Текст книги "Время не властно над ней (СИ)"

Автор книги: Тата Шах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

Глава 6 Крепость соседнего княжества.

Крепость нас встретила не ласково. У самых ее подступов мы попали под проливной дождь. Скрываться не было смысла и с мамой выставили непромокаемый полог, да надели плащи, поэтому чувствовали себя комфортно. Запах дождя щекотал нос, принося неповторимые ароматы разнотравья и свежести леса. Я словно попала домой. Когда жара сменяется свежестью небесных каплей. Так знакомо и так радостно на душе от нахлынувших ощущений.

Баркс мило посапывал у меня за пазухой. Слишком маленький котенок обещал когда-нибудь вырасти в свирепого хищника. Как не старался меня убедить Митрий, что он опасен и его необходимо убить, я не сдавалась. Первый мой друг в этом мире. Малыш проник в мое сердце, заставляя оттаивать. Мир вокруг вдруг приобрел краски. Именно с появлением Снежика я увидела, что свобода прекрасна, что мир вокруг разноцветный.

Мама довольно поглядывала на меня всю дорогу к воротам крепости. Невзначай заметила.

– Милая, я планировала растопить твое сердце предложением завести щенка. Ты же сама управилась. Твоя сущность знает, как тебе помочь, слушай ее, учись понимать.

– А я и не против завести и щенка, – замерла, – почему ты подумала, что мне нужна помощь?

– Я же вижу, как ты реагируешь на предательство, слушаешь о любви с неверием. Ты не доверяешь никому. Спасибо, что включила меня в ближний круг, – улыбнулась ей несмело. Вот за это я и полюбила ее, она иногда предчувствует то, что может произойти, старается помочь воспринимать мир вокруг без навязчивой паранойи. А ведь тот витязь говорил, что мама обладает даром чувствовать предательство. Как там он сказал, если бы ты отправилась вместе с князем, можно было бы избежать всего?

Деревянные пики приближались. Уже отсюда было видно, что крепость строилась полностью из древесины. Ни одного каменного терема или домишки из камня, который применяют в строительстве в нашем княжестве. Митрий заметил мое любопытство и пояснил нам. Мы с мамой заворожено слушали его рассказ.

– В этих местах только пологие склоны, камней днем с огнем не сыщешь. Зато лесов полно. Везти строительный материал издалека не выгодно, вот местные и строят дома из дерева. Но используют только вековые сосны. Там дальше имеется лес с древними исполинами. Говорят, что эта древесина прочнее камня и не горит. Склонен верить, что это не байки. Сколько раз нападали на крепость варвары – не счесть, а крепость вон стоит целехонькая, как с самого основания.

Удивил. Знала, что имеются железные породы деревьев, достаточно крепких для строительства, но о сосне подобного никогда не слышала. В нашем мире береза, сосна, ель горят весело. Много историй с древности доходило о сожженных городах, о страшных пожарищах. Вот из-за таких нюансов я когда-то и поняла, что родилась в другом мире, так похожем на Землю, но в то же время имеющем различия.

Мы подъехали к воротам крепости. Как в лучших военных крепостях к ним вел подъемный мост, нависающий над глубоким рвом с темными водами. Вода была черной, словно разбавлена или подкрашена сажей. Мама тихо шепнула, пока мы ждали, когда воины договорятся о нашем проезде.

– Обманчиво спокойная вода. Не думала, что остались крепости, где до сих пор используют яраний. Слышала о ядовитых змеях, которые не гнушаются человечиной? И зачем им яд, когда и зубы могут переломить хребет. Мы прибыли вовремя, эти создания выходят на охоту ночью, но и днем могут напасть, если почувствуют недоброжелательность попутчиков, – она прикусила губу, шепнула, предупреждая, – спрячь свою магию. От людей Митрия скрываться смысла нет, а ярании были созданы для борьбы с темными магами.

Маму послушала, спрятав магию. Она растянула полог и на меня, хотя дождь прекращался и сейчас было достаточно плаща. Неосознанно заглянула в глубь темной воды. А вон и одна из яраний, почувствовала темную кровь. Говорят, светлые создали этих существ в надежде защитить крепости от темных колдунов. Уже давно темных нет и эти опасные создания были истреблены, ведь они становились опасны и для светлых магов, потому что требовали крови темных. Где ее сейчас найти в таком количестве! Кажется, мы просчитались и попали в опасную зону для меня, не в ту крепость. Почему Митрий не предупредил об этом? Несмотря на то, что я спасла его отряд, он ненавидит темных?

– Нам надо бежать от этого места.

– Не торопись, малышка, – Митрий незаметно подошел к нам, – эти ярании выдрессированы на барксов и варваров, которых в этих местах много. Варвары приходят с моря, а барксы живут под боком. И да, эта особь почуяла не тебя, а твоего питомца, – теперь уже испугалась за Снежика, – и за него не бойся. Они нападают на тех, кто угрожает жителям крепости. Если твой баркс останется нейтральным к людям, то ему нечего бояться.

– А если он убьет кого, защищая меня?

– Вот тут не берусь судить. Советую позаботиться о его воспитании. Жители и сами не рады, когда янарии приходят в город.

Как они тут живут? А если эти опасные создания выйдут из повиновения? Бр…

В крепость нас пропустили, задержав у ворот. Воины выдали мне бумагу на баркса, и там значилось, что я несу ответственность за его поступки. И ведь мы сами зашли в опасное логово. Как будем перелетать ров в случае опасности? Именно перелетать, перейти его не представлялось возможным.

Как поняла, тот человек, к которому у нас письмо, живет в деревне, но за крепостным частоколом видна была лишь крепость. Митрий с нами распрощался сразу за воротами, решив остановиться в местной харчевне. Она даже по виду не напоминала более поздних своих собратьев. Ни таверну, ни ресторацию уж точно. Приземленное деревянное здание, вросшее в землю, соломенная крыша, по ее краям еловый лапник.

– Харчевни в крепостях лучше приживаются, – мама тихо говорила, направляя нас в сторону брусчатой мостовой, которая шла не в город, а вдоль крепостного частокола, – в таких закрытых крепостях все друг друга знают, возвращаться им есть куда. Кто живет в крепости, кто в казармах, а кто в деревеньках у частокола. Пару комнат для пришлых и комнаты для хозяина харчевни. Основные помещения предназначены для посетителей. Там всегда можно сытно поесть и выпить хмельного напитка. Мы туда не пойдем, женщины останавливаются в самой крепости, а мы сразу отправимся в деревню. Вот только бы узнать, в какой из них живет Арасан.

– Барянина, я знаю Арасана, могу за монетку провести вас к нему.

– Веди, – мама кинула тому серебряную монетку, мальчишка ловко поймал ее и велел следовать за ним.

Лошадки послушались, сбавив темп, чтобы мы не обгоняли мальчишку. Примечательный, вихрастый, с конопушками на лице, одетый в длинную рубаху и штаны не по размеру.

– А если он нас заведет не туда? Можно ли ему верить?

– В военных крепостях весь люд на виду, приведет он нас туда, куда обещал, – она обратилась к рассмеявшемуся мальчишке, – Ведь так?

– Я Ермола, внук хозяина харчевни. Мне можно верить, Арасана знаю, он живет в деревне у самого леса. Там и частокол реже. Его люди бывшие витязи, все как на подбор военные, барксы обходят их деревню стороной.

Вот и ладно! Только бы привел уже нас к будущему дому. Мы миновали по краю две деревни, на которые я оглядывалась с любопытством. Их и деревнями назвать было трудно. Всего по двадцать домов, не больше. Но дома в них были добротными, и за низким частоколом выглядывали справные постройки и хозяйства. Видимо, народу живется в них сытно. Вояки, которые решили не возвращаться домой по разным причинам, нашли здесь свой дом.

К нужной деревне мы подъехали уже к вечеру, проголодались, перенервничали. За крепостным частоколом все чаще раздавались чавкающие звуки. Ярании просыпались.

Ермола давно ехал со мной на одной лошадке. Мы с ним без труда поместились на ней. Она была велика для меня, но я, помнится, в самом начале путешествия настояла на отдельной лошади, чтобы иметь личное пространство. Да и опыт езды у меня имелся. Родной отец с детства приучал меня к общению с ними. Он тогда говорил «хороший купец всегда сам следит за своей лошадью, дабы избежать всякого. Вот смотри, залетные какие в наш караван проникнут, могут и споить чем лошадь, чтобы мы не убежали и не спаслись. Только проверенная еда из собственной котомки и своими ручками принести воду, чтобы напоить лошадь».

Его паранойя определялась просто. Еще в самом начале своей купеческой карьеры его предал друг. Он скорее был другом деда, но взял под свое покровительство начинающего свое дело молодого купчишку. И как не нагреть его, такого наивного и доверяющего всем, смотрящего на мир восторженными глазами. Вот и тот не удержался.

Меня привлек необычный амулет на груди мальчишки. Все всматривалась, ища знакомые знаки, но они не были похожи на те, что делают в храмах. Может быть, я не уделяла достаточно внимания всем богам, но основных знала. Богов в свое время запомнила почти сразу, так как перед тем, как уйти из своего мира, читала занимательную книжицу о славянских обычаях и богах. Хорса называли здесь Артуран. Собственно, и мир назывался в честь главного бога. Светлые и темные в древние времена сошлись на нем и провозгласили бога солнца главным божеством.

Велеса, под властью которого находились знания, все животноводчество называли Агром. Богиню Мару звали Тимирой, она здесь заведовала не только тенями и смертью, но и земледелием. Вот Рада или Хара здесь оставалась со своим именем и была очень почитаема раньше. Сейчас в храмах иногда ей даже угла не отводят. Была здесь и своя Макошь, покровительница женских ремесел. Очень много мелких и менее значимых богов – охоты, войны, которая здесь не случалась давно, покровители леса, гор, водоемов.

Если темные знаки и символы я изучала впервые, то вот руны и символы всех богов знала еще с детства. Наука называлась "изучение храмовых традиций и обрядов". Отдельно были книги по магии, но чаще магов учили в семье. Специальных заведений и школ не было. Я, когда начала осознавать себя в этом мире, подумала, что буду как все попаданки – открывать учебные заведения, нести прогрессорство, но в этом не было нужды. Меня всему обучили и образование дали достойное. Отец всегда допускал в библиотеку и радовался, если я стремилась познавать мир.

Ученики и мастера были, а если ребенок оставался без родителей, его забирали родственники. Такие дети считались даром, им не смели портить жизнь и обучали наравне с другими детьми. Если же некому было забирать, то при храмах и воеводских казармах существовали мастерские, где им давали и кров, и возможность освоить свой дар.

Так вот руна на амулете Ермолы была мне определенно не знакома. Круг, в центре два скрещенных меча, три луча, ведущих в центр, и три луча, выходящих из круга. Мальчишка заметил мое любопытство.

– Понравился? Он защищает детей воинов. В крепости все отцы делают своим детям такие. Мой оставил о себе память, – расспрашивать об отце поостереглась. Вон и так у него на мордашке грусть, тоска взыграла. А вот о свойствах амулета уточнила. Оказывается, известный бог войны Перун, повелитель молний и грома, называемый здесь Акором, покровительствовал не только дружинам и воинам, но и их детям.

Деревня нас встретила лязгом оружия. Придется раскрываться раньше времени? Но нет, Ермола вывел нас на плац в стороне от основных построек. И спрыгнул лихо с лошади.

– Как и обещал. Вон он Арасан, – мальчик ткнул пальцем в громилу, сражающегося как раз в центре импровизированной арены, – он любит сам проверять своих бойцов.

Мы уже не слышали пояснения Ермолы, я забыла о том, что хотела спросить у него, как он будет добираться домой один в ночи. Лишь отметила, что мальчишка тут чувствует себя как рыба в воде. Его макушка промелькнула впереди и замерла возле воинов, наблюдающих за боем. Мы смотрели за разворачивающимся перед нами зрелищем.

Два витязя, не уступающих друг другу в силе и мощи, сошлись в поединке. Я вторила возгласам зрителей, не сдерживалась, когда меч достигал противника, пуская кровь. Это не были тренировочные мечи. Сталь светилась в отблесках уходящих солнечных лучей. Самые настоящие боевые. Их фигуры двигались пластично, заставляя забыть о габаритах воинов. Как такое возможно? И ведь они дерутся без магии. С самого первого мгновения я пыталась ощутить боевую магию на вкус, увидеть, какова она в деле.

Воин в серой кольчуге стремительно обходит Арасана. Тот в иссиня-черной кольчуге смотрится воином справедливости, витязем из легенд. Перекат, разворот, витязь успевает отражать атаки, крутясь на месте. Мечи звенят, вызывая страх. Вдруг кто попадет под смертельное оружие. Не успеет уйти от атаки. Пахло в воздухе смертельной опасностью. Можно было разобрать толику пота, взметнувшиеся вверх песчинки, свежесть крови и запах металла. Он выделялся особенно, словно мечи были самой магией.

Витязь выходит из круга, прерывая атаку второго воина, атакует его с разворота. Сейчас отрубит ему часть тела и дело с концом, но меч неожиданно замирает в сантиметре от шеи противника. Но тот не повел даже бровью, делает шаг назад, потом вперед, и Арасан повержен. Неожиданно было наблюдать за тем, как большая туша падает в пыль плаца, выбивая песчинки вокруг.

Разочарованно посмотрела на маму. Она прикрыла ладошкой лицо. Арасан проиграл второму воину. Казалось, за боем мы наблюдали вечность. На самом же деле прошло не больше минуты. Арасан не упал на землю, а подскочил лихо, вставая сразу на обе ноги, похлопал второго воина по плечу, признавая поражение, и вдруг посмотрел прямо на нас. Все вокруг замерло, воины перестали обсуждать бой, затихли, вытянувшись в струну, словно готовясь отразить атаку.

– Кто такие? – голос витязя раздался как гром среди ясного неба.

Мама уже пришла в себя? Когда успела? Она смотрела прямо на воина, и ее голос не дрожал.

– Хороший бой, витязь. Или следует говорить «воин в отставке»? Я Алиша Березная, у меня к тебе послание от старого друга, – она уже протягивала воину грамоту, ловко вынув ее из жилета.

– Подойди, женщина, – мама пошла к нему как добыча к удаву. Зачем? Стой! Он мужчина и сам должен прийти к нам. Но она была заворожена его голосом, властным и притягательным, не сумела сопротивляться ему.

Хотелось остановить ее, накричать. Что она делает? Но я смирно стояла на месте, играя роль девчушки семи лет. А ведь мне скоро стукнет тринадцать, а там годочек подождать, и смогу быть более самостоятельной. В деревнях в четырнадцать уже замуж выскакивают и рожают даже детей. Ухмыльнулась, не замечая, что мой оскал привлек внимание витязя. Мама заметила направленный на меня взгляд и поторопилась представить.

– Я Алиша, моя дочь, Алекси.

– Помолчи, женщина, – мама возмущенно засопела. Ну вот и он потерял свое очарование. Ухмыльнулась радостней и спросила, приводя мужчину в ступор.

– Дядя Арасан, а меня научите так драться! – все, витязь покорен, обезврежен.

– Девчонки не дерутся, а учатся вышивать рушники, – раздался бойкий молодой голос из толпы. Его поддержали остальные воины улюлюканием, но не на ту напали. Смотрела прямо на воина, который приворожил одним взглядом маму.

– Так научите? – мой голосок был звонким, но не менее громким. Думаю, кому нужно, все услышали.

– Если не сдашься на первой полосе, то почему бы и нет, – он посмотрел на маму, – смелую дочь воспитала. Друзья моих друзей – мои друзья. Сколько пробудете у нас?

Не сразу услышала маму. Мое внимание привлекли мечи бывших витязей. На них засветились, а потом начали постепенно тухнуть руны войны. Вот тебе и без магии дрались. А бывших-то витязей не бывает!

– Как пойдет! – голос мамы вернул уверенность. Она вновь стала собой, – а дочку придется учить, она у меня упертая. Все же купеческие корни, да и воинские тоже имеются. Вся в деда пошла, – молодец, ловко продвинула нашу легенду. Мы с ней читали грамоту Старейя и очень хорошо выучили легенду, нарисованную в ней: мама вдова купца, ее дед был витязем, муж ее якобы погиб в стычках на границе, не успел довести караван, потому нас ждало разорение и гонение со стороны родни отца, вот Старей и позаботился о сиротах. У мамы по легенде не было родных. Знаменитый дед витязь давно оставил бренную землю, и нас некому защитить.

Обговорили условия проживания. Они были просты. Жить с миром и следить за барксом, чтобы не было с ним проблем. А также не отвергать древние обряды, по которым до сих пор живут в этой деревни. Что за обряды? Чем они нам грозят? В городе, столице княжества тоже верили в богов и почитали традиции, но слова витязя об их обрядах звучали странно, словно они отличаются от общепринятых. Но все же день завершался благоприятно. Витязь, являющийся старостой, нас не знал, но сделал свои выводы и принял в деревню.

Нам выделили целый дом, небольшой, немного не ухоженный. Он пару лет простоял без хозяина. Несколько распоряжений Арасана – и мы стоим у покосившейся калитки. Сам витязь отправился домой, чтобы прислать к нам свою сестру в помощь, прибраться, запастись едой. А с нами отправил того второго воина, который с ним дрался. Как сказал витязь, молодым не доверяет, а Каст бывалый воин, сумеет сдержаться.

Моя магия забеспокоилась, вычленила из полуразрушенных магических плетений странные руны на деревянной оградке. Они мне были тоже не знакомы. Кому поклоняются в этом месте? Каким богам? Опять же ярании их не трогают, а защищают. Я изучу руны в ближайшее время, расспрошу витязя или кого еще, но тайну этого места раскрою. Когда нашла равновесие, приняв решение, магия успокоилась и перестала проситься наружу, что могло выдать во мне темную уже сейчас. А на дворе глубокий вечер, совсем рядом за частоколом ярании просыпаются.

Мне польстило внимание Каста. Заводя нас в дом, воин пытался взять меня на руки, хотя и так был загружен, ведя в поводу лошадок. С нами было всего две сумки самого необходимого. Остальное капитан обещал подвезти на днях, как только отремонтирует свою лохань, так и приплывет. Заодно стремился очень проверить, как мы устроимся. Так и сказал – «если мне не понравится, заберу с собой».

Каста убедила мама, что я хоть и устала, но на ручки уже не пойду, считаю себя взрослой для этого. Воин помог устроить лошадей в стойло, сам накормил их, отправив нас знакомиться с домом. Небольшая пристройка для животных была в хорошем состоянии. Мы успели зажечь огонь в печи, начать мести паутину и пыль найденным старым веником, когда в двери показался воин.

– Не знал, что здесь все так запущено. Может, остановитесь пока у моей матушки, пока мы с ребятами не отремонтируем дом? – мы с мамой присели на лавку, оглядываясь по сторонам. Мы так устали и торопились устроиться в доме, а еще необходимо было сготовить ужин. Да хоть кашей пустой поужинать не помешает. И не заметили много. Крыша светилась решетом, штукатурка на стенах облупилась безбожно, теперь под зажженным мамой светляком было видно хорошо старое дерево, из которого был построен дом. Разглядеть все обрушения снаружи мы тоже не могли. Уже давно на улице потемнело. Переглянулись с мамой, и обе замотали головами. Нам обещали прислать помощниц. Лучше устраиваться сразу в своем доме.

– Нет, останемся здесь осваиваться. А уж вы, если будет возможность, пришлите завтра того, кто поможет отремонтировать это место, – мама говорила уверенно, хотя я не испытывала и доли ее уверенности. Комфорта хотелось с неумолимой силой, но ничего что в первые дни поживем без удобств, главное имеется крыша над головой. Да любая крыша собственного дома лучше обители.

– Вот и правильно. Я вам пару бытовых артефактов принесла, – к этому времени уже подошла сестра воина, успевшая услышать наш разговор, – сейчас поправим немного одну комнату. Только ночуйте пока в ней, будут работать артефакты хоть и тихо, но верно чинить стены. Завтра с утра переместим их в другую. Я вам еды горяченькой принесла. Поешьте, а я пока с девчонками приберусь. А ты иди, помощник, не мешайся бабам под ногами. И завтра, как обещал, приходите помогать. Тут делов немного. Старая Зара все держала в порядке.

Каст на удивление послушался бойкую женщину. Когда он ушел, с сожалением глянув на маму, мы заметили, что в дверях толпится кучка женщин. Они сразу же ввалились в дом и взяли нас в оборот. Дом начал оживать под их умелыми руками. Ночь отступила, давая время на обустройство.

А мы с мамой молча наблюдали за суетой, жуя наваристую похлебку, заедая ее мягким, ароматным, белым хлебом. Салка, так звали сестру старосты, рассказывала, куда мы попали.

– Вы ешьте, вон какие худенькие. Арасан велел первое время приглядывать за вами. Вы не бойтесь, мы и огород посадить поможем и вещи необходимые принесем. Вы правильно отказали Касту. В дом родителей приглашают невесту. И откуда вы такие взялись, что не знаете очевидного? – она тараторила, не переставая, а мы слушали ее, разинув рот. Первая женщина, встреченная нами за это время, была раскованной и не страшилась будущего. И ее подруги удивляли. Они смеялись, весело щебетали, переглядывались. И ведь защитила пришлых, не дав свершиться непоправимому.

В мире не было домостроя. Женщина могла быть и за мужем и жить с ним на равных, но в некоторых уголках сохранились подобные традиции, на которых можно было глубоко попасть. И попала бы не я, а мама. А ей бы придти в себя от прошлого предательства.

Настало время изучить дом. Салка ловко маневрировала между женщинами, привела нас в дальнюю комнату, где уже было чисто, велела переодеться в платье. Скрыть свою непохожесть за одеждой.

– Вы не подумайте, освоитесь, сможете одеваться в то, к чему привыкли. Но у нас комендант крепости параноик. Завтра уже примчится проверять вас лично. И пока мы домоем домик Зары, накормите уже свое чудовище.

Снежик пискнул, стоило мне достать его из-за пазухи.

– А ты не боишься, это же баркс? – женщина вручила мне кусок слабо вареного мяса и молоко, ловко выудив из одной корзинки.

– Нет, у сына коменданта тоже есть ручной баркс. Только вам поначалу трудно придется. Ярании будут приходить к дому, проверять вас. Там за оградой Фика осталась, здешняя ведовка. Контур вам защитный нарисует. Магические контуры от яраний не спасут, а то бы Каст постарался для вас. Видно, что вы запали ему в душу. Но только не смейте сразу соглашаться. Сначала пусть ухаживает по всем правилам. К тому же мой брат тоже не женат. Все ищет особенную. Вижу, вы сами магички, – усмехнулась нашим переглядкам и ответила на невысказанные вопросы, – я вижу многое, даже со своим малюсеньким даром, да и витязя себе смогла отхватить сильного. Дети у нас все с даром. Почему они все холостые у нас, так потому что им в пару магичку подавай. Сколько хороших баб в деревне, а им приходится со стороны мужиков приводить.

Мы уже давно переоделись, я накормила Снежика, он теперь довольный восседал на одной из старых подушек, найденных в доме, разобрали вещи, помогли с уборкой, удивляясь откуда-то взявшимся силам. Когда Салка велела женщинам отправляться по домам, то не торопилась уходить. Дождалась, когда каждая женщина поклонилась нам, называя свое имя. Женщины удивили своим прощанием. Мы поклонились им в ответ, наблюдая за образовывающейся тонкой связующей ниточкой. Словно бы нас приняли за своих. Только потом и сама Салка тепло с нами попрощалась, словно с подругами, хотя мы с мамой больше помалкивали, все слушали словоохотливую женщину.

Загадочную Фику мы не увидели, но пару раз за это время о покосившийся забор бились крупные хищники, но обновленная ведовкой защита их не пустила в дом. Снежик не пищал и не беспокоился от шума яраний, словно чувствовал, что в доме ему ничто не грозит. Женщины уходили домой в сопровождении ведки и воинов, поэтому спокойно восприняли наступившую ночную мглу.

Мы с мамой дружно выдохнули, оставшись одни.

– Как думаешь, сможем мы тут прожить год, пока готовим экспедицию в твои земли?

– Сможем, сначала боялась всего, но люди здесь неплохие. Только надо обычаи их лучше узнать. Все у них не так, а то сделаем что по незнанию – и нас выгонят в зиму.

– И то верно. Давай ложиться спать, милая. Устали мы с тобой знатно. А ты видела, что Ермола, мальчишка тот, чувствует себя здесь хорошо. Видимо, часто так кого провожает.

– Мама, ты больше не свети золотыми, видела, как тут все по-простому!

– Да уж, княгиня в деревне – это что-то! Думала, когда из обители убегали, что со всем справлюсь, но придется привыкать к местному укладу.

Я рассмеялась.

– Купчишка тоже к деревенской жизни непривычна. У нас же в доме были слуги. Да и в обители мы только подстирывали за собой и, оказывается, выполняли посильные нам задачи. А тут огородик. В обители же мы только пололи. Кто-то другой садил рассаду, точно не я, притихла на миг и спросила, – мама, а ты видела, что на заборе засветились руны. Видимо их и напитала ведовка. Да и артефакты странно работают, словно они не сами чинят стены. Вон, видишь чернота на дереве пропала и там, где слабо светятся незнакомые руны на стенах, штукатурка будто стала белее и целее.

Она согласилась со мной, но объяснила все просто. Все же она знала больше моего, на то она и бывшая княгиня. И об яраниях сразу догадалась. Прикрывая глаза, устроившись в ворохе свеженьких пуховых подушек, одеял, матраса, на чистенькой простыне, мысленно произнесла, не желая беспокоить уставшую женщину, ставшей мне родной за это время.

«В прошлой жизни я и дачи не имела. Не до того было. У подруг были. Вот к ним на шашлыки и ездила, клубнику первую и зелень ела. Никто никогда не заставлял помогать им. Как так-то? Здесь же придется садить и ухаживать за посадками, чтобы не выделяться от местных. И почему мы с мамой к купцу какому не попросились на постой? Тот же Смоляной не отказал, взял бы под свое крыло. И капитан всегда будет рад нам». Не волновать же маму тем, что я буду с удовольствием ходить тренироваться на плац, а не за огородиком ухаживать. Да и у мамы как это будет получаться? Княгиня в огороде!

Снежик умудрился вскарабкаться ко мне на кровать. Думать, как у него это получилось, не было сил. Все завтра. Засыпала с улыбкой, с теплым комком под боком, представляя себя заядлой огородницей. А утром мысли стали материальны. Женщины пришли раньше мужчин, и нам пришлось с мамой осваивать новую науку. Старались изо всех сил трудиться наравне со всеми, чтобы никто не понял, как мы далеки от простых житейских дел.