Текст книги "Рип (ЛП)"

Автор книги: Тилли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Зачем ты привел этого человека сюда? – выпалила я, мой голос выдавал каждую эмоцию, которую я чувствовала.

Голубые глаза Кисы нашли мои, и я увидела, как сочувствие залило ее выражение лица.

– Нам нужно было увезти его подальше от Бруклина. Это единственное безопасное место, куда мы можем привезти его, – ответил Лука. Я скрестила руки на груди.

– А кто он такой, Лука? Кто этот человек, которого ты привел в дом нашей семьи, нарушая то, что должно было стать моим единственным реальным шансом уйти от всего этого?

– От всего чего? – спросил Лука, его лицо исказилось от смущения.

– Этого! – Я отшатнулась назад, громче, чем хотела, и указала на подвал. – От человека, которого ты, кажется, украл у нашего врага. От всего дерьма Братвы, от которого я хотела сбежать на пару месяцев. От насилия, борьбы, всего! Я пробыла здесь всего несколько дней, а ты привез мне это!

После моей вспышки гнева воцарилась тишина. Киса отставила спирт, который держала в руке.

– Лука должен был сделать это, Тал. Он обязан был. Ему нужно было почтить своего друга, который умер в клетке «Подземелья».

Мои глаза расширились.

362... 362 был другом, которого Лука должен был убить в клетке?

Я могла видеть, что Киса догадалась, что я поняла, о чем она. Я ненадолго закрыла глаза. Тот человек, прикованный цепью в подвале, был…

– Он брат 362?

Грустные глаза Луки посмотрели на меня.

– У него был близнец. Брат-близнец.

Лука посмотрел на пол, словно мог видеть сквозь преграду человека, прикованного цепью в подвале.

– Что? – прошептала я в шоке.

Киса, увидев низко наклоненную голову Луки, словно в изнеможении, сказала:

– Он и его брат были похищены еще детьми, их семья убита, и… они были… – Киса прижала руку к животу и глубоко вздохнула. – На них экспериментировали много лет. Используя в качестве подопытных для разработки лекарств. Анри, 362, не был полностью восприимчивым, но Заал был.

«Заал», – подумал я, произнося имя в голове. Недавно заключенный в тюрьму человек. Его зовут Заал.

– Он находится под влиянием какого-то нового препарата, Тал. Мы не уверены, что это такое или что оно делает, но Леван Джахуа использовал его, как своего любимого убийцу, как мы полагаем, с восьми лет.

На этот раз желчь застряла у меня в горле, когда я представила Заала, проходящего весь этот ад.

– Боже мой, – прошептала я. Киса кивнула. – Наш отец знает? – спросила я. Лука поднял голову.

– Да, – ответил он, скривив верхнюю губу. – Он ничем не помог. – Я отступила назад, инстинктивно удаляясь от своего брата. Тьма наполняла его выражение.

Киса прижала руки к обеим сторонам лица Луки.

– Все позади. Ты вытащил его.

– Почему наш отец не помог? – спросила я. Я видела, как лицо Кисы побледнело. Я замерла, с подозрением в голове. – Что не так?

Лука посмотрел в мою сторону и заявил:

– Он Костава.

Мне потребовалось время, чтобы переварить то, что он сказал. Мое сердце начало биться. Костава, я, должно быть, что-то когда-то слышала…

– Что ты сказал? – переспросила я, едва слышно. Моя рука инстинктивно поднялась, чтобы сжать мою цепочку в руках.

У Луки пробивалась ярость на каждом дюйме его лица. Затем Князь Братвы повторил:

– Он Костава. Он и Анри были наследниками Костава.

Я отступила назад, мои брови сдвинулись вниз, когда я впитала слова моего брата.

– Что ты наделал? – шепнула я в шоке. Я смотрела на своего брата, который теперь поднялся на ноги. В этот момент он выглядел для меня как незнакомец. – Я не могу поверить, что ты сделал это!

Я смотрела, как Лука, казалось, излучал ярость, расправив плечи. Шагнув вперед, чувствуя, как мои руки дрожат от глубины моего гнева, я сказала:

– Ты опозорил эту семью, спасая Костава и приводя его сюда, в наш дом!

Кулаком Лука ударил по гранитной столешнице, и взревел:

– Я чту смерть Анри! Я ищу мести, возможности, которую он не получил!

Лука обошел вокруг стойки, осмотрев меня с ног до головы, зарычал:

– Анри был моим лучшим другом. Он научил меня выживать. – Его грудь поднялась и упала от одышки, и он добавил: – Возможно, он не был моей кровью, но он все еще был моим братом!

Чувствуя, что из меня будто вырезали сердце, я сопротивлялась рыданию. Расширенные карие глаза Луки, безотрывно смотрели в мои. Я кивнула.

– Я знаю, что я никогда не смогу понять через что ты прошел. Я понимаю, что брат животного в подвале спас тебя и помог выжить, но он не твоя кровь. Однако ты делаешь все это, даже бросаешь вызов нашему отцу ради его брата, родного брата, которого у тебя никогда не было. Но он не твой брат. – Выражение лица Луки оставалось неизменным, пока я не прошептала: – Но я… я твоя кровь. Я твоя сестра. И когда тебя забрали, я плакала о тебе, молилась за твою потерянную душу. Именно эта сестра оплакивала своего старшего брата, мальчика, который всегда защищал меня, читал мне в детстве и говорил, что семья – это самое важное в нашем мире.

Лука склонил голову в сторону, яростно моргнул, но из его рта не вышло ни слова.

Я покачала головой и начала уходить.

– Я понимаю, ты чувствуешь, что должен сделать это для своего мертвого друга, но я никогда не поддержу тебя в том, что ты привез этого монстра сюда. Впервые ты меня разочаровал.

– Талия! – громко позвала Киса, когда я подошла к лестнице.

Остановившись, я обернулась и спросила:

– Как долго этот человек будет прикован цепью в подвале?

Лука все еще не двигался с места. Он холодно ответил:

– Сколько нужно.

Я невесело рассмеялась над его уклончивым ответом, затем добавила:

– Будь осторожен, Лука. Ты взволнован возвращением к такой жизни, беспокоишься, что не годишься, чтобы быть боссом Братвы. Но ты больше похож на русского князя, чем думаешь.

Поднявшись по лестнице, я направилась в свою спальню. Проходя мимо личных быков Луки, я захлопнула дверь и прижалась спиной к твердой древесине. Мои глаза болели, когда я представила разъяренное лицо Луки.

Он был и остается моим братом…

Чувствуя себя истощенной событиями дня, я быстро приняла горячий душ, высушила волосы и легла на кровать. Я смотрела в потолок в ожидании сна, в который так и не провалилась.

Но с течением времени мой гнев сменился спокойствием, и я обнаружила, что сломлена.

Лука выжил. Он вернулся, когда всякая надежда была потеряна, и гребаный Костава был его спасением в этом аду ГУЛАГа.

Опустив руки на лицо, память о монстре Костава внизу заполнила мой разум. Мое сердце на самом деле сжалось, когда я вообразила его закованным в цепи, его большое тело окровавлено, обмякло, пронизано шрамами и следами от надрезов. Каким неопрятным и грязным он выглядел, будто не принимал душ уже несколько месяцев. Как будто он ничего не знал, кроме оскорблений и жестокости.

И татуировка на его груди, идентификационный номер раба, который означал, что он был вырван из детства, взят и изготовлен, чтобы терпеть невыразимо злые вещи от рук грузина Джахуа.

Дерьмо!

Независимо от того, как сильно я пыталась удержать ненависть, направленную против Коставы с самого рождения, я не была монстром. Я не была бесчувственной. И этот человек, это темное, огромное животное явно прошел через ад.

Бл*дь! Внутри меня все кричало.

Я сосчитала трещины в потолочной плитке и попыталась представить что-нибудь, кроме голого Коставы, но ничего не получалось. Что, черт возьми, случилось со мной?

Сидя в кровати, я заметила свой ноутбук, лежащий на столе. Подойдя к столу, я принесла его обратно на кровать, решив проверить свою электронную почту, чтобы связаться со спонсорами бойцов для клетки «Подземелья». Что-нибудь, чтобы отвлечь свой мозг.

После того, как мой ноутбук загрузился, я уже собиралась нажать на значок электронной почты, когда мои глаза наткнулись на программу наблюдения за домом. Весь дом был подключен к камерам с трансляцией на все наши устройства, на всякий случай.

Я знала, что Илья и Савин включили бы камеры наблюдения, как только мы добрались до дома; я была уверена, что камера в подвале тоже будет включена. Ведь опасный враг номер один теперь был там.

Я не могла себя остановить, одно легкое нажатие на иконку, и мой экран заполнен ста десятью килограммами сломленного, но жестокого грузина.

Мое сердце стучало, когда я смотрела на него, мои глаза не хотели покидать его бессознательное тело, положение которого не изменилось с момента нашей встречи.

Я изо всех сил пыталась дышать глубже, наблюдая, как его широкая грудь поднимается и опускается. Ракурс камеры отлично демонстрировал черты его лица. И под всей кровью и грязью он выглядел своего рода... красивым.

Сглатывая ком в горле, я действительно изучала его. Его черные волосы были ниже плеч, толстые спутанные пряди которых вились нежной волной. Черные брови обрамляли его восточноевропейское лицо. В данный момент его нос распух и кровоточил, как и его губы. Но я видела отчетливые высокие скулы и темную щетину, покрывающую лицо. Даже под отеком и кровью я могла видеть, что его губы были полными. Кожа цвета темной оливы свидетельствовала о его грузинском наследии, и он был ничем иным, как горой мышц. Каждый сантиметр его высокой фигуры – где-то около двух метров – покрыт выпуклыми прожилками и мускулатурой.

Отодвинувшись, чтобы лечь на подушки, я положила ноутбук на колени, не в силах отвести глаз. Слова Кисы, сказанные чуть ранее, всплыли в моем разуме:

Они были близнецами... детьми... убитая семья... экспериментировали на них... прототип разработки наркотиков... под влиянием... новых наркотиков... Джахуа... его любимый убийца... с тех пор, как ему исполнилось восемь лет...

Вспомнив его имя, я прошептала «Заал» в пустую комнату, обвивая языком произношение и проводя пальцем по изображению его обездвиженного тела, растянувшегося на черном полу.

Затем его щека дернулась. Первое движение, которое я увидела от него с тех пор, как быки затащили его в дом.

Вернув руку назад, я с восхищением наблюдала, как его пальцы начали двигаться, его ноги начали вытягиваться, и низкий стон соскользнул с разбитых губ.

Я крепче и крепче сжимала свой ноутбук, когда Заал задвигался.

Затем, внезапно, его глаза открылись. Ярко-зеленые глаза, пленительные и красивые зеленые глаза. Я ахнула, когда эти глаза осмотрели темный подвал, где одинокая лампочка отбрасывала тусклый свет на его тело. Его глаза осмотрели пространство вокруг, и ровно на одну секунду он выглядел потерянным. Он выглядел почти… испуганным.

Моя грудь сжалась, когда взгляд Заала, казалось, смотрел прямо на меня, его очаровательные нефритовые зеленые глаза сталкивались с моими.

Чувствуя, что он видит меня, я потеряла контроль над своим дыханием. Мое сердце билось так громко, что я слышала его ритм в ушах.

Заал внезапно разорвал связь, его лицо исказилось в диком выражении, когда изо рта вырвался громкий рев. Его большое тело быстро задвигалось, наклонившись вперед, его руки и ноги были вывернуты назад, из-за узких цепей, сдерживающих его движения.

Заал опустил голову только для того, чтобы найти кандалы, закрепленные на его запястьях и руках. Сосредоточившись, он начал натягивать цепи, проверяя прочность звеньев.

С каждым взмахом, его сильные мускулы бугрились от напряжения, он кричал оглушительным ревом. Он не мог освободиться и начал метаться. Выражение его лица было ужасно суровым, и он смотрел на стену перед собой, словно ожидая, пока кто-нибудь войдет.

Его голова металась, кулаки сжимались, он рвался из цепей. Я не могла этого вынести. Я не могла смотреть, как он терзает себя. Когда из его горла вырвался еще один разочарованный рев, я захлопнула свой ноутбук. С меня довольно.

Я пыталась успокоить свое дыхание, но была убеждена, что у моих легких собственный разум. Я пыталась успокоить свое сердце, но оно билось слишком быстро. И я пыталась расслабиться, но мое тело горело от сочувствующей боли. Боли от того, что демоны обладали Заалом Костава.

Я внезапно вспомнила про Луку, в частности ночь финала «Подземелья», тогда много месяцев назад. Он был груб и жесток, но в его глазах все еще было что-то. Мерцание человеческого, пытающееся изо всех сил вырваться наружу. И у него была Киса. У него были наши родители, Виктор и Кирилл. Он был у меня.

Но Заал. Заал был ничем иным, как необузданной агрессией. Его запястья были изрезаны и истекали кровью, пока он пытался вырваться из цепей, он никогда не переставал пытаться вырваться на свободу. Как будто что-то мучило его, заставляя никогда не останавливаться.

Отставив от себя ноутбук, я побежала в ванную. Дрожащими руками открыла кран и брызнула ледяную воду на лицо.

«Кто мог сделать такое с другим человеком?» – грустно подумала я. – «Кто мог морально заставить кого-то быть таким жестоким, таким диким? Это больно и безумно?»

Но когда я подняла голову, и мои карие глаза уставились на меня в отражении зеркала, я вспомнила разбитый и испуганный взгляд нефритово-зеленых глаз Заала, когда он смотрел прямо на объектив камеры.

Да, он был порочный. Да, он был диким, но в ту долю секунды было нечто большее. Что-то из настоящего Заала Костава все еще жило в нем. Я была уверена.

Вернувшись к своей кровати, я проскользнула под одеяло, измученная и обессиленная. Я закрыла глаза, но мой разум все еще не мог отключиться.

Прежде чем я это поняла, я потянулась к своему ноутбуку и, глубоко вздохнув, открыла значок наблюдения. Безумные шаги Заала немедленно высветились на экране.

Положив ноутбук на боковой шкаф, я откинулась на подушку, наблюдая, как Заал, единственный живой наследник Коставы, постепенно теряет сознание в подвале моего папы.

***

За прошедшие две недели я стала полностью одержимой им.

Мои дни были сосредоточены вокруг Заала. Я была свидетелем его медленного срыва. Наблюдала за тем, как он дрожит, потеет и наносит удар по любому, кто подходил. Я смотрела, как Лука пытается поговорить с ним, чтобы успокоить. Но Заал только рычал и набрасывался. Я видела, как его бесконечно рвало, будто от ломки. И я каждый вечер лицезрела, как быки подчиняли его электрошоком, чтобы усыпить, прикрепляя пакеты с едой и жидкостями для поддержания жизни.

И я замечала, как Лука постепенно терял надежду, что Заал может быть спасен. Мой отец и Пахан не тревожили его, чтобы не способствовать в разжигании войны с грузинами.

Прошло четырнадцать дней, и Заал не добился никакого прогресса.

Резкая боль наполнила мою грудь, когда его сила ослабла, когда он не мог оторваться от пола. Он мог спать часами, лежа на холодном полу.

Я потеряла всякую надежду, моя одержимость этим человеком доминировала над всей моей жизнью. Затем однажды Заал вообще перестал двигаться. Однажды его безжизненное тело предпочло вовсе не просыпаться.

И это был день, когда все изменилось.

Глава 6

Заал

– Иди сюда, сынок. – Прервав игру в саду, я услышал, как мой отец зовет к столу, чтобы поесть. Я побежал к нему, и он завел меня на крыльцо, где уже сидели мои мать, сестры и братья. Моя бабушка сидела во главе стола и подмигнула мне.

Я засмеялся.

Отец прочитал молитву, а потом сказал нам есть. Когда я взял кусок хлеба из корзины, в доме раздался громкий грохот. Отец посмотрел на дом. Он щелкнул указательным и большим пальцем руки, приказывая охранникам пойти и выяснить, кто это, но они не сдвинулись с места. Они смотрели на моего отца, и их глаза сузились. Мой брат взглянул на меня и нахмурился.

– Шевелитесь! – приказал мой отец. Вместо этого охранники подняли оружие... целясь во всех нас. Мои сестры кричали, мой младший брат плакал... но мой близнец потянулся и взял меня за руку. Я посмотрел на него, и он посмотрел на меня. Я сжал его руку. Будь сильным, будто говорил он, держись.

– Что вы делаете? – спросил отец охранников и поднялся со своего места, когда десятки мужчин вышли из дома, все в черном. Все они держали оружие... оружие, направленное на нас...

Пули... кровь... смерть... кровь... крики... стрельба... проколы... порезы... смерть... смерть... смерть...

Мои глаза распахнулись, и я пытался дышать. Но все, что я мог видеть, это кровь... так много крови... кровь душит мое горло... Я задохнулся, когда образ текущей крови заполнил мой разум...

Наступила тьма, и когда мои глаза снова открылись… мне было жарко, слишком жарко. Пот лился с моего лба в глаза. Но я не мог пошевелить руками, чтобы вытереть пот. Не мог пошевелить ими, хотя они болели. Яд сжигал мою плоть изнутри; яд и что-то еще медленно ползло под моей кожей, пытаясь выбраться.

Я не мог этого вынести. Желудок содрогнулся, но рвота не появилась у меня в горле. Там не было ничего, только боль. Мышцы натянулись в бедрах и спине так сильно, что ломались, пытаясь оторваться от моей кожи. Слюна вскипела в горле. Я не мог кричать, не мог издать ни звука.

Я лежал на полу, наблюдая за черными стенами, когда картины и странные лица проходили через мой разум.

Я не мог вспомнить их. Знал ли я их вообще?

Затем лицо возникло в моем голове. Тело дернулось. Хозяин. Где Хозяин?

Тьма пришла и ушла. Я попытался закричать, когда нож пронзил мне живот и вышел с другой стороны. Мое тело дрожало, от входящих в него клинков, но я не мог двигаться. Мне было слишком жарко, слишком жарко, но потом мне было слишком холодно, слишком холодно внутри. Моя кровь превратилась в лед, пытаясь протолкнуться по венам. Мои мышцы замерзли, я оказался в ловушке на полу.

Мои глаза внезапно закрылись, темнота потянула меня вниз.

– Привяжи его к столу, – произнес голос мужчины, и кто-то бросил меня на металлическую поверхность и привязал.

Что они делают? Я был напуган, очень напуган. Мне удалось повернуть голову в поисках помощи.

Потом я увидел его на столе рядом со мной. Карие глаза мальчика смотрели на меня, и он сказал:

– Dzlieri. Будь сильным. Держись.

Его пальцы потянулись, пытаясь дотронуться до моих, и я сделал то же самое, но они не встретились.

– Dzlieri, будь сильным, будь сильным, – снова произнес он. Я кивнул головой, когда мужчина приблизился к моему столу.

Он провел руками сначала по моему телу, потом по телу другого мальчика.

– Идентичны во всех отношениях, кроме глаз. – Он улыбнулся. – Они будут идеальными.

Двое мужчин схватили меня, а затем перевернули на спину. Моя голова была склонена к кровати. Я не мог двигаться.

Страх пронзил меня, и я почувствовал, как дрожат мои руки. Но когда я поднял глаза, мальчик оказался в том же положении, что и я, двое мужчин в белых халатах удерживали его. Его лицо было лицом к моему. Его глаза встретились с моими, и он молча сказал мне быть сильным, сохранять силу. И я сделал это. Я даже не кричал, когда в мой позвоночник вставляли длинную толстую иглу, когда нас разрезали, когда нас избивали. Мальчик тоже. Мы смотрели друг другу в глаза и никогда не отрывались.

Звук голоса оборвал меня. Голос, тот же голос, который я слышал каждый день. Он говорил на странном языке. Знал ли я, что он говорил?

– Повернись и борись, – сказал он. Мои глаза зажмурились, когда я понял его. Я не мог повернуться, не мог. Я хотел рычать, развернуться и причинить боль, но мои мышцы были слабыми, ноющими. Я не мог держать глаза открытыми.

Я уплывал, мое дыхание было медленным, воздух тяжело втягивался в мои легкие. Все было по-прежнему. Я ждал Хозяина. Но Хозяин не приходил.

Моя щека была прижата к земле, глаза закрыты. Но я был в оцепенении. Мое сердце билось в устойчивом темпе. Там не было ни боли, ни огня внутри.

Но я был слишком уставшим. Я не мог двигаться, моя кровь больше не закипала. Ножей больше не было в моем животе. Там ничего не было.

Я долго лежал, пока скрип двери не заставил меня успокоиться.

Тихие шаги приближались. Запах чего-то сладкого заполнил мои ноздри, и впервые за долгое время мое тело захотело пошевелиться.

Мои глаза оставались закрытыми, спиной я чувствовал приближение человека. Мои руки сжались в кулаки, и я ждал, стиснув зубы, чтобы он подобрался достаточно близко. Они меня приковали. Но кем они были Хозяином или охранниками? Звуки их шагов я не узнавал.

Я ждал и ждал, пока человек не встал на колени позади меня, его дыхание дрожало от страха. Я ненавидел страх. Кто-то сказал мне однажды, что страх делает тебя слабым.

Я готовился нанести удар, но внезапно чья-то рука прижалась к моей спине, и я зашипел при контакте. Не реагируя, рука опустилась на мою руку и талию. Прикосновение было мягким, и я нахмурился. Хозяин послал мне женщину? Это был тест?

Гнев от моего замешательства пронзил мозг.

Это был тест, должен был быть тест.

Я должен был убить... Хозяин всегда хотел, чтобы я убивал...

Когда рука пробежалась по моей спине, теплое дыхание скользнуло по коже, и я огрызнулся.

Поднявшись с места, я зарычал, повернулся и потянулся, хватая руки нападавшего, прижимая их к полу. Мое тело возвышалось над ними, чтобы ударить.

Моя кровь заряжалась необходимостью убивать, и как только я поднял руку, чтобы врезать ею в лицо нападающему, даже не чувствуя тяжелых цепей вокруг моих рук, я посмотрел вниз.

И замер.

Огромные карие глаза смотрели на меня слишком широко и испуганно. Рот странной женщины был открыт, большие розовые губы дрожали, когда ее глаза следили за моим кулаком в воздухе. Ноздри уловили ее запах… Сердце забилось и мышцы подергивались.

Длинные светлые волосы.

Я уставился на нее и почувствовал, как она дрожит подо мной.

Ее губы двигались, и я сосредоточился на них.

– Не делай мне больно, – прошептала она.

Моя голова отодвинулась в сторону, когда я услышал ее голос. Ее голос был странным, звучал странно, как у человека, который приходил сюда и велел мне бороться. Бороться с ядом.

Она попыталась пошевелиться, но я прижал ее к себе. Она ахнула, и кровь покинула ее лицо.

– Пожалуйста, – умоляла она, и ярость внутри меня нарастала.

Кем она была?

Почему она здесь?

Хозяин не дал мне команду. Я не знал, что делать.

– Я… я здесь не для того, чтобы причинять тебе боль, – сказала она. Я подвинул лицо ближе. Ее кожа была светлее моей, и она так хорошо пахла.

Я переместил глаза вдоль ее тела. Она была маленькой. Слишком маленький. Я бы легко ее убил. Сломав ее шею за секунду.

– Пожалуйста, – умоляла она снова, и ее взгляд устремился на мой кулак. Сузив глаза, я опустил руку, и она глубоко вдохнула.

Я уставился на нее. Внезапно тяжелые шаги сбежали вниз по лестнице. Я зарычал на приближающихся мужчин, когда гнев оживил мои онемевшие мышцы.

«Убить, убить, убить», – подумал я, когда двое мужчин в черном вошли с оружием в руках.

Охранники. Вражеские охранники.

«Убить, убить, убить».

– Талия! – произнес один из них. Он говорил с женщиной.

Обхватив женщину за руки, я притянул ее к груди и отодвинулся от стены. Толкнув ее на землю, я встал перед ней, пытаясь вырваться их цепей.

Охранники кружили, оружие нацеливалось на мою голову. Я зарычал, пытаясь махать руками. Цепи сдерживали меня. Гнев вспыхнул в моих венах. Я откинул голову назад и зарычал.

– Талия, убирайся отсюда! – сказал один из охранников, крича женщине. Я пытался понять, что он сказал, когда вдруг узнал.

Он хотел отобрать у меня самку. Он хотел причинить ей боль. Хотел ее для себя.

Выбегая вперед, я вытянул руки, пытаясь схватить человека за горло. Он отскочил назад, и женщина закричала.

Боль пронзила мою голову. Крики, женщины кричали... кровь... оружие... пули. С грохотом я упал на колени и схватился за голову.

– Убирайся!– Я услышал голос женщины.

– Мисс. Пойдемте!! – приказал охранник. Я пытался встать. Я прижал кулак к земле, чтобы попытаться подняться, но упал. Боль в голове была слишком сильной.

– Я сказала, уходи! Это приказ! – повторила женщина.

Мужчины молчали, когда женщина снова сказала:

– Уходите! Убирайтесь! Или, да поможет мне Бог, я накажу вас за неподчинение!

– Бл*дь! – крикнул один из охранников в ответ. – Мы будем наблюдать. Если он что-то сделает с тобой, мы вернемся, чтобы убить ублюдка! Мне все равно, каковы инструкции Князя. Ваша жизнь – наш приоритет. Это приказ твоего отца. – Я услышал шаги и дверь захлопнулась.

Боль покинула мою голову, но сердце все еще билось слишком быстро. Мышцы ослабли, я упал на пол. Я чувствовал женщину рядом, но мое тело онемело. Я едва мог двигаться.

Заставил себя повернуться, женщина сидела в углу, где я ее и оставил. Ее карие глаза смотрели на меня в страхе. Ее руки все еще дрожали.

Я подполз ближе, но цепи были слишком тяжелыми. Упав на землю, я уставился в глаза женщины, но тьма снова забрала меня.

Тьма тянула меня вниз…