Текст книги "«Викинги» Гитлера. Эсэсовский интернационал"

Автор книги: Теодор Хоффман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц)

– Я на рассвете отправлюсь к ним, штурмбаннфюрер, – говорит он Липпэ.

Тот молчит, будучи не в состоянии предотвратить этот безрассудный поступок. Вождь рексистов взбирается на танк, который удается завести ранним утром 15 января. Танк движется, проходит два километра на восток, потом идет вдоль опушки леса, там, где на него взобрался оберштурмфюрер. Дегрелль пока не видит никого из своих, в то время как противник где-то рядом. Ему так и не удается найти юношей, хотя он прошел близко, менее чем в километре от них. Вождь рексистов неохотно принимает решение возвратиться на командный пункт. Противник открывает огонь. Среди разрывающихся снарядов танк быстро возвращается на старые позиции.

Связь с 3-й группой удается установить только во второй половине дня. Случайно. Несколько валлонских саперов находят их во время постановки мин. Позднее на помощь молодежной группе отправляется подразделение гренадеров. Застывшие от холода бургунды при тридцатиградусном морозе все же сумели днем взять раньше потерянный участок леса. Еще один день и одну ночь они используют для строительства укреплений из поваленных стволов деревьев, ледяных глыб и трупов русских. Земля настолько смерзлась, что невозможно выкопать ни одного окопа, и валлоны вынуждены временно располагаться в покинутых окопах противников. Лежа на сухой листве, закутанные в завшивленные плащ-палатки, они пытаются защититься от промозглого, звенящего ночного мороза.

Утром 16 января местность по-прежнему покрыта льдом. В полностью опустошенном лесу снова стало тихо. Русские, кажется, отказались от дальнейших контратак, которые, видимо, обошлись им слишком дорого. Валлоны ждут в тишине приказа на наступление. Тыловые снабженцы доставляют им шоколад, табак и даже красное вино из французских винных погребов. Впрочем, они никогда не пили такого ледяного бургундского. Но настроение повышается. Оставшиеся в живых после атаки позавчерашнего дня даже могут шутить. Над ними поднимается табачный дымок, хотя их синие промерзшие губы едва могут держать сигареты. Несмотря на зимнюю одежду, солдаты промерзли до костей.

Новая атака на лес Течлин решена. В ночь на 16 января небольшие группы добровольцев получают приказ под покровом темноты просочиться на территорию, занятую противником, там залечь и дождаться утра, чтобы начать предусмотренное наступление. В группу назначено полтора десятка пехотинцев и трое мотоциклистов. Унтер-офицеры дают им последние наставления.

– Вы выдвигаетесь так далеко, как это только возможно, на 500, 800 метров или даже дальше, если дела пойдут хорошо. Двое бойцов держат наготове крупнокалиберные пулеметы, а третий налаживает связь.

Это был план неслыханной смелости. Но только таким образом валлоны могли победить в этой битве. Наиболее опасны при таком внезапном ударе на линию обороны врага мины. Саперы рискуют подорваться как на советских, так и на собственных минах, так как лесные дороги минировали с обеих сторон.

Вскоре после полуночи группа покидает исходную позицию на опушке леса. Гренадеры идут друг за другом и постепенно исчезают в темноте. Ночь темна, увидеть вражеских солдат и их линию обороны невозможно, вокруг все черно. Подобное движение можно сравнить лишь с броском в смертельную пропасть.

Яркая вспышка взрыва разрывает тишину ночи. Скорее всего, кто-то наткнулся на мину. Кто это, валлонский или советский сапер, сейчас уже установить невозможно. На снегу лежит лишь неузнаваемая куча разорванного мяса.

Проходят длинные минуты ожидания для бургундов, прежде чем они могут обнаружить хоть какой-то знак пребывания здесь своих товарищей, ради которых осуществили такое авантюрное предприятие. Около 4.00 утра в расположении штурмовой бригады «Валлония» послышался новый взрыв. На этот раз кто-то из их земляков чуть не подорвался на советской мине. Он бросился назад и снова наступил на мину, теперь уже немецкую. Тяжелораненый слабым голосом зовет на помощь:

– Скорее! Я здесь! Помогите мне!

Валлоны решаются вступить на минное поле. Скоро они находят раненого друга. Он еще дышит и бормочет:

– Я здесь. Все в порядке.

Следующие четверо связных под защитой пулеметов штурмовой бригады беспрепятственно добираются до гренадеров, которые замерзали все четыре ночи, проведенные в лесу. Маленькие разведывательные группы, как это и было предусмотрено, начали продвигаться дальше. Теперь пять крупнокалиберных пулеметов держат в руках, готовые к решительной битве валлоны. Не более тысячи метров от них находились русские, укрывшиеся в окопах в полной боевой готовности.

Остается совсем немного до пяти утра. Гренадеры боевых групп готовятся к штурму.

Один за другим выходят цепи бойцов под защитой саперов, которые постепенно приближаются к советским линиям обороны. Солдаты беззвучно двигаются по снегу, довольные тем, что вырвались наконец из ледяного плена и могут вступить в бой.

Вскоре гренадеры наталкиваются на врага. Как только они услышали пулеметные выстрелы, то сразу же открыли огонь. Несколько решительных бойцов, пробившихся ранее к линии советской обороны, учинили невероятную панику во враждебном окружении и блокировали все их усилия оказать сопротивление.

С пяти утра встают ранние бледные сумерки, которые говорят о начале наступающего дня, предвещающего жестокие атаки обоих противников.

Сражения продолжаются всю первую половину дня. Бургундам противостоят бесстрашные советские солдаты, которые предпочитают погибнуть, но не собираются отступать. Они оказались в кольце, которое замкнулось вокруг них, и всеми силами пытаются выбраться из окружения.

Три группы бургундов достигают своей цели. Но не обходится и без жертв. Когда солдат погибает, тело его превращается в ледяной камень. Иногда наряду с шумом взрывов и автоматными очередями слышится ворчание моторов. Несколько танков дивизии «Викинг» вступают в бой. Они едут по лесным полосам, сопровождая теперь маленькую группу валлонских гренадеров, наступающих на врага.

Детонируют мины и разорванные тела падают на снег. Санитары погружаются иногда в снег до живота, вытаскивая стонущих раненых и погружая их в сани.

Атака продолжается. Бургунды действуют в это утро 17 января решительно и беспощадно. Ужасная картина поверженных врагов предстает перед ними в подлеске. Под советскими трупами, жертвами немецкой артиллерий, они находят тела двух германских добровольцев, которые были отправлены в лес Течлин несколькими днями раньше и попали в плен. Датчанин был распят заживо. Мертвый эстонец лежит рядом с ним, в страшной ритуальной позе: половые органы засунуты ему в рот.

В конце дня бургунды прочесывают подлесок, чтобы разыскать последних партизан. Без остановки строчат пистолеты-пулеметы. В открытые щели бункеров бросают ручные гранаты. В землянках, покрытых стволами деревьев, раздаются глухие взрывы. В конце дня более 600 русских уничтожено. Еще одна ночь и еще одна в этом ледяном плену. Но это победоносные ночи.

Теперь валлоны могут позволить себе расположиться в советских трейлерах и на матрасах, набитых сухой листвой. Гренадеры, вооруженные крупнокалиберными пулеметами, снова собрались теперь все вместе и делились воспоминаниями о приключениях этого успешного дня.

На следующий день, 18 января, были ликвидированы последние остатки сопротивления в лесу Течлин. Бельгийские добровольцы снова идут в атаку с возгласами:

– Да здравствует легион! Да здравствует король!!

Подразделение балтийских добровольцев батальон «Нарва» сменяет бургундов. Солдаты штурмовой бригады «Валлония», потерявшие в операции под Течлином 300 мужчин, в том числе одну треть взятых в плен, получают приказ: вернуться в Белозерье, где за Ольшанкой расположился командный пункт.

Группенфюрер СС Гилле вручает награды бургундам из 4-й группы за проведенную кампанию в лесу Течлин, где они ночи напролет проводили в ледяном холоде. Сняв головной убор на двадцатиградусном морозе, во влажной полевой форме командир дивизии «Викинг» шагает вдоль фронта. При этом проходит не менее получаса, так как он смотрит в глаза каждому из четырехсот бургундов, которые пережили эту ужасную атаку и не отступили.

В то же время штурмбаннфюрер СС Липпэ, кажущийся с виду безучастным к этой процедуре, обращается с зажигательным словом к Леону Дегреллю, который участвовал в последней атаке во главе с юношами из своей группы. Сначала он говорил по-французски, затем зачитал текст по-немецки, так как не очень хорошо знал этот язык.

В первый раз видят бельгийские добровольцы СС улыбку на лице Гилле. Теперь они уверены, что действительно зачислены в дивизию «Викинг».

Валлоны заняли часть района Ольшанки на севере и до Мошны на юге. Здесь они вновь вступили в соприкосновение со своими фламандскими и голландскими друзьями из полка «Вестланд». Полк «Германия» занял оборону на юге перед деревней Мельниково. Германские добровольцы держат теперь ширину фронта в 80 километров и защищают тем самым всю восточную часть территории вплоть до Корсуня. Группенфюрер СС Гилле переносит свой командный пункт из Белозорья в Городище. Здесь он в деловой обстановке в окружении телефонистов, операторов радиостанции и офицеров штаба при стуке пишущих машинок изучает разложенные на расшатанных столах штабные карты.

Если дивизия «Викинг» прочно закрепилась на отвоеванной ею территории в районе Ольшанки, то фронт, обороняющийся юго-западнее Черкассов, заметно пришел в движение. Советы наносят удар за ударом. Сначала на флангах немецкой обороны, затем в тылу германских добровольцев войск СС и десятков подразделений вермахта, которые они зажимают в клещи, благодаря новому наступлению на Украине. В последних днях января 1944 года тяжелую участь немецкой армии здесь уже не удается предотвратить.

X

В середине января 1944 года на заснеженном побережье Днепра установилась тишина. Проведенная бельгийскими добровольцами бригады «Валлония» операция в лесу Течлин, несмотря на большие потери, закончилась продолжительным успехом, который дал передышку пехотинцам дивизии «Викинг», особенно эстонскому батальону «Нарва». В то время как раненые и больные вывозятся из Корсуня в более безопасный Умань, где находится центр немецких путей подвоза вооружения и продовольствия в Южной Украине, их друзья роют окопы, сооружают убежища и принимают серьезные меры для борьбы против холодов и паразитов. Жизнь проходит с участием в боевом охранении и разведывательных операциях однообразно, но небезопасно. Почта приходит редко. Германские добровольцы узнают из нее, что их родственники проводят Рождество в одиночестве, их стараются изолировать, привилегию имеют те, кто вступил в вермахт.

Вермахт все враждебнее относится к войскам СС. Их воспринимают как «полицию». Покушения и вследствие этого ответные меры возрастают. Борьба на родине принимает безобразное лицо гражданской войны. В окопах же, где добровольцы проживают, как кроты, все намного проще. Рядом с ними друзья, а против них залег враг.

Часами лежа неподвижно, в своих белых комбинезонах они наблюдают за опушкой леса, из которого рано или поздно следует ожидать вражеской атаки, рева бронированных чудовищ, сопровождаемых массами орущих лозунги пехотинцев. Старые фронтовики, которые противостоят «красным» на востоке уже свыше 30 месяцев, знают военную мораль, не вводя себя в заблуждение. Из тысяч почти невидимых признаков «красных», которые прибыли на пополнение летом 1943 г., одних толькб отпечатков их следов достаточно, чтобы понять о готовящемся наступлении. Оборона в парализующем тело ледяном холоде не сулит добровольцам ничего хорошего.

Дни и ночи длятся бесконечно. Одни бойцы постоянно играют в карты, которые совсем поистрепались от таскания их повсюду в вещевом мешке вместе с хлебом. Другие читают газеты «Черный корпус» или «В реальном мире». Третьи вырезают из иллюстрированных журналов фотографии девушек в купальниках и украшают ими свои жалкие землянки. Офицеры, небритые и грязные, спускаются по ступенькам в подвалы, где оборудовано нечто подобное сауне. Греются, постукивая руками о ляжки, судорожными движениями около огня свечек или прижимаясь друг к другу телами. Всюду кишат паразиты. Унылое настроение не проходит. Постоянно грузовики катятся по грязи, чтобы обеспечить связь с тыловыми снабженцами, которые по мере своих сил пытаются справиться с доставкой продовольствия. Пополнение боеприпасами всегда имеет преимущество перед любыми товарами.

В течение весеннего наступления оба гренадерских полка дивизии «Викинг» понесли тяжелые потери и потеряли свою атакующую способность, хотя их командиры Фриц Эрат и Марсель управляют своими полками «Германией» и «Западом» железной рукой.

Получи каждый батальон полка определенную самостоятельность, значение молодых командиров СС стало бы более значительным. Такие офицеры, как Ханс Дорр, Манфред Шрёдер и Фриц Хаке из полка «Германия» и Гюнтер Ситтер или Вальтер Шмидт из полка «Вестланд» делали все в этом ледяном аду, чтобы солдаты были всегда вооружены и готовы к бою.

Командиры рот имеют указание управлять своими подчиненными твердой рукой, чтобы они оставались стойкими и здоровыми во время этой изматывающей долгой украинской зимы. Когда оберштурмфюрер СС Бруно Гинц незадолго до Рождества получил Рыцарский крест, это широко отпраздновали в батальоне. Командира 2-го батальона полка «Вестланд» отмечали в то же время, что и гауптшарфюрера СС Эриха Цеппера. Оба непрерывно месяцами вместе со своими солдатами участвовали в наступлении. Немцы, голландцы и фламандцы делили совместно все опасности и нужды. Также и в 7-м батальоне полка «Германия» начальник штаба Густав Шрайбер отпраздновал в бункере на берегу Днепра вручение ему Рыцарского креста.

Бесконечные хмурые дни проходят под бескрайним голубым со стальным отливом небом. Ночами снег принимает радужный блеск в свете сигнальных ракет. Очереди автоматного огня разрывают белую тишину. Затем все снова тонет в глубоком мраке. Случайные мгновения, казалось бы, наступившего мира поражают как редкое счастье. Но грохот взрывов и автоматные очереди раздаются уже на другом участке фронта. Бушуют воды Днепра, раскинувшегося в ширину более чем на километр, по которым текут льдины, зачастую с валяющимися на них трупами. На островах реки, словно Робинзоны, изолированные от подразделений германских добровольцев, обосновались разведчики. Часовые поднимаются и время от времени утрамбовывают тяжелыми валенками снег. Весь фронт лихорадит в ожидании новых наступлений русских. После неудачи операции «Цитадель» прошлым летом под Курском Советская армия взяла инициативу в свои руки и продвинулась вперед далеко на юг, а также в центре огромного Восточного фронта. Немецкие вооруженные силы, которые возвратились к линии Днепра, рассчитывая закрепиться там надолго, разочаровались в своих попытках. Предусмотренные для них траншеи и окопы уже были многократно атакованы партизанами и вражескими парашютистами-десантниками, которых они должны были постоянно прогонять, защищая свои позиции.

Линия обороны вдоль реки постепенно распадалась. Юго-восточную часть территории между Никополем и Черкассами удерживала дивизия «Викинг», но в конце концов немецкие подразделения вынуждены были отступить, оставив укрепления у реки. На севере положение обещало быть еще серьезнее. Между Каневом и Киевом советские вооруженные силы вели непрерывные атаки, поставив себе задачу вернуть столицу Украины у немцев.

В начале 1944 года два армейских корпуса, XI под командованием генерала Штеммермана и XXXXII – генерала Лиеба, удерживали позиции на части побережья Днепра, между Черкассами на юго-востоке и Каневом на северо-западе[14]14
  Этот армейский корпус состоял из пяти пехотных дивизий: 57-й (генерал Тровиц), 72-й (полковник Др. Хонн), 88-й (полковник Бёрман), 112-й (полковник Фуке), 389-й (генерал Крусе). Шестое подразделение, танковая гренадерская дивизия «Викинг» СС оставалась еше под командованием группенфюрера СС Гилле. В целом он насчитывал примерно 55 тыс. человек.,


[Закрыть].

5 января Советы начали крупное наступление с целью овладения рекой Днепр. Группенфюрер СС Гилле в своем командном пункте в Городище пытался отреагировать на все более угрожающе положение так быстро, как только возможно. Он проводит переформирование дивизии, образовав подвижной резерв, который может предупредить возможное вторжение. Эта новая часть должна была всеми силами удерживать растянутые позиции.

25 января эстонские добровольцы батальона «Нарва» концентрируются в лесу Течлин, где Советы снова заняли свои укрепления. Бургунды получили приказ уничтожить русских и обосноваться на севере у слияния рек Ольшанка и Днепра. Восемьдесят добровольцев, оставшихся в живых из 2-й группы, под командованием оберштурмфюрера СС Деррика оставляют Староселье и атакуют Лозовок, где освобождают своих балтийских друзей. Чтобы усилить самую южную часть своего фронта, командир штурмовой бригады «Валлония» перекинул ее к Днепру, потеряв за два месяца уже 350 солдат. Его мотоциклисты получили приказ удерживать Скби. Разведрота также перебазируется сюда из Староселья. Готовы поддерживать новое подразделение несколько тяжелых оружий. Штурмбаннфюрер СС Липпэ приказывает командирам рот сооружать и укреплять укрытия для орудий.

– Минируйте территорию и ставьте проволочные заграждения. Следует ожидать вражеской атаки.

Во фронтовой полосе партизаны ведут себя все агрессивнее. На украинской территории идет настоящая гражданская война. Местные полицаи ведут на стороне немцев ожесточенную борьбу против своих земляков: поджигают зерно в амбарах, арестовывают подозреваемых в грабежах и укрывающих продовольствие. Жители молча прячутся в подвалах. Днем они – друзья немцев, ночью – союзники партизан. В то же время около 50 бывших советских крестьян борются в рядах бригады «Валлония» как добровольцы. Эти «хивис» (вспомогательно-послушные), как их называют, служат в основном только на кухнях или работают снабженцами, не имея никакого оружия. Тем не менее некоторые из этих людей пришли с немцами с Кавказского фронта и вместе с бургундами доказали свое мужество и верность. Вопреки сложившемуся о них мнению это вспомогательное подразделение в конечном итоге преобразовали в разведгруппу под командованием оберштурмфюрера СС Завадского, русского по происхождению, которой была придана команда с четырьмя крупнокалиберными пулеметами и минометом.

Это были в основном бывшие солдаты Советской армии, которых использовали теперь для разведки. Из них образовывали также группы в составе добровольческих корпусов, направляя на борьбу против партизан. Одни офицеры принимали их как сторонников Германии, другие не доверяли «хивис», считая, что их преданность зависит от прочности немецкого фронта.

А он угрожал обрушиться.

Советские вооруженные силы маршем прошли по украинской равнине. От Киева одни их танковые колонны двигались на Белую Церковь, другие – от Кременчуга на Кировоград, который в конце концов пал под их мощным ударом.

Северо-Западный и Юго-Западный немецкий фронт прорван у Корсуня. Советские танки своими гусеницами давят все, что пытается оказать им сопротивление. Степь горит под ураганом железа и огня. Вся Южная Украина охвачена этим штурмом русских.

Утром 27 января 1944 года советский передовой отряд от Шопола двинулся по дороге на Черкассы и выдвинулся к Умани, зайдя в тыл немецким войскам, окопавшимся у Днепра. Колонна грузовиков с вооружением и продовольствием дивизии «Викинг» была обстреляна, когда проезжала по одной из деревень.

Группенфюрер СС Гилле приказывает разведроте выяснить обстановку. Однако разведчики на бронетранспортерах и мотоциклисты все еще связаны боями на островах Днепра. Таким образом, командир дивизии «Викинг» имеет в своем распоряжении только несколько полевых жандармов из штаба. Эти посланные на разведку люди, вернувшись, сообщили, что попали под огонь противника, двигаясь в западном направлении, у населенного пункта с рынком.

– Причем это не отдельные группы, – докладывает командир разведчиков. – А воинская часть, которая, кажется, обосновалась уже на этой территории.

На командном пункте группенфюрера СС Гилле телефон звонит беспрерывно. Начальник штаба поспешно принимает вызовы и докладывает:

– Советские танки вошли в Звенигородку!

Это точно к югу от Корсуня. Дорога на Умань, таким образом, уже отрезана.

– И на севере, Шёнефельдер? – спрашивает командир дивизии «Викинг».

– Они уже правее в Богуславе, группенфюрер.

Было ясно, что дивизию охватывают в клещи. Деревня Стеблев может быть взята в ближайшие часы.

А это основная тыловая база «Викинга», самая спокойная часть фронта, в которой даже не действовали партизаны. Туда прибывает пополнение: голландцы, балтийцы и также скандинавы, которые проходят формирование среди унылого ландшафта Украины, ставшего зимой еще более бесцветным. В Стеблеве находится разведшкола «Викинга», которой руководит двадцатипятилетний штурмбаннфюрер СС Эбергард Хедер, разведчик и специалист по минному и взрывному делу.

Вечером 27 января советские танки внезапно появляются у окопов германских добровольцев в Стеблеве. Это подоспели уже регулярные части Советской армии.

Окружение от часа к часу становиться все реальнее. Начинаются кровавые сражения. Пополнение с разведчиками пытается задержать натиск танков, которые угрожающе гремят гусеницами по снегу в ранних сумерках конца января. Находящиеся под угрозой окружения в далекой украинской степи немецкие войска со страхом наблюдают, как их поочередно отрезают от главных сил. Всю ночь звонят телефоны на командных пунктах и в штабах. На столах генералов Штеммермана и Лиеба, а также группенфюрера СС Гилле накапливаются безрадостные сообщения.

28 января 1944 года группенфюрер СС Гилле находился (впрочем, как и в последующие дни) на своем командном пункте в Городище. Поблизости возвышается чудом уцелевшая старая ортодоксальная церковь с ее византийским куполом и покрытым снегом кладбищем с несколькими черными крестами. По-прежнему он получает сообщения, не предвещающие ничего хорошего. У командира дивизии СС и начальника штаба Шёнефельдера угюмые обеспокоенные лица. Советские вооруженные силы прорвали линии немецкой обороны и начали замыкать окружение. Янке, штаб-офицер, показывает их продвижение на карте.

– Танки замечены у Звенигородки, группенфюрер.

А там проходит путь подвоза вооружения и продовольствия по маршруту Умань – Корсунь, с самыми важными населенными пунктами и железнодорожным узлом, находящимся сейчас на юго-западе фронта.

– Откуда появились танки? – коротко спрашивает Герберт-Отто Гилле.

– Это проблема. Одни из Богуслава, на севере отсюда, другие из Шполы на юге. Сегодня в 11.00 утра кольцо замкнулось.

Это единственный вывод, который сейчас можно сделать. Но никто не хочет произнести слово «окружение». В тяжелое молчание погружается начальник штаба дивизии «Викинг». Как если бы Шёнефельдер очнулся от долгого сна, он сказал, наконец, группенфюреру СС Гилле:

– Все очень просто. Мы окружены.

Наконец тяжкое познание случившегося становится очевидным. Корсунь может быть вторым Сталинградом. С началом второй половины дня советские танки, появившиеся с северо-востока, достигли Тарасовки на той же дороге, где расположено Городище. Отныне самые плохие сообщения с фронта прибывают из глубокого тыла. Там срочно сосредотачиваются русские танки. На их броне уже расположились красноармейцы.

Кольцо окружения, в котором оказались около шести немецких дивизий, имеет диаметр почти 50 километров с Корсунем в центре.

Постепенно известие об окружении доходит до самого маленького немецкого подразделения. Теперь каждый гренадер знает, что ему предстоит. Однако во всех полках «Викинга» жизнь, кажется, особенно не меняется. В окопах у Ольшанки господствует полное спокойствие, как если бы враг захотел поберечь «викингов», чтобы затем затянуть петлю еще крепче.

28 января 1944 года обе советские передовые дивизии соединились в тылу противника. Теперь они могут действовать.

Подразделения XXXXII армейского корпуса вермахта занимали широкий фронт на севере от Корсуня, между Корсунем и Кагарлыком. Отсюда советские танки и пехота в течение всего дня вели наступление. Немцы отступали шаг за шагом, чтобы по возможности удерживать территорию.

Ночью 30 января немцы вынуждены были оставить район Россованы, подвергшись в первые же часы мощной атаке. XI корпус рисковал подобной же участью, поэтому генералы Штеммерман и Лиеб по радио потребовали, чтобы им разрешили отход от берега Днепра. Это была единственная возможность выйти из кольца окружения, прежде чем отход с севера-запада и юго-востока станет невозможным из-за появления там массового количества советских танков.

Ответ позвучал коротко и жестко: «Нет!»

Генеральный штаб верит все еще в возможность ответной контратаки и бросает к осажденным в Корсуни 1 – ю танковую армию генерала Хубе. Вопреки первоначальным успехам атака заканчивается безуспешно. Правда, удалось занять и разрушить несколько деревень и около 100 тяжелых танков русских уничтожить, однако такие убытки советские вооруженные силы легко покрывают поставкой новой боевой техники. Американские самолеты и танки постоянно поступают в Советский Союз, а людские резервы у него неистощимы.

С начала советского наступления дивизия «Викинг» впервые встала перед необходимостью выполнения неразрешимой задачи. Добровольцы защищают всю восточную область от Корсуня, Лозовок и до Мельникова. Теперь они должны также отражать советское наступление с юга и востока, от Олыиан. Отдельные подразделения держат ажурный фронт на протяжении десятков километров. Воюют фактически маленькие боевые группы, которые часто исчезают безвозвратно.

Самую большую боевую нагрузку, однако, вынесли солдаты, которые стояли на востоке за линией фронта. К ним относились саперы и военные инженеры, в том числе оберштурмфюрер СС Хедер. В его распоряжении имелись также водители грузовиков, повара, портные, персонал полевой почты, оружейники. Они сгружали ящики с патронами, ручные гранаты и отправляли их на линию фронта. В один из дней они оказываются лицом к лицу с русскими на Корсуньском шоссе. Это всего лишь саперы, молодые рекруты и обслуживающий снабженческий персонал. Они практически голыми руками должны задержать Т-34, которые неожиданно, гремя гусеницами, появляются на заснеженных дорогах. Со всех направлений в степи к отрядам снабженцев катятся теперь сотни танков, которых сопровождают тысячи орущих и стреляющих красноармейцев. Этой атаке, казалось, не будет конца. Целую неделю, с 28 января по 5 февраля, бушует ад в районе Ольшанки – Стеблева на юго-западе от Корсуня.

Скоро эти две деревни станут ключевыми, замыкающими котел, как немцы обозначили Корсунь-Шевченковскую операцию, в котором круговую оборону занял энергичный руководитель Гилле. Это все происходило в течение тех страшных дней не на берегах Днепра, а много дальше к западу, именно там, где действовали не регулярные части дивизии, а рекруты из солдат вспомогательных служб снабжения или из молодых добровольцев, которые достойно проявили себя в жестких сражениях в лесу Течлин.

30 января, к 11-й годовщине прихода нацистов к власти, которая когда-то отмечалась как праздник во всем государстве, Советы берут деревню Квиток. Город Корсунь оказывается под прямой угрозой так же, как и включенные в его состав области. Хуже всего была бы потеря аэропорта, откуда до сих пор еще эвакуируют раненых и куда доставляют продовольственные товары.

Германские добровольцы полка «Германия» нуждались в нескольких днях, чтобы снова овладеть Квитком и Шендеровкой. Командование решает сократить линию фронта: подразделение правого крыла дивизии «Викинг» возвращается обратно в Шполу.

30 января обычная жизнь в войсках вопреки всему продолжается. Оберштурмфюрер СС Леон Дегрелль получает звание гауптштурмфюрера. На командном пункте бригады «Валлония» опустошается последняя бутылка бургундского. Праздник сопровождает грохот: саперы взрывают железнодорожные мосты. 31 января генералу Штеммерману докладывают о всех имеющихся в его распоряжении подразделениях. У него нет в настоящее время ни штаба, ни линии связи, чтобы иметь возможность доводить до войск приказы командования. Наконец по радио он принимает этот приказ: «Удерживать положение любой ценой».

Проходит еще одна трагическая неделя, пока Штеммерман получает разрешение провести запланированное сокращение фронта. Об этом уже позаботились русские, значительно сузив котел, в который попали шесть немецких дивизий. Вопреки яростному сопротивлению германских добровольцев и эстонских пехотинцев в Ольшанке и Стеблеве положение обостряется все больше. Остатки разгромленных немцев, голландцев, фламандцев и балтийцев обосновались в фабричных руинах, превратив их в неприступные крепости. Командир саперов оберштурмфюрер СС Хедер принимает решение пробиваться навстречу второму, не менее ужасному котлу, чем под Сталинградом. Если он не получит такого приказа, то будет ожидать здесь неминуемой смерти. Вопреки всем прогнозам обе деревни в последний день января все еще остаются в немецких руках.

В начале февраля 1944 года температура воздуха на Украинском фронте неожиданно меняется. Погода становится мягкой. Термометр быстро поднимается. Начинают таять льды и снега. Ручьи вскрываются и превращаются в бурные потоки. Поля превращаются в море грязи, которая сползает в овраги. Германским добровольцам приходится вновь испытать тяжесть самых плохих времен года – осени и весны. Они часто до живота проваливаются в сплошном бульоне грязи и тины. Грузовики наглухо застревают в нем. Часто не менее 20 солдат требуется, чтобы продвинуть их вперед. Холмы, поросшие деревьями, снова становятся темно-синими, а поля желтоватыми. И, конечно же, повсюду возникают болота, и никакая разведгруппа не может решиться перейти через них. Холодный дождь опустошает всю местность вокруг. Пулеметные блиндажи разрушаются; рядовые мотопехоты своими котелками вычерпывают образовавшиеся лужи, чтобы они не превратились в бурлящие озера, которые можно преодолеть разве что на лодках. Моторы больше ни на что не годятся. Только несколько гусеничных машин-вездеходов еще могут кое-как проложить себе путь в этом болотистом пространстве, в котором даже танки и бронетранспортеры на цепях погружаются в грязь и выбрасывают ее фонтаны при каждом движении.

Территория аэродрома Корсунь ночью превратилась в фязное болото. Вопреки всем стараниям саперов и инженеров ни один самолет не может совершить там посадку, чтобы выфузить продовольствие, боеприпасы или принять на борт раненых.

Окруженным войскам кажется, что оттепель более страшная уфоза для них, чем враг.

Кольцо окружения постепенно сжимается. Затянутое Советами, оно охватывает территорию более 50 киломефов шириной и все более отделяет германских добровольцев от основных немецких сил. Все попытки прорваться из кольца оказываются неудачными.