Текст книги "Грязные улицы Небес"

Автор книги: Тэд Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 35 страниц)

– Меня перевели из Залов записей. Наше руководство знало, что вы с Сэмом отнесетесь с подозрением к любому человеку с карьерой, похожей на вашу.

– Ты имеешь в виду, с карьерой компетентного специалиста? Да, я вынужден признать, что они обманули меня. Хотя я еще не решил, на одной ли мы стороне. Ты по-прежнему находишься у меня на испытательном сроке.

– На испытательном сроке? – рассердившись, крикнул Клэренс. – Это вы должны доказывать мне свою профессиональную пригодность! От меня бы Сэм не убежал!

Я сунул игольчатый пистолет в карман своей куртки.

– Возможно, и не убежал бы. Но это ты получил по тыкве от твари, которую я уже пристрелил.

Глава 39
ГРЯЗНЫЕ УЛИЦЫ НЕБЕС

Меня ожидал еще один неприятный сюрприз. Когда мы с Клэренсом прошли по пешеходному мосту (в моем случае, проковыляв по нему самым жалким образом), я увидел машину, ожидавшую нас в Гарсия-парке. Это был не «Линкольн Континенталь» и не какая-то машина старой леди, а безобразный, супер-сутернерско-гангстерский автомобиль, какой вы только можете себе представить. Я уже видел его раньше.

Одеяние Гарсии Виндовера, очевидно, соответствовало его идее о секретном агенте, выполнявшем тайную миссию – все было черным, включая бандану, которая придавала ему сходство со страдающим анемией родственником незабвенного Лила Уэйна. [55]55
  Американский рэпер.


[Закрыть]Атмосфера таинственности подчеркивалась широкой майкой размера XXXL и большой надписью FUCK ALLA Y'ALL, [56]56
  Давай трахнем всех.


[Закрыть]нарисованной большими белыми буквами.

– Мистер Ди!

Он раскинул руки в стороны, словно хотел поздравить меня с окончанием боевой операции. В каком-то смысле это было верно – я чувствовал себя как диверсант, спрыгнувший с самолета без парашюта. Но откуда мне было знать, что при возвращении в мирную жизнь меня будет ожидать мой славный друг Джи-Мэн? Я, будто изможденный матадор, неловко увернулся от его объятий.

– Какого черта ты здесь делаешь?

Я повернулся к Клэренсу, который (нужно отдать ему должное) смущенно потупил свой взгляд.

– Как он оказался здесь? Откуда вы знаете друг друга?

– Я же говорил вам, что отслеживал ваши передвижения, – ответил Клэренс. – Я не знал, что вы делали в доме покойного Уолкера. В ту пору мне казалось, что вы были в сговоре с Сэмом. Я решил устроить вам проверку и прошел по вашему маршруту.

– Он сказал, что вы партнеры, – вмешался Гарсия. – Поэтому я здесь, приятель!

В его голосе звучал энтузиазм десятилетнего мальчика, рассказывавшего о городской легенде, услышанной им от того, кто точнознал парня, с которым она произошла. Я с укором посмотрел на Клэренса, но тот пожал плечами и отвел взгляд в сторону.

– Мне нужен был толковый водитель, – пояснил стажер. – Отследив ваше бегство из отеля, я понял, что там произошло какое-то чрезвычайное происшествие. Затем по новостям объявили о пожаре в «Рэлстоне».

– И ты обратился к нему за помощью? – тихо спросил я, пока Гарсия с важным видом открывал все двери машины (хотя нас было только трое). – Черт, Клэренс, ты наихудший агент под прикрытием.

– Бобби, мне потребовалось бы полчаса, чтобы поймать такси на Британских высотах. Я очень спешил, а он говорил, что уже выполнял ваши поручения.

– Еще как выполнял! – заверил его Гарсия, сметая на пол попкорн, рассыпанный на заднем сиденье. – Мистер Ди, хочешь я стану твоим водилой?

– Ни за какие шиши, – ответил я. – Мы с этим типом не партнеры. У меня не было никаких дел ни с тобой, Виндовер, ни с тобой, спецагент-стукачок.

Я грозно посмотрел на Клэренса. Гарсия выглядел заинтригованным.

– Мистер Ди, а ты можешь дать мне кодовое имя?

– Да. Будешь «Идиотом». И больше никаких «мистеров Ди»!

– Тогда как мне обращаться к тебе, босс?

– Пять минут назад ты мог бы называть меня «пациентом» «Скорой помощи».

Я устроил свои измученные кости на заднем сиденье и, роняя грязные капли на кожаную обивку, вытянул ноги. Моя голова уперлась в дверь, но я не стал менять позу.

– Сейчас мне нужно принять душ – лучше три или четыре раза, – а затем поспать до августа. Поехали отсюда.

– Мы можем называть друг друга «коллегами», – радостно сказал Гарсия. – Клёво, правда?

Я застонал и закрыл глаза, позволяя дремотной темноте наполнять мое тело. Меня немного встряхнуло, когда Гарсия на задней скорости проехал по растрескавшейся парковке. Гидравлика его нелепой машины отзывалась на ухабы приятным покачиванием. Казалось, что я лежал на резиновом матраце. Через миг меня поглотило забвение.

* * *

На следующий день (примерно в одиннадцать вечера) я заявился в «Циркуль». Мое тело все еще болело от ушибов, порезов и ожогов, но оно, наконец, было чистым и немного отдохнувшим. Я махнул рукой Кул Фильтру, который стоял у крыльца, дымя сигаретой и что-то яростно бубня в свой «Блютуз». Устало поднявшись по ступеням, я осмотрел заведение.

Бар выглядел на удивление прилично, учитывая, что часть помещения с окном, выходившим на улицу, не так давно была превращена в бетонное крошево. Чисто выметенный пол, никаких обломков мебели, пластиковые панели, прикрывавшие выбоины на стенах – Чико хорошо поработал. Вместо барной стойки на «козлах» лежал деревянный поддон, накрытый листом толстой фанеры. Позади этой конструкции стояли коробки с «бухлом», на которых размещались пустые бокалы и кружки. Бармен починил несколько столиков, собрал уцелевшие стулья и даже соорудил подобия кабинок. С первого взгляда зал почти не отличался от прежнего, и публика здесь была той же самой, что и в другие воскресные вечера.

Моника, сидевшая рядом со Сладким сердечком, увидела мою сутулую фигуру и подбежала ко мне, чтобы заключить меня в объятия. Она была такой милой, доброй и женственной, что мои глаза заволокло туманом. Но я не хотел ронять слезы и смущать Монику своей эмоциональной разрядкой. Через несколько секунд мне удалось выскользнуть из ее рук, хотя нужно сказать, что она отпустила меня весьма неохотно.

– Когда по теленовостям показали пожар в «Рэлстоне», мы решили, что ты погиб или, того хуже, попал в лапы демонам, – сказала она. – Я так тревожилась о тебе, Бобби. Места себе не находила. А где Сэм? Он в порядке?

Очевидно, реальная информация еще не разошлись по городу. Клэренс сдержал свое слово. Интересно, как упорно наши боссы будут скрывать правду от земных ангелов?

– Да, Сэмми цел и невредим. Я слышал, он взял длительный отпуск.

Пока Моника и Сладкое сердечко переглядывались друг с другом, я попросил Чико налить мне апельсиновый сок и какую-нибудь дорогую водку – причем в два разных бокала. Мне хотелось проверить, как мой организм будет адаптироваться к нормальному образу жизни. Кстати, раздельное использование сока немного сгладило мое впечатление от счета за выпивку.

Я около часа болтал (в основном привирая о событиях в отеле) с коллегами из «тошнотворного хора» – с одним, с двумя, с тремя собеседниками. Впрочем, Моника и остальные ангелы видели, что мне хотелось посидеть в одиночестве – пусть даже в зале, заполненном людьми. Они не задерживались долго за моим столиком. Здесь каждый время от времени страдал от навязчивых мыслей, которые неделями цеплялись за ум, как крючки. И одной из лучших черт «Циркуля» было то, что вы получали в нашем баре покой и уединение.

Я знал, что утром следующего дня отправлюсь в «Мекку» для официального отчета. У меня пока не было заготовленной речи, но я не хотел заморачиваться этим – слишком много людей наверху будут рады не заметить мой рассказ о событиях в «Рэлстоне». И, конечно, мои боссы уже выясняют, насколько сильно я был осквернен дружбой с Сэмом. Хотя они в чем-то правы. Я позволил ему уйти.

Пока посетители бара вели беседы, смеялись и распивали напитки, я обдумал несколько вариантов разговора с Темюэлем. Меня немного смущало ощущение легкости и бестелесности. В принципе оно было приятным. Я чувствовал себя как перышко. Как то невидимое перо, которое я носил в своем кармане, даже не зная о нем. Подумать только! Этот небольшой предмет мог взорвать знакомый мне мир. Оставалось надеться, что Небеса действительно были Небесами или, по крайней мере, их хорошей копией. В противном случае серьезные вопросы так и будут вертеться по кругу, переливаясь из пустого в порожнее.

Тревожные мысли не позволяли мне расслабиться. Казалось, что они никогда не закончатся. Входя в подобный режим размышлений, люди иногда доводят себя до полного сумасшествия. Я решил дать боссам полуправду – два-три непреложных факта, за которые можно будет цепляться вопреки всем возражениям. Я уже знал, как лгать Небесам. На самом деле этот способ мало чем отличался от моих прежних уверток. Просто более прямой подход к обману. Обычная политика офисной жизни. Небесные пути могли быть вымощены интригами и канцелярскими папками, но я провел на этих грязных улицах достаточно долгое время. Я знал, о каких поступках можно было говорить и о чем мне следовало помалкивать. В любом случае все будет в руках Господа.

Вскоре Юный Элвис завел глупый спор о пожаре в «Рэлстоне». Он вновь и вновь повторял, что это была диверсия какого-то демонического лорда, пытавшегося избавиться от конкурентов (частично он говорил правду, но его подозрения не имели ничего общего с реальными событиями). Когда Уолтер Сандерс предположил, что Юный Элвис сам взорвал здание в отместку за то, что его не пригласили на конференцию, я вообще перестал прислушиваться к разговорам коллег.

Молча наблюдая за посетителями бара, я втайне надеялся, что пройдет минута-другая, и на пороге «Циркуля» появится Сэм. Хотя, конечно, он не стал бы так рисковать. И еще я думал о Каз. Я много думал о ней. Мысли о любимой и недостижимой женщине напоминают Ад, который ты можешь вызвать, не рисуя ни одной пентаграммы.

Сразу после полуночи в зал вошел Клэренс. Хвала Всевышнему, на этот раз он не привел с собой Гарсию Виндовера. Стажер поприветствовал Монику и остальных ангелов, затем заказал кружку пива и сел за стол напротив меня.

– Как дела? – спросил он.

– Слушай, стажер, тебе не было противно шпионить за нами? Мы ведь считали тебя своим товарищем.

Он с удивлением нахмурил брови.

– Но я должен был выполнить задание. Меня специально выбрали для такой работы, и я не мог пренебречь своей миссией. Хотя, если честно… мне жаль нашего Сэма.

– Мне тоже. Чем теперь займешься? Отправишься на девятое облако получать медаль за предательство друга? Наверное, ты уже заслужил себе крылья?

– На самом деле я хочу остаться здесь. Понимаете, мне нравится эта работа. Я имею в виду обязанности адвоката, а не то задание, ради которого меня направили сюда.

Его слова не вызвали у меня и грамма доверия.

– Сэм говорил, что ты все время задавал ему дурацкие вопросы. «Почему мы здесь? Что реально происходит на земле и Небесах?» Ты хотел запудрить ему мозги? Притворялся, что сомневаешься в правильности нынешнего миропорядка?

На его лице промелькнуло странное выражение.

– Да. Я хотел посмотреть, не выдаст ли он какую-нибудь информацию о Третьем пути. Хотя иногда меня действительно интересовало его мнение. А вы, Бобби, когда-нибудь задавали такие вопросы?

Я пытался ненавидеть его, но у меня ничего не получалось. Он был молодым целеустремленным офицером, который яро выполнял порученные задания. Просто еще один праведный ангел Всевышнего.

– Однажды мы с тобой уже обсуждали эту тему. Я сказал тебе, что задавал лишь те вопросы, на которые мог получить ответы.

Он кивнул.

– Разумно, Бобби. Отныне советую вам не высовываться. Держитесь ниже травы. Иначе вляпаетесь в новые неприятности.

Теперь, наверное, я косился на него ошеломленным взглядом. Неужели он предупреждал меня о какой-то опасности? Или готовился предъявить обвинение? Или Клэренс принимал участие в какой-то более сложной игре?

Нет, мне не хотелось выяснять детали. Я оперся руками о стол и поднялся на ноги (что в моем состоянии было очень трудно сделать). Мне надоело размышлять над подобными вопросами. Мое тело нуждалось в отдыхе. В принципе я не отказался бы и от других вещей, но сон занимал в этом списке приоритетное место. В любом случае, мне не хотелось тратить время на глупую историю, которую Джимми Стол рассказывал Сладкому сердечку. Речь шла о грабителе, который, пробираясь в чужой дом по застекленной крыше, провалился вниз, разбил голову и умер. Позже, убеждая небесного адвоката в своей невиновности, он утверждал, что проводил проверку соседских крыш. Парень якобы хотел убедиться, насколько они опасны для птиц. Совершенно несмешная история.

Я кивнул Клэренсу и направился к двери. Моника смотрела в другую сторону. Это избавило меня от прощания с ней.

Так как моя машина осталась на парковке у «Рэлстона», я решил пройтись пешком. Небольшая прогулка меня вполне устраивала. Это весенняя ночь была прекрасной. Из баров на Мейн-стрит выходили засидевшиеся посетители. Я шел вместе с ними, прислушиваясь к беседам и изумляясь их маленьким личным мирам. Они даже не представляли себе, какие события происходили вокруг них. Хотя я сомневался, что им захотелось бы участвовать в конфликте между Небесами и Адом. Теперь, когда галлубыл убит, я мог вернуться в свои апартаменты. Но меня не тянуло в пустую и холодную квартиру. Там пришлось бы разбираться с разломанной кроватью, а это предполагало какой-то нудный труд. Мне же хотелось принять душ и рухнуть в постель. Я направился в мотель, в котором провел прошлую ночь – по моей просьбе Гарсия и Клэренс отвезли меня туда после Берегового парка. Смешно сказать, но я уже привык к мотелям.

Из клубов выходили последние завсегдатаи. Владельцы закрывали бары и шли к своим машинам или к автобусным остановкам. Вскоре я остался единственным человеком, шагавшим по улице. Жилые здания на каждой стороне Джефферсон погружались в дрему. Редкие освещенные окна создавали абстрактные узоры, похожие на картины модернистов. Я зашел в небольшой ночной магазин и купил бутылку с апельсиновым соком. Бородатый индус за стойкой едва взглянул на меня. Он не мог оторваться от экрана маленького телевизора, по которому шла какая-то пенджабская мыльная опера.

Когда я наконец добрался до своего номера в мотеле «миссионерского ранчо», мне больше не хотелось спать. Сбросив куртку и отключив телефон, я нашел на одном из телеканалов приличную музыку и отнес бутылку с соком на балкон. Прямо напротив меня, на другом конце парка, виднелось темное здание древней миссии, с тусклой лампочкой над дверью. Во многих окнах мотеля горел свет, но жильцы вели себя довольно тихо. По улице, насвистывая унылую мелодию, шел мужчина, выгуливавший старого пса. Через каждые несколько шагов он останавливался, позволяя собаке обнюхивать землю и стволы деревьев.

После долгой прогулки мне не хотелось идти на кухню за бокалом. Попивая сок из бутылки и наблюдая за маленьким облачком ночных насекомых, которые кружились вокруг маленькой лампочки первого божьего дома в Сан-Джудас, я наслаждался компанией всех моих призраков – старых и новых.