Текст книги "Двое"

Автор книги: Тина Леонард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– О, только не заводи разговор об экономии! – взмолился Зак. – Можно подумать, что ты потратил миллион!

– А что? Тратить деньги на вшивые газетенки, которые брехню всякую печатают?

Ну и ну! Еще один единомышленник появился! – подумал Зак, хотя ему было приятно, что в лице отца он обрел друга. Сколько лет он стремился к этому!

– Звонила Лу-Энн, – сообщил папаша. – Желала знать, не передумал ли ты насчет свадьбы. Сказала, что только женитьба на ней спасет твою репутацию.

Зак расхохотался:

– Еще чего! Придумала, надо же!

– А я возьми и спроси твою цыпочку, не подстроила ли она всю эту пакость. Отрицает. В общем-то, она выразилась довольно грубо, употребив несколько грязных слов. Эта стерва мне в невестки не годится. Твоя мать могла кричать, чертыхаться, но сроду таких слов не говорила.

Зак едва сдерживался, чтобы не засмеяться.

– Папа, тебе же не привыкать! – заметил он. – Сам частенько так матерился, что я диву давался.

– Есть разница. Она хочет быть твоей женой. Разве можно допустить в приличную семью женщину, которая ругается как последняя шлюха?

– Разумная мысль.

– О деле. Звонили твои знакомые и коллеги. Все просили тебя связаться с ними как можно скорее. Все. На этом список закончен. Господи, я так устал! Вкалывал за телефонистку. Я за десять лет так много не писал, как сегодня, а по телефону за всю жизнь столько не наговорил, сколько за одно это утро.

– Спасибо, папа. Очень тебе благодарен. Теперь пойди и отключи телефон. Не хочу никого слышать. Скажи, а мне случайно не звонила Анни Аквилар?

Отец внимательно просмотрел весь список.

– Нет. Я очень тщательно все записывал. Из всех твоих знакомых женщин звонила только Лу-Энн.

– Ясно. Вообще-то я и не надеялся, что она позвонит, – пробормотал Зак и осторожно свесил ноги с постели. – Папа, а ты что, за все это время и капли в рот не брал? – спросил он.

Отец отрицательно покачал головой.

– Нет. С меня хватит. Не выхожу из запоев чуть ли не с того дня, как ушла твоя мать. Думал, станет легче. Ни фига! К чему это привело? Потерял ее, потерял тебя, потерял свой дом. И вот я здесь. Какой печальный итог!

– Отель «Последний шанс»?

– Вроде того.

Отец помолчал несколько минут, потом вскочил и заходил по комнате. Зак видел, что* его что-то мучает, но не решался спросить.

– Я многое обдумал за это время, – сказал отец, – и я хочу с тобой поговорить кое о чем.

– Давай выкладывай.

– Знаешь, я любил твою мать, Зак. Такой женщины, как она, я не встречал ни до нее, ни после. Кэти была совершенно особенной, не похожей на других. Я обожал ее и не мог вынести, когда кто-нибудь просто смотрел на нее. С ума сходил от ревности, потому что в глубине души всегда считал себя недостойным такой прекрасной женщины, как Каталина. – Он тяжело вздохнул. – Она чувствовала себя очень одинокой, английский язык давался ей плохо, а мой испанский… Но мы понимали друг друга с полуслова.

Зак затаил дыхание. К чему отец клонит? Всю свою сознательную жизнь он мечтал узнать правду о прошлом родителей, какой бы горькой она ни оказалась.

– Мы встретились в Матамаросе, в Мексике. Я бывал в ее семье, как-то раз за обедом увидел ее и сразу влюбился. Каталина ответила мне взаимностью и сразу согласилась уехать со мной. Уже потом, дома, мне стало казаться, что она сделала это, чтобы получить американское гражданство для себя и своей семьи. Это подозрение соединилось с моей жуткой ревностью. Я боялся, что она бросит меня, как только получит гражданство. И сознательно не оформлял с ней официальных отношений, используя ее нелегальное положение как путы, которыми старался привязать ее к себе. Сын, я оказался страшным подонком!

Зак промолчал, хотя был полностью согласен с этим его утверждением. Но отрадно, что отец оказался способным признать свои ошибки.

– А дальше что было? – спросил Зак.

– Каталина забеременела, и я на время успокоился. Но тут мне наболтали, будто не раз видели ее с Пабло, соседом. Мол, тот заходил к ней, когда я был на работе. Тут я совсем ослеп от ревности и злости. Стал закатывать ей такие скандалы! Нет чтобы сообразить: ведь ей не с кем было общаться, а Пабло – испанец, единственный человек, с кем она могла поговорить на родном языке… Дошло до того, что я заявил, что ты – не мой ребенок и я теперь ни за что не женюсь на ней. Сам стал пить и гулять. И все проклятая ревность! Ну ты сам кое-что помнишь, чего рассказывать. Терпение Кэти лопнуло. Она поняла всю безысходность своего положения и решила вернуться домой, в Мексику. Я заявил: «Поезжай, но свое чадо оставишь тут». Думал, она ни за что не покинет тебя, ведь она души в тебе не чаяла. Но Кэти уехала. Только потом я узнал от самого Пабло, да и от других, что между ними никогда ничего не было. Твоя мать не изменяла мне, она была праведной женщиной.

У Зака ком стоял в горле. Рассказ отца разбередил рану в его сердце. В памяти возник неясный образ матери, и он словно услышал ее голос – она пела ему колыбельную по-испански.

– Мне тяжело было сознавать, что мама ни разу не попыталась меня найти, – с горечью сказал он.

– Она очень часто писала тебе письма, присылала открытки и фотографии. А я…

Отец запнулся и вышел из комнаты Зака. Вернулся он с маленькой коробкой в руках.

– Вот все ее письма тебе. Прочти, только не сейчас. Мне это будет очень тяжело. Потеря Кэти была таким ударом для меня! Но больше всего я сожалею о том, что относился к тебе несправедливо жестоко, словно ты был виноват в том, что она бросила меня. Поверь старику, я всегда гордился тобой, только не признавался тебе в этом. Но когда я смотрел на тебя, я видел перед глазами ее, мою Кэти… Я гадкий человек, сынок. Прости меня, если можешь…

– А сейчас ты тоже гордишься мной? – неожиданно спросил Зак.

– Да, сынок. Я очень горжусь тобой. Но вот что я скажу тебе: как бы ни сложились обстоятельства, какие бы невзгоды ни свалились на твою голову, не смей жалеть самого себя. Это пагубное чувство…

Они долго сидели, молча глядя друг на друга.

– Папа, – сказал наконец Зак, – я подумаю над тем, что ты сказал. Только оставь меня ненадолго.

– Опять заснешь?

– Нет, я хочу принять душ.

Зак решил, что без борьбы он ни за что не сдастся.

ГЛАВА 21

Анни брела по полю в сопровождении отца. Он в первый раз после болезни попросил ее взять его с собой. Она осматривалась вокруг, отмечая, что по прошествии двух недель после пожара опустошенный вид полей не вызывает у нее той боли и отчаяния, как в первые дни. Время лечит. Анни должна была решить, что делать дальше. Ведь после того как Зак оплатил все ее долги и налоги, ей не приходилось волноваться за свою ферму. Можно хоть чуть-чуть подумать о будущем.

Трэвис шел рядом с дочерью, искоса поглядывая на нее.

– Я вижу, что ты прикидываешь наши возможности, планируешь что-то. Может, поделишься со мной своими соображениями?

Анни остановилась, скрестив руки на груди.

– Я думаю, что можно было бы сейчас засеять поле пшеницей. У нас есть время это сделать. И земля будет использована с толком, и нам все-таки будет что продать этой осенью.

– Пшеница хорошо растет в этой части Техаса, – заметил Трэвис, и Анни обрадовалась, что он ее поддержал.

– А еще мне хочется выкроить участок около акра позади дома. Под огород.

– Нынешнего тебе мало?

– Да, нужно посадить множество овощей и трав.

– Ты, пожалуй, решила дать ход идее Зака?

Анни ответила не сразу. Упоминание о Заке буквально резануло ее по сердцу, но она усилием воли отогнала мрачные мысли.

– Да, решила, – сказала она. – Но нельзя так вот сразу взять и поставить производство соуса на поток. Придется повозиться, прежде чем предлагать его широкой публике. Посмотрим, что получится, папа. Но раз уж у меня появился такой помощник, как Джерт, которая занимается тобой, я могу немного помечтать о собственном деле.

– А пижон знает, что ты думаешь по этому поводу?

Анни покачала головой.

– Зак сказал мне еще тогда, что дарит мне эту идею и я могу делать с ней все, что захочу. Не думаю, что мне следует с ним советоваться, особенно на начальном этапе. Главное, надо просчитать затраты, которые неизбежно последуют при расширении моего огорода. Я же никогда не готовила сальсу в таких больших количествах.

Отец выслушал ее, затем почесал в задумчивости подбородок.

– Что-то давно я об этом парне ничего не слышал. Конечно, это, может, не мое дело, но куда он подевался?

Анни опустила глаза. Зак действительно не объявлялся и не звонил. Последний раз она видела его неделю назад.

Неделю назад они занимались любовью в бунгало.

Потом она получила эти дурацкие фотографии, которые порвала на мелкие кусочки и закопала в дальнем углу сада. Но то, что было изображено на них, она забыть не в силах.

– Может, он все-таки женился? – спросил отец.

Вопрос болью отозвался в ее сердце. Анни почувствовала ревность и испуг одновременно.

– Нет, не думаю, – печально ответила она. – Одно я знаю наверняка: Зак не стал бы вступать со мной в какие бы то ни было отношения, если бы был связан словом с другой.

– Тогда странно, почему он не звонит. И не появляется. Скажу честно, я уже привык видеть перед собой его нахальную физиономию именно в тот момент, когда я сажусь ужинать на кухне.

Анни рассмеялась на шутку отца, но все равно ей было совсем невесело. То, что Зак не подавал никаких признаков жизни, было действительно странно. Она мысленно восстановила ход событий, начиная от их последнего свидания вплоть до истории со снимками. Коуди удалось тогда ее успокоить. Позже он рассказал ей о звонке Зака и о том, что тот поведал ему о кознях своей бывшей невесты.

Но сам Зак не позвонил ей, не написал ни строчки, чтобы хоть как-то прояснить ситуацию. Может, он не так уж сильно дорожит их отношениями, как заверял ее?

– Я ничего не знаю о Заке, папа, – призналась она. – Возможно, у него свои дела, свои планы…

Трэвис смотрел на нее с нескрываемым беспокойством.

– Может, тебе стоит самой позвонить ему, Анни? – предложил он вдруг.

Анни искренне удивилась.

– Почему это я должна звонить ему?

– Чтобы спросить, не сломал ли он палец, которым набирают телефонный номер, черт его побери!

Трэвис разволновался, и Анни ласково погладила его по руке.

– Не стоит так волноваться, папа, – сказала она.

– А как же мне не волноваться? Конечно, меня, наверное, это не касается. Ты уже взрослая, тебе и решать. И все же ты моя дочь и должна… Ладно, я помолчу уж!

– Возможно, я и позвоню ему как-нибудь. Просто мне эта идея не приходила в голову. Я лишь знаю, что у него куча неприятностей и он должен разобраться в своих делах.

– Чего дожидаться, не пойму, – проворчал Трэвис. – Я бы на твоем месте позвонил ему и высказал все, что я думаю по поводу его исчезновения.

Анни сидела у телефона. Она позвонила всем, кому только можно, лишь бы оттянуть момент, когда придется набирать номер Зака. На секунду она засомневалась, стоит ли это делать. Но понимала, что у нее действительно есть что спросить у него.

Обрадуется ли он, услышав ее голос? Или будет холоден и подчеркнуто вежлив? Не сочтет ли ее вопросы бестактными? А может, начнет говорить с ней как ни в чем не бывало, как будто они только вчера расстались?..

– Алло? – раздался чей-то грубоватый надтреснутый голос на другом конце провода.

Анни удивилась: кто бы это мог быть?

– Могу ли я поговорить с Заком Райесом? – спросила она.

– К сожалению, нет. А что передать?

– Простите, а когда он освободится?

– Не могу вам точно сказать. Сообщите ваш номер телефона и имя, он вам перезвонит. Я запишу, что передать.

– Я… – начала было Анни. – Скажите, пожалуйста, что звонила Анни Аквилар. У него есть мой номер телефона.

– Погодите… Я должен правильно записать вашу фамилию… Анни Акви… Так вы Анни? Зак меня спрашивал, не звонили ли вы.

Сердце Анни радостно подпрыгнуло – значит, он ждал ее звонка!

– Правда?

– Подождите, Анни. Понимаете, я не могу сейчас сказать, когда Зак сможет позвонить вам. Лучше бы вы сами навестили его.

Анни удивилась. Но в голосе человека, говорившего с ней, чувствовалось некое беспокойство и нерешительность, словно он что-то недоговаривал.

– Я не хожу в гости, сэр. Да и живу довольно далеко от Остина. Так что, к сожалению… Что-нибудь случилось?

– Ну… понимаете, Зак немного приболел. Я его отец, присматриваю за ним. Но, честно говоря, ему станет намного лучше, если вы заедете его проведать, ведь он часто спрашивает о вас. Это его подбодрит. К нему мало кто заходит…

Анни вздрогнула от неожиданности, узнав, что Зак болен.

– А что с ним?

– Не знаю точно.

– Вызывали доктора?

– Он мне не разрешает.

– Понятно.

Она соображала, как ей добраться до Остина, – ведь у нее нет машины.

– Но я не уверена, что смогу помочь, – проговорила она дрогнувшим голосом.

– А вы просто зайдите ненадолго. Это будет для него лучше всякого лекарства.

Анни решилась. Она не могла отказаться приехать к человеку, который столько сделал для нее и который теперь сам нуждался в помощи и поддержке. Машину она возьмет у Коуди. Джерт посидит с Мэри и папой.

– Я буду у вас вечером, – решительно сказала она.

– Правда? – обрадовался отец Зака. – Тогда я закажу побольше пиццы.

Просторный дом Закери Райеса находился в самом дорогом районе Остина. Анни оставила старенькую машину на улице и усмехнулась, представив удивление соседей при виде этой развалины.

Выйдя из машины, она неожиданно поняла, что попала в тот мир, который всегда был для нее чужим и далеким. Это мир Зака, его окружение. Инстинктивно она пригладила волосы и поправила на себе одежду, поскольку так спешила, что даже не подумала о достойном наряде. Как она будет смотреться в этом роскошном доме? Ее охватило волнение, но беспокоилась она больше о том, как ее встретит Зак. Трудно предугадать, какова будет его реакция на ее неожиданное появление.

Анни наконец решилась нажать на кнопку звонка. К ее удивлению, дверь открыл Зак.

Он почти совсем не удивился, увидев ее на пороге. Выглядел он неважно: небритый, осунувшийся, круги под глазами. Анни никогда не видала Зака в таком виде.

– Привет, Зак – сказала она.

– Привет!

Неужели он не рад встрече?

– Ты знал, что я приеду?

– Нет. Но очень хорошо, что ты здесь. Проходи, пожалуйста.

Они вошли в гостиную.

– Присаживайся, – пригласил Зак, показывая на диван.

– Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно.

Анни, конечно, не слишком рассчитывала на то, что он встретит ее с распростертыми объятиями, но и подобного прохладного приема не ожидала тоже. Может, она и не нужна ему вовсе? Но она чувствовала, что причина его поведения кроется в другом.

– А вообще как ты поживал это время? – спросила она.

– Нормально. Вполне нормально.

Он явно избегал смотреть на нее. Его отчуждение сбивало Анни с толку, она не знала, как себя вести, что говорить. Если и дальше беседа будет продолжаться в подобном духе, она встанет и уйдет.

– Мэри с удовольствием играет с твоей каруселью, – сообщила она.

– О, я очень рад, – ответил Зак, и в глазах его появился какой-то блеск.

Анни закусила губу. Надо набраться терпения, решила она, и осторожно разузнать, что произошло.

– Мы ждали от тебя вестей. Даже папа спрашивал, куда ты подевался.

Зак наконец-то посмотрел ей прямо в глаза.

– Да было дело, – сказал он неопределенно. – Столько всего произошло с тех пор, как мы виделись последний раз…

– Я так и думала. Неприятности?

– Да. Готовлюсь к большим переменам в жизни.

– Каким?

Он молчал.

– Что случилось, Зак? Твой отец сказал мне, что ты болен. Действительно ли это так? Может, объяснишь, что происходит?

– Я собирался позвонить тебе, Анни. Еще тогда, после всей истории с расторгнутой свадьбой. Но тут произошло…

Зак замолчал. Потом встал и исчез в коридоре. Вернулся с какой-то газетой в руках, которую протянул ей.

– Ты случайно не читала этот номер?

– Нам в Десперадо не доставляют газет из Остина, – заметила Анни.

Она пробежала статью глазами и испуганно взглянула на Зака.

– Кто мог напечатать подобную чушь?

– Ты не догадываешься? – криво усмехнувшись, ответил Зак.

– Работа Хаскинса?

– Скорее всего. Но это не так-то легко выяснить. Он ведь теперь не работает в компании. Хотя я на все сто процентов уверен, что это его рук дело.

– И все потому, что я не продала ему землю, на которую он положил глаз. Вот негодяй!

Зак покачал головой.

– Картер – мерзкий, алчный подонок. Он примазался ко мне и вел себя тише воды ниже травы до тех пор, пока не узнал, что я ухожу из компании. Тут-то он и раскрыл свою подлую сущность. Для достижения своих целей он попытался использовать и меня, я имею в виду историю с твоей землей. Он решил, что с моей помощью получит то, что хочет. Все это время он вел грязную игру, а я, как последний дурак, не замечал этого.

Зак замолчал. Вид у него был решительный.

– Господи, как же дорого ты заплатил за то, что разрушил его коварный план, – проговорила Анни в ужасе.

– Это ты заплатила за все самой дорогой ценой…

– Я многое приобрела благодаря тебе, Зак…

– Но если бы я не появился тогда у вас, у твоего отца не случилось бы сердечного приступа.

– Это не имеет отношения…

– Сколько буду жить, не забуду вид пылающего кукурузного поля. Эта страшная картина до сих пор стоит перед моими глазами. Ведь твои труды пошли прахом в буквальном смысле слова. Ты могла остаться без средств к существованию. И все из-за меня…

Анни понимала, что не сможет переубедить его в том, что его вины в происшедшем нет. Она попыталась успокоить Зака.

– Ты оплатил мои счета, поэтому…

– Это такая мелочь по сравнению с твоими убытками, – перебил он ее снова. – Я искренне хотел хоть как-то помочь тебе, хоть как-то компенсировать те потери, что ты понесла по моей вине…

Анни слушала, и у нее было тяжело на душе. Зак говорил об обязанности помочь ей, но ей хотелось услышать совсем другие слова. Он не сказал: я стремился помочь, потому что люблю тебя. Но есть ли смысл укорять его за это?!

– Зак, послушай, – возразила она. – Ты вовсе не должен чувствовать себя ответственным за мои проблемы. Я всегда справлялась сама до того, как мы встретились…

Ей хотелось сказать ему совсем другое, но гордость не позволяла. Все-таки, несмотря на свои признания, Зак избегал говорить о личном.

– Я знаю, – сказал Зак. – Так было…

Его прервал звонок в дверь. Зак встал и пошел открывать. Анни откинулась на спинку дивана, пытаясь немного прийти в себя. В этот момент она услышала резковатый женский голос.

– Мистер Райес, ко мне с минуты на минуту должны пожаловать мои партнеры по бриджу. Не могла бы ваша горничная переставить эту… свою машину куда-нибудь подальше от дома?

ГЛАВА 22

Наступила неловкая пауза. Анни затрясло от негодования.

– Анни, дорогая, – позвал Зак, – моя соседка хочет поговорить с тобой.

Ни секунды не колеблясь Анни встала и вышла в переднюю. Она увидела полную пожилую женщину, которая уже успела сообразить, что сказала какую-то бестактность. Одетая в дорогое шелковое платье, женщина была очень низкого роста, и Анни смотрела на нее сверху вниз.

– Я не горничная, – сказала Анни спокойно. – И если вашим гостям стыдно парковаться рядом с моим автомобилем, то им скорее всего придется топать пешком от угла улицы.

– О, что вы такое говорите! – воскликнула соседка изумленно.

Анни презрительно усмехнулась.

– А вам в особенности полезно ходить пешком, – посоветовала она.

Соседку как водой смыло.

Зак закрыл дверь и расхохотался. Казалось, с его глаз вдруг спала какая-то пелена.

– Анни, милая, как мне тебя недоставало все это время! Ты такая… другая, не такая, как все эти люди, живущие рядом. Только ты и нужна мне.

Он заключил ее в свои объятия, и Анни ощутила тепло его сильных ласковых рук. Она поняла, что только Зак способен пробудить ее чувства.

– Я не нужна тебе… – начала она.

Он перебил ее.

– Ты нужна мне. Ты пришла ко мне в тот момент, когда вся моя жизнь перевернулась. Я совершенно запутался, я не знаю, где кончается прошлое и начинается будущее. Но без тебя мне и знать этого не стоит.

Зак посмотрел ей в глаза, а потом поцеловал ее. У Анни перехватило дыхание – она уже стала думать, что эти сладкие мгновения больше не повторятся.

Он стал снимать с нее блузку, припал губами к обнаженной шее, расстегнул бюстгальтер. И вот уже его руки ласкают ее грудь, он касается горячими губами сосков, задыхаясь от нетерпения, шепчет:

– Анни, любимая, как я соскучился… Я хочу тебя…

Она застонала от удовольствия.

– Зак, я не могу больше… Не мучай меня.

Он поднял ее на руки и отнес в спальню. Раздеваясь, заметил с усмешкой:

– На этот раз, моя радость, я буду делать это так, как захочу. Ты вряд ли догадываешься, о чем я.

Потом только она поняла, что он имел в виду. Зак умел доставить такое наслаждение, какого она никогда не испытывала прежде. Это были неистовые и одновременно нежные ласки опытного мужчины, который знает женщину лучше, чем она себя. Он учил ее искусству любви, и она оказалась благодарной ученицей.

Только сейчас Зак понял, что просто пропал бы, если бы Анни не пришла к нему. Он любовался этой женщиной, спящей рядом с ним: шелковые черные волосы разметались по подушке, полуоткрытые полные губы, смуглая атласная кожа… Неужели это не сон? Анни здесь, в его доме. В кошмаре последних дней ему не хватало уверенности в том, что он способен пережить любые невзгоды. Не было цели, ради достижения которой он сделал бы невозможное. Анни дала ему все это. Сердце его переполнялось нежностью и любовью к ней.

Анни… Он даже не смел мечтать о ней. А теперь стоит протянуть руку… Зак осторожно поцеловал ее в губы, и Анни сразу открыла глаза.

– Привет!

– Привет. Ты не дал мне досмотреть замечательный сон. Такой интересный, как фильм.

– Надеюсь, я исполнял там главную роль?

– Нет.

Он нахмурился, а Анни засмеялась.

– Твоя главная роль в постели, – сказала она.

– И только?

– Пока. У тебя это здорово получается.

Зак потянул ее на себя, с удовольствием ощутив прикосновение ее обнаженной груди.

– Тогда, может быть, продолжим? – прошептал он.

Анни склонилась над ним, так что ее волосы закрыли их лица, и стала жарко целовать его в губы. Он застонал от наслаждения. Вот так бы всю жизнь провести в ее объятиях, мелькнуло у него в голове.

Зак услышал шуршание бумаги, которую просунули под дверь, – это отец посылал ему записку. Пришлось встать и прочесть. Видимо, придется вернуться к реальности и заняться делами. Ему так не хотелось покидать Анни!

Она приоткрыла глаза.

– Что-нибудь случилось?

Зак присел на край кровати и нежно поцеловал ее.

– Как бы мне ни было хорошо с тобой, любовь моя, я не могу дольше прятаться в спальне. Мне надо начать действовать, звонить по делам, а потом уйти и… В общем, я должен кое-кого повидать.

Анни разочарованно вздохнула.

– Извини, моя радость, будь моя воля, я бы занимался с тобой любовью до скончания века. Но все-таки прежде мне следует утрясти дела.

– Я понимаю…

Анни села в постели. Зак взглянул на ее обнаженное тело, и ему захотелось плюнуть на все и вновь овладеть ею. Но он неимоверным усилием воли взял себя в руки.

– Анни, я, конечно, поступаю не очень вежливо, убегая вот так…

– Перестань извиняться, Зак. Все в порядке.

Он улыбнулся ей.

– Спасибо за понимание.

– Да тут и понимать нечего! Главное, что ты понял, – надо действовать.

– Ты можешь еще поспать.

Она покачала головой.

– Да нет, мне давно пора вернуться к Мэри и папе.

– Тогда я пойду в душ. Ты вольна делать здесь все, что хочешь. Позавтракай, у отца есть прекрасная пицца в холодильнике. Он с радостью тебя накормит.

Анни встала и оделась, подошла к туалетному столику, в котором один из ящиков был выдвинут. Там лежала змеиная челюсть, что немало удивило ее, и рядом какая-то коробочка. Анни не могла удержаться, чтобы не заглянуть в нее. На черном бархате красовались изумрудные серьги. Наверное, подарок бывшей невесте. Она тяжело вздохнула – Зак, очевидно, сильно любил эту женщину, раз приобрел для нее столь дорогое украшение.

Анни вынула серьги и примерила их. Они оказались довольно тяжелыми, но ей понравилось, как они смотрелись на ней. Она подняла волосы кверху, соорудив подобие высокой прически, и представила себя вместе с Заком на светском приеме.

Какие глупые фантазии! – подумала она с усмешкой. Пока что они даже вскользь не касались темы будущих отношений. Она положила серьги на место, причесалась и, чуть робея, вышла в гостиную.

– Вы, должно быть, и есть та самая Анни, – раздался чей-то голос у нее за спиной.

Она чуть не подпрыгнула от неожиданности, резко обернулась и увидела перед собой пожилого мужчину, который удивленно таращил на нее глаза.

– Да, я Анни. А вы – отец Зака?

При этом она отметила про себя, что отец и сын совсем не похожи друг на друга.

– Ага. Можете называть меня Джордж. Хотите пиццы?

Анни покачала головой.

– Нет, спасибо. А почему вы сказали мне, что Зак болен?

– Так оно и есть.

– Но мне показалось, что он вполне здоров.

Старик постучал себя пальцем по лбу.

– Вся его болезнь – здесь.

– Это вы о чем?

– А о том, что он был разбит, расстроен, измучен.

– По телефону вы мне говорили совсем другое.

В это время они оба услышали, как Зак что-то напевает в холле. Джордж хитро поглядел на Анни.

– Кажется, его здоровье пошло на поправку с момента вашего приезда. Поэтому вы, надеюсь, простите меня за то, что я вас сюда вытащил.

Анни смутилась. Скорее всего, он понимает, каким образом она «вылечила» Зака.

– А знаете, – неожиданно для самой себя вдруг сказала она. – Я, пожалуй, перекушу. Слышала, что у вас есть пицца.

– Мое любимое блюдо. Пойдемте в кухню. Я разогрею.

Анни села за большой стол, и вскоре перед ней уже стояла тарелка с огромной пиццей и стакан с минеральной водой.

– Я бы предложил вам другие напитки, но у Зака только пиво и отвратительный растворимый кофе. С выпивкой я завязал, а этот мерзкий кофе в рот не возьму даже под страхом смерти.

Анни улыбнулась и принялась за еду. Джордж с интересом наблюдал за ней.

– Вы совсем не такая, как я представлял себе, – заметил он.

– Я не похожа на ту женщину, на которой Зак хотел жениться?

– И слава Богу, что не женился, – вдруг взорвался отец. – Монстр, а не баба.

Анни еле удержалась, чтобы не расхохотаться. Какое-то время оба молчали.

– Я хотел, чтобы у моего сына была такая же женщина, как у меня когда-то. И оказалось, что мечта моя сбылась, – сказал старик. – Вы удивительно похожи на мою Каталину.

Анни вспомнила, как Зак, сидя с Мэри у пруда, рассказывал ей о матери, говорил о том, что не верит, будто она его бросила. Насколько ей помнится, отец чуть ли не выгнал ее. Теперь же он говорит о ней с такой нежностью.

– А чем я вам напоминаю ее? – робко спросила Анни.

– У вас такие же роскошные черные волосы. Правда, вы выше ростом. Кэти была такой красавицей! Ну, вы тоже очень хороши собой. Зак, наверное, говорил вам об этом. Она была ласковая и добрая, и одновременно очень гордая. А как она любила своего сынка, Зака…

Джордж вдруг часто-часто заморгал глазами.

– Ах ты Господи, – сказал он, вставая из-за стола. – Я тут совсем вас заговорил. Пожалуй, пойду к себе. Кому интересно слушать болтовню старика?

Он подошел к двери и обернулся.

– Хочу извиниться за то, что схитрил и выманил вас сюда. Надеюсь, вы не жалеете?..

Старик исчез, и Анни стала убирать со стола. Вошел Зак, гладко выбритый, причесанный, одетый в элегантный светло-серый костюм. У Анни даже дыхание перехватило, когда она увидела его. Как он красив! Неужели этот мужчина принадлежит ей?

– Ты перекусила?

– Немного. Я и не была голодна.

Он улыбнулся ей и взглянул на часы.

– Мне пора. К сожалению.

– Я тоже поеду. Мэри и отец уже заждались меня.

Анни почувствовала себя неловко. Зак словно понял это – он подошел к ней, обнял и поцеловал.

– Как только я освобожусь, я тебе должен буду кое-что сказать, – пообещал он.

– Желаю тебе удачи, Зак.

Они вышли на улицу. Зак проводил ее до машины. Он выглядел очень серьезным, видимо, дела ему предстояли нешуточные. Анни вдруг стало грустно и тяжело на душе, в голову полезли дурацкие мысли: а вдруг они больше не встретятся с Заком? Но она отогнала их – не дай Бог накликать беду. Она будет ждать его и верить, что им суждено быть вместе.

Отъезжая от его дома, Анни смотрела на Зака в зеркало заднего вида, пока не повернула за угол. У нее было такое чувство, что она навеки оставила здесь свое сердце.

Когда Анни добралась до дому, уже стемнело. Джерт и Трэвис играли в карты на кухне. Поздоровавшись, она поспешила к холодильнику за водой. Ее мучила жажда.

– Мэри хорошо себя вела? – поинтересовалась она.

– Конечно. Разве бывает по-другому? – кивнула ей Джерт.

Анни улыбнулась.

– Ну, спасибо вам, что присмотрели за ней. Где она?

– Спит уже, наверное, я почитала ей на ночь сказку. В общем, все в порядке.

– Как я вам благодарна, Джерт. – Анни обняла ее. – Вас сам Бог послал нам.

– Я всегда рада помочь. – Джерт отложила карты. – Но придется вас огорчить – моя командировка закончилась и пора возвращаться на работу в больницу.

– Что? – поразился Трэвис. – Зачем тебе это нужно, женщина?

Анни с удивлением взглянула на отца – он, похоже, совсем не хочет, чтобы Джерт уходила от них. Сам чуть не выгнал ее в первый день, а теперь и минуты без нее обойтись не может. Ну и ну!

– Да мне и самой не очень-то хочется, но я должна. Надо же на что-то жить. Кроме того, в больнице я имею множество всяких льгот.

– Разве к тебе здесь плохо относятся? – спросил Трэвис, помрачнев.

– Я совсем не это имею в виду. И ты прекрасно все понимаешь, Трэвис.

Анни с улыбкой посмотрела на отца. Ну надо же, как он разволновался из-за того, что медсестра должна вернуться на работу! Анни подошла к нему и села рядом.

– Папа, если Джерт нужно уехать, нельзя задерживать ее. Мы должны быть счастливы, что она так долго оставалась тут.

– Еще чего! Она на меня все время ворчала.

– Это я на тебя ворчала? – возмутилась Джерт.

– Вот видишь? Она все время гоняет меня, заставляет пить всякую гадость. Чего я только ни делал, чтобы угодить ей! Никакой благодарности!

Анни еле сдерживала улыбку. Было совершенно очевидно – Трэвис изо всех сил старается удержать свою сиделку.

– Я буду навещать тебя, старина, – пообещала Джерт. – И тебе по-прежнему придется выполнять мои указания.

Трэвис встал и заковылял к двери. Но уже на пороге оглянулся и заявил:

– На этот раз, сестра Джерт, тебе придется выполнять мои указания. – И, собравшись наконец с духом, он выпалил: – Если ты хочешь вернуться в больницу, валяй. Но ночевать ты должна приезжать сюда!

Анни и Джерт от изумления потеряли дар речи; в кухне стояла такая тишина, что был слышен стрекот кузнечиков в саду.

– Что ты такое говоришь, Трэвис Кэйд? Значит, я должна весь день надрываться в больнице, а потом еще за тобой ухаживать по ночам? – Джерт начинала выходить из себя.