Текст книги "Астор-Холт (СИ)"
Автор книги: Татьяна Зинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 29 страниц)
– Трил, мы ведь и так последние пару месяцев всё свободное время вместе проводили. А теперь стало гораздо проще. Нам хорошо вдвоём и это главное, а условностей и без того в жизни хватает, – сообщила она, поглядывая в сторону кронпринца, и в её взгляде было столько тепла, при виде которого стало ясно, что для Тилии их отношения значат куда больше, чем она говорит. Но… это не моё дело. Хотя речь и идёт о дорогих мне людях.
– Скажи лучше, как ты там оказалась, – прервал мои размышления Шей. – Ведь ты же была в Гарлиме, я прав?
– Прав. Меня туда притащили почти насильно, якобы сюрприз хотели устроить, – буркнула, снова обращаясь к новому родственнику, который как раз сейчас заканчивал застёгивать последние пуговицы на своей рубашке.
– И кто же додумался до такого? – поинтересовался Шиан, подходя к кровати и протягивая Тилии длинный шёлковый халат.
– Один мужчина, которого соратники именуют Герцогом, и чьё истинное имя – Сейлем Холт, – ответила я. А когда смысл сказанного дошёл до мозга кронпринца, мягкий шёлк халата выскользнул из его застывшей руки, а сам Шей замер странным памятником всем шокированным и удивлённым. Зато спустя всего несколько минут он уже тащил меня по коридорам дворца, прямиком к покоям императора, в личном кабинете которого должен был состояться экстренный военный совет.
* * *
Над сонным Гарлемом показались первые лучи восходящего солнца. Они упрямо пробивались через толщи тяжёлых серых облаков, накрывающих город тёмным одеялом. Кое-где промелькивали разряды молний, сопровождаемые жуткими раскатами грома. Да и вообще, складывалось впечатление, что таким образом сама природа высказывает свой протест, относительно всего, что должно сегодня здесь произойти.
Я стояла на балконе кабинета Лема и, подставив лицо под первые сорвавшиеся с неба капли, пыталась привести нервы в порядок.
Этой ночью почти не спала… хоть Шиан и настаивал на отдыхе. И может умом я и понимала, что нужно набраться сил, и даже попыталась расслабиться и выбросить из головы все лишние мысли. И мне даже удалось ненадолго уснуть… но сон этот был очень беспокойным и постоянно прерывался. И вот сейчас я уже снова была в Гарлиме, как и обещала Сейлему, и упорно делала вид, что с диким нетерпением ожидаю момента казни своего личного врага… Дери.
Небо снова рассекла яркая вспышка молнии, мгновенно осветив всё ещё тёмные улицы и площадь, на которой уже начал собираться народ. Они с диким нетерпением ждали начала представления, потому что каждый прекрасно понимал, что как только казнят Дерилана, пути назад уже не будет. Империя окончательно расколется и погрузится в пучину войны… Войны, на которой брат пойдёт против брата… Войны за призрачные идеи шайки ослеплённых жаждой власти. Войны, которая может уничтожить империю.
Неужели все эти люди действительно думают, что когда их предводители начнут править империей, жизнь народа резко изменится к лучшему?! Не будет налогов и сборов, резко отменятся все законы, а деньги будут выдаваться просто так?! Почему они не желают хотя бы попытаться подумать своим мозгом?! Почему так слепо идут за теми, кто открыто врёт им в глаза?!
Глупые… Хотя, насколько мне известно, именно в этой части империи простой народ предпочитает ограничивать образование своих детей лишь тем, то нужно для работы. Они полагают, что кузнец или пахарь не должны уметь читать, писать, да и вообще, им совсем не нужно знать что-то кроме необходимого в их деле. И что в итоге получается?! Эти люди готовы наивно верить каждому и даже не представляют, что значит думать своим мозгом и иметь собственное мнение.
Всё, если сегодня вся эта история закончится для нас благополучно, завтра же пристану к императору с прошением издать закон о том, чтобы сделать образование обязательным для всех. Думаю, и он, и его совет со мной согласятся. Хотя… для того чтобы это стало реальностью, нужно для начала одержать победу здесь… в Гарлиме, и сделать это с наименьшими потерями и жертвами с обоих сторон.
– Трил, – позвал Сейлем – мой отец… Человек, который готов ради своих призрачных целей отдать меняю любому. Который свалился как снег на голову, и тут же решил, что имеет право мне указывать и использовать в своих интересах. Ну что ж… Жаль, что всё складывается именно так. Возможно, при других обстоятельствах, был шанс наладить отношения, но он сам лишил нас такой возможности. Теперь же всё будет так, как есть.
– Иду, – отозвалась я, отмахиваясь от своих грустных мыслей, и тут же вошла внутрь.
В кабинете уже собрались все те, кто был здесь вчера – верхушка организации этого жуткого восстания. Хотя, сегодня нас оказалось определённо больше. Присутствовал и младший Бэлк, кидающий в мою сторону довольно красноречивые взгляды, и трое предводителей их разносортной армии, и даже две какие-то женщины, явно из простого народа.
– Итак, дорогие друзья, – начал Сейлем, когда вся эта толпа приготовилась его слушать. – Вчера мы отправили наш ультиматум императору Эдиру, а час назад нам доставили ответ.
– И что там?! – выкрикнул самый нетерпеливый.
– Он нам отказал, – бесцветным голосом ответил Лем. – Мне бы не хотелось озвучивать подробности, но суть в том, что Эдир решил пожертвовать своим наследником ради благополучия империи. Он утверждает, что ему есть, кому передать престол. И с какой-то стороны он прав… – добавил предводитель повстанцев. – До меня дошли слухи о том, что его старший сын – Шиан, надумал жениться, а его будущая супруга является особой крайне одарённой магически. Так что… мы должны свергнуть Аркелиров до того, как в их семье появится новый наследник. И ещё, – он обвёл собравшихся внимательным взглядом, как бы намекая, что сейчас скажет что-то очень важное. – Через два дня мы должны выступить на столицу, а сегодня… Сегодняшний день жители империи запомнят как начало новой жизни, и начать её следует с торжественной казни Дерилана Аркелира. Через час… на главной площади она свершится!
Сказать, что я нервничала, значит не сказать ничего. Мысли в голове постоянно путались и перескакивали с одного на другое. Руки дрожали, а всё тело было до жути напряжено. Ведь я понимала, если вдруг что-то пойдёт не так… если Шиан не успеет или наши планы раскроются раньше срока, я могу больше никогда не увидеть Дери живым. И лишь от одной этой мысли уже хотелось истерически закричать.
На площади я появилась за несколько минут до того, как привели пленника. К этому времени здесь собралась, по меньшей мере, половина всех жителей города, с нетерпением ожидающих начала представления. Странно, но с каждым шагом по направлению к плахе, я становилась всё спокойнее, и когда заняла своё место рядом с Лемом, выглядела такой умиротворённой и уверенной, что удивилась сама себе. Ведь сейчас мне как никогда был нужен холодный ум, ведь я никак не могла позволить хотя бы чему-то пойти не так.
Когда на площади появились охранники, а за ними и сам осуждённый, я почти перестала дышать. Но, к моему удивлению, выглядел принц довольно бодрым, и если бы не связанные руки и повязка на глазах, можно было легко подумать, что эти бугаи – его телохранители.
Внимательно оглядываясь по сторонам, я всё питалась увидеть знак, к началу действий, но… ничего не было. Каждый новый шаг, каждый удар моего сердца приближал Дери к плахе, а долгожданного спасения всё не приходило.
Он шёл… я смотрела, всё больше впадая в глупое отчаяние, всё ярче понимая, что если промедлю хоть на секунду, может стать слишком поздно. Сердце сжималось от одной мысли, что Дери не будет рядом. И тогда я попросту наплевала на всё. И на условный сигнал, и на общий план, который мы с министрами и советниками обсуждали большую часть ночи. Всё это теперь показалось мне не важным, лишним, ошибочным. И когда Дерилан ступил на первую ступень деревянного помоста, на котором и должен был принять смерть, я не выдержала.
Покинув место на возвышении недалеко от сооружённой плахи, я стала протискиваться между толпой зевак, но люди стояли слишком плотно, и пройти между ними оказалось нереально. Да только меня уже ничего не могло остановить.
С силой расталкивая собравшихся, я двигалась так быстро, как могла, но всё равно опоздала.
– Друзья! – пронёсся над площадью громогласный голос Лема. – Сегодня великий день! Сегодня мы впервые в открытую выступим против действующего императора и его законов. Сегодня начнётся великое противостояние, и наш первый шаг будет самым главным! Перед вами, – он указал в сторону деревянной плахи, на которой с гордым видом стоял Дери, – младший принц империи, Дерилан Аркелир. По его приказу погибло очень много наших соратников, но в это утро он ответит нам за всё. И я, как предводитель нашего движения, как наставник будущей императрицы Трилинтии Астор-Холт, приговариваю его к смертной казни.
Толпа одобрительно загалдела, на что Лем поднял руку, призывая их к тишине.
– Ваше Высочество, – обратился он к своему осуждённому. – Мы не звери, и даём вам право на последнее слово. Хотите что-нибудь сказать перед смертью?!
– Да, – отозвался принц, и при виде его грустной улыбки я почти перестала дышать, хоть и продолжала пробивать себе дорогу к цели. – Единственное, о чём я жалею, что не сказал этого лично и раньше. Но… надеюсь, она узнает. Прошу вас, господин герцог… передать моей супруге, что я её люблю. И в том, что случилось, нет её вины. Я хочу, чтобы она была счастлива.
Вот теперь мою планку сорвало окончательно, и не в силах больше расталкивать народ, я оттеснила толпу двумя огненными стенами, и быстро побежала по получившемуся коридору.
Всё, теперь уж точно весь план императора пошёл коту од хвост, да только я не собиралась давать Дери в обиду. Если они не успели или не захотели прийти на по помощь… что ж, справлюсь сама.
На плаху я вбежала под ошарашенный гомон публики и вопли Сейлема, который пытался меня остановить. Но как только я коснулась Дери, все неожиданно смолкли. Его охранников я обездвижила так же с помощью огненных ловушек, хотя и понимала, что долго мне одной против нескольких магистров и одного профессора не продержаться.
– Что ты делаешь?! – выпалил он, когда я попыталась перерезать шнурок на его руках. – Пали его огнём. Иначе не получится.
Пришлось подчиниться, потому что на споры времени не было совсем. Но когда руки Дерилана оказались свободны помимо глубоких порезов на них виднелись такие же жуткие круговые ожоги, при виде которых я ошарашено замерла.
Из ступора меня вывел чей-то громкий крик, и лязг оружия, и быстро оглядевшись по сторонам я поняла, что наша армия всё же успела, а значит, теперь победа точно будет за нами, и всё обязательно наладится. Но в тот же момент почувствовала резкую боль в районе позвоночника… С каждой секундой она становилась всё сильнее и мучительнее, и только когда силы резко кончились, а ноги подкосились, я поняла, что в меня попали чем-то магическим и явно смертельным.
– Трил! – закричал Дерилан, подхватывая меня и осторожно укладывая на деревянный пол. – Трил… – повторил он тише, и в его голосе слышалась такая обречённость, что я заставила себя снова открыть глаза и посмотреть на него.
– Больно, Дери… – прошептала не в силах понять, как меня угораздило нарваться на такой удар, когда всё казалось уже кончено. Я чувствовала, как эта жуткая дрянь проникает в моё тело и бежит по венам вместе с моей кровью, как она буквально замораживает каждую клеточку моего организма, забирая все силы.
Он сидел рядом со мной на коленях, и бережно придерживая мою голову, лихорадочно пытался понять, что делать. Но… наверно я, правда, была слишком глупой, бесстрашной и самоуверенной, за что и поплатилась. И теперь очень чётко поняла, что жить мне осталось совсем не долго. Скоро этот холод доберётся до сердца, и оно больше не застучит.
Руки Дерилана дрожали, а в его чёрных глазах блестели слёзы. Он не верил происходящему, не мог понять, как допустил такое… но, было слишком поздно.
– Ты будешь жить! – кричал он, проводя какие-то странные манипуляции со стихиями. Но я уже не понимала его действий. Да и не видела в них никакого смысла. Секунды утекали, где-то рядом шло сражение, а я… смотрела на своего принца, радуясь уже тому, что в эти минуты он рядом со мной.
– Люблю тебя, Дери… – прохрипела я, закрывая глаза. Силы стремительно кончались, а холод в области сердца стал казаться сковывающим, от чего оно билось всё медленней, но я нашла в себе силы на последний вздох, последнее слово: – Прости…
Сердце в моей груди сделало свой последний удар, и замерло… теперь уже окончательно.
* * *
В этот жуткий день почти весь город Гарлем оказался стёрт с лица планеты, а в районе площади, где должна была состояться казнь, не осталось ни одной целой постройки. Местным жителям дали всего один час, чтобы покинуть это место и больше никогда не возвращаться сюда. Хотя были и те, кто отказался уходить. Но они сами сделали свой выбор…
Тот мощный энергетический всплеск, который уничтожил город, был сравним по силе с тысячей жутких безумных смерчей. Он просто смёл всё, что встретил на своём пути, бездушно уничтожая то, что создавалось годами и десятилетиями. Теперь на месте некогда крупного торгового поселения остались лишь страшные руины, с выкорчеванными с корнем деревьями, обломками камней и металлических решёток… А посреди этого странного серого буйства стоял темноволосый парень, с чёрными, как безлунная ночь глазами, кровоточащими ранами на запястьях и золотым медальоном на шее, и больше всего на свете в этот момент ненавидел самого себя.
До того как город опустел, были пойманы и арестованы все организаторы восстания, все лидеры повстанцев, а остальным же пришлось воочию увидеть, на что в гневе способен Дерилан Аркелир. И судя по их бледным лицам, никто из них никогда в жизни теперь даже не подумает идти против императорской семьи. А руины города и вовсе станут своеобразным напоминанием для всех желающих начать новую войну…
Когда же пыль от рухнувших зданий, наконец, осела, Дери окинул плоды своего труда мрачным взглядом, и горько улыбнувшись, создал арку портала. Теперь ему предстояло самое сложное, ведь главный виновный во всём этом, как раз сейчас дожидался его появления в просторной камере подземелья императорского дворца.
И вроде бы всё было предельно просто, ведь за такое количество преступлений против империи этого человека не могло ждать никакое другое наказание кроме казни, но… Несмотря на всё это Дерилан не мог так просто отправить на тот свет отца своей любимой супруги. И даже тот факт, что именно он несколько часов назад сам чуть её не угробил, не позволял принцу принять столь простое и правильное, на первый взгляд, решение.
Хотя, Дерилан прекрасно понимал, что расчёт Сейлема был правильным, и его удар предназначался вовсе не для дочери. Ведь он был уверен, что на ней медальон, который не позволит никакой враждебной магии нанести ей вред. Но всё оказалось совсем иначе… И когда Лем понял, что натворил, у него оставался всего один шанс не позволить его Трил погибнуть. И в тот момент перед ним стал выбор… трудный и жестокий. Страшный выбор между собственной свободной и жизнью дочери, которую он и видел то всего пару раз. И на принятие решение оставалось всего пара секунд…
А вокруг шёл бой. Кого-то из соратников Герцога уже поймали и порталом отправили в столицу, кто-то ещё умудрялся отбиваться, в надежде всё-таки спастись. Руководители армии повстанцев, да и сами простые недовольные крестьяне с ужасом взирали, как над площадью проносятся магические вихри и огненные смерчи, и не рискнули вступать в эту заведомо проигрышную битву. Наверно, именно поэтому она и закончилась так быстро.
Когда Дерилан вошёл в камеру, куда заключили Герцога, то лишь странно усмехнулся, невольно сравнивая её с той, где не так давно держали его. Ведь здесь, было довольно светло, и не пахло никакой сыростью, и даже имелась вполне сносная пусть и узкая кровать и стол с двумя стульями.
– А я всё ждал, когда же ты явишься, – мрачным голосом выдавил Лем, салютуя принцу связанными руками. – Уж было начал думать, что про меня забыли.
– Поверь, теперь я про тебя точно не забуду. Никогда, – ровным тоном отозвался Дери, усаживаясь на стул. – Ты даже не представляешь, чего мне стоит сейчас сдержаться и не размазать твою физиономию по соседней стене. Но… судить тебя буду уже не я.
– Неужели сам император?! – усмехнулся Сейлем. – Какая честь!
– Нет, – ответил принц, качая головой. – И даже не Шиан.
– И кто же тогда вынесет мне приговор?! – с иронией поинтересовался мужчина.
– Трилинтия… – выдавил Дери, опуская глаза.
Услышав это имя, Лем тут же изменился в лице, и поспешил опустить глаза.
– Как она? – произнёс он мгновенно севшим голосом.
– Плохо, – честно ответил Дерилан. – Этот удар был для неё слишком сильным. Лекари удивлены как она вообще до сих пор дышит.
– Но ты хочешь, чтобы именно она решала, как со мной поступить.
– Да, во всём, что касается тебя, решать будет только Трил, всех же остальных будут судить по общим правилам, – отчеканил принц.
– А если она не поправится?!
– Лучше молись, чтобы она выздоровела, ведь иначе тебе придётся иметь дело со мной, и уж поверь, что я соберу всю свою жестокость, чтобы ты не смог покинуть этот мир легко и быстро.
Когда дверь за младшим принцем закрылась, Сейлем ещё долго лежал и смотрел в потолок, переваривая всё услышанное. Нет, он не строил иллюзий относительно своей судьбы, но и никак не ожидал, что право выносить приговор достанется именно его дочери. Единственной, возможно даже любимой, которая разрушила все его многолетние достижения и планы, и которую он собственными руками почти прикончил.
Наверно, будь жива Элира, она бы даже думать не стала, ведь за свою девочку была готова на всё. А он… Сейлем… Для него ребёнок был помехой на пути к своим жутким целям по захвату власти. Именно поэтому он и уговорил принцессу оставить девочку у знахарки, а после предпочёл просто про неё забыть. Но, судьба всё равно оказалась сильнее, пусть и снова сыграла против него.
Что думал обо всём этом Дери?! Да много чего, и он бы с радостью согласился, чтобы и Холта судили вместе со всеми, но очень боялся, что если закономерный приговор приведут в исполнение, Трил будет очень расстроена. Ведь, какой бы сволочью ни был Сейлем Холт, он всё-таки её отец.
Дери ни на секунду не верил, что его любимая не выживет, хотя лекари так уверены не были. После встречи с леденящей волной собственного отца, она почти погибла… и если бы не странный порыв самого Лема, слово «почти» можно было бы убрать. Но он вовремя оказался рядом, и смог остановить процесс замораживания. Остановить… но, увы, не обратить. И теперь многие органы Трил оказались попросту скованы магическим льдом, который не давал им работать нормально. Но… она была жива, хоть и без сознания, и ни один лекарь не мог сказать, когда же она очнётся, и очнётся ли вообще.
Но Дери знал, что если будет хоть один шанс на её выздоровление, он им обязательно воспользуется. Сделает всё, чтобы вырвать свою Трил из лап самой смерти, потому что больше не видел себя без своей взбалмошной, вспыльчивой, но такой любимой супруги.
Она влетела в его жизнь столь стремительно и неожиданно, что он сам не понял, как это произошло. Просто одним летним вечером, поддавшись странному порыву, решил спасти из лап шайки разгневанных посетителей «Оракула» одну гордую дуру. Хотя… вполне возможно, в тот день их свела сама судьба, но ни он, ни она даже не подозревали, как всё сложится для них в дальнейшем. И поначалу, Дери даже удавалось сопротивляться собственной странной тяге к этой девочке, но ей всё чаще удавалось его удивлять, и даже шокировать. Она не играла с ним, не приклонялась, почти не боялась его… скорее наоборот. Каким-то странным образом ей при каждой их встрече легко удавалось обойти все защитные барьеры его души и буквально заставить снова жить и чувствовать. И пусть они часто ругались, и довольно долго пытались не замечать очевидной тяги к друг другу, но всё равно не смоли сопротивляться собственным чувствам. И в тот момент, когда им обоим стало окончательно ясно, что же они на самом деле значат друг для друга… Всё почти закончилось.
Но в те мгновения, когда Трил была рядом с ним, когда она доверчиво прижималась к нему во сне, когда робко и неуверенно целовала… он впервые в жизни был по-настоящему счастлив. А ведь никогда раньше даже и не подозревал, что вообще способен испытывать такие сильные чувства.
Но больше он её не оставит… ни за что. И вернёт обратно, чего бы ему это ни стоило!
* * *
Прибывая в мягких и нежных объятиях сна, я впервые совершенно искренне не желала просыпаться. Ведь там, в реальности всё было так сложно и жестоко, а здесь… Здесь я могла делать всё что хочу: летать под облаками с большими красивыми птицами, плавать в тёплых солёных водах океана, бегать босиком по мягкой траве, и не думать ни о чём. И только одно странное ведение буквально преследовало меня в этом прекрасном мире – темноволосый парень с грустными голубыми глазами, который никогда ничего не говорил, но смотрел на меня так, будто я его последний шанс.
Кажется, поначалу я даже знала его имя, но сейчас уже не могла его вспомнить. Наверное, если бы он решился заговорить, мне бы удалось изгнать эту тоску из его взгляда, но он молчал.
Я видела его не часто… Иногда он появлялся на лугу, иногда у берега моря, и как-то даже пытался протянуть мне руку, но я не рискнула пойти за ним.
Мне нравилась моя жизнь, и пусть где-то в глубине души я и понимала, что в этом мире что-то не правильно, и я здесь быть не должна, но и возвращаться в жестокое прошлое, о котором почти не осталось никаких воспоминаний, совершенно не хотелось. Не могу сказать точно, что же произошло там… в моей прошлой жизни, но вряд ли в ней присутствовало хоть что-то для меня действительно важное.
А здесь было хорошо… В этом мире яркой свободы я чувствовала себя нужной и важной частью чего-то целого и прекрасного по своей сути. И только чувство дикой щемящей тоски не оставляло ни на секунду. Оно отравляло, рушило и постоянно напоминало, что я здесь просто в гостях, и что когда-то всё-таки придётся возвращаться.
Это казалось мне жуткой несправедливостью, ведь я не хотела обратно, но и бороться с тоской с каждым днём становилось всё сложнее и сложнее.
Наверно и тот парень, что иногда появлялся в поле моего зрения, испытывал что-то подобное. И поэтому, увидев его в очередной раз, я всё же рискнула подойти ближе… спросить. Но вместо ответа он снова поднял на меня свои пронзительные голубые глаза и протянул руку.
Я сомневалась, но вдруг подумала, что даже если он меня и уведёт, то я всегда смогу сюда вернуться, и впервые за наше бесконечное количество встреч, рискнула вложить свои пальцы в его ладонь. А в следующее мгновение, всё изменилось…
Резко дёрнувшись и попытавшись разлепить ресницы, я с ужасом поняла, что больше не испытываю той лёгкости, что была ещё секунду назад. В руках и ногах чувствуется странное совершенно невыносимое покалывание и тягучая боль, а собственные веки казались просто невероятно тяжёлыми.
Раскрыть глаза удалось далеко не сразу, но слишком яркий свет, больно резанувший по ним, сделал бессмысленной и эту успешную попытку. В общем, лишь на то, чтобы вернуть себе способность нормально видеть окружающий мир я угробила невероятную уйму времени, но даже когда зрение окончательно сфокусировалось, так и не смогла понять, где нахожусь.
Я лежала на большой кровати, в огромной светлой комнате. Три окна в полукруглой стене были распахнуты настежь, а оттуда доносилось лёгкое щебетание птиц и какие-то мелодичные голоса. А ещё я очень явно ощутила запах полевых цветов и свежескошенной травы, и с большим трудом смогла побороть нестерпимое желание сейчас же подняться на ноги и выглянуть наружу. Ведь прекрасно понимала, что сил моих хватит лишь на то, чтобы очень медленно вертеть головой.
Эх, угораздило же провести в постели столь много времени, что даже собственное тело почти перестало слушаться. И что я вообще здесь делаю?! Где Дери?!
И в этот самый момент внезапно проснувшаяся память ненавязчиво выдала моё последнее воспоминание: затянутое тучами тёмное небо, крики толпы и жуткие напуганные глаза Дерилана. А ещё мне вспомнилась леденящая боль, которая жестоко поглощала все мои жизненные силы, превращая тело в нечто холодное и неподвижное… и последний вздох.
На глазах сами собой навернулись слёзы, но у меня не было сил, чтобы дотянуться до него рукой, и стереть эти мокрые дорожки. Тогда усталый взгляд сам собой переместился к левому запястью, на котором всё так же переливалась зеленоватым светом эмблема нашего союза, а сие могло означать только одно – мой Дери жив, а значит, всё было не зря.
Теперь я уже даже не пыталась сдержать рвущиеся наружу рыдания, и больше всего сейчас мечтала о том, чтобы просто увидеть своего любимого. И наверно, моя мечта была слишком сильной, а может, он просто почувствовал, что нужен мне, потому что не прошло и нескольких минут, как дверь в комнату распахнулась, и на пороге застыл бледный и какой-то ошарашенный принц.
Он смотрел на меня медленно темнеющими глазами, и мне даже показалось, что он никак не может им поверить. Просто боится, что всё это окажется всего лишь сном или глупым ведением. Тогда я снова решила попытаться что-то сказать, но вместо собственного голоса услышала лишь сдавленный хрип.
– Трил! – воскликнул, наконец, мой супруг, и мгновенно преодолев разделяющее нас расстояние, тут же оказался на коленях у моей кровати. Так мне было прекрасно видно его лицо… и глаза, в которых снова, как и в тот последний момент, стояли слёзы.
– Мой Дери… – прохрипела, и тут же закашлялась. Да уж, представляю, насколько ужасно я сейчас выглядела. Да только в глазах моего любимого виделось нечто такое, что передать словами оказалось просто невозможно. Я хотела смотреть в них бесконечно… и больше никогда не видеть на его лице этих мокрых дорожек.
– Моя Трил, – ответил он, осторожно стирая слезинки с моего лица. – Больше никуда тебя не отпущу, слышишь! Никогда! А если снова решишь покинуть этот мир… прошу, забери меня с собой.
