Текст книги "Венецианские страсти (СИ)"
Автор книги: Татьяна Ренсинк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Глава 2
Медленно уходила луна с ночной глади неба. Медленно появлялись светлые полосы лучей поднимающегося солнца. Кэтрин же, так и не уснув, а вспоминая прожитое, уже была готова продолжить путешествие в Венецию. Она сидела на кушетке, но так и поглядывала в сторону окна.
Пока подруга собиралась, снова нахлынули воспоминания и Кэтрин улыбнулась. Она вспоминала, как прошла в кабинет к придворному адвокату – Блэкстону. Он пригласил сесть на похожую кушетку, сам сел в кресло напротив и немедленно перешёл к делу:
– Герцог Алекс Армоур просит подписать один документ, – сказал он и выдержал короткую паузу, во время которой Кэтрин приняла гордый вид. – Чтобы дать имя вашим совместным детям, признать, сделать своими наследниками и участвовать в их воспитании.
Долго глядя в глаза, Кэтрин молчала. Она не находила слов. Эмоции душили, как и желание вернуть былое счастье: то, которое было отнято четыре года назад... Кэтрин с трудом сдерживала в себе подступающие слёзы. Подбородок задрожал, и она скорее отвела взгляд в сторону, затаив дыхание, чтобы никак не выдать того горя, что в ней, но собеседник видел всё:
– Конечно, если вы всё же решите быть друг с другом, обвенчаться, – сказал он с сочувствием, и слёзы Кэтрин вырвались на волю.
Блэкстон не договорил. Он подал ей платок и стакан воды. Подождав, когда Кэтрин немного успокоится, он сказал:
– Часто расстаются из-за недоразумений.
– Это не недоразумения, – через улыбку печали взглянула она. – Я отказываюсь быть с Алексом,... с герцогом Армоур. Понимаете?... Он... Слишком много поклонниц, – всё больше открывала душу Кэтрин, а Блэкстон с участием слушал. – Много желающих быть с ним, а я... всё же не уверена, что смогу сделать его счастливым, когда предавала, когда так были разлучены, когда он... всё же был с другой, – снова текли слёзы по её щекам. – Пусть и в отместку.
– Он не мстил, – покачал головой Блэкстон, встретив удивлённую ухмылку собеседницы:
– Вы говорили с ним?
– Я должен был знать подробности, чтобы взяться за это дело. Понимаете,... мужчина, увидев свою женщину в чужих руках... К тому же казалось, она была там добровольно. Мужчине тоже больно подобное. Тоже самоуверенность, желание выжить испаряется. Я думаю, Вы сами всё уже слышали от него, друзей или подруг, не раз.
– Да, – опустив взгляд, снова через слёзы усмехнулась с болью Кэтрин. – Но мне от этого не легче. Принять не могу. Я постоянно об этом думаю и... как забыть, как жить дальше? Так хотелось бы, чтобы было, как раньше.
– Так уже не будет, но может быть лучше, – кивал он и видел, что ей труднее принимать всё, как есть, а боль души не унималась. – Да, и Вами пользовались, и им... Он такая же жертва.
– Вы любили когда-нибудь? – взглянула Кэтрин, а слёзы будто стали застывать.
– Нет, – искренне улыбнулся Блэкстон. – Но я видел тех, кто любит такой любовью, как у Вас с Алексом. Любовью нерушимой, преданной, вечной. Увы, не каждому такая дана.
– Вы всю жизнь один? Без любви? – поразилась Кэтрин.
– Ну, почему... Я был женат. Я вдовец.
– Вы её не любили?
– Мы были женаты по воле родителей. Любви не было, но дружили, уважали друг друга.
– Она погибла?
– Умерла при родах вместе с нашим сыном, – признался Блэкстон и сглотнул, попытавшись немного скрыть боль за такую гибель.
– Как же Вы живёте без любви?
– Как могу. А Вы сможете? Сможете смотреть на него и осознавать, что он не с Вами, не Ваш? Сможете забыть, разлюбить, отдать себя иной жизни, чем с ним?
Кэтрин смотрела в глаза сопереживающего собеседника. Она знала, что на каждый его вопрос у неё ответ – «нет»... Душа рвалась, боль страдания убивала, но понимание, что жизнь без любимого, навечно любимого, – невозможна...
– Не смогу, – вымолвила она. – Но как быть?
– Время поможет... Вам стоит лишь поверить этому времени. Ведь оно уже помогало Вам не раз. Вернуло любимого. Избавило от бед.
Взглянув на бумагу, лежащую на столе между ними, которую стоило подписать, чтобы согласиться с условиями Алекса, Кэтрин не сказала больше ничего. Она взяла перо, обмакнула его в чернильницу и с новыми слезами подписала.
Точно так же, без слов, она покинула кабинет. Кэтрин помнила каждое слово, каждый вопрос Блэкстона. Многое боролось в ней, звало и умоляло принять решение и выбрать тот или иной путь... Укрывшись наконец-то в своей комнате, Кэтрин не ожидала, что, как только закроет дверь, следом войдёт сам Алекс.
Он ничего не говорил. Стремительно, пока Кэтрин ещё не совсем поняла происходящего, заключил в объятия и припал к губам горячим поцелуем...
Глава 3
...Кэтрин сидела на кушетке, вспоминая беседу с Блэкстоном и как потом всё же воссоединилась с возлюбленным. Подруга, нынешняя королева, тем временем собиралась в дальнейший с нею путь. Они провели эту ночь в роскошной гостинице, и теперь предстояло прибыть в Венецию, до которой оставалось не так далеко.
Там уже были их мужья в сопровождении важных особ. Причину поездки те не скрывали, рассказав откровенно о том, что случилось в Венеции несколько месяцев назад и что будет теперь, в феврале этого 1797 года, на последнем карнавале.
– Я тоже сразу надела парик, – с улыбкой вышла из уборной подруга-королева, и Кэтрин улыбнулась:
– Да, Вики, так нас вряд ли узнают. Уже карнавал начался. Нам удастся затеряться в толпе, а там выйти к ним,... к нашим любимым.
– Так, как в прошлый раз, не будем скрываться, – соглашалась Виктория. – А о чём ты думала? Я боялась потревожить. Ты так переживаешь?
– Нет, – пожала плечами Кэтрин. – Вспоминала беседу с Блэкстоном. Вспоминала всё... Как потом Алекс пришёл, мы целовались, а потом... Потом остались вместе и больше не расставались. Он даже днём все бумажные дела делал рядом, чтоб нам не упускать друг друга из вида.
– Вы теперь женаты, а он так и проводит всё время с тобой и делами порученными занимается только если ты рядом, – улыбалась счастливая за неё подруга.
Готовые отправиться дальше в путь, они скоро надели шляпки, тёплые накидки и вышли на двор. Там уже ждала карета и их четверо охранников, которые сопровождали весь путь. Снова охрана ехала верхом позади, а подруги весело общались в экипаже. До Венеции оставалось всего несколько часов... Выглянув в окошечко кареты на охранников, Кэтрин засмеялась:
– Боюсь, Алекс будет сердиться, что я всё же отправилась следом. А эти важные гвардейцы с их недовольными лицами могут только усугубить дело.
– Они вынуждены были нас сопровождать, хотя король тоже будет гневаться, но мы же сами собрались в путь по следам любимых, – улыбалась уверенная в лучшем Виктория. – Ничего этим охранникам не грозит. Мужчины нас, женщин, наверное никогда не поймут. Особенно, когда мы ждём ребёнка.
– Ой, как верно! – засмеялась Кэтрин. – Вот им бы почувствовать, как это – быть беременной! По утрам я чувствую себя упавшей на спину черепахой. Не встать уже! – погладила она видный живот.
– Так уже почти полгода беременная! – поддержала Виктория. – Мне ещё три месяца до этого срока. Но пока что ещё не заметно и даже не тошнит на сей раз!
– И это мы жалуемся! – смеялась Кэтрин. – Хорошо, что мужчины не беременеют!
– Ой, и не говори, – смеялась вместе подруга. – Их утренняя тошнота стала бы кризисом страны.
– А нашу боль при родах можно сравнить с головной болью мужчин, – смеялась ещё сильнее Кэтрин, а Виктория поддержала:
– Ой, точно, думаю, боль та такой же силы!
– Вот, надо было Алексу согласиться взять меня с собой. Я его предупреждала, что отправлюсь следом, – улыбнулась Кэтрин и, став более серьёзной, вздохнула. – Но я понимаю его... Я с животом, зима вокруг, в дороге многое может случиться. Потому и боюсь, что рассердится, но поступить иначе не могла.
– И я не могла, – хихикнула подруга. – Так что будут сердиться на нас обоих.
– К тому же, узнав о том, что было в Венеции с Алексом и почему, я чувствую себя виноватой, ответственной, – опустила взгляд Кэтрин, а подруга коснулась руки в поддержку:
– Не переживай. Раз они сказали, что поехали в Венецию всего лишь на пару дней, чтобы встретиться с тем сыщиком, как обещали, то всё будет хорошо.
Подруги беседовали, согревая друг дружку поддержкой в этот прохладный февраль. Пусть здесь, в Италии, где сейчас подъезжали к Венеции, не было снега и погода была мягче, чем в родном краю. Морской воздух уже чувствовался и казалось холоднее.
Когда же экипаж остановился у города и пришлось дальше пересесть в лодку, чтобы доплыть по каналам города к нужной гостинице, подруги снова улыбались, вспоминая недавнее путешествие.
Прошедшим летом они тоже были здесь. Так же, по следам возлюбленных, когда решили под масками выведать истину и проверить на верность. Теперь всё было немного иначе. Они уже были замужем за любимыми, носили их малышей под сердцем, но снова пришла пора разлуки.
Именно разлучаться ни Кэтрин, ни Виктория со своими милыми не хотели, пусть были беременны, пусть строила преграды зима. Им обоим было невыносимо оставаться одним, пока любимые тем временем могут подвернуться опасности в Венеции и может быть не вернутся никогда.
Страх побеждал разум, заставляя поступать именно так. Только вера была в то, что любимые увидят их, прибывших сюда под охраной невредимыми, здоровыми, счастливыми,... и крепко обнимут...
Глава 4
Освежающий моросящий дождик накрыл Венецию тем февральским утром. Но даже серость неба казалась бодрящей, как прохлада. Улицы города были ещё практически пусты от людей, от праздника последнего карнавала. Ветра не было. Только море будто что-то шептало, прогуливающиеся рядом по набережной голуби тихо ворковали, а у гондол, стоящих здесь же на воде, поскрипывали цепи, к которым были прикреплены.
Это было утро, когда ещё спокойно и можно свободно дышать свежим воздухом до того, как снова будет раздаваться со всех сторон смех, музыка, песни; как люди в масках и разнообразных костюмах вновь будут бегать, кружиться и танцевать.
Покинув гостиницу, Кэтрин и Виктория прогуливались у Большого канала. Множество лодок стояло в ряд по обе его стороны. Дома, разнообразные и по вышине, и по архитектуре, возвышались вдоль канала, словно стражники. А в конце канала виднелся лес мачт небольших кораблей.
Подруги гуляли и не обращали внимания на вышедших следом их охранников-гвардейцев. Те встали чуть в стороне, чтобы при возможности оказать нужную помощь, и любому прохожему показалось бы, что не имеют к данным дамам никакого отношения.
– Здесь мы сможем незаметно наблюдать, как наши мужья выйдут из гостиницы, – поправила Виктория на себе белую, закрывающую всё лицо, маску.
– Мне стало вдруг спокойно, – улыбнулась Кэтрин, тоже пряча лицо под такой же маской, но поверх надела красную кружевную, очаровательно украсившую её глаза.
Шляпки, аккуратно надетые на белые парики, были того же цвета, что и роскошные, утеплённые толстой материей и меховыми вкладками, наряды. Стоя рядом, подруги любовались видом на канал и обращали внимание на каждого, кто входил или выходил из гостиницы.
Скоро, словно по зову их душ, из гостиницы вышла группа мужчин. Сразу Кэтрин с Викторией узнали среди них своих супругов. Масок не было ни на одном лице. Видно было и Алекса с Крисом, и Генриха с Андре, а за ними – Блэкстона и незнакомых двух молодых мужчин и молодую женщину. Последняя смотрела лишь на того, с кем шла под руку.
Это явно была пара, любящая друг друга. Их взгляды, тепло и ласка виделись сразу. Только Кэтрин и Виктория не знали пока, что этой парой были Пётр и Иона, а идущий рядом незнакомый высокий молодой мужчина – их друг и коллега Петра – Тико.
– Что ж, теперь, действительно, последний карнавал, – договорил на французском Генрих, когда все остановились в стороне от гостиницы.
Свежий воздух утра каждому показался приятным, и, не надевая шляп, они окинули взглядом пока ещё спокойную улицу.
– Наполеон так и сказал, что будет Атиллой Венеции, – добавил Андре. – Не пойму, чем она ему не угодила? Карнавалом ли только?
– А почему бы нет? – улыбнулся Крис. – Хотя, чем может похвастаться сей яркий город? Семью огромными театрами, например. В Париже лишь один.
– Или же демократия, которую Наполеон терпеть не может. Здесь демократия уже тысячу лет, – сказал Пётр. – Уничтожил же её в Нидерландах?
– Да, увы, – вздохнул Генрих. – Остаётся верить всё же во что-то лучшее где-то там,... в будущем...
– Давайте немного вернёмся в прошлое? – снова Пётр окинул редко появляющихся прохожих взглядом.
Он слегка остановил его на стоящих на далёком расстоянии Кэтрин с Викторией, которые тихо наблюдали за ними и старались не привлекать внимания никаким движением. Но Пётр их всё равно заметил. Лишь вида не подал.
– Вы рассказали, как погиб Филипп, – скорее продолжил он речь. – Сам сбросился с крыши.
– Да, именно так, – выдохнул тяжело Крис. – У нас на глазах. Я не успел его остановить.
– Странно всё, но пусть... Получается теперь, – улыбнулся Пётр в ответ. – Мы здесь встретились зря. Что же Вы всей компанией приехали?!
– Скажем, как в детстве, – улыбнулся в ответ Алекс. – Каждый поехал следом за друг другом. Я считаю себя ответственным, потому не позволил Генриху отправиться сюда одному, как он хотел. Ну, а следом и остальные.
– И потом, Вы ведь не знали, что Филипп погиб. Кто-то должен был сообщить, а я посчитал важным сделать это лично, – сказал Генрих. – Вы ищите того, кто стрелял в Вашего дипломата. Тот же человек убивал всех, за кем охотился Алекс. Я тоже долго думал об этом... Вам не кажется, что может этот человек как-то связан с Филиппом? Ведь как Филипп покинул Венецию, убийства тоже прекратились. Я был у Занетти, и у него интересовался вчера, как всё было.
– Да, верно, и я тоже знаю это от Занетти. Однако и без этого догадывался, что так случится, – подтвердил Пётр.
Он снова кратко взглянул в сторону Кэтрин и Виктории, и остановил взгляд на нежно улыбающейся в ответ любимой супруге:
– Эти венецианские страсти... Им должен был придти конец. Увы, потому что Филипп убит, убийцу мы теперь вряд ли отыщем.
– Хорошо, что Линдберга оправдали. Его просто хотели подставить, будто участвовал в заговоре, – вздохнул с воспоминаниями о прошедшем времени Тико.
– Несправедливость не может править вечно, – в поддержку сказала Иона.
– Что ж, – всё же будто с успокоением Пётр указал Алексу взглядом в сторону. – Эти две дамы явно наблюдают за нами, как и несколько гвардейцев в стороне. Ваши, наверняка?
– Дамы? – усмехнулся с настороженностью Андре, а Крис и Алекс медленно оглянулись.
Глаза Алекса, как и его друга-короля наполнились и удивлением, и радостью. Они уже были уверены, что видят именно тех, о ком подсказала душа.
– Кэтрин, – озвучил Алекс и сорвался с места.
И он, и Крис побежали навстречу так же бросившимся к ним в объятия любимым. Никаких слов не нужно было.
Кэтрин сбросила маску, которая отлетела на воду канала, и в считанные минуты Алекс уже долго целовал губы, крепко обнимая в любящих руках...
Глава 5
Когда Алекс и Крис вернулись со своими супругами обратно, представили их Петру с Ионой и Тико. Все были рады знакомству и видеть счастливые пары, которые, что бы судьба ни приготовила, какие бы испытания ни прошли, остались вместе и останутся навсегда в любви, верности и счастье.
– Полагаю, на этом прекрасном моменте жизни мы расстанемся, – с видимым сожалением сказал Генрих.
– Да, жалеть не будем, – понял его чувства Пётр.
– Ну, как же? – вздохнул тот. – Вы вернётесь в Швецию с пустыми руками. Вы ведь ради короля старались. Он был недоволен, когда Вы вернулись из Венеции?
– Да, он был очень опечален новостью, что один из близких друзей и его сторонников убит, – подтвердил Пётр. – Именно потому позволить оставить это дело он не мог. Да и я, зная короля, веря, что предателем Линдберг не мог быть, считаю делом принципа отыскать убийцу.
– В данном случае, увы, вижу, это будет первым делом, которое нам не удалось закончить, – с сожалением вздохнул рядом Тико.
– Да, увы, но так, – усмехнулся Пётр. – Нам придётся вернуться с пустыми руками к королю.
– Значит, то, что при убитом было обнаружено письмо о заговоре, не убедило короля в неверности друга? – поинтересовался Крис.
– Нет, не убедило, – улыбнулся Пётр. – Люди, которые проводили расследование, выяснили как раз иное. Линдберга подставили, зная его тяжёлый характер. Но что теперь?... Всё закончено.
– Очень хочется верить, что ни на одного из вас не обрушится гнев короля Швеции, – с надеждой сказал Алекс. – С моей стороны я рад, что наши дороги пересеклись, что убийцей оказался всё же не я. Я был слеп в желании мстить...
– Оставим, – кивнул с дружелюбием, перебив его речь, Пётр. – Некоторое прошлое лучше забыть и начать жить... лучше.
Так последовали пожелания удачи, расставание. Скоро уходил Пётр с Ионой в их прогулку по Венеции, и они скрылись за углом одной узкой улочки. Не дожидались больше ни мгновения. Оба заключили друг друга в объятия, а после долгого поцелуя, Пётр с трепетом сказал:
– Как хорошо вышло, что Алекс оказался именно таким.
– Ты ревновал, – улыбалась довольная милая, облокотившись на стену спиной и притянув его за камзол к себе.
– Я знаю, тебе это только нравится, – игриво сказал он. – И пусть, пусть Алекс оказался, действительно, положительным героем, гнев короля всё же будет трудно обуздать.
– Я помогу с королём, – не менее игриво вымолвила Иона и подмигнула, вызывая в любимом больший прилив страсти:
– Ты научилась у меня лучшему... Дразнить...
– О, да, – засмеялась она. – Укроемся тогда где-нибудь, где теплее?
– Ты боишься, мои объятия тебя не достаточно согреют здесь? – удивился любимый, скорее принявшись задирать её подол.
Задорно смеясь, Иона всё же вывернулась и, взяв за руку, побежала с ним обратно к гостинице. Они скорее скрылись там, умчались в свою комнату и уже ничто не волновало больше: только они, их любовь, их жажда любить.
Алекс с Кэтрин, мимо которых пробежали, тоже уже направлялись к гостиничной комнате. Они с улыбкой проводили их взглядами и переглянулись. Алекс жалел лишь об одном: что Петру и Тико придётся возвращаться домой, к королю, который всё же надеется отыскать убийцу друга, ни с чем. Одно успокаивало каждого – то счастье, которым обладали: счастье быть с любимыми.
Уединившись с Кэтрин в своей комнате, Алекс сразу заключил её в объятия. Долгими были их поцелуи, жаркими. Руки скорее обнажали тела, чтобы ощутить друг друга и наконец-то снова быть одним целым. Жизнь всё же была за них. Это наилучший подарок – быть счастливым с теми, кого любишь.
– Наша малышка, – целуя живот милой, прошептал Алекс, когда уже отдыхали в объятиях друг друга.
– Почему ты всё время говоришь малышка? А если всё же будет сын? – улыбалась Кэтрин.
– Пусть и сын, – склонился милый над нею и стал гладить то волосы, то щеку.
Взгляд выражал такую ласку и тепло от любования, что Кэтрин прослезилась:
– Ты не злишься, что я всё же приехала следом?
– Нет, – улыбнулся любимый, тепло прикоснувшись губами к её губам. – Я должен был просто послушать тебя и взять с собой. Я рад, что наши гвардейцы верно оставались подле вас и вы приехали все сюда без приключений.
– О, они были такими недовольными. Всю дорогу молчали, но были рядом, – смеялась Кэтрин. – Виктория же их заставила поехать с нами. Одним нельзя. А охранники боятся, что гнев короля будет большим.
– Крис не будет в гневе на них. И вообще он не в гневе. Ты же видела, и они жарко встретились, и он счастлив, – улыбался Алекс, и на душе у каждого становилось светлее...
Глава 6
На следующий день Пётр и Иона собрались посетить представление в театре. Но пока было время, прогулялись к площади Святого Марка.
Свободные. Счастливые. Всё казалось праздничным, как никогда. Народ веселился на этом последнем карнавале, и на этот раз карнавал был самым роскошным,... самым дорогим.
И вот, перед колоннами дворца Дожей выстроились французские офицеры. Под указанием вышедшего гордого предводителя они сняли с одной из колонн льва, чтобы отправить его во Францию, а вместе него, как сразу объявили, скоро будет на этом месте цвести Дерево свободы: символ революции.
Понаблюдав за недолгим затишьем от полученных новостей, Пётр и Иона заключили друг друга в объятия:
– Страшно, если зло власть над миром возьмёт, – прошептала с тревогой Иона, но милый промолчал.
Он крепче прижал её к себе, а сам смотрел на французов, удаляющихся с площади, а потом на народ, который, словно ничего не случилось, продолжил танцевать, петь и веселиться. Снова поднимались бокалы или бутылки вина. Снова люди в масках флиртовали друг с другом, одаривая то мишурой, то конфетти.
Артисты тут же принялись продолжать показывать свои трюки. Гимнасты взобрались друг на друга, строя высокую человеческую пирамиду. И та тянулась вверх,... высоко! Гимнасты один за другим залезали всё выше и выше по телам друг друга, и Иона спрятала лицо у груди любимого:
– Лучше уйдём... Они же упадут... Умрут на глазах...
– Голубка... Смотри, они используют голубку, – удивлённо молвил Пётр.
Он неотрывно смотрел на последнего гимнаста, который устроился на верхушке той пирамиды, высотой в семь этажей, а туда, на протянутую руку последнего гимнаста, прилетел белый голубь.
– Это традиция, – на французском сказал еле слышно стоящий рядом пожилой господин без маски.
Пётр и Иона взглянули на него. Тёплый взгляд собеседника вдруг стал печальным. Прослезившись, словно вспоминал нечто ужасное из личного прошлого, тот кратко рассказал:
– В тысяча семьсот пятьдесят девятом это было... Трагедия... Так вот их канатоходец сорвался с троса и расшибся здесь же, на этой площади, насмерть. Поэтому с тех пор в каждом выступлении его заменяет голубь... Будто его душа...
Он только сказал это, сразу развернулся и ушёл в момент, как улетел к небу и тот самый голубь. Иона и Пётр наблюдали за парившей над площадью птицей, словно это, и правда, была душа погибшего артиста... Она сделала несколько кругов и скоро укрылась в клетке, которую держала молодая девушка. Слёзы катились по её щекам, хотя улыбка отрады не покидала... Душераздирающим казалось зрелище каждому. Прослезились и даже плакали многие.
– Давай уйдём уже в театр? – молвила Иона, вытерев свои покатившиеся слёзы.
– Да, ты права, – ответил Пётр.
С чувством глубокого сожаления о погибшем они ещё некоторое время молчали, ступая подле друг друга. Крепко держались за руки. Обменивались ласкою взглядов. Только бы не потерять всё это никогда.
Когда сидели уже в театре, ожидая представления, Пётр наблюдал за людьми, медленно рассаживающимися на свои места, а Иона оставалась пока в печальных мыслях. Сцена была ещё закрыта тяжёлыми бордовыми шторами. Вокруг гул и разговоры толпы.
– Я так и подумал, – вдруг сказал Пётр с гордостью о подтверждении своих догадок, глядя куда-то в зал.
Иона посмотрела туда же и удивилась:
– Алекс с Кэтрин, Крис с Викторией... Они тоже здесь. Нетрудно было догадаться. Нынче показывают самые лучшие оперы. Такой роскоши нигде нет и не будет.
– Да, разумеется, – кивнул любимый. – Надеюсь.
– Знаешь, о чём я сейчас подумала? – не дожидаясь ответа, улыбнулась Иона. – Его история похожа на историю твоего брата. Кстати, даже имя похоже – Алекс... Алексей... Их враг Филипп, что тот Мамонов... Ужас... Ведь и брату твоему с Софьей смерть приходилось видеть*.
– Сколько таких историй в мире, – улыбнулся он нежно в ответ.
– Но не с каждой тебя сводит судьба, – прищурилась милая и обратила внимание на столкнувшегося с Алексом человека.
Будто случайно задев его, этот человек скорее извинился и поспешил пройти к выходу из зала. Пётр насторожился, наблюдая за этим, но не успел подумать что, как Иона удивлённо сказала:
– Ой, это же тот моряк! Тот самый, который помогал мне тогда!
– Подслушивать, следить за Алексом? – уточнил любимый, не сводя глаз с открытых дверей, куда обсуждаемый удалился.
– Да, именно он, – улыбалась она.
– Ты уверена? – был ещё больше поражён Пётр.
Опираясь на свою модную трость, которую брал с собой только на светские мероприятия для солидности, он медленно поднялся. Он на миг закрыл глаза, что-то вспоминая и расставляя события в голове по порядку, но времени было мало.
Пётр отдёрнулся. Иона уже стояла рядом, предчувствуя неладное, и была готова уйти вместе. Как знала: любимый взял её под руку, и они направились покинуть театр.
– Петенька, – с тревогой шептала Иона. – Что случилось?
– Я уверен, видел его в роли полового в кафе, где мы с тобой в Стокгольме любили обедать в последнее время, – быстро ответил милый.
– В Стокгольме?! У нас?! – поразилась Иона, но не могла до конца поверить в происходящее. – Ты ошибся... Обознался!
Она мотала головой, следуя вместе с милым к выходу, а там, в коридоре, спеша навстречу, с ними столкнулся Тико:
– Я нашёл вас! Слава Богу!
– В чём дело? – широко раскрыл глаза Пётр, видя встревоженного друга. – Ты же не хотел в театр!
– Да, я гулял рядом, – спешил сказать он, запыхавшись. – Не поверишь. Снова убийство.
– Какое? – ахнула Иона, а Тико уже ответил в глаза удивлённого Петра:
– С тем же рисунком казни в огне. Убит один из охранников, прибывших с Кэтрин и Викторией...
* – роман «Внезапная удача», Татьяна Ренсинк.
