Текст книги "Мы обещали не расставаться (СИ)"
Автор книги: Татьяна Медведева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
– Разве ваша встреча уже закончилась? – не удержалась она от восклицания.
– Закончилась! – хмуро произнёс он и, чуть оттолкнув девушку, вошёл в комнату.
– Что случилось? – испугалась Тинка и притворила дверь. – Вы поссорились?
Алексей невесело усмехнулся:
– Можешь за Вадковских быть спокойна, там всё о кей, посидели рядком, поговорили ладком! А вот ты, как ты могла!
– Что я? – пролепетала Тинка. – Что я такого сделала?
– Я думал, ты мой друг, тебе можно доверять! – вызывающе вскрикнул он. – А ты знала о моём братстве с Вадимом и ничего мне не рассказала! И я оказался неподготовленным к этой новости.
Девушка смутилась и застыла в смятении, ибо не представляла, как следует отреагировать на злость парня. Поймёт ли он, что они с Вадимом не хотели травмировать его? Ведь, похоже, на самом деле Алёша не ведал ничего, как им и думалось. Но о жалости ни в коем случае говорить нельзя, мужчины терпеть её не могут. Наконец, Тинка нашлась что сказать:
– Поверь, Вадиму самому всё стало известно совсем недавно. И мы не знали, стоит ли тебе рассказывать, ведь это и матери твоей тайна.
– Вадим, Вадим…я и забыл, что он любовь всей твоей жизни! – горячо вспыхнул Алексей и крепко сжал губы и кулаки. – Ах, как я хочу вернуться во вчерашний день, когда не знал ещё, что твой драгоценный Вадим – мой брат! Да, прости за злость мою… Не каждый день твои предки говорят тебе, что ты не тот, кем себя представлял, что у тебя другие корни. – Печально вздохнул, неожиданно стихая. – Бедная моя бабуля, имею в виду свердловскую, она расстроится побольше меня. Впрочем, она может и знать мою подмоченную родословную, – невесело усмехнулся и закончил спокойным голосом: – Прости, что пришёл к тебе возмущаться… Не каждый день узнаёшь, что девчонка, которую безумно любишь, невеста твоего брата! – Напряжённо улыбнулся и исчез за дверью.
Глава VI
«Наконец, я собралась с мыслями», – подумала Тинка и решительно открыла дверь свинарника. Она должна была написать материал про передовика-животновода для караярской районной газеты, куда устроилась работать на июль сразу после летней сессии.
В общем-то, Тинка собиралась на летних каникулах стать проводником в студенческом отряде, даже прошла двухнедельные курсы и медкомиссию. Глядя на неё, и Вадим записался у себя в институте в проводники – вдруг удастся попасть на один маршрут или можно будет попытаться договориться.
Но получилось впрямь, как в любимой бабы Маниной (тёти отца) пословице: всякое может случиться, пока несёшь ложку ко рту. Надежды их рухнули, когда Тинка получила телеграмму от отца: её матери сделали операцию, и она нужна дома. Кто-то подсказал родителям заверить телеграмму врачом, благодаря чему в деканате не только освободили Маслову от отработки в отряде проводников, но и сочувствующе посоветовали устроиться дома на работу куда-нибудь на месяц, лучше всего в местную газету, что будет считаться трудовой практикой.
Так она и сделала, когда маме после выписки из больницы стало полегче. К тому времени приехали в Караяр погостить на две недели старшая сестра Марина с мужем и дочкой. Уже было кому заняться хозяйством, поскольку младшие сестры – ни шестнадцатилетняя Ксеня, ни тринадцатилетняя Рита, ни тем более десятилетняя Маруська, у которой одни игры в голове, – не умели доить корову и боялись это делать, а у бабы Мани уже руки не слушались.
Это было не первое Тинкино интервью, много раз брала у людей информацию для газеты и радио, но каждый раз при встрече волнуется, как всё получится. И теперь сердце тук-тук.
– Материал нужно сделать быстро, – предупредил её начальник сельхозотдела редакции, – место в газете уже оставлено. Вдобавок его нужно будет послать через водителя автобуса в республиканскую газету.
Он бы сам поехал, да у него разболелся зуб.
– Ты, главное, узнай, как свинарь добивается, что у него свиньи рожают на 2-3 поросёнка больше, чем у других, а всё остальное возьмёшь из официальных сводок. Он, кажется, отвар из сосны и шалфея им даёт, спроси.
И вот она в почти самой далёкой от центра района деревне, вооруженная фотоаппаратом. Увы, в огромном свинарнике передовика не оказалось. Тинка с редакционным водителем нашли его дома – свиновод перебирал в подполе прошлогоднюю картошку. Когда герой её выполз из отверстия в полу кухни, неожиданно выяснилось, он совершенно не понимает по-русски. А Тинка по-башкирски не «бельмесем». Что делать? Водитель съездил в контору и привёз подвыпившего конюха, который хоть и плохо, но говорил по-русски.
Наконец, Тинка задала свой вопрос свиноводу, как он добивается большого приплода. Конюх в течение нескольких минут объяснял вопрос передовику животноводства, тот, качая головой что-то ответил, после чего конюх, хихикая, перевёл:
– Он жутко красивый, «кызлары» любить его сильно… гладят, лижут…
– Как это лижут? – опешила девушка.
– Щёчка, губка лижут, – серьёзно закивал конюх.
– «Кызлары» – это, кажется, девушки или женщины? – вспомнила Тинка из общения с башкирами и татарами.
– Эйе, – подтвердил переводчик, – дочки, матки, «катын-кыз»…самки… все-все! – (Может, он всё-таки о свиньях говорит, подумала девушка, я же спрашивала именно о них, с чего бы ему о чём-то другом болтать. К тому же если он выпивши, то свинарь-то вполне трезвый и серьёзный мужчина).
– Они что – (Тинка имела в виду свиней) – чувствуют его доброту? – нерешительно предположила она. – Положительные эмоции вызывают у них стремление больше размножаться?
Конюх радостно закивал.
– Эйе, эйе. Много деток… размножаться.
Тинка вздохнула свободнее, вроде бы, разговор стал вырисовываться в нужном направлении.
– Узнайте у него, пожалуйста, почему у других свиньи рожают по 10-13 поросят, а у него по пятнадцать, иногда и по восемнадцать. Что, кроме доброго отношения, он применяет? Ну, что им даёт?
Округлив в недоумении глаза, пьяненький конюх почесал затылок и перевёл её слова скотоводу. Тот тоже почесал голову и хихикнул.
– Ничего не даёт, – наконец, ответил Тинкин переводчик. – Только пашет землю. Потом кружка водка и постель тёплый. Матка детки много даёт. Все матки детки дают. Жёнка не даёт детка.
– А-а…Он пашет землю, чтобы удобнее было маткам её рыть и валяться на ней, – догадалась Тинка, она из детства помнила (хотя Масловы не держали свиней – отец не переносил свинину), что эти животные очень любят рыться в земле. – Это хороший приёмчик! А может он примерно сказать, сколько всего за его трудовую деятельность подопечные дали потомства?
Свинарь с конюхом принялись на пальцах считать.
– Сорок девять, а может, пятьдесят три, – сказал после подсчётов конюх. – Шайтан его знает!.. Малай хороших много.
Тинка прикинула: свиновод работает давно, свиней в свинарнике и сейчас полным-полно, а если у каждой большой приплод, то общий – это тысячи. Наверное, этот мужик не совсем её понял, подсчитал не всех, а только тех, кого не колют, оставляют для производства потомства, недаром назвал «малаями», что, на их языке, мальчики. Кажется, их называют боровами или нет, хряками, видно, их мало рождается, они на вес золота.
– Вы про хряков говорите? – понимающе произнесла девушка.
– Эйе, эйе, – хитро улыбаясь, согласно задёргал головой переводчик. – Хряк настойка, кап-кап, тёплая водичка мыться… и много-много потомства.
– А какие добавки он даёт маткам, чтобы рожали больше? Я где-то читала, что дают настой из сосновых веток или отвар шалфея, – продолжала задавать вопросы Тинка.
Конюх опять в изумлении выпучил глаза, что-то пробормотал по-башкирски свинарю, тот пожал плечами, тогда переводчик сказал важно:
– Добавки… соснова настойка больно вкусна. Печёна картошка давать, жутко рахмат будет! Матка добрый будет, детка рожать будет!
Тинка сфотографировала свинаря рядом с его самой плодоносной свиньёй. В написанном ею материале её герой выглядел этаким знатоком-экспериментатором: пашет для свиней землю, поит хвойным отваром, кормит печёной картошкой, даёт по нескольку капель сосновой настойки хрякам-производителям, обмывает их тёплой водой иногда.
После того, как статья была опубликована на двух языках, начальник отдела её похвалил:
– Молодец, я и не знал, что ты знаешь башкирский. Когда ты уже уехала, я вспомнил, что свинарь ни бум-бум по-русски, да и вообще неразговорчивый, хотя и первый бабник на деревне. У него детей от чужих баб полсотни или больше, а от своей жены нет.
Но самое интересное: материал понравился герою. В благодарность он привёз ей огромный кусок свинины, который у неё тут же «экспроприировали» на шашлык для коллективного выезда редакции на природу, поскольку лично для себя брать что-то у героев считается у журналистов взяткой.
Постепенно к августу стали съезжаться на отдых в Караяр многие Тинкины одноклассники, у кого завершились смены в студенческих стройотрядах или производственная практика. Серёга Петров, который учился в медицинском институте, привёз с собой своего однокурсника, уфимчанина Фаниля – красивого черноволосого парня с чуть раскосыми глазами. Милочка, случайно оказавшаяся с ними в одном автобусе на пути в Караяр, не на шутку сразила его своим очарованием. И Фаниль стал её тенью. Тинка нередко сталкивалась с красивой парочкой на дороге от леспромхозовского посёлка к основному селу, но Милочка не останавливалась, а лишь кивала холодно, словно далёкой знакомой.
В принципе, отстранённые отношения у них сложились три года назад, как только выяснилось, что Вадковский влюблён в Тинку, не в Милочку. Они почти не разговаривали, лишь перебрасывались отдельными фразами.
Можно давно уже было всё забыть, ведь, как говорится, столько воды утекло. По правде, Милочке Вадим по-настоящему и не нравился: ну, так, чтобы она не смогла без него жить, чтобы сердце болело по нём дни и ночи. На самом деле больше пострадала её гордость. А та не давала ей покоя, заставляя винить Тинку во всяких нелепостях. Например, в умении приворожить или в способности сглазить.
– Слышала, что бабушка её занималась ворожбой и сглазила немало людей, – врала она беззастенчиво одноклассницам, которые, надо признать, не очень-то верили, ибо никто из них не знал мать отца Тинки, потому что та умерла молодой задолго до их рождения, – посмотрите, как сбит был Вадим с толку, она так околдовала его, что он попал в аварию. К счастью, приворот – действие непостоянное. Со временем магия исчезает, влечение ослабевает.
Когда кто-нибудь возражал ей, ссылаясь на Алёнку или Галочку Иноземцеву, переписывающихся с Тинкой, которые говорили, что Маслова с Вадковским до сих пор вместе и у них по-прежнему любовь, Милочка пренебрежительно хмыкала:
– Это Тинка им пишет так, а на самом деле они наверняка давно разбежались, скорее всего, он теперь с другой. Если бы было иначе, приезжали бы вместе в Караяр. Отчего, интересно, он ни разу с ней сюда не приехал? Как вы думаете?.. Просто-напросто Тинка сочинять сказки мастерица.
Вадим и в самом деле не появлялся в Караяре целых три года. Но этим летом непременно намерен был приехать. Он присылал Тинке в неделю по три-четыре письма, на штемпелях значились разные города. После её отъезда ему пришлось устроиться проводником – раз записался в отряд. Удивительно, но быть проводником оказалось интересно – новые места, интересные встречи. В довершение ко всему удалось в одну поездку на юг совершить в паре с братом. Тот, будучи комиссаром бригады журфака, уговорил одного из сокурсников поменяться с ним.
«Всё невероятно чудесно! – писал Вадим Тинке. – Мой брат – отличный парень – весёлый, надёжный, незанудливый и не пустой оптимист. Я рад, что Лёшка – мой брат, рад, что в совместной поездке узнал его лучше. Иногда ему даже завидую – его лёгкости, умению радоваться жизни, увлечённости всем на свете. Он совсем не в отца. Да и мы с ним не похожи. Тем не менее я чувствую в нём своего брата по крови. Бывает же такое!»
Как-то Алёнка проболталась Тинке, что Милочка не хочет, чтобы Серёга знакомил Фаниля с ней, потому что боится, что та отобьёт его у неё, заворожит, как Вадима.
– Какие глупости! – возмутилась Тинка. – Она что, больная, чтобы верить в ворожбу?! Это же предрассудки! Мы с Вадимом влюбились, как только встретились на реке ещё перед тем, как он познакомился с классом. Ты, Алёнка, должна признать, мы любим друг друга и будем всегда вместе – это судьба!
– Да, – нерешительно согласилась Алёнка, – это так! – немного помолчала и добавила тихо: – Но всё-таки почему он в Караяр не приезжает?
Телефонный звонок от Вадима был неожиданным, поскольку вчера она получила от него телеграмму с сообщением, что вылетает он из Ленинграда 23 августа, то есть сегодня, и задержится в Уфе на денёк. Словом, приехать должен был завтра. Звонок же его ей в редакцию говорил, что уже сегодня последним автобусным рейсом. Хорошо хоть, что Тинка вчера помыла голову. После работы у неё будет время только сбегать домой переодеться.
Подъезжая к автостанции, Вадим сразу заметил стройную девичью фигурку в голубом удлинённом сарафане, с расклешённой юбкой и оборкой по низу. Пушистые волосы забраны вверх, отчего загоревшая шея кажется длинной и царственной. Какая же она у меня красавица! Сердце Вадима радостно застучало, и всё вокруг засверкало радужными красками. Невероятная нежность захлестнула его, он даже чуть не задохнулся от её напора. Протянул к девушке руки, ещё не ступив из автобуса на землю.
– Русалочка моя, нимфа речная! – ласково шептал ей, крепко прижимая к себе. – Как я скучал по тебе!
– Я тоже, я тоже! – твердила Тинка. Поначалу она даже не заметила двухнедельную короткую бороду, которую отрастил Вадим шутки ради.
Они были словно во сне, никого не видели и не замечали. Стоял тёплый августовский вечер. Народа на улицах, в общем-то, встречалось немного: рабочий день закончился два часа назад, и многие люди успели разбежаться по домам, а к кинотеатру и на прогулку по главной улице – «проспекту Любви» – выйдут чуть позже.
Не сговариваясь, направились к дому бабушки с дедушкой Вадима. Тинка знала из разговора по телефону с любимым, что те остались в Уфе до завтра. Бабушка, собравшись уволиться с должности главного врача районной больницы, решала кое-какие вопросы в республиканском управлении.
– Скоро все узнают о твоём приезде, хотя я о нём никому не говорила, и начнут звонить тебе, а завтра, в субботу, все наши встречаются у Серёги Петрова, – лихорадочно докладывала Тинка караярские новости.
Парень не выпускал её из рук и не переставал гладить и целовать. Сначала она попыталась выскользнуть, чтобы вернулось благоразумие, но под напором его ласк сдалась, обняла и принялась сама так же неистово целовать в ответ.
Нечего греха таить, её давно одолевало желание заняться любовью с Вадимом. Томясь летние месяцы в ожидании любимого, Тинка готова была к тому, что придётся пойти на большую близость с ним. Конечно, лучше это делать после свадьбы, но ведь всё равно им суждено быть вместе, так какая разница, когда они переступят эту грань между её девичеством и женственностью.
Раньше она не хотела заниматься с Вадимом любовью, даже не помышляла. Из книг и фильмов знала о нелёгкой доле женщин, рискнувших переспать с мужчиной до свадьбы. И в родне Тинки, и в других семьях они осуждались, и сама она была убеждена, лучше подождать.
Тем не менее с недавних пор стала думать иначе. В одном из разговоров бабы Мани и слепой бабушки Софьи случайно услышала, как баба Маня сетовала, что в молодости сильно сглупила. Оказалось, до мужа у неё был другой любимый, который бросил её. А она его очень сильно любила.
– Возможно, переспи я с ним, всё бы повернулось по-другому. Он бы почувствовал мою нежность и привязанность. Может статься, и не остались бы мы вместе, всё равно бросил бы меня из-за другой. По крайней мере я испытала бы с ним наслаждение, ведь меня безумно к нему влекло, и помнила бы всю жизнь… Помнила бы, что первым мужчиной у меня был желанный. А получилось, что упустила свой шанс и прожила жизнь, так и не узнав удовольствия в близости с мужиком. Всё скорей-скорей или ещё хуже, деловито, с усердием в выполнении супружеского долга.
Баба Маня много лет отработала в сберкассе кассиром, муж у неё был управляющим сбербанком, Тинке всегда казалось, что они счастливы. Но видно, это было не так. Как стало понятно из разговора, не было в их жизни приятной стороны физической близости – страсти и пьяняще-нежного влечения.
А у Тинки с Вадимом это было. Они загорались от одного лишь прикосновения, да что там прикосновения – одного взгляда было достаточно, чтобы закипела в их жилах кровь.
Несмотря на то, что Тинка ещё не спала с парнем, несведущей в половой жизни она не была. Само-собой, ориентировалась не только на лекцию гинеколога в десятом классе, ей кое-что рассказывали Зосимчик и другие подруги, уже вкусившие прелесть мужской близости, а больше всего уяснила из рукописной тетради и брошюры, которые, как ни странно, дала почитать ей тётя Рита. Та очень волновалась, что Тинка не позаботится о средствах предохранения, если вдруг вздумает сблизиться со своим Вадимом.
В тетради с рисунками, которые старательно сделала Маргарита лет тридцать назад, девушка многое открыла для себя. Узнала о «Камасутре» – древнеиндийском любовном трактате об искусстве любви. В современной брошюре говорилось об особенностях женского тела и разных способах предохранения от нежелательной беременности.
А теперь она очень рада была, что у неё месячные только вчера завершились, значит, не надо бояться беременности, три дня считаются безопасными.
– Я люблю тебя, Тинка, больше всех на свете, ты моя единственная и самая желанная, ты – лучшее, что есть у меня! – нежным потоком лились возбуждающие слова из губ парня, а большие угольные глаза колдовски очаровывали.
Тинка не заметила, как оказалась в комнате, где раньше жил Вадим.
– Ты не против? – лишь на миг он приостановился. – У меня есть резинка.
– Не нужно, – еле слышно прошептала девушка, – У меня безопасные дни, я согласна. О, Вадим, я так люблю тебя!
– Мы будем счастливы, я обещаю, давай поженимся, как только приедем в Ленинград. Ты согласна? – в проникновенном бархатном голосе парня внезапно появились хриплые нотки, которые обволакивали её, завораживали.
И ощущение реальности начало теряться, ничего в мире уже не имело смысла, только он и она. И общее наивысшее наслаждение.
Глава VII
Расстались они за полночь. Прощаясь у Тинкиного дома, Вадим вдруг вспомнил, что не сказал ей о его подарке – билетах для него и Тинки на поезд до Сочи, которые он купил в Уфе на заработанные в проводниках деньги. Артём Шестов договорился на какой-то спортбазе, где когда-то, будучи футболистом хабаровской сборной команды, был на сборах, о том, что их компанию в десять человек примут с недорогой оплатой. По счастью, Полинка не едет туда.
Скажу завтра, вернее сегодня утром, решил он, не стоит комкать приятный сюрприз. Она подпрыгнет до потолка – и кто бы ни обрадовался, услышав о предстоящих десяти днях отдыха на море! Мы будем вместе купаться, загорать – блаженство!
Однако Тинка не подпрыгнула, когда перед встречей с одноклассниками он выложил перед нею билеты. Несомненно, она была очень рада, что Вадим придумал такую чудесную поездку на море, у неё даже глаза повлажнели. Тем не менее смущённо потупила взор.
– Я не могу поехать, Вадим, – подавленно покачала она головой, – Ксеня уезжает в молодёжный лагерь в Болгарию, её за активность в пионервожатском движении комитет комсомола наградил бесплатной путёвкой.
– Ну и что! – воскликнул с досадой Вадим. – Одно другому не мешает! У тебя тоже проезд, проживание, еда будут бесплатными. Я достаточно заработал…
– Дело не в деньгах, – прервала его девушка, – Ксени не будет дома, Марина не сможет приехать. Останется одна малышня. Отцу без моей помощи тяжело будет выкопать картошку со всего огорода. Ещё и в поле посадили… А маме нельзя после операции ничего такого делать. Притом ещё нужно будет помочь бабушке Софье. Прости, я не смогу поехать, как бы я ни хотела!
Хорошее расположение духа, которое было с утра у Вадима, мгновенно исчезло.
– Почему ты должна ради Ксени жертвовать? – возмутился он. – Пусть лучше она не едет! Всё равно тебе придётся покинуть дом – с 15 сентября начинаются занятия в университете. Не бросишь же ты учёбу из-за какой-то дурацкой картошки!
– Как ты не понимаешь, это для Ксени первая поездка куда-либо, она ещё никуда из Караяра, кроме посёлка Нагинска да деревни Расстреляево, не выезжала, даже в Уфу! – завелась с полуоборота Тинка. – Она заслужила её, как никто другой, потому что, кроме того, что на ней весь дом, у неё хватает сил и вдохновения быть отличной вожатой для сопливых чужих ребятишек! Ни ты, ни я не смогли бы!– осознав, что кричит, девушка понизила голос, добавив в него тепла. – Давай не будем ссориться. Я, правда, тебе благодарна за билеты, но, пойми, не могу поехать.
– Ты ещё не говорила с родителями, – твёрдо стоял на своём парень. – Наверняка они найдут выход, отец наймёт кого-нибудь на копку картофеля. Хочешь, я дам на это денег?
– Не хочу! – резко возразила Тинка, ей стало обидно: их семья не нищая, пора бы ему уже это понять. – Отец ни у кого за просто так никогда не возьмёт денег, – чётко выговорила она, словно учительница объясняет ученику элементарную истину. – А что касается бесплатности поездки в Сочи, то знай, я бы себе никогда такого не позволила! Я тоже заработала кое-что за лето и могу за себя заплатить!
– Но ты хоть попытайся поговорить с отцом, – не сдавался Вадим, – может, у него есть альтернатива, о которой мы даже не предполагаем?
– Хорошо, – нехотя согласилась Тинка. Она не представляла, как будет разговаривать с отцом, и будет ли вообще отпрашиваться, скорее, нет, ведь ей хорошо известна ситуация дома. Впрочем, чтобы не спорить дальше, пообещала поговорить, но только через два дня, когда Ксеня улетит в Болгарию.
Увидев Вадима, одноклассники были поражены переменам, происшедшим с ним. Особенно девчонки. Похоже, из-за усов и лёгкой тёмной бороды он казался взрослее и строже всех их сверстников.
– Суровый, небритый кавказец! – хихикая, назвала его белобрысая Люська Быкова, которая успела уже выйти в Свердловске замуж и развестись. – И как долго ты намереваешься растить её?
Вадим хитро блеснул кофейными глазами.
– Пока не отпадёт голова, – пошутил беззаботно, – не буду бриться до конца своей жизни.
– Тогда конец скоро наступит! – засмеялась Тинка, которую парень держал за руку, не отпуская ни на минуту от себя. – Я долго не вынесу, твоя борода привлекает всех от мала до велика уже сейчас, а что будет, если она станет до пола!
– Ну, я её скошу, как траву, чтобы не смущать старых и малых, – наклонившись, шепнул ей: – Бороду сбрею, как только мы снова будем любить друг друга, обещаю.
Тихонько толкнув его в бок, девушка смущённо отвела глаза в сторону. И сразу вдалеке увидела грациозно плывущую к ним Милочку в нарядном в розовый горошек сарафане, сопровождаемую верной Алёнкой.
– Вот, вроде бы, все, – подытожила Быкова, тоже заметив Ланину с Петуниной, – больше ждать некого, можно идти к Эмме.
Они договаривались заглянуть к классной руководительнице на недолго, а потом пойти к Серёге Петрову, устроить там посиделки, еда была вскладчину заранее закуплена. Серёжка не пошёл со всеми вместе – он уже побывал в гостях у Эммы, поэтому готовился вместе с Фанилем принимать гостей.
Первое, что сделала Милочка, увидев Вадима, радостно ахнула и всплеснула руками.
– Никогда бы не подумала, что мы увидим тебя в нашем заштатном селе! – воскликнула она, красиво поводя тонкой бровью. – Мне казалось, Маслова сочиняет, что ты ещё помнишь нас.
– Ей незачем сочинять, я обожаю это заштатное село, как ты говоришь, – усмехаясь, спокойно ответил на выпад Вадим и с любовью посмотрел на порозовевшую Тинку, затем, не отрывая от неё глаз, произнёс так проникновенно и откровенно, как будто с любимой был один на один: – Как могу я забыть место, где нашёл ту, что люблю всем сердцем!
Милочка раздражённо пожала плечами и промолчала, недовольно поджав пухлые губки. Все, не сговариваясь, направились к Эмме. Пробыли там всего минут пятнадцать, поскольку классная руководительница неожиданно простудилась и лежала с высокой температурой. Лишь поздоровались и немного поохали и поахали.
У Серёги в доме Милочка, державшаяся рядом с Фанилем, была до удивления притихшей, старалась не смотреть на Вадима с Тинкой, которые были в центре внимания. Хотя нет, всё-таки больше все внимали Вадковскому, чем Масловой.
Его слушали с захватывающим интересом, как ни крути, невольно согласишься, выражаясь образным языком, в их стае он был белой птицей и летает выше всех. Потому что из артистической среды и близок к обожаемому всеми миру театра и кино. Возможно, сам будет сниматься в фильмах. Вадим уже встречался с некоторыми известными актёрами.
Разве кому-нибудь из выпускников караярской школы доведётся такое испытать в жизни? Никто из одноклассников Тинки и не задумывался о том, что по роду её профессии ей тоже придётся встречаться со знаменитостями, с теми же артистами. Кстати, она уже и брала интервью у одной известной певицы. Просто никто об этом не знал. Да и не произвело бы это сильного впечатления, так как Маслова своя, караярская, все её с детства знают, ничего в ней загадочного нет.
Поздно вечером все разбрелись кто куда. Не сговариваясь, Тинка с Вадимом отправились в лес, прошли короткой дорогой к склону горы над Караяром. Здесь весной и в начале лета всегда цветёт золотисто-жёлтый горицвет или весенний адонис – лекарственная трава, которую Тинка с подружками в детстве собирали, сушили и сдавали за деньги в аптеку.
Неожиданно вспомнилось, как она и Милочка охотились за костями. Тинка принялась в красках рассказывать эту забавную историю Вадиму.
Это было после окончания пятого класса. Кто-то из взрослых сказал, что Вторчермет принимает кости и платит неплохие деньги. Тинке очень хотелось купить розовые гольфы с кисточками, которые она видела в универмаге, и подговорила подружек собирать кости – им тоже захотелось гольфы с кисточками. Алёнка заболела, и её положили в больницу, тогда они с Милочкой вдвоём принялись бродить по окрестностям, выискивая выброшенные кости. За месяц удалось собрать только два небольших ящика.
Однажды им сильно повезло: случайно набрели в лесу на неорганизованную свалку, там разных костей было завались. Наверное, выкинули из районной столовой. Обрадованные таким великим счастьем, сходили домой за мешками. На обратном пути, когда уже почти спустились с горы, на них вдруг напала свора собак. Какой-то прохожий помог им отбиться.
– Что у вас в мешках, если за вами увязались собаки со всей округи? – спросил он и, не дожидаясь ответа, заглянул в один из мешков.
И ему чуть плохо не стало, когда увидел бычьи черепные кости.
– А мы их ещё и мыли в корыте, – добавила, смеясь, Тинка, – но всё равно это не сделало их ценнее, потому что за четыре ящика чистых костей мы выручили всего 68 копеек, – закончила под весёлый смех Вадима: – Лучше бы мы их оставили собакам!
Они стояли на горном склоне, внизу вдалеке одиночными огоньками мерцал Караяр.
– Мы здесь одни, – вдруг прошептал Вадим и потянул Тинку на землю, – смотри, в траве нас не видно.
Действительно, высокая, уже начавшаяся увядать трава скрывала от них село.
– О, Вадим! – задрожала Тинка, мгновенно поняв намерения парня. – А вдруг кто-нибудь увидит?
– Кому здесь видеть! – Засмеялся Вадим. – Темнота кругом… – Обняв её, принялся жадно целовать.
И снова сердце Тинки растаяло в блаженстве. Не могла она удержаться от удовольствия чувствовать прикосновения любимого, они её заколдовывали, уводили в другой мир. И пусть будет, что будет, подумала она, судорожно вдохнув аромат лесных трав и охотно сдаваясь ласкам Вадима.
Воскресенье они провели тоже вместе и перед полночью в той же увядающей горицветной траве занимались любовью. В понедельник всё семейство Масловых проводило Ксеню за границу, посадив её на автобус до Уфы, где она с группой других девушек и юношей полетит сначала в Москву, а затем и за границу – в Болгарию.
Пришло время дать Вадиму окончательный ответ. Тинка его знала, он за выходные дни не поменялся. Она чувствовала себя препаршиво, ведь обманывала парня. Так и сказала ему.
Как и следовало ожидать, Вадим сильно разозлился, да так, что ничего не хотел слышать. Впрочем, что она могла сказать, как не то же самое, что говорила раньше, что никак ей нельзя ехать, никто не заменит её в хозяйстве. Мать только-только стала вставать с постели и двигаться. Конечно, корову сможет доить соседка, когда Тинка уедет, а вот картошка… У всех в посёлке своя картошка, всем надо её копать, некого попросить помочь, к тому же гидрометцентр и старики по погодным приметам предрекают в начале сентября устойчивые дожди. Ну, никак нельзя ей уезжать на тёплое море!
Вадим, как говорится, рвал и метал, в злости наговорил ей кучу неприятного. Она тоже не сдержалась, обозвала эгоистом, думающем только о себе. Потом он ушёл домой, кипя раздражением.
Тинка думала, к утру он остынет, и они спокойно, без захлёстывания эмоций поговорят и помирятся. Между тем получилось, увы, не так, как надеялась. Утром, когда забежала к нему перед работой, его бабушка огорошила её: Вадим уехал в Уфу первым автобусным рейсом.
– Но он же должен уехать на поезде в Сочи только завтра вечером! – воскликнула огорчённо.
– Знаю, но он так решил, – пожала плечами бабушка.
Тинка попросила номер телефона тёти Наташи в Уфе, бабушка дала. Но сколько бы ни заказывала Тинка разговор на переговорном пункте, телефонистка говорила, что никто не подходит к телефону.
Глава VIII
Всю дорогу к Сочи Вадим не переставал злиться на Тинку. Как она могла так поступить с ним – не моргнув глазом, отказалась от совместной поездки на море. А он её планировал ещё с марта, думал удивить и обрадовать. Мечтал поплавать с ней наперегонки и обогнать, в бассейне он хорошо освоил и кроль, и брасс, умеет делать резкие повороты.
Теперь не будет у них совместной поездки на море. Никогда не будет, потому что у Тинки вечно что-нибудь не так, вечно кому-нибудь она обязана, вечно должна заботиться о ком-то, накручивал парень себя. И на следующее лето, запланируй он поездку, случится то же самое – ей будет недосуг.
На спортбазу, оказалось, явилась собственной персоной и Полинка. В последнюю минуту отказался ехать к морю Никита Серов. Весь год он ходил на пробы в киностудию, ему не везло, а тут совсем неожиданно предложили эпизодическую роль в новом фильме, конечно, Никита с радостью согласился. Свой билет отдал Ардовой, которая должна была составить пару его девушке.
