно приоткрыл дверь, стараясь, чтобы она не скрипела. Очутившись в квартире, так же бережно закрыл, положил ключи на столик и встал на то место, откуда прошлый раз наблюдал за Норой.

Певица опять сидела на диване спиной к нему и читала какую-то книгу. Рядом на столике стоял стакан с мартини. Та же картина, что и в прошлый раз, только теперь ему предстояла работа.

Ферал молча ждал. Примерно через час ее голова начала клониться вниз. Было ясно, что она вот-вот уснет.

На улице дежурил полицейский в штатском, который должен был дать сигнал, если появится Фрингс. Ситуация не была критичной – не получится сегодня, будут другие возможности. Правда, Рыжий Генри любил, чтобы его распоряжения выполнялись немедленно, так что не стоило злить мэра без особой причины.

Наконец ее голова упала набок, а плечи стали ритмично подниматься и опускаться. Ферал вытащил из кармана пузырек. Вынув пробку, он, стараясь не дышать, высыпал на ладонь порошок. Потом медленно подошел к дивану и опустился на колени. Он был готов к этому моменту, но, оказавшись так близко от нее, почувствовал неловкость. Он часто представлял себе, как будет выглядеть их встреча. Мысли эти были лишены романтики или сексуальной окраски, но все же подсознательно он желал ее. Однако никаких планов не строил. Ему лишь хотелось прикоснуться к женщине, которая казалась столь обворожительной в свете рампы.

Ферал поднес ладонь с порошком ко рту и слегка подул. Вдохнув порошок, Нора дернулась, словно ее разбирал кашель, и погрузилась в глубокий сон. Просунув руки ей под мышки, Ферал поставил женщину на ноги, так что она навалилась на него всем телом. Потом наклонился и, обхватив Нору за колени, поднял, другой рукой придерживая за спину. Это было самой опасной частью операции – в любой момент мог вернуться Фрингс и смешать все карты.

Ферал понес Нору к двери. Выйдя на площадку, он не стал запирать замок. Спускаясь по черной лестнице, Ферал весь взмок от напряжения. Одновременно он старался представить себе ближайшее будущее, что было довольно безрассудно и совсем не в его характере. Как она проснется и заговорит с ним. Хотя в общих чертах он знал, что его ожидает. О личности певицы можно было судить по ее выступлениям – как она двигалась, что говорила между номерами, как общалась с другими людьми. Ему казалось, что она воплотила в себе лучшие женские черты: изящество, чувство юмора, традиционную добропорядочность, которую так ценят американцы.

Наконец Ферал добрался до черного хода. Отпер его ключом, сделанным по слепку, который снял в прошлый раз. На противоположной стороне лужайки его ждала машина. Здесь подстерегала еще одна опасность, уже не связанная с Фрингсом. Его могли заметить, и Ферал заранее придумал легенду на такой случай. Он всегда подстраховывался. Хотя вряд ли эта легенда поможет, если на плече у него увидят не просто какую-то женщину, а бесчувственную Нору Аспен.

Ферал быстро пересек лужайку. Следовало торопиться, пока кто-нибудь не увидел их. Руки затекли от тяжести, но он старался этого не замечать. Открыв заднюю дверь, наконец сгрузил Нору на сиденье. В следующую минуту он уже мчался по улице, увозя сладко спящую певицу. Сердце бешено колотилось, как случалось всегда, когда опасность была уже позади.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

В то время как Ферал вез спящую Нору по Городу, Фрингс сидел в темно-красном кабинете Флойда Кристианса в Ист-Сайде, потягивая пиво из бутылки. Кристианс пил виски. В воздухе стоял густой запах марихуаны. Фрингс чувствовал приятную истому в уставшем теле. Он был готов просидеть на этом уютном кожаном диване всю ночь.

– Ты в порядке, Фрэнк? – озабоченно спросил Флойд.

Это насторожило Фрингса – Флойд был не из тех, кто беспокоится о других.

– Немного устал.

Флойд засмеялся и легко подтолкнул Фрингса.

– Ладно, ладно. Я знаю, дело не в этом, но раз ты не хочешь говорить…

Фрингс вздохнул. Он был под кайфом, вымотан и терзался сомнениями. Его так и подмывало рассказать о своем соглашении с Берналем, хотя он отлично понимал, насколько это опасно. Но Флойд был надежный парень, да и жил совершенно в другом мире. Ист-Сайд был полностью изолирован от всего остального города. По сути, это было вполне самостоятельное поселение. Флойд вряд ли когда-нибудь встретится с людьми, для которых эти сведения представляли интерес. С другой стороны, взрывы были запрещенной темой.

– Я работаю над статьей. Но она еще довольно сырая. Ты когда-нибудь слышал, чтобы осужденные за убийство остались на свободе?

Флойд усмехнулся:

– Сплошь и рядом, Фрэнк. Как ты думаешь, что будет с белым, если он убьет негра за то, что тот глазел на белую женщину? Такое случается постоянно. Ни одного белого еще не упекли в тюрьму за убийство черного.

Фрингсу это утверждение показалось довольно спорным и не относящимся к делу.

– Флойд, я говорю совершенно о другом. Речь идет о гангстерах. Из Белой и Бристольской банд.

Фрингс осекся. Ему вдруг пришло в голову, что, будучи владельцем клуба, Флойд неизбежно пересекался с этими ребятами. Однако на лице Кристианса был написан лишь интерес.

– Речь идет о стычках гангстеров, которые происходят на улицах и при свидетелях. Их привлекают к суду, осуждают, а потом – тишина. Они не попадают в тюрьму, просто исчезают.

Флойд молча изучал свои сплетенные пальцы.

– О чем ты думаешь, Флойд?

– О том сценарии, который ты мне предложил. Напоминает историю, которую я слышал от одного из здешних выпивох. Парень иногда у меня подрабатывает за бесплатную выпивку. Как-то Джон – так зовут этого пьяницу – зашел сюда после чеса по захолустью. Он часто работает в строительных артелях, мотается по разным местам. Он говорил, что они строили церковь в каком-то городишке. Рядом со стройплощадкой находился гараж. Как-то во время обеденного перерыва ребята сидели под старым дубом, который рос рядом с этим гаражом. Было жарко, и они прятались там от солнца. Он как раз ел свой обед, когда к гаражу подъехал грузовик, чтобы заправиться. Из него вышел Макэдам по кличке Красная Борода. Он бы никогда в это не поверил, если бы не увидел его собственными глазами. Борода была та же, только несколько поседевшая, и все те же маленькие пронзительные глазки. Джон хорошо знал Красную Бороду, я часто посылал его платить тому, чтобы мои бутылки оставались в неприкосновенности. Джон сказал, что Борода его заметил и понял, что его узнали. Он весь побагровел, и Джон уже приготовился к худшему, как Борода прыгнул в машину и укатил. Вот такая история.

Фрингс вспомнил, что в списке, который дал ему Паскис, такая личность фигурировала.

– А ведь Борода был осужден за убийство.

– Точно. Я помню это дело. Тогда еще многие радовались, думая, что он сгинул навсегда пли даже сел на электрический стул. И вот через несколько лет Джон встречает его где-то у черта на рогах в старом фермерском грузовике.

– А ты уверен, что твой дружок не ошибся? Может, это был кто-то другой?

– Ты когда-нибудь видел Бороду?

– Нет.

– Такого ни с кем не спутаешь. Жуткий тип. Не дай Бог с ним когда-нибудь встретиться.

– Мне бы поговорить с этим Джоном.

– Извини, Фрэнки, но тогда тебе придется ждать, пока попадешь на небеса.

– Он умер?

– Да, загнулся от пневмонии пару лет назад.

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

Выдержка из «Современной криминальной истории Города»Ван Воссена (в рукописи):

Мы несколько отвлечемся, чтобы описать личность, которая в нашем повествовании неоднократно упоминалась в качестве главного или второстепенного действующего лица. Сэм Макэдам по кличке Красная Борода, которого чаще называли просто Бородой. Самый опасный хищник из тех, что водились в Городе.

Макэдам не помнил своих родителей, что давало его многочисленным жертвам еще один повод предполагать, что такое чудовище не могли породить человеческие существа. Говорили, что матерью его была проститутка по имени Ада Тодл. Отцом же мог быть любой тип из тех, что посещают профессионалок, промышляющих на речных пристанях. Попытки выявить какого-нибудь Макэдама, работавшего на пристани в 1885–1887 годах, так и не увенчались успехом.

Короче, Борода пополнил ряды бесчисленных беспризорников, которые в конце прошлого века обитали в Низине и северной части Капитолийских Холмов. Первый раз его посадили, когда ему едва исполнилось одиннадцать: шайка мальчишек избила и ограбила мужчину. Из дела видно, что, несмотря на нежный возраст, парень уже был хорошо известен полиции. Первое убийство он совершил в тринадцать лет – зарезал сутенера по имени Сен-Жан. Затем последовала непрерывная череда насилий, в результате которых Макэдам поставил под свой личный контроль двенадцать кварталов в Маленьком Лиссабоне и западной части Капитолийских Холмов. Некоторых из тех, кого он устранил на своем пути наверх, мы уже упоминали: Сероне Коэло, Каладзе, Бауэр и многие другие. Не говоря уже о тех, кого этот неистовый и непредсказуемый бандит просто покалечил и запугал.

Многие считают, что кличку Красная Борода он получил из-за рыжей растительности на лице. На самом же деле за этим стоит поистине жуткая история. Макэдам получил это прозвище после случая, когда брат Георгия Каладзе и три других парня из Низины устроили ему засаду в переулке за пабом Салли Баннарда. Они напали на него с цепями и дубинками, чтобы отомстить за убийство Георгия. Наблюдавшие эту сцену прохожие просто остолбенели от ужаса, и поэтому показания свидетелей не совсем совпадают. Однако очевидно, что Макэдам зверски расправился со всей четверкой собственными руками, ногами и зубами. По утверждениям свидетелей, кровь жертв стекала у него изо рта по бороде. Вот какова история этого страшного прозвища.

ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ

Сквозь опушенные жалюзи просачивался утренний свет, бросая полосатую тень на голое тело Пула, над которым хлопотала Карла, смазывая раны и прикладывая лед к синякам на ребрах и в паху. Пока она занималась врачеванием, он рассказывал о своем вчерашнем походе в больницу Всех Святых и сиротский приют. Карла терпеливо слушала, иногда прерывая его замечаниями.

– Думаешь, тебе удастся найти Каспера Просницкого?

Пул громко втянул воздух, когда мазь защипала ссадину на плече.

– Надеюсь. Но меня больше беспокоит его мать.

– Почему?

Стоя на коленях, Карла крутила его плечо, пытаясь определить, насколько оно повреждено.

– Из психушки она как-то выбралась. Но как вернется назад, я не представляю. Там все на замках. И везде толкутся эти быки из БПД.

– Интересно, а полиция дежурит там постоянно? Если да, то возникает вопрос: почему? Что им делать в женской психушке? Какой смысл там торчать? А если они там не всегда, то получается, что охрану усилили, потому что она сбежала. Чего они так пекутся об этом месте?

– Возможно, мальчишка что-то знает.

– Может быть, они боятся, что оттуда все психи разбегутся? Но они ведь не опасны. Лина Просницкая даже собственные ботинки с трудом завязывает, где уж тут нападать на людей. За этим кроется что-то другое.

– Возможно, она что-то знает, – предположил Пул.

– Возможно, они все что-то знают, Этан. Вопрос, что именно.

Пул промычал что-то нечленораздельное, и Карла вернулась к своему занятию. Чтобы переменить тему, он спросил:

– Ты отнесла фотографии в «Газету»?

– Конечно.

– Может, им позвонить?

– Давай.

Карла резко повернула его голову. В шее что-то громко треснуло, словно на дереве сломалась толстая ветка.

Временами Пулу казалось, что дома ему достается больше, чем в полиции.

Каким-то странным образом врачевание настроило Карлу на игривый лад. Пул перевернулся на живот и застыл. Боль была так сильна, что ему было не до любовных утех. Карла пощекотала его под ребрами, стараясь выбирать места, где не было синяков. Стиснув зубы, он уже готов был уступить, но тут зазвонил телефон. По голосу Карлы он понял, что новости плохие.

– Повтори, Анжелина, я не понимаю, когда так быстро говорят.

Пул услышал, как в трубке застрекотал чей-то голос.

– Кто их забрал? Полиция? – Карла говорила медленно и раздельно, словно беседуя с ребенком. – Анжелина, а это не могли быть ребята из БПД? Они были в серых рубашках?.. В серых?.. Да… Да… Сказали, что их хочет видеть мэр?.. Ладно… Слушай, оставайся на месте. Я приму меры. С ним ничего не случится.

Карла повесила трубку и стала смотреть в стол.

Пул заметил, что она тяжело дышит и близка к панике.

– Что случилось?

– Они забрали Энрике к мэру.

Пул был озадачен.

– Что это значит?

Карла повернулась к нему.

– Господи, Этан, пошевели мозгами. Как сам думаешь, что это значит?

– Это из-за забастовки? – растерянно спросил Пул.

Карла нетерпеливо тряхнула головой, словно поражаясь тупости Пула.

– Конечно.

Она начала ходить по комнате, подбирая свои разбросанные вещи.

– Поляки хотят построить здесь фабрику. Генри спит и видит, как бы это быстрее провернуть. Мы думали, если устроить забастовку, пока они здесь, Берналь и Генри скорее прогнутся.

– Но получилось совсем не так, – заметил Пул, пытаясь разыскать свой бумажник.

Карла остановилась и посмотрела на него.

– Да, не так. Не пойму, что на уме у этого ублюдка Генри.

Она направилась к двери.

– Ну давай же, Этан. Нам надо идти.