Текст книги "Адвокат вольного города 12 (СИ)"

Автор книги: Тимофей Кулабухов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Топот сапог. Ко мне спешили два единорога, которые запоздало оголяли своё штатное оружие. Единороги уже приступили к патрулированию, но эта часть города пуста, тут не бывает людей, почти не бывает, поэтому не часто ходят и патрули.

– Босс, ты как?

– Ничего, вроде живой, только с рукой что-то. А этот хмырь как?

– Всё. Отъехал, – один из единорогов был из бывших полицейских. – Докладываю, четыре попадания в район живота и грудной клетки.

– А сам труп?

– Молодой мужчина, физически развит, европеец, короткая стрижка, волосы тёмные, на правой руке три кольца явно магического свойства, но не дворянские. На левой руке два кольца. На запястье татуировка… Что-то на латыни или итальянском. Не понятно.

– Понятно, – я массировал правую руку, а пистолет убрал.

Рука болела зверски. Когда он отвлёк меня вопросом, то вдарил по ней чем-то замораживающим, магическим. Общее магическое подавление, действующее в городе, ослабило удар, но не до конца. Рука на время онемела, а сейчас приходила в себя и зверски болела.

Однако, пальцы уже шевелятся.

Всё ещё не вставая с земли, левой рукой достал мобилет.

– Тайлер. Ты там дошёл до старика-инквизитора? Пообщался?

– И да, и нет. Он сказал что-то вроде – «уходи, тебе не придётся со мной говорить больше». Старик явно не в духе, он какой-то шальной. Короче, я решил прийти к нему утром.

– Дуй к дороге, по которой я хожу к своему зданию. Я тут человека завалил.

– Разбой? – Тайлер даже не допускал мысли, что я убил кого-то просто так.

– Нет. Явно киллер. И варианты, что это либо англичане наняли ещё кого-то, либо это наши друзья из Инквизиции. И судя по парню, который не профессиональный убийца, а скорее матерый боец… Был боец. Но такой, повернутый на магии, иначе бы не облажался. Короче приходи, осмотришь его.

– Понял, бегу, роняя оптимизм на асфальт.

Я встал.

– Вас проводить, босс?

– Покараульте у тела. Я пойду к казакам, в их форт. Сейчас Тайлер придёт. Других детективов у нас нет.

Рука болела, но пришла в себя. Мне хотелось немедленно тряхнуть старика, чтобы он сам сознался, его это происки или нет.

Руки чесались его вообще пристрелить, но… Не мог я так запросто.

В форт был основной вход и боковой. Так уж получилось, что я попал к боковому и мне не понравилось, что часового, а служба у Чуя поставлена на уровне, нет на месте.

Для часового была построена небольшая грубая деревянная будка, которая в настоящим момент пустовала.

Заглянув за неё, я и увидел часового. Он сжимал в руке шашку, но глаза его бессмысленно смотрели в пустоту, а изо рта шла слюна.

Потрогав шею, убедился, что пульс у него всё же есть, я поспешил в форт.

Инквизитор содержался в подвале, но не в основной его части, где хранились продукты и не там, где ранее проживали пленные англичане. С ними казаки уже успели найти общий язык и перевели в одну из казарм на первом этаже, чтобы те не заболели от подвальной сырости.

У старика был свой спуск в подвал, который запирался на ключ. Раньше, чем пойти на вахту у основного входа, я проверил дверь в подвал, без удивления обнаружив, что замок разбит, словно был сделан из стекла. Он просто лопнул, расколовшись на несколько частей.

На бегу дозаряжая кольт, а другой боевой магии у меня нет, я побежал вниз, перепрыгивая через четыре ступеньки.

В подвале была почти кромешная тьма, но кое-какой свет поступал через окна под потолком.

Я был-то тут всего пару раз, просто проверить, как себя ведёт старый чёрт. Несмотря на то, что я не показывался на виду, а прятался за углом, он безошибочно меня учуивал.

Прямо за поворотом молодой парень, одетый в белый длинный плащ, вскрывал замок решётки, за которой находился старик. У него почти получилось, и он был поглощён процессом, когда сам Старик, который стоял в нетерпении по ту сторону, дёрнулся всем телом и крикнул.

– Там! – ткнув в мою сторону, заорал старик. – Да брось ты этот замок.

Старик потянулся к поясу парня, а парень, развернувшись, кинул в мою сторону какую-то склянку.

Так как он не целился, то склянка угодила в стену и разлилась сотнями разноцветных магических сполохов, нечто среднее между огнём и магией, но только я от этих грёбанных чудес уклонился.

Тем временем старик нашёл что-то на поясе парня и активировал.

С некоторым трудом возник пространственный провал, куда стало втягивать и старика, и парня, и кусок стены с решёткой.

Я, действуя под влиянием момента, тоже шагнул туда.

Мы оказались на Изнанке, причём Изнанке крайне странной.

Тут всё состояло из кристаллов и пыли, тут воняло хлоркой или ещё какой-то дрянью.

А ещё тут всё было окутано голубоватой дымкой, в которой можно было запросто не заметить какие-то провалы в насыпанном кругом песке-пыли.

Я оказался в метре от них и увидел, что парень, провалившись в этот мир и всё ещё сгорбившись над решёткой, потерял точку опоры, поскольку держался за решётку, которая буквально висела в воздухе.

И парень упал куда-то вниз.

– Чёртов идиот. Набирают в Орден придурков необразованных.

Старик никуда не падал. Он стоял с торжествующим видом и ковырялся в замке наручника.

Тайлер оставил на нём антимагический наручник, один, то есть на одной руке. Так, чтобы его магия была подавлена, но он мог спокойно с ним жить. То, что сейчас старик добыл с парняги ключ и собирается снять с себя этот ограничитель, было явно не к добру.

– Стоять! – я направил на него пистолет. – Предок, мне бы сейчас была крайне полезна твоя помощь.

– Ну что? – раздался возмущённый голос, напоминающий птичий крик.

Время замерло, Предок выплыл из-за здорового кристалла и критически посмотрел на меня и застывшего инквизитора.

– Надо поговорить, – выпалил я.

– Вечно тебе чего-то от меня надо.

– Да, время от времени я обращаюсь за помощью. Но разве не отдаю тебе сполна?

– Тебе есть, чем мне оплатить. Пора бы жениться и завести птенчиков, чтобы мой второй клан разросся.

– Филин, мне проще будет сейчас этого старого хмыря пристрелить.

– Ладно, вернёмся к этому вопросу чуть позже. Чего тебе, приёмный?

Глава 5
Когда нет окончательного ответа

– Я не буду тут разговаривать. Местный климат вреден для моих пёрышек. Да и ты подохнешь в течение пары часов от хлора и формальдегидов.

– Предлагаешь вернуться в мой мир?

Вместо ответа Филин перекинул меня куда-то в лес. Меня, себя и даже временно застывшего старика. Круто иметь прямой доступ к Предку, вон у него какие способности!

Он уселся на поваленной сосне. В воздухе рядом с ним возникла кружка чая.

Я огляделся. Всё тот же вечер, в тайге холодно и темновато.

– Уважаемый Филин, мне кажется или ты стал сильнее? Есть ли в этом мой вклад?

– Есть, – сварливо ответил он. – Давай спрашивай, чего тебе?

– Я кое-что существенное хочу понять. А может быть, старый хрыч прав?

– В том, что хочет тебя прибить, а предварительно пытать? Да, дед явно понял жизнь и как именно следует с тобой обходиться. Ты можешь обсудить с ним это сам, а я полетел.

– Я не про это. Он же так злится на меня из-за элементалей.

– Ну, ты прозорлив не по годам. Молодец, возьми с полочки пирожок.

– Я серьёзно. Он считает их вселенским злом. И меня заодно.

– Что есть добро и что есть зло? Ты, приёмный, не в состоянии понять даже, кто ты сам, кто такие элементали, а пытаешься влезть в такие сложные философские темы.

– Начнём с чего… Ты сам как к ним относишься, Филин?

– Имманентно.

– Это как?

– Мне похрену на них. Им на меня. Непонятно?

– Почему, это тоже ответ. А почему инквизитор считает, что элементали угрожают нашему миру?

– Дурацкий вопрос. Тупой как валенок. Ты не понимаешь природы элементалей.

– Не понимаю.

– Вооот, – наставительно протянул он, а кружка сама подлетела к его рту, и он сделал могучий глоток. – Что такое жизнь, подопечный?

– Ну, если не уходить обратно в философию… Я люблю… тебя, жизнь… и надеюсь, что это взаимно…

– Надеюсь… Ишь ты! Надеюсь, тебе не придёт в голову начинать карьеру певца. Брось эту чушь. Есть научное определение.

– Я могу только повторить. То есть, помню откуда-то со школы.

– Жги, мой неоперённый потомок.

– Жизнь – это форма организации материи.

– Вот, ты уже ближе к сути. Ясно, что не понимаешь значение слов, просто зазубрил. Из чего вообще состоит Вселенная во всех её проявления?

– Из материи, веществ.

– Два тебе, ученик Аркадий. Придёшь завтра с родителями в школу.

– А что не так?

– Вселенная состоит из вещества, полей и энергии. Это даже в ваших книжках пишут. Ваши учёные вообще много чего знают, но не всё говорят. И они правы, вы же недалёкие. Вам нельзя доверять знания, вы о них порежетесь или попытаетесь сожрать и подавитесь.

– Причём тут состав Вселенной к вопросу об элементалях?

– Так вот, – отмахнулся он. – Жизнь, любая жизнь, будь то гоблин, ты или листок берёзки, состоит из веществ. Маг – это существо, которое развилось настолько, что может управлять полями и энергиями. Это взаимодействия вы, человеки и называете магией.

– Ну, допустим. Хотя я не представляю, как это работает.

– Само собой. Ты и как телевизор работает не представляешь. И тебе нет разницы, что мобилет, что айфон, принципы их работы и устройство за пределами понимания. Хотя они разные. Поэтому ты так легко переключаешься, тебе помогает приличный запас тупости, ты можешь пользоваться тем, чего не способен при всём желании понять.

– Всё ещё не врубаюсь, причём тут элементали?

– Элементали – это тоже форма организации. Только не чистого вещества как ты, органика, а энергии, полей и вещества. Если ты организован на молекулярном уровне, то они на подмолекулярном. Кстати, как и ты, они недостаточно умны, чтобы разобраться в этой природе.

– То есть, они тоже жизнь, живые?

– Вот для кого я сейчас объяснял? Нет. Они не жизнь в твоей классификации.

– Понял, то есть, не понял, но давай это опустим.

– Всё у тебя так. Они не то, чтобы чужды жизни, они просто иные. Именно поэтому для них не работает такое понятие как размер. Элементаль может уменьшится до размера теннисного мячика или вырасти до десятиэтажного дворца. Может пройти сквозь другой предмет за счёт того, что временно перестанет с веществом в препятствии взаимодействовать.

– Круто.

– Ты же, исходно – материальный объект. Из материи, вещества. Ты взаимодействуешь с материей, причём неплохо.

– Типа, могу открыть дверь?

– Типа, если ты окажешься на необитаемом острове, то способен нашлёпать тысячу болванок из глины, высушить и слепить из них дом. Это работа с материальным миром. Они делают то же самое, но на своём уровне.

– То есть, они могут действовать на энергию и поля моего мира? А могут навредить?

– Ну, смотри. Ты окажешься на необитаемом острове. Ты способен запрудить реку и часть рыбы погибнет. Можешь поджечь лес. Можешь взорвать скалу. Хотя тут я, пожалуй, загнул. Твой потолок – это привязать каменюку к палке и проломить паре мартышек головы.

– А они? И почему они не любят быть рядом с людьми?

– Они… у вас, людей, всё-таки есть своя энергия. Косвенно-вторичная. И есть ритуалы, которые позволяют элементалям навредить. Они вообще не особо любят жизнь. Миры, где живут элементали – это миры без сложной жизни. Обычно. И наоборот, там, где живут живые, элементали как правило не водятся.

– Можем провести обряд и убить? – вернул я его к важному, как мне показалось, моменту.

– Ну да, инквизиторы так и делают. Парочка человеческих жертвоприношений во имя светлой идеи, кое-какие ахалай-махалай и освобождающаяся от умирающего энергия вредит элементалю. Так же они не любят кладбища. Но при этом элементали вашей смерти не желают.

– А есть миры, где сосуществуют люди и элементали?

– Есть. Иначе откуда бы вы про них знали?

– То есть, они не зло?

– Мля, приёмный, я тебе снова говорю, понятия добра и зла – это что-то про систему человеческих ценностей. Они способны пробудить десяток вулканов и изменить климат на твоей планете до такой степени, что люди вымрут.

– И сделают это?

– С чего бы это? У них другая парадигма. Они не пытаются выжить. Этим существам, насколько я могу понять, им больше трёх с половиной тысяч лет. Но «больше» в этом случае означает, что им может быть и десять тысяч лет. Ты человек на необитаемом острове, ты наломаешь дров. А они сейчас в отпуске. Они живут в отеле и ходят на пляж. С ними заключили косвенный контракт, зарядили и отправили тут «побыть». У вас разные масштабы времени.

– Как так? Они живут в том же времени и могут двигаться вместе со мной.

– У тебя, человека живущего шестьдесят лет и у бабочки сроком жизни в две недели разные масштабы времени.

– Мы букашки?

– Вы для них как котята. Щеночек. Они построили тебе будку, насыпали корма. Ты не представляешь опасность для них.

– А как же ритуал?

– Ну, кошак в некоторых случаях тоже способен заразить туриста чумой. А в целом, они, в их масштабе времени, тут в отпуске. Причём это даже не двухнедельный, а так, выбрались на пляж на выходные.

– Ладно. А как убедить в этом инквизитора?

– Я тебе что, психолог?

– Ну, вот он боится, что элементали размножатся и вытеснят человечество.

– Он фанатик, причём, чтобы быть дураком с таким большим размахом, он образованный дурак, он знает фактов побольше твоего. Но это не делает его правым. А насчёт размножения. Ну да, они могут. У них нет гендеров в нашем понимании. Но четыре разные стихии могут родить пару тысяч маленьких элементалей.

– Фига́, какая продуктивность!

– Опять-таки, у них нет беременности в нашем понимании. Они просто проецируют зарождение энергетических коконов… Короче, это для тебя слишком сложно.

– Но риск есть?

– А как ты думаешь, если супруги прожили вместе три тысячи лет, может случиться, что в этот уикэнд они решат родить ребёнка? К тому же на это тоже нужно время. Я не силён в элементалях, но там тоже разгон на годы и годы.

– То есть, риска нет?

– Я такого не говорил. Но вероятность крайне мала. Утверждаю, исходя из их и твоей природы.

– Ладно. Как считаешь, а они останутся тут жить?

– С чего ты так решил?

– Ну, я с ними говорил, общался, старался, чтобы у них тут условия было козырные. Дельфины, опять-таки.

– Да, разумные живые для них в основном странные и непонятные. А с дельфинами они могут поговорить. Так они не чувствуют себя тысячелетними одиночествами.

– То есть, останутся?

– Я такого не говорил.

– А зал элементалей? Они же его построили, чтобы жить в нём?

– Ты выдаешь желаемое за действительное. Это место, где им удобно.

– Ну, вот…

– Что «ну вот»? Ты, допустим, на пляже устроил себе навес из пальмовых листьев, а рядом для забавы выстроил из камней и песка макет замка. Но ты реалист и понимаешь, что год или сто лет эта конструкция не простоит. Они развлекаются и делают удобно для текущего момента. Я смог тебе помочь? Меня утомляет этот разговор.

– Честно говоря, да. Я не всё понял, но главное ухватил. Не знаю, что теперь делать с инквизитором.

– Ой, да брось, ты сколько людей укокошил? Ты даже сегодня одного бедолагу пристрелил.

– Это в бою, под влиянием ситуации.

– Просто моральный фокус, отмазка. Дай ему револьвер и айда стреляться, как мушкетёры.

– Это ковбои. Мушкетёры на шпагах.

– Много ты видел мушкетёров, приёмный, – Филин фыркнул – Я тебе помог, теперь ты.

– Чем я могу помочь уважаемому Предку?

– Как чем? Женись! На той дочке бандитки, Пенелопе. Или на Ангелине. Вот возьми, к примеру, Кай-Мин.

– Она меня бесит, я её, скорее всего, тоже.

– Это крепкий фундамент долгосрочных отношений. Или общие интересы. С Колонковой – юриспруденция, с Кукушкиной – игорный бизнес.

– Может, ты и прав.

– Согласен? Вот и ладно. Мне главное, чтобы детей побольше, но тут я помогу.

– Притормози на взлёте, пернатый. Я не говорил, что сломя голову побегу жениться.

Она расстроено нахохлился, кружка с напитком исчезла.

– Что опять не так?

– А то… Ты же знаешь, кто я.

– А кто ты? Ты сказал, что перестал быть тем старым хрычом, что мне подкинули кураторы.

– Кто такие кураторы?

– Во-первых, – он ткнул в мою сторону крылом, – это не твоего ума дело. А во-вторых, не переводи стрелки, адвокат общипанный.

– Ну, смотри. Я представляю себе, что такие брак. Брак и семья – это серьёзно и надолго.

– Это уж точно. И что тебя смущает? Не нагулялся? Не всех девок перещупал?

– А похоже, чтобы я гулял? Нет. Просто это определённое бремя. Это ответственность. Это груз.

– Ты что мне тут, инфантила включил?

– У меня много проектов сразу. Мне надо довести до ума город, банкинг, контрабанду, рынок, железную дорогу, заключить мир с ногайцами, с англичанами, собрать Большой-Пребольшой Курултай. Короче, дел хренова гора.

– Дела никогда не кончатся.

– Да, это правда. Но сейчас я сознательно отодвинулся от всех девушек.

– То есть, они тебе всё же нравятся?

– Да, каюсь, виновен. Но совершенно осознанно понимаю, что с каждым моим следующим шагом уровень проблем растёт… И это не может быть бесконечно. Меня или убьют, в последний раз пытались сегодня, либо я стабилизируюсь.

– Что ты под этим словом понимаешь?

– Система склонна или к успокоению, как в механике. Или к разрушению, как при втором законе термодинамики.

– Разрушение?

– Да. Я или подохну, или всё устаканится. Ну, решат ханы, что есть такой перец и есть. Император посмеётся надо мной. Корпорации станут работать и зарабатывать и примут меня и мои требования, как часть правил игры. Инквизиторы отстанут. Слушай, ну тут реально твоя помощь потребуется.

– Я не буду ничего делать с Орденом фанатиков.

– А я и не прошу. Я сам.

– Ты старика не можешь пристрелить, а тут… Короче, я помогу, если это приблизит тебя к тому, чтобы ты расчехлил свой стручок и стал плодить членов клана.

– Фу! Филин, какая пошлятина! Фу-фу-фу.

– Я всё сказал. Твои аргументы про то, что жениться тебе рано, я могу принять потому и только потому, что ты молод. Тело твоё молодо. И насчёт рисков твоей шкурке ты тоже прав, они есть, и я не всегда смогу тебя прикрыть, хотя видит куратор, много раз это делал. Так что все дивиденды от инвестиций в тебя заслужил.

– А что там за куратор?

– Много будешь знать, не сможешь состариться, – буркнул он и исчез.

…

Старик моментально пришёл в себя, ухмыльнулся и подобрал с земли какой-то артефакт, обронённый парнем, который так и остался в том хлорном мире. Старый инквизитор наверняка бы активировал свой очередной колдовской фокус и мне, как человеку в этом не сведущем, было бы несдобровать.

Но я умел бить в челюсть. Не помню, когда такому научился, скорее всего никогда, это просто пришло с остальными принципами выживания в мире на краю империи.

Я вмазал ему с правой быстрее, чем он что-то там наколдовал и вырубил, сбил с ног.

Потратив какое-то время на то, чтобы проверить, жив ли он, активировал Шило, ведь Филин выкинул нас далеко за городом.

…

Ещё через пару минут мы были в зале элементалей.

Великолепная светлая пещера с водой, огнём, пространством и внутри горы, практически совершенно изолированная.

– Где мы, отступник? – старик пришёл в себя, пошарил рукой и убедился, что артефакт и прочие фокусы я у него забрал, после чего сел и поджал ноги.

– В месте, где ты можешь пообщаться с элементалями.

Он вздрогнул, словно он был невинной школьницей, которую я бросил в камеру с озверевшими, изголодавшимися по женской ласке зэками, но не потерял самообладание.

Элементаль воздуха был тут и носился плотным сплетением ветра.

– Я приму это испытание с мужеством. А ты – предатель рода человеческого, ввергающий нас в ад.

– Пошёл ты на хер, старый чёрт. Плевать я хотел на твои слова. Насколько я понимаю, любая договорённость с элементалями вне закона.

– Ты прав. Понятно, что договорился с ними, они построили тебе город. Это незаконно, если говорить о высших законах.

– А если бы я попросил у них рыбы, поесть?

– Всё равно это незаконно.

– А наказание?

– Смерть. Ты сначала попросишь рыбу, потом разжечь костёр, потом построить тебе дом. Добыть самородок со дна. Ты не заметишь, как продашь душу и наш мир этим тварям.

– То есть даже первый шаг, рыба, уже запрещён?

– У преступления нет полутонов. Попросил рыбу, тебя казнят. Мне жаль, отступник, но это так.

– А я рад.

– Тебе не вырваться из пут инквизиции. Ясно, что тот брат, посланный Орденом, чтобы устранить тебя, убит тобой. Не удивительно, мы же имеем дело со злом, с тобой. Мне снова удастся передать магическую весть, и они придут опять. И опять.

– Да как скажешь.

– Тебе остаётся только убить меня.

– Нет. Ты останешься тут. И правила простые. Ты можешь общаться с элементалями, тут для них особое место, они лучше слышат мысли, да и вслух произнесённые слова.

Я повернулся к озеру.

– О, великий дух воды! Даруй мне рыбу.

Из воды выкинуло здоровенную рыбёху. Самое жуткое, что гладь воды оставалась при этом ровной и не дала всплеска. Элементаль на мою шутку не отреагировал и не появился.

– Ты остаёшься тут, старик. Захочешь жрать, попросишь рыбу. Пить – вот тебе вода. Тепло, вот там участок выхода лавы. Каждую секунду ты дышишь воздухом, что принёс сюда элементаль воздуха. Ты принимаешь их дары и общаешься с ними. Они знают, кто ты такой, что ты хочешь их смерти. Но они считают, что тут ты при всём желании не способен им навредить. К тому же тут естественное магическое поглощение из-за переплетения энергий элементалей. Проще говоря, магия тут, кроме дозволенной ими, не сработает. И ты каждый день будешь просить у них рыбу и пить их воду.

– Как ты смеешь сомневаться во мне⁈ Да я…

Я не дослушал. Активировал Шило и свинтил.

Усталость давила на плечи… Мне жутко хочется спать. Сегодня, так уж вышло, всё-таки лягу в пещере.

* * *

Утром я чувствовал себя так, будто вчера разгрузил вагон с углём.

Поэтому брёл пешком по городу Николай, никуда конкретно не направляясь и пытался прийти в себя.

– Как ваши дела, Игорь Васильевич? – заместитель градоначальника вышагивал без своего начальника, моего братца Филиппа, а вёл под руку дочь.

Из этого я предположил, что у них сегодня выходной.

Вообще мне нравилось, как Бульдог и Филипп сработались.

Как я и предполагал, точнее, опасался, Филипп совершенно не умел приказывать и требовать от людей. Молодой, зелёный пацан также не внушал уважения матёрым торговцам, которые сами по себе были похожи на разбойников. Работяги, приезжие всех национальностей, бригадиры и просто граждане ни в хрен бы его и его слова не ставили бы, если бы за его спиной не стоял, как гора мышц и гнева, мало знакомый с гуманностью Бульдог.

Местные, а многие тут были из Бийска, итак его знали. И знали, что количество людей, которых он запросто избил и покалечил в порту, перевалило за полсотни, не считая ещё более раннее участие в местных аналогах боёв без правил.

Что характерно, сам он не был серьёзно судим, во всяком случае, не сидел и разбоем не занимался.

А вот выбиванием долгов с причинением насилия и угроз – запросто.

Сейчас, когда он стоял за спиной Филиппа, все делали донельзя вежливый вид и слушались приказов комбинированной городской администрации.

И понимали, что если сегодня ты не слушаешь вежливого Филиппа, то завтра считаешь сколько зубов осталось в черепе.

В общем, народ был не глуп и намёк понимал. Дела двигались, администрация работала, город развивался.

– Здравствуйте, Аркадий Ефимович. Да… Вроде ничего. С дочкой гуляю. В район порта идём.

– Разрешите составить вам компанию?

Физически стена города была не гигантским прямоугольником, она была прямоугольником, в котором отдельно выдавлен большой квадратный кусок, район порта и рынка.

Я, когда закладывал контуры города и мне бы на тот момент не помешала такая светлая голова, как Михаил Иванов, то прикинул, что для порта, который будет совмещён с рынком, то есть буквально портовая зона, потом склады, потом обширный рынок, потребуются участок размером полкилометра на километр.

По моим прикидкам, площадь Чёрного рынка меньше.

Надеюсь, этого хватит, потому что расширить потом будет никак нельзя. Но эта зона отделена от города той же стеной.

Расчёт был такой же, как в средневековье, когда под торговый «город» создавали отдельную зону, и вторжение оттуда, потому что под видом торговцев могли проникнуть и откровенно враги, было затруднено.

– Как здоровье дочери?

– Вашими хлопотами, хорошо. И климат в Николае, тьфу-тьфу, оказался удивительно тёплым и приятным.

– Не знаете, как там работа банка?

– Вчера повесили табличку «Государственный банк Южного Алтая». А вообще, Ильяс на что-то там ругался. Но я для себя понял, что от нас с Филиппом ему ничего не надо.

– Уже хлеб. Игорь Васильевич, скажи пожалуйста, а ты не знаешь, кто занимается… – я покосился на дочь.

Нас обоих устраивало что она считает отца порядочным человеком, а не костоломом и бывшим бойцом, который участвовал в подпольных боях.

– Да-да? У меня есть большой список всех жителей города. Хотя бы парой строк знаю про всех. Конечно, каждый день кто-то прибывает…

– Ого. Тотальный контроль численности населения. Я хотел спросить про… логистов. Тех, кто возит…

– Речные торговцы?

– Воздушные.

– Контраба… – он покосился на дочь. – Международные торговцы?

– Папочка, я знаю слово контрабандист. Витька-сосед хвалился, что его дядя контрабандист и трижды был в Китае.

– На киче он три раза был, – скептически проворчал Игорь Васильевич, который в этом момент был всё же старым Бульдогом.

– Вы знаете, юная леди, что в нашем городе своё законодательство, у нас нет контрабандистов. У нас есть вольные торговцы, которые возят грузы из одной большой страны в другую.

– Жаль. Контрабандист звучит очень красиво.

– У нас есть другое красивое слово, – задумчиво ответил я, поскольку мы притормозили, чтобы пропустить взвод подчинённых де Жерса. – Франтирёры. Означает местных воинов, что защищают родную землю.

– Франти… Я попробую выучить.

– А чего это они? – обратился я к Бульдогу.

– Морской десант. Де Жерс сказал, что есть лагерь ногайцев, чуть ли не последний, они между скал засели, с суши не подойти, туда одна щель ведёт, ни туннелей, ничего. Так он хочет высадить группу за их спиной. А у той щели уже засада есть. Кругом обложить, для этого с торговцами договорился, они наших отвезут.

– Это хорошо, что они такие лояльные. Так что насчёт воздушных торговцев, есть связи?

– Никого конкретного я не знаю, врать не буду. Они же все не из Бисйка. Но есть Митяй, который держит аэропорт подскока. Он их знает. Само собой, там заправляют свои… группировки, скажем так. Главари свои, национальные группы.

– А кто возит? Китайцы?

– Китайцы из Гонконга. На английском шпарят. Немцы возят. Ну и наши, но только они все москвичи.

– Мне бы с кем-то из лидеров поговорить.

– По поводу чего? Что, снабжение по реке не справляется?

– Нет. Они не используют наш аэропорт. Понимаешь, порт, железнодорожный узел, аэропорт и всё такое – это сам по себе способ заработка.

– Да, Митяй только на этом и живёт.

– А можешь попросить Митяя этого приехать? Я с ним пообщаюсь. У него где аэропорт?

– Южнее Бийска, в тайге.

– Хочу с ним поговорить насчёт концессии.

– Что такое концессия?

– Хочешь, вместе пообщаемся. Там и расскажу.