Текст книги "Хрусталь и стекло (СИ)"

Автор книги: Татьяна Ренсинк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

Глава 49

Помню шелест ветра в нашу ночь.

Помню осени скрещение тех снов.

Помню сколько нежных, милых слов

Сказали мы с тобой, моя любовь.

Уходил ты снова на войну,

Говорил: «К тебе всегда вернусь»,

И кольцо на палец мне надел,

И просил держать мне свой ответ.

Тебя теперь не вижу долго я,

Но всё храню я для тебя лишь «Да».

Да дрожит в глазах очередной рассвет,

А тебя всё нет и нет, и нет...

С тобою больше мне не говорить,

Вместе нам с тобой уже не быть -

Так кричит зима мне... Веры нет...

И тебя со мною нет и нет, и нет...

А во мне, мой милый, наш малыш.

Ждём тебя, любимый! Ты вернись!

Нет, не верю, что суровая война

Забрала, сожгла тебя вдруг без следа. *

Кэтрин пела песню из прошлого. Песню, которую когда-то написала... Тогда началась война и ей с любимым пришлось расстаться. Тогда сообщили, что Алекс погиб, но она не верила и ждала его, свято оберегая то, чем была благословлена: растущего в ней их первенца...

Сейчас Кэтрин всё больше вспоминала из прошлого. В этот уже по-летнему тёплый весенний день она отдыхала в королевском парке вместе с близкими подругами: королевой Викторией и Анной. Они – кто сидел, кто полулежал на разостланных покрывалах в тени деревьев возле корзинок с фруктами и кувшинов воды.

Не долго думая, подруги попросили Кэтрин спеть что-нибудь, и она спела именно эту песню...

-Здесь и боль прошлого, и светлая надежда, и вера в лучшее будущее, – улыбнулась после песни Кэтрин.

Пение птиц будто подпевало ей. Ветер ласкал нежно-нежно, а резвившиеся недалеко дети наслаждались мирным и беззаботным временем. Точно так же наслаждались видеть их матери.

-А наша малышка Софи всё спит. Детки быстро растут именно во сне! – с восторгом сказала Анна и взглянула на люльку рядом, где сладко посапывала дочка Кэтрин и Алекса.

Люлька стояла под деревом здесь же, в тени. Прозрачный балдахин над нею еле колыхался от ветра, который будто помогал не подпускать никакие тревоги, чтобы разбудить младенца... Софья ощущала невероятный прилив счастья, глядя на детей.

Она вспоминала, как, вернувшись из Турции, прибежал к ней в объятия сын. Сразу будто мириады сказочных ощущений наполнили мир, заставляя память подчиняться душе: вспоминать, любить, быть матерью... Потом встреча с дочерью... В тот же день Кэтрин проводили в детскую комнату, где была малышка Софья. Она не спала. Она ещё ничего не понимала, но, оказавшись на руках затаившей от отрады дыхание матери, впервые улыбнулась....

-Как же судьба бывает странной... И жестокой, и непонятной, – прослезилась счастливая Кэтрин. – Не случись беды со мной, не вернула бы матушку. А радость от встречи с детьми – она не сравнится ни с чем. Это будто лекарство для меня. Я вспомнила многое. Многое осталось забытым.

–И пусть плохое даже не вспоминается. Даже не старайся вспомнить – зачем? – улыбалась Анна. – Пришла пора наслаждаться счастьем и беречь то, что есть.

–И строить новое и лучшее будущее, – добавила не менее довольная Виктория и поинтересовалась. – А что дальше сказал Густав, кстати? А то муж уберёг меня от тяжбы слушать суд. Да и я не могу, боимся потерять малыша. Я вся на нервах была, – погладила она ещё немного заметный свой живот.

Подруги с умилением переглянулись, и Кэтрин рассказала:

-Оказалось, агенты Густава, думая, что услужат, не пускали в самом начале Ванталу во дворец, когда узнали о моей гибели. Даже не сказали ему об этом. Отдали патент с приказом взять на борт неких людей. Потому Вантала сразу уехал в Турцию вызволять мою матушку. Когда же вернулся, беседовал на личной встрече с Крисом. Оказалось, что те, кого он взял на борт, следили за кем-то в Турции. И этот кто-то оказался сам хозяин стекольного завода. Барон Джозеф Дершау. Тот встречался в Турции с султаном и их стекольщиком, – сделав краткую паузу, Кэтрин вздохнула. – Оказалось, Джозеф был во дворце как-то и узнал меня. Он не подал вида, но подговорил потом своего друга-стекольщика, чтоб меня и мою матушку отпустили. Взамен на обмен секретами в стекольном деле и какой-то хрустальный подарок. Султан остался потом доволен, погоню за нами отогнал сразу, а Омара... позже убили слуги, желая выслужиться... Султан смерти ему не хотел. Да и матушка сказала, султан поддерживал её всё время. Долгая история, но она не собиралась возвращаться, опасаясь принести мне и Андре больше неприятностей. Ведь она не знала, что те, кто пытались уничтожить нас, от чего убили отца, тоже уже давно казнены. Все её там отговорили, она и осталась, будто, и правда, не существует больше...

-Сколько невинных погибло, так жаль, – вздохнула с сопереживанием Анна.

–А бедняжку, ту бездомную сироту, что негодяи сожгли вместо тебя, перезахоронили. Она покоится у церкви в центре города, – сообщила Виктория. – Очень жалко и её, и Омара.

–Ещё одно несчастье, надеюсь, не случится всё же, – добавила Анна. – Супруга Ванталы, Элиза, я слышала, серьёзно больна?

–Да, мы надеемся, её спасут, – подтвердила Кэтрин и с теплом улыбки взглянула на Викторию. – И всё же я радуюсь и тому, что у тебя с Крисом не случилось разлада.

-Сына он не оставит, устроит, чтоб на учёбу взяли и жизнь достойную жил, – была спокойна та.

–Это из-за той трактирщицы, Эммы? – поняла Анна и в поддержку улыбнулась. – Да куда им, интриганочкам, до нас?! Мы любимы! Мы для наших избранников единственные!

–И так и будет! – провозгласила довольная за всё Виктория.

–Достойным людям улыбается судьба, – похлопала в ладоши Анна.

-И тем, кто себя не всегда достойно вёл, всё же тоже, бывает, улыбается, – кивала Виктория с намёком. – Крис утром сказал, что барона Дершау отпустили с Лус. Их спасло раскаяние, и что барон помог в Турции. Но... Они подвергаются пожизненному штрафу. Будут выплачивать вам определённую сумму, что далеко не малая, держаться подальше и тихо, без посещений светских балов, без выезда из столицы и прочего, быть или дома, или на стекольном заводе. Так же отпустили и Пьера, который с бароном, как видно, даже уже и помирился. Джозеф пригласил его обратно на завод. Раньше не осмеливался звать, но теперь да. Будут вместе работать и тихо жить. За ними будут следить. Нарушат что – суд будет вновь.

-Боже, они приняли нашу с Алексом просьбу освободить их! – ахнула Кэтрин и прижала руки к груди.

–Ты слишком добра, – улыбнулась тепло Анна. – А с Кларой всё же не так строго обошлись, как я думала. Хотя, как знать... Женская тюрьма на всю жизнь, земельные работы, тяжкий труд... Всё же это похуже казни. Лиса тоже даже не казнили, а посадили пожизненно. Один... в темноте и сырости... Долго не проживёт. Сообщников осудили кого как. А ту команду подкупленного корабля, всех, кто умышленно участвовал в злодеянии, вместе с капитаном лишили всех чинов и сослали служить кого простыми моряками, кого солдатами, – пожала плечами Анна. – Выходит, каждому своё, но поймут ли они свою вину?!

-Только бы охрана была хорошей, – добавила Виктория, но и она, и остальные верили – всё теперь будет хорошо.

Вечером, с тем же отрадным чувством полноценного счастья Кэтрин уже наслаждалась быть вновь в объятиях возлюбленного. Они были уже у себя в замке. Детей только что положили спать, а сами скорее укрылись в своих покоях.

-Ты всё для меня, – горячо поцеловав в губы, Алекс немедленно отошёл к комоду и открыл верхний ящик.

Достав оттуда коробочку, он открыл её, и Кэтрин с восторгом взяла лежащее там колье из хрусталя.

-Однажды это колье было потеряно, потом его нашли, начались неприятности, но именно оно и помогло тебе вернуться, – ласково молвил Алекс и вздохнул так свободно, так легко полной грудью, что и милая ощутила то самое парение очищенной от камней тревог души.

Жарко целуясь, они хотели только праздновать победу любви. Той самой истинной любви, которую не сможет разрушить никакая война, никакая интрига и никто...

* – песня из романа «Горький вкус мести», Татьяна Ренсинк

Глава – Заключение

-Скоро бал, скоро бал... Большая комната с решёткой для камина, – Кэтрин читала книгу для сидевшей на ковре рядом почти годовалой дочурки.

Остановившись читать на этих словах, она взглянула на малышку. Та что-то забавно лепетала и смотрела радостная в ответ. Кэтрин обратила внимание на камин, где за решёткой тоже весело потрескивал огонь и улыбнулась:

-Как в сказке.

Она сидела недалеко от камина в роскошном просторном зале, а напротив стояла высокая ель. Ты была украшена разноцветными хрустальными фонариками, в которых пылали свечи. Тёплое освещение, не яркое, но создающее уют.

За окном было уже темно этим ранним вечером, но виделись падающие лёгкие и на удивление пушистые, словно никогда, снежинки. Это был вечер Рождества.

Прошло полгода с тех последних тревожных событий. Полгода радости и покоя. Полгода мира и умиротворённости. Жизнь теперь только вдохновляла на самое лучшее и подкрепляла все те добрые чувства, что были.

-Мои богини, – улыбался стоящий уже некоторое время на пороге Алекс, а следом за ним вбежал и их сын.

Алекс любовался возлюбленной и детьми в её объятиях, в объятиях столь ласковой, любящей матери. Такому счастью не было сравнения.

–Я читаю Сендрильон! – сообщила счастливая любимая и поднялась. – А Софи, кажется, нравится!

–Ещё бы не нравилось, – засмеялся с умилением Алекс.

Он подошёл, заключил возлюбленную в объятия и одарил губы ласковым поцелуем, после чего склонился над еле видимым животом милой и поцеловал его, нежно погладив:

-И ты расти, наш малыш. Зачат ты на корабле, а значит, путь твой будет лёгким, полным приключений и обязательно приведёт тебя к гавани счастья.

–Я верю, так и будет, – улыбнулась Кэтрин, погладив любимого по роскошным волосам, а губы их снова нашли друг друга.

Сын же сидел уже с сестрой рядом и листал книгу дальше.

-Представь, этой сказке ровно сто лет! – добавила Кэтрин с восторгом.

–Я знаю, как ты любишь сказки, особенно эту, потому и заказал тебе флакон для духов именно в форме туфельки. Кстати, духи вот-вот привезут из Турции! Сам султан позаботился. Твой любимый аромат – жасмин!

–Ты слишком балуешь меня, – смутилась милая, но улыбалась от переполняющего счастья.

–В любви не бывает ничего слишком, – снова одарил любимый её сладким поцелуем, после чего взял на руки дочь.

Он вспомнил, как впервые держал её на руках после рождения. Вспомнил, как держал на руках и потом, перед тем, как отправиться забирать любимую из Турции...

-Да, – обнимал и целовал он радостную дочурку, а потом и прильнувшего в объятия сына. – Вы все – смысл моей жизни. Смысл жизни любой!... Любовь, дети и мир!

Кэтрин заключила их всех в свои объятия, и они радостно смеялись и кружились. Даже свет фонариков будто вместе мерцал и сверкал, будто являлся тем самым светом наступившего Рождества, что несёт радость и желанный мир...

Вдохновение нежными хлопьями

Укрывает всю землю покровом.

Свет и радость объятиями широкими

Одаряют как-будто по-новому.

Что-то сказочно-светлое, нежное...

Что-то так безмятежно-волшебное...

Что-то в том, что вокруг белоснежное,

Просит мир позабыть всё грешное.

Это свет Рождества, свет святости,

Свет любви, доброты и радости,

Чтобы снова вспомнили благости,

Что хранится в доброй памяти.

Ты и я постоим у окошка.

Тишина и покой... Звёзд мерцание...

В Рождество погрустим мы немножко,

А церковный звон напомнит венчание.

Что-то сказочно-светлое, нежное,

Что-то так безмятежно-волшебное

Нас одарит благими надеждами,

А любовь – она с нами, по-прежнему.

Это свет Рождества, свет святости,

Свет любви, доброты и радости.

Вновь беру тебя, милая, за руку,

Обнимаю, целую, люблю...

И на следующий день, Алекс и Кэтрин зажигали цветные фонарики на ёлке, оставили хрустальную туфельку на открытой книге сказок и ушли в зал, где вместе с детьми и близкими начинался вновь праздник. И были там: Андре, недавно женившийся на дочери Генриха, Крис с Викторией и детьми, Анна с супругом и детьми... Не было лишь Ванталы, но у него – своя история*...

Так же приехали и Эльвира с Густавом, которые не скрывали уже ничего и тоже обвенчались скоро, любя безгранично той истиной любовью, которую всё же нашли. Их отношения развивались стремительно, но не было ни капли сомнения, что как-то сложится неудачно. Они ещё долго жили вместе, воспитывая внуков, путешествуя и даря друг другу любовь.

Пришли на этот праздник к Алексу и Кэтрин и Стефани с Блэкстоном, объявив о том, что ждут ребёнка, а от радости этой новости Алекс и Кэтрин тоже сообщили такую же весть о своём ожидании очередного малыша.

Стефани и Уильям Блэкстон... Вскоре, ещё тогда, после их первой пылкой ночи, Стефани обнаружила, что ждёт ребёнка. Она металась и боялась. Она скрывала до последнего, но... Уильям Блэкстон победил. Любя искренне, он не позволил Стефани создать им обоим мучение на всю жизнь: любить тайком и не друг с другом. Оба сдались в руки любви, и Стефани согласилась стать его супругой... Стала наконец-то счастливой и осчастливила наконец-то и его. А уже через полгода у них родились близнецы: дочь и сын – как благословение и подарок судьбы за потерянные годы. Жизнь подарила и им долголетие и радость с детьми и внуками.

Любовь наполняла каждого и каждый дом... Истинная любовь, которая живёт не только в сказках, но и наяву...

Как мало же таких мужчин:

Честных, добрых, верных...

Таких, которые б всю жизнь

Любили бы одну безмерно.

Кому же всё же повезёт,

Кто встретит, кто узнает чудо,

Знать наперёд ведь не дано,

А жить в любви мечтают люди.

Как мало женщин, кто б всегда

Дарила бы тепло и ласку;

Когда бы в ссору, в пору зла,

Не спряталась под горькой маской.

Прожили вместе уж не год.

Стареем. Не считай седины!

Ты оглянись, ведь мы без ссор

Проходим путь наш и любимы.

Любимы мы, верны с тобой

Друг другу, как бы кто ни думал.

Оберегаемы одной мечтой

И не поддались сплетней шумам.

* – «Вантала – история одного пирата», Татьяна Ренсинк.

Использованная литература:

Журнал «Антиквар»: Ювелирное искусство. Номер 69.

Золушка/ Сказочная энциклопедия/ Составитель Наталия Будур.

Cox Marian Roalfe – Cinderelle. Three Hundred and Forty-five variants of Cinderella, Catskin and Cap O'Rushes...

И. Стюарт – «Громкая история фортепиано. От Моцарта до современного джаза со всеми остановками.

У. Лагутина – журнал «Здоровье» – История очков

«Валентинов день» – Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона

П. Д. Сахаров – «Валентина св. день»

Примечание: в тексте использованы местоимения «Вы» – для усиления акцента обращения к персоне (в единственном числе)