Текст книги "Сокровище северных герцогов (СИ)"

Автор книги: Татьяна Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

И в этот миг Мрак вышиб меня из своей головы. Я так и не смог узнать, чем же все тогда закончилось. Но ощущения Шона в том воспоминании были настолько похожи на мои (то есть Аса), когда Аскани отравили приворотным зельем, а его чувства к Тим были настолько созвучны моим, что жар желания охватил меня с не меньшей силой. А красота и призывность Виолы была так велика, что я рванул к земле со скоростью звука. И только кинул через плечо Мраку: 'Не смей приближаться к ней никогда. Она моя'. И уже вслух зарычал:

– Виола! Моя!!

Я рвался к земле, к Виоле. А рядом несся Мрак. Беззвучно. Наглухо закрывшись ментальными щитами. Он наращивал скорость, пытаясь обогнать меня. Но я летел на крыльях желания. И не Мраку меня обогнать на этом пути!! Краем глаза я видел, как Мрак складывает крылья, мимолетно отметил, что это помогает увеличить скорость падения, а затем начинает закручивать свое тело в штопор. Идиот! Это же смертельно опасно. Выйти из штопора на такой скорости практически невозможно. Он же так погибнет... Хотя и ладно. Мне меньше проблем...

'Сапфир, не смей так думать. Шон – наш с Тими опекун, и он друг императорской семьи, и...' – Аскани пытался пробиться к моему разуму со своими увещеваниями. Но я ничего не хотел слушать и знать сейчас. Меня вел зов моей любви и желание обладать моей Виолой. Которая в этот миг устремилась наконец-то мне навстречу. Правда, перед нею в небо взлетели еще три дракона. Но мне было на это наплевать. Я никого не замечал кроме аметистовой красавицы, стрелой летевшей в небо.

Я чуть затормозил, распахивая крылья, чтобы обнять свою голубку. Только она почему-то отклонилась от прямой, соединяющей наши тела. Куда это она? Мать Драконов! Что за дела? Она неслась навстречу Мраку, скорость вращения которого в этот миг была уже настолько высокой, что остановится он бы не смог. А императорская семья пыталась лапами и крыльями перехватить его, но вращение мешало подобраться к нему. Для Виолы же это не стало преградой. Она со всего маху впечаталась своим сияющим телом в тело Мрака, исходящее дымным маревом. Удар остановил вращение, и тут же Снежный Рассвет подставил свою спину антрацитовому дракону, замедляя падение. А алая драконица Наргиель и Шторм пытались помочь развернуться крыльям Мрака. Только в этот момент тело Виолы словно пошло мелкой рябью, а потом просто истаяло. А на ее месте в воздухе появилась Тимиредис. И она падала. Я рванулся к ней. Но дракон Тиану опередил меня, подхватил ее на свою спину.

В мозгу взорвался ментальный крик боли Тим. Связанный с ней душою я ощутил в полной мере, как ломаются ее кости от удара при падении. А затем от нее пришла темнота, пустота, тишина. И словно что-то лопнуло в моей душе, какая-то струна, что была натянута между мной и Виолой. Словно из меня вырвали кусок сердца. Я вдруг ощутил весь ужас беспросветного одиночества и безнадежную тоску. Потому что в реальном мире и в мире сутей полностью исчезло все, что было душой, аурой Тими, сутью и магией Виолы. Я видел тело Тимиредис, но ничего не ощущал. Только пустоту.

Боль, разлившаяся в моей сердце, загнала мою душу в бездну отчаяния. К ней добавилась боль и горечь Аскани. Я почувствовал, что он винит в смерти Тим меня. Он не сомневался, что она мертва. Потому что его любовь-судьба, позволявшая ему чувствовать Тими всей душой, ее эмоции, желания, его любовь, словно живой источник питавшая силы Аса, вдруг обернулась черной дырой, которая стала засасывать всю радость, силу и даже саму ауру Аскани. Потому что он тоже перестал чувствовать Тими. И во всем этом был виноват я.

Медленно опустившись на поляну возле дома, я свернул в своей ауре поток драконьей магии и оказался в своей комнате с источником драконьей магии Аса. Нет, я не собирался умирать. Я – воин, а воин никогда не лишит себя жизни сам. Я буду жить, и помнить свою вину. И свое горе, свое и Аса. Может смогу когда-нибудь искупить первое и помочь Аскани пережить второе. Аскани тоже не волен уйти. Он – герцог. И ему жить НАДО, долг требует. Хотя я сейчас очень остро чувствую, как ему НЕ ХОЧЕТСЯ жить без нее.

***

Я ощущала, как черная дыра в душе моего жениха засасывает меня саму. Это ж сколько боли он пережил в тот момент, что ее отголоски так отзываются во мне, так рвут душу. Кажется, что вся боль, что мне пришлось перетерпеть за мою жизнь, ничто по сравнению с этой. Я рванулась изо всех сил, выдирая свое сознание из сознания Аса. И услышала его вскрик. Ас держался за голову, закрыв глаза. А сквозь крепко стиснутые зубы рвался стон.

– Ас, что с тобой?

– Ти-иим... ты мне как кипятком по мозгам...

– Что-оо?!! Я же ничего...

– Ты, похоже, стала так сильна, что твои мысли почти материальны. Когда ты просто смотрела мои воспоминания, я тебя чувствовал, как будто ты меня за голову держишь, только изнутри. А когда так резко рванулась вон из меня, твоя энергия мне мозг просто обожгла.

Я прижала руку к затылку Аса, пытаясь лечебным плетением снять боль. Но Ас так дернулся, словно я его кувалдой приложила. Мать Всех Драконов! Да что ж это такое? 'Твой уход в мир сутей, последующее возращение и приобщение к Источнику без защитного экрана, которым является вода Озера Полумесяца, подтолкнула твой резерв на новый уровень. Посмотри на свой источник драконьей магии. Тебя ждет сюрприз. Впрочем, Аскани тоже получил сполна. И вам обоим придется теперь учится сдерживать и контролировать вашу магию'. Эмоции Демиурга, что она позволила мне почувствовать, были полны материнского тепла и нехилого облегчения. И в тоже время чувствовалось, что Мать не прочь повеселится за мой счет. И это подстегнуло мое любопытство. Что там с моим источником такого? Только вот заглядывать на свою поляну мне страшно. За все эти дни, что мы провалялись в замке, я ни разу так и не решилась туда заглянуть. Я слышала рык своего дракона. Ее мысли. Но боялась увидеть снова ту разруху, что была во мне в день вылета Сапфира и Виолы.

Ас опять сник. Ой! Я ж не закрылась щитом, когда вылезла из головы жениха. И он уловил видимо мой страх за Виолу. Какая же я тупая. Ведь видела же, какую вину испытывает Ас за Сапфира. И сама же растравливаю его рану. Надо что-то с этим делать. Я совсем не считаю, что Сапфир в чем-то виноват, или сам Ас. Ведь Сапфир думал и действовал так, как считал правильным. И вовсе не эгоизм руководил его поступками в тот час. Его вела любовь к Виоле. И нет его вины в том, что он не приемлет вторжение соперника в наши отношения. Ведь сам Аскани такой же. Он только умом принял 'необходимость' присутствия Шона в моей жизни. А сердцем-то так и не смог до конца с этим смирится. Разве можно винить кого-то за то, что является его внутренней сутью. Так что они оба в своем праве.

– Сапфир больше не будет вылетать. И это не я его не выпускаю. Он сам так решил, – в голосе Аскани тоскливая решимость, – он понял, что Виола любит Мрака настолько, что пожертвовала собой ради его спасения.

Вот кто бы сомневался? Дракон жениха и в этом – полное отражение самого Аса, чтобы тот не говорил. Только идет еще дальше. Не смог принять жизнь в гнезде, решил вообще 'не жить' в реальности. Как благородно!!! И как глупо...

Только вот что делать со всем этим мне? И как помочь моему жениху с его драконом не потеряться в той бездне вины и отчаяния, что затягивает сейчас их обоих? И как не потерять себя при этом, как не стать бабочкой, пойманной в сачок чужих желаний? Как там сказала Астер? 'Будь честна с теми, кто тебе дорог, и не лги себе самой'.

Вот! Это ж главное: честность. А Ас пытается обмануть сам себя. И от этого страдает Сапфир. Да и Шон, получается, лгал мне. Точнее не говорил всей правды. За два года, что прошли с того дня, как впервые зарычал дракон Аса и моя Виола, Шон ни разу не дал мне даже намека на ту бурю чувств, что сейчас открылась мне через память Сапфира, когда он так неожиданно влез в голову Мрака. Да и Мрак даже во время нашей мракотерапии, вливая в меня реки знаний, умудрялся при этом не впускать меня в свою душу. И даже Виоле, не смотря на ее обожание, Мрак так и не позволил ощутить всю глубину его чувства к ней, а уж чувства Шона он прятал еще лучше. А я-то думала, что Мрак полностью на моей стороне. И в отличие от Шона полностью открыт для меня. А на самом-то деле...

И вдруг со всей ясностью я поняла, что они оба и Шон, и мой жених, и их прочие ипостаси действительно слишком сильно любят меня и Виолу. Каждый по своему, со своими заморочками, но все они просто заботятся обо мне, оберегают даже от самих себя. Делая все, чтобы не причинять мне никаких страданий. Передо мной словно открылась простая, но такая 'родная' истина: они – моя семья, моя душа; они такая же часть меня, как Виола. И без них я – не целое. Их нельзя оторвать от меня. И я не могу позволить им отрываться от меня. Только вот что же мне делать с самопожертвованием Шона, и комплексом вины Сапфира? И его неприятием образа жизни императорской семьи? И с моим страхом перед хоть какими-то вообще близкими отношениями с мужчинами?

Вот хорошо Виоле, она-то никогда не сомневалась в том, что хочет, когда вылетит, быть с Мраком, а увидев Сапфира, тут же захотела и его. И Виола отозвалась во мне волной такого светлого обожания к своим любимым, что я невольно разулыбалась. Столько в ее чувстве к ним обоим было чистого восторга от их красоты, столько восхищения благородством, добротой их душ, их умом, и всем-всем-всем, и столько радости от осознания их любви к ней, что через мою душу словно пронеслась сияющая волна света, смывая все страхи и сомнения. И даря новое понимание: я тоже ТАК люблю своего Аса, и МОЕГО Шона. И нечего больше убегать от проблем, которые возникают между нами тремя. Пора уже разобраться с ними раз и навсегда. Понять бы еще, как?

'Ну-ка, Виола, глянь радость моя драгоценная, что там с Сапфиром', – обратилась я к своей драконьей половинке. И, чуть промедлив, как перед прыжком в холодную воду, нырнула мысленно на свою поляну.

Ух, ты!! Вот это да! Вместо барханной ночи с глазками звезд и пятном луны на небосводе на моей поляне царило белоснежное великолепие ясного зимнего полдня. Мой источник, ставший маленьким солнцем, искрился и сиял, как Источник Озера Матери Драконов. Только был, конечно, намного меньше. Но для моей поляны его света было более чем достаточно, чтобы разогнать привычный сумрак ночи. Снежная равнина, залитая его светом, казалась бескрайней и сияла алмазными бликами. А возле разросшихся кустов снежноягодника в снегу резвилась сиреневая драконица, рассыпая аметистовые блики по снегу. Виола как кошка каталась по поляне, загребала крыльями снег, поднимая настоящую снежную бурю. И каждая снежинка искрилась алмазно-фиолетовыми искрами.

Завороженная я не могла оторвать глаз от своей драконьей ипостаси. А она словно вовсе и не замечала моего ментального присутствия. И не хотела прекращать своей игры. Маленькая поганка. Ведь знаю, что она все время ощущает мои мысли и эмоции, даже когда я не думаю о ней. А вот как сейчас, когда я мысленно у нее в гостях, она тем более чувствует меня. А балуется просто, чтобы показать себя во всей красе.

'Не думай обо мне плохо', – ментальный голос Виолы прозвучал грустно, а сама она перестала играть. Присела на задние лапы, обернув их, как кошка, хвостом, а крылья спрятала за спину.

Ну, вот расстроила свою малышку. Я вовсе не думала о ней плохо. Просто так вырвалось. А она очень ранима.

'Красавица моя, ты самая замечательная девочка на свете', – ничуть не кривя душой, сделала я ей комплимент.

'Сапфир тоже с тобой согласен', – мысли Виолы окрасились легкой тенью самодовольства.

'Так как он там?'

'Он не хочет вылезать из своей мрачной комнаты. Вот упертый!' – голос Виолы был грустным и встревоженным, – 'Я хочу с ним полетать, а он твердит, что раз я люблю Мрака, то он не должен мне мешать'.

Да уж! Действительно упрямый тип!

'А еще он говорит, что из-за него я умерла. Как это я могла умереть, если я живая? Взаимоисключающие явления'.

'Ты и правда чуть не погибла, радость моя чешуйчатая, спасая Мрака от гибели. Только виноват в этом не столько Сапфир, сколько сам Мрак. И я с ним еще поговорю об этом как следует!' – в душе пухла злость на Шона и на Мрака-дракона. Да и ворон мог бы мне все раньше объяснить про этих великовозрастных дурней. Ведь вот лет уже за сорок, герцог, королевский маг, член Совета Лордов... Не говоря уж про оговорку Матери, что 'еще не Бог'... А повел себя как подросток, впервые и безответно влюбленный. Хотя он ведь такой и есть – вечный ребенок, любопытный максималист, гоняющийся 'по двору за курицей, которой нет'.

Только вот не понимаю я, он что и, правда, намеревался грохнуться об землю из-за меня? Ну, то есть пытался-то Мрак, и из-за Виолы... Мать Драконов, я совсем запуталась. С кем бы посоветоваться? Хорошо бы с сестрой поговорить, Тин всегда очень рассудительная была, много в жизни чего повидала. Она всегда давала мне хорошие советы. Только она ведь не сможет понять моих проблем. Она ведь – не дракон, да и Росс у нее один. Повезло же им, любят друг друга, и никто больше им не нужен. И не о чем переживать. А у меня... Даже императрице проще жить. У нее мужья – кузены, да еще и эльфы оба, а у тех тоже иной образ отношений. И Астер сказала, что между ними никогда не было разногласий в этом вопросе. А тут...

Ладно, все равно разобраться в этом вопросе наскоком не получится. Будем решать проблемы маленькими порциями. Для начала надо Виолу выгулять. А это тоже не просто. За всеми ее играми в снегу я остро ощущала ее страх перед новым полетом. Хоть она и говорит, что не помнит момент своего забытья (точнее почти смерти), но его последствия засели занозой подсознательного страха в голове моей драгоценной дракошки. И я ее понимаю. Я-то хорошо запомнила момент своего падения, мгновения жуткой боли от ломающихся костей и последующего небытия. И мне тоже страшно. Только я все равно хочу летать. Сама. Я снова хочу стать Виолой. 'Давай, милая, не бойся. Выходи!' И тело взорвалось мириадами световых брызг, а мое сознание слилось с сознанием Виолы. И мир распахнулся.

Я-Виола расправила свои сиреневые крылья, обнимая ими воздушный эфир. Один взмах, и я в небе. Из горла рвался рык. И я не хотела его сдерживать. Воздух вибрировал от моего рева. А тело стрелой рассекало эту дрожь, пронзая воздушные потоки, порождая волны и вибрации, оставляя за собой марево разогретого воздуха. Океан небес все шире распахивал передо мной свои горизонты по мере того, как все выше несли меня крылья дракона. Подлетев к самым облакам, я распахнула их во всю ширину, и, поймав теплый воздушный поток, легла в бреющий полет. Словно сам воздух нес меня параллельно земле, а земля проплывала подо мной огромным зеленым ковром с темно-зелеными пятнами лесов и голубыми – озер. А ленты рек и дорог чертили на нем замысловатые узоры.

Виола, впервые видевшая реальный мир своими глазами, впитывала первую зелень весны, пришедшей в наше с Аскани герцогство, и красоту родного края. И я понимала, что на моей поляне теперь далеко не всегда будет только снег. Снег нужен был мне, когда я пряталась от мира, боясь, что его красоты созданы не для таких как я. А Виола, юная и жизнерадостная – дитя весны. И сердце ее, наполненное любовью к двум дорогим ей существам, – теплое и радостное. И весна, властно вступающая в свои права на землях Сайгирн, отзывалась в нашей с Виолой душе чарующей музыкой и светлым томлением. 'А в снегу хорошо играть', – выделилась из нашего объединенного сейчас сознания мысль дракошки. Какая же она еще ребенок. 'Я – не ребенок', – обиженная мысль, – 'Драконы сразу взрослыми вылетают. Мы растем, только пока не вылетели, а потом сразу раз и большие'. Ну, телом-то может и большие, а вот в голове – детский сад какой-то. 'И у некоторых это с годами не проходит, похоже', – вспомнила я вдруг про своих драконов.

***

Раскладывая в заученном порядке косточки грызуна из рода Apodemus agrarius (мышь полевая) на уроке некромантии, я старательно пыталась проковырять ментальные щиты Аса. А он также старательно от меня прятался. Хотя вот чего тогда сидит и улыбается. Видать весело ему. А я тоже посмеяться хочу. Чего он там смешного нашел? Ну, подумаешь, я-Виола, вчера в озеро свалилась. Захотелось искупаться, и всего-то... Ну и что, что я, то есть она (ну, мы обе вообще-то) решила занырнуть в понравившееся нам озеро, над которым пролетала в тот момент, с высоты полета. Я же не знала, что озеро-то такое мелкое окажется, а скорость ТАКОЙ большой будет. Виола же первый раз все-таки... Вот и не сумела погасить инерцию, и рухнула со всей дури, подняв тучу брызг. Как еще себе хвост не поломала? Им тормозить пыталась. Как-то...

Так об воду шлепнулась, что на краткий миг сознание Виолы отключилось. А я от страху за нее ТАК ментально заорала, что меня без всяких амулетов вся Драконья империя слышала. И, само собой, не осталась равнодушной к моим воплям. И...

Нет, даже вспоминать стыдно...

Ну, вообщем... Шон явился. Только вот в каком виде... Нет, ну видела я его всякого, конечно. И на официальных приемах в роскошных костюмах, и, чаще, в его вечно чем-то заляпанной и прожженной мантии, но вот ТАК!.. Вспомнила и сама мысленно захихикала, с трудом давя улыбку и пытаясь снова не заржать. Урок у Пирожка вовсе не предполагает расслабления. Но оо-чень уж комичный вид был у Шона в тот миг. Всклокоченная шевелюра в стиле 'я упала с сеновала', полубезумный взгляд человека, которого 'поднять подняли, но не разбудили'... и на этом все... ну, почти, все... хи-хи... и это 'почти' было таким беленьким как снег, но с отпечатками птичьих лап в виде дорожки через... все...

– Воробей, что случилось? – вопрос Шон задал, только вот сам не понял кому. Потому как в обозримом пространстве берег озера меня не содержал. А в озеро опекун посмотреть сразу не догадался. А когда догадался, то, разинув рот от удивления, просто сел на то самое со следами...

Виола к этому моменту уже очухалась. И я-Виола смогла по достоинству оценить открывшийся нам вид. И то сказать, вид Шона в стадии опофигения дорогого стоит. До сих пор не могу без смеха вспоминать его расширенные глаза и упавшую на коленки челюсть.

Пару раз все же поелозив брюхом по дну озера (нормально-то не поплаваешь – мелко), Виола выбралась на берег. Отряхнулась всем телом. Град мелких капель, поднятый ею, пролился на бедного опекуна отрезвляющим душем. И заставил его захлопнуть рот и отскочить подальше от такой хулиганки. Голый загорелый торс Шона покрылся водными брызгами, засиявшими на солнце как хрусталики. Мой мозг отреагировал на это как-то странно, просто трусливо отключившись. А Виола, почувствовав мое смятение, тут же решила, что несправедливо, что Шон один попал по раздачу. И, свернув драконью магию в капсулу, удалилась на свою полянку. А я, само собой разумеется, вывалилась в реальность. Тем же самым местом в песочек. И, спасибо сестрам Демиургам, что хотя бы в той одежде, что была на мне до полета. Хотя... я ведь из постели только вылезла в замке. И была одета соответственно: в тонкую пижамную сорочку светло-персикового цвета и такие же бриджи. И все это с оборочками и кружевами. Ас подарил. Вот и надеваю, когда мы вдвоем в нашем замке ночуем.

Взгляд Шона на это легкомыслие вызвал во мне душную волну стыда. Мгновенно захотелось заползти в какие-нибудь кустики. Но как назло берег озера представлял собой широченный пляж чистейшего песка. И до ближайших кустиков ползти было бы далековато. И я попыталась слиться с песочком, тем более, что по цвету подходила к окружающему пейзажу.

– Тим, что случилось? – опекун, похоже, наконец-то проснулся. Голос стал строгим, а брови нахмуренными.

– Мы купались... – я попыталась ответить со всей серьезностью, понимая, что Шон снова испугался за меня, и примчался, в чем был, даже не успев одеться. Только вот мой взгляд поневоле впивался в его нижнюю часть торса, следуя цепочке следов... И самый натуральный ржач вырвался из моего горла. И я хохотала, зажав живот руками, до слез, до икоты. Пока, кинувшись ко мне, Шон не схватил меня за плечи и не встряхнул, как следует.

– Тим, у тебя истерика. Что произошло?

– Да все хорошо. Правда, Шон, отпусти. Я в порядке.

– Точно? – герцог тер Дейл не собирался так сразу поверить бедной мне.

– Да-а-ик. – икота не собиралась отпускать меня. Как и Шон.

Поняв, что внятно изъясняться я не могу, опекун зажал мне нос, не давая вздохнуть. И стал считать. Я взбрыкнула, пытаясь вырваться, но он зажал меня руками и держал, пока не досчитал до 40. К этому времени я остро почувствовала недостаток кислорода и силилась вырваться. Чтобы вздохнуть. Но когда он меня отпустил, я поняла, что икота прошла. Уф! Хорошо. А то уже живот болит.

– Так. Очухалась? Рассказывай. Что это ты творишь?

– И вовсе не я. Это Виола резвится, – сдала я чешуйчатую проказницу.

– Мелкая хулиганка.

'И вовсе я не мелкая', – малышка обиделась.

– Короче, я так понял, у вас все в порядке?

– Да. Шон, а что... – я хотела спросить, как там Мрак. Только вот Шон резко развернулся и пропал в мареве портала.

Вот как же он здорово магичит, восхитилась я, от неожиданности шлепнувшись на пятую точку. Как дышит. Я ведь даже не смогла углядеть жест активации, которым он этот портал открыл. А я до сих пор даже теорию не начала изучать. Портальная магия – она же только на третьем курсе. И сколько не просила я Шона начать со мной заниматься этим разделом пораньше, он мне все время отказывал. Говорил, что резерва на полноценный портал не хватит, а дури попробовать сделать хоть какой-нибудь – хватит. И попаду я... Впрочем, я уже, кажется, попала... Потому что в этот миг из вновь открывшегося портала вылетел Ас с такой скоростью, словно кто-то дал ему хорошего... ну, вы понимаете... И видимо так оно и было, потому что вид у жениха был тот еще. Он, правда, был одет в одежду для верховой езды, но замшевый сапог на нем был только один, а второй – зажат в левой руке. Рубашка салатового оттенка не застегнута и даже не заправлена в темно-зеленые легинсы. Вообщем, вид тюкнутого пыльным мешком...

А потом взгляд Аскани остановился на мне. И сначала его разинутый в возмущенной гримасе рот как-то странно дернулся. Потом захлопнулся. Потом уголок губ медленно пополз на щеку, но тут же вернулся на место...

Я состроила зверскую гримасу. Вот представляю, что он видит. Меня любимую в любимой пижамке, сидящую в песке с глупо-восхищенной улыбкой до ушей.

'Только попробуй засмеяться!' – мысленно прорычала я. Но это, похоже, только добавило комичности моему облику в глазах Аса. Он с трудом сдерживал себя.

'Да что произошло-то, что Шон меня как куклу схватил и зашвырнул в портал, не дав одеться?'

'Мы упали'...

'Как упали? Кто? Куда упали?' – Ас видимо еще не начал соображать адекватно, а потому завалил меня вопросами.

'Как-как? Да вот так!' – я показала ему картинку своего грандиозного ба-баха в озеро. И это стало для Аса последней каплей. Его согнуло от смеха пополам. А потом он просто повалился в песок рядом со мной и захлебывался натуральным ржачем, в котором, впрочем, звучала изрядная доля облегчения...

Глядя, как собранный скелетик мыши пытается перебирать лапками, подчиняясь оживляющему заклинанию, я краем глаза наблюдала, как Ас веселится, ухмыляясь своим мыслям. Ему-то, конечно, очень смешно. А мне очень обидно. Я еще ему припомню... 'Вот возьму и обижусь... и пойду на танцы с Кираном'. Ас как-то враз помрачнел и уткнулся носом в свой скелетик. Вот так-то! А то весело ему...

***

Я летела. Нет, не я-Виола, а я-Тимиредис летела высоко в синем небе. Раскинув руки, чуть разведя ноги на ширину плеч, я неслась над землей на бешеной скорости. Иногда, чуть шевельнув рукой или ногой, я выполняла какой-нибудь кульбит, закладывала вираж, вообще творила, что хотела вопреки законам, по которым человек летать не может. Нет, маг, конечно, может левитировать. Но либо в горизонтальной, либо вертикальной плоскости, перемещаясь при этом строго по прямой. Менять направление при этом можно, только прилагая дополнительный импульс силы в нужном месте, либо притягивая себя нитями драконьей магии к твердым стационарным (как Шон называет) предметам. То же самое при полетах в невесомости. Там задаешь себе начальный импульс, оттолкнувшись от поверхности сферы, и летишь прямо. Пока не приложишься о встречную поверхность (или Шона, хи-хи), или не зацепишься нитью силы за что-то.

А я летела как птица, как дракон, но была при этом человеком. И это было так здорово, что дух захватывало. Ощущения совсем другие, чем ощущения Виолы. Мне казалось, что я – ласточка. И я наслаждалась каждым ощущением полета: свободой, встречным ветром, синью неба, скоростью... А потом тело словно наткнулось на невидимую преграду. От удара перехватило дыхание. Я замолотила руками и ногами по воздуху, словно пыталась выплыть. Но чудо, что держало меня в воздухе, исчезло. И я стала стремительно падать вниз... И проснулась. На полу. В своей спальне в Доме. Ага, именно так, с большой буквы мы стали называть наш с Асом дом, что построили в землях Тер Дейла. Замок Сайгирн стали звать просто Замок. А этот дом – Домом. Это чтоб не путаться.

Сидя на полу возле кровати, я пыталась справиться с дрожью, вызванной неконтролируемым чувством паники, оставшимся ото сна. Так всегда бывает, если снится что-то страшное. Ты уже проснулся, все, что видел во сне, исчезло. А ужас остался. И боишься даже пошевелиться, чтобы до конца стряхнуть с себя этот липкий кошмар.

Но постепенно я смогла справиться с паникой. Хорошо, что перестала в такие минуты привычным жестом хвататься за Шонов амулет. И потому тишину темной комнаты нарушало только мерное дыхание спящего Аскани. В открытое окно вливался лунный свет. Ночная прохлада весенней ночи пахла свежей листвой и первыми цветами ночной фиалки.

Почему же мне снова приснился этот кошмар? Предыдущие ночи это было понятно. Я помнила ужас своего первого полета. Страх потерять Виолу. Потому так долго не могла даже заглядывать на поляну своего источника. Боялась, что все напрасно, и Виола больше не сможет вылететь. Но вот уже неделю как Виола благополучно летает. Вчера, например, мы с ней даже поохотились первый раз. То небольшое стадо косуль, что заметила я с высоты драконьего полета, оказалось столь же вкусным, сколь и быстрым. Но драконица оказалась намного быстрее. И мы славно попировали. То есть сначала Виола насытилась свежим мясом, А потом притащила еще тушку на дворцовую кухню в Сайгирн. Чем несказанно обрадовала нашу незаменимую кухарку. И та немедленно приготовила из нее нежнейшее жаркое с массой пряностей. А на гарнир пошли овощи, присланные жителями герцогских поместий в счет налогов и арендных сборов. Ужин получился просто восхитительным. Мясо таяло во рту. Но я помнила вкус свежей крови, текущей по языку Виолы. Потому как наша с ней связь осталась такой же тесной, как и в первый раз. И это было восхитительно. Не вкус крови, а наша связь. Хотя вкусовые предпочтения моей второй ипостаси меня тоже не раздражали. Я и умом понимала, что такова ее природа, и душой принимала все ее ощущения и чувства. Потому как она и я – едины. Хотя желудки у нас раздельные. Потому насытившаяся Виола совсем не перебила аппетита мне.

Ас предложил позвать на жаркое императрицу с мужьями и опекуна. Но я же видела, что ему этого совсем не хочется. А потому ответила, что тогда надо будет звать и императорских детей, и их дедушку. А за ними и драконьи властители потянуться. А мяса мало. Самим не хватает... Ну, это я конечно загнула. Целая косуля на четверых (Тин с Россом тоже отдали дань блюду) – это очень даже много. Но довольный Аскани моего явного преувеличения не заметил.

Перед сном я позвала Тин погулять немного по дворцовому парку. Хотелось порасспросить ее, как они с Россом себя чувствуют в замке, какие новости в школе. Понимаю, что за последний год Тин провела в замке гораздо больше времени, чем я или Ас. Нам ведь с женихом приходилось мотаться между Замком, Домом, Академией, императорским дворцом. Но все равно волнуюсь за нее. Хочу, чтобы сестра была счастлива, ничем не стеснялась. Росс большую часть времени проводит в 'Серебряном нарвале'. А вот Тин последние полгода находится именно в замке. После долгих уговоров, она согласилась вести дела в замке. Кто-то должен присматривать за всем хозяйством, пока мы с Асом учимся. В нашей школе она бывает теперь только три раза в неделю, по нескольку часов занимаясь своим огородом с лечебными травами. Но теперь у нее там есть помощница, да и не одна. Кроме Элии моей сестре помогают еще две симпатичные девчушки-близняшки Мисси и Рисси десяти лет от роду. Они на четверть эльфийки. Их родители живут в небольшой деревушке во владениях герцога Тер Дейл на границе с эльфийским лесом недалеко от того места, где мы построили наш дом. Шон рассказывал, что ему как-то пришлось разбираться с тамошним старостой, который пытался утаивать часть налогов. Вот во время расследования опекун и приметил двух маленьких сестричек с аурой одаренных. И предложил поступить в школу магии. Но родители не хотели отдавать девочек эльфам. Точнее их отец почему-то был против, а мама, оказавшаяся полукровкой, просто не захотела перечить мужу. И тогда Шон предложил им школу, максимально удаленную от эльфийских лесов. Так они и попали к Россу. А их эльфийская кровь проявилась в любви к растениям. Вот они и стали помогать Олии ухаживать за травами в огороде у Тин.

– Девочки очень милые, – рассказывала Тин, – всегда такие улыбчивые. Вокруг них вечно вьются мальчишки. Да и с другими девочками они дружат, не ссорятся. А уж друг от друга вообще на полшага не отходят. Все вместе: и на уроках, и на грядках, и свободное время. Вечно какие-то игры придумывают. Недавно принесли из дома маленькую арфу. Сказали, что дед маме подарил. А папа рассердился, и запретил маме на ней играть. Вот она им ее и отдала.

– А как это они ее из дому принесли? Это ж сотни лиг без портала.

– Да твой Шон иногда их домой забрасывает. Родители же скучают. Особенно мама.

– И ничего Шон не мой, – сердито засопела я. – Он от меня вообще шарахается.

– Ну. Пусть не твой... А почему 'шарахается'?

– А я знаю?.. Да ладно, разберусь... – И что они с этой арфой учудили?

– Почему 'учудили'?

– Ну, раз ты о ней заговорила, значит запомнила. Значит, что-то натворили.

– Да как сказать. Игру они интересную придумали с ней. Собирают ребятню в круг. И начинаю наигрывать какую-то мелодию. А ребята должны угадать, что за песенку они начали играть. Кто первым угадает, тому приз какой-то. А потом все хором ее допевают...