Текст книги "Времяточец: Исход"

Автор книги: Терранс Дикс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Генерал встал и начал ходить по комнате.

– Я в шоке, я просто в ужасе от того, что такое могло произойти в моей юрисдикции. Я даже не знаю, как просить за такое прощение... А уж что об этом в Берлине скажут...

– Берлину об этом не нужно знать, – сказал Доктор. – Во всяком случае, это не обязательно.

Генерал перестал шагать, в его глазах загорелась надежда:

– Я не понимаю, герр Доктор.

Доктор уверенным голосом сказал:

– Я полагаю, что местные проблемы следует решать на местном уровне. Если я отправлю доклад о том, что Freikorps не справляется, что в Лондоне кишат подпольщики... Ну, вы сами понимаете, какие могут быть последствия.

– Да уж, представляю, – сказал генерал и передёрнул плечами.

– Но, – многозначительно сказал Доктор, – если мы с вами вместе решим эти трудности... Если я через какое-то время смогу отправить рапорт о том, что Freikorps – примерная организация, и что подполье подавлено... Так будет гораздо лучше и для меня, и для вас, и для нашего славного Рейха!

– В самом деле, – сказал генерал. – Вы человек великого и благородного ума, герр Доктор.

Доктор посмотрел на него строго:

– Однако, такое решение потребует вашего полного, неограниченного содействия.

– Что угодно, – сказал генерал. – Только попросите.

– Мне понадобятся документы и пропуска для меня и моей ассистентки. Нам нужен полный доступ, во все места. Мне понадобятся кабинет, жилая комната, транспорт...

– Что угодно, – снова сказал генерал. – Оккупированная Британия в вашем распоряжении, – он взял в руки карандаш. – На какое имя вам выписать документы?

Доктор подумал.

– Шмидт, – сказал он. – Герр Доктор Йоханн Шмидт.

– А барышне?

– Фройляйн Дороти Шмидт, моя племянница.

– Natürlich, – пробормотал генерал, записывая имена.

В дверь постучали. Генерал нахмурился:

– Я же просил меня не беспокоить, – он поднял голос: – Кто там?!

– Прошу прощения, генерал, – сказал голос снаружи. – Вы приказали мне явиться к вам немедленно.

Эйс с ужасом посмотрела на Доктора. Это был голос лейтенанта Хеммингса.

5. ОСОБО ВАЖНЫЕ ПЕРСОНЫ

Отряхивая униформу и расправляя фуражку, лейтенант Хеммингс неуверенно топтался за дверью номера генерала. Генерал уже не в первый раз отдал противоречивые приказы. Его нельзя было беспокоить, но Хеммингс должен был явиться немедленно. Выбирая из двух зол Хеммингс решил, что безопаснее будет доложиться. Он услышал голоса внутри, а затем голос генерала крикнул:

– Войдите!

Хеммингс зашёл в комнату, щёлкнул каблуками... и увидел двух своих сбежавших арестованных, удобно устроившихся в креслах для гостей.

– Это они! – вскрикнул он и потянулся рукой к пистолету.

Он тут же пожалел об этом: в его глянцевой кожаной кобуре ничего не было. Он умудрился потерять пистолет во время побега, и спеша поймать беглецов не стал тратить время на то, чтобы взять другой.

– Вы это ищите? – спросила девушка.

К ужасу Хеммингса, она вынула из кармана его «Люггер» и взяла его на мушку.

Хеммингс присел, готовясь прыгнуть. Не сводя глаз с Эйс, он сказал:

– Генерал, вы в опасности. Эти люди – террористы-подпольщики, наверняка они собираются вас убить. Когда я прыгну на женщину, бросайтесь на пол и зовите подмогу.

Драматизм ситуации был нарушен смехом сбежавшего мужчины.

– Ладно, давайте вернём лейтенанту его пистолет.

Он взял у девушки пистолет и бросил его Хеммингсу, который ловко его поймал и тут же навёл на беглеца.

Не обращая на него внимания, мужчина повернулся к генералу:

– Позвольте объяснить. Частью моего задания является проверка бдительности Freikorps, быстроты их реакции по вопросам безопасности. Для этого я и моя ассистентка проникли на территорию Оккупированной Британии неофициально, и никто это не обнаружил. Вот почему у нас нет багажа, и мы одеты так странно. По прибытию в Лондон мы бродили по территории Фестиваля, громко и неуважительно говоря о Фюрере и Рейхе, – он строго и осуждающе посмотрел на Хеммингса. – И лишь по прошествии весьма значительного времени нас задержали, и то лишь благодаря случайному доносу местного информатора.

Генерал строго посмотрел на Хеммингса:

– Это правда, лейтенант?

– Нас вывел на них информатор, – признал Хеммингс. – Что же касается остального...

Незнакомец прервал его:

– Когда нам, наконец, удалось стать арестантами, я провёл ещё одну проверку эффективности Freikorps. Нас содержали под абсурдно слабой охраной, и подвергли серии неумелых психологических уловок.

Генерал нахмурился:

– Но почему вы не предъявили свои документы, не сказали кто вы такой?

– Ради проверки!

– Да, конечно, конечно.

– Не говоря уже о том, что никто у меня моё имя и не спрашивал, – продолжал незнакомец. – Более того, секретность – суть моей работы. Моё настоящее имя, моё официальное имя, само моё присутствие в Оккупированной Британии можно раскрывать как можно меньшему числу людей, и низшие чины Freikorps, проводившие допрос, доверия не вызывают. Поэтому, дабы избежать несомненно приближавшегося допроса, я убрал со сцены себя и свою ассистентку.

Хеммингс увидел, что лицо генерала покраснело. Доигрались, – восторженно подумал Хеммингс. Они перегнули палку. Сейчас генерал прикажет мне увести их и расстрелять.

– Так значит, – с трудом сказал генерал. – Вы и есть сбежавшие заключённые... и вы явились ко мне!

– Именно так, генерал.

К изумлению Хеммингса, генерал захохотал:

– Герр Доктор, ну вы, я вам скажу, и плут! – сказал он. Посмотрев на ошарашенного Хеммингса, он снова засмеялся: – Бедный мой лейтенант, видели бы вы своё лицо!

– В сложившейся ситуации есть некий юмористический аспект, – сухо сказал незнакомец. – Однако, необходимость строгой секретности реальна и чрезвычайно важна. Вы помните, о чём мы с вами говорили, генерал, насчёт моего рапорта?..

Генерал мгновенно перестал смеяться.

– Да, да, конечно.

– Позвольте предложить?

– Прошу вас, герр Доктор.

– Раз уж мне пришлось частично раскрыть этому молодому офицеру, кто я такой и зачем приехал, можно вас попросить отдать его под моё командование? Мне нужен адъютант, и таким образом мы избавимся от необходимости ставить в известность остальных.

– Отличная мысль, герр Доктор. Лейтенант Хеммингс!

Хеммингс щёлкнул каблуками:

– Генерал?

– Этот джентльмен, которого вы будете знать исключительно как «герр Доктор», является высоким чиновником Рейха, исполняющим важное, совершенно секретное задание. Вы назначаетесь его личным адъютантом и будете ответственны за то, чтобы он получал всё, что ему нужно. Вам всё ясно?

– Так точно, герр генерал!

– Позволю себе также сказать, – добавил генерал, – что если бы не просьба герр Доктора о вашем назначении, вы могли бы стать перед трибуналом СС за некомпетентность и утерю военного имущества.

Хеммингс посмотрел на свой пистолет и быстро его спрятал.

– Я очень благодарен за вашу снисходительность, герр генерал, и ценю честь, оказанную мне назначением на эту должность.

Генерал снова повернулся к Доктору:

– Что вам нужно прямо сейчас, герр Доктор?

Доктор небрежно махнул рукой:

– Апартаменты для меня и моей ассистентки, еда, одежда... Лабораторию мы можем обсудить позже.

– Займитесь этим, лейтенант, – рявкнул генерал. – Подготовьте один из номеров с видом на набережную.

– Они все заняты, генерал.

– Тогда выселите кого-нибудь.

– Как прикажете, генерал.

Едва сдерживая гнев, Хеммингс смотрел, как генерал заискивающе повернулся к Доктору.

– Могу ли я рассчитывать на вашу компанию за ужином, герр Доктор?

– Боюсь, что нет. Я начну свою работу немедленно, и чем меньше нас вместе будут видеть, тем лучше. Лучше что-нибудь скромное в моём номере, у меня простые потребности...

– Займитесь немедленно, лейтенант, – приказал генерал. – И другими вопросами тоже. Герр Доктор должен иметь всё, что ему нужно, вам ясно?

– Как прикажете, генерал, – Хеммингс отдал салют и строевым шагом пошёл к двери, чтобы начать новую карьеру – мальчика на побегушках.

Шагая по коридору, он пытался осмыслить ситуацию. Как Доктору удалось полностью завоевать доверие Штрассера? Может ли он действительно быть высокопоставленным чиновником Рейха? Хеммингс покачал головой. Кем-то Доктор несомненно был, кем-то очень умным и опасным. Но высокопоставленным нацистом? Ни за что! Он самозванец. Дайте время, и Хеммингс это докажет. Быть может, всё сложилось не так уж и плохо.

Вежливо выселив из одного из номеров ошеломлённого и обиженного полковника СС, Хеммингс пошёл на кухню и заказал лучший холодный ужин, который они только могли предоставить. Мысленно же он надеялся, что этот ублюдок подавится.

***

– Ещё шампанского, Эйс? Или, быть может, немного икры?

Эйс задумчиво посмотрела на него.

– То есть о коле и гамбургере не может быть и речи?

Они сидели за столом у окна с видом на набережную. Рядом со столом стояла тележка, нагруженная всякого рода деликатесами. Копчёный лосось, икра, жареная курица, ростбиф, жареная свинина, несколько салатов, три разных вина не считая шампанского. Не говоря уже о сверх толстом пудинге и кувшине со сливками. Всё это было предоставлено, когда Доктор попросил «простые холодные закуски». Отказаться от этого было невозможно, а избавиться от официанта было ужасно сложно.

Доктор намазал на хлеб ещё немного икры.

– Боюсь, что гамбургер не соответствует достоинству Рейха, – ответил он на её вопрос. – Пользуйся этим, Эйс.

– Послушай, – начала Эйс.

Доктор покачал головой. Он приложил палец к губам, затем к уху, а затем указал вверх.

Эйс нахмурилась:

– Я не...

– Просто ешь, Эйс. Поговорим позже.

Эйс проголодалась сильнее, чем сама думала. Она набросилась на мясо и салат, а затем на бисквит со сливками, и залила всё это шампанским. Доктор во время этой молчаливой трапезы в свойственной ему манере поклевал всего понемножку, как птичка, и закончил чашкой кофе, налитой из термоса.

Закончив ужинать, Доктор встал и направился в ванную, маня за собою озадаченную Эйс. В роскошной ванной комнате Доктор заткнул пробкой слив огромной ванны и открыл оба крана. Комнату наполнили пар и шум воды.

Доктор уселся на краю ванной и жестом позвал Эйс сесть рядом.

– А вот теперь выкладывай!

Эйс видела достаточно много шпионских кинофильмов, чтобы понять, что происходит.

–Ты думаешь, что наш номер прослушивается.

– Я в этом уверен.

– Разве мы не почётные гости?

– Именно так. Но это не значит, что они нам верят.

– Но, Профессор...

– Послушай, Эйс, эти люди живут в мире коварства и предательства, постоянных манёвров с целью получить более высокую должность. Вот почему они так легко пугаются. Они не доверяют ни ближайшим друзьям, ни старым коллегам. Они даже самим себе не верят...

В одном из чуланов рядом с их номером Хеммингс нависал над техником в наушниках. Тот снял наушники и поднял взгляд.

– Ничего, лейтенант. Просто вода шумит. Слышно, что они разговаривают, но я не могу ничего разобрать. Кажется, они в ванной.

– Вдвоём?

– Выходит, что да, сэр, – равнодушно сказал техник. Рассуждать о личных привычках важных представителей Рейха он не собирался.

– Я предложил остаться и прислуживать им, – сказал официант. – Они отказались, выставили меня за дверь.

Хеммингс кивнул:

– Дайте мне попробовать... – оттолкнув техника в сторону, он надел наушники.

– Мы прибыли сюда за Времяточцем, так? – спросила Эйс. – Тогда с чего это вдруг ты начал играть в крутого нациста?

– Думай, Эйс, – сказал Доктор. – У тебя же есть мозги, почему бы их не задействовать? Мы прибыли сюда по указанию индикатора пути во времени, и сразу наткнулись на свидетельства вмешательства в ход времени. Его необходимо изучить.

– Наверное, ты прав.

– А поскольку это общество устроено по принципу «я начальник, ты дурак», для проведения расследования мне хотя бы иногда нужно быть начальником.

Эйс решила зайти с другой стороны:

– А ты уверен, что в случившемся виновата Времяточец?

– Ну, не совсем, – признался Доктор. – Возможно, мы наткнулись на совершенно другое нарушение законов времени... Знаешь, как полисмен, погнавшись за одним грабителем, вдруг натыкается на другого.

– Но ты считаешь, что это Времяточец?

– Честно говоря, я не уверен.

– Почему?

– Я уже говорил тебе, это не в её стиле.

– А что у неё за стиль? Злая разрушительная психопатка?

– Именно. В её текущем состоянии Времяточец просто ураган зла. Она промчится по вселенной, оставляя после себя руины.

– И что?

– А это дело для неё слишком кропотливое, слишком хорошо спланированное. Вмешаться в историю ровно настолько, чтобы изменить результат Второй Мировой войны – для этого нужна очень тонкая работа. Ураган не сидит на месте и не занимается мелочами. Он их просто сносит на своём пути.

– Тогда почему бы нам не вернуться в ТАРДИС и не начать заново?

– Потому что, даже если это совсем другое преступление, его всё равно нужно расследовать.

– Да забудь уже о расследовании, Профессор... Почему мы ничего не делаем?

– Например?

Эйс задумалась.

– Ну, ты сказал, что тот человек, с которым мы говорили, возможно, подпольщик, так?

– Продолжай.

– Ну, мы можем связаться с ним и помочь подполью. У меня большой опыт с нитро-9, а ты мог бы сварганить несколько лучевых ружей...

Хеммингс подпрыгнул, срывая с головы наушники.

– Что-то случилось, сэр? – спросил техник.

– Он орёт, – сказал Хеммингс.

– Что орёт?

– «Нет», вернее, «Нет! Нет! Нет! Нет!».

Он снова надел наушники, но теперь ему было слышно только шум воды.

Доктор вспомнил о микрофонах и эмоционально шептал Эйс на ухо:

– Ты же видела, что тут происходит? Пытки, жестокость, угнетение, голод, и всё это много лет после того, как это должно было закончиться.

Эйс молча кивнула.

– А знаешь, чем это вызвано? – прошипел Доктор.

– Вмешательством во время?

– Именно! А ты собралась исправлять его ещё более массивным вмешательством, добавить ещё одну катастрофу!

– А у тебя есть идеи лучше?

– Конечно! Я предлагаю выяснить, где источник вмешательства, а затем исправить его.

– А если это началось много лет назад?

– Тогда отправимся на ТАРДИС в прошлое и придушим его в зародыше.

– Мы потеряли ТАРДИС, ты уже забыл?

– Ну же, Эйс, пошевели мозгами. Кто забрал ТАРДИС?

– Если верить тому старикашке, это были Свободные Британские Силы.

– А куда они могли её забрать?

– К себе в штаб, наверное... – Эйс посмотрела на него. – Сюда?

– Прямо сюда. Она в подвале, под охраной, недалеко от того места, где нас держали.

У Эйс уже не было сил спорить.

– Ладно, Профессор, ты победил. Что я должна делать?

Тихим шёпотом Доктор ей объяснил.

– Это я смогу, – сказала Эйс, когда он закончил. – А сейчас что?

Доктор посмотрел на почти наполнившуюся огромную ванну.

– Ну, раз уж ванна готова, можешь ею воспользоваться. А затем советую поспать. В спальне есть пижама.

– А как же ты?

– Сон для лентяев, – сказал Доктор.

– Да ладно тебе, Профессор.

– Моя дорогая Эйс, у нас в гостиной полно огромных кресел и диванов. Мне там будет очень удобно. Мне нужно о многом подумать.

Эйс зевнула:

– Ладно, как хочешь... Ах, да, ещё один вопрос. Зачем ты попросил этого щёголя Хеммингса в адъютанты? Ты его таким дураком выставил, он теперь тебя ненавидит.

Доктор засмеялся.

– Ты, наверное, права.

– Тогда почему...

– Потому что я хочу, чтобы мой враг был у меня на виду. Кстати говоря... – Доктор нагнулся и перекрыл краны.

Сидя в чулане, Хеммингс напряжённо вслушивался, но кроме шума воды и редких отдельных слов не мог ничего разобрать. Затем шум воды прекратился, и в его ухе раздался резкий голос Доктора:

– Лейтенант Хеммингс! Будьте добры явиться ко мне завтра в девять утра. У нас на завтра очень много дел.

– Jawohl, Herr Doktor! – злобно пробурчал Хеммингс.

Сорвав с головы наушники, он швырнул их в другой конец комнаты.

6. РАССЛЕДОВАНИЕ

За Эйс по бесконечным металлическим коридорам гонялся огромный чёрный далек со свастикой. Его рука-присоска была поднята вверх, и жёстким металлическим голосом он повторял: «Хайль Доктор! Хайль Доктор!». Она хотела остановиться и возразить, что всё это не правильно, но понимала, что далек убьёт её раньше, чем она успеет всё объяснить. Появился ещё один далек, он нёс поднос с завтраком. Эйс почувствовала запах кофе и бекона... Но можно ли доверять кухне далеков?

С непередаваемым удовольствием Эйс проснулась... и тут же снова испугалась. Она была в шёлковой ночной рубашке, спала на простыне из тонкого льна. Открыв глаза, она увидела спальню в номере отеля, украшенную в таком роскошном стиле, к которому она не привыкла. Она что, попала из одного сна в другой? Нет, комната и кровать были вполне настоящими. Как и запахи кофе и жареного бекона. Быстрый стук в дверь и голос Доктора тоже были вполне настоящими.

– Ну же, Эйс! Проснись и пой. А не то тебе гренок совсем не достанется.

Быстро умывшись, Эйс оделась, вышла из спальни и увидела Доктора, свежего и отдохнувшего, заканчивавшего завтракать. Несмотря на его угрозу, гренок было ещё много. Вообще-то, было много всего: кофе, бекон, яйца, какое-то блюда из риса и рыбы, которое Доктор назвал «кеджери».

Эйс набрала полную тарелку еды и принялась есть.

– А неплохо они тут живут, правда?

– Это штаб Freikorps, – сказал Доктор. – Преданные союзники Рейха заслуживают лучшего.

Эйс посмотрела в окно на Лондон, на серые здания за серой рекой.

– А как остальные? Обычные люди?

– Уверен, что их обеспечивают питательной диетой, адекватной их потребностям, – с невозмутимым лицом сказал Доктор.

Эйс вспомнила безвкусный чай и чёрствые булочки в кофейне. Она раскрыла рот, собираясь возразить, но Доктор указал вверх, затем приложил палец к уху, а затем к губам.

– В этом я не сомневаюсь, – сказала она и продолжила жевать, но уже с меньшим удовольствием.

– Нам нужно хорошо подкрепиться, Эйс, – мягко сказал Доктор. – Нам предстоит важное дело.

– Жду его с нетерпением, – сказала Эйс.

Пускай невидимые слушатели понимают это как хотят!

За ночь на креслах в прихожей их номера появилась одежда. Доктор подошёл к ней и начал примерять. Когда Эйс допила третью чашку кофе, он позвал её:

– Эйс! Что скажешь?

Она обернулась. На Докторе было длинное чёрное кожаное пальто и чёрная шляпа.

– Ну что, как я выгляжу?

Эйс осмотрела его.

– Жуть!

– Правда? – довольным голосом спросил Доктор. – Ты это не из вежливости говоришь? Думаю, нужно добавить небольшой штрих... – порывшись в своих бездонных карманах, он вынул монокль на чёрной ленточке и вставил его в глаз. – Ну вот, как тебе?

– Превосходно, – сказала Эйс. – Настоящий гестаповский шик!

Ровно в девять раздался стук в дверь.

– Kommen Sie! – рявкнул Доктор.

Дверь открылась, строевым шагом зашёл лейтенант Хеммингс, стал смирно и отдал салют:

– Heil Hitler!

Доктор небрежно коснулся рукой полей чёрной шляпы:

– Отлично, лейтенант. У вас есть транспорт?

– На улице стоит машина с шофёром, герр Доктор. Они в вашем распоряжении, как и я.

Хеммингс выглядел безупречно: аккуратно выглаженная униформа, значки и пуговицы блестели, сапоги начищены так, что в них можно было увидеть своё отражение. Он был высокий, темноволосый, поразительно красивый, и нагонял на неё страх.

Доктор одобрительно кивнул:

– Sehr gut! Где расположены ваши военные архивы?

– В музее Рейха, в Блумсбери, герр Доктор. Бывший Британский Музей.

– Мы направимся туда немедленно.

– Но там ещё закрыто, герр Доктор.

– Тогда распорядитесь, чтобы открыли, – сказал Доктор.

– Так точно, герр Доктор! Разрешите выполнять? – Хеммингс подошёл к телефону и прокричал в него серию приказов. Затем бросил трубку. – Смотритель живёт рядом, за ним уже послали. Когда вы подъедете к музею, он будет уже ждать вас.

– Хорошо, – сказал Доктор. – Осталось решить вопрос с моей ассистенткой.

Хеммингс посмотрел на Эйс:

– Вы об этой девушке, герр Доктор?

– Именно. Вы ведь наверняка думали о том, зачем я решил взять её с собой?

Хеммингс бросил на Эйс такой взгляд, что ей захотелось его ударить.

– Меня это не касается, герр Доктор. А с такой очаровательной девушкой...

Доктор удивлённо поднял брови, и монокль выпал из его глаза. Он вставил его обратно.

– Дружище, вы же не думаете, что...

– Вынужден признаться, герр Доктор...

Доктор рассмеялся:

– Нет, нет, нет! Эта девушка не лишена привлекательности, но я предпочитаю пышных и светловолосых. Рубенсовских! Или даже вагнеровских!

– Я с вами согласен, герр Доктор.

Чудесно, – подумала Эйс. Мало было того, что меня считали подстилкой Доктора, так теперь я даже до этого уровня не дотягиваю! Ей совсем не сложно было бросить на Доктора полный ненависти взгляд, о котором они договорились заранее.

– Нет, эта девушка тут по совсем другой причине, – продолжал Доктор. – Её отец был знаменитостью в британском подполье, ещё в самом начале. Сейчас он на перевоспитании в концентрационном лагере Заксхаузен. Её мать погибла в самом начале войны, и всё свое детство она путешествовала с отцом. Она прекрасно знает его контакты и сообщников. Она может нам помочь искоренить последние остатки этих преступников.

Эйс поняла, что Хеммингс смотрит на неё уже совсем иначе, скорее как тигр, наблюдающий за упитанным оленем. Теперь она была его потенциальной жертвой, его мясом, и у неё мурашки по коже бегали от его взгляда. У неё появились сомнения в плане Доктора. Он собирался отдать её во власть лейтенанта Хеммингса. Разумеется, с инструкциями не причинять ей вред. Но можно ли доверять тигру, оставленному один на один с оленем?

– Понятно, – медленно сказал Хеммингс. – Как интересно. И она согласна сотрудничать?

Доктор холодно улыбнулся:

– Её отец уже не молодой человек, а курс перевоспитания довольно суров. Она прекрасно понимает, что его выживание, не говоря уже о его освобождении, зависят от её сотрудничества.

– Классический метод, герр Доктор. Позвольте вас поздравить.

Доктор скромно пожал плечами:

– Думаю, будет лучше всего, если я сразу поеду в музей Рейха один, а вы останетесь тут с ней.

Хеммингс озадаченно переспросил:

– Простите, герр Доктор, я не совсем понимаю, что вы хотите, чтобы я сделал?

– Что сделал? – спросил Доктор с наигранным удивлением. – Мой дорогой лейтенант, она изменница, подозреваемая в связях с подпольем. Я хочу, чтобы вы её арестовали и допросили!

***

Когда в его дверь забарабанил посыльный из ближайшего штаба Freikorps, смотритель приготовился к смерти. Он против Рейха совершил лишь небольшое преступление – помог пытавшемуся сбежать художнику-еврею, продав часть его семейных драгоценностей – но даже мелкие преступления означали депортацию или смерть. Хотя смотритель был старым и больным, он не хотел умирать. Он боялся не столько смерти, сколько оставить на произвол судьбы то, что осталось от его любимого музея. В те дни, когда музей Рейха ещё назывался Британским Музеем, он был профессором и старшим куратором. Теперь, когда музей был закрыт, он был скромным смотрителем, но он был там, был там каждый день. Теперь этому всему конец.

Высокий худой старик с редкими седыми волосами, он быстро оделся, не желая, чтобы его выволокли в ночной рубашке, и пошёл вниз по лестнице. Он открыл дверь и оказался лицом к лицу с обычным громилой из Freikorps. Тот сидел верхом на мотоцикле, на котором подъехал до самой входной двери.

– Я готов, – сказал смотритель, стараясь сохранить достоинство. Ему хотелось, чтобы его колени перестали дрожать.

Посыльный из Freikorps вытаращил глаза:

– Ты ещё даже не знаешь, зачем я приехал, старый дурак!

– Но ведь... – смотритель замолчал. – Я готов делать то, ради чего вы приехали.

– Да уж, постарайся. Какая-то большая шишка из штаба Freikorps хочет порыться в военных архивах. Тотчас отправляйся в музей встречать его. И моли о пощаде, если ему придётся тебя ждать.

Ревя двигателем, посыльный уехал.

Произнося про себя благодарственную молитву, смотритель сходил за ключами и выкатил из коридора свой древний велосипед. Крутя педали по безлюдным улицам разрушенного Блумсбери, смотритель говорил сам себе, что это ещё не значит, что у него нет проблем. Если посетитель доберётся туда раньше него... Высокие чины Рейха не привыкли к тому, что их заставляют ждать, и жалоба разгневанного важного лица вполне могла стать для него концом.

Свернув на Музейную улицу, он увидел припаркованный напротив входа в музей чёрный лимузин. Он крутил педали изо всех сил, слез с велосипеда возле входа и, тяжело дыша, облокотил его на колонну.

В тот же миг шофёр лимузина – ещё один громила из Freikorps – выпрыгнул из машины и начал на него орать:

– Ты опоздал, свинья старая. Я доложу об этом! Герру Доктору пришлось ждать. И это ты называешь уважением к чиновникам Рейха? – он занёс кулак, и куратор сжался, ожидая неизбежного удара.

– Минуточку! – раздался позади них голос. Невысокий темноволосый мужчина в кожаном пальто и чёрной шляпе вышел из машины. Холодными серыми глазами он посмотрел на шофёра: – Вы!

Громила стал по стойке смирно:

– Герр Доктор?

– Кто вам разрешил говорить?

– Но, герр Доктор...

– Молчать! Сядьте в машину и ждите моего возвращения.

– Слушаюсь, герр Доктор. Позвольте узнать, как долго...

– Не позволю! Но если по моему возвращению вы не будете сидеть за рулём, то я о вас доложу.

– Так точно, герр Доктор.

Шофёр забежал обратно в машину, сел за руль, выпрямился, и уставился вперёд.

Мужчина по имени Доктор подошёл и коснулся руки дрожащего куратора.

– Никаких проблем, – мягко сказал он. – Мы прибыли почти одновременно, жалобы не будет. Пройдёмте вовнутрь?

Вынув огромную связку ключей, старик отпер дверь. Его руки так дрожали, что ему тяжело было попасть ключом в замок.

– Вы очень добры, герр Доктор. Я бы не хотел лишиться привилегии работы в Музее, хотя он сейчас и закрыт... – он закатил свой велосипед в фойе и запер дверь. – Идёмте за мной, Доктор. Военные архивы находятся в дальней части здания, нам нужно пройти по галереям.

Он повёл Доктора вверх по лестнице и через первую галерею. Смотритель заметил, что посетитель оглядывается по сторонам с явным удивлением. Огромная галерея, как и последующие галереи, была почти пуста. Там, где раньше были картины, статуи, гобелены, сейчас не было ничего. Голые стены, пустые постаменты, и гулкая тишина, в которой разносилось эхо их шагов.

– Теперь я понимаю, почему Музей закрыт для публики, – сухо сказал посетитель.

– Боюсь, публике тут почти не на что смотреть. Большая часть экспонатов сейчас в Берлине. Маршал Геринг лично следил за их изъятием.

Посетитель кивнул:

– Да, он всегда был увлечённым коллекционером...

Смотрителя удивило явное удивление этого человека. Естественно, музей был выпотрошен. Национальная Галерея и все остальные музеи и художественные галереи также были опустошены, их культурные сокровища были отправлены в Музей Адольфа Гитлера в Новом Берлине.

Он провёл посетителя к пыльным кабинетам в задней части здания.

– Когда архив музея увезли в Берлин, здесь какое-то время размещалось Бюро Военных архивов. Сейчас Бюро уже закрыто, но документы всё ещё не перевезли. Какой период вас интересует?

– От начала войны до сегодняшнего дня.

– В таком случае, наверное, вот в этой комнате... – он завёл посетителя в длинную, пыльную комнату, уставленную шкафами с папками. – Все документы расположены по порядку, начиная с вот этого шкафа. Вам чем-то ещё помочь?

– Нет, спасибо. Вы очень добры.

Куратор побрёл прочь. Какой странный человек, – подумал он. Самый вежливый нацист, которых доводилось видеть. Даже не верится...

Оставшись один, Доктор подошёл к шкафу, вынул одну из папок и раскрыл её. В ней было полно карт и военных докладов. Он начал читать.

Начало событий шло по знакомому руслу. Всё началось в 1939 году. После продолжительной серии не встретивших серьёзных возражений «аншлюссов» Рейнской области, Австрии, и Чехословакии, которую нацистские историки называли «вдохновлённое Фюрером славное объединение законных наследий Рейха», Адольф Гитлер напал на Польшу, страну, чью безопасность неосмотрительно гарантировала Великобритания.

К явному сожалению историка, британцы решили соблюсти свои обязательства и потребовали от Гитлера уйти. Он должен был отвести свои войска, или же они объявят ему войну. Гитлер был абсолютно уверен, что британцы не станут воевать из-за Польши, и ошибся. В сентябре 1939 года началась война. Армии Гитлера с поразительной скоростью пронеслись по Европе в Блицкриге – молниеносной войне, британцы и французы были вынуждены отступать.

Пока что всё знакомо, – подумал Доктор. История была такой, какой он её знал, какой она должна была быть. Но где-то что-то изменилось. Вопрос был в том, где, как, и почему?

Он открыл другую папку.

***

Хеммингс и Эйс были в комнате для допросов. Это был ещё один подвал с бетонными стенами, в центре стоял стол, а с потолка свешивалась мощная лампа. Стол был привинчен к полу, и в нём были странные углубления с тёмными пятнами. На потолке был крюк, а в углу были ванна и раковина.

Они сидели по разные стороны стола на жёстких деревянных стульях. Хеммингс курил сигарету и вертел в руках хлыст. Как неоригинально, – подумала Эйс. Зловещая комната и мужчина с хлыстом, одетый в чёрную униформу – она это видела в сотнях старых кинофильмов. Но ей всё равно было не по себе. Как там когда-то сказал Доктор? «Не смотри на клише свысока, Эйс. Единственная причина того, что они становятся клише, состоит в том, что они работают».

Внезапно Эйс поняла, что ей страшно. Нужно перехватить инициативу, – подумала она. – Взять на себя контроль, как это делает Доктор.

– Долго мне ещё ждать? – громко спросила она.

Хеммингс ударил хлыстом по столу:

– Это я решать буду!

– Вы слышали приказы герра Доктора, – дерзко сказала Эйс. – Я должна быть арестована, задержана на какое-то время, как будто меня допрашивают, а затем отпущена с другими задержанными, чтобы я могла связаться с подпольем.

Хеммингс улыбнулся.

– «Как будто» допрашивают, – мягко сказал он. – Но насколько «как будто», вот в чём вопрос, – он говорил мягким, мечтательным шёпотом, словно в трансе. – Может быть, мне следует подвергнуть вас полной программе? Начать можно с порки. О, это будет в полном соответствии с инструкцией. Стандартное количество ударов в присутствии врача... на всякий случай. Даже официальные бланки будут заполнены, – он кивнул на стоявшую в углу ванну: – Водные процедуры обычно очень успешны. Погружаем голову и держим, пока лёгкие не готовы взорваться, затем вынимаем... и снова под воду... – он указал на крюк в потолке. – Или, к примеру, «карусель». Руки связываются за спиной, подвешиваем за запястья, и крутим туда-сюда. Последствия могут оказаться неизлечимыми. Некоторые потом никогда не могут больше выпрямиться.

Сделав глубокую затяжку, он посмотрел на горящий кончик сигареты:

– Даже простая сигарета, если её приложить к нужному месту...

Да он псих, – подумала Эйс, – настоящий извращенец, а я в его власти. Огромным усилием она подавила дрожь в голосе.