Текст книги "Рип (ЛП)"

Автор книги: Тилли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Я не понимал, почему.

Я открыл рот, чтобы снова спросить Талию, почему ее брат освободил меня. Как только я это сделал, раздался звонок. Услышав этот звук, я подался вперед, и охранники покинули комнату.

Когда мы с Талией остались одни, я взял ее за руку и повернул лицом к себе. Я прищурил глаза.

– Ты боишься. Почему?

Глаза Талии метнулись в сторону. Не выдержав, я поднял ее и усадил к себе на колени. Я положил ладони ей на щеки и заставил посмотреть вверх. Ее нижняя губа дрожала. Не желая видеть ее расстроенной, я наклонился вперед и прижался губами к ее губам. Она шептала что-то мне в рот, схватив руками мои волосы. Отстранившись, я прижал ее к себе, жар ее щек согревал мою ладонь.

– Талия… Талия?

Я дернулся на мужской голос, зовущий ее по имени, и вскочил на ноги. Я посмотрел на мужчину, стоящего передо мной. Он выглядел знакомо. Его волосы, глаза, телосложение.

Мужчина свирепо посмотрел на Талию. Мои руки прижались к бокам. Моя грудь вздымалась и опускалась. Внезапно в комнату вошла женщина. Она посмотрела на меня, потом на мужчину и, наконец, на Талию.

Глаза женщины расширились, когда рука Талии упала на мою руку. Глаза мужчины сузились, и он склонил голову в сторону.

Откуда я могу его знать?

– Заал, – позвал мягкий голос Талии. Я отвел взгляд от лица мужчины, чтобы посмотреть ей в глаза. Она приподнялась на цыпочки и прижала руку к моей щеке. Она выглядела бледной, и мое сердце упало. Я не понимал, почему она так волновалась. Я не понимал, что я сделал неправильно.

– Это мой брат, Лука. – Талия указала на мужчину, который свирепо смотрел на нее. – Это он освободил тебя, – объяснила она.

Мои глаза расширились. Естественно этот мужчина привлек мое внимание. Пальцы Талии погладили меня по щеке. Я перевел взгляд обратно на нее.

– Заал, мой брат Лука, он такой же, как ты.

Я нахмурился, и Талия подошла ближе. Она положила другую руку мне на щеку, обхватив мое лицо. Я наклонился, чтобы поцеловать ее в губы. Я чувствовал, как дрожат ее губы. Ее руки тряслись на моих щеках, но я чувствовал каждую частичку этого поцелуя. Почувствовал ее сильную печаль.

Ей было грустно из-за меня.

У меня скрутило живот. Как будто ее поцелуй говорил мне, что вот-вот случится что-то плохое. Когда Талия вырвалась, она провела рукой по моей шее, по моей груди и вниз, чтобы схватить мою руку. Чувствуя, что за нами наблюдают, Талия повернула нас лицом к своему брату.

Талия повела нас вперед. Каждая клеточка моего тела была начеку, пока мужчина смотрел на меня. Он был одет в рубашку и брюки, как Хозяин. Он был похож на Хозяина. Женщина позади него, женщина с ярко-голубыми глазами приблизилась к мужчине, который выглядел, как Хозяин.

Талия подвела нас к большому дивану и указала сесть. Я последовал ее примеру, но мои глаза не отрывались от мужчины. Он был высоким, широким и сильным. У него были шрамы на лице и руках. Я посмотрел на свои руки. Они были похожи на его.

Брат Талии и женщина медленно сели на диван напротив нас. Комната была наполнена напряжением и тишиной. Мне хотелось встать и уйти.

Мужчина посмотрел на меня, потом повернулся к Талии.

– Как долго?

Я напрягся, когда вопрос сорвался с его губ. Талия покраснела и склонила голову.

– Уже некоторое время.

Лицо мужчины напряглось, челюсть сжалась.

– И ты не думала сказать мне об этом?

Талия молчала. Палец, обхвативший мой, напрягся. Женщина напротив потянулась и привлекла внимание мужчины. Она покачала головой. Глаза мужчины сосредоточились на мне. Его жесткий взгляд обратился на Талию, но ненадолго.

Я потянул Талию за руку, и она подняла голову. Карие глаза встретились с моими, и я погладил свободной рукой ее лицо, чтобы убедиться, что она в порядке. Талия слегка улыбнулась мне и повернулась к брату.

– Лука, – тихо сказала она. Ее голос был робким, как будто она боялась того, что он может сказать, – Заал был свободен от наркотика в течение нескольких недель. Он набирался сил с каждым днем. – Ее глаза смотрели вниз, затем руки нервно задрожали. – Вот почему он вышел из подвала. Он изменился, когда наркотик покинул его. Я... я заботилась о нем. – Она глубоко вздохнула. – Я была с ним.

Талия взглянула на меня и поднесла наши руки ко рту, прижимая губы поцелуем к тыльной стороне моей руки.

– Талия, – прошептала женщина напротив, как будто была шокирована, привлекая этим мое внимание. Она грустно улыбнулась подруге, а потом улыбнулась мне. Но я наблюдал за мужчиной. Я наблюдал за его неподвижным выражением лица.

– Лука, – сказала Талия, ее голос вдруг показался мне более сильным, чем прежде, – я попросила тебя приехать сюда сегодня, потому что Заал начал видеть сны, вспышки образов и картины, которые он не может объяснить. Он хочет знать, почему ты освободил его от Джахуа. Он хочет знать, откуда он. Он хочет знать, кто он. – Голос Талии не дрогнул, и она добавила: – Кое-что я знаю, но немного. Я подумала, что будет лучше, если ты это скажешь. Вот почему я позвала тебя сюда сегодня. Это было не по какой-то другой причине.

Ее стальной взгляд упал на брата, и я почувствовал, как моя грудь разбухла от гордости, что она рядом со мной.

– Я не хотела, чтобы что-то случилось. Важно, чтобы он правильно услышал. Всю правду, от кого-то, кто был частью всего того, через что вы прошли.

Моя горячая кровь быстрее побежала по венам, когда я слушал, как говорит Талия. Затем замерзла, мои легкие выпустили весь воздух из меня.

« ...он хочет знать, почему ты освободил его от Джахуа. Он хочет знать, откуда он. Он хочет знать, кто он…»

Брат Талии встал со своего места. Он направился к нам. Талия сжала мою руку так крепко, что на мгновение мне показалось, что она боится своего брата. Ярость закипела в моей крови при мысли о том, что он заберет ее у меня. Я вскочил на ноги.

Я был выше ее брата.

Больше.

У меня был размер, но в его глазах не было страха, когда он сосредоточил свое внимание на мне. Мои мышцы напряглись, когда он подошел. Одна мысль контролировала меня: защитить Талию любой ценой.

– Назад, – прорычал я, когда он подошел.

Но он этого не сделал. Он просто продолжал приближаться. Я собрался с силами и проигнорировал нервное дыхание Талии позади себя. Я опустил голову в ожидании удара. Вдруг, глядя мне прямо в глаза, мужчина сорвал с себя рубашку, бросил ее на пол и остановился в паре шагов от меня.

Мое тело не могло двигаться, слишком подавленное картиной передо мной.

818. На груди – 818. Его татуировка, его идентификационный номер, как у меня.

Мужчина поднял руку и провел пальцем по номеру.

– Я такой же, как ты, – грубо сказал он. Он подошел на шаг ближе. – В детстве меня забрали из семьи и насильно отправили в ГУЛАГ. Меня заставили сражаться против моей воли. Накачивали наркотиками, пока я не чувствовал ничего, кроме ярости. Кололи огромное количество наркотиков, чтобы забыть мой дом, мою семью. Я жил только для того, чтобы убивать. Меня учили калечить, убивать, уничтожать. Я был Рейзом, чемпионом смертельного поединка. Я – 818. Я был смертью.

Я пошатнулся на ногах. Я никогда не встречал никого похожего на себя. Я никогда не встречал человека с такой татуировкой, который не был бы рабом.

Выстрел боли пронзил мою голову, и мои руки схватились за голову. Число проталкивалось в мой разум, но я не мог понять, что это было 2... 3... 6... Нет, это было зашифровано, это было…

– Тссс… – успокаивала Талия. Ее рука скользнула по моей груди. Я приоткрыл один глаз и вздрогнул от яркого солнечного света.

Я обнял Талию, набираясь сил от ее прикосновений. Я посмотрел поверх ее головы на мужчину 818 и спросил:

– ГУЛАГ? Я не знаю, что это.

Темнота охватила его лицо.

– Это подземная тюрьма. Нас держали в камерах, как и тебя. Приковывали цепями, как и тебя. Мы были вынуждены учиться сражаться до смерти, как и ты. Единственный способ выжить – выиграть бои. Я выиграл все свои. И я выжил. Я освободился.

Мужчина сглотнул, когда сказал это. Что-то заставило его отступить. Я прижал руку к груди.

– Теперь и я свободен?

Он кивнул.

– Я пришел и освободил тебя от твоего Хозяина – Джахуа. Ты был на наркотиках, которые они продают. Это заставляет тебя хотеть убивать. Это заставляет тебя сердиться, так злиться, что единственный способ облегчить это – насилие. Ты был похищен Джахуа, когда тебе было восемь лет. Он использовал тебя в качестве подопытного и отнял у тебя свободу воли. Под воздействие сыворотки ты делаешь все, что он приказывает. Ты убиваешь всех, когда он командует, и забываешь всех из своего прошлого.

Мое сердце пропускало удары, когда я пытался понять, что мне говорят.

– Восемь лет, – прохрипел я. – Ребенок? – Мужчина кивнул, и Талия смахнула слезы. Она плакала, уткнувшись головой мне в живот. Моя рука на ее спине сжалась, и я спросил:

– Сколько мне сейчас лет?

– Двадцать девять, – прошептала Талия из моих объятий. Она подняла голову. – Тебе двадцать девять, Заал. Тот человек, тот больной ублюдок, которого ты называешь «Хозяин», держал тебя в плену более двадцати лет.

Я отшатнулся назад. Мои ноги ударились о диван позади меня, и я недоверчиво упал. Больше двадцати лет.

Мои глаза закрылись, когда я представил лицо Хозяина. Я подумал о его коротких темных волосах, суровых карих глазах. Я подумал о его рте, руках, кулаках. Слишком много раздробленных образов пронеслось в моей голове. Крик. Я кричал, протягивая кому-то руки. Кровь. Кровь, так много крови.

И я почувствовал ярость. Я почувствовал, как во мне горит ярость, которую я не мог объяснить.

– Что произошло? – холодно спросил я и посмотрел на 818. – Почему ты освободил меня?

818 вернулся на свое место и сел. Его плечи поникли, но его темные глаза встретились с моими, и он спросил:

– Ты помнишь что-нибудь до того, как Хозяин тебя похитил?

Я отрицательно покачал головой, но вспомнил свои сны. Вспомнил двух мальчиков, которые были похожи. Маленькая девочка. Мои глаза расширились. Маленькая девочка постукивает по моему лицу, считая «один, два, три…»

Я поднял руку к лицу, к левой щеке и ощупал родинки. Талия внезапно оказалась передо мной на коленях. Она следила за моими руками.

– Ты что-то помнишь, Заал?

– Один, два, три... – сказал я, все еще представляя темные глаза и волосы маленькой девочки. Глаза Талии сузились в замешательстве, но когда она убрала мои пальцы с моего лица, а ее большой палец погладил то же самое место.

– Твои три родинки? – спросила она.

– Один, два, три, – пробормотал я. Я посмотрел ей в глаза. – Мы втроем идем пешком. Два мальчика и маленькая девочка. – Я заставил свой разум вспомнить. Я коснулся своих длинных волос. У мальчиков были длинные черные волосы. Мое дыхание участилось, когда я вспомнил. – Они выглядели одинаково.

– Да, – подтвердил 818. У меня глаза полезли на лоб.

– Кто? – выдохнул я, мои руки начали дрожать.

818 сглотнул и сказал:

– Твой брат, твой брат-близнец Анри.

Я сидел, сидел и чувствовал, как слова 818 проносятся в моей голове... «твой брат-близнец»… «твой брат-близнец, Анри»…

Я пытался вспомнить, но ничего больше не приходило. Разочарование поселилось в моей груди. Я рявкнул:

– Продолжай. Я хочу большего. Мне нужно услышать больше. – Талия схватила меня за руку, но я не мог смотреть на нее. Мне нужно было узнать больше, не отвлекаясь.

– Я знал его, – неожиданно сказал 818. – Я знал твоего брата.

Я успокоился.

– Как? – спросил я.

– Он был со мной в ГУЛАГе, грузинской подземной тюрьме. Он был лучшим бойцом, который у нас был. – Глаза 818 заполнились слезами, и он прошипел: – Он был моим лучшим другом.

Лицо 818 исказилось, когда он произнес последние два слова. Разочарование нарастало в моих венах.

– Я его не помню, – огрызнулся я. – Я не помню, чтобы знал его. – Я дышал через нос. – Что еще? – спросил я. – Скажи мне больше.

818 поднял голову, глубоко вздохнул и сказал:

– Ты из Грузии, что в Восточной Европе.

– Где мы сейчас?

– Мы в Соединенных Штатах, zolotse. В Нью-Йорке. – Я посмотрел на Талию, и у меня сжалось сердце. Ее прекрасные глаза смотрели на меня, сквозь них просачивалась печаль.

– Я ничего из этого не знаю, Талия. Я ничего не помню, и мне больно. – Я прижал руку к сердцу. – Внутри меня пусто.

– Я знаю, – успокоила она. Талия встала и села ко мне на колени. Ее ладонь прижалась к моей щеке, и она прижалась губами к моим. Когда она отстранилась, я глубоко вздохнул. – Пусть Лука расскажет тебе о твоем прошлом. Твои воспоминания вернутся. Не заставляй их, просто позволь им вернуться по собственной воле.

Лука откашлялся.

– Ты был прототипом препарата, на который тебя подсадили. Твои воспоминания все еще внутри тебя, но потребуется время, чтобы вернуть их все.

– Ты знаком с этим? – спросил я, заметив многочисленные шрамы на его теле.

– Я живу этим, – ответил он, – и я не был на том же наркотике, что и ты. Твой наркотик намного хуже, намного сильнее.

Мои пальцы сжались. Мои зубы начали скрежетать от этой информации, но я кивнул головой, чтобы Лука продолжил.

– У тебя была большая семья, Заал. Две сестры и два брата. Ты был старшим, со своим близнецом. У вас была сестра, которой было пять лет, и малыши: девочка и мальчик.

Я пытался контролировать дыхание, хотя это было непросто.

– Продолжай, – подтолкнул я.

Лука продолжил.

– Джахуа был другом семьи. Он босс семьи союзной мафии. И вот однажды он пришел к тебе домой... – Лука глубоко вздохнул. Мой желудок сжался. Я чувствовал, что должен это знать. Я знал, что эта информация важна.

– Давай же! – огрызнулся я. Карие глаза Луки встретились с моими.

– И он убил их всех. Убил твою семью прямо на твоих глазах.

Талия замерла и повернулась лицом к моей шее. Я вдохнул и выдохнул. Память не вернулась, но вернулся гнев. Гнев за то, что Джахуа сделал. Забрал мою семью.

– Он пощадил тебя, Заал. Взял тебя и твоего близнеца, Анри, с собой для экспериментов. Он ставил над вами опыты за опытами, чтобы проверить, работает ли препарат. В итоге через несколько лет с тобой это сработало на сто процентов. – Он оставил это повиснуть в воздухе.

– А он, мой брат? – спросил я.

– Лишь частично. Он забывал обо всем на время, но наркотик никогда не действовал достаточно долго, чтобы забрать всю его свободу воли. Джахуа добивался полного повиновения. Он знал, что твой брат не даст ему этого. Поэтому он отправил его в ГУЛАГ, где я познакомился с ним несколько лет спустя.

Мои мышцы болели, и я чувствовал себя истощенным. Я ухватился за Талию, молясь о воспоминании, о проблеске моего прошлого. Но я оцепенел. В моем гребаном мозгу ничего не было.

Талия, чувствуя мое напряжение, гладила мою кожу, прижимаясь поцелуями к моей шее.

– А мой... мой брат? – спросил я. В комнате воцарилась полная тишина.

Лука опустил голову и провел рукой по волосам. Он поднял глаза и прошипел: – Он недавно умер. Умер в клетке, сражаясь. В драке.

Моя грудь сжалась. Моя щека дернулась. Я ждал боль от потери брата и сестры, но ничего не вышло. Как будто мой мозг отключился.

Женщина рядом с Лукой положила голову ему на плечо и что-то прошептала на ухо. Лука повернулся к ней и поцеловал в щеку. Усталые глаза Луки встретились с моими, и я сказал:

– Ты был там.

Лука кивнул головой.

– Я дал ему обещание отомстить его похитителям. Мы узнали, что это был Джахуа. После мы узнали о тебе. Я освободил тебя, потому что так бы поступил Анри, поменяйся мы с ним местами. – Глаза Луки вспыхнули внезапной вспышкой ярости. – И затем я убью Джахуа. Я отомщу за твоего брата.

Я сидел, уставившись на Луку. Глаза его женщины блестели, когда она смотрела на меня. Я посмотрел вниз. Талия прижалась к моей груди, но ее прекрасные большие глаза внимательно изучали меня. Как будто она ждала, когда я сломаюсь.

Я опустил голову к женщине, которая поддерживала меня в целости. Я поцеловал ее в голову.

– Ты в порядке, zolotse? – прошептала она прерывисто.

Я молча кивнул головой. Все трое уставились на меня, как будто я должен был как-то отреагировать. По правде говоря, я ничего не чувствовал. У меня был список событий, которые произошли в моей жизни, но это не было похоже на мою жизнь. Я чувствовал, что Заал и Анри были мне незнакомы.

Я все еще 221.

Я не был Заалом.

Талия отсела подальше, но я не мог смотреть ей в глаза.

– Заал? – спросила она еще раз, но мой взгляд переместился на лестницу, ведущую в спальню, которую я делил с Талией. Там я был счастлив. Я для нее, и она для меня.

Здесь я заблудился, онемел. Я не знал, кем мне суждено быть. Я не знал, какая у меня была семья.

Талия сделала меня кем-то. Я был ее Заалом.

Но в одиночку, я был не более чем числом. Псом Хозяина.

Подняв Талию на руки, я пересадил ее на диван и встал на ноги.

– Я устал, – сказала я. И направился к двери.

– Заал? – позвала меня Талия и подбежала сзади. Я повернулся, и она прижалась своим маленьким телом к моей груди, вопросы отражались в ее глазах.

Я опустил голову и прижался лбом к ее лбу. Я вдохнул ее аромат и почувствовал, как тепло разливается по моему телу. С тех пор, как я проснулся без наркотиков, я нуждался в ней так же сильно, как и в наркотике. Но сейчас мне нужно было побыть одному.

– Мне нужно отдохнуть. Мне нужно. Мне нужно…

– Побыть одному, – сказала она, заканчивая мои слова.

Я прикоснулся губами к ее лбу и сказал:

– Это не потому, что я не хочу тебя. Это потому, что мне нужно подумать, что я…

– Все хорошо, – прошептала она. – Иди и поспи. Ты все еще выздоравливаешь, и сегодня тебе многое пришлось пережить.

Я направился к лестнице, но повернулся к Луке и спросил:

– Заал – мое имя. А имя моей семьи?

Глаза Луки метнулись ко мне. Напрягая челюсть, он заявил:

– Костава. Ты Заал Костава из Тбилиси, Грузия. Вы с Анри были наследниками клана Костава, мафиозной семьи.

Я впитал в себя эти слова и мысленно произнес: «Костава». Заал Костава.

Оставить Талию в этой комнате требовало больше сил, чем я мог себе представить. Она была частью меня. Когда я поднимался по лестнице в спальню, моя рука была пуста, а ее рука не сжимала мою.

Я вошел в комнату и уставился в пустоту. Мой пульс участился, ладони вспотели. Одиночество снова навеяло воспоминания о возвращении в подвал. Я боролся с желанием спуститься вниз.

Но также хотелось вспомнить и отдохнуть.

Мне нужно было узнать, кто я на самом деле.

Вспомнить, как Хозяин отнял у меня жизнь. Что именно делал он со мной и братом.

Я подошел к зеркалу, висевшему на стене, и уставился на свое отражение. Мои черные волосы спускались по плечам, кожа была покрыта шрамами и отметинами. Потом я посмотрел себе в лицо и вспомнил, что сказал Лука. У меня был близнец. Анри. Мы выглядели совершенно одинаково.

Потом я посмотрел на левую щеку и на три родинки возле глаза. Один, два, три. Один, два, три. Голос маленькой девочки звучал в моей голове. Я почти чувствовал, как ее мизинец стучит по моей коже.

Сестра. Моя сестра. Темные глаза и темные волосы, зажатые в руках.

Мое сердце ускорило свой ритм, когда я попытался вспомнить. Но больше ничего не приходило. Это было все, что я мог вспомнить на данный момент.

Подойдя к кровати, я снял толстовку с капюшоном и залез под одеяло. Я закрыл глаза, слова Луки эхом возникали в моей голове: «он убил их всех. Убил твою семью... прямо у тебя на глазах…»

А меня зовут... Костава. «Ты Заал Костава из Тбилиси, Грузия. Вы с Анри были наследниками клана Костава, мафиозной семьи…»

Глава 14

Талия

Мои силы иссякли, когда Заал вышел из гостиной и поднялся по лестнице в нашу спальню. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. «Наша спальня» – подчеркнула я в своей голове. Потому что так было со мной сейчас. Возможно, прошли лишь недели, но это были недели, состоящие из дней полных только его и меня. Я показала ему солнце, но он показал мне настоящую свободу. Он показал мне, что значит чувствовать себя желанной, нужной, жизненно важной для чьего-то счастья.

Позади меня раздался глубокий вздох. Я знала, что должна встретиться с Лукой и Кисой. Лицо Луки было каменным, когда он увидел меня ласковой с Заалом. Я не сказала Луке, что он изменился. Я неоднократно лгала брату, когда он звонил проверить, как продвигается дело Заала.

И я делала это нарочно. Я хотела Заала для себя. Хоть раз в жизни я хотела иметь что-то, что не принадлежало Братве.

Заал был моим.

В этом доме он не был Коставой. Я не была Толстой. Мы просто были.

Глубоко вздохнув, я медленно повернулась и увидела, что Киса и Лука смотрят на меня. Выражение лица Луки было суровым, но Киса выражала сочувствие.

Я молча подошла к ним и откинулась на спинку большого дивана. Взгляд Луки был холодным. Покачав головой, я сказала:

– Просто покончи с этим, Лука. Ты разочарован во мне. Ты, мать твою, думаешь, я сошла с ума.

Я заметила боковым зрением Луку, когда он сел на свое место.

– Я в бешенстве, Талия, – сказал он. Я подняла бровь от того, насколько он похож на моего отца. Предательство моей семьи пробежало по моей крови – я поняла. Я пошла против золотого правила – никогда не предавать семью.

Затем Лука добавил:

– Не потому, что ты с ним. Но ты заставляла меня верить, что он не меняется. Я сходил с ума, веря, что он не может оправиться от долбаного наркотика, которым накачивали его вены в течение двадцати лет. Несколько недель я готовился вернуться сюда и убить его, потому что думал, что это лучше, чем оставить его жить, как монстра Джахуа. Я задолжал Анри так много. Его брату лучше было бы умереть, чем остаться в живых, как лишенному разума убийце.

Я сглотнула от ответа Луки. Киса улыбнулась мне, когда Лука провел своей рукой по ее руке. Я мгновенно почувствовала себя виноватой, моя готовность спорить с братом испарилась.

Я провела руками по лицу и застонала.

– Я просто хотела, чтобы он был со мной, Лука. Он был слабым и таким потерянным. На самом деле, я думала, что он умер. Я наблюдала за ним на записи камер наблюдения и видела, как он постепенно меняется. Сначала он был диким, потом слабым, потом ничего. Я думала, что пить препарат «Детокс» было слишком рано. Но потом я спустилась, чтобы встретиться с ним. Я не знаю, я думаю, что не хотела бы, чтобы он был один. Изменения в нем… Боже… они происходили днем и ночью. На наркотиках он был животным, нападающим на охранников слева, справа и в центре, отмерявшим шагами один и тот же участок пола, как питбуль. Но когда наркотики перестали действовать, он остался лежать, прислонившись к стене. Его грустные зеленые глаза смотрели в никуда. Он был так сломлен, так одинок и потерян...– я прочистила горло, вспоминая его связанным, грязным и скованным цепями. – Я не могла его бросить. – Я взглянула на брата и Кису, потом добавила: – И он ответил мне. Он доверился мне, и мы сблизились. – Улыбка тронула мои губы. – Он красив. Внутри и снаружи.

– О, Талия, – тихо сказала Киса. Я встретила взгляд своей лучшей подруги. – Ты любишь его, – утвердила она. Открыла рот, чтобы начать спорить. Но когда пара нефритовых зеленых глаз промелькнула в моей голове, я не могла... я не могла отрицать Заала, не могла отрицать влияние, которое он оказывал на меня.

Киса встала со своего места и подошла, чтобы обнять меня. Я обняла ее в ответ, но когда она отстранилась, я увидела беспокойство на ее красивом лице.

– Ты не одобряешь? – спросила я. Киса взяла меня за руку.

Она покачала головой.

– Талия, я не из тех, кто осуждает. Я любила твоего брата всю свою жизнь. Ты знаешь это. Но из-за горя и долга перед Братвой, перед папой на меня претендовал Алик Дуров. – Она опустила глаза и покачала головой. – Но Талия, ты же знаешь, что мой отец и твой отец не примут тебя с Коставой. При любых обстоятельствах.

Я посмотрела на Луку, который наблюдал за нами.

– Лука? – спросила я. Он провел рукой по лицу.

– Киса права. Они этого не примут. Он не русский. Он грузин. Хуже того, его семья убила одного из наших.

Опустошение пронзило меня. Я опустила глаза.

– То есть ты хочешь сказать, что у меня с Заалом всего несколько недель до возвращения домой? – Никто из них ничего не ответил. Но он сказал мне все, о чем я спрашивала. Для них мое положение было безнадежным.

Но, честно говоря, мне было насрать, кто что скажет.

Встав, слишком поглощенная заботой о Заале, я решила отправиться спать. Я отказывалась признавать, что у меня было несколько дней с Заалом. Но если каким-то образом я проиграю эту битву, чтобы сохранить его в своей жизни, то я не собираюсь тратить ни секунды.

Я отпустила руку Кисы. Она поднялась на ноги.

– Талия, – позвала она меня. В ее голосе послышалось сочувствие.

– Все в порядке, Киса, – отозвалась я, утешая ее улыбкой. – Со мной все будет хорошо. Потому что… какой еще есть выбор? Мы женщины Братвы. Суровые, русские, которые отмахиваются от всего. Я с этим разберусь. Как всегда.

Глаза Кисы закрылись и открылись только для того, чтобы продемонстрировать боль, которую она испытывала по отношению ко мне. Я взглянула на Луку, который держал руки в волосах.

– Тебе просто повезло, что ты нашла свою вторую половинку при рождении. – Глаза Кисы отыскали ее мужа, и эта любовь, та захватывающая дух связь, которую они разделяли, запульсировала между ними. – И что когда он пропал, то вернулся к тебе. – Мой желудок сжался от зависти, и я добавила: – А что для меня? Поскольку я влюбилась во врага, я должна лелеять его, обнимать его, а потом я обязана отпустить его, потому что великие Волковские силы этого не одобряют. Вопрос в том, как, черт возьми, вы живете, зная, что человек, предназначенный исключительно для вас, все еще живет и дышит без вас?

Лука встал на ноги, и я успокоилась. С тех пор, как он вернулся, Лука не пытался меня удержать. Он никогда не проявлял ко мне никаких эмоций. Я смотрела, как он приближается. Киса отступила назад.

Лука осторожно встал передо мной, беспокойно покачиваясь на ногах. Шок наполнил мои вены, когда его большие руки поднялись. Не в силах сдержать свой вздох, Лука обернул их вокруг меня и прижал к груди.

Я обняла его в ответ. Я держала своего старшего брата и находила утешение в его объятиях. Мне этого не хватало. В детстве мы были так близки. Он все время меня обнимал. Впервые с тех пор, как он вернулся, мне показалось, что, может быть, мой брат, мой герой детства, снова восстал из тьмы.

Я впитала его тепло и строго прошептала:

– Лука, я верю, что это должно было случиться. Даже если это не будет воспринято.

Лука поцеловал меня в макушку и прошипел:

– Что должно было случиться?

– Все, – ответила я. – Твое заключение привело меня к Заалу. А он показал мне, что такое настоящая любовь.

Лука крепче сжал меня. Я почувствовала руку Кисы на своей спине. Через несколько секунд я вырвалась из его объятий. Лука смотрел на меня с беспокойством.

Подсознательно я потянулась к цепочке. Я провела рукой по гербу Толстых и невесело рассмеялась.

– Знаешь, бабушка подарила мне это как талисман, чтобы я нашла свою настоящую любовь. Это дедушкина цепочка. Он отдал ее бабушке перед отъездом в Москву, чтобы она держала ее ближе к сердцу, пока он не вернется. – Я поймала золото ожерелья, блестящее от сияющего солнца в окне. – Интересно, что бы она сказала, зная, что я нашла любовь с сыном человека, которого она ненавидела.

Не в силах вынести боль, которую принесло это знание, я коротко прошептала:

– Спокойной ночи, – и бросилась вверх по лестнице.

Я тихонько приоткрыла дверь и увидела Заала, крепко спящего на кровати. Его огромное тело казалось карликом на королевской кровати. Моя грудь сжалась от боли. Он был моим. Каждая клеточка моего существа утверждала, что он мой. Мое сердце, моя душа, мой дух. В этот момент мне было насрать, что думают другие.

Я разделась, стараясь не шуметь. Заал лежал на спине, его длинные черные волосы раскинулись по подушке. Его мышцы были расслаблены, пока он спал. Он выглядел таким умиротворенным. Я надеялась, что он получит то, чего жаждал.

Притягиваемая к нему, как магнит, я прижалась к его боку, тепло его тела мгновенно согрело меня. Моя голова покоилась на его груди, и я слушала его ровное дыхание. Это успокаивало меня. Внезапно, словно желая прикоснуться ко мне, даже во сне, Заал скользнул рукой по моему плечу и притянул меня к себе.

Закрыв глаза, я вспомнила все, что Лука сказал Заалу сегодня вечером. И мне стало плохо. Его история была такой печальной, такой жестокой. Волна желания защитить его от всего причиненного зла охватила меня, и, подняв подбородок, я уставилась на красивое лицо Заала.

Его веки трепетали во сне, и, проведя пальцем по его щетинистой щеке, я прошептала:

– Заал Костава, ты украл мое запретное сердце.