Текст книги "Путь наверх (СИ)"

Автор книги: Татьяна Минасян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Annotation

Позабыв обо всем на свете, Расс принялся тщательно обследовать стены и пол комнаты. Он простукивал их рукояткой ножа, но звук везде получался одинаково глухой, он скреб поверхность стен ногтями, но находил под слоем пыли только прочный бетон, он водил фонариком по каждой неровности на этом бетоне, но так и не обнаружил ничего подозрительного. Комната, в которую он попал, была самой обыкновенной, без всяких потайных выходов или люков в полу. Единственной примечательной вещью в ней была таинственная надпись.

Минасян Татьяна Сергеевна

Глава I

Глава II

Глава III

Глава IV

Глава V

Глава VI

Глава VII

Глава VIII

Глава IX

Глава Х

Глава XI

Глава XII

Глава XIII

Глава XIV

Глава XV

Глава XVI

Глава XVII

Глава XVIII

Глава XIX

Глава XX

Глава XXI

Глава XXII

Глава XXIII

Глава XXIV

Глава XXV

Глава XXVI

Глава XXVII

Глава XXVIII

Глава XXIX

Глава ХХХ

Глава ХХХI

Глава ХХХII

Минасян Татьяна Сергеевна

Путь наверх

Глава I

Звонкая болтовня расположившихся отдохнуть товарищей, то и дело прерываемая смешками, звучала все тише и тише. Стук шагов гулким эхом отражался от влажных холодных стен и терялся где-то далеко впереди, в темноте уходящего неизвестно куда коридора. Расс держал фонарик со светящимися личинками как можно выше, но ему все равно удавалось рассеять мрак лишь на несколько шагов вокруг себя. Слабый свет выхватывал из темноты лужи, свалявшиеся клубки пыли на сером цементном полу и небольшие горки мусора у стен. Обычный необитаемый коридор, но Расс был почти уверен, что до него здесь еще ни разу не ступала нога человека, и эта мысль делала его поход особенно захватывающим. И, возможно, именно поэтому он, сначала решив просто немного пройтись вглубь коридора, пока его спутники отдыхали, никак не мог остановиться и уходил все дальше и дальше, с робкой надеждой, что, сделав следующий шаг, он высветит перед собой что-то по-настоящему необычное и интересное. Что-то, чего никто из жителей города еще никогда не видел.

Он мечтал об этом с детства, с того самого дня, как они с друзьями впервые сбежали с уроков на необитаемые нулевые уровни, провели там весь день и нашли множество железных гаек, кусков проволоки и других невероятно ценных для каждого мальчишки вещей. И хотя в последующие пять лет их компания так и не обнаружила в диких местах ничего более стоящего, о своих походах Расс не жалел и по-прежнему не сомневался в том, что когда-нибудь ему повезет. Ведь они каждый раз забирались все дальше, каждый раз находили все новые никому не известные помещения…

Луч фонарика уперся в неровную стену, покрытую лохматыми клочьями пыли. Молодой человек раздосадованно охнул, решив, что уткнулся в тупик, но уже в следующий момент увидел уходящий вправо черный проход – коридор просто поворачивал. Закашлявшись в тяжелом затхлом воздухе, Расс свернул за угол и оказался в еще более узком проходе с низким потолком, до которого он без особого труда смог дотянуться руками. Обычно такие неудобные проходы были не слишком длинными, и юноша, привычно сосчитав про себя "Один поворот направо", зашагал дальше. Через несколько десятков шагов коридор сузился еще больше, потом несколько расширился, потом начал немного загибаться влево и снова выпрямился, и Расс, не рассчитывавший, что идти придется так долго, начал уставать и подумывать о том, чтобы вернуться к товарищам. "Ладно, сейчас, еще чуть-чуть пройду – и назад!" – решил он, мысленно посмеиваясь над собственным упрямством. Сколько раз так уже было – он уговаривал себя, а если гулял не один, то и спутников "пройти еще чуть-чуть, до следующего поворота" и умудрялся уйти так далеко от жилых уровней, что домой возвращался чуть ли не ночью! А сколько раз он, сбившись со счета или забыв, в какую сторону поворачивал, терялся в переплетении пустынных коридоров и лишь чудом находил дорогу домой! В детстве это было простительно, но теперь, когда он уже скоро год, как совершеннолетний, вести себя так, пожалуй, несолидно… Вот только детское желание бродить по незнакомым местам и искать неизвестно что все равно никуда не делось…

Пятно света, плывущее перед Рассом, уперлось в глухую стену, и в первый момент он вздохнул с облегчением: теперь можно было с чистой совестью возвращаться обратно и не мучиться мыслями о том, что если бы он прошел еще немного дальше, ему обязательно открылось бы что-то интересное. Он присел возле стены на корточки, привалился к ней плечом и осторожно положил фонарик на пол. Три толстые, испускающие яркое синевато-сиреневое сияние личинки пытались карабкаться по стеклянным стенкам бывшей лампочки, и от этого световое пятно вокруг фонаря слегка дрожало. "Голодные, еду ищут, – подумал Расс. – Не забыть их покормить, когда вернусь!" Он встал и вдруг с удивлением заметил, что дышится в узком тупике довольно легко – не так, конечно, как на последних уровнях с их хорошей вентиляцией, но гораздо лучше, чем обычно на нулевых. Неужели где-то есть проход в какое-нибудь просторное помещение, где много чистого воздуха?

Расс принялся внимательно обследовать углы и стены тупика, чуть ли не прижимая к ним фонарик. Результат не заставил себя ждать – под слоем пыли обнаружилась ржавая металлическая поверхность, отделенная от бетонной стены тонкими, едва различимыми щелями. "Неужели это дверь?" – юноша вытащил из кармана маленький ножик и принялся счищать тупой стороной его лезвия ржавчину в том месте, где обычно полагалось быть дверной ручке. Вскоре выяснилось, что когда-то ручка там была и, по всей видимости, отвалилась, а запирающий дверь замок сохранился, но почти полностью проржавел. Расковырять его ножом было делом нескольких минут, но открыть дверь даже после этого удалось не сразу. Расс долго и безуспешно толкал ее, наваливаясь на холодную железную поверхность всем телом, а потом, сообразив, что, возможно, дверь открывается в другую сторону, просунул руку в оставшуюся от замка дыру и стал дергать ее на себя – с еще большей яростью, но с точно таким же итогом. Дверь не желала поддаваться его усилиям и оставалась закрытой. Правда, она слегка колебалась под толчками молодого человека, и это давало ему надежду, что ее все-таки удастся сдвинуть с мертвой точки и если не распахнуть полностью, то хотя бы немного приоткрыть. Расс попробовал посветить в проделанную им дыру фонариком, но почти ничего не смог разглядеть – ему лишь стало ясно, что за дверью, как этого и следовало ожидать, находится какое-то пустое пространство. "Схожу за ребятами, – решил он, пнув дверь напоследок ногой. – Навалимся на нее все разом – откроется, как миленькая!"

Он вытер испачканные ржавчиной ладони о штаны и двинулся по коридору назад, но, пройдя несколько шагов, внезапно развернулся, положил фонарик на пол и вновь бросился на упрямую дверь. В тот момент, когда юноша с разбегу врезался в нее плечом, тишина пустого коридора взорвалась жутким скрежетом, и дверь, наконец, уступила столь сокрушительной настойчивости и распахнулась. Однако обрадоваться молодой человек этому не успел – не удержавшись на ногах, он влетел в находящееся за дверью помещение, шлепнулся на пол и некоторое время скрипел зубами от боли, растирая ушибленные места. А после, оглядевшись и ощупав руками стены, и вовсе завыл от досады: за дверью оказалась крошечная, всего пару шагов в длину и в ширину, квадратная комнатка, абсолютно пустая и не имеющая никаких других выходов. Он все-таки уперся в тупик, теперь уже окончательный.

– Тьфу! – Расс в сердцах плюнул на пол, громко выругался и пошел за фонариком – у него еще оставалась некоторая надежда, что в комнате все же есть вторая дверь, просто ее, как и первую, трудно заметить. Дрожащий голубоватый свет разлился по неровным серым стенам, и юноша вздрогнул: на одной из них, прямо над его головой, было что-то написано.

Расс поднялся на цыпочки – надпись находилась намного выше обычного человеческого роста – поднес фонарик к нацарапанным на бетоне буквам и, не веря своим глазам, дотронулся до одной из них свободной рукой. Нет, никаких сомнений – это действительно были не трещины в бетоне, а буквы, выцарапанные человеческой рукой. Хотя Рассу они были совершенно не знакомы. Разве что некоторые из них отдаленно напоминали буквы обычного алфавита и цифры, но понять слова, в которые они складывались, молодой человек не мог.

Пару минут Расс, ничего не понимая, тупо пялился на эту странную надпись, направив на нее свет фонаря. По всему выходило, что он был не первым, кто забрался в этот коридор и дошел до его конца, что когда-то, причем, по всей видимости, очень давно, здесь уже были люди. В принципе, это было не так уж и удивительно – любопытных, которых нулевые уровни манили к себе своей неизвестностью и которые не сильно верили в страшилки об обитающих в этих местах "великих ужасах и болезнях", хватало во все времена. Кто-нибудь, такой же "ненормальный", как Расс и его друзья, запросто мог попасть в это же место и вломиться в запертую дверь, а, обнаружив, что пришел в тупик, написать на стене какие-нибудь ругательства или, например, свое имя, объявив себя первооткрывателем комнаты. Это все было бы логично, но вот зачем этому путешественнику из далекого прошлого понадобилось снова запирать за собой дверь? Разве что он спрятал в комнате что-нибудь ценное…

Позабыв обо всем на свете, Расс принялся тщательно обследовать стены и пол комнаты. Он простукивал их рукояткой ножа, но звук везде получался одинаково глухой, он скреб поверхность стен ногтями, но находил под слоем пыли только прочный бетон, он водил фонариком по каждой неровности на этом бетоне, но так и не обнаружил ничего подозрительного. Комната, в которую он попал, была самой обыкновенной, без всяких потайных выходов или люков в полу. Единственной примечательной вещью в ней была таинственная надпись.

Расс еще раз внимательно пригляделся к непонятным буквам, засунул в каждую из них лезвие ножа и изумленно присвистнул: царапины, из которых складывалась надпись, были глубиной в полпальца. Какой же силой должен был обладать тот, кто ее вырезал! И какой прочный у него для этого должен был быть инструмент! Молодой человек тут же попробовал написать ножом на стене свое имя, и, как он и предполагал, ему удалось оставить на бетоне только едва заметный след, а лезвие ножа тут же принялось шататься в рукоятке, угрожая сломаться.

Тяжело вздохнув, Расс бросил на надпись последний взгляд и вышел из комнаты. Уходить от такой невероятной находки ужасно не хотелось, но делать ему рядом с ней все равно больше было нечего. Да и товарищи, хоть и знали, что он прекрасно умеет ориентироваться в пустых коридорах, могли уже начать за него волноваться – Рассу казалось, что он отсутствовал очень долго. "Ничего, – утешал он себя, – мы сюда еще вернемся, и всю эту комнату вдоль и поперек исследуем, и наверняка что-нибудь найдем! А еще надо будет в следующий раз взять бумагу с чернилами и перерисовать эти закорючки, а потом показать их кому-нибудь, кто в истории разбирается. Может, это какой-нибудь древний язык, который только ученые знают?"

К месту, где остались отдыхать остальные путешественники, он несся бегом, перепрыгивая через лужи и спотыкаясь о незамеченные в скудном свете фонарика выступы на полу. Наконец, впереди послышались о чем-то громко спорившие голоса друзей. Запыхавшийся Расс перешел с бега на спокойный шаг и прислушался. Оказалось, что вернулся он как раз вовремя – беспокоиться о нем уже начали, но не настолько сильно, чтобы отправляться на его поиски.

– Придет он, никуда не денется, – убеждал остальных чуть насмешливый бас Пиона. – Опять, наверное, замечтался и не заметил, что далеко ушел.

– Так он мог со своими мечтами не заметить, и куда сворачивал! – возражал ему визгливый голосок Снежки. – Иначе вернулся бы раньше – какой ему интерес в одиночку бродить?

– Не, ты на Расса не наговаривай, он может свое имя забыть, но все повороты правильно сосчитает, – ответил Пион, и до Расса долетел дружный взрыв хохота – смеялись все четверо его друзей, включая Снежку. Впрочем, отсмеявшись, она вновь стала серьезной и принялась убеждать остальных, что за Расса уже пора начинать волноваться:

– Давайте хоть немного в ту сторону пройдем и покричим ему! Если он не далеко и у него все в порядке, он отзовется! Расс, Рассвет! Ау, где ты?!

– Здесь я, здесь, не паникуйте! – закричал в ответ Расс и снова пустился бежать. Впереди уже маячили два бледных огонька – фонарики Снежки и кого-то из парней, кого она сумела потащить за собой на поиски потерявшегося товарища. Как Расс и предполагал, это оказался Сергей, самый младший в их компании юноша, совершенно не способный сопротивляться Снежкиной напористости – чем она всегда успешно пользовалась.

– Мы не паникуем, нам просто лень тебя искать по всем нулевым уровням! – фыркнула девушка и, развернувшись, быстро зашагала обратно. – Все, я его нашла! – крикнула она оставшимся на месте привала Пиону и Петру.

Сергей, видя, что Снежка убежала вперед, грустно улыбнулся Рассу и развел руками:

– Готовься, сейчас она тебя завоспитывает!

Еще через пару минут все пятеро путешественников собрались вместе на перекрестке двух коридоров, в центре которого светились составленные рядом фонарики. Пион и Петр, сидевшие на расстеленных вокруг фонарей куртках, тоже посматривали на вернувшегося Рассвета с сочувствием. Тот в ответ лишь махнул рукой и почти без сил плюхнулся на одну из курток – усталость, которую он начал чувствовать еще в найденной им комнатушке, неожиданно дала о себе знать особенно сильно. Да еще и боль от ушибов заметно усилилась, и молодой человек с досадой представил себе, что теперь минимум дней десять ему придется жить с огромными, ноющими при каждом движении синяками.

– Ну что, живой? – хмыкнул Пион, придвигаясь поближе к Рассу и кивая Снежке. – Я ж тебе говорил, не паникуй! Никакой "невидимый ужас" и никакие "кошмарные болезни" ему там не встретятся. А если и встретятся, то сами в ужасе от него убегут. Уверен, так все и было!

– Это точно! – невесело усмехнулся Петр. – Бояться надо не "невидимого ужаса", а людей. А поскольку людей тут, кроме нас, нету, то и бояться нам нечего!

– Не людей надо бояться, а охранников, – прогудел обычно молчаливый Сергей. Расс и Петр одобрительно хмыкнули.

– Зря ты так, Серг, охранников тоже можно считать людьми, – с самым серьезным и нравоучительным видом возразил Пион. – Правда, с некоторой натяжкой, но можно.

Парни довольно расхохотались, и только Снежка, недовольная их легкомыслием, нахмурилась еще сильнее:

– А что, кроме "невидимых ужасов" и охранников, никаких опасностей, что ли, не бывает? А просто заблудиться в коридорах нельзя? А упасть и ногу сломать?! Рассвет, так и знай – больше мы тебя гулять одного не отпустим. Будешь отдыхать вместе со всеми и все тут!

– Будешь меня пилить – не расскажу, что видел, – пригрозил ей Расс, и в коридоре тут же стало тихо. Четверо путешественников уставились на своего более удачливого товарища с жадным и нетерпеливым любопытством и легкой завистью. В их компании любили подшутить друг над другом, любили придумывать всевозможные розыгрыши, но сочинять небылицы про необитаемые уровни было не принято. Что бы про них ни говорили "нормальные" люди, не высовывавшие носа с жилых уровней, к своим походам друзья относились серьезно. И поэтому в том, что Рассвет действительно обнаружил в пустом коридоре что-то интересное, никто из его спутников сейчас не сомневался.

Пион смотрел на первооткрывателя с показным безразличием, Снежка и Сергей нетерпеливо ерзали на своих куртках, Петр растерянно хлопал глазами, в которых отражался сиреневый свет личинок. Выдержав паузу и сполна насладившись всеобщим вниманием, Расс улыбнулся и начал рассказывать:

– Слушайте…

Глава II

Не успел Рассвет закончить рассказ о своем открытии, как в пустом коридоре поднялся шум – друзья жарко заспорили о том, что именно ему удалось обнаружить. Пион был уверен, что никакой надписи на стене в такой далекой от жилых уровней комнате быть не могло и что Расс просто-напросто принял за буквы узор из трещин. Снежка с не меньшим азартом доказывала, что в комнате обязательно должен быть еще один выход, ведущий к каким-нибудь древним помещениям, где раньше тоже жили люди и где до сих пор можно найти много полезных вещей. Сергей пытался намекнуть товарищам, что Расс вряд ли мог перепутать буквы с трещинами и не заметить даже хорошо замаскированную дверь, Петр время от времени брался ему поддакивать, но перекричать разошедшихся Снежку с Пионом им было не под силу. Рассвет же чувствовал себя чересчур уставшим, чтобы оправдываться и что-то доказывать, а потому некоторое время слушал спорщиков молча, и лишь когда они выдохлись и притихли, недовольно кашлянул, обращая на себя их внимание:

– В следующий раз я вас всех туда отведу, сами увидите, какие это трещины и какие там есть потайные ходы.

– А чего в следующий? Почему не прямо сейчас? – мгновенно загорелись глаза у Снежки, да и остальные друзья Рассвета машинально повернули головы в сторону коридора, в который он ходил погулять. Расс тоже оглянулся на уходящий в темноту проход, представил, как ему придется во второй раз проходить этот длинный путь, а потом возвращаться назад, сначала к месту привала, а потом к оставшимся далеко позади жилым уровням, и тяжело вздохнул:

– Давайте не сейчас. Поздно уже, и дома нас наверняка ищут.

– Да не так уж и поздно! – в один голос запротестовали Снежка и Сергей. – Мы тут всего-ничего гуляем, еще даже вечерняя смена, наверное, не началась!

Однако Пион с сожалением покачал головой:

– Расс прав, нас очень долго не было, а вечерняя смена уже вовсю идет.

Снежка разочарованно застонала. Ей страшно хотелось увидеть таинственную комнату с надписью прямо сейчас, но в том, что Пион прав, никто из друзей не сомневался – он умел очень точно чувствовать, сколько прошло времени, и почти никогда не ошибался.

– Ладно, тогда пошли домой! – Рассвет поднялся на ноги, взял в руки смятую куртку и принялся стряхивать с нее пыль. Остальные путешественники тоже встали и начали собирать свои вещи. О том, что могла означать увиденная Рассом надпись и было ли это надписью вообще, никто больше не спорил: теперь, когда посещение загадочной комнаты отдалилось минимум на несколько дней, до того момента, когда у всех пятерых снова одновременно появится свободное время, в этом не было особого смысла. Но Расс ни минуты не сомневался, что каждый из его товарищей теперь обдумывает услышанное про себя и будет заниматься этим все последующие дни, сгорая от любопытства и нетерпения. А уж сколько всего за это время передумает он сам… Шумно вздохнув еще раз, молодой человек накинул куртку на одно плечо и вместе со всеми двинулся в обратный путь.

Пять фонариков, не слишком ярких по отдельности, вместе прекрасно разгоняли вечный мрак необитаемых уровней. Узкие коридоры сменялись широкими, повороты чередовались с лестницами, оставались позади распахнутые или прикрытые двери, за которыми находились тщательно обследованные путешественниками пустые комнаты… Тяжелый, пахнувший пылью воздух постепенно становился все более приятным для дыхания, пол делался все менее грязным и влажным – компания приближалась к первому уровню, тоже довольно темному и замусоренному, но уже обитаемому.

Эта часть пути считалась наиболее опасной. Многие жители более благополучных уровней говорили, что не забираются в необитаемые коридоры вовсе не из-за "неведомого ужаса", который якобы поджидает там каждого ушедшего далеко от дома человека, а из-за вполне реального риска встретить на первом уровне грабителей или хулиганов. Несколько раз Рассвету и его друзьям тоже не посчастливилось наткнуться на местных жителей, попытавшихся прогнать чужаков со своей территории, и одна из таких встреч закончилась серьезной дракой. Но потом они научились и договариваться с хозяевами первого уровня, покупая у них свободный проход за фонарики, ножи и другие нужные вещи, и пробираться через их коридоры тайком.

Так же тайком, пряча фонарики под куртками и осторожно заглядывая за угол перед каждым поворотом, компания пробралась через темный, почти не освещенный первый уровень и теперь. Все прошло благополучно, им никто не встретился, и только из бокового прохода, мимо которого лежал их путь, донесся шум яростного скандала – двое местных, судя по долетевшим до путешественников словам, не поделили найденную в куче мусора старую куртку. Испугавшись, что ссорившиеся услышат их шаги и решат разжиться еще и их одеждой, друзья двинулись дальше еще тише, на цыпочках прошмыгнули в другой боковой коридор и со всех ног бросились к ведущей на второй уровень лестнице.

На стенах коридоров второго уровня уже висело гораздо больше светильников с яркими крупными личинками, и вышедшие из темноты путешественники поначалу недовольно щурились. Зато нападений на "двойке" можно было уже не опасаться – люди там тоже жили хоть и небогатые, но законопослушные, да и охранники, в отличие от их коллег с первого уровня, следили за порядком всерьез, так что на чужаков местные жители лишь бросали неодобрительные взгляды. Кроме того, между вторым и всеми следующими уровнями ходили лифты, а это означало, что основная часть пути Рассвета и его друзей подходит к концу и скоро все они уже будут дома.

Потолкавшись некоторое время в очереди на лифтовой площадке и узнав у местных жителей, что вечерняя смена уже не просто давно началась, а подходит к концу, пятеро друзей, наконец, втиснулись в тесную кабину и с комфортом отправились к своим родным уровням. Лифт ехал быстро, хотя и с громким скрипом, а время от времени еще и как-то подозрительно вздрагивал, заставляя своих пассажиров нервно переглядываться и бормотать себе под нос не самые приличные ругательства.

– Говорят, позавчера в восточном конце один лифт застрял между пятым и шестым уровнями, – вспомнил Пион. – Две тетки там почти полсмены просидели, пока техники до них добирались…

– Полсмены – это еще ерунда, у меня соседи один раз больше суток в лифте маялись! – отозвался Расс.

Лифт, словно в подтверждение их слов, тут же ощутимо тряхнуло. Снежка испуганно охнула и вцепилась в локоть стоявшего рядом Сергея.

– Вам че, идиоты, другой темы для разговора никак не придумать?! – зашипела она на парней, которые тут же злорадно засмеялись.

Лифт остановился на третьем уровне, и живший там Пион, подмигнув Снежке и хлопнув по плечам остальных товарищей, выскочил в залитый ярким сиреневым светом от множества копошившихся в подвешенных под потолком прозрачных трубках личинок коридор. Друзья крикнули ему "Пока!" и медленно, со все усиливавшимся скрипом, поехали дальше. Разговор больше не клеился – лифт, как и все прочие механизмы, действительно наводил только на мрачные мысли о поломках и авариях, произносить которые вслух никому не хотелось. Петр и Сергей начали вполголоса обсуждать своих очередных подружек с шестого уровня, но недовольное хмыканье Снежки, считавшей все их увлечения несерьезными глупостями, заставило парней обиженно замолчать.

Снежка вышла на своем пятом уровне, поспешно приглаживая растрепавшиеся черные волосы и поправляя одежду. Сергей и Петр, попрощавшись с ней, тихо заспорили, успеют ли они хоть немного поспать перед началом ночной смены. Расс слушал их, но в беседе не участвовал – почему-то именно теперь, когда ему уже не надо было ни бежать, ни идти, ощущение усталости сделалось особенно сильным. Он незаметно прислонился к стене кабины, с завистью слушая товарищей и думая о том, что сам бы он в эту ночь уже не смог работать в оранжерее, даже если бы ему дали сперва немного отдохнуть…

Кабина в очередной раз замерла, и Петр принялся открывать дверь. Седьмой уровень, где жили они с Сергеем, освещался не личинками, а электричеством, и все трое парней поспешили прищуриться.

– Давай, Расс, до завтра! – в один голос попрощались с ним друзья и захлопнули дверь.

– До завтра! – крикнул Расс им вслед, с удивлением думая, почему свет на седьмом уровне был таким слабым – обычно электрические лампы там горели намного ярче. Что-то случилось с напряжением или..?

Молодой человек поднял глаза на подвешенный над дверью лифта маленький светильник с одной-единственной личинкой, потом перевел взгляд на свой собственный фонарик и поежился. Все личинки явно были более тусклыми, чем обычно! И означать это могло только одно, только то, о чем Рассвет всеми силами старался не думать.

Лифт, наконец, дотащился до девятого уровня, и Расс вышел в обычно залитый совсем ярким светом, а теперь гораздо более темный коридор и медленно зашагал в сторону жилого сектора. Некоторое время он усиленно убеждал себя, что чрезмерная усталость и упавшее зрение – это всего лишь результат слишком долгой ходьбы по нулевым уровням и что как только он выспится и как следует отдохнет, все это пройдет и он снова будет прекрасно себя чувствовать. Но в памяти то и дело всплывали слова знакомого медика: "Отнесись к этому серьезней, это действительно опасно, и лечиться надо начинать прямо сейчас. У таких как ты, молодых, растущих, эта болезнь протекает особенно быстро".

Расс и сам не знал, почему не стал ничего предпринимать после визита к тому врачу. Он отлично понимал, что шутить с полученным диагнозом нельзя и что надо срочно начинать лечение, но вместо этого вернулся домой, никому ничего не сказал и продолжил жить своей обычной жизнью, как будто ничего не случилось. То ли боялся говорить об обнаруженной у него болезни вслух, то ли втайне от самого себя надеялся, что врач ошибся или что все как-нибудь "пройдет само"… А может, просто очень сильно не хотел даже думать о том, что жить ему осталось совсем не долго?

В глазах потемнело еще сильнее, и молодой человек схватился за стену и остановился. Нет, само уже точно ничего не пройдет, надо поскорее дойти до дома и рассказать обо всем отцу. Вместе они решат, что делать и где лучше всего достать деньги на курс лечения. Правда, лечение тоже помогает не всегда, но все-таки шансы есть, и неплохие, тем более, что он действительно еще молодой и крепкий. Надо только взять себя в руки и добраться до своего жилья…

К счастью, в своей родной "девятке" Рассвет прекрасно ориентировался, даже ничего не видя: отключения света там были не так часты, как на более бедных уровнях, но время от времени все-таки случались, и жители были вынуждены учиться находить дорогу в темноте. Он медленно зашагал вперед, ведя по стене ладонью и считая про себя шаги: через двадцать два шага должен быть проход к жилищам уборщиков, потом еще через шестнадцать – поворот направо, к жилым квартирам, а там останется дойти до восьмой двери слева.

Сквозь заволакивающий глаза темный "туман" слабо просвечивали протянутые по потолку длинные лампы, и теперь это было единственное, что молодой человек мог видеть. Слабость и усталость, казалось, усиливались с каждым шагом. "Хоть бы под ноги ничего не попалось! – с ужасом думал Расс. – А то, чего доброго, споткнусь, загремлю на пол, а потом не встану! Придется на помощь звать, а никто ведь не выйдет, время-то позднее… А если выйдет – тоже кошмар, завтра весь уровень будет знать, в каком я состоянии!"

Но ему повезло: он благополучно дошел до своей квартиры, не споткнувшись и не встретив никого из соседей. Перед тем, как отпирать дверь, молодой человек на всякий случай как следует ощупал замок и дверную ручку, убедился, что все правильно рассчитал и пришел к своей, а не к чужой двери, и лишь после этого вставил в скважину ключ.

Дома было темно – Рассвету не удалось разглядеть ни одного светящегося пятнышка, а это значило, что родные, скорее всего, уже спят. Решимость поделиться с отцом своим несчастьем тут же пошла на убыль, и рассудив, что будить его среди ночи и пугать таким страшным известием не стоит, юноша осторожно двинулся к двери своей комнаты.

И тут же налетел на стул, которого – это Расс помнил совершенно точно! – в этом месте никогда не было. Металлическая спинка со звоном обрушилась на бетонный пол, Рассвет, не сдержавшись, охнул от боли, и рядом с ним тут же заскрипела дверь родительской комнаты. "Все, теперь отмолчаться точно не удастся!" – с досадой вздохнул молодой человек, оборачиваясь на этот скрип.

– Это ты? – услышал он усталый, но не сонный отцовский голос. Перед глазами по-прежнему была полная темнота, но Рассвет расслышал тихий щелчок выключателя, да и по словам отца было ясно, что тот его увидел. А ведь лампа в прихожей была почти такой же яркой, как в коридоре…

– Привет, пап, – пробормотал Расс вполголоса, неуверенно поворачиваясь на голос и судорожно соображая, как лучше начать тяжелый разговор. – А Зинаида и Радуга спят?

– Зинаида на "десятке", там свадьба у кого-то, они всю ночь веселиться будут, – ответил отец. – А Радугу вообще неизвестно где носит. Как, впрочем, и тебя!

– Меня уже не носит, я уже дома! – возразил Рассвет и улыбнулся, на мгновение забыв, как ему плохо. Отец шагнул к нему – Расс не столько услышал, сколько почувствовал его приближение каким-то непонятным шестым чувством – и остановился совсем близко, почти вплотную, так, что юноша ощутил тепло от его дыхания.

– С тобой все нормально? – спросил отец с подозрением. Он, без всякого сомнения, уже заметил, что сын смотрит в его сторону, но как будто мимо него, но еще не понял, что это может значить. Расс набрал в грудь побольше воздуха – тянуть время дальше было нельзя, да и момент для разговора оказался весьма подходящий. Ни мачехи, ни сестры дома нет: значит, не будет никаких слез, вскриков и причитаний.

– Папа, у меня витаминная недостаточность, – выпалил юноша, машинально отступая назад и снова натыкаясь на опрокинутый стул. – Это точно, я был у Гиацинта, и он очень тщательно все проверил… Ой!..

Отец поймал пошатнувшегося молодого человека за руку, не давая ему упасть.

– Пошли в комнату, сядешь и спокойно все расскажешь, – велел он и мягко потянул сына за собой. – Ты сейчас совсем ничего не видишь?

– Вообще ничего, – голос Рассвета задрожал. – Но это должно пройти, если я посплю. Должно…

– Так уже было?

– Да, два раза, и всегда ночью, – Расс вцепился в отцовскую руку со всей силы, чувствуя, что еще немного, и он не выдержит – расплачется, как в глубоком детстве. Раньше, до того, как он сказал о своей болезни вслух, молодой человек держался гораздо спокойнее, а теперь, когда о ней знал не только он сам, ему вдруг стало гораздо страшнее.

– Не паникуй, ты же знаешь, что это прекрасно лечится, – наигранно бодрым голосом заявил отец, усаживая Рассвета на диван. – Мы… обязательно что-нибудь придумаем… Ты сейчас как вообще себя чувствуешь?