Текст книги "Цветок на ветру (СИ)"

Автор книги: Татьяна Лисицына

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)

Глава 13

Зоя, перекинув тяжелую сумку через плечо, поднималась по ступенькам своего дома к лифту. Сзади нее шел Алексей с двумя чемоданами. Она специально пригласила его, чтобы первый раз после десятилетнего отсутствия не оставаться один на один с этим местом, где ей было так плохо и одиноко после исчезновения Кати. Потом она как-нибудь найдет в себе силы смириться с тем, что она снова будет жить здесь, что она снова и снова будет испытывать боль от того, что маленькие ножки ее дочки не забегут к ней в комнату, пробуждая ее от сладкого сна. Хотя о чем она думает? Катя уже, наверно, носит туфли на высоких каблуках, как носила она в школе. Они остановились у лифта, и Зоя привычно нажала кнопку вызова.

– У тебя хороший дом, – заметил Алексей.

– Я знаю, но так сложилось, что я никогда не любила эту квартиру. Наверно потому что с ней у меня связано столько плохих воспоминаний.

– А ты постарайся сосредоточиться на хорошем. Ведь, наверно, хорошего здесь произошло гораздо больше.

– Возможно, – они вошли в лифт, и Зоя нажала на кнопку пятого этажа. – Ну, вот и моя квартира. Она открыла замок, и они вошли в просторный холл. В квартире было душно и жарко, как бывает, когда долго не проветривают. – Как же давно я здесь не была! – Зоя медленно обошла всю квартиру, а Алексей открыл окна, чтобы проветрить.

– Надо же, здесь полный порядок, – удивилась она. – Все так же, как когда я уезжала. Видимо, этот Дэвид был аккуратным малым. Она распахнула дверь в детскую и остановилась на пороге. Знакомые игрушки и маленькие вещи бросились ей в глаза, терзая душу своими напоминаниями. Она взяла кенгуру и прижала к себе.

– Любимая игрушка моей дочери, – Зоя отвернулась, чтобы скрыть слезы. – Здесь был еще маленький кенгуренок, но что-то я его не вижу, наверно, завалился куда-нибудь. Хорошо, что Дэвид выполнил мою просьбу и ничего не тронул здесь. Я хотела бы оставить эту комнату в таком же виде. Хотя и понимаю, что даже если случится чудо, и Катя вернется, здесь придется все переделать. Эта комната не годится для взрослой девушки. Но мне бы так хотелось, чтобы она вошла сюда и сразу поняла, что я ее жду и верю, что она вернется.

Алексей смотрел на светлые стены, увешенные картинками из мультфильмов, на маленький столик и стульчик, кроватку, застеленную детским веселым покрывальцем с изображением мишек и зайчиков. Он тоже почувствовал, что в горле у него стоит ком, и он тоже может расплакаться. Бедная Зоя. Сколько надо мужества, чтобы жить с этим горем и продолжать оставаться такой доброй и светлой, как она. Он найдет Катю. Он сделает все. Хотя последние поиски дали немного. Даже не было уверенности в том, что Катя и Руслан были в той машине, которую купила Алла. Их никто не видел. Слишком много прошло времени. След, только показавшись, снова растворился. Нужна была какая-то новая ниточка, и почему-то стоя здесь, в комнате этой исчезнувшей девочки, он осознавал, что искать надо здесь. Она ушла отсюда и здесь можно найти свидетелей, которые видели, как они садились в машину. Ведь по его предположению, если Руслан действительно похитил ребенка, они вполне могут быть где угодно, в любом другом городе. И бесполезно искать в каком. У нас такая огромная страна. Нужна какая-то подсказка, что-то, за что можно зацепиться.

– Ну что, пойдем в гостиную, – предложила Зоя уже нормальным голосом. Ей удалось справиться со своим волнением.

– Да, конечно, – Алексей осторожно обнял ее за плечи, выходя из комнаты. Потом он решительно закрыл дверь.

– Зоя, пообещай мне пока не заходить сюда, – попросил он.

– Почему? – удивилась Зоя.

– Потому что там очень тяжело, а тебе и так нужно много сил, чтобы снова научиться здесь жить. Мне кажется, что на самом деле тебе было бы лучше поменять эту квартиру на другую. Как ты думаешь?

– Нет, я не могу. Здесь прошло мое детство. Здесь жили мои бабушка с дедушкой и, кроме того, я привыкла к этому району. К тому же, если Катя вернется, я хочу, чтобы она вернулась сюда, именно в этот дом, где прошло ее детство. Ты совершенно прав, мне здесь больно, но я люблю эту боль, и я уже давно привыкла к ней. Пытаться позабыть бесполезно и неправильно. Даже живя во Франции, я все время вспоминала о ней.

Алексей покачал головой и ничего не сказал. Помочь могло только одно – если он вернет ей дочь.

Потом они пили вино и разговаривали. Они были знакомы уже почти полгода, а их отношения оставались все такими же. К удивлению Зои Алексей не делал попыток сблизиться с ней. Он целовал ее только в щеку, обнимал лишь по-братски и при этом оставался ей самым лучшим другом. «Наверно, у него кто-то есть», – решила в конце концов Зоя, но это вполне устраивало ее. Она не хотела, чтобы в ее жизни вновь появился мужчина, с которым бы ее связывали серьезные отношения. Еще сильны были в памяти упреки Жака, в том, что она никого не любит. Да, не любит и вряд ли сможет полюбить. Кто же виноват в том, что в ее сердце не осталось места для мужчины? Отныне ее жизнь посвящена работе.

Алексей же думал совсем иначе. Он любил Зою, любил так, как никогда не любил никого из женщин. Только это была другая любовь, более одухотворенная и готовая на любые жертвы. Он видел ее достаточно часто, и ему этого было достаточно. Пока достаточно. Он знал, что нужен ей, и она ему нужна. Просто не наступило еще время для перехода их дружеских отношений в другие. После развода он и сам был не готов снова создавать семью. И была еще одна вещь. Он свято верил в то, что найдет ее дочь. Рано или поздно. И тогда сойдет с Зоиной души эта печаль, и она снова сможет любить и верить. Вот тогда он и сделает ей предложение.

Около одиннадцати, заметив, что Зоя устала, он собрался уходить. Зоя проводила его до двери, и он пешком спустился по широким лестницам. На первом этаже, на месте консьержа, горел свет и сидел пожилой мужчина, увлеченный книгой. Внезапно в голове Алексея появилась мысль. Консьержи и консьержки – это люди, которые все знают и все видят. В своих расследованиях он часто использовал их показания. Почему бы не воспользоваться этим и сейчас?

Он подошел к стойке и остановился. Седой мужчина поднял голову и внимательно посмотрел на него.

– Здравствуйте. Не могли бы вы уделить мне несколько минут? Я провожу расследование, и мне нужна кое-какая информация. Он протянул консьержу свое удостоверение, которое тот пристально изучил под светом лампы.

– У нас что-то случилось?

– Случилось, но очень давно. Прежде всего, скажите, как долго вы здесь работаете?

– Пятнадцать лет, – с гордостью ответил мужчина. – Жильцы дома стали мне родными. А многие выросли на моих глазах. У нас в доме немного народу, всего двенадцать квартир, соответственно двенадцать семей. Я знаю всех. Правда, последнее время многие начали сдавать. Квартира здесь может принести солидный доход.

Алексей почувствовал знакомый охотничий азарт, и кровь сильнее запульсировала в его жилах, а туман, вызванный вином, разом выветрился из головы. Как ему повезло. Пятнадцать лет. Он должен помнить Катю.

– Как вас зовут, простите? – хриплым от волнения голосом спросил Алексей.

– Иван Федорович.

– Меня Алексей. Иван Федорович, милый, как же здорово, что я вас нашел. Вы должны тогда знать жильцов из девятой квартиры. Ее зовут Зоя.

– Ну конечно, – лицо старика прояснилось. – Я хорошо знаю Зою. Она живет во Франции. Сдает квартиру.

– Зоя вернулась сегодня, – прервал его Алексей.

– Вернулась? – старик недоверчиво посмотрел на него. – А почему я не знаю?

– Вас не было на месте, когда мы вошли. Было около шести часов.

– Да, верно, я отходил. Но всего на несколько минут, – серьезно доложил он. – Я рад, что Зоя вернулась, а то ходили здесь какие-то англичане. Я знаете, не приветствую это засилье иностранного капитала. Эта перестройка наделала таких дел в нашей стране!

– Я вас понимаю, – нетерпеливо сказал Алексей. – Скажите, а вы помните Катю, ее дочь, которая пропала?

Лицо Ивана Федоровича омрачилось.

– Да, конечно. Я помню это чудное создание. На редкость избалованный ребенок. Устраивала скандальчики прямо в подъезде. Она пропала при неизвестных обстоятельствах. Вы расследуете это дело?

– Да, и прошу вас рассказать мне все, что вы знаете об этом.

– Но прошло столько лет, – старик нахмурился. – А ведь до сих пор их так и не нашли, верно?

– Верно, – кивнул Алексей. – И я решил помочь Зое. Понимаете, она до сих пор переживает. Я намерен довести это дело до конца, – твердо сказал он, и старик одобрительно кивнул. – Расследование проводилось крайне плохо. Я поделюсь с вами своим соображениями. Но сначала скажите мне, не помните ли вы каких-нибудь особенностей в день исчезновения девочки? Может, вы видели, как они садились в машину или еще что-нибудь?

Иван Федорович наморщил лоб. Он ничего не мог припомнить. Его уже допрашивали, но он не заметил ничего необычного. Они просто вышли из подъезда и все. И вдруг в его памяти всплыл тот случай с девушкой, которая приходила сюда и говорила о том, что жила здесь. Он нерешительно поднял глаза на Алексея.

– В тот день, когда Катю увел отец, я ничего не заметил необычного. Они просто вышли из подъезда. Возможно, они и сели в какую-нибудь машину, но я этого не видел. Но с полгода назад произошел странный случай. – он потер лоб. – Даже не знаю, стоит ли рассказывать.

– Пожалуйста, – настаивал Алексей. – Любая мелочь может помочь. Даже то, что вы считаете несущественным.

– Я уже потом так ругал себя, что не взял у нее адрес. Но бывает так, сразу не сообразишь.

– Иван Федорович, расскажите все сначала.

– Ну, хорошо, – решился консьерж. – А то знаете, как это, матери давать лишнюю надежду. – у Алексея от нетерпения дрожали руки, и он проклинал болтливость старика, но ничего не мог сделать. – Так вот, однажды я сидел здесь и в подъезд вошли двое – молодой человек и девушка. Девушка такая вся из себя, в короткой юбке, на каблуках, в красной куртке. Молодой человек высокий. Как одет, не помню. Так вот, эта девица прямиком ко мне и тоже стала расспрашивать, давно ли я здесь работаю. Потом она призналась, что ей кажется, что она когда-то жила здесь, а ее родители что-то скрывают. Я тогда удивился и спросил, как ее зовут.

– И как? – выкрикнул Алексей.

– Не помню, – старик потер лоб. – Вот ведь, надо же. У нее такое имя, редко встречается. Не Катерина, но что-то похожее. Нет, не вспомню, извините. – старик виновато посмотрел на следователя. – Я тогда ей сказал, что здесь никогда не жила девушка с таким именем. Она расстроилась, но все равно настаивала. Рассказала, что они приехали из другого города на экскурсию, и она узнала это место, хотя раньше считала, что никогда не была в Москве.

– А город, город, – нетерпеливо воскликнул Алексей. – Вы не помните город, из которого приехала эта девушка?

– Вот город помню. Чудесный город, я частенько бывал там. Саратов.

Алексей почувствовал, что у него гора упала с плеч. По крайней мере, теперь у него есть название города, с которого можно начать поиски. Скорее всего, это и есть та самая Катя. Тогда все складывается. Отец похитил свою дочь и увез в другой город. Вопрос в том, зачем он это сделал. У него, конечно, были причины для ненависти, но…

– Она еще тогда сказала забавную вещь, – продолжил Иван Федорович. – Она сказала, что помнит, что третья ступенька здесь обломана, и она еще маленькой однажды здесь сильно упала. Когда они ушли, я проверил, и это оказалось правдой.

Не сказав ни слова, Алексей посмотрел на лестницу. С того места, где он стоял, этого увидеть было невозможно. Об этом нужно было знать. Он сделал несколько шагов и подошел к лестнице, третья ступенька была действительно сломана. Он облегченно вздохнул. Неужели это была Катя? Ему очень хотелось бы верить, что это так. Иначе, зачем девушке приходить в дом и рассказывать все эти непонятные вещи консьержу? В данный момент он не видел в этом никакого смысла. Он снова вернулся к стойке.

Иван Федорович выглядел виноватым.

– Скажите, а это могла быть эта пропавшая Катя?

– Я, конечно, не могу утверждать с уверенностью. Но признаюсь вам, что это вполне возможно. Ей было пять лет, когда она последний раз была здесь, и, случайно попав на место, она вполне могла его узнать. Странно, что она не оставила никаких телефонов.

– Это я виноват, – признался старик. – Я тогда сказал, что не стоит ворошить прошлое и лучше бы ей остаться в своем Саратове.

– О! Иван Федорович! Зачем же вы так сказали?

– Сам не знаю. Я потом пожалел, бросился за ними, но они уже ушли. А девушка тогда обиделась. Я даже заметил, как у нее в глазах блеснули слезы. Но я тогда не сообразил, что это, может быть, та самая Катя, – продолжал оправдываться старик. – Я решил, что не стоит давать Зое ложную надежду. Она так убивалась тогда. Я думаю, что сейчас уже успокоилась.

– Неужели вы думаете, что пережив такое, можно успокоиться?! – мягко сказал Алексей. – Тем более что тела-то не нашли, а это дает надежду, что она вернется.

– Так что же тогда получается? Значит, Катю похитили?

– Все это нужно проверить, – сказал Алексей, – А до тех пор, прошу вас ничего рассказывать Зое. Вы правы, не стоит давать ложную надежду.

– А скажите, то, что я вам рассказал, может помочь расследованию?

– Даже очень, – Алексей улыбнулся. – Я завтра же начну все проверять. – он достал из кармана визитку и положил перед консьержем. – Если что-нибудь вспомните, пожалуйста, позвоните мне.

– Вы думаете, что это была Катя?

– Я не исключаю такой возможности, – осторожно ответил Алексей и, распрощавшись с консьержем, вышел на улицу.

Ему было жарко, лицо горело. Что-то подсказывало ему, что он на верном пути. В скверике вокруг пруда горели фонари. Он пошел туда. Ему хотелось побыть на свежем воздухе и подумать. Он долго ходил кругами, пока в его голове не сложился план четких действий. Ему нужно ехать в Саратов, и он ничего не станет рассказывать Зое. Скажет, что уезжает в командировку. Он подошел к дому и нашел Зоины окна. В одном окошке горел слабый свет настольной лампы. «Наверно, Зоя читает», – с нежностью подумал он.

Глава 14

Выбрав удачный момент, когда Алла ушла в магазин, а отец расположился перед телевизором, Каролина подошла к нему и остановилась напротив.

– Мне нужно с тобой поговорить, па, – заявила она, держа за спиной свернутый в трубочку журнал, в котором было то самое интервью с Зоей.

В голове у Руслана тревожно забил колокольчик. Он взглянул на серьезное лицо дочери. «Она все знает», – подумал он. Он шумно вздохнул и выключил телевизор.

– Давай поговорим. Ты, наверно, опять получила кучу двоек? – спросил он, пытаясь оттянуть неизбежное.

– Учеба здесь не причем, – отмахнулась Каролина. – Я хочу тебе сказать, что я знаю, кто такая Зоя Яковлева. – в глазах дочери таился вызов. Руслан побледнел. Интересно, что именно она узнала?

– Я тоже видел ее по телевизору, она открывает какой-то магазин в Москве, – небрежно сказал он. – И что?

– Не притворяйся, пап, – жестко сказала Каролина, глядя ему в глаза. – Пожалуй, мне придется рассказать тебе то, что я узнала, а ты ответишь мне на несколько вопросов. Или ты предпочтешь, чтобы я спросила у нее?

Смуглое лицо Руслана побледнело. Угол глаза задергался. Похоже, что дочка зря времени не теряла.

– Так как мы поступим? – Каролина нависала над ним, как судья над подсудимым. – Ты по-прежнему будешь скрывать правду или расскажешь мне все, что произошло между тобой и моей матерью Зоей Яковлевой? И не вздумай это отрицать. Я была в ее квартире на Малой Бронной и узнала свою комнату. Там до сих пор все осталось так, как было.

– Ты была на Малой Бронной? – переспросил он.

– Да, была.

– И ты встречалась с ней? – еле слышно спросил он.

– Нет, ее тогда не было в Москве. Она сдавала квартиру какому-то англичанину, и он пустил меня туда. А вчера, – Каролина потрясла журналом, – я увидела фотографии этой квартиры и этого дома. Я жила там, я точно знаю. Раз уж смогла найти этот дом спустя десять лет. Ты знаешь, что у меня хорошая память.

Руслан молчал. Он протянул руку и взял из рук Каролины журнал и в каком-то оцепенении рассматривал фотографии своей бывшей жены и дома, в котором он когда-то жил и из которого его изгнали. Алла права, он расскажет ей все. Он расскажет ей такую историю, что у Каролины исчезнет все желание общаться со своей мамочкой. И пусть он сейчас ее обманет, он не может потерять ее сейчас. Каролина – смысл его жизни.

– Сядь, дочка. Что ты там стоишь? Я расскажу тебе все, – его голос звучал устало и приглушенно. Каролина присела на краешек дивана, не сводя глаз с внезапно постаревшего лица отца. – Я не рассказывал тебе об этом, ради тебя же самой. Да и самому мне неприятно вспоминать об этом.

– Но, папа, я должна знать. Я не хочу больше жить с этой тайной. Это же правда, что Зоя Яковлева – моя мать, да?

– Да, правда, – подтвердил Руслан и почувствовал, как ухнуло сердце в груди. Главное признание сделано.

Некоторое время они молчали, Руслан собирался с силами, и Каролина не торопила его.

– Это длинная история, дочка, – начал Руслан. – Я начну сначала, чтобы ты лучше все поняла. Каролина кивнула. – Мы с Зоей вместе учились в институте, и между нами было серьезное чувство. Во всяком случае, мне тогда так казалось. Позже выяснилось, что это чувство было только с моей стороны, а Зоя лишь позволяла себя любить. Она вообще никогда никого не любила, – он усмехнулся. – Ни тебя, ни меня. – Каролина нахмурилась, но он похлопал ее по руке. – Да, дочка. Это для меня ты – свет в оконце, а для нее всегда была обузой и помехой ее развлечениям.

Руслан рассказал и о странных отношениях между его отцом и Зоиной матерью, и как после этого они выкинули его из дома, запретив встречаться с дочерью, и как через пять лет он, наконец, выбил себе это право. Он был мучеником в этой себялюбивой гордой семье, но он вытерпел бы все ради дочери. Но Зоя хотела снова выйти замуж и выгнала его.

– После вашего развода она снова вышла замуж? – переспросила Зоя. – Это был тот француз?

– Нет, – горько заметил Руслан, – это был ее бывший поклонник, с которым она не переставала встречаться, хотя и вышла за меня замуж. Она всегда хотела только развлечений. А потом ей пришла голову шальная идея поехать в Париж учиться на модельера. Надо отдать ей должное, она всегда хорошо шила. Пожалуй, это была единственное, куда она вкладывала свою душу. Все остальное, в том числе и маленькая дочка, были ей безразличны.

Каролина, почувствовав подступающие слезы, закрыла лицо руками. Обидно было узнать, что ты с самого детства была не нужна своей матери. А какая ужасная история, что ее мать увела дедушку из семьи? Это же позор. В их-то возрасте.

Она почувствовала руку отца, гладящую ее по голове. Он жалел ее. Единственный человек, который ее любит. Она справилась со слезами и подняла глаза:

– Продолжай, пап.

– Бедная девочка. Я так хотел, чтобы ты так никогда и не узнала об этом. Все это слишком тяжело. Но осталось уже немного. Ты спрашивала о том, как ты оказалась здесь? Твоя мать, эта знаменитая теперь Зоя Яковлева, решила уехать в Париж учиться. Я не знаю, стала ли она любовницей этого богатого француза еще в Москве или уже в Париже, не так важно, как другое. – он с сожалением посмотрел на Каролину. – Она решила избавиться от тебя. Ей надо было уезжать, и ребенок был только обузой. Никто не хотел взять тебя: ни твоя бабушка, которая была поглощена своей новой любовью, ни твоя мать, которая была уже мысленно в Париже. Я был так шокирован, что сразу забрал тебя. Во всем этом была одна хорошая вещь – мне отдавали мою любимую дочь. Я благодарил Бога за такой подарок. К этому времени я уже жил с Аллой. Ведь Алла стала тебе хорошей матерью? – спросил он, приподнимая подбородок Каролины, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Да, – тихо сказала девушка, чувствуя, что сейчас опять расплачется.

– Она не обижала тебя и заботилась о тебе, правда?

– Правда, – подтвердила Каролина.

– Так что не та мать, которая родила, а та, которая воспитала, – назидательно произнес Руслан.

– Так как вы оказались в Саратове?

– Мы решили уехать из Москвы. У меня были связаны плохие воспоминания с этим городом, и мы решили начать все сначала на новом месте. Алла продала свою московскую квартиру, и мы переехали. Больше всего на свете, я хотел, чтобы ты не узнала того, что я рассказал тебе. Я ни в чем не обвиняю твою мать, кроме того, что она бросила своего единственного ребенка и ни разу за эти десять лет даже не поинтересовалась, как поживает ее дочка.

– Может, она не знает, где я? Вы же уехали из Москвы, – с надеждой спросила Каролина.

– Нет, – уверенно сказал Руслан. – Когда я уезжал, я оставил адрес твоей бабушке. Они знают, где тебя можно найти. Но у них есть более важные дела, чем интересоваться тобой, – жестко закончил он.

Каролина всхлипнула и прижалась к отцу. До сих пор она была маленьким избалованным без меры ребенком, не знавшим ни в чем запрета. Она была уверена, что все ее любят, и мысль о том, что ее родная мать и бабушка никогда не интересовались ей, терзала ее не знавшее страданий сердце.

Долгое время они сидели обнявшись. У Каролины даже не было сил, чтобы выплакаться. Она никогда больше не пойдет в ту квартиру, из которой ее выгнали. Она поставит крест на том периоде своей жизни и постарается как можно скорее забыть о нем, поскольку быть ненужной собственной матери – это слишком неприятное и унизительное чувство. Но она вернется в Москву и сделает все возможное, чтобы стать известной и знаменитой. И тогда она придет к матери, чтобы она очень пожалела, что выбросила из своей жизни маленькую пятилетнюю девочку. Она отстранилась от отца.

– Извини, пап, что я заставила тебя вновь вспомнить об этом. Обещаю больше никогда не говорить об этом. Если моя мать не хочет меня видеть, то и мне она не нужна. Главное, что у меня есть вы, и вы меня любите.

Руслан спокойно вздохнул и вытер вспотевший лоб. Как хорошо, что ему удалось не вызвать у нее подозрений и заставить ее поверить в то, что Зоя бросила ее. Зная непримиримый характер Каролины, теперь он мог быть уверен, что даже если Зоя найдет ее, у нее вряд ли получится убедить Каролину, что она не виновата.