Текст книги "Сокровище северных герцогов (СИ)"

Автор книги: Татьяна Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Дождавшись, когда Ас выйдет, со всей силы обняла его за шею, и при всех поцеловала...

И почему все так зависли? Есть же за что!

Ох! Остальные-то ничего не видели и не слышали. Ну, пусть Ас сам им все рассказывает, а я пошла.

Шагнула в аудиторию, сощурила глаза, привыкая к полумраку. Окна прикрыты шторами, освещение во время ритуала только от свечей. А в перерывах помещение подсвечено магическими светляками.

– Здравствуйте, уважаемая комиссия, – поприветствовала я.

– Проходите, леди тер Ансаби. Чей дух хотите призывать? – спросила меня леди тер Сиаран.

– Очень хочу попробовать призвать дух своей матери герцогини Лийсы.

– А Вы не боитесь? – лорд Вэрис удивлен и даже, кажется, немного расстроен.

– Как я могу бояться духа? А тем более духа своей матери?

– Вы не боитесь, что у Вас ничего не получится? – уточнил лорд Вэрис. – Ведь она погибла очень давно, как мне известно. Не боитесь провала?

– Да. Этого я боюсь. Но все равно рискну.

– Тогда начинайте, леди. И да помогут Вам боги.

'Лариша, помоги', – помолилась я.

'Я рядом', – откликнулась моя любимая богиня. Не самая 'большая', но самая лучшая из богинь.

Пол аудитории снова был девственно чист. Вытащила свой ритуальный кинжал, фамильный, бывший частью приданого моей матери. Также четко нацарапать круг как Ас я наверное не смогу. Но постараюсь. Встала в центр свободной площадки, согнулась, вытянув руку на всю длину, ткнула острие в пол. Медленно поворачиваюсь вокруг своей оси. Дерево противно поскрипывает, сопротивляясь нажиму. Ну, вроде неплохо получилось. Столик в центр, серебряную чашу взяла ту же, что и Аскани. Налила воду. Положила хлеб. Расставила свечи по кругу, зажгла лампадку с ладаном, обошла с нею круг свечей против солнца, зажигая их по очереди. Поставила лампадку на столик рядом с хлебом. На сердце вдруг словно навалилась тяжесть, дышать стало трудно. Вот о чем говорил Аскани. Жутковатое ощущение. Я поспешно вышла из круга.

Приготовила возле себя соль. Раскрыла книгу, нашла страницу 48. Мысленно улыбнулась, вспомнив, как Ас заставил меня ее прочитать. Пробежала глазами текст призыва. Набрала воздуху в легкие и... Зависла... Нет, не то чтобы я забыла, как надо читать и что делать (память все-таки драконья), не то, чтобы испугалась неудачи (Лариша со мной). А почему-то мне показалось неправильным читать духу своей матери приказ явиться. Не хотела и не могла я приказывать ей. Пусть даже это все лишь слепок ее памяти будет. Но все равно, это часть ее. И я, ее дочь, могу только попросить ее подарить мне хотя бы призрак встречи с нею. И из души пришли слова:

– Я, Тимиредис тер Ансаби, урожденная герцогиня Сайгирн, дочь герцогини Лийсы тер Ансаби, прошу тебя, мама, явись к своей дочери. Кровь от крови твоей, плоть от плоти твоей, магия от магии, хлебом насущным и чистотою святой воды, умоляю тебя, родная, приди ко мне. Позволь узнать тебя, позволь испросить у тебя совета родительского и благословения. С позволения Создательницы нашей и с благословения Богини Лариши, заклинаю тебя, мать, явись. Явись! Явись!

В аудитории повисла немыслимая тишина. Языки пламени свечей застыли недвижимыми. Каждый член комиссии вместе со мной затаил дыхание. Словно кто-то применил ко всем заклинание стазиса одновременно. Бесконечно растянувшееся мгновение покоя...

И вдруг в центре круга соткался силуэт. И словно кто-то запустил время снова. Пламя свечей заколебалось словно в комнату проник сквозняк. И в неверном свете внутри круга начали происходить метаморфозы. Очертания призрака слегка колебались, словно текли какое-то время. Но вот, как облако, наполнившееся водой, становится плотной непрозрачной тучей, полупрозрачный призрак уплотнился, приобретая сходство с женской фигурой.

'Лариша, помоги мне увидеть мать', – молила я в душе.

И словно кто-то положил мне теплую руку на плечо, а в душу пришло умиротворение и осознание своей силы.

И тут же привидение в центре круга отреагировало на мое состояние. Зыбкие края силуэта словно подтянулись. Щели, обозначавшие 'глаза' и 'рот', оформились во вполне 'человеческие' глазницы и губы. А затем на 'лице' призрака затрепетали 'веки', 'губы' приоткрылись в улыбке. В то же время туманные выросты оформились в руки, скрещенные на груди. А фигура призрака вылепила платье по моде двадцатилетней давности, затянутое в корсет. И на пальцах рук духа я с изумлением увидела кольца, по которым меня и признали дочерью герцогов старшей ветви Ансаби.

Передо мной слегка просвечивающий стоял оживший портрет моей мамы из замка Сайгирн.

Сердце пропустило удар, словно я забыла как дышать.

В глазах защипало. Взор затуманило непрошенными слезами.

– Мама... – я не могла говорить. Горло перехватило спазмом.

– Тимиредис... – тихий шепот. Даже скорее шелест. Но никакого воя, сипения и прочей какофонии звуков при вызове духа Бараки. – Дочь... Ты жива...

– Мама, мне так тебя не хватало... – горе душило меня. Но и счастье. Счастье, что я слышу голос своей мамы.

– Тими... Не плачь... Я все стерплю, только чтобы ты была жива...

– Мама, мамочка... ты все смогла. Ты спасла меня.

Мне хотелось броситься в круг, обнять эту тонкую хрупкую фигурку самого близкого и дорогого мне человека. Но на подготовительных занятиях леди Иридис строжайше вдолбила в нас, что нельзя пересекать круг или как-то иначе нарушать ритуал. Это повредит призраку. И может привести к непредсказуемым последствиям. А я хотела, чтобы мама оставалась здесь со мной как можно дольше.

Я до боли всматривалась в знакомые только по портрету черты родного лица. И старалась запомнить их все до одной. Мне хотелось впитать в себя всю память призрака. Жаль нет заклинаний, чтобы переписать ее в себя.

Члены комиссии хранили молчание. Спасибо, что не прерывают меня, позволяя продлить минуты встречи. Пусть она и не совсем настоящая. И моей мамы давно нет в живых. Но призрак, стоящий передо мной, и шепчущий мне слова ободрения и нежности, это память моей мамы. И слова, что говорит мне ее дух, это то, о чем она думала перед своей смертью. Она думала обо мне. Жертвуя собой, она спасала мне жизнь. Ценой крови своей, боли своей, жизни своей она купила жизнь мне. Сердце кололо острой болью. Воспоминания детства с новой силой обрушились на меня. В голове мелькали картины, переданные мне Шоном после ментального допроса жителей Благодени. Хорошо хоть самого страшного Шон мне не показал. Но и так я знала, что могли и делали с моей мамой проклятые насильники.

– Дух Лийсы тер Ансаби, ты исполнил мои пожелания, и я позволяю тебе удалиться, окончить свое земное существование. Заклинаю тебя покинуть физический мир, дабы успокоить навеки душу почившей Лийсы тер Ансаби. Чтобы более никто не мог воспользоваться властью своей над духом твоим. Покойся с миром! Сгинь! Сгинь! Сгинь!' – из последних сил прошептала я формулу заклинания, отпускающего дух. – Прости меня, мама, и прощай.

И словно кто-то задул свечи в моей голове, я провалилась в темноту.

***

...После экзамена я очнулась в коридоре на коленях у Аса. Голова гудела от боли. Глаза болели от слез. Меня колотило и потряхивало. Ас гладил меня по волосам, шепча что-то успокоительно-ласковое. Слов я не понимала. Кто-то подал мне стакан воды. Ас помог придержать стакан, потому что сама я держать его не могла. Край стакана ткнулся мне в губы, стукнув по зубам. Большая часть воды расплескалась. Но что-то попало в пересохший рот. Судорожно сглотнув, я заставила воду протиснуться в горло.

– Ас, унеси меня домой, – попросила я.

Хотелось тишины и побыть где-нибудь вдали ото всех. Слишком много всего и сразу...

Ас подхватил меня на руки и активировал амулет телепорта в наш дом. Занес меня в спальню. Бережно опустил на кровать. Натянул до самого носа пуховое одеяло. А сверху еще обхватил меня своими руками.

"Тим, Тими, сердце мое", – зарылся носом мне в волосы, обнимая меня за плечи, прижимаясь к спине со всей силой.

Я и сама старалась вжаться в него, завернуться в его руки, укрыться от всего мира в его объятиях. Его руки и были моим миром, моим домом. Тишина накрывала нас спасительным пологом. Было так хорошо, умиротворяющее. Мой единственный родной человек. Самый близкий и дорогой.

'А ты у меня, звездочка моя ясная', – жених гладил меня не только руками, но и нитями драконьей магии словно поглаживал душу, передавая мне тепло и утешение...

Вдруг рука Ас замерла и напряглась как натянутая струна. Дыхание сбилось. Я подскочила, мгновенно обернувшись.

– Ас?...

Мой жених с ужасом смотрел на меня, обхватив руками живот. Темные омуты его глаз стали просто какими-то черными провалами. Каждая мышца на ставшем от многочисленных тренировок развитом не по годам теле напряглась рельефами. Каждый кубик пресса словно выдавился наружу.

– Ас. Что с тобой? Тебе плохо? – я затрясла его, пытаясь привести в чувство.

–Тим, я не знаю, меня тошнит, живот скручивает и всего словно распирает.

"Шон. ШОН!! Асу плохо, отравление..." – я чуть не раздавила амулет на шее. Мать Всех Драконов, помоги!

– Ас, потерпи. Сейчас миленький, сейчас... Шон поможет, – я обняла жениха за плечи, поняв, что на мне кроме коротеньких шортиков ничего нет. Но почему-то эта мысль была совсем не важна. Асу плохо, и о себе я думать не могла. Да и Шон меня какую уже только не видел.

В черном с серебряной отделкой костюме Шон вывалился из телепорта возле кровати, споткнувшись об нее, повалился на ноги Аскани. "Краш фэк!" – предсказуемо раздалось на ментальном уровне. Тело Аскани вмиг окаменело.

– Воробей, ты вытащила меня прямо с Совета, что случилось?

– Ас!.. Ему плохо, а я ни разу ни эльф. Не знаю, как лечить. А ты стазис на него наложил?

– Любопытная личинка!.. Что произошло?

– Не знаю. Мы из Академии сюда заскочили, захотелось отдохнуть, побыть наедине...

– Пообжиматься...

– Ну да... – жаркая волна смущения заставила меня вдруг осознать, что я сижу перед Шоном почти голая, закрывшись только телом жениха, который тоже, кстати, в одних бриджах.

– Тим, да что случилось-то? – "Ой! Ас!.. А я о каких-то глупостях опять".

– Шон, ему плохо стало, сказал "тошнит, распирает". Его, наверное, отравили... – в голосе прорезался весь ужас от мысли, что Аскани опять пытались оторвать от меня.

– Глупости, малышка. Вам же после Озера Полумесяца почти никакие яды не страшны, ну разве что действительно потошнит слегка.

– Ой! Я еще не привыкла. Но посмотри все же, что с Асом.

Шон снял стазис. Аскани во все глаза смотрел на Шона, а Шон осматривал его, вглядываясь в ауру. "Блин!!! Ас! Быстро встал! Бегом на улицу!!" И выдернул моего жениха драконьей нитью из кровати, чуть не выкинув одним движением за дверь. Ас рванул на лужайку перед домом, Шон за ним. "Шон!! Да что происходит-то??" – "Это его Сапфир!" – "Лариша, помоги!". Вместе с волной облегчения в душу пришло ощущение такого счастья, что я аж задохнулась, срываясь с постели вслед за парнями.

Аскани стоял посреди изумрудной зелени поляны, в растерянности опустив руки. И словно вглядывался внутрь себя. А вместо Шона на краю лужайки возвышался невероятный, прекрасный, обожаемый Мрак. И рев его заполнял пространство и время. Расправленные крылья, казалось, вот-вот хлопнут и вознесут мощное гармоничное угольно-светящееся тело ввысь. И во мне ревом отзывалась Виола, мечтая взлететь... обещая, что скоро...

И вдруг Аскани не стало. А на его месте возникло нечто невероятное. Огромное, мощное тело, сияющее блеском тысяч сапфиров. Ослепительная синь осеннего неба, переходящая в ультрамарин морских глубин, с прозрачными как слеза бриллиантовыми бликами. Словно подсвеченное изнутри лунным сиянием. От него невозможно было оторвать взгляд, словно этот огромный драгоценный камень стал и центром вселенной и всей ее сутью в моей душе. И пришел звук. Нет, это нельзя назвать ревом. Зародившись где-то в области инфразвука, накатила волна, заставившая дрожать и резонировать грудную клетку в области солнечного сплетения, расходясь по всему телу какими-то спазмами. А ответный зов моей Виолы добавлял к этому резонансу свои обертоны, заставляя дрожать каждую клеточку моего тела.

Миг.

И все исчезло. Сапфир одним мощным рывком кинул свое тело в небо. Взмах крыльев был настолько мощным и в тоже время плавным, словно дракон родился в полете, словно был самим небом. Еще мгновение, и только легкий росчерк галочки в небе указывал, где сейчас мой Ас. "Краш фэк! Куда его?.." – ментальный голос Мрака был таким же, как у Шона, но более глубоким и мощным. И темно-антрацитовый дракон рванул в небо за своим новообретенным собратом.

А на меня обрушилась тишина и одиночество. Стоя на поляне перед домой, я вдруг осознала, что впервые за многие месяцы осталась совсем одна. Ас, Аскани, необходимый и привычный как воздух, был со мной каждый миг. И Шон, чье присутствие в своей жизни я ощущала ежеминутно, даже если сам он находился за тысячи лиг от меня. И вдруг я не вижу, не ощущаю ни одного из них. На какой-то момент накатила волна удушающей паники. А внутри своей души я почувствовала до боли невероятное желание взлететь вслед за Сапфиром и Мраком. И это не было желанием только Виолы. Это было моей мечтой и самой сутью меня: стремление упасть в небо. Обрести свободу полета. Но не одиночество. И Виола вторила моим мыслям, посылая свой зов вслед улетевшим любимым. Да, любимым. Потому что не только Виола любила своего Мрака, по секрету давно считая его своей добычей, а, впервые увидев Сапфира, она поняла, что ни минуты больше не может без него. Но и я давно приняла то, что любя Аскани больше жизни своей, я не мыслю этой жизни и без Шона. И эта мысль стала последней осознанной, потому что следом накатила удушающая волна такой дурноты, что я невольно упала в траву, согнувшись в позу эмбриона. И закричала и вслух, и на ментальном уровне. Обхватив правой рукой браслет на левой, давя непослушными пальцами на все камни, я выла от ужасающего чувства разрастающегося внутри себя взрыва.

Из воздуха вокруг меня возникали из телепортов императрица Астер, императоры Арден и Тиану. А внутри звучали обеспокоенные голоса Роса и Тин. А я, обхватив себя со всей силы руками, пыталась удержать разрыв своего тела, а казалось, что пытаюсь удержать взрыв сверхновой...

И тут сначала на грани сознания, а потом все более властно вторгаясь в него, зазвучали голоса драконов. Нара, Штормовой Ветер Тиану и Снежный Рассвет Ардена, звали мою Виолу явить себя миру.

И мир взорвался! Внутри меня...

Тело, мое тело, когда-то покрытое шрамами, потом залеченное Асом, гладкое, но угловатое тело подроста, и только за последние полгода ставшее чуть-чуть напоминать тело моей мамы, герцогини Лийсы, мое такое знакомое тело рассыпалось искрами фиолетового света. И я-Виола, ощутила свое рождение в мире физического воплощения. И крик моей радости звучал музыкой небесных сфер, и рев драконов императорской семьи вплетался в нее тысячами созвучий.

Человеческое ухо оказывается не способно воспринимать весь спектр звуковых колебаний драконьей песни. Тысячи обертонов и диссонансов, вплетенных в каждую фразу драконьего зова, только и были способны передать весь спектр чувств и переживаний драконов. А способность "слышать" более широкий спектр звуковых волн от ультразвука до инфразвука обеспечивал драконам способности воздействовать на окружающий мир даже совсем без магии. Как ультразвук помогает летучим мышам ориентироваться в пространстве без света и предупреждать об опасности, а инфразвук внушает чувство паники всему живому. И я-Тимиредис внутри Виолы поняла, что знала об этом всегда, просто знание это стало мне доступно только с помощью органов чувств и разума дракона. Ибо одно человеческое сознание, пусть даже такой продвинутой меня, не способно вместить весь объем знаний и возможностей дракона.

И еще я осознала, что пусть драконы и самостоятельные существа, и в физическом мире имеют почти полную автономию от своей человеческой сущности, особенно Мрак, который творил что хотел, пока Шон спал, и Шон при этом был даже не в курсе происходящего. Но! Я и Виола даже в драконьей форме были единым существом. То есть я и была Виолой, а она – мной. Ни "вместо", ни "вместе", а двуединое существо. Она чувствовала вкус моих мыслей и желаний. А я воспринимала все ее ощущения сейчас как свои. Ее микрокосм ошеломлял, покорял. Вселенная ее внутреннего мира была сопоставим с богатством и разнообразием космоса, о которой нам рассказывали на уроках астрологии. И пытался описать мне Мрак. И эта вселенная всегда была внутри меня, но ощутить всю полноту ее мне было дано, только став единой целой сущностью. Человеком-драконом! И это было непросто.

Ошарашенная ощущениями Виолы, я сковывала ее своими желаниями разобраться в том потоке информации, что обрушился на меня через каналы восприятия дракона. Виола рвалась взлететь, Вечерняя Звезда Наргиель, воплотившись, звала сестру подняться навстречу Ветру и Рассвету. Но я никак не могла переварить информацию, а ведь мракотерапия давно позволила мне освоиться в потоках шоновой драконьей сущности. Только сейчас я подумала, что или Мрак все-таки сильно ослаблял передачу информации в мой мозг, или Виола была чем-то совершенно невероятным даже по сравнению с ним.

"Тим!!! Отпусти Виолу!!" – ментальный голос Нары вдруг стал испуганно-злым, – "Виола! Лети! Сапфир и Мрак!..." – Нара не закончив мысль, рванула в небо, за ней одним прыжком – Рассвет и Ветер.

Виола вздернула голову им вслед, и я увидела... С небес стремительными молниями падали два дракона. Небесно-синий и угольно-черный, оба, сложив крылья, неслись к земле. "Виола! Моя..." – голос Сапфира вибрировал, отдаваясь где-то в горле. А голоса Мрака не было совсем, он просто несся к земле, закручивая себя в штопор, а антрацитово-блестящая чешуя словно тускнела, словно уголь сгорал, становясь сажей, расплывалась дымом. И лишь где-то на краю сознания пришла одинокая мысль: "Зачем жить, если без нее..."

Крик Виолы был страшен. Ее страх за Мрака порвал полотно небес, а ударная волна взлета разметала не только доски скамеек возле лужайки, но и посрывала листья с дуба, вырвала с корнем травы в диаметре десятка локтей. Аметистовой молнией Виола взмыла в небо наперерез Мраку. Со всей скорости впечатала свое юное тело в грудь дракона, затормозив полет и заставив остановится вращение. Сила удара была страшной, и вышибла Виолу из физической реальности. А я вдруг осознала себя падающей с огромной высоты. Но взрыв боли в голове вышиб сознание и из меня...

Сознание вернулось сразу, одним рывком. Но очнулась я отнюдь не в реальном мире, а почему-то на снежной равнине у своего источника драконьей магии. И вместе с осознанием этого факта обрушилось беспросветное отчаяние. Неба, чистого ночного звездного неба над моей равниной не было. Вместо луны сверху тускло отсвечивало каким-то грязно-металлическим блеском расплывчатое пятно. А белоснежный покров равнины превратился в грязно-серые разводы какого-то жуткого месива снега, грязи и воды. И развороченный стог сена возле кустов снежноягодника, что я посадила под присмотром Шона, когда очнувшись после лечения с Асом, обнаружила, как тут все сломалось тогда. Но теперешняя картина не шла ни в какое сравнение с той. Это место просто ужасало. Но самым страшным пятном на картине было тускло отсвечивающее едва заметными сполохами фиолетового цвета тело аметистовой драконицы. Моей Виолы. Шея выгнута под каким-то немыслимым углом. Крылья изломанными парусами раскинуты по грязи. И только этот тусклый отсвет шкуры еще дает надежу, что быть может Виола жива. "Жива, пока жива..." – горестный голос Нары, – "Мы может попытаться ее спасти, если успеем". Мы можем не успеть? Почему? "Ты не приходишь в сознание, да и твое человеческое тело тоже пострадало. Дракон Тиану успел перехватить тебя в падении, но удар был все же слишком силен. Арден уже второй час безотрывно лечит твои переломы, но кости плохо срастаются". Переломаны кости? Ничего не помню. Помню только удар Виолы в грудь Мрака, а потом я лечу, а потом ничего...

"Ты остановила падение Мрака. Но тело Виолы, еще такое слабое в первые мгновения воплощения, не было способно на такое. Ей понадобилось собрать всю магию вашего источника и вложить ее в удар. Потратив всю магию, она вернулась в мир сутей, где обитают души всех нерожденных драконов", – Наргиель возникла на разорённой равнине моего источника. Голос Нары, как и она сама, от горя словно подернулся сухим пеплом, – "Только Мать может спасти ее, и тебя вместе с ней. Потому что вы – единое целое".

"Такого никогда не было. Мать Всех Драконов говорит, что такое возможно только если обе ипостаси стремятся к столь полному слиянию, и в процессе длительных медитаций и взаимообщения сущностей происходит постепенное совмещение векторов бытия человека и дракона. С момента создания драконов ни один из них не достиг такого слияния. Каждый из нас, как бы не любил, как бы не восхищался своей второй ипостасью, все-таки не способен осознать все богатство внутреннего мира драконов, а те не стремятся так глубоко проникать в человеческие души, чтобы не впитывать в себя наши неуравновешенность, страсти и комплексы" – Штормовой Ветер возник рядом со своей возлюбленной, сплел свою шею с ее, утешая и поддерживая.

А почему тогда у меня не так? Или так?

"С этим мы можем разобраться и позже. А сейчас нам нужно позаботиться о малышке" – рядом со своими близкими возник дракон Ардена. В голосе Рассвета нельзя было прочесть никаких эмоций. Но сама эта холодность и отстраненность говорила о том, как все НЕ здорово.

Я всей душой была с ним согласна. Надо срочно на Озеро Полумесяца, место силы драконов, обитель Матери Всех Драконов. Я рванулась всей силой, но почему-то так и осталась на месте, то есть как раз не на месте, потому что в реальности человеческого мира такого места и нет. Я его выдумала. И в нем зародилась Виола. И я должна ей помочь выжить. Ничто другое сейчас не имело значения. Но чтобы попасть к Озеру, мне нужно было вернуться в реальность. А я почему-то не могла.

"Это потому что твоя душа так сильно привязана к твоей драконице, а малышка не может воплотится, у нее не осталось сил, у вас обеих не осталось".

Так что же мне делать? Нара, Рассвет... Мать! Помогите!!! Помогите... Я завыла, упав коленями в грязный снег, обняв шею своей Виолы. И это ведь тоже было невозможным. Каждый полудракон в каждый момент времени бывал воплощен только в одной своей форме, либо человеческой, либо драконьей. И хотя они могли общаться ментально, но Астер никогда не могла бы обнять свою Нару за шею, потому что они существовали только параллельно, никак не пересекаясь физически. И только я, только на равнине своего источника смогла оказаться вместе со своей драконьей сущностью в один момент времени. Моя малышка родилась, связанная со мной своей сутью теснее, чем сросшиеся близнецы, но удар разделил наши души, сделав возможным мои объятия, но его же последствия не давали мне покинуть запредельный край, вернуться в реальность моего физического тела и спасти нас обеих.

"Мы поможем!!" – уже не Нара, а сама Кибела, а рядом с ней, взяв ее за руки, ее мужья Тиану и Арден шагнули к нам с Виолой. И я увидела, как вспыхнули, засияли ауры каждого из них, а затем слилась в одну, концентрируясь над головой Астер. Руки Тиану обвили ее талию, губы целовали ее лицо, а Арден зарылся носом в ее волосы, гладил и плечи Бель, и руки Тиану, и эти прикосновения были столько нежными, что притягивали и взгляд, и саму душу к ним. И никто из них не испытывал никаких неудобств от своего тройственного соединения. Нет! Слияния!! Именно так. Потому что их ауры слились в один ослепительно яркий столб света, ударивший в пустоту темного пространства, бывшего некогда небом моей снежной равнины. И тьма расступилась. Луч света словно прочертил в ней вертикальную щель, разлом, который постепенно расширялся. И вот сквозь него уже проглянула синь небес и клочок зеленой лужайки. И я шагнула в этот разлом. Миг полной дезориентации, мир словно мигнул в моих глазах. А в следующую секунду я почувствовала дикую боль в теле. Казалось, что болит каждая клеточка. И я закричала. И открыла глаза. А затем снова потеряла сознание. Только теперь уже в реальности...

***

В полной кромешной темноте краткий высверк... тьма слегка дрогнула... ослепительный росчерк света, заставивший тьму пойти какой-то рябью... цветные сполохи на самой грани видимости... какая странная вибрация... а-аа, это звук... какой он непонятный и болезненный... тьма дрожит от того, что в нее врываются молнии света... так больно... светлая щель как разлом в стене мрака дрожит, дрожит, расширяется...

Я пытаюсь открыть глаза. Но даже через узкую щель между сомкнутыми ресницами врывается слишком много света. Это больно. Словно каждый луч раскаленной иглой прошивает мозг. Какой-то неумолкающий грохот в ушах порождает новые волны боли. Ничего кроме этой боли я не ощущаю и не осознаю. Все, что я могу, это тонуть в океане этой боли. Но сквозь эту пучину настойчиво пробивается другое ощущение: что-то отличное от боли... я не могу пока дать этому определение, но всеми остатками своей сущности я тянусь к этому 'нечто'. Да! Оно мне очень нужно. Оно... да! Оно теплое, успокаивающее, оно прогоняет боль. Сначала немного, словно отодвигая краешек мрака. А затем усиливается, становясь встречной волной на пути боли, ветром, сдувающим тучи с неба. И я тянусь, чтобы почувствовать этот ветер всей кожей... у меня есть кожа?.. да... у меня есть тело, кожа. Мое тело – сгусток боли, но я его ощущаю. Я начинаю чувствовать свои руки... ноги... Я чувствую удары своего сердца. Мой пульс! Вот, что за грохот я слышала, только начав приходить в сознание. И чувство тепла начинается в области груди, расходясь по телу успокаивающей лаской.

Я заставляю себя рывком открыть глаза. Резкая ослепительная вспышка белого света. Потом сквозь нее начинают проступать какие-то темные силуэты. Они приближаются к моим глазам, заслоняя собой свет...

'Она приходит в сознание', – голоса врываются в мозг очередной порцией боли. Но она уже не так сильна, как раньше. Я уже могу различить в ней смысл. Это они обо мне? Я была без сознания? Что со мной? 'Тими!! Тим!.. Тим...' Ну что они так кричат? Зачем они тормошат мою дохлую тушку? Ну, я – Тими! Что всем от меня нужно?..

Перед глазами наконец-то стало что-то фокусироваться. И кто здесь не дает мне покоя? Ну конечно, вполне предсказуемо: Ас нависает надо мной своим голым торсом и тормошит меня за плечи. А за его спиной маячит Тиану... Так! Стоп! Тиану? Император? Что в моей постели делает муж императрицы? Я пытаюсь рывком подняться, но тело пронзает резкая боль. И я не могу сдержать громкого стона.

– Лежи и не шевелись! – повелительный окрик принадлежит Астер, но руки, прижимающие меня к постели – мужские, крепкие. 'Шон!' – волна облегчения прокатывается в голове, смывая остатки сумятицы и боли. И в голове яркой вспышкой взрываются воспоминания о случившемся со мной.

– Виола!!! – мой крик наверное мог бы мертвого разбудить.

– Тихо-тихо, девочка, – голос Ардена, как холодный компресс на разгоряченный лоб, заставляет меня сосредоточится на его словах. Его руки в нескольких сантиметрах от моей кожи. От них исходит теплая ласклвая волна, снимающая мболь. – Соберись и успокойся. Твое волнение ни тебе, ни Виоле не поможет. Ты помнишь, что с тобой было?

– Да-да, я все помню... Скорее... надо на Озеро. Я должна спасти Виолу.

– Все верно. Ты наконец-то пришла в себя. В реальном мире, – в голосе императрицы послышалось нескрываемое облегчение.

– Вам удалось меня вытащить! Как, как у вас это получилось? Я видела Сияние!!! Я... Я не поняла, что это... но это было так... так невероятно...

– Тише, тише, Тимири, это тайна для очень узкого круга наших близких, – Кибела улыбалась, но глаза ее оставались такими серьезными. И уже командным тоном, – Шон, открывай портал к Озеру Полумесяца, Мать Всех Драконов ждет Тимиредис. Аскани, ты тоже идешь с нею.

Впрочем, Аскани все это время так и нависал надо мной, вцепившись в меня как клещ. Так что вряд ли кому-то удалось бы оторвать его от меня. А после команды Кибелы он одним рывком как перышко подхватил меня на руки. И понес меня к темной ряби открывающегося портала. Эта рябь что-то мне напомнила, но сил сосредоточится и понять, что, у меня не было. Да и в этот момент мой взгляд нашел глаза Шона, и словно ударился о его какой-то безнадежно больной бездонный взгляд.

– Шон, – я протянула к нему руку, мне хотелось спросить его, что случилось... Но он выставил перед собой руку, словно защищаясь. А потом, круто развернувшись, первым нырнул в окно портала. И в это момент я поняла, на что оно похоже, это окно, эта рябь темноты. На ту дрожь мрака, порождаемую возвращающимся сознанием. Портальная магия заставляла отступать то внепространственное и вневременное НИЧТО, в котором отсутствует всякая материя, потому что просто не может там существовать. Как сознание разумных существ заставляет отступать тьму небытия. Получается, что ВНЕ сознания не существует ни времени, ни пространства?!!... додумать эту интересную мысль я не успела, потому что Аскани уже вынес меня на берег самого чудесного водоема в мире. Озера, в котором находился Источник всей магии драконов. Я попыталась выпутаться из рук Аса, чтобы окунуться в воду. Но Ас только крепче обхватил меня руками, и, как был в своих бриджах с голым торсом, так и шагнул вместе со мною в воду. И только тут я поняла, что на мне самой-то не было вообще ничего. Ой! Мамочки!!..

Вода ласковой теплой волной лизнула мое тело. Сначала по ногам, потом, по мере того, как Аскани все глубже заходил в воду, живот... грудь, заставив съежиться соски, вызвав тянущее чувство внизу живота. Это заставило меня резко покраснеть. И я стала активно вырываться из рук моего жениха. Но Ас был сильнее, и вовсе не намеревался позволять мне вырваться на свободу. Какая-то упрямая складка залегла в уголке его губ, а взгляд, устремленный в воду, был наполнен такой решимостью, что я сразу перестала трепыхаться, и позволила ему тащить мое голенькое тельце дальше в воду. Но когда уровень воды поднялся мне до подбородка, Асу все-таки пришлось выпустить меня из рук, чтобы плыть. Я сделала несколько гребков, заплывая подальше, а потом занырнула в воду с головой, и стала опускаться еще глубже, держать в паре метров позади жениха. Точнее попыталась... Потому что набранный в легкие воздух закончился, а когда я попыталась магией отрастить себе русалочий хвост и рыбьи жабры, как делала это в свое первое посещение Озера по прозрачному намеку Шона, я к своему ужасу осознала, что ничего этого я сделать не могу. Совсем ничего. У меня НЕТ Магии!! Беспорядочно забив руками, я рванулась на поверхность воды, задыхаясь и отплевываясь...