Текст книги "Обещаю вернуться никогда (СИ)"

Автор книги: Таусита Полуденная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

А он… Я не была писаной красавицей… во всяком случае, мужчины никогда не смотрели в мою сторону. Думаю, свою девушку во мне он не видел, но как друг я его устраивала.

Он выпустился на два года раньше меня. Мы переписывались, и я знала, что он безуспешно ищет работу. Потом письма от него стали приходить реже и реже, я погрязла в дипломе и экзаменах… и постепенно переписка прекратилась сама собой.

Повстречала я его года через четыре. Было начало лета, я шла на работу. А навстречу мне шагал парень – невысокий, но очень ладный, худощавый, в дорогих джинсах и футболочке, которая удачно подчёркивала его сухие мускулистые руки. И симпатичный – густые русые волосы, полудлинная стрижка, глаза большущие на пол-лица, полные губы… Правда, он был курносый и подбородок у него был маловат, но это совершенно его не портило.

Идёт мне навстречу это чудо природы и улыбается во весь рот. Я подумала, что это никак долгожданный принц на меня наконец свалился… Но нет. Это оказался всего лишь Арсений Милорадов, Ладимир от Посвящения…

– Постой, – сказал ведьмак, который внимательно меня слушал. – Русые волосы?

– И серые глаза. Со временем у оборотней этого толка меняется внешность, в ней проявляются звериные черты. Отсюда пятнистые стрижки разнообразных расцветок и не менее разнообразный цвет глаз. Чаще всего встречаются жёлтые.

…Естественно, я разглядела в нём знакомые черты, только когда он представился. Он проводил меня до работы, и я заметила, что изменился он не только внешне. От Арсения не осталось почти ничего. Ладимир был довольно развязен, нагловат и откровенно любовался собой и впечатлением, которое производил на встречных девушек.

Естественно, он не собирался поддерживать со мной знакомство, да и я к этому не стремилась.

Потом… сколько же лет прошло? Давно это было. Года через два ко мне на работу зашёл его друг. Он приходил вместе с Ладимиром, когда я оканчивала институт и мы ещё худо-бедно виделись. И он сказал мне, что Ладимира убили.

Я сама не ожидала, каким ударом для меня будет это известие. Да, мы общались несколько лет… но мало ли с кем я общалась подобным образом. Как-то моей маме звонила мама моего бывшего одноклассника и сказала, что он погиб. Поехал кататься на горных лыжах и попал под лавину. И, пусть это прозвучит жестоко, не больно-то я огорчилась, хотя мы долгое время учились вместе и даже год сидели за одной партой. Мне было его жаль, но не более того.

Однако, когда я услышала о смерти Ладимира, несколько минут сидела, не в силах поверить, а потом разрыдалась. К своему собственному изумлению и изумлению Ирбиса, который решительно не знал, что со мной делать. Когда я кое-как успокоилась, обнаружила, что он сидит в соседнем кресле и поглаживает меня по плечу.

На следующий день он отвёз меня к Ладимиру на могилу. Тихое лесное кладбище в области, заросшее старыми деревьями. На могиле чёрный деревянный крест, и вся она усыпана цветами. У подножия креста – только один венок с надписью «Дорогому сыну от скорбящих родителей». Мне въелась в память эта надпись – я знала, что, кроме Ладимира, у его родителей никого больше не было…

Узнав о смерти Ладимира, Геральт не больно-то удивился. Однако потом, слушая меня, он всё сильнее и сильнее хмурился и наконец сказал:

– Подожди. Так его на самом деле убили?

Я обрадовалась его вопросу, потому что могила Ладимира среди звенящего весной леса навсегда врезалась мне в память и слёзы уже стояли у меня в глазах.

– Да. Ирбис нашёл его труп с выпущенными внутренностями, а Див сам его зашивал.

Ведьмак смотрел на меня.

Я помолчала, собираясь с мыслями, чтобы объяснить Геральту то, что сама плохо понимала.

– Ты ведь знаешь о заложных покойниках?

Геральт кивнул:

– Те, кто умер раньше срока. Именно из них получается дрянь вроде упырей и оборотней. Обычные народные байки.

– Тебе виднее, но, насколько я поняла, нечто похожее случилось с Ладимиром. Он оказался не просто оборотнем-рысью, а Чёрной Рысью. Это почти демон со сверхъестественными способностями, вроде умения предсказывать будущее. И, если б он остался жив, со временем превратился бы в неё.

Однако этого сделать Ладимир не успел и духом бесплотным летал между небом и землёй, пока не додумался обратиться за помощью к Диву.

– Див его воскресил?

– Див его вернул.

– Ко всем своим талантам, он ещё и некромант.

– Вовсе нет! Слушай, если тебе этот момент непонятен, узнай у Дива. Я была не в том состоянии, чтобы заниматься расспросами… Ты меня сбил.

– Прости.

– Произошло это года через два или три. Точно помню, что была пятница, потому что стояла поздняя осень, а я возвращалась домой засветло.

Погода была паршивая – холод, серость, морось. Большинство людей в пятницу работает до пяти часов, поэтому на улице народу хватало. Я толпы не люблю и чувствую себя очень неуютно, когда вокруг прохожие кишат, как муравьи…

– Я заметил, – усмехнулся ведьмак.

– … поэтому хотела как можно скорее попасть домой.

…Я обратила на него внимание, потому что на нём была форма Братства – чёрная с серебром, и решила сначала, что он не знаком мне. Волосы чёрные, как уголь, жёлтые глаза, запавшие щёки, выпирающие скулы, словно он долго болел. Он смотрел на меня, однако, заметив мой взгляд, медленно отвёл глаза. Да и мне вроде нечего было его разглядывать. Я отвернулась, но это исхудалое лицо вертелось в памяти, как слово, которое знаешь, но внезапно забыла.

Мы миновали друг друга, и меня озарило. Я не подумала о том, что это глупо, что этого не может быть, я просто знала, что он сейчас уйдёт и мы больше никогда не встретимся.

Я окликнула его, назвав тем именем, которое он сказал мне, когда мы виделись в последний раз. Он на секунду замедлил шаг, но не остановился и не обернулся. Я позвала его громче, готовая догнать, если будет нужно.

Этого не потребовалось. Он остановился и медленно повернулся ко мне.

Жуткое это было лицо – наверное, так выглядела бы смерть, если бы пожелала принять человеческий облик, – но всё же это был Ладимир.

Он подошёл, медленно, словно ожидая, что я закричу или грохнусь в обморок. Я не делала ни того, ни другого. Насколько помню, я тогда даже не удивилась. Просто чувствовала спокойное удовлетворение от того, что это на самом деле оказался Ладимир и я успела его остановить.

Он предложил посидеть где-нибудь. Я согласилась, и мы отправились в кафе рядом с моим домом. На первый взгляд, все столики были заняты, но Ладимир не глядя сунул несколько тысячных купюр хостес, и столик для нас мигом нашёлся – в углу у окна, отделённый от общего зала стеклянной перегородкой.

Мы долго молчали. Ладимир сидел, опустив голову, а до меня наконец начало доходить, что тот, кого я вижу перед собой во плоти, живого и, вероятно, относительно здорового, был убит и похоронен, и я была на его могиле.

С чего я взяла, что это лохматое чудище – мой старый знакомый? Почему я сразу в это поверила? Ведь куда естественнее было предположить, что я обозналась! У меня есть склонность к мистике, я всегда хотела верить в чудеса и оставалась реалистом. Что же произошло теперь?

И тем не менее, у меня не получилось разубедить себя в том, что это Ладимир.

– Как это произошло? – спросила я.

Подразумевалось «Как ты вернулся?», и он понял меня сразу. И рассказал всё. Про то, кто он на самом деле, про Братство Хранителей, про Великого Князя.

Я слушала его и не понимала, кто из нас спятил: он, потому что несёт бред, или я, потому что хочу ему верить. Он и говорил странно, перемежая рассказ неожиданными стихотворными строфами, зацепленными за случайное слово и, на первый взгляд, не имеющими отношения к повествованию.

Мы просидели долго и, насколько помню, я не задала ему ни одного вопроса, кроме самого первого. Он расплатился за чай и проводил меня до дома. Около подъезда, когда он хотел уходить, я неожиданно для самой себя спросила: «Когда мы снова встретимся?». Похоже, для него это тоже было неожиданно, потому что он посмотрел на меня долгим внимательным взглядом перед тем, как ответить: «Когда захочешь». Мы условились на вторник, мой второй выходной.

С пятницы до назначенного дня я то испытывала счастье от того, что всё же мир не таков, каким кажется, то называла себя дурой, потому что хотела верить бредням сумасшедшего типа, который прикинулся Ладимиром. Куда благоразумнее было больше с ним не общаться! Тем не менее, в полдень вторника я вышла из подъезда. Ладимир, как стало ясно при виде его машины, ждал меня с одиннадцати часов. Мы поздоровались, и он повёз меня в Нескучный сад.

Всё-таки если он и был чокнутым, то не безнадёжно: он даже попытался привести себя в порядок перед встречей и постригся. Бриться ему не пришлось, потому что бороды у этих оборотней не растут вообще.

– Повезло, – с тихой завистью пробормотал ведьмак.

Вторник оказался тем редким для ноября днём, когда солнце решило вспомнить о погрязшей в холоде и сырости земле и одарить её своей улыбкой. Ясное небо отражалось в Москве-реке, и вода казалась голубой. Парк был прозрачен и пуст; только на набережной нам повстречалось двое прохожих.

Мы долго молча бродили среди облетевших деревьев. Белки сновали вверх и вниз по стволам, прыгали в ветвях, спускались на землю и шуршали опавшей листвой, с любопытством присматриваясь к нам – не принесли ли мы чего-нибудь вкусненького? Ладимира они совершенно не боялись и несколько раз преспокойно прыгали ему на плечи. Синицы бесстрашно садились к нему на ладонь, хотя там ничего не было, просто за тем, чтобы спеть коротенькую песенку.

Когда я увидела, как льнёт к нему всё живое, я поняла, что всё, что он мне рассказал – правда, и в дальнейшем это только подтвердилось…

А причина того, почему он вдруг захотел возобновить наше знакомство, проста. Несладко ему пришлось, когда он вернулся. Настолько изменилась его внешность, что он оказался лишён собственного прошлого. Первым делом он отправился к родителям, но они его не узнали, а он не мог ничего им рассказать. К тому же, он боялся, что правда может стать для них чересчур большим потрясением.

Братство отнеслось к нему настороженно. Слишком он был не похож на прежнего Ладимира, ни внешностью, ни характером. Вместо добродушного паренька появился ненормальный, от одного взгляда которого самым отчаянным воякам становилось не по себе. Возражать против него никто не стал, потому что за спиной его был Див, но и принимать его не хотели. Даже друзья отвернулись от него, и среди них – Ирбис.

Ладимир очутился в полном одиночестве. На Братство он ощетинился точно так же, как Братство ощетинилось на него. А я была одной из тех немногих, кто его узнал, и единственной ниточкой, связывающей его с Арсением Милорадовым. Терять меня он очень не хотел…

Солнце перевалило далеко за полдень, и даже в тени становилось жарко. Но так хорошо было сидеть, привалившись к ведьмаку, что отодвигаться от него мысли не возникало. У него, видимо, тоже, потому что он даже слегка повернулся для того, чтобы мне было удобнее.

На самом деле, так ему лучше был виден вырез моего платья. Грудь у меня немаленькая, а бюстгальтер я впопыхах не надела, так что вид, наверное, открывался захватывающий.

Геральт с удовольствием просидел бы здесь целый день, да и я бы тоже, но, к сожалению, я обладала слишком развитым чувством ответственности и вспомнила о том, что, вообще-то, в этот парк мы не одни пришли.

– Геральт…

– Мм?

– Нам пора. Ладимир и Див, небось, гадают, куда мы пропали.

– Если бы мы им понадобились, они бы нас нашли.

Это было правдой, и я бы успокоилась, если б не вспомнила, зачем мы всей ордой отправились в Ступино.

– Геральт! Мясо, наверное, протухло уже на такой жаре! Пошли скорее!

– Да и чёрт с ним, – недовольно ворчал Геральт, поднимаясь вслед за мной. – Если Див ещё раз улыбнётся той красавице за прилавком, мяса у него будет столько, сколько он захочет, и притом бесплатно…

…Див и Ладимир тоже сидели на скамейке, но в самом глухом углу парка. Здесь людей вовсе не было, и они лениво наблюдали за игрой солнечных лучей в листве.

– Как хорошо, когда люди, предназначенные друг другу, наконец вместе, – сказал Ладимир.

Див промолчал, но высоко вздёрнул чёрную бровь.

– Что вам опять не нравится? Я, между прочим, пытаюсь быть романтичным!

– Неудачная попытка. При чём здесь предназначение?

– А разве не так? Она не в его вкусе, он не в её, но они всё же вместе.

– В жизни не слышал подобной чепухи, – пожал плечами Див. – Она достаточно умна, чтобы любить не только за внешность, а что касается его, так у него вкуса, похоже, вовсе нет. В смысле, нет предпочтений.

Ладимир почесал переносицу и задумался.

– Так вы думаете, у них всё серьёзно?

– У неё, к сожалению, да. К сожалению, потому что ведьмака я пока не понял. Мечется от одной к другой и сам не знает, чего хочет.

– Да… нет. С ним вообще как-то всё странно. Я, когда он ещё без сознания лежал, смотрел, как она над ним крылышками машет. Из них такая красивая пара получалась… Ну, думаю, ведьмак очухается, своего не упустит. А этот дурень сначала пялился на неё с выражением «девушка, кажется, я вас где-то уже видел», а потом и вовсе обращать внимание перестал… Чему вы смеётесь?

– Так. Пялился с выражением – это интересно…

– Слушайте, из нас двоих только я – дипломированный филолог, и уж позвольте мне выражаться, как хочется… Так вот. Тогда меня аж зло взяло. «Ладно, – думаю, – поганец неблагодарный, будь ты здоров, показал бы я тебе, где раки зимуют». А тут Сваромир приехал. Ну, вы ж знаете…

– Знаю. Продолжай.

– Он Аннушку сразу приметил, да и она его – тоже. «Отлично, – думаю, – Швару именно такая и нужна, и она за ним как за каменной стеной будет…».

– За реками широкими, за лесами дремучими, за борами тёмными, куда ворон костей не заносит. Да уж, там ей ничего угрожать не будет.

– Что у вас за манера перебивать?

– Извини, молчу и слушаю.

Ладимир подозрительно посмотрел на князя и продолжил:

– Я и сказал Швару, чтобы он ворон не считал. Ну и… вроде у них что-то складываться начало.

А ведьмак забеспокоился. Прежде он целыми днями по полям шатался, а тут, смотрю, дальше огорода не уходит и вдвоём их старается не оставлять. Глаза злющие, как у волка, у которого волчицу отбили. А когда он увидел, как они целуются, едва терраску не разнёс. Я… ну, я за ними не следил, но тоже видел… не задирайте так бровь, она у вас до макушки долезет. Не следил, говорю! Нарочно не следил! Ну вот… и понял я, что, как ни жалко, но не пара они. К счастью, они это тоже поняли… потом… Ну, я ведьмака на диван отвёл, вино нашёл, и он разговорился. «Наконец-то, – думаю, – дошло». А он один бутылку допил и заявил мне, что типа любовь у него одна, другой он не ищет и ему кровь из носу вернуться надо – любовь свою и дочь спасать. Я едва бутылку о его голову не разбил. Идиот чёртов. Из-за какой-то бабы и ребёнка с ума сходит…

– Ты ему так и сказал? – не удержался Див.

– Я ему это раньше сказал, так что не стал повторяться.

Див внимательно его осмотрел.

– Что? – не понял Ладимир.

– Фингал от него?

– Нет, Тварь концом хвоста заехала…

– Странно, как он тебе не врезал.

– Он хотел, но у него тогда нога слишком сильно болела… Да, так я вам позвонил, да сразу не сообразил, что вам, наверное, не до себя было…

Див кивнул.

– Потом на нас Тварь напала – правы вы оказались, за ведьмаком через портал прошла. Мы её прикончили. В ту же ночь у него лихорадка жуткая началась, Аннушка с ним сидела. Ну… он в бреду руку ей и раскрошил. Я помочь ничем не мог, нога, зараза… напрыгался вокруг Твари с мечом.

Зато как он за ней ухаживал! Видеть надо было, вплоть до того, что сам её расчёсывал и косу заплетал. Честно, я от него такого не ожидал. Я и не знал вообще, что мужик способен на такое. Он ведь не отходил от неё и глаз с неё не сводил – вдруг ей что понадобится.

«Слава Богу, – думаю, – дошло наконец».

Ну и… ночь они вместе провели. Мы с Аннушкой предыдущую ночь на одном диване спали, она не разрешила мне на полу ложиться. Вечером подошёл ко мне ведьмак и предложил местами поменяться. Я – что, пожалуйста, говорю. Её, конечно, никто не предупредил. Ох, наслушался я в ту ночь признаний! Как они ворковали… он-то поначалу молчал, она первая заговорила… Ёжкин кот, я даже ему позавидовал – хотел бы я, чтобы меня так любили! Ну, он и не выдержал – потом лишь его слышно и было.

Только знаете, что самое забавное? Она спала и во сне говорила. Он понял, конечно, и, видимо, поэтому разоткровенничался. Днём они поладили, но о любви ни она ему, ни он ей не говорил.

Ладно. Всё было прекрасно, но до секса у них дело и на следующую ночь не дошло. Под вечер у неё рука разболелась, я за обезболивающим в аптеку ездил, да без толку, не помогло оно. Мы потом с Геральтом отвар для неё приготовили, вроде ей полегче стало, но намаялась она, конечно.

Под вечер следующего дня вы заявились. Я был уверен, что вы просто на ведьмака посмотреть хотели…

– Так оно и было.

– … а этот гад снова назад собрался! Я ушам своим не поверил, когда вы это сказали! Кинулся к нему – разбираться. Только мог бы и не торопиться – он уже сам сомневаться начал и, думаю, остался бы и без моих разговоров.

И вы считаете, что после всего этого он сможет её покинуть?

– Если бы дело было только в другой женщине, вряд ли. Но дочь он не бросит.

– Глупость несусветная, – проворчал Ладимир.

– Есть такой вид любви, называется – отцовская…

Ладимир пожал плечами и спорить не стал.

– Я сам бы предпочёл, чтобы он остался, – немного помолчав, сказал Див. – Боюсь, не ждёт его там ничего хорошего. А худшее то, что, возможно, его участие вовсе не нужно… Ладно, Бог с ним. Не моё это дело. Давай о другом. Ты шашлык когда-нибудь мариновал?

– Нет. Возможно, я вас ошарашу, Див Мирославич, но сейчас изобретена такая штука, интернет называется, и там есть всё. Даже рецепт приготовления шашлыка. Впрочем, если интернету вы не верите, можно написать Брацлаву. Он точно знает.

– Нет уж! Тогда он сам примчится. Твоему кулинарному таланту он не доверяет, но моему доверяет ещё меньше… Сами разберёмся.

– Это очень мило с вашей стороны, только зря вы, Ворон Воронович, стараетесь. Опоздали вы. В эту ночь ведьмак своего не упустил. Зуб даю.

– Тебе зуб сейчас выбить?

– С какой ещё радости?!

Прервало их наше с Геральтом появление.

– Извините, – проговорила я, сильно смущаясь. – Мы… ну, мы, похоже, о времени забыли.

Див улыбнулся мне и встал.

– Пустяки, – сказал он. – Оно того стоило.

– Что чего стоило? – не поняла я.

Он улыбнулся снова, прищурив глаза:

– Ты очаровательно краснеешь. Думаю, нам пора. Будем надеяться, что мясо ещё не совсем протухло.

К большому нашему удивлению, мясо не только не протухло, но даже не нагрелось, настолько хорошо Ладимир укутал его в потники. Испытывать судьбу никто не хотел, и мы поехали домой так быстро, как это было возможно, не нарушая правил дорожного движения.

На крыльце нас встретил Бизон. Он сонно зевал, но поздоровался со всеми перед тем, как уйти на улицу, чтобы поспать где-нибудь под ёлкой. Я пошла переодеваться, Див с Ладимиром направились за огород, где их поджидали лошади. Геральт, который не раз жалел, что из повседневной моды этого мира исчезли корсеты, которые нужно помогать зашнуровывать, тоже решил взглянуть на лошадей.

Див окинул Корвуса беглым взглядом, сунул ему яблоко, хлопнул по шее и ушёл в дом – ему не терпелось приступить к сражению с мясом. Геральт хотел последовать за ним, но Ладимир его остановил.

– Слушай, Геральт… как ночь прошла?

– Спокойно, – буркнул ведьмак.

Ладимир отвернулся от Бешеного и посмотрел на него:

– В смысле?!

– В смысле, тихо, скромно и благопристойно.

Ладимир молча разглядывал его с минуту.

– Геральт, – поинтересовался он, – у тебя не встаёт, что ли?

А Геральт был ни при чём. То есть, ни при чём были его физические возможности, которые находились в полном порядке. Просто ведьмак стоил мне гораздо больше нервов, чем я думала, когда мы с ним в третьем часу ночи отправлялись на прогулку. Уже на подходе к колодцу я едва справлялась с зевотой, и Геральт, не спрашивая, повёл меня домой. Дома я заснула в кресле, пока он стелил постель, и ему только и оставалось, что тяжело вздохнуть, переложить меня на диван и лечь рядом.

Ведьмак окинул Ладимира холодным взглядом.

– Почему это тебя так интересует? – спросил он. – За Русалкой и Шваром ты следил…

– Чья бы корова мычала! Я, что ли, в огороде по кустам отсиживался, пока они под яблоней целовались?!

– …теперь за нами следишь? – поморщившись, закончил Геральт. – Застукаю – у тебя вставать нечему будет. Понял?

Ладимир выпрямил спину, сощурился и шагнул к нему.

– Я-то понял. Но и ты пойми. Она мне как сестра, и если ты её обидишь…

Он не договорил, но взгляд его был выразительнее любых слов.

Геральт промолчал, повернулся и пошёл к дому.

Ладимир сменил позу на менее угрожающую и пробормотал:

– Вот ведь не везёт… Так всех зубов лишиться можно.

========== Глава XIV ==========

Я понятия не имела, какие страсти разгораются в огороде. Переоделась, переплела косу, свернула её в пучок, заколов на затылке, и пошла на кухню.

Там уже собрались все. Див резал мясо, Ладимир, время от времени вытирая слезящиеся глаза тыльной стороной ладони, – лук. Ведьмак скептически наблюдал за ними.

– Чем-нибудь помочь? – спросила я.

– Конечно, – ответил Див. – Своим присутствием. Садись у стола, а мы будем тобой любоваться.

Я непонимающе нахмурилась, но всё-таки села.

– Надеюсь, – продолжил Див, – при тебе Ладимир перестанет материться.

– Я вообще-то молчу! – возмутился Лад. – Даже телепатически!

– Ты думаешь матом.

– Что, мысленно тоже выражаться нельзя? Сразу в зубы залепите?

– На твоём месте я был бы осторожнее. Один зуб ты мне уже должен.

Ладимир сразу замолчал и принялся ожесточённо кромсать лук.

– Аккуратнее, аккуратнее, – невозмутимо сказал Див. – Тонкими кольцами, а не кусками по половине луковицы. И не стучи так ножом, доску разрубишь. Вместе со столом.

Князь за готовкой представлял собой картину, скажем так, любопытную. Волосы он завязал в коротенький хвостик, который топорщился во все стороны, и превратился в исхудавшего студента, зачем-то напялившего косоворотку. Правда, это впечатление держалось ровно до того момента, когда ему стоило заговорить или посмотреть на кого-нибудь – мгновенно он перевоплощался в Великого Князя Дива Ворона.

Прав был Ладимир, когда говорил о нём: «Див никогда не ведёт себя по-княжески, но всегда ухитряется оставаться князем».

Трудно было отвести от Ворона взгляд. Он замечательно ловко работал руками – ни единого неверного движения. Руки у него были подлинно аристократические – небольшая узкая кисть, тонкие запястья, длинные пальцы. Руки поэта, художника, мечтателя – но никак не воина… если бы не шрамы.

Див дорезал мясо, свалил его в эмалированную миску, добавил уксус, перец и соль, перемешал, положил лук, снова перемешал и накрыл это всё большим блюдом.

– Всё, – сказал он. – Как раз к девяти вечера будет готово.

– Шашлык будем в полной темноте жарить? – удивилась я. – Может, лучше завтра? А, вам же всё равно…

Действительно, этой компании было совершенно всё равно – они прекрасно видели в темноте.

– У тебя плед есть? – спросил Див.

Я снова удивилась, но ответила:

– Даже два, если с кушетки снять.

– Отлично. Лад, я в твоей машине тёплый плащ видел.

– Ну да, лежит он там…

Див был удовлетворён количеством пледов и умолк. Но я по-прежнему ничего не понимала.

– Див, зачем тебе пледы? Боишься замёрзнуть на огороде во время жарки шашлыков?

Див усмехнулся, налил в чайник свежей воды и включил его.

– Анюта, тебе не кажется, что очень уж это обыденно – жарить в огороде мясо?

– Как вам сегодня неприятна обыденность, – проворчал Ладимир.

– Да, новизны или необычности тут нет никакой, – согласилась я. – У тебя есть другие варианты?

– Да, – ответил Див. – Озеро.

Мы втроём дружно уставились на него.

– А оно тут есть? – спросил Ладимир.

– Если ты имеешь в виду ту большую лужу рядом с оврагом, то лучше здесь, – сказал Геральт.

– Отродясь не слышала, чтобы поблизости озеро было, – заметила я. – Самое большее – пруды в лесу.

– Я говорю о лесном озере, – невозмутимо сказал Див.

– И сколько до него добираться? – полюбопытствовал Ладимир. – Часа три?

– Полчаса, – ответил Див.

Я пожала плечами. Спорить с ним не имело смысла, к тому же Див, в принципе, был способен найти озеро даже в огороде.

Лесное озеро… ведь это было бы здорово…

Я вздохнула:

– Всю жизнь мечтала искупаться ночью в озере…

– Сегодня у тебя будет такая возможность, – улыбнулся Див.

– Нет, – покачала я головой. – Даже если ты нас туда отвезёшь.

Див вопросительно приподнял бровь.

– У меня нет купальника, – объяснила я.

– Ерунда, – отмахнулся князь. – Предрассудки. У нас с Ладимиром нет плавок, а Геральт не знает, что это такое.

– Вас это ничуть не смущает, по-моему!

– А должно?

– Ну знаете, Див Мирославич, – проворчала я. – У меня складывается впечатление, что вы раньше не на эстраде выступали, а в стриптиз-клубе…

– Не я, – очаровательно улыбнулся Див. – Мой напарник. Аннушка, ты зря беспокоишься. Мы отвернёмся…

Ладимир и Геральт удивлённо посмотрели на него.

– …раз это тебя так смущает. По-моему, твой телефон звонит.

Я настороженно взглянула на князя и отправилась в дом – выяснять, кому и что от меня понадобилась.

Ладимир завистливо вздохнул. Див сказал:

– Не зря я тебе говорил, Геральт, что губа у тебя не дура.

– Голова у него дурная, – сказал Ладимир. – Будь я на его месте…

И он снова вздохнул.

Геральт проворчал: «Гмммм…», – и от ответа воздержался, но смерил сначала князя, а потом Ладимира таким взглядом, что, будь на их месте обычные люди, они бы не то что смотреть на меня не рискнули, а сразу сбежали бы куда подальше.

Я, особа, мужским вниманием не избалованная, ни о чём не подозревала. Мы попили чаю, после чего Див и Ладимир отправились на огород собирать падалицу для лошадей. Мне не хотелось в такую хорошую погоду сидеть дома, и я решила составить им компанию. За мной увязался ведьмак. Втроём они быстро управились, а потом мы сидели на лавочке и болтали. Точнее, болтали мы трое – я, Див и Ладимир, Геральт отмалчивался и изредка вставлял ядовитое замечание. Я давно заметила, что он не в духе, но не могла понять причину.

Незадолго перед тем, как ехать, князь и Ладимир ушли – устроить лошадей на ночь и заодно отнести им яблоки. Только я хотела открыть рот, чтобы узнать, почему у ведьмака внезапно испортилось настроение, как он заговорил сам:

– Ты не могла бы переодеться?

– А в чём дело? – спросила я, готовая сию минуту окрыситься. – Не нравится – не смотри!

– Нравится, – вздохнул он. – Очень нравится. Проблема в том, что и другим нравится тоже…

До меня наконец дошло, что случилось.

Погода, как уже упоминалось, стояла жаркая, и я, когда мы вернулись из Ступино, оделась так, как обычно одевалась в жару – тоненькая мягкая свободная футболочка, которая мало что не просвечивала, и коротенькие хлопковые шорты, которые почти ничего не прикрывали. Находясь на огороде, я считала, что нахожусь у себя дома, и носила что заблагорассудится. О том, что в этот раз здесь, кроме меня, ещё трое мужчин, я не подумала. Мне и в голову не могло прийти, что они заинтересуются моей фигурой. От Геральта этого ещё можно было ожидать, но вряд ли – от Ладимира и уж никоим образом – от Дива.

– Геральт, ты, по-моему, на солнце перегрелся, – сказала я.

– Они таращились на тебя не переставая, – возразил он. – И посворачивали шеи, когда ты заходила в дом.

А ведь правда… смотрели они на меня сегодня не то чтобы больше, но внимательнее, чем обычно.

– И что с того? – поинтересовалась я.

– Ты хочешь, чтобы я с ними передрался?

– Ну знаешь! Если бы я приканчивала каждую девушку, на грудь и ноги которой ты пялился в городе, там девушек не осталось бы вовсе!

– Я ни на кого не смотрел! – неожиданно возмутился он.

Я внимательно взглянула на него. Похоже, не врёт, всерьёз обиделся…

Да ладно, быть не может!

– Сказки не рассказывай! Чтобы ты – и не проводил взглядом каждую женскую грудь, которая попадалась тебе на пути?

– Ты впервые надела короткое платье! Куда мне было смотреть?!

Я, не вникнув сначала, что он сказал, открыла было рот, чтобы возразить, но вдруг до меня дошло. В частности, то, почему он старался держаться позади и иногда отставал.

Но как же это было странно… непривычно и… приятно.

– Прости, – тихо сказала я, прижимаясь лбом к его груди. – Я не думала… подумать не могла, что ты…

– Я смотрел только на тебя, – негромко сказал он, обнимая меня. – И я сам никогда бы не подумал, что такое возможно.

– Только я всё равно переодеваться не буду!

Он уже оттаял.

– Ладно. Постараюсь не прикончить этих двоих.

Правда, к тому времени, как Див и Ладимир вернулись, наряд я всё же сменила – надела старенькое, ещё бабушкино платье. Ночь обещала быть тёплой, так что нельзя было исключать возможность искупаться, а платье на влажное тело надевать гораздо проще, чем шорты и футболку.

Мы погрузили в машину продукты и уехали, предупредив кота.

За рулём сидел Див. Я поле исходила вдоль и поперёк, но ехать по нему на машине в темноте ещё не случалось. Луна, огромная, персиковая, только вылезала из-за леса и свету давала мало, оставалось надеяться только на свет фар и кошачье зрение Дива.

Ладимир страдал на переднем сиденье:

– Ну куда вас бес несёт?! Колея справа, левее возьмите… а теперь слева… нет, нет, только не в лужу!.. Чёрт, машину мыть… вы объехать не могли?!

– Ладимир, зуб, – негромко напомнил князь, и Лад замолчал.

Теперь он страдал без слов.

После двадцатиминутного путешествия по колдобинам, ямам, колеям, а кое-где даже болоту, Див остановил машину и сообщил:

– Приехали. Дальше пойдём пешком.

Туристический поход по ночному лесу в мои планы не входил. Наш лес, заросший репьём, крапивой и густым подлеском, и днём-то к прогулкам не располагал, что говорить о ночи! Я ведь не оборотень!

Пока я вглядывалась в зловещую тьму между стволов с редкими пятнами лунного света, Див с Геральтом выгрузили из багажника еду и пледы, после чего Див вытащил из-под машины Ладимира, который, подсвечивая фонариком, пытался определить ущерб, нанесённый путешествием его «ласточке», кивнул на багаж и бодро зашагал в чащу. Ладимир оглянулся на ведьмака. Тот хладнокровно взял меня на руки (от неожиданности я пискнула и вцепилась в его плечо) и пошёл за князем. Ладимир, стараясь не думать матом, единолично потащил еду, пледы и плащ.

Я оглядывалась по сторонам. Впереди виднелась белая косоворотка Дива, позади пыхтел Ладимир – скорее из-за избытка чувств, чем из-за тяжести.

– Странно, – пробормотал ведьмак, – здесь была трава по пояс, а теперь её нет.