Текст книги "Хрусталь и стекло (СИ)"

Автор книги: Татьяна Ренсинк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 22

Цветы одеты в росы и солнца блеск.

Ветер так нежен, словно тепло здесь навек.

Нет ни тревог, ни беды, ни терзаний.

Это – весна. Это – со счастьем свиданье.

Может всё призрачно, будто мираж.

Может коснётся и горя рука.

Только, молю, не покинь ты меня.

Вместе пройдём через бурю преград.

Твой поцелуй в губы – это так сладко.

Слёзы от счастья мы дарим украдкой.

Только целуй, обнимай! Любовь ведь – спасение!

Даже когда будет вдруг и затмение.

Может всё призрачно, будто мираж.

Может коснётся и горя рука.

Только, молю, не покинь ты меня.

Вместе пройдём через бурю преград.

Эта весна, и мы вместе в объятиях.

Помнишь, поцелуи дарили на расстоянии?

Пусть глаза наполняются лишь счастья слезами,

Как поля вокруг благоухающими цветами.

Спев новую песню, играя за клавесином в музыкальном зале королевского дворца, Кэтрин улыбнулась своим двум подругам. Те сидели рядом на стульях и зачарованно слушали. Души были обласканы волшебной красоты мелодией и голосом...

– Боже, Кэтти, – молвила с восхищением Анна. – Вот даже ранняя весна пришла, как по зову твоей души. Снег растаял и уже наверняка не вернётся!

– Не знала бы, что существует такая любовь, не поверила бы, – вздохнула не менее восторженная Виктория и погладила свой ещё незаметный живот.

– Как там малыш? – поинтересовалась Кэтрин. – Не успела родить и снова беременна. Такое чудо!

– Надеемся, что всё будет хорошо, – пожала плечами Виктория, не скрывая страха. – Врач говорит, трудно может быть.

– Ничего, жена моего брата так родила. Одного за другим! – с верой в хорошее сказала Кэтрин. – Андре так счастлив! Он тоже переживал, слушая докторов, но ведь всё может сложиться совсем иначе...

Они беседовали, уединившись здесь, в зале, чтобы поиграть музыку и пообщаться. Кэтрин приехала во дворец с мужем, сыном и новорождённой дочерью сразу, как только оправилась после родов. Супруг должен был присутствовать на одном из совещаний, но помимо этого их обоих с детьми ждали с нетерпением, чтобы порадоваться вместе прекрасным событиям.

Проводя время с подругами, Кэтрин ощущала ещё большее счастье, чем было: жизнь сложилась удачнее, чем думалось; есть прекрасные, верные подруги и друзья; дети рождаются и радуют; а любимый любит всё сильнее и совместная жизнь становится лишь краше...

– Вам записка от супруга, – удивило сообщение прибывшего слуги.

Он протягивал для Кэтрин послание. Радостная, что получила от милого весточку, когда уже несколько часов они не видели друг друга, та сразу прочитала...

– Он ждёт меня в беседке! – воскликнула она и поспешила покинуть музыкальный зал, подруг, а там – дворец.

Удивлённые, но счастливые за неё подруги лишь переглянулись с улыбками и скоро в окно наблюдали, как Кэтрин, подхватив подол платья, чуть ли не бежала через королевский парк к беседке, которая находилась за ним, прямо у начинающегося леса.

Не прошло много времени, как чувство радости мгновенно испарилось... Прибывший Алекс, как выяснилось, уже некоторое время искал Кэтрин, не зная, что она была с подругами здесь. И он, и Крис не скрывали волнения, что происходит неладное.

Как оказалось, и Алекс получил записку, якобы от Кэтрин, но явно не её рукой написанная. Потому не сразу отправился к беседке на встречу с нею. Узнав, что Кэтрин убежала туда, Алекс сорвался с места. За ним и Крис, и встретившийся по пути брат Кэтрин – Андре...

Страх поселился в душе каждого надолго. Видеть объятую пламенем беседку, слышать крики ужаса и горевшей, и людей вокруг – никто не ожидал...

Горе...

Не растерявшиеся Крис и Андре набросили свои плащи на горевшую. Огонь самой беседки скоро утихал, но не кричавший от ужаса беды Алекс.

Он смотрел на кусок недогоревшего платья, такого знакомого,... а потом на лежащие на траве украшения, тоже принадлежавшие ей – его бесконечно любимой,... его Кэтрин... Как долго он сидел теперь здесь, обнимая ещё горячее тело погибшей, – не помнил, как не помнил и что его еле увели, заставив проститься и... отпустить...

Глава 23

Алекс лежал уже больше месяца в постели. Он так и находился во дворце, и ему было всё равно, где он, как дела дома или что происходит с детьми. Он мало ел, пил. Будто упал в бездну бесчувственности, в бездну равнодушия к жизни, конец которой хотел приблизить быстрыми темпами, как бы окружающие ни были против и ни боролись спасти его.

Кто бы ни приходил и что ни говорил, он будто не слышал. Всё было впустую. Эльвира разрывалась между внуками и им. Она была в отчаянии, а выхода из такой уже кажущейся адской жизни не видела...

– Вы здесь, – тихо сказал Густав, когда застал её плачущей в одном из кабинетов дворца.

Он закрыл дверь и встал рядом. Эльвира смотрела в окно, стараясь скрыть лицо и продолжить просушивать платочком упрямые слёзы. Густаву было тяжело смотреть на неё такую. Она всё смотрела куда-то, а он, протянув руку, еле коснулся её плеча.

– Он и домой не хочет, ничего не хочет, не отвечает, – всё, что смогла скорее сказать Эльвира, разволновавшись сильнее.

Оба сразу заключили друг друга в объятия. Воцарившаяся тишина будто тоже поддерживала. Ничто не тревожило. Обоим становилось как-то легче и спокойнее. Чувствуя, что может и хочет поддерживать Эльвиру всегда и во всём, Густав взял её за плечи и, достав платочек, сам стал сушить слёзы с её щёк:

– А Вантала? То есть Грегор... Он ещё не вернулся?

– Он был в Турции. То кораблём, то по суше, но путешествие было кратким и сразу рвётся вновь туда, – кивала переживающая и за старшего сына Эльвира. – Я была всё время то у его супруги Элизы, то здесь, у Алекса и внуков. Элиза снова родила сына. Им везёт на мальчиков, но не везёт быть больше времени вместе, – сквозь слёзы улыбнулась она.

– Грегор ещё не знает, что отца убил кто-то? – спросил дальше Густав, явно желая знать подробности.

– До отъезда в Турцию узнал, – вздохнула Эльвира.

– Он переживал?

– Нет, – пожала она плечами. – Промолчал... Врагов у моего мужа хватало.

– Да, хватало, – закрыл окно Густав. – Ветер поднялся. Весна ранняя, но ветра иногда штормовые.

– Я не смогу сообщить Грегору об Кэтрин, – снова заплакала Эльвира и повернулась спиной.

– Я с Вами, – нежно коснулся он её плеч.

Только Эльвира промолчала. Она не выдержала и сразу поспешила покинуть кабинет, оставив дорогого собеседника всё же одного. Задумчиво проводив её взглядом, Густав вздохнул. Он ждать тоже не стал.

С новыми вопросами и планами Густав прибыл к кабинету Блэкстона. Тот ещё работал там, но принял его незамедлительно:

– Я Вас ждал, Густав. Как там со стекольщиком?

– Мои агенты его и его дочь пока не нашли, – сел напротив тот. – Говорят, нет у него дочери и не было.

– Как знать, что там. Барон Дершау может оказаться прав. Здесь явно тёмные дела, – смотрел с подозрением Блэкстон. – Может быть связано с гибелью Кэтрин?

– Не знаю, – покачал головой Густав. – Чувство странное, Вы правы, Уильям. Они исчезли незадолго до произошедшего. Но за что так жестоко?!

Оба замолчали из-за раздавшегося стука в дверь. Прибывший офицер, запыхавшийся, волнующийся, выпрямился и пытался держать себя стойко, пока сообщал:

– Поймали того, кого искали со дня гибели герцогини Армоур!

– Кэтрин, – еле слышно выдохнул Блэкстон, искренне переживающий за её судьбу.

И перед ним, и перед Густавом будто снова встали те картины ужасного дня. Всё вспоминалось...

Как только Алекса увели тогда с места пожара, а тело его погибшей супруги унесли, Густав и Уильям Блэкстон с агентами оставались осматривать место. Они нашли только несколько украшений Кэтрин, которые были разбросаны вокруг на довольно большом расстоянии.

После, при осмотре обгоревшего тела, Густав заметил, что перстень Алекса, который Кэтрин не снимала никогда, был надет не на указательный палец, как обычно, а на средний, на котором перстень держался более свободно. Так же на Кэтрин не было совершенно никакой обуви, что показалось странным. И никто потом никаких туфелек не находил.

Позже, когда стемнело, оставшиеся тайно наблюдать за округой агенты заметили движение возле сгоревшей беседки. Кто-то во тьме будто обыскивал территорию, но, заметив слежку, успел удачно скрыться в близлежащем лесу.

С тех пор никто больше не возвращался к месту происшествия, как бы агенты ни следили. По приказу короля караул продолжался, как продолжался и поиск тех, кто играл роль в явном убийстве Кэтрин...

Глава 24

Густав и Уильям Блэкстон незамедлительно отправились к допросной комнате вместе с офицером. Тот сообщил о поимке подозреваемого. Комната располагалась в подземелье дворца, прямо у камеры, где временно держали преступника до того, как будет отправлен в крепость ждать суда.

Подозреваемый оказался моряком, как кратко сообщил по пути сюда офицер. Молодой, с насмешливым выражением лица, подозреваемый давал внешним видом понять, что ничего не боится и говорить истину вряд ли станет. Связанный по рукам и ногам и сидевший посреди комнаты он смотрел перед собой.

Он не обращал внимания ни на охрану, ни на стоящего у стола напротив мужчину, одетого в простую одежду, но сильного, мускулистого и явно выполняющего здесь важную роль... На столе же лежали различного рода инструменты: щипцы, кочерга, металлические прутья. Рядом стоял стул для пыток и стол для растяжки или четвертования. Что стол, что стул были грязными, со следами крови. Смотреть на это было крайне неприятно, но ничто не смущало подозреваемого. Он глядел или в пол, или как в стене горел очаг, хоть и догадывался, что скоро будут применять различного рода пытки.

– Почему не удивляюсь? – встал Густав у стола и оглянулся на подозреваемого. – Моряк, говорите... Да... Как Вы думаете, Уильям?

– Вы намекаете, что барон...? – смотрел с удивлением Блэкстон.

– Не совсем, – улыбнулся Густав. – Он был здесь до отъезда Ванталы в Турцию, так? Мы всё подстроили, чтобы барон попал именно на его корабль, и Вантала без слов согласился и высказался не говорить на тему наших тайных дел.

– Да, да, – подтвердил Уильям. – Всё прошло слишком быстро и официально. Помню, Вантала не любит вмешиваться и согласился лишь довести барона до Турции и обратно. Остальное под видом моряков выясняли Ваши агенты.

– Они ещё не вернулись, – снова взглянул на подозреваемого Густав. – Как и барон.

Он подошёл ближе к поднявшему насмешливый взгляд моряку и наклонился:

– Что ты искал на месте убийства?

– Ничего не знаю, – медленно выговорил с улыбкой тот.

– Я тоже верю в лучшее и люблю улыбаться, – с облегчением вздохнул Густав и щёлкнул пальцами, подав тем самым знак стоящему у стола мужчине действовать.

Тот взял щипцы и стал их нагревать в огне очага. Подозреваемый лишь усмехнулся. Воцарилась тишина. Время на раздумья было немного, и тревога о будущей неизбежной боли только росла. Не выдерживая подобного давления, моряк сглотнул. Когда же раскалённые щипцы уже мелькнули перед глазами, чтобы начинать пытки с пальцев рук, он воскликнул:

– Искал украшения, которые там остались!

– Подробнее, – подняв руку, остановив все действия палача, сказал Уильям.

Моряк встряхнулся и уставился на щипцы, которые снова оказались над огнём:

– Я знаю, что погибла герцогиня, и что там ещё были её украшения. Вот и всё.

– Разбросанные вокруг... Не странно ли? А знаком с бароном Дершау? – вопросил Густав.

– А что ж не знаком? – немного успокоился моряк. – У нас на корабле в Турцию ездил. Он и остался в Турции!

– Как остался? – удивился Уильям.

– Временно! Наш капитан обещал вернуться, – сглотнул снова допрашиваемый.

– Так вот, голубчик, – выпрямился Густав и вздохнул. – На месте пожара ты был задолго. Ты даже являешься участником убийства, и был там не один. Одному вряд ли бы удалось схватить герцогиню, как-то её поджечь вместе с беседкой да ещё и подложить ложные записки ей и её супругу. Этот сценарий дешёвого театрального представления. И, если тебе не хочется сидеть в крепости пожизненно в одиночестве, позовём твоих дружков. Хочешь? Или всё же один справишься?

– Смертельную казнь не отменили, – добавил Уильям. – Однако король за мучения при жизни для таких преступников, как ты. Это куда интереснее наблюдать. Бальзам для души.

Вновь воцарилось молчание. Вновь краткое. И первая боль первого пальца прокатилась по всему телу выпустившего надрывный, неудержимый крик подозреваемого. Раскалённые до красна щипцы вонзились в палец, который пытались выдернуть, пока через крик не раздался зов души:

– Скажу!

Тут же щипцы вновь оказались над огнём, а воцарившаяся тишина позволила прийти немного в себя. Густав вздохнул и кашлянул, давая понять, что терпение заканчивается, и моряк открыл глаза, которые держал изо всех сил закрытыми от той боли, что испытывал.

– Да,... не один я... Заплатили нам... Какой-то господин... Молодой... Богатый... А нам что? Только нам ведь и свои планы в голову приходят.

– Что несёшь? – удивился Уильям.

– Хватает врагов-то у герцога этого и герцогини, – тяжело дышал моряк, еле терпя боль пока ещё спасённого, но раненого пальца. – Да услышали мы подобную историю в Швеции. Помогали одному товарищу следить за кем-то. Вот и узнали, что в России так кто-то одну графиню сжёг*. Тот, кто нас купил убить герцогиню, согласился на подобную её смерть. Но... мертва она, мертва, – сглотнул моряк вновь и закрыл глаза, будто устал.

Странно замолчал он. Странно дышал. Но когда снова взглянул, был полон надежды на то, что жить теперь будет... и без мук... Видя его таким, имея теперь всю информацию, что была нужна, Густав насторожился и переглянулся с Блэкстоном.

– К королю, – еле слышно вымолвил тот.

Оба были в шоке от тех предчувствий, которыми наполнились. Ни озвучивать их, ни себя убеждать в чём-то, что так хотелось, чтобы было наяву, не стали. Поспешили уйти, приказав заключить подозреваемого под строгую охрану...

* – роман «Внезапная удача», Татьяна Ренсинк.

Глава 25

Крис сразу выслушал всё, что узнали Густав и Уильям из допроса подозреваемого в убийстве Кэтрин. Почувствовав то же самое, что и они, он немедленно приказал офицерам найти Ванталу. Корабль того уже был замечен в порту, а значит – Вантала был дома.

Густав и Блэкстон сами лично спешили явиться к Вантале и привезти его во дворец. Воодушевившись тем, что скоро многое станет ясно, они прямо в холле застыли на месте, столкнувшись с вошедшим во дворец... Это был сам Вантала: брат Алекса.

Высокий, статный, мускулистый. Имя его было Грегор, но все по привычке так и звали по его корсарской кличке. Он предстал в строгой аккуратной одежде и треуголке. Всегда для суши одевался опрятно и по последней моде. В его взгляде, в таких же больших и выразительных глазах можно было заметить явную схожесть с Алексом и сказать, что они братья. Вантала пристально смотрел на остановившихся перед ним. Он помнил их лица, но кем приходились – забыл.

Уильям тут же представился и пригласил Ванталу пройти, пока король тем временем спешил вновь навестить друга. Алекс уже не лежал в постели. Новость о том, что поймали убийцу Кэтрин, заставила его найти в себе силы поесть и подняться.

– Чист, почти полон сил, – развёл руками счастливый за друга Крис, когда вошёл к нему в комнату и увидел, как тот, ещё не совсем окрепший, стоял у постели и застёгивал на себе рубаху.

– Где подлец? – сразу раздался хриплый, давно не звучавший голос Алекса.

– Дай время. Ванталу ждём, и станет многое ясно. Тот подлец был не один. Он является моряком с корабля твоего брата, – пояснил Крис.

– Ваше Величество, – раздался позади тихий голос слуги. – Густав и Уильям Блэкстон просят принять.

– Что? – удивился оглянувшийся Крис. – Они же уехали!

Но, понимая, что происходит важное, он тут же сорвался с места и ушёл вместе со слугой. Не менее удивлённый Алекс смотрел им вслед, пока не исчезли из вида. Решив пока переждать со своими действиями, он отправился к детской комнате, где, как знал, и были пока его сын и недавно родившаяся дочь.

Дверь комнаты была наполовину открытой. Много света и тепла чувствовалось вокруг. Остановившись на пороге, Алекс смотрел, как Клара укачивала на руках малышку, как мило улыбалась ей и что-то шептала. Облокотившись на дверь, Алекс оставался незамеченным.

В душе его была война тоски, война с настоящим и прошлым, которого не вернуть... С тем прошлым, которое отняло любимую, в котором хочется тоже пропасть навсегда, чтобы больше не существовать и не видеть никакой иной женщины возле себя или детей. Именно иной женщины Алекс не хотел.

Он смотрел на Клару и знал, что она до сих пор испытывает к нему тёплые чувства. Догадывался о том. Чувствовал. Иначе бы она не была сейчас здесь.

– Алекс? – когда положила малышку обратно в люльку, счастливая видеть его на пороге улыбнулась Клара.

Она снова оглянулась на уже спящую его дочь, потом взглянула на давно спящего в кроватке рядом его сына и опять ласково улыбнулась Алексу. Подойдя ближе, Клара положила руки ему на плечи:

– Мне больно тоже. Поверь... Особенно за детей. Они милые такие. Очень похожи на тебя. И знаешь, даже наши судьбы с тобой похожи, – прослезилась она, а говорила всё взволнованнее. – Я тоже по воле судьбы теперь вдова. Муж случайно погиб две недели назад на охоте.

Алекс смотрел в её глаза и молчал. Он прошёл дальше в комнату, остановился перед спящими детьми, но ничего не говорил. Клара встала рядом. Она снова положила руки ему на плечи, заставив повернуться к себе лицом, и стала гладить его щеку, по которой потекла вырвавшаяся, как бы хозяин ни сдерживался, слеза.

– Я не любила его никогда. Ты знаешь, вышла за него лишь бы забыть тебя и позволить тебе быть счастливым с Кэтрин, – продолжила говорить с волнением Клара. – Не скорблю по нему, но скорблю по твоей судьбе... Я люблю тебя, – прошептала чувственно последние три слова она, медленно приближаясь к губам.

– Не надо, – прошептал Алекс. – Я принадлежу Кэтрин навечно.

Но Клара всё же коснулась его губ своими, уже стала дарить осторожные поцелуи, как прибывшие в комнату заставили обоих оглянуться:

– О, простите, – с удивлением сказал Крис, застав их.

Он замолчал, отошёл в сторону, а следом медленно показался на пороге... Вантала... Он так же замер, понимая происходящее, а Алекс повернулся с удивлением и молчал. То, что прозвучало дальше из уст явившегося брата, повергло и его, и стоящую рядом с надеждами на сбыточность своих мечтаний Клару в шок.

-Кэтрин жива, – сказал прямо Вантала...

Глава 26

– Кэтрин жива, – повторил Вантала, словно ощущал себя виноватым. – И мать её жива.

Шокированный от новостей Алекс так и стоял на одном месте, уставившись широко раскрытыми глазами на брата. Точно так же следила за происходящим и поражённая услышанным Клара. Крис же только развёл руками и кивнул в подтверждение слов Ванталы, как тот стал рассказывать быстрее и как можно короче, вспоминая произошедшее в Турции.

Он вспоминал, как болел весь путь до Турции, как команда взяла на борт с его разрешения бездомную пленницу, чтобы обменять её на мать Кэтрин. Последняя, как Вантала недавно узнал от своего моряка по имени Лис, находится все эти годы в гареме. Когда же прибыли в Турцию и всё было согласовано, пленница стояла перед восхитившимся её красотой султаном и его свитой,... всё рухнуло...

И не красота пленницы ошарашила тогда Ванталу, а то, что ею оказалась супруга Алекса – Кэтрин...

«– Нет, – покачал тогда Вантала головой и взглянул на таких же поражённых друзей: Константина с Виктором (квартирмейстера и боцмана их корабля). – Как это возможно?!

– Кто же к ней присматривался в том виде, в каком она была, – тихо ответил Виктор и вновь уставился на стоящую в молчании «пленницу».

– Что происходит, спрашивает Наш Падишах, – прервал их речь переводчик и указал на вопросительно взирающего правителя.

– Эту женщину мы не можем обменять на герцогиню. Это же её дочь, Кэтрин, – покачал головой в растерянности Константин, забыв уже и о том, что никто не поймёт его речи.

Однако все застыли от того, что женщина в стороне, удивлённо вздрогнув, вдруг прослезилась. Именно это и выдало Вантале то, что она и есть та, которую им надо вернуть к родным берегам: мать Кэтрин,... герцогиня Пэр...

– Мы не меняем эту девушку, – начал было Вантала на английском объяснять падишаху, через силу скрывая встревоженность в душе, но шепчущий тому слуга уже о чём-то доложил, на что правитель взмахом руки заставил Ванталу умолкнуть.

Падишах отдал какие-то поручения окружившей страже и не произнёс больше ни слова.

– Вы не получите никакую женщину, и эта молодая женщина остаётся теперь здесь. Вы должны покинуть страну, – доложил сложивший перед собой руки переводчик и кивнул стражникам.

Те в свою очередь, как и остальные, уже ничего не слушали, что бы Вантала, или кто из его друзей ни говорил в оправдание или желание подкупить чем угодно. Вантала лишь успел воскликнуть в сторону женщины, так взволнованно следившей за происходящим:

– Это Ваша дочь, Ваша Кэтрин!... Вспомните и о совершении благих дел!...

Но её, как и саму Кэтрин, уже уводили за резные двери куда-то далеко. Кэтрин же успела лишь в ответ оглянуться, но так ничего и не сказала.

Что же произошло, почему и как – Вантала пока не понимал и не знал, кто бы мог ответить на все вопросы. Он знал лишь одно: всё время плавания супруга брата была в их руках, как пленница, никем не узнанная и жестоко отданная теперь в руки иной судьбы. В придачу ко всему, и эту женщину, которая ей – мать, которая так же попала от жестокости сюда, им пока не спасти...»

– Потом я набросился на того самого Лиса. Мы его привезли сюда, и сейчас он под стражей в крепости ждёт дальнейшего разрешения дела и суда. Я спросил его, как он выкрал Кэтрин, но он заявил, что ему заплатили, чтобы убить. Дальше всё выяснять в Турции не получилось. Стражники, взяв власть в свои руки и объединившись с вышедшей подмогой, повели нас прочь к порту, где, толкнув к лодке, нацеливали свои оружия и что-то кричали, но всё и так было ясно: “Pathik” должен был покинуть берега Турции навсегда...

С криком ярости и боли брата Вантала застыл и не увернулся от жесткого удара кулака. Умчавшийся, и так до того полу-живой от горя, Алекс исчез совсем с его глаз и от глаз наблюдавшего всё это молодого короля. Клара, молчавшая, не шевелившаяся всё время от происходящего, тоже убежала скорее прочь.

Что же до Ванталы и Алекса – всё успокоилось так же стремительно в тот день, как и началось. Желающий поскорее вернуть супругу с её матушкой Алекс вернулся. Он был готов отплыть к берегам Турции немедленно...