Текст книги "Эксперимент Не Удался (СИ)"

Автор книги: Теодора Игнатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

– Стёп, ты понимаешь, ей я нужен! Ни бабки, ни подарки, ни жизнь красивая и сытая. Плевать ей кто я, что у меня есть, что могу дать. С какой стороны только не пытался найти подвох, его нет.

– Да ладно, Миш, она маленькая, избалованная стерва, привыкла получать всё чего захочется.

– Заблуждаешься, капни глубже, объективно. Элементарно, машина возле подъезда брошенная, ты знаешь ей цену, а ездит на такси…

Мысль оборвалась, Грановский нахмурился. В чём-то Степан и прав, подвох есть. Она же вроде дома сидит, под присмотром, как не позвонишь. Забирает оттуда же. Охрана где? Ездила на такси куда? Сам лично видел. Совсем дурная, одна, без сопровождения!

– Быстро выясни, где бывает, куда ездит. В первую очередь, где охрана. На такси вчера куда гоняла и зачем.

Вот это мозг поплыл, напрочь отшибла. Как умудрился упустить такой важный момент? Как?!

– Понял, – свирепый Степан вылетает из кабинета, всем видом показывает как он прав.

Сердце Грановского забилось быстрее. Нахлынули воспоминания вечера накануне.

…ощутимо упёрлась в грудь ладонью.

– Стоп… – говорит, вырывается и делает шаг назад.

Дышит тяжело, в темноте такая трогательная, взбудораженная, манящая вкусить ароматный плод. Совсем голову потерял.

– На кофе не приглашала, – переводит дыхание.

Перепугалась или померещилось. Безошибочно распознаёт ответное желание, чего тогда…

– Попробовать-то стоило, – Грановский пытается выдавить улыбку.

Тяжело тормозить, говорить себе нет. Жаль на чужой территории, иначе бы не оставил девчонке шансов. Но чем неприступнее, тем желаннее.

Алекса вся подобралась, закрылась складывая руки на груди.

– До свидания, Михаил.

Вот это тон, удивился. С виду миленький цветочек, трогательная незабудка, а в голосе сталь.

– Рад, что не прощайте.

Молчит, на разговоры не настроена. Ждёт пока покинет квартиру. Ещё раз взглянул на хмурую девчонку и скрылся за дверью.

Так закончился порыв перейти на новый уровень отношений. Торопится, хочется растянуть удовольствие, да выходит иначе. Разум затмевает желание обладать привлекательным телом. Хочется попробовать коснуться нежной души, запечатлеть там себя.

Грановский снова вымеряет кабинет шагами, не может спокойно сидеть.

– Твою дивизию, – рычит.

Упустил важные детали. Что ещё вчера он мог не заметить. О холодной голове и речи быть не может, весь кипит хотелками внутри. Убила в нём здравый смысл напрочь. И откуда ты такая взялась? До недавнего был уверен, заматерела душа давно, как и он сам, необдуманные поступки и глупые порывы не о нём. А нет, ошибался.

* * *

Бунтует Алекса против выставленных границ. Не желает сидеть взаперти, от безделия голова забивается бесполезными мыслями о недавнем прошлом. Этим утром встаёт пораньше, пора вернуться к нормальной жизни. Придётся потрясти как следует Уимберга, пусть решает проблему. Надзирательство раздражает до чёртиков.

Спорт зал Нестеровых встречает запустением или только кажется так. Двадцать минут ритмичной хотьбы по беговой дорожке на голодный желудок, взбодрят кого угодно. Душ и завтрак в одиночестве. Враждующие стороны будто испарились, ни одного, ни другой не слышно и не видно. Подождите, сейчас со своими проблемами разберусь и за ваши возьмусь. Обещала девчонка допивая кофе.

Без раздумий определяется, что надеть. Выбор пал на синее шифоновое платье, усыпанное белыми цветочками и витиеватыми переплетениями листиков. Длина чуть выше колена вполне устраивает, как и рукав три четверти. Не зря послушала совет поставщика и взяла несколько рядов разных расцветок. Судя по отчётам, что приходят каждый день на электронную почту, платья разлетаются на ура. Не удивительно, по фигуре сидят отменно. А глубокий насыщенный цвет побуждает примерить. Чёрные туфли важная составляющая образа деловой леди, думает с улыбкой, тоже мне, бизнес вумен неудачница. Отворачивается от зеркала.

Андрюша, Андрюша, совсем обо мне позабыл, придётся напомнить. Время девять утра, давно должен бегать и суетиться. Нажимает значок вызов, оглядывается на отражение. Немного туши на ресницы и так полюбившегося блеска на губы. Жжёт немного по началу, но уже привыкла, зато спустя пять минут объёмные и сочные, просящие о поцелуе. Хмыкнув закатывает глаза. Мысли только об одном.

– Машину мне через пол часа, до торгового центра, – говорит приказным тоном.

В ответ тишина. Проверяет есть ли соединение и снова прикладывает мобильный к уху.

– Уимберг, ты слышал, что я сказала?

– Не глухой, – отвечает спокойно. – Заранее можно было позвонить.

– Нет желания сообщать кому-то заранее. Ты прекрасно знаешь, с утра я езжу в магазин, который требует моего внимания. Предупреждала, взаперти сидеть не буду. Как хочешь, но верни мой жизненный уклад на место. И мне плевать, как ты это сделаешь, главное, быстрее.

Отключается и швыряет телефон на кровать, сама смотрит на него, словно он её раздражает. Можно конечно в наглую делать всё, что хочется, да только в памяти свежи воспоминания ночного леса и ужаса, что пришлось пережить. По чьей вине до сих пор не выяснили.

Поглядывает на время, стоит у окна и ждёт. Как только серый "Ауди" показывается у ворот, накидывает лёгкую кожанку, хватает сумку с тумбочки и торопится на выход.

Оказавшись в салоне смотрит на водителя с недовольством. Опять этого прислал, неужели не понимает, однажды не сдержится и двинет в обратную, наверное даже не кулаком, а чем потяжелее. Должок, подпорченного лица, Алекса Никольская не прощает. Да вообще ничего не прощает.

– Ты опоздал на пять минут. Впредь чтобы подобного не повторялось, – выдала девчонка.

Мужчина поражённо обернулся, но её гневным взглядом не напугаешь.

– Чего стоим?

Свирепый громила отвернулся и резко тронулся с места. Я вам всем райскую жизнь устрою, поглядывает на него Алекса и криво улыбается. Хотя радости не испытывает абсолютно никакой. Старается, пытается поднять себе настроение, да выходит плохо.

К удивлению, её не просто высадили у входа, но и сопроводили до дверей. В кофейне прихватила два стаканчика с любимым напитком и не успела ступить на территорию своих владений, раздался звонок от Уимберга.

– Андрюш, ты уже соскучился?

– Ты почему себя так ведёшь? Врагов мало? Нельзя так обращаться с людьми, не доросла ещё.

– А когда дорасту, можно будет?

– Просто прекрати усложнять всем жизнь.

– Мне нужен курьер, чтобы с поручениями по городу гонял, я же сама никуда не могу и водителя замени.

– Алекса!

Нажимает отбой. Уже девятнадцать лет Алекса. Сдвигает брови осматривая манекены.

– Алё-на, это что? Проститутки на панели?

– И тебе привет, – идёт на встречу подруга.

Отбирает один из стаканчиков, делает глоток.

– Явился, биг бос-с, – ворчит Алёна и уходит вглубь магазина.

Девушки болтают без умолку, делятся последними новостями, занимаются делами. Алекса получает уйму полезной информациии от подруги, в том числе о сегодняшней дружеской встрече парами. Вечерние посиделки с Богданом и его подружкой. Мозг активно работает, выстраивает цепочку действий. А на задворках маячит навязчивая мысль: куда делся Грановский?

* * *

Богдан вскинул голову словно по команде, сердце ёкнуло и понеслось разгоняя жар по телу. Стремительно вышагивая идёт Алекса, стук каблуков о пол ударяет по нервам. Лёгкое платье, разлетается в такт быстрой хотьбе, обрисовывает точёные бёдра. Богдан тяжело сглотнул и оторвал взгляд от привлекательной особы. Девчонка уже возле столика, гипнотизирует его. Присутствующие притихли. Кладёт перед ним листок, размашистым почерком список вещей, через чёрточку цена, в самом низу крупными цифрами итог.

Смотрит на Алексу. Она серьёзно? Ощущает кожей, как выпустила иголки Кристина. Зачем устроила показательное выступление? Фееричное появление, аж скулы сводит от желания сейчас же заполучить в тесные объятия. Осознание озаряет, именно, когда на лице актрисы маска стервы, он хочет её больше всего. Пакостливая полуулыбка, потрясающие глаза буквально сверкают. Не нужна ему в ней милая девочка, хочет борьбы, страсти до безумия, вскипать до предела от одного только прикосновения. Не соврал тогда, любил любую, в любом образе. Старается незаметно выдохнуть и делает вид, будто читает перечень испорченного. Хотя, что он там испортил? Платье намочил и бельё, а его как раз нет в списке. Возвращается глазами к её лицу и очень хочет сказать о пропущенном, важном пункте. Присутствие Кристины останавливает, вслух говорит совершенно другое.

– Конфликт будет исчерпан? – спрашивает Богдан.

– Полностью, – утвердительно кивает стерва.

Бедное сердце брюнета исходится болью, он всё-таки расчитывал на разговор и настоящий мир. Ну зачем эта показуха при Кристине? Мало напоминает перемирие… Можно тет-а-тет решить и нормально поговорить. Идиот, ничему жизнь не учит. На что-то всё ещё надеется. Достаёт из кармана бумажник и отсчитывает шесть тысяч.

– Часть на счёт кину, по номеру.

– Только наличные, – не спускает с него глаз.

Хорошо, наличные, так наличные. Специально упирается сука. Обстановка за столиком накалённая. Кристина изображает спокойствие и уверенность, но он то знает, этого и в помине сейчас нет у неё внутри.

– Иль, дай двушку, – просит Богдан.

Друг не издаёт ни звука, послушно достаёт две тысячи и кладёт на стол.

– Всё верно? – снова к ней обращается.

Алекса забирает деньги и сразу же покидает заведение, не удостоив ответом. Илья с Алёной красноречиво переглядываются, Кристина сверлит глазами Богдана. Который намеренно игнорирует, осушает стакан сока практически залпом и одновременно рукой машет официанту, тот шустро вырастает перед столиком.

– Решили поужинать?

– Совершенно верно, и начнём мы с бутылочки коньяку. С того, который мы с Нестеровым брали в прошлый раз.

Парень понимающе кивает и записывает, Богдан быстро диктует заказ.

– Иль? Ты со мной?

– А давай, – махнул рукой Илья. – Девочкам по бокалу вина.

Мериется взглядом с недовольной Алёной. Богдан не радостно улыбается обратив взор на двери, шлейф паразитки не успел развеиться. Да гори оно всё синим пламенем! Притворяется, и плевать. Берёт Кристину за руку, переплетает между собой пальцы, целует. Алёна бухтит вслух, чего не скажешь о его девушке. Продолжает молчать, правда до поры до времени. Видимо сначала пыталась совладать с собой.

Бутылку не допивают, терпение Богдана лопается быстрее. Злобное рычание, каверзные вопросы, открытые намёки, сгребает Кристину за плечи, перед другом кладёт свою карту:

– Расплатишься. Мы не вернёмся.

Приобнимает Алёну, склоняется к самому уху и говорит тихо:

– Алёнушка, ты чудо, как и твой… – улыбается. – Извини, мне надо было.

Слова расслышала только она. В оцепенении наблюдает как уходят.

Богдан принудительно ведёт Кристину к выходу. На улице девушка вырывается, возмущается громко. Богдан слов почти не слышит, идёт к альфе.

– Куда собрался?! Ты пьяный!

– Села! – резко приказывает.

В нос ударяет запах суки, что срывает ему башню, машина до сих пор пахнет духами. На языке вкус коньяка, а жаль, что не сладость кожи, маленькой, противной стервы. Хочется сорваться к ней и плевать с кем она, где…

– Нажрался из-за неё и решил нас обоих угробить!

– Кристин, ты меня достала своей ревностью, – говорит спокойно.

– Достала?! Это ты меня достал. Что это было? Не хочешь объяснить?

– Случайно испортил вещи Алексы, и просто за них заплатил.

– Поэтому у тебя шея разодрана ногтями?

– Прекрати! Достала! Я говорил от куда царапины! – взорвался и кричит.

Одно и тоже изо дня в день.

– Не смей орать!

На повышенных тонах доехали домой. Кулаки сами собой сжимаются, даже слушать не может, бьёт по ушам словно скрежет металла каждое слово. Готов зажмуриться. Швыряет в неё брелком с размаху, чудом не попал, развернувшись уходит.

– Ты куда?! – кричит в спину.

– В ад!

Персональный ад по имени Алекса. В кармане дребезжит телефон, достаёт и кладёт на крышу машины, что стоит у ворот. Всё к чертям! Достали.

* * *

С кружкой остывшего чаю, на холодном подоконнике, сидит виновница скандала. В квартире прохладно, за окном давно стемнело. Зябко ёжится, будто совсем продрогла. Осень, солнце рано садится, да совсем мало греет, а так хочется тепла. Как жаль ушедшего лета. Телефон молчит, по привычке ждёт, но кроме утрешнего сообщения доброе утро, ничего. Тишина.

Гордится собой, роль с играла на отлично. Видела по чёрным глазам, поведению, каково ему. Не ожидал, пытался скрыть истинные чувства, но она знает слишком хорошо. Пошёл ты к чёрту Богдан. С непривычки тяжёлым день оказался, раннее утро, дела магазина, пора возвращаться к прежней жизни, заленилась. Требовать с Андрея в скоростном режиме решить проблему. Заигралась в шпионов, устала мотаться туда сюда. Взгляд на дисплей телефона, пора ехать к Нестеровым, а так не хочется. Только думала про Уимберга, как звонит.

– К Нестеровым едешь? – тяжело дышит, слышно быстро идёт.

– Еду, – вздыхает девчонка.

– Наберу, как машина будет у подъезда.

Сбрасывает вызов. Грановский обычно встречает у двери и провожает до неё же. Есть за что ткнуть Андрея в лужу. Спрыгивает с подоконника. Дура, ещё по светлу хотела забрать планшет из "Ауди". Обувает туфли. Откидывает волосы за спину, пристальный взгляд в зеркало. Хочется конечно встречи с Грановским, пока красивая, но видимо не судьба. Вечно перед ним в неприглядном виде.

Забирает с полочки брелок от Ауди и распахивает дверь. Вздрагивает всем телом, и вместо того чтобы захлопнуть по-быстрому, отступает испуганно назад. Глаза в неверии распахнуты, рот приоткрывается в изумлении. Как говорится, кого не ждали тот припёрся.

Руки Богдана спрятаны в задние карманы джинс, подбородок заносчиво вскинут. Ядовитая ухмылка кривит красивые губы.

– Добилась своего. Я здесь, приполз.

Осматривает его, на улице довольно прохладно, ветер, а он в одной футболке, что обтягивает рельефный торс. Опомнившись, Алекса складывает руки на груди. Медлит, прочищает горло. Его меньше всего ожидала увидеть.

– И зачем пришёл? Откуда знаешь, что я дома?

– Именно пришёл, – усмешка. – Не знал, просто вот я, – разводит руками.

Застал в расплох, это ничего не сказать. Он, и что? Упасть на колени и рыдать как счастлива.

– Куда ночью собралась? – смотрит на брелок зажатый в ладони.

– Никуда, просто, – сама себе удивляется, негативом не плещет.

Слова тяжело даются, мысли путаются, внутри мондраж.

Богдан протягивает ей ладонь и говорит:

– Бежим со мной. Ото всех. Плевать на всё.

Тяжело сглотнула, в груди сдавило не продохнуть. Буквально оторопела. Когда-то она с таким же придыханием звала его с собой и он пошёл, бежал с ней в лес, от проделок. От всех подальше. Парень понимает по глазам, Алекса помнит так же, как и он.

– Плевать, не вспоминай, не думай. Просто бежим со мной.

Не раздумывая вкладывает свою ладонь в его, прикосновение мгновенно пробирает, будто разряд прошёл через всё тело, дыхание перехватило, а он настойчиво тянет за собой. Дверь захлопнулась, стремительно к лифту, и речи не может быть о ступеньках в её то туфлях. Спускаются в напряжённом молчании, за руки. Сердце каждого несётся словно бешеное. Ощущение будто драгоценные секунды уходят и их вот-вот догонят. На улице Алекса застыла, осматривает двор. Богдан понимает в чём дело, девчонка ищет альфу.

– Я пешком.

Удивлённо взглянула на него. Ветер растрепал волосы, пустил холодные мурашки по телу. Лёгкое платье хоть и с рукавом не согреет. Тянет парня к Ауди. Успевает только снять с охранки, как он перехватывает брелок.

– Дай сюда, терпеть не могу, когда девчонки за рулём, – открывает ей пассажирскую дверь.

Садится, перепуганно понимает, сейчас машина за ней приедет. А Богдан уже рядом, запускает двигатель, и громко ухмыльнувшись стартует с места.

– Ты пьяный, – наконец дошло до неё. – Богдан!

В таком состоянии видела только однажды, на отдыхе в честь дня рождения Нестерова.

– Страшно? – смеётся. – Да, пьяный я дурной. Боялся встретить тебя напившись, и сам пришёл к своей погибели, – искренне веселится над ситуацией.

– Дурак совсем, что ты несё… – обрывается на полуслове, стоит только большой, тёплой на удивление ладони, сжать её пальцы.

Температура на улице очень быстро опускается, ветер словно с самого северного полюса, а он тёплый. Внутри переворот и маленькая война. Здравый смысл проигрывает ощущениям, а он всего-то держит за руку. Перед глазами бурная встреча в клубе, что привела к пылким действиям в альфе. Алекса опускает голову. А он управляет её машиной в своей мужской манере.

– Ты снова добилась своего.

– Ничего я не добивалась, – еле слышно.

Хохотнул, окинул насмешливым взглядом, задержался на оголённых платьем ногах. Не поверил. Тело девчонки колотит в ознобе. Думать может только о том, что он рядом и она пошла с ним.

– Куда бежим? – спрашивает осторожно Алекса, осознала, что натворила.

– Да без разницы, только бы с тобой.

Измученное сердце девчонки вздрагивает. Пытается хоть что-то найти внутри: обиды, плохие слова, хоть каплю негатива. Но всё будто испарилось мгновенно, только он коснулся раз.

– Молчишь, – сарказм режет слух, как и его тёплый голос натянутые нервы.

– Мне нечего сказать.

– Конечно нечего, добилась своего и радуешься. Снова приполз, снова умоляет, признаётся…

– Чего добилась?! Ничего я не добивалась! – взорвалась, знобит и от холода и от переживаний.

Тянет к губам пальцы, нежно касается, сам смотрит только на дорогу.

– Не кричи, пожалуйста.

Она выдёргивает руку и закрывает другой сложив на груди.

Какое-то время молчат, она уже боится того, что будет. Богдан же просто наслаждается её обществом. Желанным тет-а-тет.

– Хорошая машинка, – нарушает тишину первым.

– Нравится, так давай поменяемся, – не растерялась Алекса.

– Не-е-е, – усмешка кривит губы.

Промолчала Алекса и отвернулась, он снова взял за руку. Девчонка совсем не против, только волнует очень уж сильно такой простой порыв. А его еле ощутимые поглаживания ладошки, пробирают внутренней дрожью, вытаскивают тайные желания наружу.

С тревогой наблюдает как выезжают за город. Дорога тёмная, совершенно без фонарей. Что за дурацкая мания у всех, вывезти её в дебря? Вопроса вслух так и не озвучивает. На Богдана не смотрит, хотя хочется, сдерживается, запрещает себе. В голове всплывает разговор на кухне Нестеровых. Как никогда сильно желает прижаться к его груди, пусть крепко обнимет, согреет, заберёт тревоги и страхи. Тяжело сглотнула, надо же было поймать её в таком настроении, когда всё достало. Так задумалась, что не сразу заметила как свернули на грунтовку. Вскинулась, Богдан невозмутим. Неужели только за этим привёз…

А он вылезает наружу, устало потягивается, не собирается приставать с намерением, о котором она только и думает.

Парень садится на край капота, белая футболка светится в темноте. Над головой раскинулось бесконечно звёздное небо, запрокинул голову, вздыхает. Не успела Алекса хлопнуть дверью, как ветер пробрал до костей. Подходит к нему, будь, что будет. Богдан тут же притягивает за руку ближе, бережно обнимает. Усаживает к себе на бедро, прижимает к груди. Обхватывает похолодевшую девчонку обеими руками, утыкается носом в шею.

– Невозможно терпеть, когда ты так дрожишь, – шепчет ей.

– Замёрзла, – выдавливает она из себя.

– Лекс, врушка, – обдаёт кожу возле уха горячим дыханием. – Я слышу как быстро бьётся твоё сердце. Очень быстро.

– Твоё не медленнее…

Сильные руки стискивают крепче, вырывая непроизвольное девичье ах.

– Я очень соскучился.

Промолчала, от очередной порции мурашек вздрогнула, горло сдавило спазмом, на душе булыжник давит. Да она тоже, только вслух сказать не может.

– Не веришь! А я думал ты в этом уверена и даже пользуешься сеим фактом.

– Сам себе придумал и веришь.

Как бы не были похожи Грановский и Богдан, а ощущения разные, да, порою схожи. Но то, как обнимает брюнет, повторить невозможно, ни кто не делал подобного, и никогда. Богдан сжимает порывисто в который раз, желает подчинять, и ключевое желает. Дыхание перехватывает. Грановский более нежный, подкрадывается, не прёт напролом. Тёплые губы касаются возле уха, разряд прошибает до поясницы.

– Не надо, – пытается вырваться.

Не отпускает.

– Сложно удержаться, знаю, принадлежишь другому и всё равно.

– Как и ты.

Молчат минут пять. Он согревающе обнимает, разворачивает к себе и она на грани подкатывающих слёз обхватывает его в ответ за талию, прижимается щекой к груди. Заодно пытается избежать поцелуя, сдастся, не устоит. Уже пала дертвой своих желаний, острых, болезненно тянущих в бездну. Как тяжело и быстро бьётся его сердце. Кладёт ладонь, просит угомониться, а он сильнее прижимает к себе, до боли в костях. Когда-то так привычно было касаться его тела, с удовольствием ощупывать бугрящиеся мускулы. А теперь робко и словно чужого, неуверенно. Девчонка быстро дышит от переполнявших эмоций.

– Трезвый не пришёл бы, – оторвать язык и выбросить.

Молчи, наболтаешь дура лишнего.

– Не пришёл бы, – честно соглашается.

Снова молчат, наслаждаются перемирием.

– Очень хочу тебя, – шепчет ей, будто не одни сейчас.

– И не надейся.

Ухватил за скулы, приподнимает лицо, хочет видеть глаза. Смотрит на губы, разделяют лишь сантиметры.

– Нет, Богдан, даже не пытайся.

Гладит пальцами по щеке, убирает мешающие пряди волос. Ветер снова бросает ей на глаза. Бережно собирает в подобие хвоста и откидывает за спину. Смотрит пристально.

– Почему пошла со мной?

– Не затем чтобы…

– Я спросил, почему, пошла со мной.

Не отвечает, нечего сказать. Абсолютно. Вот он Богдан во всей красе, требует ответа.

– Не можешь сказать, смелости не хватает. Не можешь сказать, что у тебя там на душе.

– Будто ты можешь.

– Я стараюсь.

– Ну тогда скажи, зачем ты с ней, если плевать на неё.

– Не плевать. Она мне нравится и даже очень сильно, – умолчал, о том, что чаще начинает раздражать.

– Зачем тогда ко мне пришёл?

В груди болезненно сдавливает. В крови бурлит опасная смесь из раздражения и непонимания. Она терпит, как он снова убивает остатки былых чувств.

– Хочу к тебе, – отвечает он, легонько коснувшись губами носа.

– Этим всё и сказано. Ты хочешь и не более, – не удаётся ей скрыть раздражения в тоне.

– Когда я предлагал и даже давал более, ты отказалась от меня. Моё желание никуда не делось, я всё так же хочу и не скрываю этого, в отличии от тебя.

Алекса пытается справиться с эмоциями, с дыханием, с желанием ударить его, накричать.

– Лекс, я честно говорю, как есть.

– Сейчас видимо да.

– Ты зачем с Грановским?

– Нравится.

Усмешка срывается с губ парня. Неужели мстит за его откровение или правда.

– Нравится, но…

– Богдан, в отличии от тебя, я громкими словами не кидаюсь, каждый раз, когда мне кого-то захочется.

Прижал её голову к своей груди.

– Давай не будем. Плевать на всё и всех, давай начнём заново.

Она молча обнимает его, нечего ответить на его предложение. Бессмысленно.

– Лекс, я не буду уговаривать, не буду говорить ничего кроме этого, что уже сказал. Бежим ото всех и всего. Не на час или два, хотя бы на какое-то время, только я и ты, больше никого. Далеко отсюда. Хочешь я увезу тебя и к чертям всех.

Она не может и слова вымолвить, подкатывают презренные слёзы. Да хочет она, забыться, любить, но теперь то уж точно этого не сделает.

– Не будем разбираться кто виноват был тогда, что сейчас, а начнём с чистого листа, – продолжает он дрогнувшим голосом.

Тут ей вспомнились слова Грановского. Обещание, которое давала ему. Насколько на самом деле прозрачнее отношения, если говорить правду в лицо. И хотелось бы так же с Богданом. Да поздно уже. Вопросов миллион. Только теперь не будет задавать их, не переживёт ответов честных, спать и есть потом не сможет. Достаточно наговорил.

– С чистого листа у нас не получится.

Богдан, то ли вздохнул, то ли выдохнул.

– Ну, хотя бы разговариваем спокойно. Сложно, когда ты в платье, только говорить.

– Прекрати, – на удивление твёрдо произнесла.

Мозг чуть отошёл и заработал в полную силу. Она получается бежала, Андрею уже конечно же доложили о её пропаже. Телефон на окне остался. Плевать, не хочет уезжать, они действительно разговаривают. Хотя бы так. Сбежать с ним не сбежит, даже обсуждение данного вопроса исключено, а вот побыть останется. Чуть-чуть ещё погреется в его руках.

– Нам Нестерова не хватает, – смеётся Богдан.

– Точно, – подхватывает Алекса. – Он уехал?

– Да.

– У тебя ошивался?

– Как догадалась?

– Вообще-то, это был видео звонок.

– Так ты понимала, что я слышу?

– Догадывалась.

– В списке забыла указать бельё, – ползёт рукой вдоль тела к ноге, очерчивая контур талии.

Она перехватывает настойчивую ладонь, Богдан тут же переплетает пальцы. Смотрит в лицо.

– Если желаете, я вам ещё один счёт выпишу, – улыбается Алекса через силу.

– Не надо, бельё куплю без счетов. Думаю с размером не ошибусь.

– Ну попробуй.

– Сомневаешься? – вызов в его голосе.

– В тебе? Конечно.

Сжимает её вырвав стон. Снова дурацкое желание встряхнуть паразитку, как следует, бесит. Прижимается губами к шее, коснувшись языком.

Вздрогнула.

– Богдан, не надо, – сжимается вся.

Рычит сквозь зубы от бессилия. Он может настоять и знает Алекса уступит, уверен, чувствует как хочет того же, как идёт на встречу. Скучала, так же как и он жаждет губ, тепла. Не смотря на алкоголь всё равно в груди давит болезненно. От неё нет спасения.

– Кажется трезвею, чувствую, как прохладно.

– Серьёзно?! Я уже одубела.

– А я то думал согреваю.

Перехватила наглые ладони на пояснице и отскочила от него.

– Иди ко мне, – просит. – Обещаю, больше не буду.

Да она и сама готова накинуться, только разум не позволяет, жёстко контролирует каждый порыв.

– Так и поверила. Надо возвращаться, меня искать будут.

– Пусть ищут, – подходит ближе, возвышается словно гора.

Если будет настаивать она сдастся под любым предлогом, потом будет винить себя за глупость, тупость и поганую слабость перед ним. А этот паразит с капризными губами, будто читает её мысли, протягивает руки к ней и она добровольно идёт навстречу, в тёплые объятия. Её действия красноречивее любых слов, но он желает слышать.

– Зачем пошла со мной?

– Да замолчи уже, не спрашивай у меня ничего. Нет ответов. Понимаешь? И не будет.

– Тогда дай понять…

– Ничего я тебе не дам, – качает головой Алекса.

Вокруг чернота непроглядная, густые, шелестящие деревья, холод. Дурные воспоминания в голове, надолго окопались. Страха вот только нет, когда он рядом. Дурацкое ощущение болезненного блаженства в его руках, долго не вынесет подобного, натворит делов. А как заманчиво звучит послать к чертям весь мир и бежать вдвоём…

– Богдан, – позвала тихо, – отвези меня обратно. Искать будут.

Бежать пока не поздно.

– Грановский?

– Уимберг.

Продолжают обниматься, с места оба не двигаются. Каждый даёт себе ещё чуть-чуть. Нарастает шум машин, вот уже грунтовку освещает слепящий свет фар. Богдан обнимает девчонку крепче и пытается рассмотреть, кому понадобилось сунуться ночью в подобное место. Хлопают двери. Алекса моргает, глаза слезятся от ветра, эмоций и яркого света.

– Какого ты творишь?! – рявкает Уимберг.

Могла бы и догадаться, быстро нашли. Телефон дома, значит машина. Чувствует как Богдан свирепеет, выбирается из объятий и берёт его за руку успокаивающе.

– Мне надо ехать, – это Богдану. – Андрюш, какого ты устроил?! Телефон, машина!

Внедорожник службы безопасности уже вернулся на дорогу, осталась "Ауди" Уимберга, который обдал ледяным взглядом и вернулся за руль. Как тактично, скандал отменяется.

Богдан как всегда понимает без слов. Молчит, знает уедет, сбежит от его предложения. Алекса стоит перед ним не может решиться, да лети всё к чертям. Ухватила за футболку на груди, принудила склониться, прильнула к губам и сама ворвалась в рот. Торопливо обласкала язык и отстранилась. Подчинился, но не ответил, хотел, сдержался, не укрылось от неё. Отпустила зажатую ткань одежды, провела ладонями до живота, опустила руки.

– Езжай аккуратно, домой, спать.

– За машину не переживай, где взял, туда и верну.

– За тебя я переживаю, пьяный. И пожалуйста, не садись больше за руль…

– Не надо, – обрывает грубо её.

Смотрит на него в упор, жаль темнота скрывает выражение глаз, так хочется видеть, что они сейчас говорят. В груди защемило, поспешно отступила. Никакая сила духа не поможет, когда стоишь перед ним вот так.

Села в машину Уимберга, надеясь не станет сейчас читать морали, иначе не выдержит, правда вместо раскричаться, разревётся. Успокаивать начнёт, обнимать и поможет же, противно от понимания.

Едут молча, везёт к Нестеровым. Сомнения одолевают, правильно ли поступает. Конечно. Он же ни чуть не изменился. Бежим Алекса, а дома Кристина ждёт. Жалко стало девушку. Ничего не меняется, Богдан герой не её романа. А кто? Грановский? И где он? Чуть не увели из под носа, хотела согласиться, чудом удалось устоять. И сейчас хочет… До жути хочется остаться с этим придурком, что мучит её душу.

– Только скажи и Грановский больше близко подойти не сможет, – нарушил тишину Андрей.

Резко развернулась к нему в желании накричать. Смысл слов дошёл, сжала губы не издав звука. Одержала победу над эмоциями и только тогда заговорила, совершенно спокойно.

– Не лезь в мою личную жизнь. Понял? – дико бесит его осведомлённость о её чувствах, слабостях. – Завтра остаюсь дома, я больше не хочу жить у Нестеровых.

Уимберг одарил быстрым взглядом. Алекса выскочила из машины, даже дверь не закрыла. Расплакалась у входа в дом, прижалась лбом к ледяному металлу. Совсем раскисла, раздери тебя черти Богдан. Почему ты не хочешь ничего изменить, только слова. Где доказательства? Нравится она и даже очень сильно… Застряли в голове его слова. Хочется выть в голос, слёзы стекают по щекам, капают с подбородка. Вот и живи с ней и беги с ней, а со мной тебе не по пути. Люби её… Выдохнула через рот громко, тяжесть не уходит, мучит. И она будет любить, только уже теперь не его.

Глава 17

Спала без снов, утром голова тяжёлая будто с похмелья. Душ слегка взбодрил, от завтрака отказалась. Аппетит напрочь исчез. Машина подана, торопливо выбегает и замирает. Срочно на лицо маску непроницаемости. Внедорожник Грановского тут же возле ворот. Через тонировку не видно, кто за рулём. Начинает понимать. Но настроение не из пугливых сегодня. Игнорит присланного водителя, отчитается кто забрал и паники не будет. Неторопливо подходит, садится к Грановскому. За рулём сам, собственной персоной. Хищно смотрит на девчонку. Отъезжает и несётся в сторону города. Даже не здороваются.

– Что ты тут делаешь? – первая нарушает тишину.

Сейчас далеко плевать кто начнёт, играть в игры совсем не хочется. Наигралась вдоволь, хватит.

– К тебе аналогичный вопрос, – спокойно отвечает мужчина.