Текст книги "Цветок на ветру (СИ)"
Автор книги: Татьяна Лисицына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)
Глава 18
Утром, когда Руслан ушел на работу, Зоя позвонила маме.
– Ну, как Андрей Валерьевич? – спросила она.
– Все обошлось. Я позвонила знакомому врачу, он приехал и сделал перевязку. Даже пообещал, что зайдет сегодня проведать больного.
– Ну и хорошо, – тихо сказала Зоя, подумав о том, что Руслан мог убить его. И пришлось бы ей носить мужу передачи в тюрьму.
– Где Руслан? – спросила мама.
– На работе.
– Зоя, я хочу тебя попросить, чтобы ты была с ним осторожнее. Видишь, какой он страшный человек. Я теперь буду бояться за тебя.
– Не думаю, что он сделает мне что-то плохое. Будем ждать, пока он придет в себя.
– В этой ситуации нет ничего противоестественного! – возразила Диана Дмитриевна. – У него своя семья, у отца своя. Многие так живут.
– Знаешь, мам, лично я ни разу в жизни не слышала о таком. Он, правда, сильно переживает. Да и мне эти проблемы ни к чему. Может быть, вы как-нибудь уладите все это?
– Знаешь, что, – возмутилась Диана Дмитриевна. – Это твой муж, ты с ним и улаживай. Дело не стоит выеденного яйца, а он воспринимает это, как трагедию всей жизни.
– Мама, ну как ты можешь так говорить?! Я же вижу, что он страдает. Может быть, ты поговоришь с ним? Объяснишь ему что-нибудь? Если бы все это произошло раньше, я бы могла просто с ним развестись, но сейчас, когда я жду ребенка, неужели ты хочешь развода?
– Зоя, после того, что случилось, я больше не собираюсь общаться с твоим Русланом, и Андрей Валерьевич тоже. Решай все сама. Если ты помнишь, я была против твоего замужества, но ты меня не послушалась.
– Ладно, мам, мне надо идти, – Зоя повесила трубку и разрыдалась.
Ну почему даже мама не может поддержать ее в такую минуту? Она чувствовала себя потерянной и одинокой, и это чувство было очень похоже на то, которое она испытывала в детстве, когда все ее подружки уезжали с родителями на юг, а она каждое лето проводила на даче с бабушкой, которая ругала ее за малейшую провинность.
В дверь осторожно постучали, на пороге появился Дмитрий Александрович. Он заметил Зоины слезы и присел рядом с ней.
– Ты должна держаться, девочка моя, – он похлопал ее по плечу. – И пусть они все не правы, ты не должна переживать из-за этого. У тебя будет ребенок, подумай о нем. Это такое счастье.
– Дедушка, да как же можно не переживать, если все словно сошли с ума. Руслан мне всю ночь не давал спать, а мама сказала, что больше не будет приезжать к нам.
– Все пройдет, Зоенька, все пройдет. Еще будет у тебя в жизни и любовь и счастье. Ты еще совсем молоденькая, у тебя все впереди. Это просто испытание, через которое ты должна пройти, чтобы что-то понять в своей жизни. Своеобразный урок, если хочешь.
– Но я же ни в чем не виновата?! Или ты считаешь иначе?
– Нет, не считаю. Твоя мама не должна была так поступать в любом случае. А Руслан ведет себя не по-мужски.
– И что же мне делать?
– Ничего, – он посмотрел на Зою, и его доброе морщинистое лицо озарилось улыбкой. – Дай ему время. Все изменится после рождения ребенка.
– Мне иногда кажется, что этот ребенок никому не нужен, кроме меня.
– Он нужен еще и мне, я всегда мечтал увидеть своего правнука, и я надеюсь, что Руслан тоже одумается и правильно расставит приоритеты, не оглядываясь на своего отца, и перестанет ворошить детские обиды.
– А мама не хочет, чтобы ее называли бабушкой! – вспомнила Зоя.
– Не обращай внимания, она просто не хочет стареть, – улыбнулся он. – И давай лучше пойдем завтракать, я уже все приготовил. А потом ты погуляешь, и тебе сразу станет лучше.
– Мне не хочется никуда идти, и надо готовить обед.
– Обед сегодня приготовлю я, а ты погуляешь ради малыша, ему нужен свежий воздух. Десять кругов вокруг пруда. Хорошо?
– Спасибо тебе, – Зоя поцеловала дедушку, – иногда мне кажется, что ты единственный человек на свете, который меня понимает.
Шли месяцы, но ситуация не менялась. Все заняли определенную позицию, словно фигуры на забытой шахматной доске, и никто не хотел сделать первый шаг к пониманию и прощению. Диана Дмитриевна и Андрей Валерьевич жили, как голубки, в Кузьминках, и больше не навещали Зою, а Руслан по-прежнему мусолил эту ситуацию при каждом удобном случае. Зоя отчаялась убедить его в том, что он должен думать, в первую очередь, о своей семье. Иногда ей даже казалось, что он помешался, потому что о чем бы они ни говорили, все сводилось к обсуждению, как же могли наши родители так поступить с нами, с различными вариациями на одну и ту же тему. Она только удивлялась, насколько он был зациклен на этом, что его собственная жизнь и их семья перестали его волновать. Она чувствовала себя очень одинокой все эти сложные до родов месяцы и в основном из-за того, что никому не могла рассказать об этом. Даже Марьяне. Она боялась, что подруга поделится с матерью, а та растреплет все соседям. А Зоя слишком хорошо помнила те времена, когда соседи интересовались ее мнением по поводу предстоящего развода родителей. Так что она замкнулась в своем мирке, много гуляла, читала книги о воспитании ребенка и надеялась, что с появлением в семье крошечного существа взрослые забудут свои обиды и займутся его воспитанием.
Глава 19
В мае у Зои родилась девочка, маленькое крохотное существо с голубыми глазенками и нежным светлым пушком на голове. Увидев ее первый раз, такую розовую, крепко спящую, завернутую в чистые пеленки, Зоя обрадовалась, что, несмотря на все волнения и тревоги, у нее родился такой замечательный здоровый ребенок.
Еще раньше они с Русланом договорились, что не будут называть ребенка в честь кого-нибудь, а выберут имя, которое им понравится больше всего и после долгих раздумий они остановились на имени Катя. Поэтому из роддома Зоя уже писала записки, в которых называла дочку не иначе как Катюшка. В роддом никого не пускали, самое большее, что разрешалось молодым мамам, это обмениваться записками и получать передачи. Руслан приходил каждый день, и Зоя писала ему записки о Кате, а он ей о том, что он купил и что приготовил к их возвращению домой. Потом Зоя подходила к окну и махала ему рукой, радуясь, что он вряд ли может ее разглядеть, потому что, с ее точки зрения, выглядела она ужасно. Без косметики, с собранными в хвост волосами, которые не мешало бы помыть и уложить, да еще в выцветшем больничном халате, надетым прямо на видавшую виды ночную рубашку. При поступлении в роддом брать свои вещи не разрешалось.
Вот и сейчас, понаблюдав за мужем, одетым в синюю куртку, и послав ему воздушный поцелуй, Зоя медленно пошла в палату, размышляя над тем, что сейчас они, наконец, стали настоящей семьей. И может быть, теперь все эти разговоры об их родителях останутся в прошлом. Больше всего на свете ей бы хотелось теперь начать все сначала, любить друг друга и вместе воспитывать дочь.
Зоя успела задремать, как вдруг услышала свою фамилию. Их здесь всех называли по фамилии, а к маленькой, пухленькой ручке ребенка тоже был прикреплен кусочек резиновой клеенки с фамилией матери и временем рождения.
– Яковлева, снова тебе записка и передача.
Зоя приподнялась на локте и забрала пакет. Передача была от Дианы Дмитриевны и Андрея Валерьевича. Она порадовалась, что они не столкнулись с Русланом. Нацарапав записку, она снова подошла к окну и увидела свою маму в прекрасно сшитом коричневом теплом костюме, так гармонировавшим с ее каштановыми волосами и элегантного в черном пальто Андрея Валерьевича. «Как хорошо они смотрятся вместе», – в который раз подумала Зоя, пытаясь понять смысл знаков, которые они ей подавали. На всякий случай она покивала, и вдруг в ее голове снова появилась надежда, что Руслан простит их, и они все вместе будут заниматься маленькой Катюшкой. Через пять дней Зою с малышкой выписали домой, но забирали их только Руслан с Дмитрием Александровичем. Диана Дмитриевна поздравила Зою по телефону и сказала, что приедет только, когда Руслана не будет дома.
– Мамочка, но я бы так хотела, чтобы ты увидела Катюшку. Да и вообще, мне нужна твоя помощь. Я и пеленать толком не умею, не говоря уже о купании.
– Зоя, мне очень жаль, но ты же знаешь, в какое положение нас поставил твой муж. Думаешь, я не переживаю, что не могу приехать и посмотреть на внучку?! На самом деле это квартира моего отца!
– Вот и приезжай, – настаивала Зоя. – Сейчас, когда он занят ребенком ему не до этих старых обид.
– Не знаю, – задумчиво сказала Диана Дмитриевна.
Но все же ей пришлось приехать через два дня. У Зои неожиданно поднялась температура, и она не могла даже подняться с постели, а Руслан один не справлялся со всеми делами. Надо было стирать пеленки и гладить их с двух сторон, купать ребенка, готовить, да еще ухаживать за Зоей. Встреча Дианы Дмитриевны с Русланом прошла натянуто, но все же старое не вспоминалось. Все были слишком заняты, чтобы выяснять отношения.
Отлежавшись в постели, Зоя быстро поправлялась, и уже в конце недели они впервые втроем пошли на прогулку. Как настоящая семья. Она чувствовала себя счастливой. Все самое страшное оказалось позади, а на улице светило солнце и на деревьях появились свежие молодые листья, а в ярко-зеленой траве пробивались первые желтые цветы. Руслан бережно катил коляску, а Зоя, принаряженная и довольная, что теперь она снова может носить свои вещи, шла рядом. Пройдя два круга вокруг пруда, они уселись на скамейке, подставив лица весенним ласковым лучам. В природе и в душе Зои царила такая гармония, что, она невольно вздрогнула, когда Руслан недовольно произнес:
– Наверное, сегодня твоя мать, наконец, уедет. Ты уже поправилась и можешь справляться со всеми делами сама.
– Я еще не очень хорошо себя чувствую, – тихо сказала Зоя, ощутив холодок в груди. – У меня сегодня первый день нет температуры, но совершенно нет сил.
– Ты хотя бы понимаешь, что мне невыносимо ее видеть. Я ее ненавижу, особенно, когда она держит на руках Катю. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не сказать ей что-нибудь грубое.
– А я надеялась, что все изменилось, и ты сможешь простить их.
– Простить? – крикнул он так громко, что две немолодые женщины с соседней скамейки посмотрели в их сторону. – Ты хотя бы соображаешь, что говоришь?! Как я могу простить такое предательство? Только теперь я окончательно понял, как я ненавижу твою мать и вообще не хочу, чтобы она занималась воспитанием моей дочери и приезжала к нам.
– Но она же бабушка! Она имеет полное право приезжать и навещать нас. А потом, Руслан, – разозлилась Зоя, – Ты живешь в квартире, которая принадлежит нашей семье. Моя мама может приезжать сюда тогда, когда захочет. И вообще, неужели нельзя оставить эту историю в прошлом? У нас своя семья, растет ребенок, столько интересных дел впереди. Мне осточертела эта тема! – выкрикнула она, чувствуя, что сейчас заплачет.
– А ты меня еще и квартирой попрекаешь? Ну, ты настоящая дочь своей мамочки. Надеюсь, мой ребенок не будет похож на вас. Я повторяю тебе, я не хочу, чтобы твоя мать приближалась к Кате, и если ты не скажешь ей об этом, то скажу я.
Горячие слезы потекли по Зоиному лицу. Ничего не изменилось. Он не хочет, чтобы ее мама воспитывала внучку. Да как он смеет? Она задыхалась от злости и обиды. Словно почувствовав неладное, Катя издала тихое кряхтение, и Зоя наклонилась над коляской. «Наверно, ей надо поменять пеленки», – подумала она и встала. Руслан молча шел за ней, не пытаясь ее успокоить. Диана Дмитриевна, улыбаясь, открыла им дверь, но улыбка пропала, когда она увидела Зоино заплаканное лицо.
– Что случилось? Ты плохо себя чувствуешь?
– Да нет, мы просто поговорили, – пробормотала Зоя, отворачиваясь в сторону.
Диана Дмитриевна набросилась на Руслана:
– Руслан, ну разве можно так?! Зоя сегодня первый день без температуры. Неужели нельзя оставить выяснения отношений до лучших времен. Посмотри на нее, она еле на ногах держится. Как тебе не стыдно? Она же кормит ребенка, ей нельзя волноваться.
– Что я слышу?! – ехидно начал Руслан, уперев руки в бока. – Диана Дмитриевна, неужели вы снизошли до того, чтобы обратить внимание на дочь? Мне кажется, до сих пор вы этим не интересовались, а занимались только вашей любовью.
– Так вы опять это обсуждали? – спросила Диана Дмитриевна.
– А у нас до сих пор актуален этот вопрос, – не унимался Руслан. – Я и сказал Зое только то, что не желаю вас больше видеть. Вы мне противны.
– Знаешь что, дорогой мой, – презрительно сказала Диана Дмитриевна, – Это моя квартира, а вот ты здесь, по-моему, лишний. Так что – вон.
– Мама, да что ты такое говоришь? Зачем ты его выгоняешь из дома? Он же отец моего ребенка! – закричала Зоя, появившаяся в дверях с малышом на руках.
– Иди в комнату! – крикнула Диана Дмитриевна с перекошенным от ярости лицом. – Нашей девочке не нужен такой отец!
– Ах, так! – подступил к ней Руслан. Зое показалось, что он ее сейчас ударит, но она не могла двинуться с места и только крепче прижала к себе Катю. – А моей дочери не нужна бабушка – шлюха!
Диана Дмитриевна с перекошенным лицом закричала:
– Убирайся вон!
Руслан снова надел куртку и кинул злой взгляд на бледную стоящую в дверях жену.
– Пожалейте вашу дочь, – тихо сказал он Диане Дмитриевне и закрыл за собой дверь.
Зоя устало опустилась на диван, по-прежнему держа Катеньку на руках. Слезы застилали ей глаза, и ее трясло, как в лихорадке. Как он мог так оскорбить маму? И как мама могла выгнать его из дома? Ей было стыдно за них обоих, и она отчетливо понимала, что это конец. После такого не живут вместе, во всяком случае, не живут так, как она мечтала. Эта сцена, так же как и вся эта история любви двух взрослых немолодых людей всегда будет стоять между ними, и уже ничего не будет по-прежнему. У Руслана была одна-единственная возможность спасти их брак, это понять их и простить, и сконцентрироваться на своей семье. А он, восприняв причуды взрослых, как личную обиду, нанесенную ему и его матери, позволил ситуации взять верх над их отношениями.
Когда мама вошла в комнату, Зоя не могла поднять на нее глаз, ей даже казалось, что она вообще теперь не сможет смотреть никому в глаза. Но Диана Дмитриевна вела себя, как ни в чем не бывало, только на щеках горели два красных пятна.
– Не переживай, – она села рядом с Зоей. – Он тебя не стоит. Полнейшее ничтожество. И ты еще уверяла меня, что он любит тебя? Да разве так себя ведут, когда любят?! У него чудесная жена, ребенок родился, а он… – она махнула с досады рукой, – Даже говорить о нем не хочу.
– А что мне делать? – спросила Зоя, особенно не ожидая никакого совета.
– Как это что? Воспитывать ребенка. Посмотри, какая у тебя девочка хорошая. Ты молодая, красивая, можешь снова выйти замуж.
– Но я ведь никто не заменит моей дочери родного отца.
Диана Дмитриевна вздохнула, она понимала, что в случившемся была и ее вина, но все-таки она была уверена, что если бы не эта история, так все равно бы что-нибудь случилось, что привело бы к их разрыву. Они так не подходят друг другу.
Глава 20
Руслан вернулся поздно вечером, когда Диана Дмитриевна уже уехала, а Зоя собиралась искупать малышку. На этот раз все обошлось без выяснения отношений, он просто стал помогать Зое и даже погладил пеленки. Потом, уложив Катю спать, они посмотрели немного телевизор и легли. Несмотря на усталость, Зоя долго не могла уснуть и все думала о том, как же сложатся их отношения дальше и как тяжело переносить то, что два самых близких человека стали врагами.
На следующий день позвонила Надежда Ивановна, она тоже хотела увидеть внучку, к которой ее не пускали под предлогом Зоиной болезни. Скрепя сердце, Зоя согласилась ее принять, чтобы не усугублять сложившуюся ситуацию. В глубине души Зоя затаила обиду на свекровь за то, что она посеяла вражду в их семье. Ведь это именно она рассказала Руслану о романе между Дианой Дмитриевной и его отцом. И, судя по всему, сделала это не в самых лучших выражениях. Зоя прекрасно понимала, что пока Катя маленькая, ей не обойтись без Руслана, а лишние скандалы в доме ни к чему не приведут. Но весь вечер она держалась угрюмо и едва ли сказала свекрови несколько фраз. Ей хотелось, чтобы Руслан на собственной шкуре почувствовал, каково это, когда к твоей матери плохо относятся. Когда Надежда Ивановна удалилась, Руслан сказал Зое:
– Ты могла бы вести себя повежливее. Она не так часто нас навещает.
– Скажи спасибо, что я вообще приняла ее после того, что ты вчера устроил, – буркнула Зоя.
– Да что ты имеешь против нее? – сразу вскипел Руслан. – Она не сделала тебе ничего плохого.
– Ну да, конечно, Ты забыл про тот звонок?! Она могла бы и вовсе ничего тебе не рассказывать, если бы хотела, чтобы у нас с тобой были хорошие отношения.
– Зоя, ты все ставишь с ног на голову, – раздраженно заметил Руслан. – Все равно бы это вышло наружу. Какая разница, кто об этом сказал?
– Есть разница, – Зоя закусила губу. – И, вообще, знаешь что, мой дорогой муженек, если ты не хочешь видеть мою мать, то я запрещаю появляться здесь твоей.
– Ты сумасшедшая! – заорал Руслан. – Она же бабушка, она имеет право.
– Так же как и моя, – пожала плечами Зоя и улыбнулась. Ей удалось сделать ему больно, и ей, по характеру достаточно мягкой и доброй, на этот раз понравилось это ощущение. Руслан обиделся и не разговаривал с ней до вечера, но ей уже было все равно. Пусть тоже страдает, не все же ей одной. Она уложила Катю спать и долго гуляла по городу в одиночестве, стараясь успокоиться и придумать, как же ей теперь жить. А вокруг была весна, парочки целовались на скамейках на Тверском бульваре, и только Зоя была совершенно одна, и никому не было до нее дела.
* * *
Их отношения продолжали рушиться с каждым днем, и если раньше Зоя пыталась уговорить Руслана и смолчать, то теперь она высказывала все, что думает. Она потеряла к нему интерес, как к мужчине, и он даже стал ее раздражать, когда был рядом. Больше она не пыталась никого помирить и не надеялась на лучшее, а целиком ушла в воспитание ребенка и написание диплома в институте. И хотя Зое и не нравилась такая жизнь, она не собиралась пока ничего менять. В ней погас какой-то внутренний огонек, который делал ее живой и энергичной. Она чувствовала свою материальную зависимость от Руслана и понимала, что пока Катя не подрастет, она не сможет выйти на работу.
Когда Руслана не было дома, Диана Дмитриевна приезжала, чтобы посидеть с внучкой, и Зоя посвящала эти часы себе. Ходила по магазинам, гуляла, готовилась к защите дипломного проекта. С грустью Зоя заметила, что и ее отношения к маме тоже претерпели изменения, она больше не относилась к ней с тем обожанием и теплотой, как раньше. Наверно, это было следствием того, что в самый тяжелый момент ее жизни, Диана Дмитриевна не смогла поддержать ее и не хотела замечать, как тяжело ей было переносить все случившееся. А ведь самое тяжелое досталось Зое. Это она провела долгие часы, успокаивая и уговаривая Руслана. Это она не спала ночами и плакала, потому что больше не верила ему, а она уже была беременной и не могла ничего изменить. И самое обидное для нее было то, что она ошиблась сразу в них двоих.
Как-то раз они вышли из института вместе с Марьяной, которая рассказала ей о том, что вчера она встретила Юру в метро.
– Ну и где он сейчас?
– Перевелся на вечерний и работает. Он спрашивал о тебе, и я сказала, что ты родила ребенка. Он побледнел, пошатнулся и упал бы на рельсы под поезд, если бы я его не поддержала.
– Подожди, он же видел меня, когда я была уже на восьмом месяце. Не заметить мой живот было невозможно.
Марьяна весело рассмеялась, и ее раскосые глаза превратились в щелочки.
– Представляешь, он не заметил!
– Не заметил?!
– Да, мы вспомнили с ним эту встречу, и он сказал, что смотрел тебе в глаза.
– Как же слепы мужчины! – воскликнула Зоя.
– Он сказал, что обязательно должен увидеть твоего ребенка, иначе не поверит. Так что жди звонка. По-моему, он по-прежнему в тебя влюблен.
– Я с удовольствием встречусь с ним, – улыбнулась Зоя. – Приятно осознавать, что меня хотя бы кто-нибудь любит.
Марьяна знала об их ссорах с Русланом, но Зоя до сих пор не могла открыть ей истинной причины этого. Руслан умудрился внушить ей, что это очень стыдно и непорядочно, и она не хотела, чтобы еще и подруга осуждала Диану Дмитриевну. Если бы она могла выкинуть все это из головы, но Руслан не давал ей такой возможности, слишком часто напоминая об этом по любому поводу.
– Как у тебя с Русланом? – спросила Марьяна.
– Лучше не спрашивай. Даже не помню, когда мы с ним не то что были близки, а вообще куда-нибудь ходили вместе. Мы просто живем рядом.
– Ну, кто бы мог подумать?! А он казался таким в тебя влюбленным. Может, и зря тогда ты не отменила свадьбу? – вспомнила Марьяна. – Я еще тогда тебя отговаривала.
– Успокойся, ты ни в чем не виновата. Никто не мог ничего знать. Зато у меня есть самая замечательная дочка на свете, – огорчение на лице Зои, когда она говорила о муже, сменилось теплой улыбкой, когда она вспомнила о Кате.
– Да, твоя Катюшка прелесть! – тоже улыбнулась Марьяна.
– У нас очень много разных достижений, мы уже сидим, играем в мячик, пытаемся вставать, и говорим «мама» и «папа».
– Да ты что?! Надо зайти к вам посмотреть на нее. А ты знаешь, я беременна, – вдруг без всякого перехода объявила Марьяна.
Зоя приостановилась и взглянула в лицо подруги, не зная, как на это реагировать. Отношение Сергея к Марьяне, по мнению Зои, оставляли желать лучшего, но она по-прежнему любила его и не хотела слышать о том, чтобы расстаться.
– Ты хочешь спросить, как Сережка отреагировал, да? – спросила Марьяна, и на ее глазах выступили слезы. – Представляешь, сначала он даже обрадовался, а потом пришел ко мне и сказал, что еще одна его девушка беременна, и он женится на ней.
– Ой, Марьяночка!
– Не надо меня жалеть, а то я расплачусь.
– Я не буду, – быстро сказала Зоя. – Хочешь, пойдем в кафе? Вон туда, – она показала рукой на кафе на противоположной стороне улицы, – И ты мне все расскажешь.
Когда девушки уселись за столик и заказали кофе, Марьяна ей все рассказала. Сергей честно признался, что хорошо относится к Марьяне, но женится на другой, потому что с матерью Марьяны вместе жить невозможно, а в его однокомнатную родительскую квартиру жену не приведешь.
– Представляешь, он женится на ней из-за квартиры, – Марьяна отвернулась к окну, чтобы скрыть от посетителей слезы. – А если бы у меня была квартира, то женился бы на мне. Ну, как после этого верить мужчинам?
– Какая мерзость, – согласилась с ней Зоя и даже хотела рассказать ей свою грустную историю, но в последний момент передумала. – Может, выпьем вина? – предложила она. – Я уже больше не кормлю, молоко пропало после всех скандалов.
– Мне нельзя, – грустно сказала Марьяна. – Я все равно буду рожать! – она упрямо сжала губы. – Я не смогу сделать аборт.
– А твоя мать? – спросила Зоя.
– Ну, не выгонит же она нас на улицу?! Это мой ребенок и только мне решать – оставить его или нет.
– Какая ты смелая! Я бы, наверно, испугалась, что мама будет переживать, что скажут соседи и прочей ерунды.
– Я любила Сережку и сейчас люблю, – лицо у нее было отчаянное, рот кривился. – И я люблю его ребенка.
– Давай все-таки выпьем, – решительно сказала Зоя и позвала официанта. – Бокал красного вина не повредит ребенку. А у тебя сегодня праздник, и я рада за тебя и уважаю твое решение. Ты не представляешь – какое это счастье иметь ребенка. А потом, Марьянка, мы с Русланом скорее всего разойдемся. Ведь невозможно оставшуюся жизнь прожить не любя, мне еще только двадцать три. И поверь мне – лучше жить одной, чем вместе, но порознь.
