Текст книги "Двое"

Автор книги: Тина Леонард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 11

– Сальса?! – хором повторили Трэвис, Коуди и Анни.

Старик Кэйд даже высунулся из окна от удивления.

– Ты что, имеешь в виду сальсу, которую готовит Анни? Ну, она продает ее иногда здесь, в местном магазине, и зарабатывает около сорока баксов в месяц. Капля в море в сравнении с тем, что мы должны платить.

Коуди почесал затылок.

– Можно выжать и больше. Но не в этом дело. Я что-то до сих пор не возьму в толк, с какой стати ты вздумал перейти на сторону Анни, парень. Что скажешь?

Анни вообще молчала. Она продолжала смотреть на Зака, явно пытаясь понять, куда он клонит. Ей стало интересно, что он скажет дальше. Зак почувствовал ее заинтересованность и продолжил:

– Я считаю, что это дело надо поставить на коммерческую основу, Анни. Не отдельные мелкие партии, а постоянное производство. При соответствующей рекламе.

– Так. Я слушаю, – понимающе кивнула Анни. – Говори дальше.

Интерес ее был неподдельный, и Зак вдохновился.

– Объясняю. В последнее время Техасская компания по производству приправ и соусов испытывает, скажем так, кризис. Им явно не хватает чего-то новенького. Сальсу они тоже производят, но она просто никакая в сравнении с твоей. Лучшей я не ел нигде, а я, поверь, исколесил весь Техас.

– Это видно, ездок еще тот! – вставил свое слово Трэвис.

Зак бросил на него слегка насмешливый взгляд. Он вовсе не сердился на старого ворчуна и не собирался всерьез реагировать на его насмешки.

– Мне пришла в голову идея действовать через рестораны. Что, если бы вы начали поставлять соус в несколько лучших ресторанов штата?

– Да чем их может заинтересовать обычная сальса? – ухмыльнулся Коуди. – По мне есть два вида сальсы: хорошая или плохая. Премудрость великая! Приправа она и есть приправа. Ничего особенного!

– Это для тебя ничего особенного! Ты в кулинарных тонкостях не очень-то и разбираешься, – буркнул Трэвис.

– Самое главное – умело подать продукцию, – сказал Зак. – Это будет не просто сальса, а соус «Укус змеи», приготовленный самой Анни, хозяйкой фермы «Гремучие змеи»! Улавливаете? Я уже вижу большую бутылку из темного стекла и две этикетки: внизу большая, с изображением змеи, а наверху затейливая надпись.

– Ну ты и придумал! Рис «Анкл Бенс» уже есть, теперь будет сальса «Тетя Анни»! – воскликнул Коуди.

– Дай Бог, чтобы так и получилось, – всерьез заметил Зак.

– Коуди, может, ты поспешишь приобрести акции этого пижона? Клюнул? Он тут нам лапшу на уши вешает, а вы слушаете! Я бы предпочел окно закрыть, чтобы не слышать этой ерунды, – заявил Трэвис, с недоверием глядя на Зака.

Коуди, скрестив руки на груди, смерил горожанина оценивающим взглядом.

– Подожди, Трэвис, я всегда очень внимательно слушаю, когда мужик дело говорит, – сказал он. – В его идее, конечно, что-то есть, только вот не пойму – ему-то что из того? И не поверю этому малому, пока он не вложит свои денежки в это предприятие. Ну так как, пижон?

Заку очень хотелось попросить длинноволосого змеелова не называть его пижоном, но сейчас было не до того.

– Мне бы хотелось поучаствовать в этом проекте, – сказал он с сожалением в голосе. – Но весь мой капитал уже инвестирован в нефть и недвижимость. Там, кстати, дела идут довольно туго.

– Все же я не пойму, зачем Анни заниматься этой ерундой? – ввязался в разговор неугомонный Трэвис. – Она, можно сказать, почти сидит на мешках с урожаем кукурузы. Этого с лихвой хватит, чтобы заплатить все налоги в этом году.

– В этом году! – повторил со значением Зак. – А если в следующем не повезет? Если же вы будете производить соус, на который, я уверен, появится спрос, вам не придется каждый год со страхом ждать результатов урожая.

– Чушь! – отрезал Трэвис. – Коуди! Анни! Объясните ему… – Старик посмотрел на обоих и присвистнул. – О-о-о! Вижу, он вас охмурил своей идеей! Да мы всегда жили так, от урожая до урожая, и ничего, дотягивали.

Анни тяжело вздохнула.

– Вот именно дотягивали, папа. А сейчас и на это рассчитывать невозможно. Согласись, что ты уже не имеешь таких сил, как раньше. Тебе нелегко, и не спорь! А я… я стараюсь, но одна женщина не в состоянии справиться со всеми фермерскими обязанностями. Я хочу, чтобы моя дочь была более обеспеченна. Нужны деньги на медицинскую страховку… Да что говорить! А если с этим урожаем что-нибудь случится, я вообще не представляю, что мы будем делать!

Анни подошла к окну и облокотилась на подоконник.

– Я знаю, что ты тоже так думаешь, хотя и не говоришь этого вслух, папа. Нам стало очень трудно после смерти Карлоса. Я одна не в состоянии всем заниматься. Может, если бы мы были одни, это и не имело такого значения, но Мэри… – Она сделала паузу. – Мне больно чувствовать, что я не способна обеспечить ее будущее.

На Трэвиса ее слова не произвели должного впечатления.

– Эти проходимцы, кажется, совсем задурили тебе голову! – сердито сказал он и метнул злобный взгляд на Зака.

Анни сокрушенно покачала головой.

– Нет, папа. Все это не имеет к Заку никакого отношения. Я должна сознаться, что давно не чувствую уверенности в будущем, и все началось после смерти Карлоса. Нас было все-таки двое. Потом я старалась не думать о трудностях. Но вот появился этот Картер со своими угрозами. Меня стали мучить ночные кошмары… Я так не могу больше…

Она запнулась, не в состоянии выразить словами свои мысли. Заку хотелось положить руку ей на плечо, чтобы подбодрить, но он не смел. Мысленно он крыл Картера самыми последними словами и поклялся выставить его вон из компании. И если он сумеет сдержаться и не выбросить своего заместителя из окна, то тому крупно повезет.

– Ладно, нам вовсе не обязательно прямо сейчас ночью бежать искать фабрику для размещения нашего заказа, – сказал он примирительным тоном. – Я просто высказал идею. Утром, на свежую голову, мы продолжим обсуждение.

Он бросил взгляд на Коуди и заметил, что у того весьма задумчивое выражение лица. Значит, он все-таки оценил его предложение и сейчас явно обдумывает его. В отличие от старика, он парень молодой и способен здраво смотреть на вещи и не поддаваться ненужным эмоциям, когда разговор явно серьезный. Странно, но мнение Коуди было важно для Зака.

– Черт, мы пойдем когда-нибудь спать или нет? – проворчал Трэвис. – Я только сегодня днем выписался из больницы и тут же попал на ночное совещание «воротил» бизнеса! Пошли, Коуди! Поможешь мне добраться до кровати.

– Да-да, конечно, – проговорил Коуди послушно, но оставлять Анни и Зака наедине ему не хотелось.

– Спокойной ночи, папа, – отозвалась Анни. – Я скоро зайду к тебе.

Заку давно пора было идти в бунгало, но ему так не хотелось расставаться с Анни. Интересно, что она в действительности думает о его предложении? Она же весьма толковая женщина и хорошо понимает, чем рискует, начиная новое дело. Особенно трудно решиться на это с ребенком и больным стариком на руках. Но ей также известно, что рискованно полагаться только на урожай кукурузы, на стабильную прибыль рассчитывать не приходится. Так что ей надо все хорошенько взвесить.

Зак, сидя на ступеньках крыльца, глубоко вздохнул – здесь так легко дышится. После дневной жары ночной прохладный воздух был особенно приятен. Все мысли его были об Анни. Ясно одно: неважно, примет она его идею или нет, но эта женщина дорога ему. Как ему хотелось, чтобы она поверила ему, приняла его помощь, поняла, что он – на ее стороне.

Коуди, казалось, почуял, что он не блефует, поверил в серьезность его предложения, даже несмотря на свое враждебное отношение к чужаку. Анни тоже, кажется, загорелась его идеей. Он не может предложить ей иных отношений, кроме дружеских, как-никак он связан словом. Но вся жизнь его теперь изменилась, Анни изменила ее. И надо отметить – к лучшему. Он никогда не забудет этого.

Анни подошла к нему ближе.

– Так как, ты найдешь сам дорогу к бунгало?

– Думаю, да.

– Там есть душ и в кладовке найдешь полотенца. – Тут она хитро посмотрела на него. – Хотя ты, кажется, уже выкупался!

Зак улыбнулся.

– После холодного горячий душ тоже не помешает.

Он поднялся со ступенек крыльца.

– Спасибо, что приехал, Зак, – сказала Анни тихо. – Ты нас немного озадачил, но это хорошо. Ведь мы делали вид, что не замечаем проблем, а следовательно, не задумывались над путями их решения. Теперь нужно как следует все взвесить, и через месяц-другой мы вернемся к твоей идее.

Она взглянула: понимает ли он ее? И добавила на всякий случай.

– Тогда папа немного окрепнет.

Зак понимающе кивнул.

– Теперь это не моя идея, твоя. Делай с ней что хочешь. Если тебе она поможет найти выход, я буду только рад.

Он осторожно коснулся ее руки.

– Перед тем как я уеду завтра, я бы хотел еще раз взглянуть на поля. Я никогда не видел такой спелой и прекрасной кукурузы.

Анни усмехнулась.

– Ты же горожанин, не удивлюсь, если ты в основном видишь кукурузу в магазине.

– Да, пожалуй.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Наконец Зак нарушил молчание.

– Итак, увидимся завтра? И пройдемся по полю, ладно?

– Да. Сразу после завтрака.

– Можем прихватить с собой Мэри. Если она захочет, конечно.

Про себя он подумал: не стыдно ли использовать ребенка как буфер? Неужели он не способен сдерживать эмоции? Сейчас ведь он держит себя в руках!

– Мэри очень любит такие прогулки. Она будет рада присоединиться к нам, Зак.

Анни поглядела в ту сторону, где простиралось ее поле. Взгляд ее стал задумчивым.

– Я все бы здесь засадила кукурузой. В принципе, хлопок – дело более прибыльное, но ведь его нельзя есть, – сказала она с улыбкой. – Знаешь, сколько разных блюд можно приготовить из кукурузы или кукурузной муки? Я бы вполне смогла прожить даже без других продуктов, если бы нужда заставила, конечно. Смотри, вон она растет вокруг – и к югу от дома, и к западу, и вон там тоже. Иногда мне кажется, что она словно стена, защищающая нас от невзгод внешнего мира.

Зак внимательно слушал, но до конца понять ее восторга не мог. Это непонимание, видно, и отразилось в его глазах. Анни усмехнулась.

– Думаешь, я глупая? Ну да, ты же горожанин! Тебе не понять моих чувств.

Зак едва сдержался, чтобы не обнять ее. Как бы он хотел понять ее…

Он помахал ей рукой.

– Ладно, Анни, я пойду спать в свой отель «Ритц», то есть бунгало «Ритц». Думаю, что засну как убитый. Спокойной ночи.

На самом деле он сомневался, что заснет вообще, но говорить ей об этом было ни к чему. Зак подождал, пока она не скрылась за дверью. Он чувствовал, что поездка в Десперадо не была бесполезной.

Анни зашла сперва к Трэвису в комнату. Проверив, все ли у него в порядке, и пожелав ему спокойной ночи, она направилась к Мэри. Девочка мирно спала в своей кроватке, обнимая плюшевого мишку. Анни с нежностью посмотрела на нее, потушила настольную лампу и зажгла ночник: вдруг Мэри проснется ночью и испугается темноты? Не так давно это случалось часто, девочке снились страшные сны, но теперь вроде бы все это прошло. Но Анни все равно зажигала ночник на всякий случай.

Уже у себя в комнате она вдруг вспомнила, как Зак утешал Мэри. Он нашел такие слова, которых никто, включая Анни, ей никогда не говорил.

Она села на кровать и стала неторопливо расчесывать волосы. Если честно, Зак не казался ей именно тем человеком, который способен разделить с Мэри ее боль. Но, видимо, она совершенно ничего не понимает в людях. Он такой чуткий… Она вспомнила, что он поведал девочке о своей матери. Как ему, должно быть, тяжело, тем более что и об отце он отзывался весьма сурово. У Мэри, по крайней мере, есть она, и девочку окружают любящие ее люди. Дай Бог не знать ей одиночества…

У Зака было безрадостное детство. Неудивительно, что он по характеру такой непредсказуемый, такой непроницаемый…

Правда, не настолько, как показалось ей вначале. Он же приехал, чтобы помочь Анни решить ее проблемы. Несмотря на все недоверие, которое испытывали к нему Коуди и отец, Анни чувствовала, что он хороший человек. В делах он, может быть, действительно хваткий и жесткий, но за всем этим скрывается очень уязвимая, ранимая душа.

И этот человек скоро женится.

Анни нервно закусила губу и отбросила расческу в сторону. Боль пронзила ее сердце при одной мысли о его невесте. Наверняка она красавица и умница. Без всякого сомнения, будущая миссис Райес – любящая, добрая, мягкая женщина, именно такая, какая и нужна Заку, который рос, не зная любви и нежности. Другой женщины он себе бы не выбрал.

Анни надела ночную рубашку и выключила свет. Она гнала от себя мысли о Заке, но не думать о нем не могла. Еще эта его идея… Об этом она подумает позже, когда он уедет. А еще позже, когда пройдет достаточно времени после его свадьбы, когда она свыкнется с мыслью, что он никогда не будет принадлежать ей, она подумает и о своем будущем.

Зак никак не мог заснуть. Он ворочался с боку на бок, пытаясь найти удобное положение, но все безрезультатно. Он то дремал, то просыпался, смотрел на часы и снова засыпал, но сон был таким поверхностным. В два часа ночи он поднялся, вышел на улицу и отправился к пруду. Постоял некоторое время на берегу, потом сел на траву и посмотрел в сторону дома, где спала Анни. Окна были темные, только в одном светился маленький слабый огонек. Зак улыбнулся – он вспомнил, что это комната Мэри. В тот день, когда Анни поранила палец, он проходил мимо детской и видел кучу игрушек на полках. Все сплошные животные. Мэри… Тогда они еще не подружились… А теперь она совсем не боится его. Он почти стал ей другом. И он очень рад этому: доверие ребенка – великая вещь, не все взрослые добиваются этого.

Зак поежился и отправился обратно. Завернувшись в простыню, он попытался заснуть. Кровать была широкой и удобной, белье приятно пахло цветочным мылом. Зак лег на спину, подложив руки под голову, и уставился в темноту. Причин для бессонницы было достаточно, он гнал от себя неприятные мысли, но ничего не получалось.

Анни Аквилар разбередила душу. В ней было нечто такое, что тянуло его как магнитом. Все мысли были только о ней, и образ ее то и дело возникал перед глазами. Зак попытался заставить себя думать о Лу-Энн, но сразу вспомнил, как она стояла перед ним обнаженная, в одной фате, похотливо улыбаясь… Ему сразу же стало не по себе. Все! Он принял решение. Завтра же он вернется в Остин, встретится с Лу-Энн и скажет, что не может жениться на ней. Его ждет неприятная сцена, но придется пройти через это. Получится у него с Анни что-нибудь в дальнейшем или нет, будет видно. Главное, она дала ему почувствовать, что такое настоящая любовь.

Он не любит Лу-Энн.

Он любит Анни – нежно, трепетно. Никогда прежде его так сильно не тянуло ни к одной женщине.

Зак закрыл глаза, пытаясь заснуть. Теперь, когда решение принято, может быть, станет легче. А завтра все будет иначе… Во сне он почувствовал запах чего-то жареного. Зак улыбнулся и, не открывая глаз, сладко потянулся. Анни так чудесно готовит, хотя он успел попробовать не так уж много. Зак лег спать голодным, поужинать ему не удалось, но сегодня его ждет завтрак. Завтрак, приготовленный Анни!

Правда, мысль о том, что придется сидеть за одним столом с Трэвисом и Коуди, не очень-то его вдохновляла, но кроме старика-ворчуна есть еще Анни и Мэри, а они такие чудесные… С ними так легко и покойно!

Зак вдруг резко сел на кровати и пригладил волосы. Вообще-то странно, подумал он, что я чую запах из кухни. Должно быть, сильный ветер! В комнате было еще темно, из окна бунгало было видно яркое зарево на небе.

Что это? Восход солнца?..

Зак вскочил и бросился к окну.

– О Господи! – воскликнул он. – Горят посевы кукурузы!

ГЛАВА 12

– Коуди! Анни! – что есть силы заорал Зак.

Он быстро натянул джинсы и, застегивая их на ходу, кинулся со всех ног к главному дому. Бросив на бегу взгляд в сторону поля, он увидел алые языки пламени и клубы черного дыма. Зак взлетел на крыльцо и стал барабанить в дверь кулаками.

– Откройте дверь! Пожар в поле! Кукуруза горит! – кричал он.

Дверь распахнулась, и на пороге появился Коуди с заспанным лицом.

– Это ты, пижон? В чем дело, черт побери?

– Пожар! – Зак махнул рукой в сторону поля. – Вставайте!

– Дьявол!

Коуди бросился в комнату и стал поспешно одеваться.

– Анни! – крикнул он, выбегая в коридор.

– О Господи! – воскликнула она, появившись в холле. – Что случилось?

– Вызывай пожарную команду! Кукуруза горит! – крикнул Коуди.

Анни вскрикнула и бросилась в кухню. Уже одетый, Коуди выбежал на крыльцо и, не обращая внимания на Зака, ринулся в темноту. Зак хотел было последовать за ним, но его остановил голос Трэвиса.

– Ты что за переполох поднял? – ворчливым голосом произнес он.

В это время вернулась Анни.

– Папа, в поле пожар! – крикнула она. – Оставайся с Мэри, она ведь может проснуться и испугаться. Я иду туда.

Она побежала в свою спальню и вскоре вернулась оттуда полностью одетая. Они с Заком стремглав понеслись через двор.

– У меня нет времени тебя ни о чем расспрашивать, – бросила Анни через плечо.

Зак бежал за ней следом, глядя ей в спину. Ее черные длинные волосы развевались на ветру, он слышал, как тяжело она дышит… Неожиданно Зак обратил внимание на ее ноги – Анни выскочила из дома босиком. Но она словно не замечала этого, ступая смело и на камни, и на колкую траву. До того ли, если ей грозит потерять все, что она имеет на сегодняшний день? Ее не остановить. И Зак захотел помочь ей во что бы то ни стало.

Вдалеке послышался вой сирен, заглушаемый треском горящей кукурузы и ревом огня на поле. Пламя бушевало, охватив почти все поле. Зак понял, что пожарная команда вряд ли сможет помочь спасти посевы. Земля пересохла от засухи, солнце нещадно палило в течение двух недель и высушило стебли. При других условиях пожар можно было бы легко локализовать, но сейчас надежды на спасение оставалось очень мало.

Вдруг внимание Зака привлек шум трактора. Это Коуди направил машину в восточную часть поля, подминая высокие стебли на своем пути. Зак понял, что он хочет отсечь огонь и спасти хотя бы этот участок. Но то было лишь отчаянной попыткой. Огневые языки распространялись с устрашающей быстротой, дымовая завеса надвигалась еще быстрее.

– Коуди! – крикнул он, бросившись за трактором. – Остановись!

Возможно, Коуди не слышал Зака, а может, и не хотел слышать. Он не отреагировал на окрик. Зак в нерешительности остановился на полосе примятой кукурузы, не зная, что предпринять. Анни подбежала к Заку и с силой дернула его за руку.

– О Господи, он же сгорит заживо! – крикнула она.

– Возьми себя в руки!

Трактор проехал несколько сот ярдов и остановился. Совсем близко от него вздымалось пламя. Жар обжигал лицо Зака, но он понимал, что Коуди внутри кабины должно быть еще хуже. Неужели он не понимает тщетности своей затеи? Зак напряженно ждал, когда парень вылезет наружу. Бесполезно.

– Коуди! – заорал Зак и бросился к трактору. – Коуди, вылезай!

Стена огня подбиралась к самой машине. Едкий дым застилал глаза, Зак почти вслепую пробирался вперед.

– Коуди! Черт тебя дери! Вылезай!

Мотор заглох, но кабина оставалась закрытой. Зак начал кашлять, глаза щипало, в горле першило так, что он едва дышал, но наконец добрался до трактора. Оказалось, что Коуди попытался вылезти, но его нога застряла между педалями. Неужели парень совсем задохнулся?

– Ах ты, сукин сын! – выругался Зак.

Пришлось лезть в кабину, чтобы помочь отчаянному парню. Они вместе чуть ли не вывалились из кабины.

– Идиот! – ругнулся Зак еще разок.

Обмякшее тело Коуди было очень тяжело тащить по земле, дышать становилось все труднее. Зак кашлял, глаза слезились, но приходилось спешить – огонь подбирался все ближе и ближе.

Неожиданно перед ним возникла Анни.

– Давай помогу! – крикнула она.

Вместе они тянули Коуди к дороге, где стояла пожарная машина и сновали люди с водяными помпами и лопатами. Впрочем, все, в том числе и Зак, поняли, что уже слишком поздно – урожай спасти не удастся.

Когда они удалились на довольно безопасное расстояние, Зак остановился и они с Анни положили Коуди на землю. Анни побежала за помощью.

– Вот глупый индеец, – пробормотал Зак, приподнимая веки Коуди.

Тот не подавал признаков жизни, и Зак припал ухом к его груди – биение сердца было очень слабым.

– Я знаю, ты меня слышишь! – заорал Зак в отчаянии. – Ты же чуть не погиб, идиот. Ты чуть не погубил Анни. Только приди в себя и я тебя прикончу!

Зак с безумной тревогой всматривался в лицо Коуди, ожидая, что тот очнется. Он даже потряс его за плечи. Бесполезно.

– Ну, давай, Коуди! Очнись! – стал умолять он. – Ты не можешь так умереть!

Фельдшер из пожарной команды оттолкнул Зака и склонился над Коуди, натягивая на его лицо кислородную маску, другой человек уже проверял пульс и сердцебиение. Анни стояла на коленях рядом. По ее щекам текли слезы. На секунду они с Заком встретились взглядами, но он опустил глаза, не в силах видеть ее отчаяние. Он сделал все, что было в его силах, и теперь оставалось только молить Бога, чтобы все обошлось и Коуди остался жив.

Неожиданно Коуди зашелся кашлем. Казалось, что его грудь разорвется на части, такой это был сильный приступ. Зак вздохнул с облегчением: значит, жив парень! Не задохнулся. Коуди неожиданно сорвал с лица маску, продолжая кашлять; глаза у него, казалось, вылезли из орбит. Фельдшер помог ему сесть поудобнее.

– Эй, не балуй, Коуди! – закричал Зак. – Надень обратно маску!

Тот, казалось, не замечал никого, колотя кулаком себе в грудь. Потихоньку приступ стал проходить, и Коуди повалился на землю в полном изнеможении.

– Простите, – пробормотал он вдруг.

– Простить? – Зак удивленно вскинул брови и посмотрел на Анни, которая только пожала плечами. – За что тебя прощать?

– Не смог… не смог ничего сделать, – прохрипел Коуди.

Анни подвинулась к нему и погладила его по голове.

– Здесь целая пожарная команда, Коуди, и то они не могут остановить пожар. Слишком уж сильно разгорелось. А ты так рисковал! – прошептала она.

Зак почувствовал, что Анни изо всех сил старается не заплакать. Ему самому никакие слова не шли на ум.

– Подыши еще кислородом, Коуди, – посоветовал он. – Сразу легче станет.

– Не надо, – отмахнулся тот от маски, протянутой фельдшером.

Тут его попытались уложить на носилки, и Коуди опять стал отчаянно сопротивляться.

Зак боялся, что состояние парня хуже, чем он сам себе может представить, а его упрямство, казалось, не знало границ. Он наклонился над ним и сказал громко и внятно:

– Послушай, черт тебя возьми! Тебе необходима медицинская помощь. Ты ведь наглотался дыма столько, как если бы выкурил сто пачек сигарет разом. Может, ты обжег легкие. Посмотри на себя. У тебя даже брови поджарились, так что благодари Бога, что сам не сгорел. Давай кончай выпендриваться, надень маску и залезай на носилки.

Коуди вдруг впился в него колючим взглядом.

– Слушай, пижон… скажи мне… что не ты это сделал, – процедил он сквозь зубы.

– Сделал – что? – поразился Зак.

– Ну, пожар.

– Да ты… – Зак даже задохнулся от возмущения и метнул взгляд на Анни, которая тоже как-то странно глядела на него. – Вы что, с ума сошли?

Коуди молча ждал ответа.

– Нет, вы действительно с ума сошли! – повторил Зак. – Я хочу помочь Анни, а не навредить ей.

– Твой… отец, – прохрипел Коуди.

– Мой отец? Какое он имеет отношение ко всему этому?

Для Зака упоминание об отце было неожиданностью.

– Твоему отцу… нужна… эта земля, – снова закашлявшись, прохрипел Коуди.

Безумие какое-то!

– Коуди, да у тебя с башкой не все в порядке! Мой папаша – заурядный алкаш, который живет в развалюхе поблизости от дешевого казино, где регулярно просаживает деньги. Он себе ночного горшка не купит, не то что землю!

Коуди на мгновение прикрыл глаза, стараясь отдышаться.

– Он – владелец участка к югу отсюда, – сообщил он. – Купил…

Зак отрицательно покачал головой.

– Нет. Это невозможно. Анни, клянусь тебе, даже дом не является собственностью отца. У него нет средств ни на что.

Фельдшер снова предпринял попытку переместить Коуди на носилки, но тот вдруг с силой оттолкнул его. Гневно сверкнув глазами, он закричал, обращаясь к Анни:

– Он врет!

– Нет, не вру. Клянусь вам, – настаивал Зак.

– Кто-то действительно приобрел землю к югу от моей фермы, – подтвердила Анни. – Но я не знаю кто.

– Отец Зака, – пояснил Коуди. – Торговые сделки по недвижимости становятся достоянием гласности рано или поздно. Шила в мешке не утаишь.

– Ты думаешь, что я сделал это для отца? – спросил Зак. – Повторяю, я здесь ни при чем. Мы с отцом вообще разные люди.

– Свой своему поневоле брат.

– Чепуха! К нам это не относится, у нас с отцом нет ничего общего. И все, хватит молоть ерунду. Если ты не едешь в больницу, давай я помогу тебе встать.

Огонь уже затухал. На поле образовались огромные черные проплешины, в воздухе стоял запах гари. Зак обвел взглядом жалкие остатки посевов, на которые возлагались такие большие надежды. Анни исподлобья наблюдала за ним, и его бесила ее подозрительность. Злился он и на Коуди с его намеками, и вообще на все на свете.

Коуди снова закашлялся, и Заку стало жалко его. Он помог ему приподняться и скомандовал:

– Раз, два, три – садись! Так, молодец.

С помощью Анни Заку наконец удалось поставить Коуди на ноги. Он зашатался, и они с Анни, подхватив его под руки с двух сторон, повели потихоньку по направлению к дому.

Пожарники уже скатывали брандспойты. Зак слышал, как они переговаривались между собой, выражая сожаление по поводу происшествия. Все сходились на том, что помощь подоспела поздновато. На Анни было больно смотреть. Вид у нее был совершенно подавленный.

На крыльце их встретил Трэвис. Мэри испуганно прижималась к его руке. Она взглянула на Коуди и запричитала:

– Дядя! Что случилось?

– С ним все в порядке, родная, – успокоила его Анни, стараясь не выказать своего волнения. – Открой-ка нам дверь, надо помочь Коуди дойти до дивана.

Коуди так ослаб, что Зак едва дотащил его до дивана. Тот покашливал время от времени, кряхтел и наконец откинулся на подушки.

– Дело дрянь, – прохрипел он. – Да и я паршиво себя чувствую.

– Постарайся заснуть, – сказала ему Анни. – Что толку переживать – утраченного не воротишь. Надо отдохнуть. Это касается и тебя, папа, и тебя, малышка.

Она заботливо укрыла Коуди одеялом, которое он тут же сбросил на пол. Анни удрученно вздохнула и повела отца в его спальню. Мэри осталась в комнате, смотря на Зака широко раскрытыми испуганными глазами. Зак взял ее за руку.

– Пойдем, Мэри, я тебя уложу.

Она не двинулась с места.

– Я не хочу, – заявила она упрямо.

– Ну и ну! Какое безобразие, – сказал Зак полушутливо-полувсерьез. – В этом семействе никто не желает слушаться и…

Он запнулся, увидев испуг в глазах ребенка.

– Иди ко мне, детка, – ласково сказал он и взял Мэри на руки. – Не обижайся на меня. Я ворчу, потому что очень устал и едва стою на ногах. Видишь?

Он нарочно покачался из стороны в сторону. Мэри по-прежнему испуганно смотрела ему прямо в глаза.

– Я боюсь, мистер Зак, – прошептала она. – Я слышала вой сирен, видела огонь. Я не хочу оставаться в своей комнате.

До Зака только сейчас дошло, как перепугалась девочка. Сколько у нее переживаний в жизни! Ее бы следовало успокоить, утешить, но у Зака язык не ворочался от усталости. Единственное, что ему хотелось сделать, это уехать сейчас же в Остин, подальше от этих упрямых, неблагодарных людей. Как могла Анни допустить мысль о том, что он способен на подобное злодеяние – поджог? И это после всего того, что он сделал для них!

К черту! Он держал на руках несчастную девочку, которая вглядывалась в его лицо, ища поддержки, понимания. Прежде всего нужно подумать о ней. Он поставил ее на пол и присел на корточки рядом.

– Ну-ка, Мэри! – сказал он бодро. – Давай во всем разберемся. Хорошо?

Она покорно кивнула.

– Сейчас мы подойдем к дяде Коуди и посидим рядышком с ним. Вот так.

Тут Коуди приоткрыл глаза.

– Мэри, помоги маме, пожалуйста, – сказал Зак. – Посиди с дядей Коуди, ему уже лучше. Слава Богу, он уже приходит в себя после своего подвига. Присмотри за ним, вдруг ему что-нибудь понадобится, а я пойду и поговорю с пожарными.

Когда Зак вернулся на место пожара, команда еще оставалась на пепелище. Всходило солнце, и в его лучах поле выглядело ужасно – безжизненное, темно-сизое, разоренное. Зак стоял ошеломленный, и в это время к нему подошел один из пожарных.

– Жуткое впечатление, да? – спросил он. – Меня зовут Джим Крир. Я Аквиларов давным-давно знаю. Надо же, как им не повезло!

Зак пожал протянутую ему руку.

– Зак Райес. Я находился в гостях у Аквиларов. Остался переночевать – и вот, на тебе…

Джим удивленно поднял брови.

– У них нечасто бывают гости.

На это Зак лишь неопределенно пожал плечами.

– Не знаешь ли, кто первый увидел пожар? – спросил Джим.

– Я, – коротко ответил Зак, догадываясь, что такой ответ навлечет на него новые неприятности.

– Правда? Как это случилось?

– Я плохо спал этой ночью. Слегка задремал и вдруг почувствовал запах гари. – Он замолчал – картина пожара, которую он увидел в окно, снова пронеслась перед его глазами. Это было ужасное зрелище – огонь быстро захватывал акр за акром, дым валил клубами… – Ну, я встал с постели, подошел к окну и увидел огонь. Тогда я бросился в дом Анни за помощью.

– За помощью? – насторожился Джим. – Там же находились только старик и женщина с маленькой девочкой. Какую помощь ты ждал от них?

– Не понимаю, к чему ты клонишь. Как же не предупредить хозяев? Да и что можно было сделать при таком сильном пожаре? Только чудо могло спасти посевы.

Зак начинал злиться: да он был готов горстями носить воду, если бы это помогло спасти урожай Аквиларов.

– Понятно, – отрезал Джим.

Зак почувствовал, что сзади стоит Анни. Он не видел ее, но каким-то чутьем осознал – она здесь.

– Спасибо, что быстро приехали, Джим, – печально сказала Анни.

Тот обнял ее.

– Прости, что не смогли сделать большего.

Анни украдкой смахнула слезу со щеки.

– Вы сделали то, что могли, и, если бы не ваша помощь, мог загореться и дом, ведь ветер дул почти в эту сторону.

– Спасибо, Анни. Ты для всех находишь доброе слово. А у меня неважные новости.

– Неважные? – хором переспросили Зак и Анни.

– Боюсь, что да. – Пожарный махнул рукой в сторону поля. – Дело в том, что поле загорелось не само по себе. Это определенно был поджог.

– Не может быть? Ты уверен, Джим? Я…

Анни вдруг замолчала, и Зак почувствовал на себе ее пристальный взгляд. Он ждал, что она сейчас накинется на него с обвинениями. Джим тоже внимательно следил за его реакцией.

– Пожар начался одновременно на нескольких участках поля, – заявил Джим. – А потом этот запах бензина… Кто-то явно хотел насолить вам. Ты никого не подозреваешь?

Анни помолчала немного, но для Зака эта пауза показалась вечностью. Ему почудилось, что он слышит, как стучит его собственное сердце.